Даже свинец, без которого не выстрелишь из винтовки — в дефиците!
Ниже плинтуса оказалась и отечественная химическая промышленность, без которой нет ни пороха, ни взрывчатки, ни даже красителей для солдатских портков. Многие виды топлива, даже уголь для паровозов — необходимо было закупать за рубежом.
Советские предприятия оказались способны производить лишь 16,5 % необходимых для сколь-нибудь необходимого количества пулемётов, 15 % винтовок, 9,5 % патронов, и…
И полтора процента автомобилей!
Когда мрии о Мировой революции развеялись как наркотический дым, началась болезненная ломка. Перед Советским правительством встала одна-единственная главная задача — во что бы то ни стало не допустить войны.
Но…
И тут, как будто подводя печальные — буквально катастрофические итоги года, в конце декабря 1925 года — грянула Советско-маньчжурская война на КВЖД!
По межправительственному договору от 1924 года, «Китайская восточная железная дорога» признавалась совместным коммерческим предприятием двух стран. Однако, в Китае шла Гражданская война, в нём было два правительства и как минимум два десятка военных губернаторов, которые вели войну «против всех» за контроль за ресурсами на огромной территории от Янцзы до Амура.
КВЖД, за аренду которой СССР платил порядка трёх миллионов долларов39 в год — была лакомым кусочком!
После так называемого «Пекинского инцидента» — официального названия разгрома Советского посольства в октябре 1925 года, в Северном Китае чрезмерно усилилось так называемое «Бэйянское правительство» — единственное государственное образование в этой стране, международным сообществом официально признанное законным.
Возглавивший его в результате октябрьского переворота 1924 года, генерал Фэн Юйсян — объявил себя маршалом, не мытьём так катанием — объединил три северные «клики» и заключил перемирие (а затем и соглашение о разделе сфер влияния) с Южным правительством (Гоминданом).
Рисунок 30. Удары Красной армии во время Конфликта на КВЖД в 1929 году. В нашей альтернативной истории, всё произошло с точностью наоборот.
Я уверен, что здесь не обошлось без дипломатического нажима наших западных «партнёров»!
Получив западные кредиты, стрелковое оружие (почему-то в основном чешского производства), боевую технику, снаряжение, военных советников, инструкторов и специалистов — маршал Фэн Юйсян реорганизовал северные войска, на базе которых была сформирована «Революционно-национальная армия» (Гоминьцзюнь).
По приблизительным прикидкам-подсчётам, в Гоминьцзюне насчитывалось порядка 300 000 штыков и сабель, из которых — около пятидесяти тысяч белогвардейцев генерала Нечаева. На вооружении имелось около сотни танков «Рено-17», столько же или чуть больше самолётов, полтысячи орудий и миномётов и четыре тысячи станковых и ручных пулемётов.
Имелась даже флотилия из полутора десятков речных мониторов и катеров — но по причине ледостава, она бездействовала.
После предъявления претензий, не получив от Советского Правительства ответа на ультиматум — от половины до двух третей этого войска, маршал кинул на КВЖД.
Было захвачено генеральное консульство в Харбине, железнодорожная и телеграфная станция, арестованы советские дипломаты, рабочие и служащие.
В этой «реальности» события развивались несколько не так — как в «реальном» конфликте на КВЖД в 1927 году.
Вернее, совсем не так!
Тогда, основная часть китайцев — была вооруженная маузерами «С-96» или мечами, а у Особой Дальневосточной армии командарма Василия Блюхера — имелись более-менее современные самолёты и главное — первые советские серийные танки «МС-1» (Т-18), решившие исход конфликта в нашу пользу.
В этот же раз, кроме подавляющего превосходства в неплохо вооружённой живой силе — у противника имелись танки и миномёты системы Стокса…
А у наших — нет!
Да и с полководцами — получилась какая-то шняга.
Блюхер, как уже говорил — был убит ещё в сентябре, сразу после «Пекинского инцидента».
Иона Якир, возглавлявший самый мощную на тот момент группировку РККА — Украинский военный округ (УкрВО40), ехать воевать в Манчжурию…
Отказался!
Когда попытались через его голову изъять пару дивизий для Дальневосточного фронта — получили хотя и не полноценное восстание, но всё равно мятеж отдельных воинских подразделений — не желающих ехать из тёплой Украины в «солнечную» Манчжурию.
Однако, войска — надёрганные отовсюду по принципу «с бору по сосенке», а также полководцы — всё же нашлись!
Здесь надо ещё раз напомнить, что Гражданскую войну Красная Армия выиграла, находясь под командованием «военспецов» — генералов и офицеров бывшей Русской Императорской Армии, а отнюдь не революционных солдат, матросов и рабочих. Проблема была в том, по её окончанию — их помаленьку-потихоньку начали оттирать от командных постов так называемые «краскомы»: всякие там Дыбенки, Венцовы, Федько, Урицкие — успевшие кроме краткосрочных курсов в военное время, закончить ещё и Академию РККА в мирное…
Как они там «учились» — это отдельная песТня, сейчас не про это!
Красные командиры, не принадлежавшие до Революции к офицерскому корпусу РИА — люто ненавидели бывших «золотопогонников» смертной ненавистью и, пронесли это отношение — через годы и десятилетия. Именно эта ненависть стала основной причиной печально известного дела «Весна» и, как подозреваю — одной из причин репрессий среди военных конца 30-х годов.
Случайно так получилось или это была «подстава» со стороны военспецов, но громить «белокитайцев» — охотно вызвалась группа краскомов во главе с небезызвестным Павлом Дыбенко41. Прежде известный среди военной общественности лишь драпом из-под Нарвы в восемнадцатом и, мимолётной женитьбой на генеральской дочке Александре Коллонтай он, закончив в 1922 году Военную Академию РККА — возомнил себя по меньшей мере Гинденбургом и твёрдо пообещал восстановить права СССР на Китайско-восточную железную дорогу.
Случилось с точностью наоборот: китайцы, наголову разбили противостоящую им группировку РККА и, перейдя в наступление уже на советской территории — захватили станцию Борзя и, были остановлены лишь на полпути к станции Оловянной — едва не перерезав Трансиб.
Здесь, кстати очень хорошо проявил себя «Зверобой» — 47-мм противотанковая пушка, «чертежа ОПТБ-007», выпускающая на подмосковном заводе в Подлипках — где директором мой давний знакомец Поегли. Наши с Мартыном Антоновичем детища, сведённые в отдельный истребительно-противотанковый дивизион — в первом же бою подбили с десяток лёгких «Ренушек» и наступление Гоминьцзюна захлебнулась.
Но в целом всё было до крайности паршиво. Как писал с театра боевых действий Елизавете Григорий Давидович Хаханьян из нашего «военного лобби»:
«Прямо скажу Вам, что за всю мою службу в РККА — я не ни разу встречал более позорных результатов, чем эта кампания.
Не руководство, а какая-то качка и шараханье со стороны в сторону, беспомощность и позорная растерянность. Диву даешься, а ведь здесь «академики», старые члены партии и т. д. и т. п..
Какое потрясающее тупоумие, какая вопиющая беспомощность!…».
К весне 1926 года, по причинам далёких от чисто военных — Советско-маньчжурская война превратилась в затяжной вялотекущий позиционный конфликт. Где-то китайцы вклинились на нашу территорию, где-то Красная Армия — на территорию Маньчжурии.
У маршала Фэн Юйсяна, вновь возникли проблемы со своими «кликами» — требующих более справедливой делёжки захваченного. А также дипломатические разногласия с Гоминданом и с японцами — которых не устраивало его усиление.
На советском же Дальнем Востоке, снова вспыхнуло — подавленное было в прошлом году восстание в Амурской области и следом за ним произошли волнения в Якутии. Их, последовательно ликвидировали (только расстрелянных около тысячи), но наступать в Маньчжурии уже не решились — имя за спиной угрозу возобновления мятежа. Затем, последовавшие события — вообще заставили отложить восстановление прав Советского Союза на КВЖД, в очень «долгий ящик».
Одно в этой истории радовало: единого Китая, по ходу, не будет.
Коммунистическая Партия Китая — уничтожена в зародыше. Без бескорыстной и безвозмездной помощи Советского Союза — Гоминдану не объединить страну. А Запад — вполне устраивают два Китая. Ну а там и японское вторжение не за горами и, будет уже не два — а три Китая, или даже больше.
Разделяй и властвуй — как говорится!
* * *
Только тогда «семибояре» решились решительно взяться за армию.
Результат, был вполне предсказуем!
Вместо Михаила Фрунзе — которого направили на Украину бороться с «уклонистами», на должность Наркома по военным и морским делам СССР — вернули Льва Троцкого. Правда, не вполне доверяя, опасаясь известных «бонапартистских замашек» не вернули ему должность Председателя Реввоенсовета и, в комиссарах при нём (начальником Политуправления РККА) — оставили Бубнова Андрея Сергеевича.
Получилось некое подобие «двуединого» византийского орла — каждая голова которого, бдительно следила за другой и при первой же возможности — клевала её… Но чаще — выщипывала перья на общей заднице.
Добавьте сюда ещё с пяток военных «мафий» среди верхушки Вооружённых сил и будете иметь вполне отчётливое представление об усилившимся перманентном бардаке.
Одно хорошо…
Лично я отношусь к Льву Давыдовичу с явным предубеждением и считаю, что самое место ему — как минимум в хорошо натёртой канифолью пеньковой петле, если не на осиновом колу — густо посыпанным крупной стекловатой.
Однако, есть в нём одна положительная черта…
Нет, вовсе не та — что делит его жоппу на две половины!
В обстановке всеобщего «спецеедства» — усилившегося с окончанием Гражданской войны и, заканчивавшегося процессом «Весна» — с массовым истреблением дореволюционного офицерства, Троцкий — хорошо понимает значение старых военных специалистов для повышения обороноспособности страны и, надеюсь сумеет отстоять свою точку зрения.
И такое моё отношение Лев Давыдович сполна оправдал, начав возвращать в руководство Вооружёнными Силами профессионалов военного дела.
Троцкий, видать подсуетился и «семибояре» вернули под юрисдикцию вооружённых сил «Разведупр» — Разведывательное управление Штаба РККА, незадолго до того переименованное в «IV Управление Штаба РККА42». Во главе, поставили его «отца-основателя» — Семёна Ивановича Аралова, профессионального военного — уже бывшего руководителем «Разведупра» в 1918-1920 годах.
Однако, чтоб держать ситуацию под контролем, ему заместителем назначили одного из ближайших помощников Дзержинского — Иосифа Станиславовича Уншлихта. Про него, мне известно что это он руководил высылкой профессоров и других представителей интеллигенции «Философскими пароходами».
Третьим по значимости человеком в военной разведке стал некий Рубен Катанян43, совершенно «тёмная лошадка» для меня.
Главный штаб РККА (Генштаб) вновь возглавил экс-генерал-майор Императорской армии — Павел Павлович Лебедев, бывший на этой должности с 1920-го по 1924 год и, после опалы Троцкого задвинутый на какую-то хозяйственно-административную должность.
Образованным же в марте этого года Управлением РККА — куда из ведения Штаба РККА были переданы функции текущей деятельностью Вооруженных сил (боевой подготовкой, войсковой мобилизацией, комплектованием и так далее), стал руководить Михаил Николаевич Тухачевский.
Глава 14. Моя мафия.
В связи с восстановлением после попытки рейдерского захвата, дальнейшим расширением и некоторым переформатированием моей кооперативно-кустарной «промышленной империи» — дел, как сами понимаете было буквально невпроворот до самого Нового года… Но всё же в конце ноября, улучив момент разок побывал в Москве. Где кроме всего прочего, встречался с Мишкой Гешефтманом — который отчитался об операции, приведшей к «Кремлёвскому делу»:
Рисунок 31. Яков Блюмкин — террорист № 1.
— Руководствуясь твоими мудрыми словами, о Ангел: «Чем проще план — тем он эффективнее действует», я просто-напросто сперва с помощью своих босяков вычислив —затем незаконно проникнул в квартиру, где поселился Блюмкин… Дождался его возвращения — обезоружил, раздел, связал… Не забыл подсунуть одолженный тобой компромат и кой-какие изготовленные самостоятельно дополнительные улики.
Внимательно слушая:
— Часом, не засветился?
— Думаю, нет: я был в гриме — чтоб он не видел мордам моего лица и не опознал, если что. И в перчатках, чтоб оставить «пальчики». А при входе-выходе в подъезд менял головной убор и верхнюю одежду…
— Соображаешь!
— А кто учил? Затем, слегка загримировался под этого еврейчика, напялив его макинтош, шляпу и штиблеты и, прихватив тот самый «Кольт» — при свидетелях вальнул Куйбышева в заранее намеченном месте, где у меня заранее были «пробиты» все пути отхода. Благо, тот был кривой как турецкая сабля!
— Да… Пить — здоровью вредить.
— Вернувшись к Блюмкину вернул ему вещи, развязал… И тотчас свалил! Думаю, до тех пор — пока за ним не пришли, сей жид… Еврейчик! Думал, что это чья-то глупая шутка — ведь я же ничего у него не взял — даже денег. До тех пор думал, пока у него в квартире не нашли пистолет без трёх патронов в обойме, следы крови на подошвах штиблет и список «жертв» — написанный рукой Ягоды, начинающийся с «перечёркнутого» Куйбышева.
— А наводку как дал?
— Очень даже обыкновенно! По телефону своему непосредственному начальнику, естественно изменив голос. Сперва, я предупредил, что Ягодка ищет «мокрушника» для убийства Куйбышева… Тот, никак не прореагировал. Затем, проинформировал, что тот нашёл исполнителя… Такой же результат! А как всё случилось — поставил перед фактом: иль ты вяжешь их обоих, или повяжут тебя. И, оп-па-на! Сработало! Тому лишь оставалось, взяв с собой первых попавшихся оперативников и бойцов (в том числе меня) поехать и арестовать этого злыдня писюкатого. Ну а потом вертеть дырку под орден Красного Знамени.
Скромно потупив очи:
— Ну и мне чуток досталось «лаврушки» — как с помощью своих «орлов», обнаружившего логово этой сволочи…
Не в силах скрыть восхищение:
— Молодец, Барон! Ну, прям — «Агент 007», так, перетак и разъэтак — тебя етти!
— Кто-кто?
— Бонд. Джеймс Бонд.
Озадаченно:
— Не знаю такого…
