После того, как вышла статья Риты Скитер, на следующий день в Хогвартсе начались брожения. Кто-то верил статье и тут же выдвигал десятки теорий, из-за чего Поттер решил покончить жизнь самоубийством. Другие не верили или сомневались, но тоже не стеснялись высказывать свое мнение. Ученики обсасывали каждую строчку в статье.
Дамблдор попробовал прекратить эту вакханалию. Тем же вечером он привлек к себе внимание и рассказал, что физически Гарри Поттер уже в полном порядке, но он находится в коме и неизвестно когда очнется. Как только это произойдет и целители признают его здоровым, он вернется в школу.
Это не прекратило все пересуды, но значительно уменьшило градус обсуждения.
Следующие статьи Гермиона уже не читала, не появилось такого желания. Последующие статьи уже не вызвали того ажиотажа у учеников, как первая.
Так пролетело еще два месяца, прошли рождественские каникулы и наступил февраль. Очередным вечером совы принесли "Ежедневный пророк", и ученики, которые выписывали эту газету, почти разом начали галдеть.
Когда раздался громкий хрустальный звон, Гермиона удивленно уставилась на преподавательский стол. Дамблдор встал и старался привлечь к себе внимание. Не только Рон и Гермиона отвлеклись на разговоры; по всему залу обсуждали написанное в статье. Словно не замечая пристальных взглядов, Дамблдор еще раз постучал палочкой по бокалу и замолчал. Выждав, пока установится абсолютная тишина, он заговорил:
— Хотелось сделать это сюрпризом, ну да ладно... Статья, что написана здесь, — Дамблдор показал всем свежую газету, — не отражает и капли правды. Нет, Гарри Поттер не мертв. Скажу даже больше, завтра он возвращается в Хогвартс и продолжит учебу. Целители признали его полностью дееспособным.
Гермиона удивленно ахнула. Профессор МакГонагалл не сказала ей ни слова об этом.
— Мистер Поттер получил множество повреждений, которые были исцелены. Но все имеет свои последствия, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале. — Результатом этих травм является полная потеря памяти...
Поднявшийся шум помешал директору продолжить. Дамблдор замолчал и снова ткнул палочкой в бокал. Мелодичный хрустальный звон разнесся по Большому залу, заставив многих замолчать на полуслове.
Слова, сказанные директором, полностью обескуражили Гермиону. Полностью потерял память? Но как такое возможно? И как он сможет учиться в таком случае?
— Я убедительно вас прошу не приставать к мистеру Поттеру с вопросами. Память со временем восстановится. А пока это не произошло, пожалуйста, не досаждайте ему. Это все, что я хотел вам сказать. Приятного аппетита. — Дамблдор усмехнулся в бороду и сел в кресло.
— Как думаешь, Гермиона, Гарри узнает нас? — спросил Рон, хмуро уставившись в тарелку. Есть ему явно расхотелось.
Гермиона неопределенно пожала плечами. Несмотря на то, что у нее родители врачи, она мало что знала об амнезии.
— Вот завтра и узнаем, — сказала она и встала. Аппетит полностью пропал после слов директора. Вроде и радостное сообщение: Гарри возвращается. Но... Вот это "но" ее и тревожило. Осталось дождаться следующего дня.
Глава 49
Все началось следующим утром: открылся проход, и в гостиную зашла МакГонагалл, а за ней вошел бледный парень, в котором мало кто мог узнать Гарри. Гермиона, как обычно бывало по утрам в последнее время, сидела и смотрела в книгу. Именно смотрела, а не читала. Ее слишком занимали размышления; не было того состояния, когда можно было вдумчиво погрузиться в книгу и получить удовольствие от чтения. Поэтому наступившую тишину она заметила сразу.
МакГонагалл помялась секунду и произнесла, обращаясь к Гарри.
— Ну вот, мистер Поттер. Это гостиная факультета Гриффиндор. До вашего ранения вы проживали здесь более года. Пойдемте, я покажу вам вашу спальню.
Под любопытными взглядами учеников декан Гриффиндора и Гарри Поттер поднялись по лестнице; через минуту сверху донесся испуганный вскрик и вниз бегом спустился Симус Финниган, на ходу поспешно одеваясь.
Рон, который сидел напротив и спешно дописывал эссе по зельям, хихикнул и прикрыл лицо рукой, испачкавшись в чернилах.
Гермиона лишь подняла брови и покачала головой. Очень хотелось поспешить за Гарри, помочь... Но это было бы не самым умным решением. Когда он шел к лестнице, он не поздоровался ни с кем и на его лице не было следов узнавания.
— Ты видела, Гермиона? У Гарри отросли волосы, причем довольно сильно.
Гермиона молча кивнула. Еще бы она не заметила. У Гарри никогда не менялась прическа и не росли волосы. Было в них что-то волшебное... Но, видимо, сейчас это волшебство сломалось.
Пять минут спустя МакГонагалл вернулась и перезнакомила Гарри со старостами. А после выдала целую речь:
— Я ожидаю увидеть вас на завтраке, мистер Поттер. Старосты или ученики помогут вам найти путь до Большого зала. Уроки вы будете посещать вместе с учениками второго курса, пока лишь изучая теорию и записывая лекции. Вне уроков мы — преподаватели и старосты — будем вас подтягивать до надлежащего уровня обучения, пока вы не догоните своих соучеников. Вас же я попрошу, — заговорила МакГонагалл гораздо громче, обращаясь к ученикам, — не надоедать мистеру Поттеру и не досаждать вопросами, — она обвела гостиную своим фирменным строгим взглядом, кивнула Гарри и направилась к выходу.
Когда картина закрылась, на несколько секунд в гостиной повисла абсолютная тишина... А потом Гарри Поттера окружила толпа, и все разом заговорили. Гермиона вслух застонала, но даже не подумала подняться с места. Она ожидала, что произойдет нечто похожее, и лишь удивилась, когда увидела Рона, который с интересом смотрел в сторону галдящих учеников.
— Я думала, ты будешь в первых рядах встречающих, когда Гарри останется без присмотра преподавателей.
— Что я — дурак, что ли? — Рон фыркнул. — Я знаю свой факультет. Это была довольно ожидаемая реакция. Сейчас Гарри возненавидит всех, кто его окружает. Он мне как-то рассказывал, как он чувствовал себя в первую неделю в школе. Так что, это было бы глупо с моей стороны, вот так подставляться. Я действительно хочу вернуть своего друга назад, даже если он меня не вспомнит, — грустно закончил Рон.
Гермиона удивленно посмотрела на рыжего мальчишку. Иногда он открывался для нее с совершенно неожиданных сторон. На первом курсе он показался ей довольно недалеким, хотя и не без талантов. Но... Он был немного глубже, чем казалось. Вообще, этот год показал, что почти все окружающие люди были немного более... сложными, чем ей казалось ранее. Наверное, это называется взрослением.
— У меня тоже была такая мысль, — кивнула Гермиона. — Я попробую поговорить с ним вечером или на следующий день, когда первый ажиотаж спадет и никто не будет к нему приставать.
Тем временем старосты с трудом разогнали толпу и усадили в кресло довольно бледного Гарри, который выглядел немного растерянно. Гермиона на миг увидела странное выражение на лице Гарри, но не сумела понять, что это было. Боль? Гнев? Она не очень разбиралась в эмоциях, если честно сказать. Даже несмотря на все те тренировки внимательности, что она проводила с Гарри и продолжала выполнять самостоятельно.
К ним подошел зевающий Невилл и тихо поздоровался. Увидев Гарри, он поморщился.
— Ты чего? — удивился Рон.
— А? Да ничего, — отмахнулся Невилл. — Гарри меня не узнал. Да и Дин у него не вызвал никаких эмоций, поздоровался и все. Представились друг другу, после того, как МакГонагалл меня растолкала. Потом в спальню ввалился Финниган в одних труселях... Ох, и крику было...
Рон хихикнул.
— Мы видели. О, смотри, Спунер уже повела Гарри на завтрак.
— Пойдем тогда и мы, — вздохнула Гермиона.
* * *
Весь день Гермиона мельком наблюдала за Гарри. Первым уроком у них была история магии, где он подготовился к уроку и попытался начать писать. Когда он выполнил жест, который использовался раньше для телекинеза, она улыбнулась. Как она и подозревала, это не было полной потерей памяти. Он не забыл свой родной язык, он знал, как ходить, у него остались прежние рефлексы его тела. К тому же, он не шарахался от привычных вещей. Он просто забыл... себя.
Выполнив этот жест еще раз, Гарри недоуменно остановился, но через секунду потряс рукой и начал писать. Причем довольно бодро писать. Когда Гермиона в конце урока проходила мимо, она с удивлением заметила на пергаменте ровные строчки текста, без единой кляксы.
На остальных уроках Гарри тоже не терялся и вообще не выглядел особо удивленным или растерянным. Как будто нечто похожее происходило с ним каждый день и он уже к этому привык.
Вечером ажиотаж вокруг Гарри немного поутих. и она решилась представиться. Гарри как раз пытался писать эссе и испытывал с этим видимые трудности.
— Привет, не против, если я здесь присяду? — спросила Гермиона и, дождавшись хмурого кивка, уселась напротив. — Меня зовут...
— Гермиона Грейнджер, я знаю, — перебил ее Гарри и отстраненно посмотрел на нее. — До аварии мы были друзьями, мне рассказывали.
— Да, — облегченно сказала Гермиона. Как все хорошо складывается...
— Но это было до аварии. Я тебя впервые сегодня увидел и я не хочу сейчас ни с кем общаться. Как ты можешь заметить, — он указал на эссе, — я очень занят.
— Я могу помочь...
— Не стоит... — прохладно заметил Гарри. Гермиона снова заметила у него то выражение, что видела утром. Но оно было слишком мимолетно. — Я в состоянии сам справиться со своими проблемами. А сейчас, пожалуйста, не отвлекай меня.
Гермиона растерянно замялась, совершенно не представляя, что делать дальше. Такого она не ожидала. Помявшись секунду, она кивнула и пошла в другой конец гостиной.
— Что, не пожелал знакомиться? — мрачно спросил Рон.
— А? Что ты говоришь? — очнулась Гермиона.
— Говорю, Гарри не захотел с тобой знакомиться?
Гермиона убито кивнула.
— И так со всеми. Мы с Невиллом тоже пытались с ним заговорить, но он нас вежливо послал. Видимо, высказывания Малфоя и толпа его довели, и он теперь ни с кем не хочет общаться.
Гермиона лишь вздохнула.
* * *
Через неделю Гермиона сделала еще одну попытку сближения с Гарри, попытавшись с ним просто поговорить.
— Красивый почерк, — заметила она. — Раньше ты писал от руки намного хуже...
— Вот как? — Гарри бросил на нее холодный взгляд, заставив ее поежиться.
— Ну да, видимо, было мало практики.
Гарри недоуменно поднял брови, но оставил это замечание без комментариев.
— Если ты пришла снова знакомиться, то я не в настроении.
— Нет-нет, — немного поспешно открестились Гермиона. — Я лишь хотела узнать: записи в дневнике тебе помогли? Раньше ты туда записывал все, что с тобой происходило. По моему, это было бы очень полезно...
— В дневнике? В каком еще дневнике? — Гарри с подозрением уставился на нее. — Я не нашел никакого дневника среди своих вещей.
— Я имею в виду дневник в браслете, — замялась Гермиона. — Ну, в ментальном артефакте.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь. У меня нет никаких артефактов. Давай ты не будешь меня отвлекать всякой чепухой, хорошо? Спасибо, — с сарказмом заметил Гарри и продолжил писать, не обращая на нее внимания.
Гермиона отошла в сторону и уселась на ближайший диван, глубоко задумавшись. Как же так? Ведь браслет не мог пострадать от падения, верно? Он ведь не является материальной вещью. Или мог?
— Он опять отказывается с тобой общаться? — сочувственно спросила Лаванда, подсаживаясь с левого боку. Справа села Парвати.
Гермиона кивнула.
— С нами он нормально разговаривал. Мы сегодня целых полчаса болтали после обеда.
— Да? И о чем же?
— О нем. Он расспрашивал нас о себе... прежнем. Какой он был, что любил, какие отношения у него были с окружающими. Все такое.
— Но, — Гермиона растерялась, — почему он не спросит у своих друзей, ведь мы его знали намного лучше.
— Не знаю. Может он хочет составить о себе мнение со стороны?
— Возможно, — со вздохом согласилась Гермиона.
— Он бесится, потому что его из гостиной не выпускают. — заметила Парвати. — Я бы тоже взбесилась, если бы ходила только на уроки и в Большой зал.
— Это может быть опасно.
— Да брось, за три месяца в школе ничего не произошло. Тем более, директор поставил новую защиту, так что никто посторонний в школу явиться не сможет.
Гермиона нехотя согласилась. Действительно, с тех пор, как Гарри разбился, больше ничего особенного в Хогвартсе не происходило. О Тайной Комнате тоже не было ничего слышно. Кто бы не пошутил тогда, он явно не собирался продолжать.
— Ладно, не грусти, — хмыкнула Лаванда. — Пошли, я тебе полезный магический прием покажу. Он очень необычен и когда-нибудь спасет тебя от какого-нибудь приставучего нахала...
* * *
В середине марта Флитвик признал, что Гарри готов приступить к изучению заклинаний... заново. Гермиона за это время попыталась еще несколько раз наладить контакт с Гарри, но натыкалась лишь на вежливые отказы. Вот и сейчас она предложила себя в качестве репетитора, заработав раздраженный взгляд подростка.
— Я сам буду обучать мистера Поттера, — ответил Флитвик. — Впрочем, я не против, если вы будете присутствовать, мисс Грейнджер. Это не повредит.
Гермиона согласилась. Она питала большие надежды на некоторые заклинания... Встретившись вечером в кабинете заклинаний, они устроились на первых партах. Гарри демонстративно не смотрел в ее сторону.
— Вы уже тут? Отлично...
Флитвик не стал затягивать с теорией и продемонстрировав Люмос, попросил Гарри повторить заклинание.
Гарри безупречно выполнил заклинание с первого раза и наткнулся на два любопытных взгляда.
— Что?
— Вам заклинание не показалось знакомым?
— Заклинание как заклинание, ничего особенного, — буркнул Гарри. — Может, продолжим?
Флитвик кивнул, а Гермиона разочарованно прикусила нижнюю губу. Совершенно никакой реакции.
Гарри осваивал заклинания с поразительной скоростью, выполняя каждое буквально с первого-второго раза. Флитвик радовался так, как будто наступило второе Рождество.
— Удивительно, мистер Поттер. Хоть память к вам пока и не вернулась, но магия дается вам, как будто вы все помните, — Флитвик посмотрел на Гермиону и подмигнул, хитро улыбнувшись. — Давайте перейдем к заклинанию левитации. Не забудьте те движения кистью, которые мы с вами отрабатывали, кисть вращается легко, и резко, и со свистом.
Флитвик выполнил заклинание, и перо, лежащее на столе, взмыло на полметра вверх.
— Теперь вы, мистер Поттер.
Гарри пожал плечами и с первого раза успешно выполнил заклинание. Гермиона и Филиус Флитвик удивленно на него смотрели, ожидая непонятно чего, но...
— Почему мне кажется, что вы ожидали чего-то иного? — прохладно спросил Гарри, смотря поочередно то на Флитвика, то на нее.
— Верно, мистер Поттер, — очнулся от удивления профессор. — Раньше вы очень любили это заклинание.
— Самые обычные чары, я встречал в книгах много более полезных заклинаний, — Гарри безразлично пожал плечами.
