Гермиона Грейнджер и принц змей

— Правда?

— Почему нет? Тем более он тоже не против.

— Ну, я с удовольствием попробую, — сказала Трейси, протягивая Наге руку. Василиск тут же соскользнул с Гермионы, и заполз на ее подругу. — Ох, он тяжелый.

— Знаю, но я уже привыкла.

В Большом Зале было практически пусто, поэтому они смогли позавтракать в спокойной обстановке. Первым предметом была трансфигурация, но Гермиона чувствовала нежелание идти на урок с Макгонагалл. Трейси заверила ее, что преподавательница не была предвзятой, и никогда не допускала чтобы ее чувства как-либо сказывались на преподавании. Гермиона надеялась, что это правда.

— Идиоты, — донеслось до нее откуда-то слева.

Оглянувшись, она увидела девушку старше ее лет на пять с длинными черными волосами. Девушка читала газету, и слова были адресованы кому-то из газеты.

— Ариана Розье, — тут же подсказала Трейси, — начала шестой год. Восемь СОВ, все с оценкой П.

— Я не в курсе, хорошо ли это, — прошептала в ответ Гермиона.

— Это невероятно хорошо. Она единственная с таким результатом со времен Лил Поттер... — внезапное шипение Наги прервало Трейси, и она спросила: — Я что-то сделала?

— Нет, — с улыбкой ответила Гермиона, — просто ему по какой-то причине интересна Лили Поттер. Она была матерью Гарри Поттера?

— Ага, — со вздохом ответила Трейси, — ее считали самой талантливой ведьмой столетия.

— Ариана, должно быть, настолько же талантлива.

— Еще как. Я вчера тебе о ней не говорила. Ариана одиночка. Ее дядя будучи Пожирателем Смерти убил ее родителей за то, что те отказались присоединяться к Темному Лорду. И сам погиб от руки пятилетней Арианы, которая стала наследником Дома Розье. О ней можешь не беспокоиться, она скорее может помочь. Я постараюсь с ней сблизиться. Не знаю пока, что ей можно предложить... к тому же она слегка сумасшедшая.

— Зачем? Тебе не нужно...

— Нужно, — перебила ее Трейси. Дружба с Розье будет крайне выгодна в будущем. У нее есть деньги, ум и политическое влияние благодаря наследственному месту в Визенгамоте, не говоря уже о Совете Благородных.

— Трейси.

— Гермиона, это — Слизерин, и чем раньше ты примешь правила игра, тем легче будет наша жизнь.

Сзади послышался смех. Малфой, Паркинсон и несколько других слизеринцев вошли в зал и сели за стол.

— Эй, грязнокровка, смотри чтобы с тобой сегодня что-нибудь не случилось, — сказал Малфой.

— Отвали, Малфой, — ответила ему Трейси.

— Змея не всегда будет рядом, — заметил он.

— Да? И ты думаешь, что если со мной что-то случится, пока его нет рядом, Нага не отомстит? — спросила Гермиона.

Драко нахмурился, и отвернулся. Гермионе оставалось лишь надеяться, что он в конце концов отстанет от нее.

Одним из учителей, о котором не упомянула Трейси был Бинс, и когда она его увидела, ей стало понятно почему. Он был приведением, преподающим историю магии. Вел он предмет не самым лучшим образом: рассказывал слишком монотонно, так что уже на первом занятии половина учеников заснула. Но, по крайней мере, он мог очень много рассказать.

Еще один преподаватель, о котором не рассказала ее подруга, была профессор Синистра, учительница астрономии — Трейси о ней просто забыла. Гермионе предмет понравился, материал значительно отличался от того, что преподавали в обычных школах. Для многих ритуалов и зелий требовались точные астрономические расчеты. Этому и обучали на уроках астрономии в Хогвартсе.

Профессор Снейп явно недолюбливал гриффиндорцев, но Гермиона не могла сказать, что незаслуженно. Они были ужасны. Ей было непонятно, как Невилл Лонгботтом и Рон Уизли умудрялись испортить все до единого зелья. Ну, с первым еще было все более или менее ясно: он был забывчивым и слишком стеснительным... Кроме того, знания Северуса Снейпа были настолько обширны, что Гермиону не заботило ничто иное. Он был гением, и будь она проклята, если не попытается научиться у него всему, чему только сможет.

Еще один странный учитель — Квиринус Квиррелл. Он был хорошим учителем, если бы не не был заикой — идеальным. Ей казалось, что он был просто бездонным источником знаний.

А вот Трейси все еще оставалась загадкой. Ей неплохо давались уроки трансфигурации и зелий, но на остальных уроках ничего особенного не показывала. При этом так ловко добывала информацию, что Гермионе оставалось лишь гадать, как она узнает о секретах других учеников. Гермиону несколько беспокоило то, что Трейси отказывалась говорить о своей семье. И все же Трейси была полезна и постепенно становилась ей другом.

В общем же, жизнь в хогвартсе была вполне нормальной. Нага же вообще был счастлив возможности охотиться в Запретном Лесу, пока она была на занятиях, куда ей было запрещено брать его с собой. Поначалу, Гермиона беспокоилась о том, что кто-нибудь попытается с ней что-то сделать, но вскоре стало понятно, что никто не рискнет идти против василиска. Впрочем, это не мешало им доводить ее мелочами: бросали в нее заклинания, из-за которых она спотыкалась, к примеру.

Малфой же, к ее радости и большому удивлению, оставил ее в покое.

— Он получил письмо от родителей, — объяснила вскоре Трейси. — Он попросил своего отца заставить совет управляющих исключить тебя из школы за покушения на его жизнь. Его мать была не в восторге.

— Откуда ты знаешь? — спросила Гермиона.

— У меня есть свои источники, — ответила Трейси. — Я умею слушать.

— И что же его мать сказала?

— Чтобы он тебя оставил в покое, либо вылетит из Хогвартса. Ей не хочется потерять единственного сына из-за его собственной глупости. Избалованный...

Их разговор был прерван появлением профессора Квиррелла, который, наконец, пришел чтобы начать урок. Как обычно, он уделял Гермионе много внимания, и она его не разочаровывала, регулярно зарабатывая очки для своего факультета, будучи первой при изучении новых заклинаний.

— М-м-мисс Г-грейнд-джер, п-п-пожалуйста, останьтесь на м-м-минуту, — сказал профессор, когда ученики начали расходиться после урока.

Гермиона взглянула на Трейси, но та лишь пожала плечами. Она понятия не имела зачем профессор Квиррелл попросил ее остаться. Когда все остальные ученики вышли, он закрыл дверь, и насколько секунд смотрел на нее. От его взгляда ей стало слегка по себе.

— Вы очень талантливая ученица, мисс Грейнджер, — сказал он без единой запинки, двигаясь к своему столу. — Вы, наверное, задаетесь вопросом, почему я не заикаюсь. Мир в котором каждый дурак может носить с собой смертельно опасное оружие — место не безопасное. Нужно быть либо могущественным волшебником, как... Дамблдор, либо заставить людей недооценивать тебя.

— Трудно, должно быть, постоянно заикаться.

— Да, но жизнь того стоит, правда?

— Возможно, — ответила Гермиона. — Но почему вы мне это говорите?

— Потому что вы очень талантливая ведьма, самый многообещающий ученик, из тех, что я обучал. Мне интересно, смогу ли я помочь вам в развитии вашего таланта. Как вы смотрите на дополнительные занятия со мной?

— Чему вы будете меня обучать? — спросила Гермиона с недоверием.

— Волшебству. Теории, чарам, трансфигурации, и боевой магии, — ответил он. — Я заметил, что у вас... проблемы с другими слизеринцами.

— У меня нет никаких проблем.

— Конечно же нет, — легко улыбнувшись сказал он. — Вы столь неуклюжи, что не можете пройти и нескольких метров? Тем более нужно изучать магию, ведь она поможет вам... не падать.

Она опустила голову, смотря в пол. Конечно же, ее беспокоили эти "шутки", но ни она, ни Трейси не знали, как можно от этого защититься. Нага был в бешенстве, естественно, но она не могла позволить ему причинить кому-то вред только потому, что она спотыкается.

— Не поймите меня неправильно, прессор, но в чем ваша выгода от этого?

— Вижу, что в вас больше от Слизерина, чем я думал, — сказал он с улыбкой. — Возможно, я всего лишь надеюсь на вашу благодарность в будущем. Вам не о чем беспокоиться. Последнее что мне нужно, это крылатый василиск, пытающийся меня убить.

Обдумав его предложение, она пришла к выводу, что предложение упускать не стоило:

— Я согласна, спасибо.

— Тогда я бы хотела, чтобы вы не говорили никому о наших занятиях. Не хочу, чтобы и другие ученики потребовали дополнительных занятий. И еще: оставим правду о моем заикании тайной.

— Разумеется.

— Тогда каждую среду после уроков, и субботу после обеда. Как вы смотрите на то, чтобы начать прямо сейчас?

— Сейчас? — переспросила Гермиона.

— Да, если у тебя нет других дел.

— Нет, ничего важного, — ответила Гермиона.

— Хорошо, — начал он. — Тогда позволь мне начать с очень важной темы. Этому не обучают в Хогвартсе, потому что не каждый способен на это, лишь единицы могут достичь в этом мастерства. Я научу тебя чувствовать магию, чтобы ты всегда была готова к проклятиям, даже если кто-то пытается напасть на тебя со спины.

Это звучало потрясающе.

— Почему вы думаете, что у меня получится этому научиться?

— Потому что в противном случае я буду разочарован. Не хочу тратить свое время понапрасну.

— Я постараюсь не разочаровать вас, профессор.

— Отлично. Тогда начнем...

Глава 8

С каждым днем Гарри узнавал все больше и больше о себе, но количество вопросов только возрастало. Было приятно узнать о своей матери, о том, что она была столь талантливой ведьмой. Его распирало от гордости. С другой стороны, он начинал сомневаться в своем решении не говорить никому о своем прошлом. Что бы посоветовала его мать?

Гарри был в ужасе от мысли о том, что нужно ходить на двух ногах. Как люди вообще умудрялись держать равновесие? Да и вообще, он не хотел становиться настолько же слабым, как Гермиона. Ему никто не посмеет ставить подножки... не то чтобы это было возможно. Он пытался защитить Гермиону, но это было просто невозможно с теми ограничениями, которые она на него наложила.

Он, конечно, учился реагировать быстрее, и заслонять ее от заклинаний — его кожа с легкостью поглощала любые проклятия, но все же успеть заблокировать заклинание было чрезвычайно сложно. К несчастью, он не мог постоянно быть с ней. Глупые правила, почему ему нельзя было посещать уроки вместе с ней?

Зато он мог посещать дополнительные занятия с профессором Квирреллом. По какой-то причине, Гарри чувствовал себя неуютно в присутствии этого человека, но он мог учиться вместе с Гермионой. Чувствовать магию Гарри смог намного быстрее Гермионы, что неудивительно, ведь будучи василиском он был крайне чувствителен к магии.

— Ты не задумывалась, почему коридор на третьем этаже закрыт? — спросил профессор Квиррелл у Гермионы.

— Задумывалась, конечно, — ответила Гермиона, сидя с закрытыми глазами на полу, медитируя, чтобы улучшить восприятие волшебства. — Но Трейси понятия не имеет, что там.

— Ну думаю, что тебе стоит настолько доверять своей подруге. Не забывай, что ты в Слизерине.

— Я не доверяю, профессор, но она мой единственный друг в Хогвартсе. Ни гриффиндорцы, ни хаффлпаффцы не желают общаться со мной, потому что я слизеринка. Рейвенкловцы же боятся Малфоя и... не знаю. По крайней мере, я знаю, что могу доверять Трейси до тех пор пока являюсь полезной для нее.

— Хорошо, не позволяй своим чувствам мешать здраво оценивать ситуацию, — сказал преподаватель.

Гарри услышал удовлетворение в его голосе. Все же, учитель был странным. Гарри не чувствовал злого умысла или опасности для Гермионы, но в то же время, он было в этом волшебнике нечто... страшное.

— Почему бы нам не устроить из этого урок? — произнес Квиррелл. — Если ты узнаешь, почему коридор закрыт для посещений, не поднимая лишнего шума, то я преподнесу тебе подарок.

— Какой подарок?

— Пусть это будет сюрпризом.

— А вы знаете, почему коридор закрыт?

— Конечно, ведь я помогаю директору защищать его.

— Защищать?

— У тебя будет время до Рождества, — с улыбкой сказал он. — Не ходи в коридор неподготовленной, если не хочешь умереть. Давай попробуем снова. Закрой глаза, и отвернись, я брошу в тебя какое-нибудь заклятие.

Она кивнула и отвернулась. Гарри внимательно наблдал, как из палочки профессора беззвучно вырвался красный луч. Его надежды оправдались, и когда она сумела в последний момент уклониться от заклинания, Гарри зашипел, поздравляя ее.

— Я сделала это! Я чувствовала заклинание! — воскликнула она.

— Отличная работа, — сказал преподаватель. — Ты очень быстро учишься, Гермиона. Не забывай тренироваться каждый день.

— Конечно, профессор.

— Давай закончим на сегодня. В следующий раз научу тебя простым защитным чарам.

— Спасибо, — поблагодарила она, позволяя Гарри забраться на нее.

— Гермиона, я заметил, что ты с легкостью общаешься с василиском. Скажи, ты можешь понимать его?

— Что вы имеет в виду?

— Ты змееуст?

— К сожалению, нет, — ответила со вздохом Гермиона. — Я могу понимать его, но не слова, лишь общий смысл. Я даже не понимаю как. Мои родители и Трейси — они могут только гадать, когда он шипит. Чем больше времени я провожу с ним, тем лучше я его понимаю. Мне сложно это описать, но когда Нага шипит, я словно слышу предложения, которые он говорит, но не отдельные слова.

— Любопытно, — протянул профессор. — Я не буду тебя больше задерживать.

Гермиона покинула кабинет, неся на себе Гарри, и направилась в гостиную Слизерина. Внезапно Гарри почувствовал, что кто-то пытается подобраться к ним сзади, и зашипел, предупреждая Гермиону об опасности. Она обернулась и увидела трех учеников, их лица были скрыты под капюшоном.

Не успела она и слова сказать, как они уже пустили в нее незнакомые заклинания. Гарри пытался блокировать, а Гермиона — уклоняться, но мест было слишком мало, а спрятаться — негде, поэтому одно из заклинаний, все же, поразило Гермиону. Абсолютно вся одежда просто исчезла с неё.

— Получи, грязнокровка!

Гарри был в бешенстве, однако не знал, что ему делать. Ему нужно было защищать ее, но в то же время, он хотел наказать этих выродков. В то же время, Гермиона запретила ему использовать свои способности на других студентах. У него была мысль просто прыгнуть сквозь пространство вместе с Гермионой, но он до сих пор не знал, безопасно ли это для нее. Он уже решил напасть на троицу, но был остановлен Гермионой.

— Нага, стой, — сказала она, смотря как ее обидчики убегают.

Гарри обернулся на нее, и раздраженно зашипел. Ему было невыносимо видеть слезы на ее глазах.

— Можешь привести сюда Трейси? — спросила она, но тут же покачала головой. — Нет, подожди, я не хочу оставаться здесь одной. Можешь прикрыть меня?

Гарри зашипел, и обвился вокруг нее, прикрывая все интимные части ее тела.

— Так намного лучше, — сказала она, стирая слезы с глаз и щек. — Ты запомнил их запах? Хорошо. Это уже была не невинная шутка. Они заплатят за это.