| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
А тут ещё Кирилл. Смотрит с улыбкой и смеётся над его недоумением. Точно смеётся! И объяснять ничего не хочет. А штурманский стол?! Да не бывает таких столов, уж это-то Ярослав точно знает! Вопросы, одни вопросы вокруг и никаких ответов. Жуть, как интересно!
Ярослав бросил взгляд на медленно "ползущий" по карте овал "Мурены" и спохватился. Кирилл же просил напомнить!
— Отметка "раз", шкипер!
— Принял! — откликнулся тот, медленно сдвигая назад сгруппированные парами рычаги. Очевидно, замедлил ход этих самых неизвестных машин. Яр тряхнул головой, откладывая этот вопрос на будущее, и переключил масштаб карты. Картинка на миг расплылась, словно разъезжаясь в стороны, но тут же сфокусировалась. Скорость "движения" марки дирижабля по центру карты довольно сильно замедлилась. Точно, сбросили ход.
— Так, Ярослав, внимание, — вдруг заговорил Кирилл. — Я сейчас включу одну штуку... если вдруг заболит голова или уши заложит, скажи. Хорошо?
— Понял. — На всякий случай Ярик покрепче вцепился в подлокотники кресла, а в следующую секунду перед глазами словно рябь прошла, но почти тут же всё успокоилось.
— Ты как?
Почувствовав обеспокоенный взгляд Кирилла, Яр встряхнулся
— Вроде неплохо. Кхм, а что это было? — прислушавшись к ощущениям и не обнаружив каких-то отклонений в самочувствии, протянул Ярослав.
— Экспериментальная система маскировки. У одного изобретателя выменял, — неопределённо откликнулся Кирилл и, заметив недоумённый взгляд Ярика, пояснил: — Теперь нас даже в бинокль не разглядеть. Только макет под брюхом "Мурены".
Ярослав поперхнулся. Вот это... номер!
Глава 4. Правда на правду
При взгляде на ошарашенную физиономию Ярослава меня так и тянуло расхохотаться. Ну уж очень потешно выглядел мой помощник. Но сдержался. Хлопнул его по плечу и, кивнув на карту, вернулся в своё кресло. Поправка курса, взгляд на указатель виндиректа и... малым ходом вперёд. До складов знатного оружейного барона Андрея Долгих осталось немного, и подходить туда лучше аккуратно, что называется, "на мягких лапах".
— Шкипер, я правильно понимаю, что ты хочешь сбросить остов дирижабля на дом того, кто взрыв устроил? — неожиданно спросил Яр. Что ж, можно и поболтать, раз уж ему молча не сидится. Да и то, рассмотреть-то происходящее ему всё равно не удастся, с задраенным-то обзором! И какой тогда интерес?
— Почти, — кивнул я, не переставая отслеживать курс. — Только не на дом, а на склады. У него, знаешь ли, имеются огромные склады, буквально набитые боеприпасами.
— Оружейные склады?! — придушенно охнул Ярик. Я оглянулся, но вместо ожидаемого испуга увидел на его лице лишь возбуждение и нетерпение. Ого, похоже, в помощниках у меня натуральный адреналиновый маньяк... Впрочем, лицо Ярослава быстро сменило выражение, и парень печально вздохнул. — Эх... а толку. Ну упадет ему на склад пара десятков тонн железа. И что? Растащат, завалы разберут. Вот если взорва-ать...
— Не пара десятков тонн, а ровным счётом двадцать две тонны. Из них девятнадцать с половиной железа, а две с половиной — тол с хитрым детонатором, — поправил я и, вздохнув, покачал головой. — Знал бы ты, в какую сумму мне эта взрывчатка встала!
— Хитрым — это как? — поинтересовался Яр, после того как переварил новость о том, что у нас под брюхом болтается две с лишним тонны взрывчатки.
— Я к детонатору телеграфный передатчик присобачил, — пояснил я, ухмыляясь. — Один сигнал — и вышибные заряды отрубят тросы, а через четыре секунды грохнет основной заряд тола.
— А... мы? — тихо спросил Ярослав. — Мы же уйти не успеем!
— Пф! В куполе нам даже в десяток раз более мощный взрыв нипочем. Хотя, конечно, риск есть, — проговорил я. — Небольшой. Но как только я активирую заряд, "Мурена" рванёт вверх, а у нас знаешь какая скороподъёмность? Ого-го! Ни один дирижабль такой похвастаться не может!
— Поня-атно, — протянул Ярик и тут же встрепенулся: — Шкипер, вторая метка!
— Ого. Быстро мы. Внимание, торможу. — Повинуясь приказу, дирижабль сбросил ход и лёг в дрейф. Проверив приборы, я кивнул и, повернувшись к Ярославу, развёл руками. — Так, матрос... Я на техническую палубу, а ты, будь добр, не суйся к управлению. Не хотелось бы по возвращении обнаружить, что мы уже где-то над Балтикой плывём. Хорошо?
— Хм... я не буду трогать приборы, — кивнул Яр и, помявшись, добавил: — А ты скоро?
— Через четверть часа вернусь. Нужно кое-что проверить и подключить, — отмахнулся я, двинувшись к выходу с мостика. Перешагнул комингс и, не закрывая двери, свернул к скобтрапу.
Торпеды... зарядить аппараты можно даже быстрее, чем за пятнадцать минут, благо заряжающий автомат довольно шустрый механизм. Рычаг ушёл вниз, и три поданные в ячейки торпеды малого калибра скользнули в приёмные лотки. Лязг замков. Первый, второй, третий. На пульте ярко загорелись зелёным контрольные лампы. Замечательно. Теперь противоположный борт, та же процедура. Есть. А вот с торпедами основного калибра будет немного сложнее. Разблокировать подвесные ящики. Готово. Вытянуть из-под них тележки и, сдвинув фальшпанель подволока, закрепить перед крышками подвесок. Рычаг вниз. Готово. Шумно закрутились ролики, и по рельсам, проложенным над подволоком, покатились тележки с тяжёлыми торпедами. Очередной лязг замков. И две больших зелёных лампы на пульте показывают, что оба аппарата, роль которых исполняют маршевые нагнетатели, заряжены.
Вовремя. Едва я закончил подготовку торпедных аппаратов, как Ветер принёс ожидаемую весть. Правда, не очень-то приятную, но... увы, ожидаемую. Обратно на мостик я шёл куда быстрее и бесшумнее. А потому ничего удивительного в том, что Ярослав не заметил моего возвращения, не было.
— Не получается? — спросил я, наблюдая, как мой помощник пытается включить телеграф. Ярик вздрогнул и медленно обернулся, чтобы уткнуться взглядом в дуло целящегося ему в лоб пистолета. Паренёк дёрнулся, но тут же замер. — И не получится. Я же говорил, что приёмо-передатчик для бомбы использовал. Так что извини, телеграф не работает. Ну-ну... ты не спеши. Аккуратненько, без резких движений, достаёшь свой "пугач" — и на пол его. Только не торопись, а то я испугаюсь, выстрелю еще. Оно тебе надо?
Вру, конечно, и телеграф в полном порядке, просто выключен и на замок заперт. Но малокалиберный "Бебе", оказавшийся в руке Ярослава, точно такой же, как у Хельги, разве что куда более обшарпанный, тихо брякнул об пол.
— Ножкой его в мою сторону толкни, — попросил я. Ярик смерил меня странным взглядом, но просьбу выполнил, и через пару секунд "Бебе" уже покоился в моём кармане.
Вот ведь неугомонный! Удар в голову остановил кинувшегося на меня мальчишку и опрокинул его прямо на рифлёный стальной пол мостика. Не ему со мной в скорости тягаться.
— Очнулся? — Я похлопал привязанного к штурманскому креслу Ярика по щекам. Тот проморгался, сфокусировался на мне и... зло засопел. Ну чисто обиженный ребенок. — Очнулся. Замечательно. Поговорим?
— Хм. — Ярослав попытался гордо отвернуться, но скривился от боли. Ну да, бил-то я всерьёз.
— Да ты не крути головой-то, отвалится. — Я выложил прямо на стекло штурманского стола все найденные при обыске Ярослава вещи и, чуть отодвинув в сторону получившуюся горку всякой всячины, вновь глянул на своего визави. — Знаешь, я терпеть не могу таких людей, как ты. Вот разведчиков, агентов всяких, понять могу. Они делают неблагодарную работу, за которую никогда не получат признания, но действуют против чужих государств, во благо своей страны. Их нельзя не уважать. А вот такие шпиончики, как ты, работающие на частных лиц, подглядывающие, подслушивающие ради чьих-то шкурных интересов, меня бесят.
— Да что ты понимаешь! — Ух, как глаза-то засверкали. Ну-ну, пой! Эх, не хочет. Язык прикусил.
— Понимаю. А вот ты совсем не понимаешь. Тетка Елена ведь тебе не родня, я прав?
— И? — процедил сквозь зубы Ярик.
— Что "и"? Ты не видел, как она на тебя смотрела там, у Гюрятиничей, в первый вечер? — Я склонил голову к плечу. Либо действительно не видел, либо не понял. — А я обратил внимание. Она боялась. Не за тебя... тебя боялась! Собственно, именно тогда я и начал подозревать... нехорошее. Ну не может единственный близкий человек так смотреть на родного и любимого племянника. Да и со своими многочисленными талантами ты переборщил. "Золотой лист" у тебя, может быть, и настоящий, но вот руны... знать-то ты их знаешь, да не те связки, которым стали бы учить в заводской гимназии. Там практика прежде всего, не вольных же птиц готовят, а у тебя чистая теория, мастеровому в упор не нужная. Ну и навыки телеграфиста, откуда бы? И зачем они будущему заводскому? В общем, сгорел ты ярким пламенем на своём же перфекционизме и желании показать себя нужным. С чем тебя и поздравляю. Мне только одно интересно — зачем Долгих тебя мне подсунул? Какой в этом толк? Не дурак же, должен понимать, что разборками с ним не я, а опекун мой заниматься будет. Или он это просто на всякий случай озаботился?
И тут глаза Ярика сверкнули. М-да, шпион-любитель, понимаешь. На лице всё написано.
— Сто-оп. Так, Андрейка здесь ни при чём, получается... — протянул я, стягивая к себе Ветер, окружая им собеседника и напрягая все свои невеликие возможности в эмпатии. — А кто ж тебя ко мне приставил? Не скажешь? А если спросить?
Ярослав фыркнул. Ну-ну.
— Ладно, попробуем простым перечислением. Кульчичи? Нет. Борецкие? Холодно. Гревские? Мимо. Горские? Да, мне тоже смешно. Осинины? И здесь промазал. Несдинич... Ну вот, видишь, как всё просто, оказывается? — улыбнулся я застывшему с совершенно кривой гримасой Ярославу.
— Развяжи меня, — деревянным голосом не попросил, почти потребовал Ярослав. Я только бровь приподнял в недоумении.
— С чего бы это?
— Контр-адмирал своего человека тебе не простит. А он — сила. Слышишь? Лучше развяжи и отпусти. Обещаю, я замолвлю за тебя слово перед ним. Против Несдинича никакие Долгих не попрут. Ну, отработаешь, само собой. Так ведь деньги — не жизнь, их и потерять не жалко, — со всё возрастающей уверенностью проговорил Ярослав. Чувствуя, как меня накрывает, я аж рассмеялся. Зло, резко.
— Своего человека... вон оно как. Ты ему не "свой человек", Ярик. И вообще не человек. Винтик плохо обработанный. Мальчишка, в шпионов играющий! Не больше. "Свой человек", большая шишка! Урод! — В горле клокотало, а холодная ярость вдруг обернулась обжигающей злобой, меня понесло. — Как же вы меня бесите, уверенные в своём праве силы, мрази. Кто ты без Несдинича? Недоросль бессмысленный, ничего не умеющий, ничего не значащий, зато при адмирале, о, при главе "географов" ты "свой человек". Любого загнобишь, любому судьбу сломаешь! С-сучёныш!
От этого дикого крика Ярослав вжался в кресло, а из меня словно стержень вынули. Проорался, сбросил пар... Отодвинулся от бледного мальчишки, окинул его взглядом и, потерев ладонями лицо, до красноты, до боли, тяжело вздохнул.
— Сколько я вас, уродов видел... — проговорил я тихо. — Интересно, а тётку Елену ты сознательно до полусмерти запугал?
Глаза отошедшего от моего ора парня зло сверкнули. О да, сознательно. Сестрицы мои там так же на Гдовицкого глядели, когда тот их отчитывал за очередной мой залёт в медбокс. Я потом записи смотрел, так что таких вот жгуче-злых презрительных взглядов навидался по самое не хочу. Жалко тётушку. Дать этому волю — он же её затравит. Как меня когда-то затравили такие же... любители права силы.
— И зачем? Что она тебе сделала?
— Не по куску рот раззявила, — буркнул Ярослав. — В Завидичи намылилась.
И вот из-за этого? Только поэтому он довёл хорошую женщину до дрожи?! Что ж, там я сделать ничего не успел, ну так здесь исправлюсь. Пусть уж лучше тётушка Елена слезу по этому монстру пустит, чем он ей жизнь сломает. Не имею права? И что? Сказано же: "И какой мерой вы меряете, такой и вам отмеряно будет". Вот пусть и жрёт полной ложкой. Очевидно, что-то такое проскользнуло в моём взгляде, потому что Ярослав вдруг забился в путах... и неожиданно прыгнул на меня, целя маленьким ножом в горло. Сбить руку, уйти вниз, и... кулак вошёл точно под плавающее ребро, опрокидывая противника на пол. Вот ведь, и как я пропустил эту железку?!
Отбросив в сторону мыском ботинка дешевый перочинный ножик из дрянного железа, я вздёрнул хрипящего Ярослава за шкирку и, "пробежав" по его телу Воздухом, скривился. Не жилец. Селезёнку я ему точно порвал. Что ж, счастлив твой бог, Ярик-гнида, хоть и с болью, да без долгого ожидания на тот свет уйдёшь.
Я хотел было сжечь урода, но... передумал и, глянув на тяжело дышащего шпиона, кивнул сам себе. Подхватив Ярослава, потащил его в кают-компанию и, без всякой бережности бросив тело на стол, расстегнул рубаху. Приложил руки к груди и, сосредоточившись, активировал рунные цепи. Глаза шпиона распахнулись, изо рта вырвался хрип, на крик его сил не хватило. Больно, да... когда неподходящие рунные цепи выжигают Эфиром в теле, это адски больно.
* * *
Охрана оружейного склада Долгих всполошилась, когда из темноты вдруг на малой высоте выплыл дирижабль. Вроде бы обычный каботажник, но... в зоне, закрытой для любых полётов, не появлялись даже корабли Воздушного Флота Русской конфедерации. Во избежание случайностей.
Старшина успел подать сигнал тревоги и увести людей в капонир к орудиям. Вовремя. Едва захлопнулась тяжёлая дверь, в здание первого склада, забитого под завязку патронами и снарядами, влетело чёрное веретено, и ночь вдруг превратилась в яркий день! Треск рвущихся патронов перекрыло гулкое баханье зарядов, грохот нарастал... к нему присоединилось громкое стаккато двух автоматических пушек, бьющих по дирижаблю прямой наводкой. Со стороны атакующего, без единой вспышки (!) прилетело ещё шесть тёмных веретён, устроивших на территории складов настоящий огненный ад. Глаза укрывшихся в капонире охранников полезли на лоб, когда дирижабль клюнул носом и направился к земле. Обшивка странного каботажника пылала, освещая алыми отблесками зияющие пробоины в гондоле, а мостик щерился проломом аккурат в обзоре, за которым было ясно видно бушующее пламя. Пушки, словно в истерике, забили чаще, на износ, на расплав ствола! Щурясь от жара, проникающего даже в защищённый рунами капонир, старшина охраны ещё успел заметить, как тень падающего дирижабля, стонущего всеми бимсами и шпангоутами так, что этот звук, казалось, перекрыл грохот разрывов, накрыла склады, и в огненном облаке каботажник рухнул вниз. Чудовищный взрыв сотряс землю, раскидав по полу капонира спасшихся охранников, и огненная метель с рёвом рванула в небо, поглотив склады и дирижабль.
* * *
Похороны получились скромными и мокрыми. С самого утра небо заволокло тучами. Водяная взвесь повисла в воздухе, и шквалистые порывы ветра то и дело хлестали дождевыми зарядами по обелискам старого кладбища. Людей на церемонии было немного. Мой бывший опекун с печальной тётушкой Еленой и дочерью, сопровождаемой капитаном "Феникса", стоящий за их спинами Ветров, Алёна со старшим братом чуть в стороне, а между Трефиловыми и Завидичами расположился лейтенант Брин и сёстры Осинины. Светлана с Ириной хлюпали носами, Хельга внимательно слушала что-то бормочущего церковника, а Алёна, бледная, осунувшаяся, смотрела невидящим взглядом прямо перед собой, не реагируя ни на что.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
