— В чем будет заключаться лечение? — спросила она.
— Мнэ-мнэ, видите ли, регулярное
— Можно без подробностей!
— Чтобы ваша подруга снова стала прежней, нужно вылечить не только ее мозг, но и душу. Переписать ее ценности и взгляды, вернуть их, так как сейчас они затерты и на их место вписаны новые, — Руперт перестал мямлить и мнэ-мнэкать, прямо и открыто посмотрел на королеву. — Можно вылечить голову при помощи магии воды, но душу так просто не вернешь.
— Магия духов воды очень могущественна, как я слышала, — сказала Генриетта.
— Она может помочь тем, кто потерял разум, но здесь иной случай, мнэ-мнэ, — Руперт покачал головой, отводя взгляд. — Физически она выздоровеет и без этого, мнэ-мнэ, просто время, покой и немного магии, но то, что вложили в нее... мнэ-мнэ, в плену, останется.
— Хорошо, как нам вылечить ее душу?! — почти закричала Генриетта.
— Курс зелий, Ваше Величество, и, мнэ-мнэ, воздействия
— То есть сделать с Луизой то же, что с ней проделывали в плену, — перебила его Генриетта ядовитым, почти свистящим шепотом. — Как будто мало моя сестра страдала!!!
— Извините, Ваше Величество, но, мнэ-мнэ, вы сами спросили, — развел руками доктор Зорр, — и я
— Довольно! Хватит! — Генриетта встала и заходила по комнате. — Моя подруга и сестра не будет больше страдать! Все! Если у вас, доктор, есть безболезненный способ лечения — говорите!
Руперт Зорр поклонился, облизал губы и осторожно сказал.
— Возможно, воздействие магии королевы Альбиона ослабит то, что проделали с вашей, мнэ-мнэ, подругой. Но, Ваше Величество, мнэ-мнэ, ослабит, но не уберет!
— Хорошо, — Генриетта закрыла глаза, села обратно в кресло, как будто вспышка гнева забрала ее силы. — Идите, доктор, идите, мне надо подумать.
Она даже не заметила, как Руперт покинул комнату, не заметила, как зашла Агнес. Генриетта полностью погрузилась в свои мысли, пытаясь решить, что делать. Да, ей не хотелось, чтобы Луиза страдала еще, сверх того, что уже случилось. Но и оставлять подругу и названную сестру в состоянии, когда та считает Джозефа — повелителем, было решительно невозможно. Не говоря уже о просьбе Тиффании и необходимости пока еще жить на Альбионе, до окончания войны. Джозеф наверняка опять ударит по Тристейну и... Генриетта помотала головой, осознав, что уходит от неприятных мыслей. Луиза, надо решить вопрос с Луизой, напомнила она сама себе. Вечно держать ее во сне не получится, не говоря уже о том, что ее магия пригодилась бы на войне.
Магия Тиффании, магия Пустоты, забвение и стирание, освоенное королевой Альбиона, когда она жила в глуши, в лесу. Это был выход и одновременно не выход. Краткое забвение не помогало, уже проверено, а при сильном Луиза вполне могла потерять всю память, превратиться в чистый лист, в новорожденного ребенка с взрослым телом. Такое тоже было неприемлемо, и Генриетта не знала, что делать. Любая помощь, куда ни глянь, была связана или с новым насилием над Луизой или с потерей памяти с непредсказуемым результатом. Оставить без лечения — сбежит к Джозефу, и хорошо, если просто сбежит, а не убьет всех вокруг, чтобы угодить "повелителю"!
— Агнес, — прошептала Генриетта, выходя из мысленного транса, — Агнес, я не знаю, что делать!
Она изложила проблему, и верная телохранительница задумалась. Пускай Агнес не слишком разбиралась во всех этих мозголомных штучках и магии, но помочь своей любимой королеве хотела до дрожи в пальцах. Луиза ла Вальер ее интересовала лишь как способ вернуть Генриетте счастье и радость, и поэтому Агнес после долгой паузы и вытирания слез королевы поцелуями предложила.
— Надо подменить фигуры.
— Ты о чем?
— Когда Тиффания, там, в горном замке, ударила своей магией, разум Луизы затуманился, и она обратилась к Матильде, как к наставнице.
— То есть
— Да, любимая, Луиза зациклена на повелителе и наставнице, значит, нам надо дать ей их.
— Но... кого?
Агнес улыбнулась и поцеловала Генриетту.
— Ну, не альбионцев же! У них там какая-то темная история с проклятиями, и связью хозяйка — фамильяр, между Филчем и Луизой. Остается только одна кандидатура, самая прелестная королева на свете, и по совместительству подруга Луизы и ее названная сестра, что позволит постоянно держать возле себя мисс Вальер не возбуждая ничьей зависти или подозрений от такого возвышения. А мне придется побыть наставницей, увы, выбора особого нет.
— Но мы же вылечим Луизу, правда?
— Конечно! Найдем лекарство, целителей, духов воды, будем неустанно трудиться и найдем! Но пока это будет происходить, Луиза будет рядом, никуда не убежит, будет искренне служить Тристейну и своей королеве, как и раньше!
— Да, ты молодец, Агнес! — после чего тон Генриетты сменился на игриво-облегченный. — И заслужила награду!
— Я еще прошлую не получила, — хихикнула Агнес.
Руки Генриетты тут же начали гладить ее, но Агнес сказала.
— Не здесь же, — указывая головой в сторону Луизы.
— А где? — удивилась Генриетта. — Замок чужой, да еще и набит всеми этими придворными и переговорщиками.
— Вот уж не думала, что скажу это, — хихикнула Агнес, развязывая и расстегивая крючки, — но я скучаю по Трифонтейну!
— Да, и я скучаю, хотя на корабле было весело! — с пылом воскликнула Генриетта. — Ой! Дверь надо закрыть!
— Да, что-то мы потеряли бдительность, — ответила Агнес, направляясь к двери.
Генриетту опять кольнуло воспоминание о матери и о том, с чего началась вся та история, но она тут же отогнала его. Когда Тристейн будет возвращен, а Джозеф повержен, все наладится! Можно будет подумать на пару с Тиффанией, как сделать все так, чтобы не таиться. Агнес уже возвращалась, и Генриетта ощутила холодок возбуждения от ее походки и тела.
— Ничего, Луиза проспит еще несколько часов, — ответила Генриетта, припадая к животу Агнес и опускаясь ниже, — и нас никто не потревожит!
— Ммм, это изумительно, но все же, вот так, в кресле, возле спящей подруги!
— Сама виновата! — весело укорила ее Генриетта. — Смелая и опытная воительница развратила юную и невинную королеву!
— О да, Ваше Величество, покажите мне свою развращенность! — снова прижимая и опуская вниз голову Генриетты, простонала Агнес. — Да, да, вот так, о, вот так!
— Ну, что скажете, дамы? — усмехнулся Борисов, глядя на Матильду и Тиффанию.
— Боец, она, конечно, отменный, хотя в магии слабовата, — ответила Матильда.
— Она же старше тебя, Аргус! — укорила Тиффания и тут же смутилась. — Ну, эээ
— Ладно, ладно, я понял, — махнул рукой Борисов. — Вы вроде и не против, но и не за, и не знаете, как это сказать или выразить, чтобы не обидеть никого.
— Я не против, когда на моего мужа смотрят с обожанием... мои подруги, — сказала Тиффания. — Но когда совершенно посторонняя воительница мечтает залезть тебе в штаны, Аргус, это, извини, не вызывает во мне восторга! Даже в интересах дела, Альбиона и во имя победы над Джозефом!
— Ну, тогда я скажу Мод, что она может возвращаться к императору, — спокойно ответил Борисов.
— Что, вот так просто возьмешь и прогонишь? — удивилась Матильда.
— Конечно, а что еще остается? — развел руками Борисов. — Если она остается, и заметь, ее не пугает наличие у меня жены, то она постоянно будет отираться рядом. Ее нужно вводить в ближний круг и вербовать, чтобы она служила нам, а не Фридриху, либо вообще не допускать на Альбион.
— А если сейчас пустить во имя союза, но далеко не пускать и никуда ничего не вводить?
— И смысл? Все равно придется высылать, а с учетом, что это была просьба императора, проще расстаться прямо здесь. Поймите, — устало вздохнул Борисов, — ваше мнение мне важнее всех остальных. Неважно, Император или Папа Ромалии, ваше слово — решающее. Да, конечно, всякие там связи между государствами и породниться с Императором — полезно для дела, но оно не стоит ваших обид и недовольства!
Матильда и Тиффания переглянулись.
— Ну... не так уж она и плоха, — неуверенно сказала Матильда, — да и боец нам пригодился бы, не все же к Агнес бегать.
— Дадим ей шанс, — кивнула Тиффания, — и послушаем, что скажет Сиеста.
Она и Матильда еще раз переглянулись, теперь напоминая друг другу о "проклятии Аргуса" и что они решили с оным проклятием бороться, и пригласили эльфийку, и так далее. Конечно, воительница из Германии вроде как сама навязалась, но кто сказал, что всегда надо ждать самого благоприятного шанса? Собственно, Аргус всегда демонстрировал обратное: шел вперед и вырывал эти самые шансы на победу в любых условиях.
— Да, дадим ей шанс, — кивнула в ответ Матильда, — но если она нам не понравится, то выгонять ее будешь сам, Аргус, и разговаривать тоже.
— Я же говорил, что люблю вас всех? — с улыбкой спросил Борисов.
Гиш де Граммон с недоумением смотрел на кинжал, который протягивал ему один из старейшин. Не такой он представлял себе первую брачную ночь, да вообще не представлял, если честно, но все равно. Когда ты собираешься возлечь с принцессой, пусть даже из числа горцев, меньше всего ожидаешь, что тебе предложат кинжал. И вот что с ним делать? Угрожать или вообще зарезать жену? Или положить между собой и принцессой и не прикасаться к ней?
Гиш припомнил, как бежал из Галлии, потрясенный поступком Маргариты. Бежал вначале просто, куда глаза глядят, потом уже осмысленно, к королеве Генриетте, желая отдать жизнь на службе Тристейну. Затем на него выбежала принцесса и закричала, что он Избранный, и должен стать ее мужем, и тут же из-за камней повыскакивали свирепые бородатые горцы, и Гиш, растерявшись, подчинился.
Сам Гиш, конечно, не отдавал себе в этом отчета, но Беатрис и Маргарита были похожи. Красивые блондинки, примерно одинакового роста, даже характеры их были похожи. Гиш искренне считал, что помогает попавшей в беду принцессе... пускай он и не успел к королеве Генриетте, но потом обязательно и ей поможет! Подготовка к свадьбе и различные обряды горцев прошли мимо него как в тумане, и гнев на Монморанси смешивался с приступами страсти к Беатрис. Ведь должна же быть в спасении принцесс приятная сторона, верно?
— Князь, этот кинжал носил твой тесть, князь Нико! — торжественно объявил старейшина.
Горцы, набившиеся в помещение, внимали в полной тишине. За неимением замка, от которого осталась оплавленная и обезображенная гора, торжество проводили в самом богатом из домов поселения. Быстро подлатали стены, крышу, на втором этаже уже было приготовлено брачное ложе, и туда отправилась невеста с подружками. К счастью, прилетавшие корабли Галлии не стали тратить ядра и магию на добивание поселения, покрутились возле расплавленной скалы и улетели.
Но горцы все равно дополнительно обозлились.
— Вместе с ним, мы вручаем тебе княжество Во и месть! Кровную месть! Только кровь короля Галлии, Джозефа, сможет смыть нанесенное им смертельное оскорбление!
Гиш помедлил секунду, потом его стукнуло изнутри. Джозеф! Он во всем виноват! Из-за его интриг им пришлось бежать из Академии, и наверняка он же подговорил Маргариту, дал ей запрещенное зелье!
— Я принимаю эту месть и клянусь, что зарежу Джозефа этим кинжалом! — заорал Гиш, которому в голову ударила дикая смесь из воспоминаний, мыслей о Маргарите, обстановки и грядущей брачной ночи с красивой принцессой.
Поэтому о том, как он будет осуществлять такое, Гиш не думал. Горцы разразились радостными криками, старейшины довольно переглянулись и склонили головы. Расчет в отношении нового князя оказался верным.
Глава 7
в которой Джозеф всем мешает
Добравшись до границы с Галлией, Джозеф не мешкал, и немедленно отправил Шеффилд на юго-восток страны. Там, в полной готовности к "оказанию помощи" стоял экспедиционный корпус, численностью и силой превосходящий армию Ромалии. Как шутили армейские остряки, извозчиков в Ромалии не хватит их всех перевезти (гильдия извозчиков в Ромалии была самой многочисленной в Халкегинии, стояла особняком и пользовалась привилегиями и свободами, из-за особенностей страны, а именно — большого количества паломников в Рому).
— Не медли ни секунды, — говорил Джозеф. — Никаких второстепенных целей. Стремительное продвижение вперед, удар по Роме и захват реликвий Бримира и секретного склада Пап. Будет мешаться армия Ромалии под ногами — уничтожь ее, труби везде об эльфах и их подлом ударе. Будут перспективные пленники — захватывай, враги — убивай, но все это не должно идти в ущерб главной цели.
— Да, повелитель, — склонилась Шеффилд, опустилась на одно колено.
Джозеф сейчас в ее глазах был невыносимо прекрасен, и Шеффилд опять ощутила, как ноет тело и дрожат руки от желания схватить его, обнять, защитить от всего мира. Она знала, что Джозеф ударит на север, и жалела о том, что не может быть рядом с ним. Раскаяние за то, что подвела Джозефа во всей этой истории с горцами, и восхищение повелителем, который ее ни разу за такую ошибку не укорил, смешивались в Шеффилд, заранее порождая ненависть к жителям Ромалии.
По дороге в Лютецию, Джозеф сделал две остановки, рассылая приказы и запуская давно подготовленные операции. Первая, "Уборка в доме", касалась вражеских шпионов и агентов, вторая, "Воды океана" — окончательного завоевания Тристейна. Собственно, захват должен был произойти весной, но раз положение дел и сил изменилось, то Джозеф отдал приказ начинать. Начало еще двух операции, касающихся диверсий, саботажа и захвата, он отложил до возвращения в Лютецию.
— Видел, видел, — бросил Джозеф, сходя с трапа корабля. — Много убитых?
— Три сотни с небольшим по столице, — ответил глава тайной службы Арно дю Вэйн.
В неизменном черном наряде, спокойный и собранный, он ждал короля на посадочной площадке, рядом с главным королевским дворцом, в центре Лютеции.
— Еще две сотни по окрестностям, из тех докладов, что успели прислать, — продолжал Арно, шагая рядом с королем.
Джозеф шагал размашисто, подметая полами теплой мантии снег. Вэйн докладывал, не заглядывая в бумажки и шпаргалки, поспевая за королем, несмотря на двукратную разницу в возрасте. Доклад его касался убитых и раненых при захвате и разгроме вражеских шпионских организаций и ячеек. Пострадали и здания, кое-где на окраинах и в центре еще поднимался ленивый дымок, который собственно и заметил Джозеф.
— Отлично, — бросил Джозеф в конце доклада. — Я отправляюсь на север, в Тристейн. Если кто-то из пленных выдаст что-то важное — немедленно докладывать.
— Да, Ваше Величество, — спокойно наклонил голову Арно. — Допросы уже начаты.
— Особенно меня интересует Альбион, — подчеркнул Джозеф. — Команды захвата готовы?
— Да, Ваше Величество.
— Сменить приоритет. Цели прежние, приказ "темно-красный".
Арно сделал себе пометку. Джозеф, не сбавляя шага, оставляя за собой небольшие капельки подтаявшего снега на паркете, говорил на ходу.
— Набрать четвертую команду, новая цель — оябун Альбиона, Аргус Филч.
— Разработка?
— Тот же приказ, что и первым трем командам, "темно — красный", — махнул рукой Джозеф.
