| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Кстати, о разносолах... А не пора ли перекусить? Что-то Ярослав притих — как исчез с мостика, так ни слуху ни духу. Я открыл гермодверь, и... нос к носу столкнулся с Яриком.
— На ловца и зверь бежит! — улыбнулся я.
— Ужин готов, шкипер, — оттарабанил Ярослав. Рука этого самопального юнги дёрнулась, чтобы "по-гусарски", двумя пальцами отмахнуть воинское приветствие, но я успел первым, и звон подзатыльника разнёсся по коридору жилой палубы.
— К пустой голове руку не прикладывают, — наставительно сказал я Ярославу, с растерянной улыбкой скребущему пятерней пострадавший затылок. Интересно, когда Ветров учил меня этому нехитрому правилу, я выглядел так же глупо? И почему мне кажется, что ответ на этот вопрос будет сугубо положительным? Я встряхнулся и уставился на Ярика. — Так что ты там насчёт ужина говорил?
— Я накрыл стол в кают-компании, — ответил он и, оглянувшись на дверь моей каюты, замялся.
— Хельгу я разбужу сам, — поняв причину заминки, кивнул я Ярославу, и тот, улыбнувшись, умчался в сторону кают-компании.
— Только быстрее! — бросил он на ходу.
Будить сестрицу не пришлось. Когда я постучал в дверь каюты, она уже была на ногах, так что открыла почти сразу. Ох, она хоть пыталась подремать?
— Я спала... около часа, — поняв меня без слов, заверила Хельга.
— М-м... хорошо. Там Ярик ужин приготовил, идём?
— Ужин? Ужин — это звучит хорошо, — слабо улыбнулась сестрица. — Особенно учитывая, что я сегодня даже не завтракала. Чем потчевать собираешься?
— Это вопрос не по адресу. За кока у нас Ярик, с него и спрос, — отшутился я, пока мы шли в кают-компанию. — Правда, на деликатесы не рассчитывай, ничего такого я не закупал.
— Не рассчитывать, говоришь? — Хельга окинула взглядом ломящийся от еды стол и повернулась к Ярославу. — Ты где всё это взял?
— Так на камбузе да в леднике, — пожал плечами уже устроившийся за столом Ярослав. — Там в углу запечатанный ящик с консервами стоял, я его и распотрошил.
— Это дядька Мирон оставил, для празднования первого выхода, — принюхавшись к блюду с вразнобой наваленными на него консервированными крабьими "ногами", от души политыми лимонным соком и присыпанными крупно порубленным чесноком, констатировал я.
— Не иначе, — согласилась Хельга, изумлённо взирая на салатницу с наструганной в неё осетриной холодного копчения. Ну а венцом этой эксклюзивной сервировки были изящные креманки с разложенной по ним кусковой говяжьей тушёнкой... холодной, само собой. И ни кусочка хлеба... талант!
Судя по обеспокоенным взглядам, Ярик уже заподозрил, что с ужином что-то не так, но что именно, он явно не понимал. Ну да и к чёрту! Поедим, разберёмся с делами, а потом можно будет и расспросить — откуда у него такие "познания" в кулинарии...
Глава 4. Ужин ужину рознь
После самого странного ужина в моей жизни мы всей компанией отправились на мостик. Здесь, проверив навыки Ярика в работе телеграфиста, что называется, "на холостом ходу", я уж было собрался диктовать ему послание для Гюрятинича, когда Хельга меня притормозила.
— Подожди, Кирилл. На "Фениксе" сейчас всё равно нет никого, кроме охраны, так что до завтрашнего дня о твоей телеграмме просто никто не узнает. Может быть, лучше будет отправить весточку в поместье Гюрятиничей?
— Но у меня нет номера их станции. Прикажешь отправлять телеграмму на почтамт? Так и они раньше утра её не доставят, — развёл я руками. После слов Хельги идея отправить её к тётушке Елене под охраной капитана "Феникса" и его людей грозила рассыпаться, как карточный домик.
— У меня есть, — пожала плечами сестрица. Уже хорошо.
— Замечательно. — Я повернулся к Ярославу. — Ну что, друг мой, готов продемонстрировать нам свои таланты в деле?
Ярик с готовностью кивнул и выжидающе уставился на нас с Хельгой. Я уже говорил, что его энтузиазм меня пугает?
Сорок минут спустя "Мурена" показалась над поляной, окружённой несколькими старыми рощами, в зелени одной из которых виднелась серая раздвижная крыша огромного эллинга. Я уж было собрался сажать дирижабль прямо посреди ходящего волнами разнотравья, когда крыша эллинга вдруг дрогнула и разошлась в стороны. Нам предлагают сесть туда? Ну, почему бы и нет?
— Хельга, к посту, — произнёс я. Девушка качнула головой и без звука шагнула к штурманскому столу. Хотя, честно говоря, я бы не удивился, если бы она зашипела. Всё-таки мои слова были слишком похожи на приказ...
— Шкипер, высота ноль шесть. Снос по ветру — два к бакборту. Скорость пятнадцать, падает... тринадцать... — затараторила сестрица под горящим любопытством взглядом Ярослава.
Щелчок тумблера, сдвоенные рычаги управления вспомогачами пошли назад.
— Внимание. Малый ход. Стоп. Реверс. Стоп, — проговорил я предупреждение, не отрывая взгляда от линзы экрана на консоли передо мной, на которую проецировался вид с нижнего объектива перископа. Мог бы и промолчать, конечно, благо весь мой экипаж устроился в креслах и даже теоретически не мог упасть, но уроки Ветрова имели весьма полезную привычку намертво въедаться в мозг. И одной из них была обязательность озвучивания всех действий, производимых с дирижаблем. — Есть дрейф.
Чёрный колодец эллинга медленно "пополз" по маркерам линзы. Коррекция. Крайний левый рычаг, направляемый моими пальцами, с лёгким сопротивлением отклонился в сторону, и картинка на экране выровнялась. Подработав противоположной парой вспомогачей, я угомонил инерцию, и дирижабль, выровнявшись, продолжил дрейф строго по продольной оси эллинга.
— Есть створ! — возглас Хельги заставил меня машинально кивнуть, а в следующую секунду лоб "Мурены" словно уперся в стену. Еле ощутимо — всё же скорость двигающегося по инерции дирижабля была уже околонулевой, — но я почувствовал. Спустя секунду ощущение стены... не исчезло, нет, она будто отодвинулась. Так, наверное, должен ощущаться разворачивающийся причальный конус. Ого! А ведь я только недавно начал задумываться над тем, чтобы поставить подобное устройство в нашем "гараже"... Ещё и радовался своей смекалке — вот, дескать, никто не догадался, а я... Нет, теперь точно обзаведусь таким же!
— Внимание, посадка, — проговорил я, переключая тумблеры. Чуть взвыли купольные насосы, развернувшиеся трубы вспомогачей включили реверс и прижали "Мурену" к бетонному полу.
— Есть касание, шкипер. Мягко сели, — воскликнула Хельга. Вот и замечательно. Теперь выровнять давление, отключить рунный круг, и... можно выходить. Я развернул кресло и облегчённо улыбнулся. Всё-таки "Мурена" куда больше того же "Резвого", и, несмотря на тренировки, я пока ещё не очень уверенно чувствую себя на её мостике. Хельга заметила мой взгляд и, выбравшись из-за стола, в два шага оказалась рядом. Легко взъерошила ладонью мои волосы и ободряюще улыбнулась. — Ты замечательно справился... шки-ипер!
— С твоей помощью, шту-урман, — передразнил я её. Ещё немного, и мы точно устроим перебранку, просто чтобы сбросить пар... Но не судьба.
— Это было здорово! — звонкий голос Ярика, ворвавшийся в наши уши, заставил угомониться и меня, и сестрицу. — Шкипер Кирилл, а у вас в экипаже свободные вакансии есть?
— М-м? — я непонимающе посмотрел на Ярослава, перевёл взгляд на Хельгу, но та только ухмыльнулась.
— Чего молчим, шкипер Кирилл? Отвечай, раз спрашивают. — У-у... зан-ноза. Теперь будет неделями мне этого "шкипера Кирилла" поминать. Я замер... ла-адно.
— Ну... коком, пожалуй, я тебя не возьму. Да и отдельной вакансии телеграфиста на "Мурене" нет, — покачал я головой, глядя на моментально сникшего Ярика... и усмехнулся. — Но если твои навыки в механике не уступают таланту обращения с ключом, то могу предложить место арт-техника. При условии, что ты сможешь отличить "наутиз" от "гебо", разумеется.
— Руны я знаю, — просиял он. — Зря что ли гимназию Борецких с "золотым листом" окончил?!
Вот тебе и раз! То-то Казанцев в мальчишку зубами вцепился... А я дурак, что документы его толком не посмотрел. М-да, помог "родственничку", называется. Лопух.
— Хм, а перед наймом в мастерские ты об этом не упоминал, — протянул я, старательно не замечая ошеломления на лице Хельги. Сильно сомневаюсь, что оно связано с известиями об успехах Ярика в учёбе.
— Так ведь я и нанимался в механический цех. А у нас в гимназии по механике были лишь факультативы, в "золотой лист" их итоги не вносили, — пожав плечами, пояснил Ярослав. Хм... он не только скромный, но ещё и щепетильный, однако. Впрочем, это не худшее качество.
— Что ж... — Я чуть помолчал, старательно отводя взгляд от закипающей Хельги, и... улыбнулся. — На днях притащишь документы о выпуске из гимназии, я их посмотрю, потом проверим твои познания в рунах, и если они меня устроят, заключим контракт. Но учти...
Что именно должен учесть мой будущий арт-техник, я досказать не успел, поскольку меня прервали сразу два вопля. Один восторженный, второй... не очень.
— Ти-ихо! — От этого рёва у меня самого заложило уши, а у по-прежнему стоящей рядом и уже успевшей схватить меня за вихры Хельги они вообще должны были отвалиться. Впрочем, рука сестрицы тут же отпустила мои многострадальные волосы. Я обвёл взглядом свой временный экипаж. Хельга прижала ладони к ушам, наверное, чтобы не дать отвалившимся органам слуха упасть на пол, а Ярик просто замер с открытым ртом.
— Так-то лучше. Прежде чем радоваться, Ярослав, учти, что заключённый контракт начнёт своё действие, когда я наберу команду, а до тех пор ты будешь работать в мастерских и... учиться. Молчи и слушай! — я чуть повысил голос, заметив, что неугомонный Ярик уже готов опять меня перебить. — Не сомневаюсь, что в гимназии тебе дали минимум необходимой информации о рунах вообще и их применении в арт-приборах в частности. Но "Мурена" — необычный дирижабль, и очень многие рунескрипты здесь я писал сам, а значит, детали арт-приборов нестандартны и не подлежат замене на обычные. И разбираться тебе в них придётся долго и упорно. Это понятно?
— Так точно... шкипер, — уже не так радостно, но всё же вполне довольным тоном проговорил Ярик. Я кивнул и повернулся к медленно бледнеющей Хельге.
— А ты чего кричала?
— Ничего, — буркнула та. Жаль... после сегодняшнего ей было бы совсем неплохо спустить пар в нашей обычной перепалке. Но нет, так нет... эх, жаль Гюрятинича. Сестрицу-то я раздраконил, она, конечно, чуть успокоилась, но ведь рвануть может в любую секунду, и достанется теперь, скорее всего, её жениху. Ну и ладно. Я капитану "Феникса" посочувствовал? Посочувствовал. А дальше — его проблемы. Пусть сам с невестой разбирается...
— Ну и ладушки. Да, чуть не забыл! — я хлопнул себя ладонью по лбу и, выбравшись из кресла, принял горделивую позу и надул щеки, как тот же Гюрятинич в день выдачи жалованья. Хельга с Ярославом недоумённо посмотрели на этот театр, переглянулись и... — Экипаж, благодарю за хорошую работу. Рейс завершён, нижним чинам и офицерам разрешаю сход на берег.
— Паяц, — устало вздохнула сестрица, сразу догадавшись, кого я пытался изобразить.
— И? Где "ура шкиперу" и топот ног, несущих экипаж к выходу? — поинтересовался я, пропуская мимо ушей замечание Хельги. — Хозяева нас уже заждались.
Я оказался прав. Стоило нам спуститься по штормтрапу на бетон эллинга, как рядом оказался Гюрятинич. Обменявшись со мной приветственным кивком, он беспокойным взглядом обшарил фигурку Хельги и, лишь убедившись, что та в порядке, не стесняясь присутствия посторонних, обнял невесту. И куда только делся весь официоз и холодность капитана "Феникса"?
Впрочем, Владимир Игоревич не стал затягивать с романтикой, так что уже через несколько минут мы покинули эллинг и, с удобством разместившись в шикарном, скрипящем кожаными сиденьями широких диванов салоне "Бенца", отделанном красным деревом, "поплыли" над укатанной каким-то колёсным транспортом грунтовкой в сторону усадьбы Гюрятиничей.
К раскинувшемуся на явно искусственном холме огромному каменному дому мы подъехали, когда над нашими головами уже вовсю переливался по-летнему яркий звёздный ковер, а воздух наполнили ночные запахи и звуки. В отличие от многих и многих городских домов известных новгородских фамилий, загородная усадьба Гюрятиничей ничем не напоминала традиционные белокаменные подворья русских усадеб. Архитектурно она скорее была похожа на недоброй памяти основное здание Ладожского университета. Высокие крыши, стрельчатые арки окон и контрфорсы... высокая готика, одним словом. Не удивлюсь, если автором этого творения был тот же человек, что проектировал университет. Тем более что, как мне помнится из истории Новгорода, король Арагона так и не дождался возвращения своего зодчего...
Знакомство с отцом Владимира Игоревича и соответственно главой дома Гюрятиничей было отложено до ужина, отказываться от которого не стал даже Ярик, срубавший за столом в кают-компании "Мурены" большую часть "приготовленных" им самим блюд. Ну, вообще-то Хельга уже была знакома с будущим свёкром, а Ярика никто особо и не спрашивал, так что предупреждение Владимира Игоревича было адресовано прежде всего мне... Тоже верно. Хоть я в семье Завидичей и сбоку припёка, так сказать, но всё-таки ношу ту же фамилию, а значит, после свадьбы Хельги стану родственникам и Гюрятиничам. Где-то... как-то... М-да. Надеюсь, мы не будем целый вечер болтать ни о чём и ловить в словах собеседника вторые и третьи смыслы.
Мои размышления были прерваны репликой сестрицы, уже настропалившейся растрясти жениха на обещанное сопровождение к тётушке Елене. И вот тут Владимир Игоревич выкинул финт, за который я готов был ему аплодировать. И глазом не моргнув, он заявил, что уже отправил своих людей, чтобы пригласить уважаемую госпожу Зимину в гости. Откуда ему известен адрес? Так ведь Мирон Куприянович не раз доверял ему доставить уважаемую Елену Ильиничну домой... Беспокойство? Отчего же? И Владимиру, и его отцу будет приятно оказать гостеприимство будущим родичам.
Началось... я невольно скривился. Опять намёки-экивоки... Как будто нельзя сказать прямо — дескать, так и так, раз уж выдалась оказия, пусть и такая печальная, было бы неплохо посмотреть на весь комплект приобретаемой родни. Ну да, может быть, на ужине всё будет проще, а?
Удивительно, но факт. Высокий сухопарый пожилой мужчина, представившийся нам как глава семьи Гюрятиничей, Игорь Стоянович сразу задал за ужином совершенно неформальный тон беседы. Очевидно, мои молитвы были услышаны. Никаких завуалированных допросов и намёков, просто ужин. Немного напрягали беспокойные, скорее даже откровенно боязливые взгляды, которыми одаривала племянника тётушка Елена, да в рассказе о событиях этого долгого дня пришлось умолчать о возможных причинах происшедшего, тем более что я и сам в них пока не разобрался. В остальном же вышел вполне уютный и тихий ужин, после которого Ярик увлёк свою тётушку в выделенную ему комнату, очевидно, чтобы раскрасить моё повествование яркими цветами своей фантазии, а Владимир Игоревич увёл Хельгу на прогулку в сад, настояв на том, чтобы дать тётушке Елене время убедиться в целости её племянника. Тем более что сразу по приезде в имение сделать ей это не удалось. А вот я остался наедине с главой дома и, заглянув в его водянистые, выцветшие от старости глаза, тяжело вздохнул. Не во время ужина, так после...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
