Итачи в Гп

А ещё Нимфадора Тонкс была метаморфом.

Нимфадора Тонкс была полукровкой. Конечно, её отец не был магглом, как многие считали — он был магглорожденным, но чистокровные, все эти снобы, презрительно и сквозь зубы говорили о таких, каким был её папочка. Мама рассказывала ей романтичную историю о том, как она, будучи урождённой Блэк, сбежала с отцом, а после они поженились и родилась она — чудесная, прекрасная Дора Тонкс! Только с именем ей не повезло, слишком уж оно было "блэковским", слишком "чистым", а ей зачастую было противно осознавать, что хоть и наполовину, но она такая же, как и все эти... слизеринцы! В такие моменты она радовалась тому, что вместе с родителями жила в маггловском мире. И хоть на каникулах ей нельзя было колдовать, она отлично проводила время с приятелями из неформальной тусовки, которые приходили в восторг каждый раз, когда она появлялась с новым цветом волос. Они ходили в кино, на рок-концерты, в клубы, обменивались книгами и кассетами с зажигательными ритмами. Нимфадора даже упросила маму купить ей настоящую электрогитару, хотя научиться на ней играть, к вящему разочарованию, было намного сложнее, чем научиться колдовать.

Поэтому первое сентября для Доры было отнюдь не радостным днём. Хогвартс-экспресс всегда был для неё олицетворением духа времени, который отвозил её из привычного, современного мира, в отсталый магический мирок. Именно мирок, большего он был недостоен. Да и друзей в магическом мире она так себе и не завела...

Сегодня на вокзале Кинг-кросс собралось много народу. Как всегда, впрочем, и Дору это слегка нервировало. С родителями она попрощалась ещё у машины, фальшиво улыбаясь и наиграно возмущаясь, что ей будет неловко перед друзьями, если те будут провожать её до самого поезда — в её-то возрасте! Папа улыбался и кивал головой, смотря на неё слегка снисходительно и с любовью, как взрослые смотрят на своих неразумных чад, а мама чуть хмурилась и смотрела слегка подозрительно. Блэковская кровь давала о себе знать, и мама всегда чувствовала, когда у её малышки дела шли не так. Доре пришлось применить всё своё актёрское мастерство, чтобы успокоить любимую мамочку и наконец-то оказаться совершенно одной, нагруженной чемоданами, с клеткой для птицы в руке, потерянной и грустной... Дора встряхнула сердито своими — на этот раз — красными волосами, пытаясь прогнать эти ужасные, грустные мысли. Подхватила тележку и, фыркая и едва заметно морщась от веса сундука (Боже, ну почему он всегда столько весит?! Она же специально отправила с Ликки, их домовым эльфом, большую часть вещей прямо в Хогвартс!), медленно потащилась к платформе 9 и три четверти. Школа, опять школа! Как же она её НЕ-НА-ВИ-ДИТ.

Возможно, последняя её поездка в Хогвартс так бы и осталась унылой и непримечательной, если бы вдруг ей страшно не захотелось чего-нибудь попить. Дора растерянно топталась на месте, то посматривая на платформу, то бросая косые взгляды на небольшой привокзальный киоск, какие, наверное, есть у абсолютно каждого вокзала в мире. В кармане забытой мелочью позванивали несколько фунтов, обещая своим звоном мягкую прохладу вредной, как говорила мама, газированной воды, а до того момента, как Хогвартс-экспресс начнёт свой неторопливый ход, ещё оставалось как минимум половина часа. Украдкой посмотрев по сторонам, Дора торопливо сменила направление к магазинчику. Тележка ужасно громыхала и забавно подпрыгивала, и ей приходилось придерживать свой сундук для того, чтобы тот не свалился прямо здесь, явив миру свои совсем не маггловские внутренности. Прождав в очереди, небольшой — всего 2 человека — 3 минутки, она, немного нервно улыбнувшись хмурому продавцу с трёхдневной щетиной, показала пальцем на "колу".

— Вон ту, рядом с фантой, — уточнила она, видя, что продавец не собирается давать ей заветную бутылочку. Догадавшись через секунду, что ему нужно, она вытащила из кармана мелочь и неловко ссыпала её прямо в окошко. Мужчина подозрительно оглядел гору монеток, даже попробовал одну из них на зуб (Дору невольно передёрнуло от этого зрелища), а после всё же поднялся с места и подошёл к холодильнику. Когда она получила, наконец-то, в руки заветную стеклянную и пропотевшую бутылочку, Дора поспешила обратно к платформе. Она уже предвкушала этот сладкий и чуть колючий вкус на языке, эту прохладу и незабываемые ощущения, как только сядет в свободное купе и поставит, наконец-то этот чемодан на верхнюю полку, чтобы забыть о нём до самого прибытия, как вдруг...

— С*ка бл*! Смотри, бл*, куда, бл*, приземляешься, п*дрила грёбанная!

От неожиланности бутылочка выскользнула из её женских пальчиков и с неожиданно звонким звуком разлетелась на кусочки. Дора неверяще смотрела на огромное уродливое пятно, растёкшееся на бетоне. Часть колы выплеснулась прямо на её чудесные туфли, несколько капель попало на совсем новые, только этим летом купленные узкие белоснежные бриджи. Она сама незаметила, как нижняя губа начала мелко подрагивать а глаза защипало. Несколько секунд проведя в ступоре, рассматривая только что купленную и безвозвратно утерянную газированную воду, Нимфадора вдруг очнулась, и резко развернулась в сторону так испугавшего её голоса, чтобы вдруг поражённо замереть...

— Бл*, ты это, детка, прости, я ненарочно. Просто этот бл*доеб*чий крысёныш...

Он говорил что-то ещё — Дора не слышала. Она просто смотрела на эти идеальные черты лица — тонкие брови, чётко очерченные губы, волевой подбородок и красные, отдающие лиловым глаза...

Дора бы никогда и никому в этом не призналась, но... кажется... кажется, она — ВЛЮБИЛАСЬ...

* * *

Итачи недовольно скривил маленький носик и снова в раздражении потёр лоб — этот идиотский шрам его жутко бесил!

Когда они с Хиданом переместились на вокзал, а Хидан привычно начал ругаться, проходившая совсем рядом девушка выронила стеклянную бутылку из рук, и часть её содержимого попала прямо на новенькую и идеально сшитую по его меркам клановую одежду. Он кисло посмотрел на мокрые пятнышки на его бриджах и задумчиво пошевелил пальцами на ногах. Ругаться с девушкой не хотелось — это всё Хидан виноват, а значит и он, но одежда...

— Ах, так вы провожаете своего сына до Хогвартс-экспресса?! — ворвался в его размышления восторженный девичий голосок, и Итачи (Гарри, — в который раз досадливо поправил сам себя Учиха. — Нужно привыкнуть отзываться на это имя) медленно поднял свой взгляд наверх. На Хидане, немного смущённом таким напором, чуть ли не висела... девица. — А я сегодня еду в Хогвартс в последний раз! Ещё год — и я наконец-то закончу школу и сдам ТРИТОНы! А вы кстати, знаете, что в магическом мире совершеннолетие наступает в 17 лет?..

Посмотрев на вытянувшееся лицо Хидана, который вовсю боролся с желанием выматериться и одновременно подцепить симпатичную "детку" и затащить её в постель, Итачи тихо пфыкнул в ладошку. Поведенческая матрица отлично прижилась на носителе, хотя, конечно, его больше забавляла вся эта ситуация...

Он покорно следовал за щебечущей о всяких женских глупостях незнакомой девушкой, которая, совершенно этого не замечая, на буксире тянула за собой грозного Хидана, совсем не заметил, как прошёл мимо галдящего рыжего семейства, и размышлял о том, что ему будет очень перед ней неловко если она, ну... станет его МАМОЙ.

Хидана в роли отца Итачи по-прежднему не воспринимал.

* * *

— Ну ты это, бл*, давай там, не сдохни, — с невероятно забавным выражением лица проговорил Хидан, почёсывая затылок. Видно было, что он немного смущён — ещё бы, на них все, абсолютно все пялились! Но в то же время он был чрезвычайно раздражён своей ролью в этом дурацком спектакле. — А то х*й знает, что за п*здец в этой бл*дской школе творится...

Итачи кротко улыбнулся и чуть ли не врезался в Хидана — крепко обнял его ноги, пряча лицо в складках маггловской одежды.

— Я буду скучать, папочка, — дрожащим голосочком сказал Итачи, подняв свою хорошенькую головку так, чтобы видеть лицо Акацки, и вдруг с удивлением понял — да, чёрт возьми, будет скучать! Хидан неловко потрепал его по волосам, иногда своими громоздкими кольцами цепляясь за волосы и больно их дёргая, а потом улыбнулся — немного нервно, и глаз у него тоже отчего-то задёргался.

— П*здец. Не думал, что скажу это, но, бл*, я тоже скучать буду, — он помахал ещё раз той странной девушке, которая покраснела до самых кончиков ушей, помахала в ответ и спряталась, снова, за дверью вагона. — Надеюсь, ты станешь самым ох*енным учеником и заведёшь себе этих, как их — *баных друзей. А то этот Хогвартс х*й знает что, а не бл*дошкола.

Итачи снова улыбнулся, стрельнул взглядом в сторону, увидев вдруг знакомую блондинистую макушку, но тут же выкинул её из головы. В последний раз попрощавшись с "папочкой" и пообещав ему, что он будет "самым п*здатым её учеником", Учиха поправил лямочки своего тёмно-синего рюкзачка и с мыслями совсем не о Хогвартсе шагнул в поезд.

Наверное, не стоило ему оставлять Хидана надолго одного...

Глава 7. Хогвартс-экспресс.

Хотелось бы Итачи сказать, что поездка до Хогвартса была обычной и ничем не примечательной поездкой на паровозе старого образца. Однако сам тот факт, что на территории страны огня не было железной дороги, и что только во внешнем мире, куда он изредка уходил в отпуск, он мог видеть эти грозные махины, уже впечатлял его настолько, что первые 10 минут он широко раскрытыми глазами с интересом первооткрывателя осматривал абсолютно всё, что только мог увидеть.

"Ну что ж, — смог вынести свой вердикт он по истечении первых десяти минут, — не впечатляет."

Даже в его мире на таких устарелых моделях поезда не ездил НИКТО и НИГДЕ. Пффф...

Еле избежав внимания той назойливой девицы, Итачи довольно скоро, в одном из последних вагонов, нашёл себе свободное купе. Двери открывались словно раздвижные сёдзи в главном доме клана, только что бумажными не были и на вид были внущающе тяжёлыми. Купе изнутри оказалось больше, чем то виделось снаружи, и недолгая активация шарингана показала, что не спроста ему это показалось — весь поезд был окутан сетью чакроканалов, и чакра внутри неё пульсировала и двигалась толчками, словно артериальная кровь. В любопытстве своём Итачи даже пробовал в ней прикоснуться, но упругие каналы не поддавались маленьким пальчикам, а попытку продырявить один из крупных каналов изящным кинжалом тот нагло проигнорировал! Итачи был возмущён до глубины души, когда на более яростную попытку нашинковать чакроканал его пребольно ударило током. Гордо хмыкнув, он небрежно закрепил кинжал в ножнах, уселся на широкий диванчик и сделал вид, что ничего, абсолютно ничего не было. Хорошо ещё, что его в этот позорный момент никто не видел... Учиха вновь нетерпеливым движением пригладил вздыбленные волосы и покраснел. Нет, всё-таки определённо хорошо, что в этом купе никого, кроме него, нет.

И тут, как в дешёвых женских романах, которыми часами могла зачитываться Конан, дверь купе начала отъезжать, а Итачи, вдруг поняв, как он сейчас смотрится со стороны, коротко взвизгнул и, путаясь в собственных ногах, рванул к выходу. Ну, что тут можно сказать? Он не успел...

* * *

Чинно попивая английский чай, в молчании в купе сидели двое будущих первокурсников. Ничто не напоминало о бардаке, сотворённом каких-то несчастных 15 минут назад, и Блейз Забини пребывал в странном состоянии, в каком замешательство, любопытство и удивление чувствовалось на редкость одинаково.

Блейз Забини не любил толпу. И потому несмотря на то, что его определённо распределят на Слизерин, сразу после того, как мать на прощание поцеловала его в лоб, он целеустремлённо направился в последние вагоны, где, как ему было известно, обитали такие же одиночки, как и он сам. Честно говоря, он расчитывал на то, что найдёт какое-нибудь пустое купе и будет всех отпугивать загадочным видом, постоянным и непробиваемым молчанием и славой его матери, которая недавно на тот свет отправила очередного супруга, но к вящему его раздражению найти свободное и незанятое купе было довольно сложно. Его идиотский сундук хоть и весил немного (мама на прощание наложила на его сундук заклятье облегчения веса), но был слишком большим для узких коридоров поезда, а галдящие погодки и наглые грязнокровки со своим "не-может-быть-это-волшебство-я-правда-настоящий-маг" его буквально выводили из себя. Лишь добравшись до двух последних вагонов он смог вздохнуть с облегчением — те были полупусты, а найти свободное место было лишь делом времени. Ему уже попалось три купе, в котором сидел один четверокурсник с Хаффлпаффа, парочка Равенкло-Гриффиндор и небольшая кампания таких же, как и он, первокурсников, тихо что-то обсуждающая и на удивление не вызывающая раздражения, но Блейзу всё казалось — не то, не то. Ему нужен был покой на последующие 10 часов, и делить личное пространство с кем-то ещё... брррр! Уж лучше он потратит на поиски лишние 10 минут, чтобы последующие часы пребывать в покое, чем пытаться не проклять малолетних идиотов, пытающихся развести его на "душевный разговор".

Очередная дверь купе с еле слышным шорохом покатилась в сторону. Он уже ожидал увидеть за ней очередного ученика, решившего уединиться и провести поездку в размышлениях или за чтением редкой книги, как вдруг его взгляду успели предстать ярко-зелёные глаза, лихорадочный румянец и красные-красные щёки, и он с удивлением он понял что его... сбили! Сбили с ног! Неслыханная наглость!

Блейз уже хотел возмутиться, но тут сундук со страшным грохотом упал прямо посередине прохода, а он сам пребольно грохнулся прямо за задницу. Тот, кто его сбил, видимо, приземлился тоже не очень удачно, и всё никак не разжимал кулаки и не отпускал мантию Забини, но стоило ему поднять взгляд, как все те проклятия, что были готовы сорваться с кончика его языка, в миг забылись. Глаза мальчика (а это был определённо мальчик) горели зелёным ведьминским огнём, а на лбу у него (Мерлин, на лбу!) тонкой ниточкой тянулся шрам в виде молнии...

* * *

Маги казались Итачи странными.

На вопрос о каннибализме его новый знакомый — Бурейзу Забини — странно на него покосился, и ярко полыхнуло вокруг него недоумение и опасение. На вопрос о человеческих куклах ("Ну, — пояснил Учиха, — это такие куклы, которые делают из людей") Бурейзу как-то странно побледнел, а уж на вопросе о жертвоприношениях от него внезапно полыхнуло каким-то весельем с сумасшедшинкой, и он над ним рассмеялся. Итачи обиженно поджал губы и спросил, что такого смешного в его вопросах, а Бурейзу, отсмеявшись и глядя на него своими на редкость голубыми глазами, сказал, что такого Гарри Поттера он не прочь прославлять как героя.

— Героя? — нахмурился Итачи. Он вроде слышал что-то про это имя, но всё ещё плохо связывал себя с личиной Гарри Поттера (что было странно, ведь раньше для того, чтобы вжиться в рль, ему требовались секунды), и потому наверняка пропустил эту информацию мимо своих ушей. У него, между прочим, было полно клановых дел — разморозить контракты, заключить новые, разорвать старые. Договориться с адвокатской конторой на счёт консультаций и нанять себе в Гринготтсе среди маленьких гоблинов помощников за ставку 1,5% от каждой сделки. В конце-концов — закончить отработку психоматрицы и окончательно закрепить её в этом мире, чтобы быть уверенным в том, что в его отсутствие Хидан не распадётся на десятки воронов и прекратит своё существование. В общем, ему явно было не до детских сказок про Мальчика-Который-Выжил и про Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть.