Семейные ценности

Мы сидели в кабинете, отданном под гримерную девочек. Сюда принесли зеркала, добавили света, расставили ширмы, на которых, цветными облаками тафты и шелка висели наши бальные платья; на старом, с резными ножками письменном столе в беспорядке перемешались баночки белил, румян, коробочки теней и кисточки. После нежданного, шумного успеха все были возбуждены, много говорили и громко смеялись, на время позабыв о склоках.

К нам деликатно постучались.

— Мариша, тебя зовет отец, — глухо позвали из-за дверей.

Я выглянула в сумеречный коридор, человек отступил в тень — лица не разглядеть, но подумалось, что это наш учитель, господин Лазарь. Кто бы еще набрался смелости побеспокоить нас в момент торжества?

— Там, — махнул он рукой в темную глубь коридора.

Я немного удивилась, но, опьяненная успехом, особенно не задумываясь, шагнула в темноту.

Внезапно легкое покалывание обожгло кожу. Я испуганно отшатнулась, и ударилась о вежливую упругую матовость — меня захватила сфера, которая тут же тронулась с места и медленно поплыла над полом. Я знала, что это. Такие ловушки расставляли для преступных волшебников. Вскрыть, разрушить ее невозможно. Поэтому я не стала тратить силы даром. Матовые стенки почти не просвечивали, и все коридоры, по которым она несла меня, казались одинаковыми. Однако сразу же возникла твердая уверенность, что конечный пункт мне известен. И когда сфера вплыла в зал, где я увидела размазанные точки зеленоватого света, черное пятно алтаря, поздравила себя с верной догадкой. Сфера остановилась. К ней приблизились фигуры в темных плащах с капюшонами и молча рассматривали меня. Я поняла, что чувствует бабочка, наколотая на булавку.

— Да, это она, — произнесла одна из фигур. Сфера не только скрадывала очертания предметов, но и до неузнаваемости искажала голос. — Отлично сработано!

— Неплохо, — поддержал второй. — Нам осталось дождаться полуночи.

— Козла еще не привели.

— Приведут его позже, а пока лучше вернуться. Наше отсутствие могут заметить.

— Ты прав.

И они исчезли.

'Та-ак, — сказала я себе. — Та-ак!' Меня хотят принести в жертву — это первая скверная новость; вторая еще хуже: я пропускаю свой первый бал — вряд ли они начнут обряд раньше полуночи. Но третья просто ужасная: мое платье, которое обошлось в целое состояние, никто не увидит! Ведь оно так и осталось висеть на ширме, а я одета в белую, красиво задрапированную простыню! Я очень разозлилась. Но пока меня не выпустят из моей тюрьмы, ничего нельзя поделать. И заключив это, успокоилась. Какой толк волноваться о том, что ты бессильна изменить?!

Неожиданно я услышала:

— Смотрите! Вон она!

— Стой, Гера, а если здесь кто-нибудь есть?

— Да никого же! Мариша! Мариша! Отзовись!

— Молчит. Ее, наверное, околдовали...

— Мариша! Мариша! Мариша!

— Да, слышу я, слышу. Как вы здесь очутились?

— Мы за тобой пришли. Вот только как этот шар открыть?!

— Никак, — ответила я Льву. — Создать и открыть его может только судейский чиновник.

Они растерялись, замолчали, неуверенно переглянулись.

— Раз уж вы здесь и помогаете мне — сходите за моими родителями. Они знают, что надо делать.

— Мариша... — выдохнул Лев, наверняка скорчив плаксивую мину. — Ты не знаешь... Мы должны тебе сказать... Твой отец хочет принести тебя в жертву...

— Вот как? Тогда найдите Чорта.

— Мариша, а если вся твоя семья в этом замешана? Может, лучше позвать на помощь кого-нибудь постороннего?

Герой иногда делался по-взрослому серьезным и очень убедительным. Я задумалась.

— Господин Лазарь... — вмешался Лев.

Я поморщилась. Только не он!

— Нет! — твердо заявила я. — Или Чорт, или я сама лягу на алтарь. И хватит спорить — время зря тратите.

— Какая тебе разница? Твой выход все равно будет в полночь, — пожал плечами Лев. — Что мы сходим за твоими родственниками, что их тут подождем — одинаково!

— Ну, ладно, — решилась Победа. — Я схожу за Чортом, если ты уверена в нем.

И она убежала. А я подумала: не будь Чорт так хорош собой, она бы также торопилась?

У нас оказалась целая куча свободного времени. Мальчишки сели на пол рядом со сферой. Мы помолчали.

— Никогда бы не подумала, что вы придете сюда из-за меня, — хороший тон велел мне заговорить.

— Ну, Мариша, — смущенно отозвался Гера, — бывают обстоятельства, когда нужно забыть о разногласиях...

Очень... великодушно....

— А тебе не интересно, как мы нашли тебя? — Лев не выносил тишины.

— Могу предположить! Вы большие любители совать нос в чужие дела. Следили за кем-нибудь, так?

— За твоим отцом, — веснушчатая физиономия Льва разочарованно вытянулась, кажется, он хотел похвастаться передо мной. Забавно. — Ты не спросишь, что он делал в этом подземелье, возле алтаря Князя Тьмы?

— Могу догадаться, что услышу, — ответила я холодно, чтобы прекратить разговор, ставший бесполезным.

Лев что-то неразборчиво пробормотал по поводу моей семьи, но переспросить я не успела — с легким шелестом рассыпавшихся золотинок конфетти, за спинами мальчишек возник Чорт. Он был один, а волшебную палочку держал наготове.

— Чорт! Ты можешь освободить меня?

Мальчишки вскочили и угрожающе выставили перед собой волшебные палочки. Чорт усмехнулся. Против него их шанс был ничтожно мал.

— Не стал, даже если б мог.

— Что?!

— Мы же говорили тебе! — обиженно проговорил Гера. — Вся твоя семейка заодно!

— Нет, нет, нет! Чорт, только не ты! Скажи мне, что ты ни при чем!

— Я ни при чем, — ответил он. — А в чем дело?

— Нет, ты не мог это выдумать! Девушки, козлы, кровь и алтарь — все это дурновкусица. Ты мог предать меня, но не хороший вкус!

Вбежала запыхавшаяся Победа. И следом за ней возник папочка, секундой позже в воздухе разнесся истеричный смешок, и мамочка явилась перед нами. Она всегда чуточку сходила с ума, когда колдовала — у нее это в роду.

Мальчишки попятились в угол от моих родителей. Опустили бесполезные волшебные палочки. Победа остановилась в замешательстве.

— Ты обещал, что ничего не скажешь своим родителям, — с осуждением пролепетала она.

— Дорогуша, нельзя же всерьез полагаться на чужое слово! Отойди к ним! — Чорт подтолкнул ее в сторону мальчишек.

— Какие симпатичные детки! — промурлыкала мамочка с лаской голодной кошки при виде мышей в капкане. — И, конечно, полукровки с западных окраин. Ай-ай-ай! Ваши родители будут очень расстроены, когда вы не вернетесь домой.

— Вы не посмеете ничего с нами сделать! — мужественно заявила Победа.

— Неужели? — нараспев протянула мамочка. — И что же нам помешает? Или кто?

Все невольно оглянулись на выход, но в коридорах никого не было, и не слышалось ни чьих шагов.

— Это так гадко! — Победа брезгливо скривилась. — Гадко пожертвовать собственным ребенком!

— Я тебя в нашем саду видел, — вдруг произнес Чорт.

И ткнул в Героя.

— Это ты кинул в окно Марише оборотное зелье!

— Да, я! — с вызовом подтвердил Герой.

— Ты?! Это так мило с твоей стороны! — я приятно удивилась.

— Вот как! Очень хорошо, что ты так быстро сознался, — похвалил папочка. — Теперь назови имя того, кто дал тебе его. И я сделаю все, чтобы смягчить наказание.

Герой мужественно выпятил подбородок.

— Не надо меня запугивать! Вы не имеете права! Думаете, если вы богаты, то вам все позволено?!

— Вот, Чорт, слышишь эти слова? Так говорит каждый, кто не живет на нашей улице, когда его ловят за руку.

— Погодите! — вмешалась мамочка. — Дорогой, ты не видишь ничего странного?

— Здесь лучше не смотреть на пол, дорогая.

— Я не об этом, — она досадливо махнула рукой и обернулась ко мне:

— Милая, что здесь происходит?

— Я не совсем уверена, но, по-моему, мои одноклассники считают вас виновными в заговоре...

— Чтооо?! — возмутился папочка. — Какая нелепость!

— Ну, — Победа быстро оглянулась на мальчишек, — мы знаем о ваших тайных собраниях здесь! Мы слышали, как вы сговаривались с другими Благородными Домами...

— Нелепость! — воскликнул папочка снова. — Зачем нам плести какие-то заговоры?

— Мы подумали, что вы хотите вернуть Князя Тьмы, — вежливо сказал Лев — он не любил портить отношения с людьми.

— П-подумали?! — с презрением бросил папочка. — Не обманывайтесь, для этого нужно обладать определенной предрасположенностью!

Победа оскорблено фыркнула.

— Дорогой, и все-таки я не до конца понимаю... Мариша? Так ты в сговоре с ними или нет? Скажи правду мамочке, обещаю, я не буду сердиться!

Я вздохнула.

— Нет, мамочка, я не в сговоре. Они пришли чтобы... чтобы спасти меня, — признание далось мне с трудом.

— От кого? — поинтересовался Чорт, непринужденно постукивая волшебной палочкой по ладони левой руки.

— От вас.

Чорт засмеялся весело, от души. К сожалению, его не поддержали, а папочка так на него глянул, что смех перешел в кашель.

— У меня голова кругом! — пожаловалась мамочка. — Кто же тогда запер тебя в эту клетку?

— Не знаю, они были в черных плащах, а лица закрыты капюшонами.

— Вот как! — папочка взглянул на часы. — До полуночи всего ничего. Подождем.

Я ждала столько дней, не имея ни одного намека на ответы, бесконечные вопросы изводили меня с утра до ночи, и мое терпение истощилось. И я потянула за ту нитку, которая попалась в руки.

— Где ты взял зелье?!

— Какая тебе разница, — ответил Герой мрачно, — оно все равно не пригодилось. А я его не выдам. Он хотел помочь, а выйдет для него неприятность.

— Как помочь? Разве вы стащили этот пузырек?! Ну, теперь я намерена узнать его имя! Добровольный помощник! О, уверена — им двигала собственная корысть.

— Ну, не все же такие, как вы, — нахально заявила Победа.

— Да, — согласилась я, — есть еще такие, как вы: доверчивые и простодушные. Именно поэтому на нас обрушивается столько бед.

Победа хотела ответить, но вдруг запнулась, и спросила:

— О чем ты говоришь?

— А вы думаете, что случайно оказались в музее, у нас в доме, в катакомбах?

— Ну, да... — медленно ответила она.

— У нас в доме? — папочку это шокировало. Он смерил взглядом Победу и мальчишек, потом обернулся ко мне:

— Ты говорила правду — ты его не брала, — заключил он и протянул руку:

— Нож!

Ребята переглянулись.

— У нас его нет.

— Он... — начала Победа, но Герой оборвал ее.

— Не говори ему! Это же Чорены! Откуда ты знаешь, что они не разыгрывают представление?

— Пророчество! — потребовал папочка.

— Его взял другой человек в музее. Он сбежал.

— Ложь. Не играйте со мной, девушка, — холодно предупредил папочка.

Победа пожала плечами.

Пора вмешаться:

— Папочка, не хочется тебя огорчать, но она говорит правду. Пророчества Сивиллы у них никогда не было. Я отдам его тебе, как только мы вернемся домой.

Папочка с мамочкой развернулись ко мне.

— Что?! Как?! Зачем?!

— Скажем так: чтобы оно не попало в дурные руки.

Матовые стенки сферы скрывали от меня выражение лиц, но я чутьем угадала ожидание.

— Я пошла за тобой, папочка, и случайно очутилась в подземелье, где ты встречался с господином Крысом. Но кроме тебя, господина Крыса, там присутствовали вот эти двое молодых людей. Я узнала, что они придут в музей, и поджидала там. Мальчишки спугнули господина Крыса, василиск напугал мальчишек, и благодаря этому стечению обстоятельств, я забрала пророчество. А потом спрятала его на крыше колокольни, где оно сейчас и находится.

Папочка неодобрительно покачал головой.

— Подземелья и крыши не место для прогулок юных девушек. Мы еще поговорим дома.

— Мариша, следить за родителями дурной тон! — строго произнесла мамочка.

Папочка в задумчивости потер рукой висок.

— Получается, что нас всех морочили. Вы думали, что мы, Чорены, затеяли переворот, а мы считали, что молодежи захотелось приключений. Морочили, отводили глаза, как в той пьесе, что вы играли. Но кто же этот Оберон? Или это был малыш Робин?

— Я Оберон, — простодушно заявил Лев.

— Нет, мальчик, в этой пьесе ты носишь личину осла, — едва замечая его, ответил папочка. — Впрочем, все... мы... Итак, время откровенности. Кто дал вам оборотное зелье, и какую цель он преследовал?

— Деметрий Лазарь дал оборотное зелье Герою, — тихо проговорила Победа. — Мы отдали ему и нож, который Герой стащил из вашей библиотеки. Господин Лазарь посоветовал выманить из дому Маришу и спрятать ее в надежном месте до утра. Мы думали, что вы заперли ее, чтобы в полночь принести в жертву.

Деметрий Лазарь! Я поражена! Но как же он приготовил оборотное зелье?

— Ты не понимаешь, что делаешь! — вскричал Герой.

— Нет, это ты не понимаешь, — кисло отозвалась Победа, — я тебе потом объясню.

Лев дернул Героя за рукав.

— Пусть ее! Это ведь не ты...

— Победа, ты только что предала его, — возмущено говорил Герой, отмахиваясь от друга. — Как ты могла?! Это же Чорены!

Победа поморщилась и повернулась к нему спиной.

— Деметрий Лазарь, — повторил папочка в раздумье, — кажется, это ваш учитель, тот, что репетировал с вами пьесу?.. Видимо, навеяло...

Победа хотела ответить, но из коридоров в зал вошли люди в темных плащах. Не ожидая гостей, они сгрудились у входа. Чорт исчез, оставив после себя красивый шлейф из золотистых звездочек. Мамочка, истерично хихикнув, тоже исчезла. Папочка повернулся к темным капюшонам.

— А, вот и вы, господин Лазарь. Боюсь, вас только что лишили такого прекрасного способа облегчить наказание как чистосердечное признание. Не стесняйтесь — долой капюшоны!

И господин Лазарь, скинув капюшон, двинулся вперед, угрожающе выставив перед собой волшебную палочку.

— Вас только двое! А вы, дети, — он указал палочкой на троицу, — стойте здесь и никуда не уходите! С вами мы позже разберемся. — Но характер в очередной раз подвел его:

— Как вы могли предать меня? — с трагическим пафосом воскликнул он. — Я вложил в вас столько времени и сил, а вы...

— Это все она! — пожаловался Лев.

— Ты, Победа, ты умная девочка и знаешь, что Чорены твои враги на вечные времена! Почему ты помогаешь им?!

Папочка посмотрел на меня. Угадав вопрос, я пожала плечами. Он, Деметрий Лазарь, всегда был таким. Что значит природа!

— Не будьте глупцами! Бросьте палочки и сдайтесь, — вмешался папочка в словоизвержение господина учителя.

— Ни за что! — огрызнулся тот. — Нас тринадцать, и у нас хватит сил, чтобы справиться с вами, а потом совершить обряд и призвать Его.

— Где ваши мозги? Куда, по-вашему, отправился Чорт, как не за помощью?! Сейчас здесь соберутся все Благородные Дома, и тогда пощады не ждите.

— Благородные Дома? — насмешливо переспросил господин Лазарь. — Кого вы обманываете? Вы, Чорены, первые, кто тогда присягнул Князю Тьмы. А сейчас разыгрываете невинность? Отойдите, не мешайте нам призвать Его на царствие! У вас больше нет ни смелости, ни решимости, чтобы вернуть Князя Тьмы, вернуть великие времена, когда мир этот прогибался под Его волей и волей Его слуг. Вы растратили блеск величия в веках, измельчали.