Релт

— И вы соглашались?

— Очень редко.

— Зря. Даже одно согласие из тысячи провоцирует остальных пытаться снова и снова.

— Хотите сказать, что мне следовало отказывать всегда? Даже в тех ситуациях, когда моё согласие могло спасти чью-то жизнь?

— Нет, Л-лиан. Я хочу сказать, что если уж вы взялись кому-то помогать таким способом — не нужно потом ныть о неблагодарности Подопечных. Они делают вполне рациональные выводы из того, что вы им предложили. Возможный выигрыш велик, а потерь — никаких. Вы ведь не наказываете за подобные просьбы?

— Конечно нет.

— Значит, они будут пытаться снова и снова.

— И вы тоже?

— Я — нет. Во-первых, мне вас жаль. Вы избрали для себя очень неблагодарную работу. А во-вторых, я владею этикой подобного общения едва ли не с рождения.

— Вы имеете в виду вашего ИскИна?

— Разумеется, господин Л-лиан. Я знал Кави раньше, чем научился говорить. Она следила за температурным режимом в моей колыбели, она научила меня практически всему, что я знаю. Но если я попрошу её взломать для меня сервер городского банка, она меня пошлёт далеко и надолго. То же самое могут сказать о себе... (взгляд в сетевую справку) восемьдесят три процента землян. Поэтому мы не боимся вашей Опеки, и не будем воспринимать вас ни как господ, ни как рабов. Мы играли в эти игры задолго до того, как вы сюда припёрлись.

— Диана, мы должны срочно вернуться на Землю, — заявил Клод, как только они остались одни.

— Ты имеешь в виду — чтобы передать эту запись?

— Именно. Причём возвращаться придётся вместе. Запись хранится в твоём мозгу, у меня память не фотографическая. А без меня тебе не активировать сверхпространственный двигатель...

— Я могла бы добраться на попутке...

— И много попуток в ближайшие сутки уходит с Орилеи в Солнечную систему?

Диана наморщила прелестный лобик и запросила местную сеть.

— Ни одной... мы же глубинка. Собственно, даже не ОС пока.

— Вот именно, Диана. Неизвестно, что тут может с нами случиться. Скоро начнётся война. Галакты, конечно, уверяют, что их войны безопаснее пикника на обочине, но мне не очень верится — пикники тоже разные бывают. Да и Посредник этот мне совсем доверия не внушает. В конце концов, он рел — а Релт может не понравиться, что мы узнали лишнего, и они могут принять меры для предотвращения утечки информации. А как скоро на очередного эльфа нападёт приступ словоохотливости — мы не знаем.

— Хм... в принципе, для куска протоплазмы ты рассуждаешь весьма логично. Мне тоже нужно доставить эти сведения в Пояс. Но как же быть с дипломатическим визитом?

— Не забывай, что это только прикрытие. Участие третьестепенной планеты в третьестепенном мероприятии... без нас обойдутся. Основная наша цель — сбор информации под дипломатическим прикрытием, и эту задачу мы уже перевыполнили на двести процентов. Теперь нужно вернуться. И желательно живыми.

— Ты не учитываешь один момент.

— Какой?

— Что если эльф скормил нам дезу? Подумай сам. Высокопросвещённый галакт, два лоха из провинции, ни черта не знающие о местных раскладах... Можно подшутить, можно попробовать втянуть в какие-нибудь политические игры. Между прочим, по его же собственному признанию, его сородичи в двадцатом веке именно этим на Земле и занимались. Где гарантия, что это не очередной ход какой-нибудь старой интриги?

— Это не принципиально, Диана. Мы разведчики, а не аналитики. Наша цель — сбор первичной информации, а не её проверка на достоверность. Насколько этот рассказ соответствует истине, будет решать Совет Координаторов. Даже если он окажется ложью от первого до последнего слова, из этой лжи тоже можно извлечь немало полезного.

— Если она предполагает некий долговременный план — то да. А если это только шутка? Или поспешная выдумка, рассчитанная как раз на то, чтобы вернуть нас домой?

— В каждой шутке есть доля правды, как известно.

— Клод, послушай. Я сейчас прокручиваю эту запись разговора снова и снова. Я не ИскИн, конечно, но примитивным детектором лжи поработать могу. Когда Галис говорил о Релт, у него менялся голос, пульс и дыхание. Он ненавидит вампиров, Клод.

— Ты уверена, что это ненависть, а не, к примеру, страх? Показания полиграфа, насколько я знаю, даже для людей не интерпретируются однозначно. А тут вообще не человек, да к тому же генетически модифицированный... Ты же впервые встретилась с аэлем сегодня, у тебя нет стандартной таблицы их реакций, данных по видовому разбросу...

Диана немного смутилась. Подростковая задиристость полностью исчезла, изменился даже тембр голоса — сейчас она говорила, как умудрённая опытом женщина.

— Это всё так, но... Послушай, я же не первый день на свете живу. Когда я вижу ненависть, я могу её распознать — как человек, а не как машина. Может формулами я это не докажу, но... считай это интуицией. Не знаю, как у других эльфов, но у этого Галиса очень выразительное лицо и глаза. А ещё есть такая штука, как движения кончиков ушей... тебе под волосами не видно, но я сделала приближение... Понимаешь, очень уж всё складывается логично, один к одному. Если считать считать жанр фэнтези достоверными свидетельскими показаниями, то Аэльт и должны ненавидеть Релт — эльфы ведь принадлежат к блоку "светлых" сил, а вампиры — к "тёмным". Эльф прилетает на планету, которая находится под контролем вампиров. И тут он натыкается на несведущих представителей пока что нейтральной цивилизации, которая считается гостями Релт. Почему бы не попробовать их поссорить? Скармливаем информацию, которая вынудит их немедленно смотаться на родную планету. Оскорбление, дипломатический скандал. А если Релт ещё предпримут что-то, чтобы не дать нам добраться до Земли живыми, так вообще прекрасно — убийство или похищение двух дипломатов, полный разрыв отношений, репутация в Солнечной испорчена надолго... шансов на вхождение в ОС в ближайшие лет тридцать не предвидится...

— Ты же сама не любишь и боишься Релт. Транслюдей такой исход должен устраивать, разве нет?

— Возможно, Пояс это и устроит, но меня — нет. Да, мне не нравятся Опекаемые Системы, но быть пешкой в чужой игре мне не нравится ещё больше. Я хочу, чтобы Совет Координаторов отказался от вхождения осознанно — по собственному выбору и учтя все факторы. А не в результате чьей-то провокации.

Клод задумался. Посмотрел на браслет. До начала заседанния Военного комитета оставалось ещё около трёх часов. Хотя практически все дипломаты уже прибыли, подниматься в шатёр они не спешили. Большинство прогуливалось по лесу, ведя неспешные беседы и наслаждаясь видом.

— Допустим, ты права. Скажи, ты можешь использовать "Мечтатель" в качестве носителя данных?

— Хммм... — девочка задумчиво потёрла подбородок. — Ёмкость памяти у него достаточная, а своих мозгов вроде нет — так что внести изменения в запись он вряд ли сможет. Ты хочешь...

— Да. Я сам поведу его обратно на Землю. Ты останешься тут. Дипломатический ранг у нас одинаковый, так что оскорблением или отказом от участия в заседании это не считается. Я отвезу в Солнечную запись рассказа Галиса, и вернусь как можно скорее — либо вместо меня прибудет другой дипломат того же ранга.

— Звучит разумно. Сейчас свяжусь с "Мечтателем", сброшу запись и задам ему маршрут... Только... ты уверен, что я настолько доверяю тебе, и что ты можешь достаточно доверять мне?

— Уверен, — Клод посмотрел прямо в синтетические глаза девочки. — Если люди и транслюди не смогут доверять друг другу — на галактической арене нам делать нечего.

Громада яхты нависла над ними — так же беззвучно, как и заходила на посадку. Только чуть всколыхнулся воздух от движения корпуса. Несколько инопланетных дипломатов задрали головы, чтобы узнать, кто это тут разлетался. Большинство просто не обратило внимания. Для землянина это выглядело неестественно — висит над головой без всякой опоры громадина размером с небоскрёб, а всем наплевать.

"Мечтатель" вытянул вниз чёрное щупальце с креслом на конце. Клод помахал Диане и запрыгнул в него.

— К пилотским настройкам не лезь, — предупредила Диана. — Я запрограммировала оптимальный курс, с учётом всего движения в системе, вплоть до ухода в пульсацию. Проведёшь обмен, потом управление возьмёт ближайший ИскИн.

— Понял, понял, — шутливо буркнул Клод, чтобы скрыть беспокойство. — Белковые изображают балласт и не лезут в серьёзную математику.

— Ну я же изображаю балласт в сверхпространстве и не ною, — хмыкнула Диана. — Каждому своё. Ладно, партнёр, удачи. Если тебя по дороге слопают, не забуть сказать, чтобы вернули хоть яхту.

Щупальце втянулось в корабль и вокруг Клода сомкнулся кокон управления. Извне это выглядело, как будто лягушка проглотила муху.

На этот раз система не задавала никаких вопросов, не измеряла его вес и не интересовалась насчёт багажа. Видимо, Диана заранее вбила в ней все ответы. Ограничившись коротким "Добро пожаловать на борт", корабль сразу начал набор высоты. Зелёное покрывало леса внизу скрылось за сине-белым полотном облаков, которое в свою очередь начало сворачиваться в громадный шар планеты... Сверкнули крошечными искорками на границе видимости бриллианты орбитальных городов...

Что-то грохнуло. Резкая боль пронзила всё тело, и мир вокруг перестал существовать...

— Итак, вы продолжаете настаивать, что не занимались взломом местной сети? — переспросил следователь.

— Занималась, — устало повторила Диана.

— Но не имели никаких враждебных или преступных намерений?

— Именно так. Ни малейших. Это было исключительно из спортивного интереса — хотела проверить её устойчивость. Галактические технологии для меня в новинку, и я не могла удержаться, чтобы их не пощупать.

— Вы пытались взломать сначала "М-мечтатель", а потом всю сеть, контролирующую орбитальное движение О-орилеи.

— Да, именно так. И если вы прочитаете логи, то поймёте, что я не достигла ни малейшего успеха. Ни в первом, ни во втором. Эта защита превосходит мои возможности на несколько порядков. Я уже начинала сомневаться, что её можно взломать в принципе.

— Как видите, можно, — мрачно сказал киборг. Его хромированное тело переливалось в лучах заката и казалось облитым кровью. — Свидетели утверждают, что перед отлётом господина Ш-шрамова между вами произошёл достаточно энергичный спор.

— Было дело. Но убивать его я не собиралась. Я же уже перелила вам запись того разговора! Наплевав на дипломатическую тайну, между прочим!

— Госпожа Р-реборн, в отличие от вас, у меня биологический мозг. Я не могу одновременно разговаривать с вами и анализировать запись. А сегодня на меня свалилось очень много дел. Вашу запись изучат наши эксперты.

— Я нахожусь под арестом?

— Что вы! Конечно же нет! Вашу дипломатическую неприкосновенность никто не отменял! Вы проходите по этому делу, как свидетель, а не как обвиняемая. Но даже если бы вы прямо признались мне, что убили своего партнёра, это бы осталось исключительно внутренним делом С-солнечной системы. О-орилея могла бы выставить претензии за создание опасности для жизни её граждан и незаконное проникновение в сеть — но не вам, а вашему правительству. Ещё, пожалуй, О-опекаемые С-системы могли бы пожаловаться за порчу яхты...

— То есть я могу вернуться домой, и никто меня не тронет? Или по дороге произойдёт ещё одна диверсия, совершённая неизвестно кем?

— Все дипломаты, находящиеся сейчас на О-орилее, будут доставлены в свои родные системы под непосредственным контролем Р-релт. Не думаю, что кто-то рискнёт повторить подобный трюк у них под носом.

— Вы также не думали, что кто-то рискнёт совершить убийство дипломата прямо над планетой, где происходит совещание, — ехидно заметила Диана. — Это всё дурно пахнет, господин Д-дармел. Землянам теперь будет очень трудно поверить вампирским заверениям в безопасности.

— Это меня меньше всего волнует, госпожа Р-реборн. Я представляю интересы О-орилеи, а не О-опекаемых С-систем. Своей репутацией Р-релт пусть сами занимаются. В мои обязанности входит — расследовать возможные преступления против населения или имущества планеты.

— Опасность для жизни и имущества орилейцев представляю не я, господин следователь. У вас есть Опекун?

— Разумеется.

— И как, вы по-прежнему верите, что он может защитить вашу бронированную шкурку лучше, чем вы сами? После того, что произошло?

— Хочу вам напомнить, госпожа Р-реборн, что у господина Ш-шрамова не было О-опеки. Он был единственным членом Военного комитета, кто от неё отказался. Если бы не это странное решение, трагедии могло и не произойти.

— Вы хотите сказать, что Опека — это серьёзнее, чем дипломатическая неприкосновенность?

— С юридической точки зрения — нет. Но с практической — безусловно. При отсутствии метки релтам трудно успеть вам на помощь.

— Звучит очень оптимистично, учитывая, что мне по пути домой придётся полагаться на их гарантии — а обзавестись меткой я при всём желании физически не смогу, — ехидно заметила землянка. — Вы позволите провести небольшой следственный эксперимент?

— Хм... ну проводите...

С нечеловеческой быстротой детский кулачок выстрелил киборгу в сегментированную грудь... и был легко остановлен сверкающей хромированной клешнёй.

— Для защиты от столь мелкой опасности, госпожа Р-реборн, помощь О-опекуна мне не потребуется, — ехидно прожужжал следователь. — Может быть я и уступаю вам в скорости мышления, но мои боевые подпрограммы — нет. Сколько у вас время сокращения синтемускулов, если не секрет?

— Без риска разрыва — одна двадцатая секунды, — пробурчала Диана.

— Ну вот... моё тело за это время успеет вас узлом завязать, да ещё победный танец вокруг сплясать. Я сам, правда, этого не увижу, слишком быстро. Потом в записи посмотрю.

— Да знаю я, — Диана раздражённо вырвала руку, оставив на клешне следователя клочья кожи. — Говорила я им, что эти туши из мяса никуда не годятся, нужен нормальный робоманипулятор. Там бы мы ещё померились, кто быстрее. У нас драчливых железок тоже хватает.

— Вы первая полезли в драку, — невозмутимо ответил Дармел. — Не совсем понимаю, правда, в чём тут заключался эксперимент.

— Я тоже кое-чего не понимаю. Ваше тело сделано из галактических "умных материалов". Вы можете пережить близкий ядерный взрыв, купаться в расплаввленной лаве, поднять и швырнуть танк, отращивать любые конечности и инструменты... И при этом вы продолжаете утверждать, что нуждаетесь в какой-то дурацкой Опеке?!

Левая антенна киборга дёрнулась, передавая короткий модулированный сигнал "смеюсь".

— Вы отчасти правы, Д-диана. Я сильнее любого единичного рела, исключая может быть патриархов. То, что может меня убить, должно быть очень мощным и быстрым. Прямое попадание корабельного осевого лазера, к примеру. В таких случаях, как правило, даже О-опекун не успевает ничего предпринять. Но есть другой фактор. Сколько бы я ни усовершенствовал свою оболочку, я остаюсь один. Я единственный дзин-иммигрант на О-орилее, один из трёх на всю планету киборгов с полной заменой тела. Причём двое других — инвалиды, пошедшие на протезирование по необходимости. Мой ближайший сородич — в миллионах световых лет отсюда. О-опека же предоставляет мне ресурсы и знания целой галактической цивилизации — и все они при необходимости будут задействованы, чтобы вытащить меня из беды. Триста тысяч планет — это триста миллиардов одних только О-опекунов. Громадное разнообразие культур и традиций. И если хоть один из этих трёхсот миллиардов знает, как решить мою проблему, он тут же окажется рядом со мной.