Поэтому, предназначенные для штурма Сан-Диего Шестая и Седьмая дивизии мексиканской армии, постепенно обрели достаточную для таких операций выучку. Да и с вооружением дела стали лучше. Полученные от поляков танки, по представлениям многих были еще неплохи, хотя межремонтный пробег был уже не тот.
Но всех этих сил было недостаточно для захвата такой крепости, какой стал Сан-Диего благодаря усилиям американцев. Поэтому пришлось французам усиливать осадную армию своими войсками. Прежде всего — осадной артиллерией. Помимо артиллерии, прибыли и танки. Правда, тяжелой экзотикой французы не располагали и обходились одними легкими танками. Ну и конечно же авиация. Для штурма крепости решено было задействовать практически весь воздушный флот, которым располагала французская армия. И в качестве гарантии успеха — помимо фугасных авиабомб решено было применять бомбы, снаряженные отравляющими веществами и зажигательными смесями.
Все уже было готово к штурму, когда внезапно возник кризис в Техасе. Сосредоточив в районе Далласа и Хьюстона крупные силы, американцы перешли в наступление. Положение французов сразу стало тяжелым. В отличии от боев на Севере, здесь не было сплошной линии фронта и производить обходы и охваты возможность была. Чем американцы и воспользовались. А вернее им подсказали. Кто? Глава группы военных советников генерал— майор Павел Карлович Ренненкампф. Именно он настоял на том, чтобы имевшаяся у американцев кавалерия была собрана в кулак и совершила глубокий рейд по французским тылам.
Павел Карлович проявил удивительное упорство, готовя чуждые ему войска к рейду. По его настоянию, кавалеристы получили в качестве личного оружия СКС-4.5. Каждый кавалерийский взвод имел парочку новеньких ручных пулеметов "Кольт-Мадсен". В составе полков были сформированы пулеметные эскадроны, в имевших по 24 тачанки со станковыми пулеметами. Имелась в отряде и конная артиллерия. В полках и дивизиях трехдюймовые полковушки, а вместо тяжелой артиллерии конная группа получила в свое распоряжение шесть дирижаблей. Беспокоясь за успех дела, Ренненкампф запросил у Георгия разрешения, принять непосредственное участие в рейде вместе со всей группой военных советников.
— Жорж, пожалуй стоит ему это разрешить. Правда, я запрещаю им выступать им под своими настоящими именами. Итак, пусть наш генерал действует под псевдонимом Генрих Гиммлер.
— А почему таким? — Георгий прекрасно понял, что я хочу лишний раз намекнуть французам о том, что им исподтишка гадят "проклятые боши".
— Жорж, лучше не надо спрашивать. Поверь, я не просто так выдумываю эти псевдонимы. И кстати, нужно навести должный порядок в документах Военные агенты нейтральной страны не могут непосредственно участвовать в боях. Поэтому, пусть группа наших советников отныне проходит как общественная организация. Назовем ее Первым отрядом Германского Добровольческого Корпуса. Ну и пусть у наших "волонтеров" будут звания, не принятые ни в одной армии. Как ты думаешь, "группенфюрер Гиммлер" , будет здорово звучать? Ну а прочие офицеры пусть станут зондерфюрерами. Список уместных для этого случая псевдонимов, будет у тебя в течении часа.
Немного погодя, я спохватился и приказал, чтобы все офицеры из "группы Гиммлера" переоделись в статское. А то может совсем нехорошо выйти: офицеры якобы немецкие, а мундиры русские. А еще меня беспокоило: как сами американцы отнесутся к попыткам Ренненкампфа что то им приказывать? Однако Василий Иванович, меня успокоил: нормально отнесутся. Ибо собранная для рейда конная группа не является детищем Военного министерства. Она целиком и полностью сформирована на средства неких частных лиц.
— А имена этих частных лиц вам известны?
Оказалось, что очень хорошо известны. Вот часть списка "учредителей": Standard Oil! Мать моя женщина! Узнаю брата Колю! Это ведь старина Рокфеллер! Его интерес к Техасу вполне понятен. Понятно, почему он решил взять дело в свои руки. А Василий Иванович продолжал информировать. Оказывается, весь старший офицерский состав группы — держатели акций фирм из перечисленного списка! К армии САСШ они имеют слабое отношение. Формальный командующий группой — генерал Стюарт, никогда не был даже вторым лейтенантом. Хотя, когда имеешь дело с американцами, удивляться стоит как можно реже. Во всяком случае, есть в этом деле и много положительных моментов. За службу тыла Павлу Карловичу беспокоиться не придется. Ее целиком и полностью держат в своих руках профессионалы своего дела. Воровства точно не будет. Ибо ссориться с миллиардером много страшней, чем с государством. У акул капитализма не забалуешь! Если что не так — закопают и расстрелять при этом забудут.
Подтверждением этих мыслей была шифровка от Ренненкампфа. Он сообщал о состоявшейся встрече с самим Джоном Девисоном и его семьей. Оказывается, Рокфеллер, снарядив конную группу и расставив на ключевых должностях своих людей, не собирался ставить препоны профессионалам.
— Генерал! Не обращайте внимания на пустые формальности. Война — это ваш бизнес. Значит вам его и вести. А Стюарт уже предупрежден о том, что в этом деле главными будут ваши люди.
И в подкрепление своих слов, Рокфеллер информировал Ренненкампфа о том, что ему и его офицерам, в случае успеха будет выплачена неплохая премия.
Павел Карлович правда сомневался, вправе ли они выполнять свои обязанности на таких условиях?
— Жорж, пусть он отбросит всяческие сомнения. Я не стану возражать против получения заслуженных наград. Ну а то, что это не ордена... Что взять с этих американцев? Они ведь ордена по сию пору не завели!
В успехе рейда я не сомневался. Потому, что знал: в данный момент в таких делах "наш Гиммлер" впереди планеты всей. И если его не придерживать дурными приказами, то он задачу выполнит на "отлично". А задача была простая: французы должны потерпеть поражение. А потерпев поражение, возжаждать реванша. А они захотят взять реванш. Потому что на кону — нефть Техаса.
И вот, в один прекрасный день кавалеристы "Гиммлера" совершив обходной маневр, врубились во французские тылы. Павел Карлович не стремился вступать в бои с боевыми частями. Главной целью для него было — перерезать коммуникации. И он вволю порезвился на них. В этот момент французы ничего с ним поделать не могли. Своей кавалерии у них не было. А пехоте гоняться за кавалерией как то несподручно. Да и американская пехота наседает с фронта. И потому, как только прекратилось снабжение всем необходимым, французы не выдержали и начали отступать. А отступать — нелегкая задача. Особенно, когда у противника есть авиация, а у тебя ее нет. Она конечно была, но "проклятый Гиммлер" прорвался к дирижабельной станции и не оставил там ничего целого. Совсем уж духом французы не пали. И в бегство не пустились. За неимением собственной кавалерии, вызвали мексиканскую. И она прибыла. Вот тут веселье и началось! Бравые мексиканские кабальеро привыкли воевать по старинке. А Павел Карлович — по новому. И ставку он сделал не на непосредственный удар войск, а на маневр и огневой удар. А еще на современные средства связи, разведки и наблюдения за противником. Правда, последние были не нашей, а американской выпечки. Но хватило и этого. Кавалерийское сражение по новым правилам разыгралось на обширном пространстве между Остином и Сан-Антонио. Колонны генерала Хуареса, спешащие на выручку союзникам, были своевременно обнаружены воздушной разведкой. После чего, дирижабельный отряд начал наносить по ним удары за ударами. И это было только началом. Генерал Хуарес, оказался человеком упорным и достаточно сообразительным. Не имея средств ПВО, он принял решение совершать марш в ночное время суток. Это избавило его войска от бомбардировок. Но только ночью. Днем же, когда кавалерия отдыхала, ее хоть с трудом, но обнаружили. Все-таки даже правильное решение не всегда приводит к успеху. Просто потому, что подводят исполнители. А исполнители понятия не имели о такой вещи, как маскировочная дисциплина. За что и поплатились. А американцы тем временем без особых проблем начали сближаться с мексиканскими войсками. И в один прекрасный день, противники увидели друг друга воочию.
Даже если бы Хуарес желал, то уклониться от схватки у него все-равно бы не вышло. 'Парни Гиммлера' охватили мексиканскую кавалерию с трех сторон. И хотя у них не было локтевой связи между отдельными полками, взаимодействие между ними утрачено не было, благодаря наличию радиостанции в каждом полку. В это утро, все было против Хуареса. Восходящее солнце грело спины американским драгунам и слепило мексиканцев. Благодаря образцовой логистике, конский состав находился в прекрасном состоянии. Зато кони мексиканцев были отощавшие. Американцы имели в достатке огневых средств, а мексиканцы в результате бомбардировок, лишились и той конной артиллерии, что имели ранее. В общем, куда ни кинь — везде клин. Уклониться от боя уже не выходило. Из всех возможных решений, Хуаресу пришлось принять только одно — сабельный удар. Рассчитывать на победу при иных раскладах он вполне мог. Дело в том, что сабельные атаки никогда не являлись коньком американской кавалерии. Более того, она их всячески избегала. Точно так же и нанятые Рокфеллером добровольцы. С ними все было даже хуже. Необходимым с точки зрения наших советников холодным оружием всех обеспечили. В каждом эскадроне один взвод имел на вооружении пики и сабли. Прочим дали только сабли. Но толку от этого не было. Занятий по рубке лозы, фланкировке, фехтованию ... провести не успели. Поэтому сами кавалеристы относились к холодному оружию как к вещи бесполезной и обременительной. При первом же удобном случае их обязательно "теряли". Наказывать за утрату оружия так, как принято в нормальной армии, никто не имел права. За этим бдительно следили правозащитники. В общем, к началу сражения, половина личного состава в случае израсходования патронов оказывалась безоружной. Вот потому и была сделана ставка на один лишь огневой удар. И он был впечатляющий. Все-таки мексиканцы, это не воспетые Киплингом фузи-вузи. Те еще могли пройти сквозь огонь британской пехоты и прорвать ее строй. "Кабальеро" подобной выдержкой не обладали. Переть с одними саблями в руках на сотни пулеметов противника — это не их стиль. Поле боя в считанные минуты покрылось трупами лошадей и всадников. Весь бой продолжался минут пятнадцать. А дальше началось преследование убегающих. Войдя в азарт, американцы потеряли всяческую осторожность. Это дорого стоило солдатам 28 драгунского полка. Увлекшись погоней, они проглядели нового противника. Четвертый кавалерийский полк кубинских "десперадос" опаздал к началу битвы. Но зато у него был более удачливый командир — полковник Франсиско Дельгадо. Оценив сложившуюся обстановку, он приказал своим бойцам расступиться и пропустить беглецов, а затем, по сигналу горна, "десперадос" устремились в атаку. Сабельную. Которую американцы сперва проглядели, а потом было поздно. Кубинцы успели нанести сабельный удар с двух сторон.
Особенностью таких атак является то, что они не затягиваются по времени. Даже хорошо обученные и стойкие бойцы не могут долго выдерживать кошмар прямого столкновения конных масс. Это только в фильмах да книгах противники на полном скаку схватываются грудь на грудь. На самом деле такое происходит очень редко. Не чаще, чем при лобовых атаках в воздушном бою. Тот, у кого раньше не выдержали нервы, сворачивает еще до столкновения. И тем самым проигрывает схватку.
На этот раз лобового столкновения не было. Кубинцы били по флангам. А тут тоже свои особенности. При такой атаке, даже легкие телом и сидящие на низкорослых лошадях гусары, побеждают рослых, сидящих на огромных лошадях кирасиров, если последние не успевают развернуться для схватки.
Именно сейчас суровая практика кавалерийской войны и сработала против американцев. На этот раз они были без средств усиления — тачанки и артиллерия отстали во время погони. Револьверы и карабины хороши, когда соблюдается дистанция боя и мало помогут при бое в упор. Тем более, что на этот раз рубаки были у врага опытные. Закаленные еще боями с испанской армией, кубинцы умели махать не только мачете. В общем, радость от победы и азарт от погони, сменился диким страхом и драгуны пустились в бегство, подписав тем самым себе приговор. Оторваться от погони удалось лишь каждому четвертому. Прочие были безжалостно зарублены.
Этот частный успех тем не менее не улучшил положения франко-мексиканских войск. Рейд "парней Гиммлера" был продолжен, а кубинцам досталось от все тех же американских дирижаблей.
Отступление продолжалось. Причем, вместе с французскими и мексиканскими войсками, от американцев уходила часть местных жителей: негров и чиканос. Учитывая, что конная группа продолжала тревожить тылы частыми набегами, французам пришлось выделять войска для защиты беженцев. Что ослабляло их силы на фронте. В общем, отступление в любой момент могло перейти в драп. И не сказать, что меры для исправления ситуации не принимались. Началась срочная переброска в Техас французской кавалерийской дивизии и польской уланской бригады. Восстанавливалась мексиканская кавалерия и формировались конные полки в Боливарианском Легионе. Но все это требовало больших затрат времени, а потому французы явно запаздывали. В итоге их табор, все-таки добрался до Рио-Гранде и на том отступление прекратилось. Американцы тоже выдохлись и не имели сил для дальнейшего развития успеха. Да и вправду сказать, это был их последний крупный успех в наступлении.
Зато на левом фланге Южного фронта им сильно не повезло. Сперва начался штурм Сан-Диего войсками союзников. Первые два дня, штурмующие не могли добиться никаких заметных успехов. Но затем Пилсудский нащупал в позициях американцев слабину. Не прекращая оказывать нажим на обороняющихся по всему периметру обороны, Он внезапным ударом прорвал фронт у Эль-Кахона и бросил в прорыв греческие войска. Греки же, совершив форсированный марш, вышли к побережью Тихого океана в районе Дель-Мара и окончательно отрезали гарнизон Сан-Диего от всей страны. На этом Пилсудский не успокоился. Собрав вместе всех, кто мог сидеть на коне, он направил импровизированную конницу в сторону Лос-Анджелеса.
Этот сводный, а по факту сбродный отряд квази-кавалерии, теоретически не имел никаких шансов на успех. Чисто польским отряд не был. Скорее польско-мексиканский. Гарнизон Лос-Анджелеса превосходил его по численности раз в пять. Тем не менее, рейд окончился успехом. Стоило полякам и мексиканцам ворваться в город, как гарнизон, поддавшись панике, вместо оказания сопротивления начал разбегаться. Убежать сумели не все. В плен попало порядка 1200 человек.
Будь среди американских командиров жесткий и решительный человек, собрать разбежавшиеся войска и отбить город у захватчиков могло получиться. Но таких поблизости не оказалось. А ведь поляки и мексиканцы в этот момент занимались не организацией обороны, а грабежами и бесчинствами. Лишь на третий день высадившиеся в порту японские войска сумели навести хоть какой-то порядок.
Тем временем дела защитников Сан-Диего с каждым днем становились все хуже и хуже. Медленно но верно, японцы, поляки и мексиканцы захватывали один опорный пункт за другим. Артиллерийские обстрелы, бомбардировки с воздуха, отравляющие и зажигательные вещества, танковые атаки, свое дело делали. На десятый день штурма американцы пришли к выводу, что дальнейшее пребывание флота в Сан-Диего лишено смысла.
