Дресил шагнул вперед:
— Посмотрите, кого мы захватили! Это же вождь. Судя по его виду, он вождь всего их племени. Посмотрите на него, молодые воины. В наших руках наш главный враг, чья злая воля слала нам кровь и смерть!
Многие молодые охотники и подростки племени вышли вперед и стали с любопытством рассматривать чудовище. Фагор стоял не двигаясь, но затем угрожающе склонил рога. Все испуганно отпрянули назад.
— Да, люди, фагоры собираются в большие стада, подобные нашим племенам, — продолжил Дресил. — Многие из них говорят по-олонецки. Они берут людей в рабство и даже иногда съедают их. Этот тип — их главный вождь, и он прекрасно понимает, что мы говорим. Разве нет? — обратился он к фагору, ударив его по плечу. Тот холодно посмотрел на него.
Старый лорд, стоя рядом с Дресилом, заговорил:
— Насколько я знаю, самцов фагоров называют сталлуны и криты, а самок — гиллоты и филлоки. И самцы и самки на равных правах участвуют в нападениях. Это создания тьмы и холода. Твой великий предок Юли предупреждал о том, что они приносят болезни и смерть, и потому их нужно уничтожить.
Затем заговорил фагор на олонецком языке. Голос его был хриплым и грубым.
— Всех вас, подлых сынов Фреира, сдует Ветром ещё до того, как грянет Окончательная Буря. Этот город, этот мир — всё будет принадлежать нам.
Женщины в толпе были в ужасе. Они стали кидать камни в фагора с криками:
— Убейте его! Убейте его!
Дресил поднял руку.
— Пусть его сдует ветром! Тащите его на вершину Большой Башни, друзья, и сбросьте его оттуда!
Все закричали радостно и тотчас же охотники схватили яростно вырывавшегося фагора и потащили его к башне. Женщины радостно кричали, махали руками, дети путались под ногами у взрослых. Ни у кого из присутствующих в этот вечер на площади не было и мысли о пощаде. Люди всегда сражались со своими извечными врагами — и теперь каждый хотел отпраздновать победу. А праздник победы всегда включал в себя и казнь пленников, особенно и прежде всего двурогих.
Жители Олдорандо понятия не имели о том, какое исключительное положение занимает их пленник среди своих соплеменников и какие чудовищные для них и для всего человеческого рода последствия вызовет его смерть...
* * *
Среди детей были и два сына Дресила — Накхри и Клилс. Они проворно пробрались среди ног взрослых и оказались возле правой ноги фагора, которая поднималась у них перед глазами подобно волосатой колонне.
— Дотронься до неё, — предложил Накхри.
— Нет, давай ты.
— Ты боишься, трус!
— Сам трус!..
Они дотронулись до ноги одновременно. Мощные мускулы ходили под волосатой кожей. Нога поднялась и из грязи показалась трехпалая ступня.
Хотя эти чудовища смогли освоить олонецкий язык, они всё же были далеки от людей. Старые охотники знали, что над легкими в теле фагора находятся внутренние органы, которых нет у человека. А если внимательно посмотреть на их походку, то можно понять, что шаровые суставы позволяют им сгибать руки и ноги под самыми невообразимыми углами. Одного этого было достаточно, чтобы вселить ужас в сердца двух мальчишек.
Какое-то мгновение они были в контакте с неизвестным. Отдернув руки, как будто от ожога, хотя температура тела фагоров ниже, чем у людей, два мальчика посмотрели друг на друга перепуганными глазами. Затем они бросились бежать и уткнулись лицами в подол Дли Хойн. А Дресил и охотники тащили фагора дальше.
Как чудовище ни сопротивлялось, его втащили в башню и поволокли по лестницам. Люди, оставшиеся на площади, прислушивались к крикам и ругани в башне. Это длилось долго. И затем крик радости вырвался у них, когда они увидели на крыше лорда Дресила. И вот уже появился и фагор. Вопли стали ещё громче.
— Бросайте его вниз! — кричала толпа, единая в своей кровожадности.
Вождь фагоров отчаянно боролся за свою жизнь. Он закричал, когда почувствовал удары кинжалов. Затем, всё же поняв, что борьба бессмысленна, он сам вскочил на парапет и посмотрел вниз, на толпу. Его зубы оскалились в ужасной усмешке. Последним усилием ярости он прыгнул далеко от башни. Люди на площади поздно поняли, что им угрожает опасность. Огромное тело упало прямо на толпу и убило сразу трех женщин. Раздался крик ярости и ужаса.
И даже теперь ужасное чудовище не погибло. Оно перевернулось на спину, чтобы встретить удары карающих мечей. Каждый охотник старался ударить его, пронзить мечом толстую броню, тугую плоть. Фагор ещё долго сопротивлялся, пока всё вокруг не было залито его густой желтой кровью...
Пока происходили все эти жуткие события, Юли сидел в башне вместе с Лойл Бри и дочерью. Сначала он хотел тоже отправиться на битву, но Лойл Бри закричала, что чувствует себя плохо и не может оставаться одна. Она схватила его, стала целовать в губы... и не отпустила. Они занимались любовью в то время, когда все остальные сражались.
После этого Дресил почувствовал жуткую ненависть к своему трусливому кузену. Однако он всё же не пошел и не убил его, хотя ему этого очень хотелось, да и обычай велел убивать трусов. Но он вспомнил, как Юли его удержал, когда он хотел убивать людей Эмбруддока, — а ведь тогда не было бы Объединения и они все сегодня бы погибли. Но когда его сыновья будут править, трусливый Юли будет забыт...
Это милосердие Дресила, основанное на детской дружбе, завоевало ему ещё больше уважения со стороны объединенного племени. Однако то, что Маленький Юли не участвовал в сражении, сослужило ему отличную службу в дальнейшем.
Сразу же после того как улеглись волнения, вызванные нападением фагоров, на племя обрушилась новая напасть. Таинственная болезнь поразила половину населения Олдорандо. Первыми заболели те охотники, которые тащили фагора на башню, вслед за ними заболели и их семьи. Долгое время охотиться было некому. Были съедены почти все домашние животные и птицы. Несколько мужчин умерли от болезни и были с сожалением отправлены в нижний мир. Юли, Лойл Бри и их дочь избежали болезни и многие увидели мудрость в трусости их лорда.
Но больные постепенно выздоровели, болезнь исчезла и вскоре жизнь вошла в обычную колею. Лишь погода продолжала терзать людей. Холодные ветры зимы проносились по земле, заставляя жителей города кутаться во всё, что можно натянуть на себя. Два светила, Фреир и Баталикс, восходили и заходили как обычно. Свистун неизменно отмечал каждый час фонтаном горячей воды и оглушительным свистом.
Полгода Фреир и Баталикс были на небе одновременно, но затем они постепенно отдалились друг от друга и Фреир стал властвовать днем, а Баталикс ночью. Теперь день стал мало отличаться от ночи, а ночь была настолько светлой, что её можно было назвать днем. А затем светила соединились вновь. Дни стали светлыми, а ночи, как им и полагается, темными.
Именно в такую ночь, когда только холодные звезды смотрели вниз на Олдорандо, умер старый лорд Волл Эйн. Он спустился в нижний мир, чтобы самому стать призраком и погружаться вниз, к первородному камню.
Прошел год, затем ещё один. Дети вырастали, взрослые старились. Под мудрым управлением Дресила население города увеличивалось. Солнца вершили свой небесный путь, исправно выполняя свои обязанности согревать и освещать мир.
Хотя Баталикс был больше по размеру, он давал меньше света и тепла, чем Фреир. Если верить легендам, Баталикс был угасающим стариком, Фреир же расцветающим юношей. Ни один человек не мог бы с уверенностью утверждать, что Фреир взрослеет, становится мужчиной. Но это говорили легенды. Человечество из поколения в поколение страдало от холода — но жило в надежде, что там, наверху, победит Вутра и поддержит Фреир. В этих легендах таились ростки истины, как в цветочной луковице таится сам цветок. Поэтому люди, не имея знания, всё же знали.
Что же касается зверей и птиц, то они были более чувствительны к флуктуациям магнитного поля планеты, чем люди. И они тоже знали, не имея знания. Их чувства говорили им, что изменения в климате уже начались, они совсем рядом. Предчувствие этого было разлито во всём: в воздухе, в земле, в воде, во всей биосфере.
А высоко над планетой летел маленький, заключенный в броню мир, созданный из металла. С поверхности Геликонии он казался крошечной яркой луной, быстро ползущей по небу.
Это была земная станция наблюдения Авернус.
Авернус наблюдал за двойной системой звезд Фреир-Баталикс, а также за самой планетой Геликония. Она представляла собой особый интерес для людей Земли — особенно в этот климатический период. Геликония вращалась вокруг Баталикса — Звезды B, который, в свою очередь, вращался вокруг Фреира — Звезды А. Сейчас Звезда Б всё быстрее плыла по своей орбите, постепенно сближаясь со Звездой А. Геликония была ещё на большом расстоянии от Фреира, но это расстояние уменьшалось с каждым днем. Она была уже в нескольких столетиях от апоастрона — самой холодной, самой удаленной от Звезды А точки орбиты. Теперь люди на станции наблюдения каждый день отмечали нарастающий градиент температуры — положительный температурный градиент.
ГЛАВА 4. ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ
ТЕМПЕРАТУРНЫЙ ГРАДИЕНТ
Дети становятся такими же, как родители, или же идут по другому пути. Лэйнтал Эйн рос, зная, что его мать — спокойная женщина, погруженная в мысли, как и его бабка и дед. Но Лойланнун Эйн Ден была такой не всё время. Сначала она вела себя совсем по-другому, пока жизнь не нанесла ей жестокий удар.
В юности она отвергла ту жизнь, которую вели Лойл Бри и Юли. Она разругалась с ними, заявив, что ей ненавистна сама атмосфера их затхлой комнаты, что ей совсем не хочется жить с ними. И после ужасной ссоры она ушла от них жить в башню кожевенной гильдии.
Работы в племени всегда было много и Лойланнун достигла больших успехов в пошиве кожаных сапог для охотников. Тут она и встретила симпатичного парня по имени Лэйн Тал Ден. Он оценил не только сшитые ей сапоги, и она тоже влюбилась в него. Оба только-только вышли из возраста юности. Они вместе гуляли в те ясные ночи лета, когда никто не может спать, и мир для Лойланнун был полон счастья и красоты, какой она никогда раньше не замечала. И она стала его женщиной. Она отдала бы жизнь за него.
В тот поистине роковой день Лэйн Тал взял Лойланнун на оленью охоту. Когда-то Дресил запретил женщинам ходить на охоту вместе с их мужчинами, но теперь он стал стар и позабыл многие свои запреты и установления. Охотники на оленей в узком ущелье повстречались со стунжебагом. Прямо на глазах Лойланнун её молодой муж был повергнут на землю и пронзен острыми зубами чудовища. Он умер ещё до того, как остальные охотники убили зверя.
Лойланнун с разбитым сердцем вернулась к родителям. Они тепло приняли её, заботились о ней. И пока она лежала в ароматном полумраке, в её чреве созревала жизнь. Она и сейчас помнила ту радость, которая владела ею, когда пришло её время и она родила сына. Она назвала его Лэйнтал Эйн Ден, в честь погибшего мужа, и её родители приняли это имя. Это была весна года Тринадцатого После Объединения, или 31-го по календарю Лордов.
— Он будет жить в лучшем мире, — сказала Лойл Бри дочери, глядя на внука блестящими глазами. — Легенды говорят, что близится время, когда раскроются райбаралы и воздух согреется теплом земли. Пищи будет много, снег исчезнет, люди будут ходить раздетыми. Как я мечтала дожить до этого времени! Лэйнтал Эйн может увидеть его. Как бы я хотела, чтобы он был девочкой — девочки всё видят и ощущают сильнее, чем мальчики.
Маленький Лэйнтал Эйн очень любил смотреть в стеклянное окно комнаты. Это было единственное окно в Олдорандо, хотя Лойл Бри утверждала, что раньше все окна в городе были такими, но теперь они все разбиты и затянуты пузырями животных, чтобы защититься от холода.
Шли год за годом, но Лойл Бри и Юли отрывали глаза от древних бумаг только для того, чтобы посмотреть, как их окно окрашивается то в розовый, то в оранжевый, то в алый цвет, в зависимости от того, что было на небе — закат или восход Фреира или Баталикса. Затем цвета на стекле умирали, на землю опускалась ночь.
* * *
С древних времен появлялись челдримы, трепеща крыльями над башнями Олдорандо. Это были те же самые челдримы, которых ощущал Первый Юли в своих скитаниях по белой пустыне.
Челдримы являлись только по ночам. Они рассыпали свои перья, словно искры, медленно кружа и махая единственным крылом. Но может, это было и не крыло?.. Когда люди выбегали на улицу, чтобы увидеть их, очертания челдримов расплывались. Никто не мог увидеть их ясно и отчетливо.
Челдримы приносили странные мысли в разум людей. Юли и Лойл Бри, лежа на шкурах, ощущали, что их мысли оказываются в одном месте и в одном времени. Они видели то, что давно забыто, и видели то, чего никогда не видели и не знали. Лойл Бри нередко вскрикивала и закрывала глаза. Она говорила, что это похоже на общение со многими призраками одновременно. Потом они пытались вспомнить, что же они видели, но это им никогда не удавалось — всё исчезало из их памяти, как сон. Челдримы беззвучно проплывали над городом и ни один человек не мог предсказать их появления. Или исчезновения.
Местом их обитания были верхние слои тропосферы. Изредка магнитные бури заставляли их спускаться к поверхности планеты. И тогда их поля искажали потоки электронов в нейронах в мозгах людей и животных, причем биополе людей и животных затормаживало их движение, заставляя челдримов кружиться в населенном месте, как будто это были живые существа. Затем они снова поднимались в тропосферу и исчезали. Их движение полностью зависело от магнитных бурь на Геликонии, и никто из её обитателей не мог предсказать его.
Но их циркуляция вокруг планеты не была вечной, ведь челдримы представляли собой мертвую плазменную субстанцию и не могли меняться. Именно поэтому они были наиболее уязвимы в связи с переменами в атмосфере планеты.
Температура на тропическом континенте Кампаннлат изменялась в широких пределах. Обычно летним днем, когда Лойланнун беззаботно играла с сыном, температура в Олдорандо была на несколько градусов выше нуля. А всего в нескольких десятках миль к северу, у озера Дорзин, могло быть десять градусов холода. Летом в Олдорандо, когда на небе были оба светила, морозов не было вообще и даже можно было собирать урожай.
В Нктрикхе, в трех тысячах миль к востоку от Олдорандо, дневная температура колебалась от минус 20 градусов до минус 150.
Хотя изменения в климате накапливались медленно, их воздействие наконец стало заметным. Их уже можно было измерить. На Авернусе зафиксировали повышение температуры на двадцать градусов за один час на высоте 16,6 миль над экватором.
В связи с быстрым повышением температуры усилилась циркуляция воздуха в стратосфере и на планету обрушились бури. Воздушные потоки двигались с огромной скоростью. Обитатели Авернуса измерили её, и она оказалась равной 275 милям в час.
И внезапно исчезли челдримы.
То, что несло благо людям и животным, оказалось катастрофой для челдримов. Условия, которые создали их, поддерживали их существование, исчезали. Их существо, состоящее из заряженных частиц, было слишком хрупким, чтобы выжить в динамической системе. Они исчезли, превращаясь в светящиеся облака в разряженной стратосфере. И эти облака тоже вскоре погасли.
