— И мне, разумеется, нужно вернуться на "Тайну".
— Ты догадлив.
— А Дайна?
— Здесь не останется ни одного существа, способного осознать себя. Смерть, сама по себе, достаточно страшна, — но быть измененным по чужой воле, быть вплавленным в чужую Реальность гораздо страшнее. И ваши пути разойдутся, Вайми. Наш корабль сможет вместить такое множество людей лишь в виде информационных матриц. Мы не сможем развернуть их раньше, чем достигнем одной из наших не-планет, — и даже тогда они, скорее всего, окажутся в одной из её виртуальных Вселенных. Может быть, мы сможем вернуть им и плоть, но это будет нескоро. Второе, но более важное — ты принадлежишь Лине Тутанекай. Во всяком случае, ты любишь её больше. Ты можешь изменить это, но не получишь в итоге ничего, кроме вреда.
Вайми смущенно засмеялся. Он знал, что это правда. Ему не совсем нравилось, что его вот так просто могли видеть насквозь... но бросить подругу он не мог.
— Я никуда не полечу без Дайны, — сказал он.
Наммилайна вздохнула, но не стала тратить время на споры.
— Хорошо, мы найдем место и для неё. Теперь НЕМЕДЛЕННО возвращайтесь в столицу Тайат. Первым же кораблем вы должны вернуться на "Тайну". Как только эвакуация будет закончена, мы все покинем систему.
— А Тайан?
— Он окажется там ещё раньше тебя. Возможно, ты не знаешь, но матрицы личностей можно перебрасывать по квантовой связи. Для симайа такой способ, правда, не годится, и он не очень удобен из-за опасности искажений, но на близких расстояниях очень хорош. Сразу по прибытии ты сможешь поговорить с ним.
Вайми поднял ладони к груди в знак согласия и экран погас. Дайна к этому времени уже оделась. Её легкое платье казалось шелковым. Зеленовато-голубые и сине-фиолетовые полосы струились по нему сверху вниз, подчеркивая изгибы прекрасного тела девушки.
Вайми отдал короткую команду обвесу. Минны разделились, окутывая пару и они, поднявшись над землей, беззвучно заскользили над ней в обманчивом утреннем свете. Однако всё вокруг казалось Вайми чуть-чуть иным, чем раньше... и он чувствовал, что уже опоздал.
* * *
Когда пара достигла космопорта Тайат, им предстала картина невообразимого хаоса. Огромное, в квадратную милю, поле просто исчезло под сплошной массой машин, людей и кораблей. Казалось, что здесь собралось всё население города. Большие — пять ростов Вайми в диаметре — плоские диски парили над суматохой, бросая вниз четкие конусы зеленовато-голубого света. Подобно островам в живом море, возвышались огромные, как заводские цеха, белоснежные корабли симайа. По широким пандусам в них непрерывным потоком втекали люди. Из толстых гибких труб, поднимавшихся над крышами кораблей, вырывались тугие столбы пара, такие густые, что, казалось, в прохладном утреннем воздухе разливают молоко. Из других труб, более тонких, струилась серо-серебристая пыль, поднимаясь над площадью текучими терриконами.
У Вайми закружилась голова. Подвижная масса людей, огней, отблесков заняла всё поле его зрения — а ведь с такой высоты отдельные люди казались едва заметными точками. Сверху вся картина напоминала какой-то невиданно огромный праздник, но он знал, что это не так.
С точки зрения симайа в первую очередь надлежало спасать самые большие, то есть, самые старые сознания. Дети и молодежь в их списке стояли на последнем месте, но выяснять, какая жизнь наиболее ценна, уже не было времени и корабли принимали всех подряд, без разбора. Ни один не поднимался с площади: люди входили в них без конца, чтобы умереть. Их сознания невесомым потоком улетали на "Тайну", а тела, их сброшенные оболочки, разлагались в конверторах на воду и углекислый газ и поднимались над плоскими громадами кораблей пышными столбами пара. Вайми знал, что должен уйти с планеты этим же путем — это заняло бы какие-то минуты — однако лишних разрушений и восстановлений тела следовало избегать, так как ошибки при этом, пусть и исчезающе малые, были неизбежны.
Он сомневался, что люди внизу знают, как именно их хотят спасти, — но это уже не имело значения. Симайа редко прибегали к принуждению, однако в таких случаях без него не удавалось обойтись. Над всеми населенными местами Тайат они рассеяли родительскую пыль, производившую нейронанеты. Невесомо плавая в воздухе, они вместе с ним проникали в легкие и в мозг, включаясь в нервную систему, — вернее, включая её в нейросети "Тайны". Это работало, и весьма эффективно: присмотревшись, Вайми не заметил внизу ни давки, ни суеты.
Минны указали паре дорогу к одному из кораблей-разведчиков — плоской треугольной конструкции с выпуклым верхом, скругленными углами и гранями, темно-серой и пепельно-белой. Корабль был относительно небольшим — раз в двадцать длинней роста Вайми.
Юноша слишком быстро спикировал к люку, больно ударившись пятками о шершавый холодный бетон, — но тут же, не обращая на это внимания, вбежал в залитый белым светом шлюз. Толстые панели сошлись сверху и снизу, перекрыв широкий квадратный проем. Они захлопнулись с мягким, отдавшимся в ушах ударом. Через миг помещение наполнил мерцающий вихрь: за считанные секунды он привел грязные босые ноги Вайми в первозданно чистый вид. Дайна испуганно вскрикнула, но её волосы заблестели так, словно их только что вымыли.
Ощущение было не очень приятное — юноша вдруг потерял ориентацию, всё вокруг начало расплываться, и ему показалось, что он сейчас умрет — но пластическое поле вымыло из них всё чужеродное, не только снаружи, но и изнутри. Если бы корабль решил, что Вайми сам относится к чужеродным созданиям, он бы тоже растворился — от него остался бы лишь пар и серебристая пыль.
Шлюз — низкое, трапециевидное помещение — пересекал корабль поперек. В нем было два внешних люка и две боковых двери — в рубку, сейчас пустую, и в пассажирский салон. Толстые палевые плиты сдвинулись с мягким шипением, открывая его маленький зал, облицованный матово-черными упругими панелями. Между них помещались освещавшие его неяркие, очень четкие экраны с неестественно сочными цветами.
Здесь оказалось очень тесно — огромные черные кресла занимали почти весь объем. Все они, за исключением двух, уже были заняты взволнованными молодыми людьми, которым повезло больше — или меньше, чем остальным. Им будет позволено прибыть на борт "Тайны" во плоти, чтобы приступить к первой ступени обучения: предполагалось, что они смогут стать симайа.
Смущенно взглянув на них, Вайми взобрался в свободное кресло и позволил полю минн угаснуть. Дайна устроилась в соседнем, стараясь не выдать волнения.
Под спиной юноши словно перекатились мускулы — упругий пластик принял точную форму его тела, наполовину обхватив его. Затем мягкие боковины загнулись внутрь, накрыв Вайми так, что лишь руки и лицо остались свободными. Ему стало тепло и очень уютно.
Иллюминаторов здесь не было, но плоский экран на спинке переднего кресла казался настоящим окном. Легкими движениями пальцев Вайми мог поворачивать изображение в нем и увеличивать его почти до бесконечности.
Не было никакого предупреждения о взлете, никакого отсчета. Как только пара устроилась, всё вокруг наполнил глухой гул, ощущавшийся скорее телом, чем ушами. Упругая обивка легко нажала на зад Вайми и голова у юноши слегка закружилась, когда корабль, поднявшись над полем, развернулся. Потом его резко толкнуло назад. Они понеслись над массой людей и машин, всё быстрее, на высоте всего метров в десять. У Вайми вновь закружилась голова — и тут земля под ним вдруг провалилась вниз: нос корабля задрался в синее рассветное небо. Повернув изображение, юноша увидел, как город быстро отходит назад, превращаясь в галактику разноцветных огней.
Внезапно звук стал гораздо громче. Вайми вдавило в ставшие жесткими подушки. Кресло раздвинулось на вертикальной оси, превратившись в удобнейшее ложе, но, казалось, на грудь и живот юноши встало сразу несколько человек. В глазах у Вайми потемнело, стало трудно смотреть, но он заметил, что за кораблем потянулся светящийся след: между двух его треугольных хвостов дугой засияло сине-белое пламя.
Теперь столица Тайат уходила назад ОЧЕНЬ быстро. Юноша не заметил, как огни города исчезли, закатившись за горизонт. За ними угасла и заря — сейчас "Тайна" пролетала над ночной стороной планеты и корабль поворачивал к ней.
Звезды стали яркими и жесткими, свет за кормой погас — они были уже в безвоздушном пространстве — но безжалостное давление разгона не ослабло. Вайми знал, что на то есть причина. Он видел, как растет и формируется структура вокруг Найнера. Уже четыре кольца опоясали планету по экватору, — одно сплошное, другие из зеркальных сфер различного размера, больших, как луны, или маленьких. Всё это соединяла паутина серебряных нитей, пучками растущих из атмосферы. Бесконечно разветвляясь и удлинняясь, они уходили в космос и Вайми понял, что Наммилайна говорила о паутине.
Наконец, эта структура перестала расти — так ему, по крайней мере, показалось — но почти в тот же миг что-то случилось. Экран испещрили прямоугольники тревожных сообщений, связь оборвалась. Приборы были исправны, они говорили, что изменилось само пространство: оно не пропускало больше квантовые импульсы. Через несколько секунд Вайми ощутил резкий, как от электрического тока, удар, на мгновение замутивший зрение — отдачу не-перехода. "Тайна" и Защитники бежали — это было именно паническое бегство. Ещё через секунду экран словно взорвался и заполыхал яростными радугами: со скоростью света до корабля докатилась радиационная волна — и это повторялось ещё восемь раз, с неравными интервалами.
Когда всё прекратилось, на небе сквозь сияние звезд проступили бледно-фиолетовые облака. Вайми уже знал достаточно, чтобы опознать их: не имея времени зарядить накопители, корабли Йэннимура вновь прибегли к помощи машин Кунха. Потоки релятивистских частиц, вырвавшихся из не-пространства, были уловлены в воронки вероятности и непосредственно преобразованы в энергию не-перехода. Это было плохое средство, слишком расточительное и опасное для всех, кто оказался поблизости — по астрономическим меркам — но всё же, не такое плохое, как смерть. Вайми даже не мог сказать, что его бросили: до того мига, как прервалась связь, он был един с "Тайной", — с оставшейся в её утробе матрицей. Теперь именно ей предстояло стать Вайми. А он — просто сброшенная скорлупа.
* * *
Юноша яростно помотал головой. Это были не те рассужения, что добавляют храбрости, — а бояться ему не хотелось. Он поджал ноги и одним рывком высвободился из объятий ложа. Когда минны окутали его, он скользнул к двери, но с первого раза не попал в неё: с того самого мига, как прервалась связь, голова его кружилась. Всё вокруг казалось каким-то нереальным, и он не в силах был понять — от обреченности и страха, или Реальность вокруг расплывалась на самом деле. Может, и то, и другое. У любого предмета, на который он смотрел, как бы появлялась глубина — словно взгляду стало доступно четвертое измерение. Это сильно утомляло глаза и мешало думать.
Вайми ещё раз яростно помотал головой, отчаянно стараясь выкинуть из неё всю эту дурь, но напрасно. Тогда, удивляясь, почему не сделал это раньше, он достал из поля кольца индукторов и прицепил их к ушам.
Невероятно, но "Йолла" всё ещё работала — наверное, в силу простоты устройства. Вайми не смог отгородиться от пронизывающего и давящего его потока — но теперь он, по крайней мере, чувствовал его, словно сам стал островком сна в чьем-то безмерно огромном сознании — очень странное ощущение. Он не мог уловить в этом потоке никаких образов, никаких мыслей — их было там слишком, невероятно много, и они сливались в один глухой давящий гул, как бесчисленные цвета сливаются в одно ослепительно-белое сияние. "Йолла" не могла задержать этот поток — как сеть не может остановить ветра — но Вайми чувствовал, что может стать для него более... прозрачным, как повернутое стекло становится вдруг невидимым. Он не понимал толком, что делает — по большей части, всё делала "Йолла", подчиняясь его почти подсознательным командам — и, наверное поэтому, стать "прозрачным" полностью ему не удалось. Тем не менее, его взгляд перестал соскальзывать непонятно куда, и голова уже почти не кружилась. Ощущение давящего потока образов осталось, но он очень быстро привык к этому.
Разобравшись с собой, Вайми потянулся к сознаниям невольных товарищей — прежде всего, к сознанию Дайны. К его удивлению, они не были испуганы — просто не понимали, что происходит — но почти парализованы непомерным для них давлением потока. Вайми попытался растянуть на них защиту "Йоллы", но не смог — точнее, мог, но это отбирало у него очень много внимания. Потом юноша с удивлением обнаружил, что может "повернуть" каждое сознание, не трогая его — как цельный лист стекла, точно так же, как только что "повернул" свое. Времени это заняло немного и оказалось неожиданно легко. Ощущения подавленности и обалдения в головах юных тайат исчезли, сменяясь пробуждающимся любопытством, но сам Вайми задумался. Прикасаясь на миг к чужим сознаниям, он видел себя, словно в зеркале — и с удивлением понял, что его сознание намного больше их, но не в смысле объема — оно включало в себя множество скрытых этажей, и Вайми задумался о том, как попасть в них. Это была обширная и интересная тема — но он пока не знал, что происходит, и, помотав головой, вернулся к насущным делам.
Забравшись в рубку, юноша обнаружил, что ручное управление действует — это значило, что главный квантовый компьютер вышел из строя. Работали только интеллектронные системы низшего порядка и энергетические. Корабль всё ещё оставался полуразумным живым существом и не утратил ничего из своих летных способностей, — только лететь было уже некуда. Одного взгляда на панель гиперсканеров хватило, чтобы понять — волна Реальности Найнера движется много быстрее света, и обогнать её нет никакой возможности. Топлива и других запасов им хватило бы до самой дальней планеты системы Тайат, — только это ничего не изменило бы.
— Мы возвращаемся назад? — спросила Дайна, пробравшись за ним в рубку: когда "Тайна" исчезла, двигатель отключился за отсутствием цели полета, и сейчас на борту царила невесомость.
— Нет. Мы летим на Найнер.
* * *
С минуту в рубке висела тишина. Девушка переводила взгляд с окон на юношу и обратно, словно не понимая.
— Но ведь тогда мы все умрем! — наконец крикнула она.
Вайми слабо улыбнулся.
— Смотри, — он постучал по прозрачной панели гиперсканера. В ней хорошо было видно, что Найнер и Тайат соединила узкая воронка гравитационного колодца, и по ней всплывали какие-то мерцающие пузыри. Разумеется, там не было ничего такого, что мог бы заметить глаз. Достигнув Тайат, пузыри расплывались, окутывая её зыбкой пеленой измененной Реальности. — Прорастание не опасно для жизни — мы все не умрем, а изменимся, но избежать этого невозможно. Самое большее через двое суток Тайат просто исчезнет — она станет частью Найнера, а её жители — частью его сознаний. И вообще, раз уж нельзя избежать опасности — лучше идти ей навстречу, чем покорно ждать или бежать.
