* * *
Трудный и неприятный разговор, которого никак нельзя было избежать, наконец-то состоялся. Кен и так удивился, сколько времени сумел выдержать Кейран: сам он, на месте кореллианца, и дня бы не утерпел! Хотя, оглядываясь назад, Старкиллер должен был признать: джедай из него получился весьма, своеобразный, мягко говоря. Но, все равно — выдержать, аж две недели, и не попробовать установить истину самым простым способом... — этот джедай далеко пойдет.
— Но, почему ты не...
— Не разнес Храм на молекулы, и не перебил там всех, кто находился? По тем же самым причинам, по которым не отправился в Конфедерацию, после побега: Не хотел убивать своих, пусть даже бывших собратьев!
В пустоте одного из огромных ангаров дестроера, который они использовали в качестве тренировочного зала, звуки голосов терялись, словно тонули в зыбучем песке.
— Нет, я имел в виду — почему ты не обратился к Целителям? Точнее, я... — ну, когда всем стало ясно, что это ошибка, что... — извини, никак не могу сформулировать...
— За что ты хочешь извиняться, парень? — За то, что наш дорогой и любимый Орден, когда дошло до дела, оказался таким дерьмом? Так, для меня это давно не новость: имел возможность лично убедиться в этом несколько раз, во время войны. Да, в мирные годы наши старшие собратья не давали этому говну выползти наружу, или, может быть, своевременно и незаметно для остальных все дурно пахнущее подчищали. Я в свое время, по глупой наивности, считал, что уж меня-то самого все это никогда не коснется... — ну что же, ошибся, с кем не бывает.
— Это в тебе говорит обида! Ведь, в глубине души ты сам знаешь, что джедаи не такие: да, мы все разные, но то, что нас объединяет...
— Во мне говорит здравый смысл, и жизненный опыт, который достался слишком дорогой ценой! И, ладно бы, если бы эту цену заплатил один я — но ведь ее пришлось платить и другим тоже.
— Энакин..., то есть — Кен, — нельзя перекладывать вину тех, кто ошибся и совершил зло в отношении тебя, на всех остальных. Они ни в чем не виноваты!
И дальше парень сбивчиво стал пересказывать Кену одно из Видений Силы, совсем недавно посетившего его. "Ба! — да это же он меня видение — из другой жизни, которая уже никогда не наступит! Надо же, Мустафар и его безжалостный хозяин — Дарт Вейдер! Хороший "приход" был у Кейрана в тот раз, не всякий спайс наркомана так "вставить" может..." — Старкиллер подумал про себя, что Сила иногда любит жестоко поиграть со своими детьми. Но, даже если этот вариант будущего уже никогда не произойдет, видение Кейрана — неплохое предостережение о том, что некоторые вещи лучше никогда не делать...
— Не бери в голову, Кейран: То, что тебе тогда привиделось, теперь уже точно никогда не сбудется. Отчасти и благодаря тем самым "виноватым" — чтобы стать Лордом Ситхов надо Силу чувствовать нормально! А после того, как по мне прошлась Стена Света, я ее практически не слышу: только эхо и непонятный, неразборчивый шепот, вместо ясных образов и четких границ. С формальной точки зрения, я теперь даже не могу считаться полноценным, нормальным форсъюзером!
— Постой, но, ты же учишь ребят — как правильно управлять Силой, сам вовсю ею пользуешься. Вражеский флот, наконец, с ее помощью почти в труху превратил — прямо на моих глазах!
— Ты помнишь, как тебя учили когда-то? Сначала ты научился Чувствовать Силу (как можно с чем-то работать, если вообще не можешь почувствовать это?), потом — освоил Контроль (без должного уровня Контроля что-то там делать с помощью Силы попросту опасно: можешь невольно навредить и себе, и другим!). И только после того, как ты в достаточной степени научился контролировать — прежде всего, себя и свои способности, и чувствовать — так, что Сила всегда откликалась на твой зов, — тебя наставники и начали по-настоящему учить. Ты стал осваивать Изменение: учиться разным способам использования Силы для каких-то практических нужд, меняя все окружающее под себя и свои желания.
— Да, все мы были юнлингами...
— Я юнлингом никогда не был! Но смысл ты понял: без Чувства Силы не может быть никакого Изменения чего-либо, сделанного с помощью Силы. Потому, что считается: Сила сама должна подсказывать форсъюзеру то, какие формы должно приобретать творимое им Изменение. И где находятся те пределы, за которые лучше не заходить! А иначе, рано или поздно, все неизбежно закончится Штормом Силы, который сметет неудачливого форсъюзера заодно со всем, что его окружает. При этом, степень разрушения будет определяться мощью того, кто не сумел управиться с Силой: один просто сгорит сам, как сухая ветка в костре, а другой — снесет заодно половину планеты, на которой находится. Все будет зависеть от того количества Силы, которым попробует воспользоваться неудачник.
— Тогда как же ты делаешь то, что делаешь?
— Вот так и делаю: без гарантии того, что все пойдет так, как нужно, — и устанавливая границы самому себе, сообразуясь только с собственным, внутренним чувством меры. Вообрази: у тебя пропало зрение, и теперь ты можешь полагаться только и исключительно на иные чувства. Нет, у тебя прекрасная память, ты отлично помнишь то, что тебя раньше окружало — все, вплоть до последней мелочи: каждый камешек и каждую травинку. Но, только на твоем собственном "дворе", или рядом со своим домом: все остальное окружение для тебя теперь полный мрак, по которому ты можешь перемещаться исключительно ощупью, не зная — ставишь ногу на твердую землю, или там, дальше, только обрыв и пустота...
Пока Кен переводил дух, джедай молча ждал продолжения.
— Кстати, пару раз это меня уже чуть не убило — и тех друзей, кто находился тогда рядом со мной, тоже. А когда бежал с тюремного транспорта, на Корусанте, так вообще не надеялся выжить, хотя все и обошлось ушибами и ожогами: со Стихией Огня мне до сих пор не везет. Может, в этих сказках насчет меня — про "избранность", — и вправду есть что-то правдивое, и сама Сила просто не дает мне натворить бед по-настоящему? Однако, когда-нибудь это все равно неизбежно кончиться плохо...
— Тогда повторюсь еще раз: почему ты не обратился к Целителям? Тебе бы наверняка никто не отказал в помощи — особенно после того, что произошло.
— Мне бы твою веру в лучшие чувства джедаев, Кейран! Однако, многие из моих бывших собратьев даже сожалели — причем, вслух — глядя мне в глаза, — что "падший" не умер: меньше было бы проблем Ордену и им самим, в дальнейшем. А так... когда кое-кто из политиков поинтересовался: что там с генералом Скайуокером, и когда тот сможет вернуться к своим служебным обязанностям? — Что им было отвечать, на такие вопросы? "Нет человека — нет проблемы" — как сказал однажды, по аналогичному поводу, один мой знакомый. И кто-то из моих "сердобольных" собратьев попросту нанял парочку охотников за головами, на грязное дело (Светлая Сторона такими вещами руки марать не позволяет, ты же знаешь!) — с целью отмыть чистые белые одежды Ордена от грязного пятна по имени Энакин Скайуокер. А ты: "Целители, Целители"... — Да, приходили они ко мне, и не раз. Прямо, дневали и ночевали в моей камере, и даже на некоторое время меня к себе утаскивали — под конвоем, разумеется. Еще бы: в кои-то веки живой объект для исследования: форсъюзер, по которому пришелся удар Стены Света, когда он воспользовался одной из техник Темной Стороны Силы! Все, их окончательно заключение: "Отрезан от Силы" — и, как они заявили, это не лечится. То, что я там еще чего-то ощущаю и чувствую — по их словам, это нечто вроде "фантомной боли". Вон, примерно, как в отрубленной руке: протез-бионик работает ничуть не хуже, но рука-то все равно неживая — а кажется, что болит, как своя собственная!
Кейран выглядел, как сидящая на ветке нахохлившаяся и опустившая намокшие от дождя крылья маленькая певчая птичка, которую он однажды видел на Фелуции.
— Неужели Тьма так и осталась в твоем сердце? И ты не можешь простить...
— Парень, мне теперь на Темную Сторону Силы наплевать! Я не слышу больше ни ее прельстительного шепота, ни яростного животного крика — так же, как не чувствую теплоты и спокойствия Светлой Стороны. Как говориться: умерло — так умерло! Впрочем, даже если бы те уроды убили меня, они не могли бы сделать хуже: по крайней мере, мертвым, пребывающим по ту сторону Силы, наши здешние дела не интересны. Хотя... мне тоже больше не интересен ни Орден, ни мои бывшие собратья — кроме некоторых разумных, которые, так или иначе, не безразличны мне. Худшая месть, которая только приходит мне в голову: это дать возможность джедаям самим свернуть себе шеи, к чему Орден старательно движется. Когда-то, когда я еще был джедаем, сделал бы все от меня зависящее, чтобы этого не произошло — да и делал, вообще то! А теперь я не часть Ордена, и пусть Высший Совет обходится собственными силами...
— Прощение нужно не кому-то постороннему, прощенье нужно, прежде всего, самому тебе! Нельзя жить с таким грузом на душе.
— Извини, Кейран, тебе когда-нибудь приходилось отдавать приказ о проведении орбитальной бомбардировки?
— Причем тут это?
— Притом, безупречный ты рыцарь, что когда под огонь корабельных турболазеров, или под град бомб и ракет попадали невинные, жалел ли ты их так же, как жалел сам себя — когда вынужден был отдавать подобный приказ?
— Но, это же война... долг... приказы командования, наконец. Как можно не выполнить приказ Совета? Мы обязаны...
— А вот кое-кто у нас, в начале войны, посчитал, что он никому и ничем не обязан — кроме Силы и ее Светлой Стороны. И хрен с ним, что могли погибнуть миллионы и миллиарды невинных: они сами остались чистенькими и незапятнанными кровью и убийством! Потому, что с точки зрения Силы нет разницы, кого убивать: праведников или мерзавцев — и то, и другое, с позиции Светлой Стороны Силы, одинаково дурно.
— А с точки зрения Темной Стороны, значит, это хорошо?
— Нет, с точки зрения Темной Стороны есть поступки целесообразные, и есть — вредные. Чувствуешь разницу в подходе? Однажды мы с Оби-Ваном Кеноби расследовали некое грязное дельце, и столкнулись с боевиками Синдиката Пайков: Казалось бы — мерзавцы, торгующие "белой смертью", пробу негде ставить... — но мы ограничились лишь тем, что отбивали их наскоки. Насколько помню, даже не поранили никого: они же не были врагами — только, возможным источником важнейшей и ценнейшей информации. Так вот, за теми же самыми сведениями охотился, тогда, и старый граф Дуку... — мы там столкнулись. Знаешь, тогда я ему позавидовал — на мгновение, не больше! — он то не стал отмахиваться от бандитов мечом, как мы с Кеноби, а просто скинул всю эту шайку одним махом в пропасть с помощью Телекинеза.
— И... ты чувствуешь облегчение, что никакие запреты Силы теперь не мешают тебе делать то же, что когда то сделал, у тебя на глазах, Граф?
— Нет, парень, ты все время не о том думаешь: я не чувствую от этого никакого "облегчения". И на месть мне... — нет, на месть мне было бы не наплевать, но за меня уже и так отомстили: Рекс сказал, что оба те урода, что меня тогда покалечили, уже и так мертвы! Без меня постарались люди. Если для тебя это так важно, то обещаю, что даже эту дуру — Олану Чион, не трону, если приведет Сила с нею встретиться снова на узкой дорожке. Ну а про Орден в целом, я тебе уже раньше сказал: у меня теперь с Храмом нет ничего общего — и никакой мести тоже. Разумеется, если кто-то не захочет причинить вреда мне самому, или кому то из тех, кто мне не безразличен. Вот если другие джедаи — не ты — захотят сделать что-то дурное тем, кого я взялся обучать, или моим боевым товарищам...
— Нет! — этого я и сам не допущу, пока жив! Только, я ведь не просто так тебе говорил про свои видения. Я не даю своим страхам воли над собой и отметаю их, но можно ли игнорировать предупреждения, которые нам посылает сама Сила?
— Знаешь, Кейран, это хорошо, что ты поделился со мной своим беспокойством. Потому, что весь ужас того, что со мной произошло, вовсе не в том, что я могу всех вокруг себя "случайно" уничтожить. И не в том, что способен использовать Силу, давая чувству гнева и ярости... — нет! Самое страшное: я теперь не чувствую смерти тех, кого убиваю! Те, кто находился на кораблях вражеского флота в последнем бою, умерли от моей руки — пусть и не напрямую. А я даже не услышал их предсмертных криков, доносящихся через Силу — да что там, в прежние времена у меня эмоций больше было, когда я случайно на снующих под ногами муравьев наступал! Вот это страшно. Потому, что даже у Лорда Ситхов может поехать крыша, от того количества эманаций Темной Стороны, которое пройдет сквозь его ауру, если он собственноручно разом убьет столько народу, сколько недавно убил я. Каждый "Дредноут" — более шестнадцати тысяч человек экипажа, и даже их мелкие суда — это уже сотни живых разумных на борту! Бет Эль и остальные дроиды-тактики пока еще не свели "баланс", но получается, что у меня на совести почти миллион смертей разумных существ — а я, при этом, даже ничего не почувствовал...
Кен помолчал немного, ожидая, что джедай ему что-то скажет в ответ, но кореллианец молчал, словно придавленный его словами.
— Кстати, Кейран, спасибо, что тогда меня остановил! — ну, после первой схватки.
— Не за что. Просто, если ты то ничего не почувствовал, то мне стало совсем хреново — хотя как раз я, тогда, вроде бы сам вообще никого не убивал. Ребята и девушки... — ну, они, кажется, еще не настолько научились чувствовать Силу, чтобы их "корежило" так же, как и меня.
— Вот и хорошо: на будущее, если можно, делай то же самое! — потому что я остановиться, когда это будет нужно, могу и не суметь...
Дальше разговор как-то незаметно свернул на обсуждение "технических" сторон использования Силы. Потом обсудили дальнейшие планы по обучению ребят. Кен, наконец, даже уговорил Кейран взять себе Матиса в качестве падавана! Но Старкиллер чувствовал, что к этой неприятной теме им с кореллианцем еще не раз придется возвращаться: "Да уж, Кен, ты и дожил — джедай рядом с тобой, которого ты хочешь сделать заменой своей пропавшей "чуйки" — не смешно ли"?! А еще он подозревал, что из Кейрана придется сделать, заодно, и замену такой штуке как "совесть": как ни крути, а никаких сожалений за то, что разнес в пыль флот этих жадных ублюдков, Старкиллер не испытывал. Ни капли. И это тоже приводило в ужас.
* * *
"Что-то должно произойти. Что-то непременно должно случиться!" — мысль билась в голове Таало подобно насекомому, попавшему в ловчую сеть паука. Сколько уже времени прошло с момента окончания сражения? — почти четыре недели...
Оперативное соединение вернулось обратно к Эрну, без потерь — и даже с "прибытком": полторы сотни трофейных кораблей, которые можно восстановить и снова поставить в строй, это не корзина с плодами майлоруна! Фиррерреанка служила достаточно долго, и поучаствовала — в основном, в качестве зрителя — не в одном бою. Конечно, бывшая тионская эскадра дала бы старой флотилии "Фурий Тайтона" сто очков форы, да еще бы и право открыть первыми огонь уступила — и все равно была бы сильнее. Однако, и "Фурии" были не из грязи деланные, как любил выражаться Лотто Даск, так что, ей было с чем сравнивать. То, как Кен Старкиллер разделал в бою нападавших... внушало! Видеть действие Силы это одно, а вот ощущать через нее происходящее самой — совершенно иное. Особенно, когда сама Сила заходится в каком-то пароксизме, и сквозь нее долетает эхом отголосок тысяч и тысяч смертей. Это было грандиозно, страшно, это было... притягательно! — не смотря ни на что. Отчасти помог опыт природной эмпатки: Таало почти сразу "закрылась", отсекла от себя те смерти вражеских солдат — как делала это и раньше, в тех боях в которых участвовала и была свидетельницей. Как она уже поняла, чем сильнее разумный связан с Силой, тем сильнее он реагирует на то, что твориться с ее помощью. Даже ей было ясно, что она, да и почти все остальные ребята, поняли и прочувствовали только кусочек того, что обрушилось на того же Кейрана.
