Мертвый Змей и Узники Азкабана

* * *

"Хогвартс-Экспресс" держал курс на север. Погода за окном помрачнела, небо заложило тучами. Реже появлялись поля и фермы. По коридору туда-сюда стали ходить люди. В час дня пухлая волшебница покатила тележку с едой.

— Разбудить, что ли? Ему не помешало бы поесть, — сказал Гарри.

Гермиона осторожно приблизилась к профессору Люпину.

— Профессор! Простите за беспокойство, профессор!

Профессор не шелохнулся.

— Не волнуйтесь, дорогие мои, — сказала волшебница, протягивая Гарри коробку с пирожными, выбранными Гермионой. — Проснётся и захочет есть — я в первом вагоне, рядом с машинистом...

Она закрыла дверь и удалилась. Гарри передал коробку Гермионе — сам он предпочитал что-то мясное и, желательно, хоть отчасти сырое.

После полудня зарядил дождь, за окном проплывали расплывчатые очертания холмов, и Гермиону стало клонить ко сну. В коридоре послышались шаги, у двери шаги смолкли, и сон как рукой сняло. В дверях появилась трое слизеринцев — Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл.

— Драко, передай кузине мои поздравления, — сказал Гарри, переводя взгляд с профессора Люпина на наследника Малфоев. — Думаю, события этого лета были для неё чрезвычайно радостными.

— Зачем? Вы сами её увидите в Хогвартсе, — на мгновение удивился слизеринец.

Впрочем, непонятливостью ученик змеиного факультета не отличался, и быстро осознал, что его попросили не портить игру.

— А это кто такой? — поинтересовался Драко.

— Новый учитель.

— По Защите от Темных Искусств? Что ж, я поищу кузину. Она сейчас как раз патрулирует поезд, — сказал он, после чего покинул купе. — Винсент, Грегори, идем.

* * *

Дождь усилился, а "Хогвартс-Экспресс" мчал всё дальше на север. Окна закрыл густой туман. Стемнело. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колёса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер, а профессору Люпину всё нипочём — спит себе и спит.

Неожиданно поезд замедлил ход. Гермиона посмотрела на часы.

— Не понимаю. Нам ещё далеко ехать, — заметила она.

— И все же мы зачем-то останавливаемся. Мне это очень не нравится. Кстати, ты надеешься, что часы переживут визит в Хогвартс?

— Не надеюсь. Но родители так настаивали...

Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились. Гарри выглянул в коридор. Из других купе тоже высовывались любопытные.

Поезд дёрнулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму.

— Интересно, — прошипел Гарри, разворачиваясь назад.

Он добрался до своего сиденья без особого труда.

— Может, авария?

Гарри никак не прореагировал на предположение Гермионы.

— Пойду схожу к машинисту, узнаю, что произошло, — снова послышался голос Гермионы.

— Оставь это старостам. В конце концов, это, вроде бы, входит в их обязанности. К тому же, поезд не поедет, если машиниста каждый третий ученик отвлекать будет.

Некоторое время Гермиона выдвигала различные гипотезы о причинах остановки, после чего вопросительно уставилась на Гарри.

— Что ты на меня так смотришь? Я в поездах не разбираюсь.

— Тихо! — вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин наконец проснулся. Гарри услышал шорох в углу. Все замолчали.

Слабый треск — и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны.

— Оставайтесь на месте. — Голос был всё ещё сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой пригоршню огня, и пошёл к двери, но та, опередив его, медленно открылась.

Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном. Из-под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника.

Рука торчала наружу долю секунды: существо как будто почуяло взгляд Гарри и поспешно спрятало её в складке чёрной материи. То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще всё вокруг.

Присутствующих обдало стужей. У ревенкловцев перехватило дыхание. Мороз пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце. Гермиона забилась в угол купе, подальше от двери.

— Порождение пустоты, пожиратель, - раздалось шипение Гарри.

А потом на подбирающийся к его магии холод рухнула Смерть, подминая окружающую реальность и сознание своего носителя.

* * *

Гарри медленно поднимался на ноги. Глаза пылали привычным изумрудным огнем Небытия, на руках формировались доспехи из воплощенной магии. Вся мощь живого источника, грубая, хаотичная и пока неуправляемая, та самая сила, которая все эти два года стояла за пределами Хогвартса, практически не проявляясь, рухнула сейчас на вагон и его соседей. С жалобным хрустом остановились часы Гермионы, так и не добравшиеся целыми до замка.

Вызванный гостем ужас немедленно отступил в сторону — организм равенкловки мобилизовал все силы для борьбы с куда более серьезной угрозой. А потом Гарри зашипел как змея и, рванувшись вперед, коснулся дементора объятой Пламенем Небытия рукой. Тот отшатнулся и даже сумел увернуться от удара, вот только это дементору помогло мало — магия сидхе хлынула в реальность и прикоснулась к дементору.

В первый миг с дементором не произошло ровным счетом ничего — нельзя убить то, что не вполне существует. А потом прикосновение Серых Пустошей достигло поглощенных дементором. И к ним, давно утратившим шанс умереть, пришла Смерть.

Через минуту четыре освободившихся обезличенных призрака медленно растаяли, отправившись по тому пути, по которому следуют все умершие. Обрывки дементора, разорванного на части освобождением пищи, исчезли ещё раньше. Сидхе Смерти удовлетворено оскалился и пошел по коридору. Навстречу Пустоте шагало Небытие.

* * *

Когда Гарри вернулся в купе, он был мокрым, грязным и усталым. А также, не очень довольным ситуацией. Но молчаливого присутствия его силы больше не чувствовалось.

— Гарри... — начала было Гермиона, отрываясь от плитки шоколада, откуда-то появившейся у неё.

Впрочем, источник шоколада был понятен — профессор Люпин оказался запасливым.

— Сбежали, — скривился сидхе. — Нескольких сумел уничтожить, один уцелел, очевидно, не жрал ещё, остальные сбежали. Я после этого достаточно пришел в себя, чтобы не преследовать.

— Что это было?

— Порождение Пустоты. Выворот существования. Пожиратель. Выкидыш веры в бесконечное счастье! Называй, как хочешь.

— Вообще-то это называется дементор, — сообщил профессор Люпин.

— Мне все равно, как их называют маги — суть этих выкидышей христианства и некоторых других верований не поменяется. Придумали тоже мне, Рай, Нирвана... Как будто те, кто своей верой породил этих тварей, не понимали, что отсутствие неприятных ощущений возможно только для пищи в желудке, у которой возможность ощущать уже переварили. Она-то уже ничего не чувствует. Ладно. Спасибо вам, Дитя Луны, что помогли ей оправиться. Судя по всему, ваш шоколад пришелся к месту.

— Он помогает восстановиться после встречи с дементором. Но почему ты меня так назвал? И почему дементоры от тебя сбежали?

— Почему сбежали — очевидно. Порождения Пустоты не хотят быть разорванными на части, когда их пища освободится. Что же касается вашего первого вопроса, то почему вас удивляет обращение по расе? Извините, я не знаю, какой стае оборотней вы принадлежите, Дитя Луны.

— Ты...

— Это очевидно для любого, кто умеет смотреть, — профессор Люпин вздрогнул. — Это даже хорошо. Сначала у нас был заика, потом человек, который только и умел, что писать романы. По крайней мере, вы не пустозвон. Мне разве что хотелось бы задать крайне простой вопрос — вы себя в полнолуние контролируете? Вы высший? Вы способны превращаться или не превращаться по своей воле?

— Гарри, это невозможно! Волк всегда берет верх и в полнолуние оборотень становится чудовищем!

— И?

— Это проклятье...

— Проклятье, значит? — спросил Гарри. — Очень интересное проклятье, дарующее повышенную живучесть, улучшенные зрение, слух, обоняние, а также полный иммунитет к немагическим болезням? А магические у "проклятого" держаться ровно до трансформации. Какой любопытный побочный эффект "проклятья". Естественно, совершенно случайный? Вам не кажется, что за такими случайностями кто-то стоит? Кто вам вообще сказал, что оборотня нельзя научить контролировать себя? Дамблдор, когда в школу принимал и утешал маленького первокурсника?

Люпин кивнул.

— Только в последние годы придумали зелье, позволяющее сохранять разум в полнолуние. Тогда тело изменяется, а разум остается человеческим, — сказал профессор. — Профессор Снейп будет мне его варить, так что я совершенно безопасен.

— Очень интересно. Вот только почему вы Дамблдору поверили? Он что, специалист?

— Он — великий...

— ... светлый маг, — продолжил Гарри. — И не более того. Почему вы ему поверили? Он что, сам оборотень? Вожак стаи? У него в роду были оборотни? Или он жрец последней из создателей оборотней? Нет. Более того, он светлый маг, и в хороших отношениях с темными существами не замечен! Почему вы поверили неспециалисту? Только потому, что он хорошо отнесся к вам и он — великий светлый маг?

На некоторое время купе погрузилось в молчание.

— Прекрасно. У нас в школе необученный оборотень, опаивающий себя каким-то зельем, похожим на специализированный яд для волчьей части оборотня. Необученный оборотень, который сорвется в тот миг, когда его волчья часть выработает иммунитет. Или когда забудет принять зелье. Просто прекрасно, — раздраженно сказал Гарри, после чего резко успокоился. — Ладно, выставлять вас из замка я не буду. Пойду другим путем.

— Гарри, что ты собираешься сделать? — поинтересовалась Гермиона.

— Что делают с необученными детьми? Правильно, учат. Пойду добывать профессору учителя. Да уж, страшно подумать, что у Дурслей я тоже мог вырасти верящим в любую чушь, сказанную "добрым дедушкой", который меня к Дурслям сначала запихнул, а потом от них спас...

* * *

— Гермиона, я сейчас отправлюсь в Пределы Зимы поговорить с Асинтель, — сказал Гарри, когда они подошли к карете, запряженной единорогами. — Надеюсь, её Дом поможет мне связаться с последней из Охотничьей Триады. Так что можешь не ждать меня и отправляться в замок.

Сидхе Смерти исчез в изумрудной вспышке.

Глава 6. Пророчества, руны и звери.

Попал в замок Гарри только ближе к окончанию пира, пропустив и приветственную речь директора, и распределение по факультетам.

— Я что-нибудь пропустил? — спросил он.

— Директор представил нам Ремуса Люпина, нового преподавателя З.О.Т.И. А также сообщил, что Уход за Магическими Существами теперь преподает Хагрид, — сообщила ему Пенелопа.

— Так вот, что он скрывал. Что ж, будет много практики с интересными обитателями Запретного Леса.

— Скорее со страшными, — поправила староста. — Зная его любовь к чудовищам... Надо будет попробовать повлиять на его выбор объектов для изучения. Надеюсь, прошлогодняя проблема с акромантулами его хоть чему-то научила...

— Гарри, ты достиг того, зачем ходил в Пределы Зимы.

— Да. Селена скоро появится. Так что мне придется подготовиться. Пожалуй, прямо сейчас и начну — все равно, ничего вкусного тут нет.

Гарри призвал домовика и начал отдавать указания по подготовке пустующих покоев к приему древней Зимней.

* * *

На следующее утро равенкловцам пришлось выслушать речь директора, посвященную самоуправству Гарри — деятельность домовиков была замечена. Впрочем, эта речь быстро надоела сидхе.

— Я не понимаю суть ваших претензий, директор Хмури. Замок по-прежнему принадлежит мне, и я имею право отдать домовикам приказ привести в порядок некоторые неиспользуемые комнаты. Не то, чтобы это было действительно необходимо гостье, но есть же правила хорошего тона. Нет, я бы понял, если бы школе было тесно. Но вы ведь не занимаете и половины помещений.

— Гостье? — переспросил директор.

— Да, гостье. Увы, в связи с некоторыми вашими действиями, мне пришлось попросить помощи в решении одной проблемы, возникшей по вашей вине. А сейчас прошу прощения, мне пора учиться.

* * *

Из новых предметов у Гарри в этот день были только руны, но один из них не замедлил напомнить о себе во время обеда. Все гриффиндорцы-третьекурсники постоянно косились на него. Впрочем, благодаря одному из заклинаний для подслушивания, ситуация вскоре прояснилась — одному из гриффиндорцев не хватило пары на прорицаниях, и он решил погадать по чаинкам на судьбу Гарри Поттера. И подготовленной должным образом чашке преподавательница увидела ужасного предвестника смерти — грима.

— Какая чушь, — фыркнул кто-то.

— Большая и черная, — заявила Луна, после чего вернулась к пище.

— В общем, мне грозит либо внеочередной визит на Серые Пустоши, либо грим как домашний зверек, либо просто встреча с большой черной собакой. Поправка, возможно грозит. По слову Видящей, первый вариант исключаем.

— Гарри, ты же не веришь в то, что там Трелони нагадала по чашке с чаем? — спросил Терри Бут.

— В том-то и дело, что не верю. И именно это заставляет насторожиться и учесть это предсказание.

— Гарри, я что-то не понимаю, или ты принял всерьез предсказание, в которое не веришь?

— Гермиона, ты узнавала, кто у нас преподает? Кто такая Сибилла Трелони? Имя её рода тебе ни о чем не говорит?

— Нет, ни о чем не говорит.

— А вот я узнавал. Итак, Сибилла Трелони. Хотя правильнее — Сибилла Тройлайн или же Сибилла Троянская. Трелони — видоизменившееся за тысячелетие родовое имя. Принадлежит к великому и проклятому роду, основанному Кассандрой, принцессой Трои. Пророчица из рода пророков, унаследовала от прародительницы как пророческие способности, так и проклятье. Кстати, это одна из причин, по которой на прорицание ходить бесполезно — профессор Трелони просто не может научить азам магии крови, требуемым для прорицания, а соответствующего предмета у нас нет в связи с запретностью магии крови. Сама Трелони отдает жизненную силу на инстинктах, вплетенных в саму суть магии этого рода, и вряд ли может объяснить, как этому научиться. Да и если бы могла, не имела бы права. Но вернемся к проклятью Аполлона, лежащему на этом роде. Оно крайне просто — истинным пророчествам потомков Кассандры никто не верит до тех пор, пока они не реализуются. Вообще никто. Если надо, аргументы, достаточные для неверия сознание мага, услышавшего пророчество, найдет само. Так что хотя пророчеству я не верю, именно это заставляет меня не игнорировать его.

— А ложным верят?

— Обычно тоже нет, так что отличить истинное пророчество от ложного почти невозможно.

— Да успокойтесь вы, — вмешалась Пенелопа. — Трелони так каждый год пугает учеников. Нравится ей предвещать смерть на первом занятии. А тут такая персона как Гарри Поттер. Она просто не могла пройти мимо.