— Пять лет назад, погиб король Галлии. Он оставил после себя двух Принцев. Старший сын, Джозеф, в настоящий момент занимает престол, и младший сын, герцог Орлеан, мой отец. По завещанию покойного короля трон предназначался младшему брату. — У девочки на глазах появились маленькие слезинки, заметив это, я мягко прижал Табиту к себе и стал поглаживать по голове, она казалось, совершенно не обращала на это внимания и продолжала свой рассказ, монотонным голосом.
— Джозеф был недалеким человеком, и совершенно не подходил для королевской должности. Герцог Орлеан напротив, был умен, талантлив и пользовался любовью знати. Но он был младшим сыном. И после смерти короля, даже не смотря на его завещание, знать разделилась. Старики и ретрограды поддержали Джозефа, настаивая на многовековых традициях престолонаследия. А более прогрессивные и смелые поддержали моего отца. Спор о престолонаследии можно было бы разрешить и мирным путем, но Джозеф оказался подлецом и властолюбцем. В итоге, на охоте в моего отца попала "случайная" отравленная стрела. Случайная стрела, которая случайно пробила щит мага треугольника и случайно попала прямо в сердце.
Девушка зашмыгала носом и на секунду прервалась, тут уже и Луиза подскочила к малышке и мы уже вдвоем стали гладить чуть подрагивающую от слез Шарлотту. Чуть успокоившись, она продолжила.
— На этом ничего не закончилось. Джозефа возвели на престол, но недовольство у знати присутствовало. И чтоб избавится, от всех проблем меня попытались отравить. Прямо во дворце мне подсунули яд. Мама это поняла и сама его выпила, она могла бы просто его вылить, но она решила так защитить меня и поднять скандал единственным доступным ей способом, выпив яд. Это был яд, созданный магией Воды и приводящий разум человека к помешательству. С тех пор у Мамы продолжается расстройство рассудка. Кукла, которую она сама мне подарила, хотя постоянно была занята и времени на игры не хватало. Та кукла... Теперь мама считает что кукла это Шарлотта и совсем не узнает меня.
С тех пор я признала власть Джозефа и подчинилась его приказам, убить меня открыто, после случая с матерью он не мог, да и просто моя внезапная кончина вызвала бы серьезные брожения. Поэтому он отправлял меня на опасные задания, в основном на границу с дикими землями. На истребление опасных монстров. А потом я просто уехала в Тристейн в академию, тут я в относительной безопасности. Хотя это не помешает Джозефу отправить меня на очередное грязное дело, как только он подберет подходящий случай, — со злобой в голосе закончила Табита.
— Как это подло! — высказалась девушка. — Но почему ты, смирилась?
— Я не смирилась! — В глазах Шарлотты вспыхнула ненависть. — Я отомщу! Он еще пожалеет о своем поступке!
— Пожалеет, а мы поможем тебе отомстить, — сказал я. — Ты ведь примешь помощь от своих друзей?
— Да, такое бесчестье должно быть наказано, — горячо поддержала меня Луиза.
— Спасибо, я рада, что вы не отказались от меня, не смотря на опасность иметь такую подругу, — проговорила Табита.
— От друзей не отказываются, не смотря ни на что. Прекращай плакать. — Я поцеловал девушку в глазки, слизывая слезы. — Ты не одна, и всегда найдешь у нас поддержку.
— Спасибо, — поблагодарила нас синеволоска и, уткнувшись в мою грудь, разревелась с новой силой.
Когда малышка успокоилась, я продолжил разговор, решив, что сейчас самое подходящее время, для начала самостоятельных действий, все внимание Джозефа будет уделено предстоящей войне. Табита не обратила особого внимания на мои осторожные намеки, на возможность исцеления разума, в момент нашего знакомства. Так что сейчас придется говорить более прямо, благо повод есть.
— Табита, или лучше называть тебя Шарлоттой?
— Я привыкла к Табите.
— Хорошо. Так вот Табита, ты ведь понимаешь, что-то чему я тебя учу, и мои возможности управления льдом это не магия?
— Да.
— Это сила разума, и ее возможности гораздо шире, нежели у магии, и даже шире чем ты себе способна представить. Но основное направление этой силы, это разум.
Табита все поняла еще до того как я успел закончить, меня буквально затопило безумной надеждой, настолько сильной, что я на пару секунд вообще отключился от эмоционального шока, не сумев переварить чужие эмоции. А такого со мной не было уже очень давно.
— Ты можешь ее вылечить? — прокричала мне в лицо обрадованная синеволоска.
— Скорее всего, если ее разум вообще реально вылечить, то я смогу это сделать.
Табита крепко поцеловала меня, еще раз контузила, на этот раз эмоциональной смесью из любви надежды и счастья. И пока я пребывал в мало адекватном состоянии, подхватила меня и Луизу и выпрыгнула в окно, прямо на спину Сильфиды, которая почувствовала желание хозяйки.
— Летим домой! — прокричала Табита, крепко сжимая меня в объятьях.
— Табита, я понимаю причины твоей спешки, но нам придется вернуться, одежда, черт с ней, можно и в голом виде летать, но вот без Дерфлингера, лучше не отправляться в такую поездку. Ты же сама говорила, что Джозеф не расстался с мыслью, избавится от тебя.
Девушка с неохотой согласилась с задержкой, и, развернув Сильфиду, дала мне целых пять секунд, чтоб забрать меч и нашу одежду, после чего дракон, соперничая по скорости с истребителем, унес нас в ночь. Тереза опять будет беспокоиться не найдя нас поутру в комнате.
Не думал я, что драконы могут летать так быстро, я даже видел магический купол прикрывающий Сильфиду, и помогающий ей набирать скорость. Что говорите, огненные драконы могут плеваться огнем, а ветряные слабые противники? Ха, сейчас сам ветер гнал нашу дракону вперед, и любой оказавшийся на ее пути был бы просто сметен.
От академии до дома Табиты было вдвое дальше, чем до Ла-рошеля и в обычном состоянии этот путь, на драконе занял бы часов десять, а на конях так вообще четверо-пятеро суток. Но сейчас Сильфида подгоняемая своей хозяйкой неслась очень быстро и уже через два часа под нами мелькнула водная гладь гигантского озера Лак Д'Ориент одновременно означая границу Тристейна.
По военному времени гарнизоны несли службу бдительно, а Табита не посчитала нужным останавливаться из-за необходимости таможенного контроля. Перед нами мелькнули морды трех огненных драконов, Тристейнских пограничников, миг, Сильфида выдохнула, и несчастные драконы, сметенные воздушным порывом кувыркаются в стороны. Как бы им крылья не переломало. Со стороны Галлии на наш переход границы вообще не успели отреагировать, а погоню посылать было бессмысленно.
А спустя еще три часа безумного полета мы прибыли на место назначения. На улице стояла глубокая ночь, или очень раннее утро, кому как и в свете лун близнецов перед нами открылся вид на величественный каменный особняк. Родовое имение Табиты не было замком, но от него так и тянуло монументальностью и древностью, а величественные каменные стены при необходимости могли выдержать любую осаду, ничуть не уступая крепостным стенам замков. Над массивными стальными воротами размещался простой герб две скрещенные волшебные палочки, а, как известно чем проще герб, тем более старинный и знатный род.
Однако, герб оказался перечеркнутым крест-накрест. Это — клеймо бесчестья. Оно означало, что члены этой семьи входят в Королевскую семью, и при этом лишены своих прав. Ну, ну мы еще посмотрим, кто будет лишен этих прав.
У закрытых ворот мы простояли не долго, приземление Сильфиды не прошло незамеченным, вскоре створки отворились, из-за них выглянул старый слуга, узнал Табиту, мгновенно подобрался. И почтительно поклонившись, произнес:
— Леди, добро пожаловать домой.
Крутой мужик, даже тени удивления на лице не отразилось по поводу времени прибытия и слегка растрепанного внешнего вида, на такой скорости ветерок, не смотря на старания Сильфиды дул не слабый.
— Здравствуй Персен, — поздоровалась Табита, — я прибыла навестить мать. — И повернувшись к нам, добавила. — Добро пожаловать в мой родовой дом.
На этом ее лирическое настроение кончилось и девушка, вспомнив о причине визита, схватив меня за руку, потащила в дом.
— Мисс, куда вы, — обеспокоился дворецкий, — Мадам еще спит!
Табита не ответила, а вихрем протащила меня по длинным переплетениям коридоров и комнат, так что я даже не успел ничего толком рассмотреть, и остановилась перед широкой двустворчатой дверью, украшенной затейливой резьбой. Тут ее запал угас.
— Ты, правда, сможешь ее вылечить? — с безумной надеждой спросила синеволоска не решаясь открыть дверь.
— Верь мне моя любимая, — я нежно поцеловал малышку во вздернутый носик. — Лучше если дальше я пойду один, а ты посидишь с Луизой.
Было видно, что девушка колеблется и не хочет отпускать меня одного.
— Табита, я не причиню ей зла, будет лучше, если ты подготовишься и встретишь уже здоровую мать. Иди с Луизой. — Я кивнул розоволоске, и она, взяв Табиту за руку, повела ее назад, отыскивать гостиную.
Убедившись, что моей работе никто не будет мешать, я тихонько отворил дверь и зашел в комнату. Это была большая невзрачно отделанная комната. За исключением кровати, стула и стола в помещении больше ничего не было. Свежий ветер дул в распахнутое окно и заставлял шторы шелестеть. Пациентки не обнаружилось, и я направился к двери в соседнее помещение.
Оно тоже не отличалось особой роскошью, и из мебели тут наличествовала тумбочка и кровать, на которой спала худощавая женщина. Ее изначально красивое лицо из-за болезни осунулось и являло собой только тень былой внешности. Ей было еще только слегка больше тридцати пяти лет, но выглядела она лет на двадцать старше. И лишь сильно отросшие густые и синие как безоблачное небо волосы сияли в свете луны, совсем как у Табиты.
Я бесшумно приблизился и положил руку на лоб женщины, она не проснулась. Да поразительное зелье изобрели местные умельцы, не представляю, каким образом простая магия способна так перекрутить разум. Хотя я меряю по себе, а мой разум магическому воздействию вообще не поддастся, другое дело простые люди. Самое поганое, что зелье вовсе не покинуло организм, и продолжает воздействовать на женщину. Это будет куда труднее, чем я рассчитывал изначально. С другой стороны я могу точно заявить, что ничего необратимого с ней не произошло, и даже память за последние пять лет сохранится.
Да, существует еще одно побочное действие этого зелья, которое мне на руку, и сохранит уйму сил и времени. Это зелье просто уничтожило все естественные барьеры разума, и сейчас эта женщина для меня была как открытая книга. Нужно будет запомнить, я еще не пробовал готовить зелий влияющих на разум, их рецепты так просто не достать, но если с их помощью я смогу убирать естественную ментальную защиту, то это открывает огромные перспективы.
Посторонние мысли в стороны, займемся работой, я забрался на кровать и лег рядом с женщиной, разместив наши головы максимально близко, а потом они скрылись в огромной ледяной глыбе. Это не обязательно, но очень упростит мне контакт. А потом я стал погружаться в транс, предстоит очень долгая и кропотливая работа, хорошо, что у меня уже есть опыт по работе с разумом человека и выводу из безумия.
Но первым делом необходимо избавится от зелья, придется буквально пропитать каждый сосуд подопечной своей силой, а потом выдавливать вредоносное зелье по капельке, вычищая одновременно все тело, органы кровь, мышцы, чтоб вредоносная магия нигде не сумела спрятаться. Я полностью отрешился от мира погруженный в свою работу. И вот тут оказалось, что мой первоначальный диагноз был ошибочным. Зелья в крови женщины уже не было, зато ее энергетика и духовная составляющая просто кишела духовными паразитами.
Как? Маги не умеют настолько тонко использовать духов, пусть даже и самых слабых. Или это именно эффект зелья, возможно ли добиться такого эффекта делая все по инструкции но при этом даже не имея представления о конечном результате? Существует и такая вероятность, но что-то мне подсказывает, что автор этого эликсира, не обычный маг воды, а шаман.
Как только наша энергетика сблизилась, мелкие паразиты попытались перекинуться и на меня, но быстро передохли, получив отравление силой разума. Псионика в агрессивном режиме без труда испаряет всех этих духов, но все равно придется очень сильно повозиться. Это внутри собственного тела я могу сжечь всех паразитов одной волной, а сделай я так с матерью Шарлоты и в первую очередь я сожгу именно ее ауру.
Пришлось действовать постепенно, и очень медленно, очищая канал за каналом, проверяя все участки, как тела, так и духа, и работая точечно, а не по площади. Одна моя ошибка может причинить куда как больше урона, чем все эти паразиты за пять лет.
Не знаю, сколько я провозился, но в какой-то момент понял, все. Тело энергетика и аура у пациентки девственно чисты, следов зелья или паразитов нигде не осталось, пора переходить непосредственно к разуму, возвращая его в исходное состояние.
К счастью духи действовали на разум очень грубо, и мне не составило труда вычленить следы этого воздействия. Будь это работа псионика, я бы ни за что не догадался. Где же у разума женщины исходное состояние, а так, ищем грубые сколы, разрываем и заглаживаем.
Уже заканчивая с приведением разума женщины в порядок, я не забыл оставить себе дорожку, на всякий случай, поскольку уже чувствовал сопротивление, оказываемое восстанавливающимися естественными щитами. И напоследок оставил небольшую закладку на доверие ко мне. Все-таки на эту женщину у меня большие планы, и не хотелось бы, чтоб они сорвались из-за ее характера. Или самостоятельной игры.
С трудом открыв глаза, я испарил объединяющий наши головы лед и сел на кровати, в теле, да и в разуме была жуткая слабость. Пусть перерасхода сил и не было, но перенапряжение от запредельной концентрации точно было.
"Я закончил" — мысленно передал я Луизе, поскольку ходить и искать их самостоятельно я временно не мог, да и лениво если честно.
Я посмотрел на свою завозившуюся пациентку. Да теперь ей можно было дать не больше тридцати, жизнь вернулась на ее лицо, морщины разгладились, щеки порозовели, круги под глазами исчезли. Даже немного мяса на костях наросло, видимо я переборщил, с накачкой ее своей силой передав лишку. Зато могу гарантировать ей отличное здоровье на долгие годы. Сейчас она стала очень похожа на более взрослый вариант Табиты.
Веки женщины дрогнули, и я увидел пронзительные голубые глаза.
— Кто вы? — мгновенно спросила она, — где я? О Бримир! — воскликнула женщина, разум вернулся, но и она сейчас переваривала события последних пяти лет.
Отвиснув, она натянула на себя одеяло, прикрывая свое худое тело, облаченное в ночную рубашку, от моих возможных взглядов и представилась.
— Я Елена де Орлеан, кто вы и что вы делаете в моей спальне? — холодным голосом осведомилась она, но за бесстрастностью я чувствовал ее страх. Она вспомнила и осознала все произошедшее, и сейчас гадала, что ее ждет. Видимо она заподозрила во мне толи убийцу, присланного Джозефом, прознавшим о ее выздоровлении, толи еще кого.
