Согласно контракту французская сторона предоставляла полную техническую документацию на модели DS, ID (упрощённый вариант на базе DS), модели, создаваемые на их базе — пикапы, лимузины, универсалы, кабриолеты, специализированные машины, например "скорой помощи", а также оборудование и технологическую оснастку для производства всех деталей, за исключением покупных комплектующих. Покупные изделия и материалы, не производящиеся в СССР, также закупались французской стороной и поставлялись централизованно в объёме согласованной производственной программы.
Также французская сторона обязывалась закупать и поставлять партнёру специализированные станки и оборудование, которое было запрещено к продаже в СССР американскими и европейскими законами. Эта статья контракта была оговорена особо. Специальное засекреченное приложение к контракту содержало ряд очень необычных пунктов, в частности, что концерн "Citroёn" обязуется приобретать оборудование для СССР в качестве посредника, на советские средства, даже если это оборудование не имеет отношения к производственной программе. Робер Пюизё, разумеется, вначале не хотел с этим связываться, но Хрущёв его уговорил:
— Поймите, господин Пюизё, — объяснил ему Никита Сергеевич. — Дискриминационные законы Соединённых Штатов прежде всего вредят бизнесу. Вы, как бизнесмен, должны это понимать. Поэтому, если мы с вами совместными усилиями сумеем сделать что-то на пользу бизнесу, почему бы нам этого не сделать? Не думаю, что вы лично сильно заинтересованы в американском автомобильном рынке. Там другие традиции. Американцы любят длинные и прожорливые сараи на колёсах. Ваша DS не будет пользоваться серьёзным спросом в Америке. А вот в Европе и СССР её с руками оторвут. Поэтому даже если американцы примут какие-либо санкции против вашей компании, для вас они не будут чувствительным ударом.
Поразмыслив, Пюизё согласился.
В обязанности советской стороны по контракту входило производство автомобилей. На первом этапе, пока строились заводы, предполагалась "отвёрточная сборка" из комплектов французских деталей, затем постепенно должен был быть развёрнут выпуск автомобилей, 100% сделанных в СССР. До 25% собранных в СССР автомобилей всех модификаций должно было уходить во Францию, конкретная цифра определялась текущим спросом.
Также СССР инвестировал средства в концерн "Ситроен", но главным было участие советских научных институтов и предприятий, в том числе, предприятий оборонного комплекса, в разработке различных новинок, которые должны были найти применение на моделях DS, ID и их специализированных вариантах. Отдельным пунктом соглашения было установлено, что все технические решения являются совместной собственностью концерна "Citroёn Russe" и не могут быть проданы третьей стороне. Все новые модели, разрабатываемые "Citroёn" при участии советских специалистов и с применением совместных технических решений автоматически становились на конвейер в обеих странах.
Система качества и обучение персонала были организованы совместно. Причём с советской стороны контроль качества обеспечивала военная приёмка.
— Иначе у нас нельзя, — пояснил Хрущёв. — Нет у нас привычки производить качественные товары для населения. Вот мы с вами и будем эту привычку вырабатывать.
Робер Пюизё, подписывая контракт, сказал:
— У меня такое ощущение, что я только что продал душу дьяволу...
— Люди гибнут за металл, — ответил в тон ему Хрущёв.
Никита Сергеевич лично подписывал контракт с советской стороны. Удивлённому Пюизё он объяснил:
— Вы сейчас подписываете контракт не с заводом МЗМА, вы подписываете контракт с Союзом Советских Социалистических Республик. Попробуйте рассматривать нашу страну как единую огромную корпорацию с предельно диверсифицированной сферой деятельности. В СССР всё принадлежит народу. И в нашем совместном предприятии будут участвовать, при необходимости, любые организации, составляющие народное хозяйство СССР. Понадобится вам, скажем, слон из Московского зоопарка — будет вам слон. Понадобится танковый полк — будет танковый полк. Но вы должны обосновать, зачем вам это понадобилось, и представить смету расходов и доходов, которые предполагается затем с помощью этого танкового полка получить.
Робер Пюизё слегка офигел от русского размаха, но, оценив, какие перед ним открываются возможности, подписал контракт не задумываясь.
Как ни странно, несмотря на планируемую премьеру машины в октябре 1955 года, в июле не то что ещё не была готова производственная оснастка, но даже внешний вид машины ещё не сформировался полностью. Окончательный внешний вид автомобиля не был готов даже за несколько недель до начала выпуска, в основном из-за того, что Пюизё считал отдельные его элементы слишком обычными и хорошо знакомыми. Он хотел, чтобы автомобиль выглядел так же необычно, как был сконструирован. Поэтому внесённые Хрущёвым предложения были внимательнейшим образом рассмотрены главным дизайнером Фламинио Бертони и главным конструктором проекта Андре Лефевром.
Сказать, что Лефевр и Бертони были удивлены, значит — не сказать ничего. Но и они, и Пюизё понимали, какие перспективы откроются перед компанией, первой прорвавшейся на рынок страны, занимающей 1/6 часть всей суши на планете. Пусть даже 2/3 этой территории в принципе не имеют проезжих дорог. Поэтому конструкторы и дизайнеры "Ситроен" работали как прОклятые.
Уже в конце июля в аэропорту Внуково приземлился французский транспортник "Норатлас", из которого со всеми вообразимыми предосторожностями выкатили один из первых предсерийных DS. По распоряжению Хрущёва, проекту "Citroёn Russe" дали "зелёную улицу" на всесоюзном уровне.
Машину отогнали в ЦАГИ, где целиком продули в аэродинамической трубе. Лефевр и Бертони смогли воочию увидеть все проблемные в смысле обтекания зоны, и оптимизировать их. Оптимизация заключалась в немедленном "зализывании" проблемных участков на большом пластилиновом макете, который тут же продувался в аэродинамической трубе меньшего размера.
Французы привезли несколько пластилиновых макетов, в том числе, и вариант, сделанный с учётом предложений Хрущёва. В итоге, в серию пошёл один из промежуточных вариантов кузова, по очертаниям сбоку напоминавший "Победу", но сужающийся сзади, примерно как и предусматривал оригинальный проект DS. Переднее стекло было сделано более изогнутым и пологим, капот и передние крылья выполнены в одном объёме, без разделявших их впадин. Сзади было установлено широкое, изогнутое панорамное стекло, перекрывавшее стойки кузова. В итоге кузов DS словно опоясывала цельная лента слегка тонированного дымчатого стекла. Такой кузов совмещал великолепный обзор и отличную аэродинамику.
Аэродинамически кузов был выполнен совершенно гладким, без водосточных желобков над дверями. Фары сделали четыре, попарно закрытые продолговатыми стеклянными обтекателями. (как на модели DS21 1967 г в реальной истории)
Конструктивно кузов состоял из несущего каркаса, на который навешивались ненагруженные алюминиевые панели. Основой каркаса было мощное стальное днище с вваренными в него силовыми элементами. К нему приваривались рамки дверей и каркас крыши. Сама крыша была пластиковая, а дверные стёкла не имели рамок. После сборки и герметизации такой кузов получался долговечным и устойчивым к коррозии даже в условиях посыпанных солью дорог. Ключевым моментом была именно герметизация, так как подгонка панелей друг к другу поначалу была слабым местом модели DS. В ГИПХе для "Ситроена" подобрали подходящий герметик, который позволил решить проблему.
Советские специалисты предложили в качестве развития моделей DS и ID сделать варианты со стеклопластиковыми панелями вместо алюминиевых. Идея французов заинтересовала.
Обсуждая с Пюизё внешний облик модели DS, Хрущев предложил сделать машину чуть шире и приземистее, чем предполагалось. Он пояснил свою мысль так:
— Ну, смотрите, это же мировая тенденция. Сначала автомобили были высокие и узкие, как кареты, а потом стали меняться, делаться шире и ниже. Если мы с вами делаем машину, которая должна опередить своё время, мы должны просчитать эту тенденцию немного вперёд, это же логично!
Пюизё согласился с ним и сумел убедить Бертони и Лефевра.
Бертони, как и предсказывал Пюизё, одобрил идею подъёмных дверей. Лефевр отнёсся к идее с меньшим энтузиазмом, так как ему пришлось пересчитать всю силовую схему кузова. Однако специалисты ЦАГИ тут же рекомендовали ему обратиться в НАМИ.
Крышу и её каркас, само собой, пришлось усилить. Зато двери теперь поднимались вверх вместе с половинками передней части крыши. Задняя половина крыши осталась неподвижной, из лёгкого пластика.
Гидравлику машины полностью пересчитали в ЦАГИ, а также перебрали всю гидросистему опытного образца, выявив её слабые места и дав конкретные рекомендации по улучшению качества. В частности, добавили отсечные клапаны между системой подвески и тормозной системой. Без них машина при резком торможении "приседала" на гидравлической подвеске, когда давление в тормозной системе резко поднималось, а в подвеске, наоборот, падало.
Затем машину всесторонне испытали на полигоне НАМИ, выявили все проблемы, посадили в прототип главного конструктора Андре Лефевра и в течение получаса продемонстрировали ему все "находки".
Позже в разговоре с Хрущёвым Робер Пюизё признался:
— Никак не думал, что русские окажутся столь придирчивыми экзаменаторами...
Хрущёв, знавший из "документов 2012", что итальянцев в 1965-67 гг заставили фактически перепроектировать кузов "Фиата 124", превратившегося в ВАЗ-2101, увеличив количество точек сварки минимум втрое, лишь усмехнулся.
Пюизё ещё несколько раз встречался с Хрущёвым. Он прислушался к советам Никиты Сергеевича и заранее обеспечил дилеров информационными материалами по новой модели, организовал обучение персонала, в первую очередь — ремонтников. Поэтому после начала продаж ситуация, когда покупатель вдруг обнаруживал, что у машины не работают ни рулевое управление, ни коробка передач, ни сцепление, ни тормоза, ни подвеска, а под машиной — большая лужа жидкости, и механики в сервисе не знают, что делать, возникала куда реже, чем в знакомой нам версии истории.
Пюизё и Лефевр побывали на МЗМА, осмотрели завод, разумеется, пришли в ужас от древнего оборудования, но инвестиции в проект с советской стороны были весьма весомыми, а контракт есть контракт. Поэтому французы, обречённо вздохнув, прислали в Москву несколько железнодорожных составов с новыми станками и оборудованием, которое в течение следующих 8 месяцев было смонтировано на московском заводе.
На МЗМА в это время готовился к выпуску новый "Москвич-402" — машина, возможно, не самая передовая, но вполне отвечающая требованиям времени и отечественного покупателя. На заводе поначалу решили, что внедрение в производство "отвёрточной сборки" новейшего французского "Ситроена" погубит их разработку. Однако, приехавший на завод для встречи с трудовым коллективом Хрущёв успокоил их, заявив:
— Товарищи, не надо беспокоиться. "СитроЁн" (Никита Сергеевич не сильно рефлексировал по поводу французского произношения) — машина, конечно, передовая, но достаточно дорогая. Потом, конечно, когда начнём их целиком сами делать, они подешевеют. Но ваш "Москвич", простой и дешёвый, нам очень даже пригодится. Ваша задача сейчас — учиться, учиться и учиться! Перенимать у французских коллег всё новое, прогрессивное, передовое. Мы специально выбрали для освоения самую технически совершенную на сегодняшний день машину. (Citroёn DS получил 3е место на конкурсе "Автомобиль века" в 1996-99 гг. где выбирали "самый значительный автомобиль XX века". Первое заняла "Жестянка Лиззи" — Ford model T, второе — Austin Mini) На сегодняшний день другой столь же технически совершенной машины, доступной рядовому покупателю, в мире нет. Поэтому все новинки, которые вы увидите в "СитроЁне", должны постепенно перекочевать в наши советские автомобили. Это — задача, которую ставит перед вами партия и правительство.
Французы быстро смекнули, что режимом наибольшего благоприятствования, предоставленным им Хрущёвым, надо пользоваться, пока дают. С разрешения московских властей они сняли несколько рекламных роликов. Условия контракта предусматривали одновременную презентацию и начало продаж модели DS во Франции и СССР.
В рекламе новой модели основное внимание, закономерно, обращалось на гидравлическую подвеску с изменяемым клиренсом. Вторым основным моментом, обыгрываемым в рекламных роликах на французском телевидении, было сотрудничество с СССР.
Так, в одном из роликов показывали два "Ситроен DS", один был покрашен в национальные цвета Франции, другой — в алый цвет государственного флага СССР. На приборные панели машин ставили, соответственно, бокал для шампанского и гранёный стакан с водкой, налитые до краёв. Затем машины мчались по брусчатке Красной площади, колёса бешено прыгали, но кузов, благодаря гидравлической подвеске, оставался неподвижным, напитки не расплёскивались. После остановки водители выходили из машин и пили на брудершафт на фоне Спасской башни Кремля.
Ролик показали и по советскому Центральному телевидению. Непривычные к рекламе западного образца советские телезрители — в 1955 году довольно немногочисленные — тут же сложили анекдот как продолжение ролика:
"Водители меняются машинами: русский садится во французскую машину, где налито шампанское, француз — в советскую, где налита водка. Устроили ещё один заезд. Русский выходит из машины с пустым бокалом, но трезвый как стёклышко. Француз выползает из машины в стельку пьяный, роняет пустой стакан: "Пардон, не довезли..."
Когда во Франции стало известно о предстоящей премьере новой модели "Ситроена", которая будет выпускаться одновременно и в СССР, в газетах разразилась настоящая буря. Тональность статей менялась полярно: от полного восторга до категорического неприятия, но равнодушным не остался никто. Шепилов показал Хрущёву одну из самых нашумевших статей в "Le Figaro": "Французская "Богиня" приподнимает "железный занавес".
— Почему "Богиня"? — удивлённо спросил Никита Сергеевич.
— Французское произношение обозначения модели DS — (de-es) по-французски звучит так же, как слово DИesse произносящееся как Деэ?с — "богиня", — пояснил Шепилов.
— Ишь ты... придумают же, — фыркнул Хрущёв.
Статья, однако же, ему понравилась.
— А ничего, хорошо написано, объективно, — похвалил Никита Сергеевич. — Могут ведь, когда хотят.
Заголовок из "Le Figaro" обыграли в другом ролике. "Ситроен" DS подъезжает и останавливается перед мощной, индустриального вида железной стеной, усаженной крупными заклёпками. Стена перед ним не доходит до земли. Машина приседает на гидравлической подвеске, буквально на брюхе проползает под стеной — и выезжает на Красную площадь, расцвеченную флагами и транспарантами.
Но больше всего зрителям понравился третий ролик, где машина влезала на высокий бордюр тротуара, по очереди подтягивая сначала передние, а потом — задние колеса. Управление подвеской было выведено на 4 качающиеся клавиши на приборной панели. После некоторой тренировки водитель, управляя одной рукой, мог заставить автомобиль буквально перешагивать препятствия небольшой высоты, разумеется, двигаясь на малой скорости, аккуратно подъезжая к бордюрам наискосок. (Клавишная система управления подвеской в реальной истории появилась на DS с 1956 года, первоначально высота кузова регулировалась одним рычагом.)
