После того самого инцидента и разговора, по настоятельной просьбе Егора, цеховое начальство не стало мешать Вовке продолжать работу над своим детищем. Правда, при этом в коллективе Егору пообещали, что будут строго следить за тем, чтобы их "нерадивый работник" больше не злоупотреблял основным рабочим временем, и использовал для своих личных целей либо обеденный перерыв, или дополнительно полчаса времени после работы.
— Пускай — загадочно улыбнулся тогда Егор при разговоре со строгой бригадиршей — это будет для него своего рода экзаменом. А мы посмотрим, что у него потом получится.
За прошедшее с той поры время все до одной линзы для телескопа были, похоже, уже Вовкой выточены, однако какие-то другие, неведомые пока для Егора обстоятельства, вынудили остановить его товарища в дальнейшей работе над своим изделием. Если бы не сегодняшняя новость от Ключницы об идущей вслед за ними погоне, Егор бы ещё долго, наверное, ждал наступления удобного момента, чтобы выяснить причины такой заминки. И вот теперь ужно было срочно ускорять все первоначальные планы.
28 декабря 1990 г., пятница, 10 час. 05 минут.
Сегодня Егор волновался очень сильно. Он, даже когда впервые на свидание со своей будущей супругой оправлялся, так сильно не переживал, как в этот день.
На участок оптики Егор пришел сразу, как только выпала удобная минута. И так как последний предпраздничный день был абсолютно нерабочим в плане трудового настроя, Егор вовсе не был удивлен тем фактом, что персонал здешнего участка уделял своей основной работе отнюдь не столько времени, сколько было положено. Раздавая по ходу своего движения строгие ценные указания, и отчитывая при этом самых безответственных бригадиров и мастеров, Егор тем временем продвигался вглубь цеха.
Вовку обнаружить удалось далеко не сразу. Пройдя по малолюдным помещениям, и услышав при этом в свой адрес около десятка разноголосых поздравлений с наступающим Новым годом, Егор свернул к самому дальнему, и почти пустому участку. Там он и обнаружил то, что искал: его друг Вовка стоял у токарного станка и кропотливо вытачивал что-то явно очень мелкое. Низко склонившись над обрабатываемой заготовкой, и пользуясь, скорей всего, при этом не автоматической, а ручной подачей, Вовка был так сильно поглощён свой работой, что совершенно не замечал ничего вокруг себя.
Неслышно подойдя сзади, Егор заметил, что рядом с "токарем", поблескивая своими блестящими гранями и аккуратно сложенные на полочку, уже лежали несколько выточенных деталей.
— Кхе-кхе... — прокашлялся Егор.
Вовка обернулся и тут же, словно бы со знанием дела, оперативно завершил свою работу, выключив станок.
— А я вот тут... — он вдруг отчего-то покраснел и начал оправдываться.
— Да ты не отвлекайся, работай, если нужно — старясь оставаться серьезным, произнёс Егор.
Однако от таких слов в свой адрес Вовка покраснел еще больше, и вдруг совсем опустил глаза.
Все было ясно. Ну, конечно же, тот втихаря точил железки для каких-то своих целей, и совсем не ожидал, что такое высокое начальство застукает его за этим занятием.
Егор взял в ладонь одну из выточенных Вовкой деталей и поднес к свом глазам, изучая.
— Похоже на рукоятки верньеров для тонкой настройки, — Егор уже не притворно, а на самом деле удивился тому, что увидел — да у тебя, брат, всё по серьезному.
Егор старался говорить доверительным тоном, пытаясь расположить к себе незадачливого работника. Затем он аккуратно сгреб остальные детали в ладонь, подстелил какую-то относительно чистую бумажку на стоящий поблизости засаленный стул, уселся и принялся изучать их по порядку, поворачивая перед своими глазами.
Вовка засопел, но уйти никуда не мог, словно прилипнув к месту после того, как он закончил расточку деталей на станке.
— Значит, вот, сколько в тебе талантов, а ты это скрываешь — улыбнулся Егор, стараясь быть открытым для общения.
— Каких еще талантов? — похоже, Вовка как-то не очень был расположен к подобным откровениям.
— Ну, как, каких? Вон, линзы точить из чего попало, уже умеешь, так теперь, оказывается, еще и железки всякие на станке изготавливаешь.
Потом, глядя на насупившегося Вовку, Егор добавил:
— Я ведь вовсе не ругать тебя пришел, Володя, а просто узнать, как твои дела с телескопом продвигаются.
Похоже, слова Егора как-то не шибко проникли в душу стоявшего перед ним рабочего. Однако он уже не опускал своих глаз, а просто молча смотрел на своего начальника, словно не зная, как вообще вести с ним разговор.
"Вот незадача — думал Егор, всё больше убеждаясь в провале своей тактики по ведению диалога — наверное, не стоило ему начинать беседу таким образом".
Он хотел, было уже подняться со стула и пойти дальше по своим делам, чтобы позже попытаться зайти сюда снова, но Вовка сам вдруг заговорил:
— Верньеры для подстройки мне уже не нужно делать. Я из старого будильника механизм приспособил для выставления нужного угла. А здесь я только колесики выточил, рукоятки, то есть...
— Хм, это ты здорово придумал — искренне удивился Егор и вскинул брови. Надо же, шестерёнки будильника вместо верньера... никогда бы не догадался.
Вовка вдруг расцвел в обезоруживающей улыбке, а Егор, чтобы как-то развить свой успех в разговоре, добавил:
— В моем детстве у меня был друг, который всегда был мастером та подобные штучки. Такое мог придумать, до чего никто из нас, его товарищей, в жизни бы не догадался. И чего он только не мастерил у себя в квартире!
Затем он как-то вдруг осекся, опасаясь, что может наболтать лишнего, и прокашлялся в кулак. Ведь сейчас он говорил именно про Вовку — того самого Вовку, который остался там, в прежней реальности Егора, но который, вопреки этому странному факту, был одновременно живым и настоящим, стоя сейчас прямо перед ним.
Видимо, собеседник Егора почувствовал некоторую неловкость момента, и решил попытаться исправить ситуацию. Вовка и здесь оставался самим собой. Он всегда очень тонко чувствовал любого собеседника, и всегда старался быть чутким в любых разговорах. Его попытка пойти на встречный контакт с любопытным начальником была, с одной стороны, чудесным и замечательным шагом, но с другой — Егор чуть не закашлялся, когда услышал Вовкин вопрос:
— Наверное, ваш друг был интересным человеком. А как его звали?
Но Егора не так-то легко было вывести из равновесия. Он поморщился, затем пробормотал какое-то первое пришедшее на ум имя и тут же перевел разговор в прежнее русло.
— Ты мне лучше скажи, по какой схеме собираешь свой прибор? — спросил он у по-прежнему переминающегося с ноги на ногу у токарного станка Вовки.
Тот вдруг отчего-то засуетился, затем полез в карман рабочего халата и вытащил стопку каких-то затертых и измазанных листков, и тут же протянул их Егору.
Егор взял бумаги и стал их рассматривать. Вовка встал у него за спиной, приготовившись комментировать всё по порядку.
— Это я скопировал из одной книжки по телескопам — стал говорить он теперь уже более уверенным голосом — Там разные схемы были, но эта показалась мне достаточно подробной и не такой сложной, как другие.
Егор полистал дальше, и мысленно восхитился тем, что, невзирая на довольно приблизительные параметры во всех имевшихся чертежах, его совершенно необразованный друг, который до этого делал только грубые заготовки для однотипных линз, смог разобраться в тонкостях изготовления деталей для целого телескопа. И при этом довольно далеко продвинуться в своем начинании. Конечно же, о точности подгонки было говорить бессмысленно, да и о том, что конкретно, в конце концов, можно будет увидеть через эти "витринные стекла", которым Вовкина рука придала выгнутые и вогнутые формы, Егор даже старался заранее ничего не предполагать. По словам Ключницы, для успеха данного предприятия должно было вполне хватить того, что изготовление вышеописанного прибора будет доведено хотя бы до какого-нибудь определенного конца. И тогда свершившийся факт должен будет привести к тому, что их план, наконец, сработает...
— Ты вот что, — прокашлялся в кулак Егор — если станешь испытывать трудности со сборкой, я готов тебе помочь. Причём готов это сделать совершенно бескорыстно.
От таких слов Вовка слабо улыбнулся и кивнул в ответ, еле слышно произнеся:
— Хорошо.
— Вот и славно — кивнул Егор.
Их с Вовкой разговор не сказать, чтоб был очень удачным, но его явно пора было заканчивать. Егор хлопнул себя по коленкам и поднялся со стула. Он уже протянул руку, чтобы пожать Вовкину ладонь, когда тот неожиданно спросил:
— Скажите, а вы, как специалист, действительно верите в то, что у меня всё получится, или у вас имеются какие-то другие причины помогать мне?
А вот этот вопрос уже явно застал Егора врасплох. Он даже немного растерялся в первую секунду, придя в некоторое замешательство. Однако, имея большой жизненный опыт по способности выкручиваться из всяческих неудобных ситуаций, Егор внутренне собрался, и принялся отвечать сначала на первую половину вопроса, одновременно с этим усиленно соображая, как быть с истинными причинами своей мотивации.
— Конечно — тут Егор прокашлялся и провел кончиком языка по своим внезапно пересохшим губам — качества изображения в твоих линзах будет не таким идеальным, как, например, в телескопах Пулковской обсерватории, но в целом можно будет разглядеть Луну, и даже, наверное, в деталях. Судя по показаниям, которые заявлены в чертеже, увеличение твоего телескопа будет целых восемьдесят крат...
— А если смотреть на туманность Андромеды, к примеру? — добавил Вовка к своему ранее заданному вопросу.
— Ну, не знаю, если честно — стал отдуваться Егор — Всё будет зависеть от величины тех искажений, которые наверняка присутствуют в самом стекле. Хотя сами линзы ты обточил и отполировал весьма неплохо. Надо пробовать. Вот соберём и узнаем.
— Странно, — поджал Вовка свои губы и снова недоверчиво посмотрел на Егора — я всё-таки не до конца понимаю вашей заинтересованности в этом деле. Зачем вы мне помогаете с этим дурацким телескопом, когда вроде должны были просто выгнать меня с работы.
Егор на секунду задумался. Прямо сейчас ему срочно было нужно совершить решительный и точный ход. При этом он опасался сделать что-то неправильно, поэтому ему следовало действовать оперативно, и ни секунды не колеблясь.
— Ты ведь знаешь Егора Карасёва?
Вовка вскинул брови, будучи явно удивлен вопросом.
— Конечно знаю. Мы в одном подъезде с ним живем. А вы ему кто?
— Дело в том, что я брат его матери, то есть родной дядя Егорки. Если честно, твой друг про тебя часто рассказывает.
— Вот это дела! — ухмыльнулся Вовка — никогда бы не подумал, что Егор обо мне станет рассказывать. Небось, жаловался на мои методы воспитания?
— Да нет, что ты! — махнул Егор руками — Про тебя он только хорошее говорил. Что, мол, в детстве защищал малышню всегда, истории всякие интересные ребятам рассказывал. Выдумывал разные игры...
После таких слов Вовка снова засмущался, и теперь слабая улыбка уже не сходила с его лица. Егор, тем временем, решил развить успех дальше.
— Про телескоп твой это тоже он мне рассказал. Егор ведь знает, где я работаю, и когда про оптику услышал, про тебя и упомянул.
— Да, — подтвердил Вовка — я Егорке и вправду много чего рассказывал. Ему одному только и говорил про свою трубу.
— Мне-то как бы особого дела нет до твоего начинания — стал тут лукавить Егор — но мой племянник так в красках описывал то, как вы с ним мечтаете на звезды смотреть, что я и сам невольно загорелся вам помочь. Егор рассказал мне, где ты работаешь, и я был весьма удивлён, когда узнал, что мы с тобой, оказывается, коллеги. Теперь это стало для меня почти делом принципа, да и жалко ведь будет, если ты такое доброе дело загубишь.
Вовка поднял свои ясные глаза, и теперь уже совсем другим взглядом посмотрел на Егора, совершенно, при этом, не подозревая о том, кто именно перед ним сейчас стоит.
— Теперь точно не заброшу — сказал он тихим голосом, а потом, словно вдохновившись, принялся говорить, будто бы оправдываясь:
— Еще совсем недавно, до того момента, когда меня наша бригадирша отчитала за те линзы, я не был уверен, что у меня всё получится. А когда я в тот раз попался, думал, что вообще труба — не только про телескоп не думал, а уже вообще мысленно попрощался со своей работой.
На этом момента Вовка как-то на секунду запнулся, а потом, словно делая над собой усилие, дополнил:
— Это вам спасибо, Виктор Леонидович, что тогда за меня вступились. Если б не вы...
— Полно, полно тебе меня захваливать — отмахнулся Егор — Я ведь уже тогда знал, что ты за фрукт, так что потом лучше своему другу спасибо скажешь, а не мне.
Собеседник Егора молча кивнул, и на какое-то время оба замолчали. Затем Вовка всё же решил осторожно поинтересоваться:
— Скажите, а вы действительно, не против этого?
— Ты это про что?
— Ну, чтобы я к вашей помощи обратился, когда объектив и окуляр прилаживать начну. Я не уверен просто, что моих знаний хватит для такого сложного дела.
Егор мысленно возликовал от такого поворота дел. Ему сразу же захотелось сделать широкий жест, похлопать своего товарища детства по плечу и сказать: "да, конечно, братан, заходи, не вопрос!". Но сдержался, так как проявлять лишнюю эмоциональность было сейчас не нужно, да и знаний в тонкостях сложных оптических устройств деле было у Егора всё же маловато. Надежда была только на Ключницу, ведь это именно она, перед тем, как он устроился здесь на работу, натаскала Егора на основных знаниях по тем дисциплинам, с которыми он, по её мнению, должен был столкнуться в этом уголке пространства-времени.
Впрочем, Егор, в целом, был грамотным и образованным инженером, к тому же неплохим конструктором, правда, раньше, в прежней своей жизни, непосредственно к оптике он не имел совершенно никакого отношения. Поэтому, подумав немного, он сказал так:
— Давай договоримся следующим образом, я дам тебе свой адрес, а ты уже сам решишь, как тебе поступить. Моя квартира находится недалеко от завода, и до твоего дома от неё, насколько я знаю, всего лишь двадцать минут пешком. Впереди у нас целых полторы недели праздников, поэтому, как только надумаешь, так и заходи. Телефона у меня нет, но после обеда я почти всё время дома, поэтому совершенно не переживай по поводу того, что, якобы, не застанешь меня на месте.
С этими словами он, наконец, поднялся со стула, вручил другу свой нацарапанный на клочке бумаги адрес, затем распрощался с Вовкой, выразив надежду на скорую с ним встречу и пожелав тому хорошо встретить Новый год. После этого Егор вышел за дверь, отправившись вдоль стеклянного коридора далее по своим делам.
Вовка же, оказавшись, наконец, наедине со своими железками и с наступившей вокруг него тишиной, постарался проанализировать всю ту информацию, которая, словно огромный снежный ком, на него только что свалилась.
"С одной стороны, — думал он, это здорово, когда вдруг, словно ниоткуда, возникает знающий человек, который действительно может помочь. Ведь всё это дело с телескопом я уже начал считать почти провальным. К тому же, благодаря именно этому человеку меня с недавних пор не просто не выгнали с работы, а, наоборот, повысили в ранге, позволив работать с такими вещами, о которых сам я раньше не смел даже и мечтать.