Излишне настойчивые попытки настоять на своей точке зрения в обычное время могли привести в лучшем случае к вербальному предложению отправиться в пешее эротическое путешествие. В худшем могли убить на месте.
Другое дело, что в условно-мирное время (по-настоящему мирного не было никогда) многие ключевые вопросы клан время от времени обсуждал общим собранием, проявляя удивительный для этого мира уровень демократизма и готовность не только выслушать большинство членов клана, включая даже женщин, но и учесть их мнение при разработке дальнейшей стратегии. Клан изъявлял свою волю, а его Глава решал, что из высказанных пожеланий и как именно он будет выполнять.
Проще говоря, даже самые большие отморозки все-таки старались учитывать мнение большинства.
Как эта помесь змеиного кубла и стаи вечно голодных пираний умудрялась не только как-то существовать, но и достаточно долго процветать — выше моего понимания.
Но Ницше, наверное, плакал бы от восторга. И с тем, что выживает сильнейший, и с "падающего — подтолкни", у меня в клане все было в полном порядке.
И все-таки, несмотря на свою своеобразную мораль и культурные особенности, дружеские отношения с Узумаки мои предки старались поддерживать, и совместные браки не были редкостью и в более ранние времена, и тем более — в последние десятилетия существования Узушио. К тому же Умино подуспокоились со временем — награбили столько, что встал вопрос о том, как бы свое удержать. По правилам союз между кланами был закреплен не так давно, всего лишь несколько поколений назад. Почему-то только тогда-то Умино и Узумаки всерьез начали на официальном уровне обмениваться не только вещами, но и дочерьми. Я имею в виду межклановые браки со всеми вытекающими из этого плюсами и ответственностью с обеих сторон. А не просто брать кого-то в мужья и жены, по, так сказать, частной инициативе, как это было ранее.
— Ты все-таки уснул! — плеснув мне в лицо водой, засмеялась Анко. — О чем-то задумался? Иди скорее к нам!
Не поленилась же в ладонях принести!
— Да! — поддержал мелкий, поднырнув под волну. — Давай к нам!
Широко улыбнувшись, стал стаскивать одежду:
— Уже бегу! — оставшись только в штанах, стартовал к воде, не забыв подхватить Анко на руки.
Мой крик "бомбочка" и прыжок в воду сопровождал писк Анко, крепко вцепившейся мне в плечи.
Вдоволь набесившись, мы втроем построили вокруг костра маленькую Коноху, а по сути стену с башенками по колено высотой, и сели внутрь обсыхать.
Ерунда такая, а сколько счастья!
Прижавшись к моему боку, Анко заглянула в лицо задремавшего от тепла Наруто.
— А он симпатичный. Чем-то похож на Минато-сана.
— Мне начинать ревновать, — шепнув это, нарочито насупился и притянул Анко за талию поближе.
— Можешь, — улыбаясь мне, погладила Наруто по голове, как бы провоцируя.
— Что, уже уходим? — сонно пробормотал мелкий потянувшись.
— Нет, можешь еще поспать.
Когда мы, наконец, собрались, я решил закопать костер, но Анко попросила меня отойти от кострища и сложила печать концентрации. Песок разверзся и в неглубокую яму обвалились угли и пепел, а затем земля сомкнулась. Даже если приглядываться, не догадаешься, что тут было. Практично.
Узнав, что уже днем мы отправляемся обратно в Коноху, Наруто упрашивал нас остаться. Даже применял тактику пассивного сопротивления: если его поднимали, сразу падал на песок и делал вид, что у него нет костей. Пришлось его нести с пляжа.
— Пожалуйста, — уже с плеча протянул мелкий. — Пожалуйста. Давай еще недельку тут побудем?
— Нам пора возвращаться. Я бы и сам хотел отдохнуть тут минимум месяц. А лучше — два. Только мы втроем и больше никого, — вздохнул. — Мечтать не вредно.
— Вредно не мечтать, — так же кисло продолжил Узумаки, рассмешив Анко.
В дом мы с Наруто прокрались, как полагается шиноби, но это не помогло, нас снова усадили за учебники.
Наверно нас выдала Анко, она-то не пряталась.
Временами мелкий демонстрировал чудеса интуиции и находчивости там, где мне приходилось зубрить и долго вникать. Особенно когда дело касалось печатей. Однако он позже, чем я, смог научиться вызывать крабов и дельфинов размером с внедорожник. Не матерых зверей (те раза в два больше будут), но уже имеющих мозги, чтобы существенно помочь призывателю.
Проблема у него была лишь в узости и неразработанности каналов чакры, расположенных в руках и в том, что с его до сих пор далеко не идеальным контролем он не умел одномоментно вкладывать достаточно большое количество чакры в технику призыва.
Второе для него было сложнее всего — это как попытаться зачерпнуть ладонями сразу целое ведро воды из моря под ногами.
Однако у меня, благодаря унаследованному от Ируки телу, разработанным каналам чакры и мышечной памяти, таких проблем не было, так что я довольно быстро наполовину вспомнил, наполовину освоил технику призыва.
Устав за день от уроков, я отчего-то не мог заснуть. Думал о всяком.
Прислушиваясь к дыханию спящей у меня на груди Анко, я ворошил доступные мне воспоминания Ируки о ней. Итог этих раскопок меня не радовал — почти все, что я знал об Анко, в основном было почерпнуто из личного общения или из манги. Ирука что, вообще ее ни о чем не спрашивал?
— Не спишь? — тихо проговорила она, заботливо поправив одеяло футона.
— Нет, — фыркнул я, улыбаясь. — Знаешь, я не могу вспомнить, как мы с тобой раньше тренировались вместе.
Привстав с футона, девушка заглянула мне в глаза, точно пыталась что-то в них прочесть.
Молчание затягивалось, стало как-то неловко, и я решил пояснить:
— Обычно я вспоминаю похожие ситуации, — прошептал, чтобы не разбудить спящего рядом Наруто. — Реже моменты, связанные с какими-то конкретными людьми или вещами. Кажется, я говорил об этом.
— Говорил, — словно эхо, шепотом повторила девушка, задумчиво потрогав мой лоб.
— Я еще много всего не помню, а эти, — покрутил кистью, глядя в потолок, — приступы, когда я выпадаю из реальности, почти прекратились. Я надеялся, что с тобой будет связано больше воспоминаний, но я ничего не вспомнил, когда ты нас учила. Да и твой удав вообще никак в памяти не откликнулся. Или ты мне не показывала своих призывных зверей или...
— Мы раньше никогда не тренировались вместе, — заползла она мне на грудь. — Когда я предлагала, ты всегда отказывался. Говорил, что много дел, или нет времени...
Ей было неприятно об этом говорить, от того она избегала смотреть мне в глаза. Пока настроение у Анко не испортилось еще сильнее, я сказал:
— Ты поможешь мне вспомнить больше? — положил руки ей на талию, но подумав, спустился пониже. — Все же обо мне ты знаешь больше, чем я сам.
— Тебе не нужно спрашивать, — улыбнувшись, Анко подарила мне долгий поцелуй и после прошептала. — Я буду рада тебе помочь.
Рядом громко вздохнул Наруто, но не проснулся, а только перевернулся на другой бок, подергав пяткой.
Сон не шел, да и Анко просто лежала на моем плече с закрытыми глазами.
— Ты совсем не похожа на свой призыв, — вдруг ляпнул я. — На змей. Змеи такими ласковыми не бывают. Даже удивительно, что им вообще подошла твоя чакра.
— По твоему я на медведя похожа больше? — нарочито надула губки, да только уголки рта, будто сами, растягивались в предательской улыбке.
— Не знаю, может. Совсем не помню историй о настоящих медведях. Все больше о сказочных, которые без чакры болтать умеют.
— Расскажи.
Задумавшись, я смог только вспомнить историю про седого медведя, который и не медведем вовсе был.
— ...С тех пор так и повелось: как залютует какой охотник, станет зверя без меры бить, тут и приберет его к себе Седой медведь. А так ничего: ходи, гуляй по тайге. Старики поговаривали, справедливым он был, Седой медведь, — закончил я историю слово в слово, как в мультике было.
Заснула Анко под рассказ о бескрайних хвойных лесах, болотах, диковинных ягодах, пушных зверьках и комарах. Кстати, ничего похожего на тайгу не было ни в одной стране.
Надо сказать, что никому из нас пятерых в Коноху особо не хотелось. Тензо боялся и вечерами в своем углу шепотом репетировал оправдательные речи. Правда, у него до сих пор не выходило оправдаться даже перед самим собой. А мы трое уже скучали по морю и тому настроению, что осталось на пляже Каменистого побережья. Зато мы забрали с собой доверие. По крайней мере Анко и Наруто перестали меня делить и ссориться по пустякам, а вели себя скорее как брат и сестра. Мелкий частенько засыпал на коленях у Анко, а она шутливо душила его в объятьях. Иногда они вместе с ним "душили" уже меня, если я засиживался в саду с черновиками слишком долго.
У меня так быстро не получилось сдружиться с Наруто, как это вышло у Анко, когда она перестала в нем видеть конкурента. Эта роль досталась Хоноке. Несмотря на то, что с красноголовой вивисекторшей я общался подчеркнуто официально и только по делу, Анко была сама не своя. Девушка в присутствии красноволосой из кожи вон лезла и становилась то приторно сладкой пай-девочкой, то чересчур развязной. Родня не одобряла такого поведения, но благоразумно молчали.
Успокоив тяжелое дыхание, я притянул Анко к себе и зашептал:
— Веди себя спокойнее, пожалуйста. Не хочу, чтобы у меня появились соперники.
— Что?
— То, как ты себя ведешь, привлекает внимание других мужчин. Я ревную.
Когда я отстранился, Анко лучилась довольством. Словно сделала кому-то гадость.
Поймав себя на том, что хочу большего, я кашлянул и второй рукой потрепал мелкого по волосам.
— Наруто, — привлек внимание мальчишки, — пожалуйста, сходи Тензо подоставай или Хоноку.
— Лучше Хоноку, — серьезно заявил мелкий, давя улыбку, — мне как раз помощь нужна, — и забрав со стола набор для печатей, скрылся за дверью.
— Кажется, он считает нас смешными.
— Иру-у-ка, — шаловливые ручки нырнули под кофту, щекоча пробежались по бокам. Терпеть не возможно. Лапки холодные, а жар от них, как от углей в сухой соломе.
— Ну-ка, — с хриплым шепотом, притянул Анко к себе — иди сюда!
Изобразив испуг, Анко выскользнула из рук, словно рыбка и снова принялась меня щекотать, приговаривая шутливые дразнилки.
Наконец, она дала себя поймать, а затем, томным шепотом, произнесла:
— Ты — рыба моей мечты.
Честно пытался не заржать. Не вышло.
От хохота у меня подогнулись руки, я только смог сместить корпус, чтобы не обвалиться на удивленную Анко. То ли смех у меня оказался заразительным, то ли девушку я еще чем-то рассмешил, но она тоже засмеялась.
— А что я такого сказала? — все еще хихикая, спросила она.
— Дельфины не рыбы.
И я не язь!
— Ты опять смеешься! — дурашливо надулась Анко, зажав мое лицо в ладонях.
— А надо что...
Оказывается, затыкать поцелуем не только я умею.
А днем позже была торжественная церемония с обоюдные клятвами верности. Умино клялись своими жизнями Деве-Дракону, Изменчивой Хозяйке морей, Узумаки — честью и жизнью Шинигами, Богу Смерти.
Когда я в свою очередь приносил клятву кланам и призвал в свидетели Деву-Дракона, то я почувствовал что-то странное. Будто чей-то изучающий и странно знакомый взгляд.
Это было жутковато. Пожалуй, лучше тут быть поосторожней с клятвами всяким неизвестным сущностям.
После присяги всех членов клана Умино и небольшого праздника по этому поводу, мы с Анко ушли к себе, а Наруто еще с родственниками решил посидеть.
Мелочь пузатая намекнул, что примерно полтора часа в комнату не зайдет и еще невинно так глазками похлопал: а что такого? "Сам же иногда просишь". Естественно родственники все слышали и тихо посмеиваясь, очень ненатурально делая вид, что ничего не слышали. Надо ли говорить, что вышел я из зала красным, как рак?
Мы тут с Анко таились, как партизаны в глубоком тылу, а он взял и выдал! — мысленно возмущаясь, сделал в уме зарубку провести беседу с мелким.
Можно подумать, что это я виноват в том, что бывший хозяин этого дворца явно не рассчитывал на то, что здесь будет жить целая толпа народа. Вот и приходится нам втроем ютиться в одной комнате. У других все еще хуже.
По-хорошему, надо было раньше поговорить с Наруто на тему того, что не стоит говорить подобных вещей. Не удивлюсь, если он даже не понял чем на самом деле меня смутил. Чувствую, придется вспоминать курс биологии про тычинки, пестики и прочую муру.
Поговорили с мелким на тему секса довольно спокойно, хотя лица еще долго не покидала краска. Особо запомнилось, как Наруто выяснял "А это больно?". Я поначалу вопрос понял не так и начал разбирать разницу между изнасилованием и сексом по обоюдному согласию. Мелкий от такого подвис, а потом так тихо пояснил, что он не то спрашивал.
Его интересовали звуки. Если не вдаваться в подробности, то сладострастные ахи и охи, действительно похожи на стоны боли. Будто тяжелобольной мучается. Вот Наруто и считал, что секс — это больно, неприятно, и искренне не понимал, почему взрослые этим занимаются. Анко, услышав такие выводы, минут десять успокоиться не могла, смеялась до слез и икоты. Она же объяснила Узумаки, что это бывает так приятно, что тебя перестает слушаться собственное тело. Описание Анко ощущений, получилось таким ярким и сочными, что у меня дыхание перехватило и жарко стало, а мелкий взглянул на нас двоих с непередаваемым выражением лица. Уж не знаю чего он там надумал, но загрузили мы его вдвоем настолько, что Наруто даже про сказку перед сном забыл.
Сплю и вижу сон: улица, Наруто убежал вперед потерявшись среди людей, Анко высвободила ладонь и, улыбнувшись на прощание, буквально растворилась в воздухе.
Точно лампочка погасло солнце. Насторожившись, я заметил, как на крыше возникла темная фигура и без лишних слов попыталась в прыжке раскроить мне голову вакидзаси. Бледная дуга чакры ветра разделила напавшего на две половины. Враг не истек кровью, он распался лужей воды, но прежде я успел заметить знакомую пятнистую маску.
— Ну, никто и не надеялся, что все будет легко, — разочарованно пожал я плечами.
На крышах и в переулках стали появляться новые силуэты. Словно белые человечки из аниме "Принцесса Мононоке", они появлялись среди деревьев.
Усмехнувшись, я обрушил на них поток ледяных сенбонов, копируя Хаку из аниме.
Я не владел подобной техникой в реальности, но во внутреннем мире не действуют законы логики.
Фигуры пытались отбить иглы, но не у всех получалось. И те, кому не повезло — обращались в лужи. Все, кроме четверых уже разлились по улице, смывая пыль. Эти сообща создали какой-то барьер, но не учли, что я уже разошелся. Прозрачный купол не стал помехой для меча объятого зеленым пламенем. Еще два опали на землю водой, а двое отпрыгнули, спиной назад, в разные стороны.
— Что же ты молчишь?! — не стал я догонять клонов. — Может расскажешь, что опять тебя разбудило? И что ты так поздно?
В место ответа на меня двинулись две стены воды с разных концов улицы с внезапно просевшей брусчаткой.
