— Не бросайте испепеляющих взглядов, Тензо-сан, а лучше повторяйте легенду. Вдруг забудете что-то важное, с кого я тогда долг получать буду?
После того, как узнал все, что меня интересовало, и мы согласовали и повторили наши версии, я поблагодарил поскрипывающего зубами от злости анбушника.
— Сегодня у меня к вам больше нет вопросов, Тензо-сан.
Поняв, что разговор закончен, Тензо ушел в свою комнату, тихо задвинув за собой панель с хвостом нарисованной рыбы. Пошел выращивать что-то противное и шипастое, не иначе. А вообще не удивлюсь если он в Коноху потащит горшочек с венериной мухоловкой или росянкой, выращенной под настроение.
Тензо перебрался в особняк Карпа по моей настойчивой просьбе. Он занял маленькую комнату на первом этаже, которую ему соорудили корневики, огородив панелями часть своего зала. Будто его тут заперли, анбушник не выходил за пределы дома, если не искал Карпа, и часто торчал во внутреннем садике, чем, сам того не подозревая, выжил оттуда меня.
Зачем я его сюда позвал? Потому, что несмотря на контракт, я не верил в честность Ямато и подозревал, что без присмотра со стороны моего клана он мог наделать глупостей. Например, послать весточку Третьему или бабке Кохару, несмотря на прямой приказ этого не делать. А еще не хотелось чтобы он свихнулся от чувства вины за тех двоих, которое явно терзало его в последние дни. Не ожидал я, что Тензо такой совестливый. Когда мы с Наруто чуть не погибли по вине Буратины, он подобными сантиментами не страдал, скотина лицемерная.
— Ирука! — напрямик через воду подбежал Наруто, — у меня получилось! Смотри!
Пока еще рано отдавать мозг будущего капитана седьмой команды на растерзание Наруто, — подумал я, рассматривая новую печать.
— Здорово, а что она делает? — Пусть обвыкнется, да мелкий немного освободится. А то родственнички прямо друг у друга его выдирают, чтобы чему-то научить.
— Наруто! — окликнул его Акийоши. — Мы еще не закончили!
— Хай, — крикнул мелкий, а затем уже мне сказал. — Я пойду.
— Иди, — улыбнувшись, отдал лист, — я пока попишу. Только ты мне потом обязательно расскажи, — уже вдогонку, — что это за печать была!
Позже, я по всем правилам представил Наруто Тензо. Толсто намекнув на то, что относиться к мелкому Узумаки надо, как к равному. Да, еще сказал, что блондин остается за главного. Надо было видеть, как возмущенно надулся Деревянный шиноби, но быстро состроив невозмутимую рожу, выдал:
— Я никогда не сидел с детьми. Это задание не для меня!
— Поверьте, — ободряющая улыбка, без тени насмешки, — вам пригодится подобный опыт. Уж поверьте.
Уходя, я услышал, тоскливый вопрос Тензо адресованный Наруто:
— Во что играть будем?
— Я не маленький! — серьезно заявил Наруто. — Тренироваться будем!
Тихо посмеиваясь, я пошел искать Анко, чтобы так же тихо уволочь в укромный уголок, пока на это есть время.
Чувствую себя маньяком, но ничего поделать не могу.
Свою девушку я нашел в ванной на втором этаже. Она дремала, уронив руку за бортик, почти касаясь ею пола. Поначалу я не хотел тревожить ее, но проверив воду, закатал рукава. Вода остыла, а подушечки пальцев второй руки у Анко сморщились и побледнели.
— Вот ведь сонная русалочка, — прошептал я, закутывая Анко в полотенце, а она только сонно улыбнулась и протянула ко мне руки, причмокивая губами, как это делают совсем маленькие дети.
— Ты мне снишься, — прошептала она с придыханием, когда я уложил ее в комнате, а затем закусила губу и продолжая улыбаться, свернулась на футоне в клубочек. Как-то даже совестно стало ее будить ради своих хотелок, так что я просто лег рядом с ней лицом к лицу.
Причина ее усталости проста: Анко хотела научиться технике чакроэкрана. А ей она тяжело давалась, отнимая все внимание и силы. Наверное, это потому, что рисовала Митараши ужасно, хотя с воображением у нее все было отлично.
— Милая, ты у меня... — наблюдая за спящей, прошептал я. А она, будто этого и ждала, потянулась, как кошка. Даже зевнуть у Анко получилось изящно и сексуально. Полотенце сползло обнажая нежную кожу, а у меня, как обычно, перехватило дыхание.
— Что ты со мной делаешь, — прохрипел, почти прорычал, притянув девушку к себе. — Ты меня с ума сводишь.
А она тихо взвизгнула и шутливо вырываясь, захихикала:
— Хватит, мне щекотно. Ты меня в пупок целуешь. Надо выше, — указала на рот, покусывая губу.
— Куда хочу, туда и целую, — оторвался для ответа, чтобы снова поцеловать Анко в живот.
Когда вернулись наши разведчики, делом пары минут стал сбор в дорогу. До вечера сидели на "чемоданах", а как начало темнеть, направили сделанные Тензо лодки в море.
На дело мы не взяли Анко, а Тензо и Наруто оставили присматривать друг за другом. Причина проста: то, чем мы собирались заняться, вообще-то называлось вторжением на территорию Страны Облака и нападение на шиноби Кумо, если таковые встретятся. Остров, на котором располагалась Узушио, теперь был частью Страны Молний. На самой границе, но все-таки... Так получилось, что после гибели Водоворота за его наследство была куча конфликтов и часть земель даже признали ничейными — буферными. На них собирались сделать нейтральные государства, но не сложилось — слишком сильно они пострадали во время войн.
В общем, я не мог дать такой компромат на себя в руки Деревянко, моя родня по-прежнему не доверяла не только ему, но и Анко и Хидики, а брать Наруто было просто опасно — его могли засечь сенсоры.
Себя мы еще могли более менее прикрывать разными маскировочными и скрывающими техниками, а вот с ним бы ничего такое не помогло.
Оказалось, что во время битвы с Белым Псом я задействовал подобие техники, позволяющей быть менее заметным. Но тогда я даже не понял, что чего-то использую. Ну, вроде дыхание стало тише, да ток чакры немного изменился. Я думал, это часть боевого транса или чего-то похожего. А оказалось, что это активация особого режима скрытности. Разобрался я со всем уже потом, когда родня стала объяснять про маскировочные техники и после демонстрации я сообразил, что, оказывается, как минимум одной уже пользовался. Вспомнил, вместе с Ютакой разобрал ее на составляющие. Понял, как она работает. Вдумчиво и спокойно повторил то, что сам организм выполнил на автомате под действием адреналина и чужих рефлексов. Вроде как все работало. Попытался научить Наруто... Облом. Не сейчас, не с таким уровнем контроля.
Когда зачищали остров, на котором создавали Совершенный призыв, то у нас были особые обстоятельства: тот остров формально никому не принадлежал.
Так же, официально там были не шиноби Страны Молний, а какие-то левые частные исследователи, которых охраняли непонятные ниндзя с пустым протекторами — то есть вольные наемники, ни к одной деревне не принадлежащие. Да к тому же занимались там тем, что вообще-то могло создать угрозу всем странам мира шиноби.
Таким образом, мы убили кучу народу, но по бумажкам это даже не преступление.
Как утята за мамой мы плыли по темной воде на рыбацких лодках мимо водоворотов и скал. Иногда казалось, что лодка в которой я был с Оэ и Абе, вот-вот врежется в скалы или ухнет в крутящуюся бездну, так узка была эта "тропка". Сам бы я сюда никогда не добрался.
Акийоши говорил, что раньше печатями часть водоворотов закрывалась прямо с острова, чтобы могли проплыть крупные корабли. Но то было раньше, а сейчас все эти механизмы упрощающие жизнь островитянам не работали. Причем я склонялся к варианту, что подобные системы Узумаки сами, уходя, портили или выключали.
Остров Узумаки возник среди скал шапкой зелени и каких-то разрушенных построек. Поначалу остров показался мне крошечным, но это из-за огромных деревьев и монументальных развалин, словно сделанных для великанов, а не для обычных людей. Да и по краям, гораздо дальше, показывались теряющиеся в дали берега.
Берег острова Узумаки напоминал стопку каменных пластин с неровным краем, которую кто-то огромный сдвинул набок. На каждой такой пластине была изображена разнообразная морская живность. Кажется я бы мог разглядывать эти плиты не меньше недели, прежде чем утолил свое любопытство. Однако приходилось быть осторожным и постоянно сканировать местность. Ютака делал тоже самое. Жаль, что у воды изображения почти стерлись прибоем, так что разобрать что именно там было не получалось.
— Мягкая порода, — проговорил Акийоши, мазнув рукой по щербатому иероглифу у себя под ногами. Иероглиф оказался с секретом и из стены рядом выехал цилиндр испещренный мелкой вязью.
— А это что?
— Это узлы "оберега", он восстанавливал "морские ступени" долгие годы, пока не выдохся. Это место было одной из достопримечательностей острова для гостей. Раньше каждый камешек был покрыт яркими красками и инкрустирован вулканическим стеклом. Время и война не пощадили наше наследие.
— Скорее природа отвоевывает свое обратно, — пожал плечами.
Развалины монументальных сооружений из гранита и необычного на вид красного мрамора стали попадаться сразу, как закончились резные камни. Монструозные колонны с вырезанными завитками повалило, словно деревья в тайге от взрыва метеорита. Тут и там встречались следы жестокой битвы: воронки, как от снарядов, переломленные пополам колонны, которые с трудом обхватили бы два взрослых человека, посеченные осколками. Местами облицовка осыпалась под стены, а черепица обвалилась вовнутрь домов.
Но кроме развалин, были и весьма интересные сооружения: доты покрытые вулканическим стеклом, словно лаком! Под гладью мутно-красного стекла угадывались канавки заполненные чем-то черным. Когда Акийоши снова потянуло почесать языком, я спросил про "эти странные сооружения".
Оказалось, что здесь была самая настоящая линия укреплений. Доты состояли из собственно из первого этажа, где в широкой бойнице, прикрытой односторонним фуин барьером располагался мощный станковый стреломет и вторым этажом, представлявшим собой веранду со стеной, на которой ставились такие же скорострельные агрегаты. Соединялось все это подземными переходами. Подобная система позволяла отстреливать массу простых шиноби. Стены дота были покрыты усиленным чакрой и фуиндзютсу вулканическим стеклом, подняться на котором на "веранду" было крайне трудно даже опытному шиноби.
Остатки былого фортификационного великолепия.
Тишина. Только стрекочут цикады, шелестят листья и кряхтят гигантские грибы. Их когда ветром раскачивает, жутковатые звуки получаются, будто кто-то разговаривать пытается надсадным голосом. Они, кстати, из-за этого зовутся грибами-стариками.
— Раньше их вырубали, — тихо похлопал Акийоши по ножке гриба, — оставляя только самые мелкие. Они тут были вроде кустов.
— Пап, не сейчас, — попытался остановить отца Абе.
— Нет, сейчас. Ты знаешь, а они — нет. Слушайте грибы, запомните какие звуки, они издают, чтобы не перепутать их с людским шепотом. Дальше их будет еще больше.
Какое-то время мы тупо торчали на месте, пока Акийоши не решил, что с нас хватит.
И тут я кого-то засек на пределе чувствительности и дал знак всем остановиться.
Понизив голос, сказал:
— Я кого-то заметил. А вы?
Оказалось, что я здесь самый чувствительный сенсор. И за кряхтеньем грибов только я сумел различить голоса. Как по мне, так эти хрипы "старичков" вообще на человеческую речь не похожи. Люди на одном дыхании шептать долго не могут.
Рассредоточившись по теням, мы пошли на звук. Темные хламиды, напоминающие киношных ниндзя но более бесформенные, свою задачу выполняли на отлично: если не двигаться, то в тени различить человека было не реально, если ты не знаешь какие ориентиры искать. Хламиды скрадывали переход от шеи к плечам, а ветки, засунутые в складки ткани, делали нас похожими на облезлых треантов-карликов.
И все бы замечательно, но мы не против обычных людей вышли, а против таких же как мы шиноби.
Весь этот маскарад служил, на самом деле, одной цели: пусть считают нас кем угодно, главное чтобы не поняли, кто мы есть. Спрятаться от сенсоров в этом тряпье у нас бы все равно не получилось: или запах выдаст, или еще что-то в этом духе.
Эх, жаль, что то немногое, что я знал о быте военных, не годилось для шиноби.
Осторожно подкравшись, мы заметили лагерь. Несколько палаток, костер в ямке под единственной стеной, оставшейся от какого-то здания. Там, на обломках, скучала пара кумовцев с картами. То ли играли, то ли пасьянс раскладывали за импровизированным столом, не понятно.
Подтянув хламиды, накинули хенге персонала острова. Игроки личины узнали и побросав карты, бросились с вопросами, фоня удивлением, которое без труда читалось и на их лицах.
А мы им лапшу на уши! Начиная с меня, мы по ролям рассказали им печальную повесть о том, что монстр вырвался и всех понадкусывал, а кого не понадкусывал — те убежали. Во время рассказа расслабившихся и зазевавшихся скрутили: одного убили, второго отволокли в сторонку и допросили.
На замену им поставили наших бойцов под хенге, чтобы стояли на стреме. Еще нескольких отослали подальше — в засаду на деревья, ждать, когда появятся остальные.
Допрос дал неожиданный результат. Оказалось, что у кумовцев здесь в плену было двое Узумаки — старый калека и его внук.
Мы подождали возвращения основной партии "археологов". Восемь шиноби и двое заложников. Хотели было начертить большую технику фуин прямо на земле и скрыть ее гендзютсу , но не сложилось — мы услышали условный сигнал о приближении сил врага. Мародеры вернулись раньше. Все грязные, усталые, явно без чакры и с двумя ранеными. "Охранники" лениво поприветствали их, а когда те подошли достаточно близко, мы, до тех пор прикрытые техниками гендзютсу, просто накрыли шиноби со всех сторон техниками. Сначала ударили совместной техникой воды, постаравшись сделать так, чтобы тащившимся сзади заложникам досталось меньше всего, а потом, стараясь не приближаться, просто добивали всех оглушенных, кто хоть как-то пытался сопротивляться. Особенно хорошо показал себя Оэ Тсучиночи, который сразу сжег парочку особо шустрых плевками лавы.
Из девяти человек, не считая пленников, мы убили семерых. Перестарались немного, слишком нервно отреагировали на их попытку защищаться.
Но мы взяли в плен главного. Мужика лет за тридцать на вид со странной окраской — его нос был покрыт темно-зеленой полосой.
Пока остальные проверяли лагерь, я остался охранять пленника со своим клоном под хенге какого-то примелькавшегося в Конохе шиноби из чуунинов.
Пленный был мне визуально знаком. Так что вытянуть нужное воспоминание было довольно просто, но возникла проблема: рисованные и реальные люди сильно различаются.
— Тебя зовут Мотои? — решил спросить напрямую, чтобы не гадать.
— Нет, — злобно зыркнул патлатый, — что вам от него нужно?
— Ты друг джинчурики? — не хотелось грохнуть какого-то важного для истории персонажа, но не я устанавливал правила. Этот парень при любом исходе не жилец. Но если он тот самый... То я должен об этом знать и учитывать возможные изменения в ходе событий.
