— Постойте, ещё один вопрос, — сказала Хьютай, видя, что "Укавэйра" собирается отключиться. — Откуда появилась Последняя Форма? Я видела... но не запомнила, когда вышла из машины.
— Из другой вселенной с другими основными законами, которые там более благоприятны для жизни, чем здесь. Там жизнь не приспосабливается к условиям, а приспосабливает их к себе. Но там всё становится... слишком иным. Тот, кто оказывался в такой Вселенной, просто исчезал из физической реальности. А в Метавселенной отдельных Вселенных — 10100. В некоторых из них возможна понятная нам разумная жизнь, но точно это до сих пор не установлено.
— Разве из одной вселенной можно попасть в другую?
— В пределах того, что мы знаем — нет. Области с разной физикой, — с различными уровнями скалярного поля, — не могут соприкасаться. Их разделяют Листы из не-материи, такой же сверхплотной, как магнитные монополи.
— Но Последняя Форма существует. Способ есть.
— Есть. Существуют Туннели Дополнительности, построенные прежними сверхрасами и связывающие их, но нам они пока неизвестны. Чем больше мы узнаем, тем меньше знаем. Хотите ли и вы совершить превращение?
Хьютай покачала головой.
— Я человек, и хочу им остаться... пока.
— Хорошо, — "Укавэйра" явно спешила окончить обсуждение. Хьютай это показалось странным — ведь такой сверхинтеллект мог одновременно заниматься множеством проблем. — Есть ещё одна вещь, о которой вам следует знать. Звездолеты с интеллектронным управлением являются основной составной частью Файау. Вы уже поняли, что корабли Файау неодинаковы, как и сами файа. Но они неравны, и, значит, файа неравны тоже, даже в бессмертии. Среди нас есть и другие расы, более осмотрительные, хотя и не столь храбрые, как мы. В том числе и Мэйат. Они лучше видят путь, и поэтому...
— Ты правишь? — догадалась Хьютай.
— Да. И я постараюсь, чтобы наш план объединения всех рас был принят, а я могу немало. Пока же — прощай!
.............................................................................................
Индикаторы на пультах замигали и погасли. Связь прервалась. Нажав на кнопку весма, Хьютай убедилась, что "Укавэйра" исчезла. Доступ к Сверх-Эвергету Линзы снова был открыт. "Укавэйра" не стала подчинять его себе. Хотя Хьютай знала, что вернувшись она может в любой миг перехватить управление, такое доверие говорило о многом...
— И что же нам делать? — спросил незаметно появившийся в комнате Айэт. По его глазам Хьютай видела, что юноша явно всё слышал и прекрасно понял ситуацию. Значит, "Укавэйра" говорила и с ним, и с другими...
— Мы выиграли ещё сутки, — ответила она. — И ничего не получили при этом. Сейчас везде, во всей Файау, идет война, война слов и мыслей. Если нас, точнее, "Укавэйру" поддержат... но это нельзя назвать победой. Файау изменится необратимо, и файа однажды исчезнут, пусть и став иной формой жизни. Если нет... тогда начнется война, и у нас появятся союзники. Но тогда конец всё равно будет один. В войне Йалис не может быть победителей. Мы можем уничтожить Файау, но тогда и мы тоже погибнем. Это отбросит мироздание на миллиарды лет назад и даст жизни ещё один шанс. А может, и не даст. Игра продолжается, и проигравший исчезнет, словно вообще не существовал. Если бы не это, я бы, пожалуй, предпочла погибнуть вместе с Файау. Но я знаю, что не смогу это сделать. Равновесие сил — в конечном счете довольно неприятная вещь...
— Но что же нам делать? — упрямо повторил Айэт.
Хьютай широко зевнула.
— Я лягу спать. Всё равно, связь может поддерживаться из любого места. Мы уже сделали всё, что должны. А если и нет, то осталось с-о-овсем мало, — Хьютай бессовестно зевнула.
Глава 17.
Выбор судьбы
Утром то равнодушное спокойствие, с которым она ожидала решения Файау, показалось ей странным. Но вокруг ничего не происходило, а заставить себя волноваться из-за того, что происходит за миллиарды световых лет от неё, она всё же не могла. Она широко зевнула, вытягиваясь нагишом в постели, точнее, в заменявшей её огромной пеллоидной подушке. Потом всё же нажала кнопку весма, чтобы посмотреть на небо — небо ядра галактики А-1443. Но оно было пусто. Все звездолеты ушли.
Но её поразило не это. Измерительные контуры Линзы уловили едва заметные колебания физики — слабая, едва заметная дрожь, которая, однако, пугала. Хьютай сразу поняла, что в Файау началась битва — величайшая битва за всю историю мироздания — и что оно оказалось на грани хаоса. Квантовое вырождение было совсем близко...
Она вновь закрыла глаза... пеллоид так толкнул её в спину, что она мигом оказалась на ногах. Словно это могло что-то изменить, она оделась и пошла к Анмаю. Он тоже был испуган... или восхищен? Она так и не смогла этого понять. Минуту спустя тут появился Айэт с Юваной.
Они уселись вместе, на полу у стены, держа друг друга за руки. Рядом с ними сел и Айэт с подругой. Они тоже боялись.
— Что будет, если "Укавэйра" проиграет? — наконец спросил юноша.
Хьютай вдавила сегмент браслета, но ничего не почувствовала. Сражение уже прекратилось... но она не знала, кто выиграл.
— Я не знаю. Но если здесь появятся её враги, то я разрушу всё прежде, чем они смогут захватить Линзу.
Айэт молча склонил голову.
...........................................................................................
Теперь им оставалось только ожидание. Хьютай опасалась лишь, что оно может затянуться на любой срок. Впрочем, незнание было гораздо хуже. Изредка она нажимала кнопку весма, но измерительные контуры не фиксировали ничего, и её вновь стало клонить в сон. Задремав, она вздрогнула, когда вернулась "Укавэйра". Одна.
— Мы победили, — сразу сообщила та. — И в боевом флоте здесь больше нет необходимости. Это была тяжелая битва, Хьютай. Но абсолютное большинство файа поддержало нас. Все, кто поддерживал линию геноцида и манипулирования разумом, уничтожены. Все миры, на которых происходило такое манипулирование, уничтожены тоже, и впредь мы постараемся не допустить повторения подобного. Теперь нам осталось лишь совершить великое изменение всех рас. Мы сделаем это...
— Каковы потери? — перебила Хьютай.
— Разрушения огромны, но невелики относительно всей Файау. Всё же, мы потеряли очень много. Каковы ваши планы?
Хьютай вздохнула. Выбора у неё, как и всегда, не было.
— У меня нет дома, и не может его быть. Здесь, в Линзе, я остаться не могу — здесь всё чужое. Я буду рада соединить свою судьбу с вашей.
— И я рада вашему выбору.
Хьютай улыбнулась этому обмену вежливыми фразами — в таком окружении они звучали на удивление нелепо.
— А что станет с Линзой? — рассеянно спросила она.
— Ей нужна управляющая суть. И мы создадим её.
— Нужна. Но не ваша! — вдруг пылко возразил Айэт.
— Ты знаешь иной путь? — насмешливо спросила машина.
— Конечно. Управляющая суть Линзе нужна, но... местная.
— Ты можешь создать свою?
Айэт упрямо посмотрел вверх.
— Да. Я сам стану ей, — он вздохнул и повернулся к Хьютай. — Прости, что я не смогу быть с тобой... там.
............................................................................................
Следующим утром она проснулась со странным чувством завершения. Её путь в Линзе закончился. Она могла остаться, но теперь, когда Айэт и Ювана умрут, в этом не было смысла...
Хьютай встряхнула головой — придет же в неё такая чушь. Они станут богами, а она думает о них, как об обреченных!
Но для неё это было именно так. Управляющая суть Линзы, даже с разумом Айэта в ней, будет бесконечно чужда их преждей дружбе...
..............................................................................................
Этой ночью Хьютай и Анмай не занимались любовью. Они оделись в снежно-белые туники, которые носили все файа, которые не выбирали пути, путешествуя между миров. Потом прошли в рубку "Товии", но Айэта там не было. Наконец, в ней появился и Айэт с Юваной. Белая ткань их одежды словно светилась.
Не говоря ни слова, они спустились в ангар. Купол леталки бесшумно закрылся над ними. Столь же бесшумно поднялись огромные ворота шлюза, и они вылетели наружу.
Полет к порталу главной башни оказался коротким. Когда его силовое поле открылось перед Хьютай, у неё сжало сердце. Сверх-Эвергет сиял, словно исполинский многоцветный бриллиант. Это была странная, пугающая красота — машина, превзошедшая величие породившей её природы...
.............................................................................................
— Что ж, нам пора прощаться, — сказал Айэт, когда они вышли из леталки. Взгляд его печальных, но по-прежнему бесстрашных глаз не отрывался от таких же бесстрашных, но тревожно расширенных глаз Хьютай.
— Хочешь увидеть, чем ты хочешь стать? — она прикоснулась к браслету.
Невидимый блок опустился, и в зал через толщу броневого стекла ворвался жаркий свет. Истинный облик Сверх-Эвергета ужаснул юношу — неистовое сияние, готовое в любой миг вырваться и пожрать весь мир. Впрочем, так оно и было...
Хьютай посмотрела на плазменный смерч, который, вихрясь, исчезал в приемной воронке. Потом вновь помрачнела. Даже истинный вид Сверх-Эвергета не заставил Айэта изменить своё решение. Вместе с Юваной он поднялся на пирамиду — и ослепительное сияние тут же поглотило их. Хьютай смотрела на это пламя, пока оно не погасло, впитав их тела. Вот и всё. Отныне в Линзе есть управляющая суть. Айэт и Ювана, выросшие среди простых людей и узнавшие, что такое страдание, постараются, чтобы его стало здесь как можно меньше...
.............................................................................................
Опомнившись, она посмотрела на браслет. Ей очень хотелось связаться с Айэтом, хотя она и знала, что это постыдно и глупо. Интеллектронные системы могли в совершенстве имитировать человеческую речь, но это отнюдь не значило, что они и думают так же. Тем не менее, она всё же нажала кнопку весма, и почувствовала радость и восторг, которые охватили Айэта. Юноша смог остаться собой... даже там.
Но ей уже пора было отправляться, и она пошла к леталке. Анмай молча последовал за ней.
Глава 18 (последняя).
Души
Едва они вернулись в "Товию", та сразу же устремилась вверх и покинула машинный зал Линзы через зияющее отверстие в перекрытии, пробитое "Увайей". Оно тут же затянулось. Система самовосстановления вступила в действие...
Вскоре "Товия" вышла за пределы атмосферы. Сопло её реактора засияло бездной мертвенного синего огня, и пару вдавило в сидения. Хьютай поняла, что никогда больше не увидит "Увайи", не узнает, зачем на ней сюда пришли файа...
............................................................................................
"Товия" поднималась быстро. Вскоре она миновала брешь в стене башни и устремилась к крыше Линзы, огибая солнце, чтобы достигнуть ведущих наружу колоссальных люков. Хьютай же смотрела на её дно. Серые равнины проекционных экранов — сверху они выглядели именно так — и хорошо различимые кольца моря и города придавали Линзе вид огромного макета. Теперь все приключения в ней казались ей просто сном...
.............................................................................................
Их полет к крыше Линзы занял сутки. За это время непрерывно разгонявшаяся "Товия" поднялась на два миллиона миль. А от крыши Линзы её поверхность была уже почти неразличима.
Хьютай в последний раз взглянула на невообразимый простор внизу. Когда нейтридная плита выхода — десятимильный, почти не имевший толщины круг, — открылась перед "Товией", она подумала, что история этого мира только начинается. Затем плита закрылась. Линии магнитного поля Линзы раздвинулись и "Товия" устремилась сквозь них в вольный космос...
.............................................................................................
Полет к далекой "Укавэйре" занял восемь дней, которые пара провела в странном оцепенении. Наконец, на девятый день "Товия" вошла в ангар огромного корабля. Они вышли из неё и понеслись по летным трубам "Укавэйры". Вспоминая свои первые впечатления на борту звездолета, Хьютай вздохнула, хотя эти трубы формировались прямо перед ней...
..............................................................................................
Наконец, пара устроилась в каюте, очень похожей на облюбованную ими на "Астрофайре". Здесь "Укавэйра" вновь заговорила с ними.
— Я совершила то же, что и вы, Хьютай, и сделаю то же, что и вы. Я покину эту реальность и прыгну в будущее на десять тысяч лет, раньше, чем моё имя в ней станет символом зла.
— Что мы будем чувствовать при этом перемещении во времени? — спросила Хьютай. Она была удивлена... но не более того. Ведь один раз она уже прыгнула в будущее, и куда более рискованным способом...
— Для нас все эти годы просто не будут существовать, — ответил комцентр "Укавэйры".
— Но разве такое вообще возможно? — удивился Анмай.
— Этот корабль необычен. Он может то, что не могут другие, и его движущая суть — Сверх-Эвергет, хотя и малый.
— Зачем вы это делаете? — Хьютай сейчас вся светилась любопытством. — Вряд ли вас так страшит... осуждение.
— У нас с вами одна цель.
— Выйти за пределы Бесконечности? — глаза Хьютай живо заблестели. Она боялась поверить, что её невероятная мечта всё же исполнится.
— Да. Вы помните, что услышали в свой первый день здесь... в нашем времени?
Хьютай закрыла глаза. Как ни странно, она вспомнила это сразу.
— Мир не существует. Энергия всего вещества, света, Листов, в точности компенсируется отрицательной энергией вакуума, так что суммарная энергия равна нулю... но мы же живем!
— Да. Это старый парадокс Кориан, но его решение очень простое. Все Вселенные расширяются со всё возрастающей скоростью, поскольку силы притяжения между отдаленными объектами падают. В итоге скорость расширения каждой её точки достигнет скорости света. А когда это произойдет, Метавселенная неизбежно погибнет. Участь каждой её части будет общей участью.
Хьютай задумчиво прикусила губу.
— Увеличение скорости замедляет ход времени, так? И оно в итоге... остановится?
— В общих чертах — да. Уровень гравитации в разных Вселенных неравномерен. Существуют такие, где постоянная тяготения в миллиарды и триллионы раз превышает нашу, но таких, где не существует гравитации, нет. И потом, гравитация ведь тоже замедляет время. Но они соприкасаются с другими Вселенными, и всепроникающая гравитация проходит сквозь Листы, поглощая время и в них. Иным образом различные Вселенные не могут взаимодействовать друг с другом. Представить степень его замедления в каждой конкретной части Вселенной можно только косвенным путем, по спектрам отдаленных звезд.
— И ангел клялся, что времени уже не будет... — Хьютай задумалась. — Но даже черные дыры, в которых времени нет, постепенно исчезают, испаряются. И для наблюдателя на коллапсирующей звезде она никогда не достигнет состояния полного коллапса, но с точки зрения внешнего наблюдателя она его мгновенно достигает! Как разрешить этот парадокс?
