— Как на докладе Председателя Совнаркома на партийном съезде, товарищ Анисимов.
Ещё раз прочитав "план мероприятий", он:
— Так бы и писал по-человечьи: "Сбор сцак у народа..."
И заржал конём:
— Бугагага!!!
После посерьёзнев, берётся за телефонную трубку:
— Абрам Израилевич, ты? Срочно собирай всех наших и...
Слышу из трубки, как издалёка — хорошо мне знакомый слегка картавый говорок:
— Что опять выдумал этот придурок?
— Через час, чтоб все были у меня, — рявкнул перебивая его Председатель волисполкома, — там всё и узнаешь!
В ответ из трубки слышится непереводимый, еврейский народный фольклор:
— А вэйхэр балкон дир ин коп! А мэшугенэм зол мэн ойсмэкн ун дих арайншрайбм ...
Положив трубку, Председатель Волисполкома буркнул:
— Полайся мне ещё, жидовская морда.
Скажу, как на духу перед последним вздохом и выдохом: эти двое были — моим самым важным "роялем". Без своего четырёх— ядерного компа, "послезнания" на его "жестяке" и программ автоматического программирования, я хоть что-нибудь — да всё же смог бы сотворить на удивление предкам.
А вот с компом, но без товарищей Анисимова и Каца — навряд ли!
Фрол Изотович брал своей русской твёрдолобостью и упёртостью, Абрам Изральевич — еврейской настырностью и хитрожоп...постью. Когда на это всё, кем-то из "высших сил", было наложено моё "послезнайство" — вот тогда и произошёл резкий скачок историко-диалектической бифуркации в материализме текущего бытия.
Вот и весь секрет!
Поэтому, все мои успехи на ниве прогрессорства, надо сперва — разделить на четыре части и, три из них — отдать удачному географическому месторасположению и историческому времени точки "попадания". Оставшуюся же четверть "прухи" — равномерно разделить между этой "сладкой парочкой" и вашим покорным слугой — с доставшимися ему "роялями"...
* * *
"Административный ресурс" в лице нас троих — взялся за дело сбора урины (сцак) так, как привык браться за все без исключения дела: по-русски решительно и нахраписто, по-жидовски коварно и последовательно и, по-попаданчески изобретательно и находчиво.
Домашнюю, дикую и перелётную птицу мы не трогали — совесть имели, также как — мелкий домашний скот, собак и котов. А вот все граждане от мала до велика, лошади и коровы — были поставлены на особый учёт и обложены своеобразным налогом. Каждый внесённый в специальный "реестр" биологический объект-субъект, за сутки в зависимости от пола и возраста — должен был сдать определённое количество жидких выделений с продуктами распада жизнедеятельности организма. "Суточную норму" же, определили строго по науке — в соответствии с рекомендациями доктора Ракушкина Михаила Ефремовича, главного врача волостной больницы и самого опытного в волости коновала.
Наша волостная партячейка, в которой было уже достаточно много "ленинских призывников", в порыве классовой ненависти проголосовала было за то, чтоб — обложить нетрудовое население двойным налогом по сбору урины. Но, в ходе ожесточённой дискуссии, я отстоял равноправие в вопросе сбора сцак и, товарищ Анисимов всецело поддержал меня.
К процессу сбора урины, были без малейшего промедления подключены все советские, партийные и государственные органы, исправительно-трудовая и детская воспитательно-трудовая колонии, Отряд вневедомственной охраны, "Полицейская академия" (школа милиции), учебные и медицинские заведения, учреждения общепита и обе пивнушки, трудовые коллективы предприятий всех видов, нэпманы, кустари-частники, единоличники-крестьяне, многодетные вдовы, пенсионеры, инвалиды войны и труда... И, все прочие граждане — постоянно проживающие, приехавшие на заработки или случайно забредшие на подотчётную Фролу Изотовичу территорию.
Я только диву давался: так над своим народом — ещё ни один тиран-диктатор не измывался!
Однако, если на это дело непредвзято посмотреть: с момента начала выполнения "Первого пятилетнего плана" в отдельно взятой волости — "жить стало лучше, жить стало веселей".
И это без всякого стэба!
Конечно, в том — не токмо лишь моя, товарищей Анисимова и Каца заслуга: политика "НЭПа" — даёт свои зримые плоды и, жизнь народа действительно улучшается.
Но у простых граждан, это улучшение их бытия — ассоциировалась именно с нашей "троицей", поэтому они стойко терпели все, по их мнению — "выдумки этого Контуженного", в исполнении местных властей.
Проблемы, возникающие по мере реализации плана по тотальному сбору урины с населения — решались быстро и оперативно. Когда вдруг не стало хватать ёмкостей под сырьё, тут же в село Казариново Больше-Болдинского уезда Нижегородской губернии — отправилась большая, представительная делегация во главе с самим Председателем кооператива "Красный путь" Климом Крынкиным. В отличии от ульяновского деревообрабатывающего, так называемого — "кустарного гнезда", эта местность славилась "казариновской чернолощеной керамикой".
Нам, ничего "чернолощеного" не надо — нам и простые керамические сосуды по сбору и хранению урины, сойдут!
Был подписан соответствующий договор и, вскоре на улицах Ульяновска — через определённые расстояния, а также в местах массового скопления людей — были поставлены деревянные кабинки с керамическими писсуарами. Чтоб страждущий, которому остро "приспичило" прямо на свежем воздухе — "отливал" ценное сырьё туда, а не под ближайший забор или по-собачьи на столб. В административном порядке, на определённое количество дворов и "душ" — были назначены специальные старосты, следящие за сбором мочи из писсуаров в специальные "амфоры" и наделённые полномочиями наказывать филонящих. Наказание, практически одно и тоже: из простого "налогоплательщика" — поставщика "сырья", саботажник — на определённый срок становился работником этой "отрасли" промышленности.
Такая же история, но из-за трудностей контроля, в несколько меньшей степени — повторилась в сёлах и деревнях волости...
После первых же случаев "саботажа и вредительства" — когда урину разбавляли мочой... Извиняюсь — водой, в "ОПТБ-007" был оперативно изобретён и запущен в производстве одной из артелей "Красного рассвета" специальный прибор — "уринометр", показывающий плотность сцак...
"Жидкости", извиняюсь.
* * *
Что больше не возвращаться к этой — весьма специфически "благоухающей" теме, забегу очень далеко вперёд...
Из пластифицированной аммиаком древесины изготавливалась не только модернизированная крестьянская мототелега "УАЗ-404М" с повышенной в полтора раза скоростью и грузоподъёмностью, "УАЗ-404В" военного образца и, в значительной степени — уже полуметаллический автокар "УАЗ-09-11". Таков был следующий наш "авто-концепт" — про который расскажу как-нибудь в другой раз... Точно так же — пока промолчу про авиапромышленность.
Но и пользующаяся бешенным спросом "ульяновская мебель" артели "Красный интерьер", затем — АО "Ульяновская мебельная фабрика", с одноимённым брэндом. А так же: корпуса радиоаппаратуры и приборов, паркет, стеновые панели, лыжи, деревянная посуда с росписью и прочее... Наконец, когда руки дошли до фенола и производных из него, на рынок пошли и товары из "пласствуда" — изоляторы, корпуса выключателей, розеток, предохранителей...
"И несть им числа"!
Кроме того, наши химики вдоволь "поколдовали" над процессом и получающимися в его результате продуктами и, кроме удобрения для сельского хозяйства — получили кучу других весьма интересных ингредиентов. В частности, удалось изготовить дешёвый и в тоже время — достаточно качественный клей для фанеры. А также добавку в бензин — повышающую его октановое число, не хуже дефицитного бензола...
Вскоре буквально через год-полтора, урины — сдаваемой в Ульяновской волости населением в виде трудовой и гражданской повинности, стало остро не хватать. Тем более, что мной был придуман способ её непрерывной переработки с помощью "Эффекта Юткина", а количество установок по добычи аммиака и сопутствующих — удваивалась каждый год.
Но к тому времени — сама технология самого сбора, концентрации, хранения и транспортировки — была отработана и усовершенствована так, что позволила перейти на коммерческие заготовки. Конечно, "разовая порция" урины — стоила до смешного мало. Однако, сдавая в специальные приёмные пункты накопленное за неделю сырьё, можно было иметь достаточно весомую добавку к семейному бюджету. Поэтому, возле них с утра выстраивались очереди — не меньшие, чем в "Перестройку" — возле пунктов продажи разливного пива.
Сперва, добровольно-коммерческий способ заготовки урины был с успехом опробован в самой Ульяновской волости — увеличив сбор сырья на треть, по сравнению с прежним — с принудительным. Затем — в уездном Ардатове, где пока ещё народу побольше. В других уездах и волостях губернии...
В конце концов, ближе к знаковому 1927 году, сбор сырья для производства аммиака — был последовательно налажен в губернском центре, в обоих столицах и прочих крупнейших городах страны.
Конечно, на взгляд человека начала двадцатого века, это звучит смешно. Вряд ли, кто-нибудь из моих современников, взялся бы за такой "бизнес".
Однако, не забываем: менталитет у хроноаборигенов — совершенно другой!
Во-первых — абсолютное отсутствие какой-либо брезгливости к самому "предмету": моча и прочие "фекалии" — основа средневековой "химии", до сих пор ещё широко применяющейся в местной кустарной промышленности, например — для выделки кож.
Во-вторых — отношение к "вторичному сырью": мои современники слишком расточительны. Сломалась, порвалась или вышла из моды вещь — выкинул её и купил другую. Воспользовался бумажкой — выбросил её без всякого сожаления.
Здесь, в деревнях — всё используется до буквального сноса в "дырку от бублика"!
И даже сношенное до дыр — умудряются ещё долго и с пользой использовать в таких областях, что и в голову не придёт человеку 21 века.
По улицам городов ходят старьёвщики, скупающие за копейки всё — что горожанам жалко просто так выбросить: тряпьё, бумага, голые кости животных из кастрюлей... По тем же улицам, да ещё по загородным свалкам и помойкам — бродят так называемые "мусорщики" или "тряпочники" и, подбирают то — что всё же выкинули или потеряли. Небольшие железки вроде ржавых и сломанных подков и гвоздей, битое стекло, клочки ткани и бумаги, кости...
По отдельности, все эти вещи конечно же — ничего не стоили, но сложенные в мешки — превращались в значительный капитал, наглядно демонстрируя закон гегелевской диалектики "о превращении количества в качество". За пуд костей, например — трест "Жиркость" платил восемьдесят копеек.
Совокупно по стране за год, эти труженики реализовывали отбросов на несколько миллионов рублей!
Про одного из таких "ударников помоечного труда", некого москвича Ивана Морозова — даже писали в ту пору газеты. Этот, весьма предприимчивый (и по всей видимости — не шибко брезгливый деятель), начав заниматься этой "профессией" ещё до Революции — сколотил кругленький капитал и, даже обладал "доходной" недвижимостью в Первопрестольной .
Так что, со сбором урины в масштабах всей страны особых проблем не было и, требовало моего самого минимального вмешательства. Наглядное действие законов рынка: есть спрос — значит, будет и предложение.
В общем, "из-органическая химия" — позволила моей "подпольной промышленной империи" дожить процветая и развиваясь до появления в стране "большой химии" в ходе Первой общесоюзной пятилетки.
Насчёт "Эффекта Юткина" же...
С ним я особо не заморачился — и без него головняка и геморра хватает, хотя и использовал "ЭГЭ" кое-где ещё. Устал уже удивляться, но этой технологий — никто из корифеев отечественной науки, почему-то не заинтересовался. Прослышав что-то, из столицы разок приезжала научная делегация — но издалека посмотрев и брезгливо покрутив носом, тотчас уехала.
Процесс добычи "ништяков" из сцак — весьма вонюч!
Потому-то, производство было вынесено далеко за городскую черту и причём — с подветренной стороны.
И патент на него я не брал: подрастёт сам изобретатель, отучится и вот тогда — найду его, подтяну, подскажу и назначу собственное же изобретение — исследовать, развивать и внедрять.
Когда есть возможность делать что-нибудь по-человечески — надо ею пользоваться!
Глава 18. "Не отбирать, а подбирать" — как завещал всем попаданцам великий Дэн (1).
Первого мая 1924 года, на "одной шестой" части земной суши — произошло сразу два знаменательных события одного порядка.
На заводе "Красный путиловец" с превеликой помпой вышел из цеха первый трактор "Ford&Son" советской сборки — в дальнейшем больше известный как "Фордзон-Путиловец". В "реальной" истории, до конца 20-х годов — таких девайсов будет выпущено порядка 30-ти тысяч штук. По тем временам для советской промышленности, как лицо больного оспой поражённой язвами заигрывания с пролетариатом — прогулами, текучестью кадров и откровенно халтурным качеством работы — это являлось достаточно большим достижением.
На "Харьковском паровозостроительном заводе", не с меньшей помпой презентовали первый советский гусеничный трактор "Коммунар" — девайс, творчески "запиленный" полукруглым советским рашпилем с немецкого "Hanomag WD Z 50". Если про последний, я ничего не знаю — то "Коммунар" был выпущен "большой" серией, аж в целых в 2 тысячи штук (хихихи!) и использовался в качестве тягача в РККА — в том числе и в Великую Отечественную Войну. Были попытки создания на его базе самоходных орудий и даже — танка "Д-10"...
ХАХАХА!!!
Судя по логотипу, это будет делом рук нашего "Пассажира" — Дыренкова Николая Ивановича, то бишь.
Однако, это было в "реальной" истории!
В "альтернативной" же — ему некогда подобной хернёй заниматься. Председатель Совета директоров АО "Россредмаш", день и ночь пропадал в литейке — осваивая со своими специалистами-металлургами литьё чугунного остова-картера трактора "Мужик" в стальной кокиль. Его цель, руководствуюсь планом — предоставленном ему лично товарищем Шниперсоном Давидом Львовичем — начальником "Особого информационно-технический отдела при ГПУ РСФСР" (ОИТО ГПУ) и одобренном лично товарищем Рыковым — Председателем ВСНХ СССР, выпустить к декабрю 1927 года сто тысяч тракторов.
СТО ТЫСЯЧ!!!
И мы с ним непоколебимо уверены, что так оно и будет.
* * *
Уже через год, подводя первые итоги — я с глубочайшим чувством самоудовлетворения мог констатировать: моя ставка на "Пассажира" — полностью себя оправдала. Дыренков оказался ярким, харазматичным лидером — который мог увлечь, воодушевить коллектив поставленной задачей, к которому как железные опилки к магниту — тянулись такие же природно-одарённые личности, как и он сам. Действуя строго по моему плану и получив через Рыкова солидный кредит от "Промбанка", он сумел всеми ему доступными методами — переманить в Выксу группу специалистов с Ижорского завода — где он работал до этого высокого назначения, с Сормовского — где до революции умели делать нефтяные двигатели-болиндеры, с Коломенского паровозного завода — с давних пор сотрудничавшего с предприятиями Приокского горного округа.
