Night Mares

Пони веселились, глядя на их клоунаду, но не Скуталу. Она гналась за Даймонд, но никак не могла ее поймать. Розовая кобылка изящно пересекает канат, с которого Скуталу быстро падает, гонясь за ней. Все пони уже буйствуют к тому времени, но Скуталу кипит от бешенства. Она жужжит своими крыльями и пытается взлететь, но только шлепается в куски пирогов. Свити и я пытаемся вытащить ее, но она вновь скачет по натянутому канату, прыгая изо всех сил и жужжа крыльями, как колибри, пытаясь пройти оставшуюся часть над провалом. Я никогда не видела, чтобы она пыталась лететь с таким усердием, но это не важно. Она падает на пол. Тяжело.

Я никогда не забуду ее лицо — покрытое блестящей конфетти и макияжем с двумя чистыми оранжевыми полосками сбегающими с совершенно беспомощных фиолетовых глаз вниз по ее щекам. Все пони, кроме двух, смеялись над ней и она приняла это близко к сердцу. Шоу окончилось и мы смогли только убежать с совершенно разбитой Скуталу на спинах. Каждый ее всхлип выходил криком в тот день.

В конечном счете мы добились не-извинений с помощью наших сестер, но как обычно остались крайне недовольны. Скутс стала очень тихой с тех пор. Ни мы, ни родители — ни даже Рейнбоу Дэш не могли разговорить ее. Я думаю, нам стоило лучше стараться. Ей отчаянно нужно было с кем-нибудь поговорить, но она никогда не пыталась, даже когда мы двое были с ней. Мне бы хотелось думать, что я попыталась бы остановить ее, расскажи она мне, что собирается делать дальше, но, честно говоря, я не уверена...

Два удара по доскам снизу звучат перед тем, как люк раскрывается.

— Эй, Эпплблум, — кряхтит Скуталу, поднимая себя наверх. — Сегодня только один?

— М-да, — бормочу я, не отрывая глаз от оптического прицела. Становится трудно разглядеть хоть что-то, когда подступающая ночь укутывает город в черное. — Только один. Ни одним пони больше.

— Ты думаешь, это что-то значит? — спрашивает она, вылавливая что-то в рюкзаке. Должно быть овес. Всегда овес.

Я легко качаю головой и затаскиваю винтовку внутрь.

— Надеюсь, что нет, — говорю я, прислоняя ее вертикально к каменной колонне и улыбаясь. — Но что-то обязано вскоре произойти — мне становится чуточку скучно.

Она хмурится на это, тихо хмыкая, будто глубоко задумавшись, и продолжает хрустеть своим пайком. Я размещаюсь напротив нее и достаю свой надоевший овес на ужин.

— Это было шуткой, Скутс.

Ее взгляд вернулся на сумку в ее копытах.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я.

Она отставляет сумку в сторону и хватает свою флягу.

— Со мной все хорошо, — пожимает она плечами. — Что насчет тебя?

Я останавливаюсь на секунду. Ничего особо умного в голову не приходило, так что я откровенно ответила:

— Я тоже в порядке.

— Это хорошо, — замечает она. Делает быстрый глоток. — Но с этим нормально?

Несколько секунд тишины прошли в тусклом свете убывающей луны, пробивающемся между досками.

— Мы ошеломлены этим тоже, Эпплблум.

— Я не плакала этим утром, — кивнула я.

— Я не делала этого раньше — вчера, например.

— И ты в норме?

— Да, — кивнула она. — Ты тоже?

Я утвердительно промычала и глотнула из фляги.

— Итак, что развеселило этих пони внизу? — спросила я, меняя тему.

Она немного оживилась.

— Довольно поразительно, учитывая, что половина из них приехала из Кантерлота. Они позволили мне и Свити заглянуть в танк. Он действительно тесный — заставляет пегасов, таких как я, нервничать — но кажется по-настоящему крепким.

— Я слышала писк Свити Белл ранее, — улыбнулась я.

Скуталу смеется.

— Ты не поверишь, но Даймонд Тиара призвана в танковый корпус. Она в самом деле здесь, в Долине, — она издает приглушенное ржание. — Можешь представить себе ее в танке? Или даже в пределах ста миль от него?

Я искренне хихикаю при мысли о чопорной розовой пони внутри танка 031. Интересно, жива ли она еще. Что она думает о нас теперь?

— Скажи, — спрашиваю я, когда мы успокоились, — где Свити?

Скуталу издает приглушенный звук через набитый овсом рот. Делает глоток из своей фляги и отвечает:

— Пошла искать офицера. Хочет узнать, что происходит на севере.

И как по сигналу, снизу слышатся шаги копыт. В быстром ритме, но когда они поднимаются по лестнице, я четко различаю два перестука копыт и два металлических "клац" в каждом цикле.

— Привет, Свити, — приветствую я белую кобылку, когда та поднимает себя на площадку.

Скуталу метает мешочек овса ей на колени, но та его не замечает. В слабом сиянии луны я вижу, как блестят ее светло-зеленые глаза.

— Это произойдет! — говорит она взволнованно. — В течении двух дней!

— Что? — спрашивает Скуталу.

— Обе стороны, — она поднимает копыто. — По крайне мере, мы думаем, что они предпримут что-то. Это не важно — командующий сыт ими по горло. Он хочет, чтобы они исчезли.

— Что нам делать? — спрашиваю я.

— Пока оставаться на месте. Когда это произойдет, мы с танком выдвинемся на север, оберегая его, как и всегда. "Найтмар-5" в нескольких кварталах отсюда будет делать тоже самое.

— Когда мы выдвигаемся? — завершаю я.

На это она пожимает плечами.

— Пони, с которым я разговаривала, сказал мне только "быть наготове и ждать сигнала". Думаю, мы узнаем его, когда увидим?

Скуталу кивает и откидывается назад, тяжело вздохнув с закрытыми глазами. Она начинает ритмично выдвигать и убирать пальцы с каждым вздохом.

Свити смотрит на нее какое-то мгновенье.

— Итак... — она поворачивается ко мне. — Как у вас двоих дела?

Скуталу бросает на меня косой взгляд и мы отвечаем в унисон:

— Нормально.

Пока мы тихо смеемся, Свити выжидающе смотрит на меня с ухмылкой.

— У нас все хорошо, Свити, не беспокойся больше, — успокаиваю я свою подругу. — Мы знаем, что должны сделать и сделаем все возможное, чтобы справиться.

— Разве это не то, что поддерживает тебя во всем этом, несмотря на убийства? — заговорила Скутс.

Свити пожимает плечами и начинает тихо жевать свой овес. Даже здесь она берет его маленькими частями, культурно, как и всегда.

— Вроде того, — признается она. — Но по большей части я просто не думаю об этом. Я знаю, что делаю правильные вещи, какими бы ужасными они не были.

Когда она делает еще один укус, я спрашиваю о том, что грызло меня уже давно.

— Итак, — неуверенно пробормотала я, — ты не плакала?

Она замирает и поворачивается, чтобы посмотреть мне в глаза и я получаю свой ответ.

Она хорошо прячет взгляд. Этот ужасный, пустой истощенный взгляд, что остается независимо от того, сколько мы пытаемся спать. Тем не менее, я ощущаю согревающую полноту в груди. На минуту я подумала, что если Скуталу или я были просто — я не знаю — слабы или что-то в этом духе?

Но с ней творилось то же самое. Она чувствовала это.

— Поверь мне — я много плакала, Эпплблум, — она вернулась к овсу. — Но я знаю, что делаю правильные вещи и это хранит меня от того, чтобы сломаться полностью.

Я молча киваю в понимании.

Делай правильные вещи. Защищай пони, которых любишь. Убивай или будешь убит. В конечном итоге, я считаю, что все мы трое пришли к одинаковым мыслям.

— Отдохните, девочки. Я первая заступаю на пост, — сказала Свити, возвращая овес в рюкзак и доставая большой бинокль.

— Хорошо, — я уложила голову на рюкзак. — Ах да, слышала, наша старая подруга Даймонд Тиара в городе.

— Она на севере, видимо, — фыркает Свити в ответ. — Танк 031 все еще в бою. Может быть мы скоро ее увидим.

— Может быть, — соглашаюсь я. Поерзала лежа и закрыла глаза.

Ощущение сытости окутывало меня, как теплое одеяло, усыпляя меня гораздо быстрее, чем должно было с угрозой нападения, надвигающейся на мой разум. Все Метконосцы в одной лодке и мы делаем правильные вещи. Не важно, что происходит, мы можем черпать силы из этой простой истины.

* * *

Напряженная тишина охватывает Мерцающую Долину. Ни единого выстрела не разносится эхом с позапрошлого дня. Теперь, когда я думаю об этом, это, вероятно, я сделала последний.

"Найтмар-2" остается в колокольне под палящим полуденным солнцем. Я процарапываю выемку в колонне. День восьмой.

Множество небольших серых облаков ползут по яркому небу, бросая темные тени на город.

Лучи солнца гипнотизирующе танцуют по замершим зданиям, как будто голубое небо на самом деле поверхность великого океана. Должно быть ветра там крайне сильны, раз могут двигать облака так быстро без помощи пегасов. Быть может, настолько сильны, что пегасам вообще не рекомендуется летать на такой высоте? С другой стороны, это могло объяснить отсутствие каких-либо воздушных атак все это время.

Я делаю медленные и спокойные вдохи, пока проносящийся мимо ветерок слабеет, тихим завыванием окутывая город, как если бы он тоже тревожно вздыхал. Свити Белл и Скуталу оглядывают пейзаж из-за моей спиной, полностью снаряженные и готовые выдвигаться. Снизу с улицы я могу услышать урчание двигателя танка 032. Низкий раскат грома внезапно прогудел из-за южных гор.

... Но это не правильно. Я оборачиваюсь. Скутс и Свити смотрят на меня. Я хмурюсь и ковыляю мимо них, лицом на юг и вглядываюсь в зазоры между досками.

Еще один удар грома раскатывается в небе намного ближе, чем первый. Я тихонько присвистываю.

Это совсем не правильно.

Мои друзья передвигаются ко мне.

— Мы должны были услышать эту бурю намного раньше, нежели сейчас, — поясняю я.

На высоких вершин южного хребта выстраивается темное пятно злых грозовых облаков, бьющее разноцветными молниями.

Красные яростно вспыхивают наряду с темно-фиолетовыми и ярко синими.

Зеленый.

Желтый.

Радужный.

— Идем, — приказываю я, досылая патрон в своей винтовке и вешая ее за спину.

На всех четырех копытах я отворачиваюсь от досок и спускаюсь по темной лестнице колокольни в раскатах грома настолько мощных, что они бьют воздухом и поднимают пыль.

Я вскрикиваю и мои копыта начинают дрожать, когда я наконец выбираюсь на яркий свет. Грозовые облака затемняли городские дома, но гром все еще заставлял землю дрожать. Танк 032 живо рокочет и облако черного дыма валит из выхлопной трубы. Меньше чем за минуту безмятежное молчание было разрушено какофонией грома и машины. Повсюду в городе заводился Танковый Корпус Эквестрии, ближайшие единицы располагались всего в нескольких кварталах слева от нас, то есть на западе.

Мы подходим к 032-му и люк в борту башни распахивается, открывая нежно-голубую единорожку с фиолетовой гривой. Она улыбается из-под металлического шлема с отверстием для рога.

— Будьте уверены, что смотрите в нашу сторону, — кричит она. — Мы пошлем им всю укладку! Закопайте их, Найтмары!

Она вскрикивает, когда танковые двигатели громогласно заревели и послали стального монстра вперед. Ее отклоняет из отверстия, заставляя ухватиться за край маленького окошка. Жеребец, появившийся с другой стороны башни и еще одна кобыла с большой остроконечной командирской шляпой поднимается из верхнего люка. Земля непрерывно пульсирует, а грозовые тучи движутся в поле зрения.

Свити и я галопом бросились за танком, тогда как Скуталу запрыгнула наверх, как раз за башню, попеременно наблюдая за небом и дорогой впереди.

— Вот они идут! — указывает Скуталу в небо и взволнованно кричит. — Вандерболты с нами!

Я смотрю вверх на десятки черных облаков, отделившихся от основной массы. Они пролетают над головой и исчезают за крышами, когда танки вдали начинают перестрелку. Экипаж 032-го выкрикивает приветствия и стучит одним копытом о другое прежде чем исчезнуть внутри. Синяя кобыла обменивается ударом со Скуталу и задраивает люк.

— Внимание, впереди! — кричит Свити.

Через четверть мили наша трасса на север закачивается рядом зданий и разделяется на две — восточную и западную — и с запада длинная металлическая труба выглядывает из-за угла.

Скуталу стучит по башне танка и быстро отпрыгивает в сторону, как раз перед тем, как он начинает тормозить. Вражеский танк в это время выезжает из-за угла и вспышка желтого предшествует громкому "БАНГ", резонирующего через дорогу, и где-то позади взрывается земля, осыпая нас мелким крошевом. Пушка 032-го отвечает с оглушительным грохотом, пробивая вражеский танк и поднимая яркий столб синего магического пламени к небу из башни.

— Горите, вы, мулы! Горите! — кричит командир, высовываясь из люка.

Танк впереди вновь заворчал и вскоре мы подошли к охваченным огнем обломкам. Я сморщилась от запаха горелого. Короткая дорога на запад и еще одна идущая на север дорога.

— Вы двое, следите за правой стороной дороги. Я разведаю, — перекрикиваю я выстрелы и гром.

032-ой терпеливо ждет, пока я скачу к повороту и заглядываю за камень. На улице, кажется, все чисто. Я развернулась и махнула танку, который быстро разогнался, объезжая горящий металлический остов, и двинулся дальше. Мои друзья быстро следуют за ним и вскоре мы вместе бежим сбоку от машины. Беснующиеся серые облака движутся, закрывая солнце и погружая нас в мрачные оранжевые сумерки.

— Пони — прямо по курсу! — вдруг кричит Скуталу.

Винтовки ужасающе хлопают и рявкают дальше по дороге, когда пули свистят точно над нашими головами. Низко пригнувшись, я умчалась за танк, который поглощал весь входящий шквал с многочисленными "пинг". Скуталу и Свити укрылись через дорогу между двумя домами. Тяжелая танковая пушка посылает снаряд в стрелковую позицию, но быстрый взгляд говорит мне, что этого будет недостаточно. Там, должно быть, дюжина вражеских пони на улице, рассеивающихся и быстро продвигающихся.

Слишком быстро для 032-го.

Металлические подкладки на моих задних ногах вдавливаются в мостовую и я встаю в полный рост, снимая снайперскую винтовку и выглядываю, прицеливаясь. Давлю на спусковой крючок и отмеченная мною голова дергается, прежде чем оседает на землю. Еще двое пони упали стараниями Скуталу и Свити. Танк стреляет еще раз и вражеский пони просто исчезает в граде разорвавшегося снаряда, поднимающего на улице стену пыли.

Враг продолжает накрывать огнем, вспыхивая искрами выстрелов позади облака. Теперь желтые полосы хорошо видны во мраке. Когда пыль наконец оседает, я замечаю, что количество вражеских сил минимум удвоилось и они скачут на нас. Мое нутро становится невесомым и я смотрю на своих друзей.

— Убейте их! — кричу я и быстро выполняю свою часть, отправляя пони скользить по земле после удара в грудь. Мое левое копыто работает исключительно на инстинктах, моментально досылая патрон, не давая мне даже задуматься об этом.

Четыре.

Пять.

Танк стреляет вновь, но поражает только здание рядом, обрушивая его на землю и засыпая дорогу обломками. Огромное облако пыли затопляет улицу, эффективно ограничивая всякую видимость.

— Ох, конские яблоки! — я взобралась на танк и ударила по башне, пока пули продолжали стучать о корпус.

Левый люк открывается и командир выглядывает сбоку с непринужденным выражением, несмотря на пули, впивающиеся в дверь в сантиметре от ее лица.