— Зачем ты меня туда поволок?! Зачем? Зачем? Какой от меня был толк!
— Две бомбы лучше, чем одна. На нас по взрывателю, крепкий аргумент на переговорах. Заряд такой мощи, что снес бы половину той маленькой базы, а два соответственно всю базу. Для Нейбо маскирующий костюм не преграда. Он видел нас и взрыватели видел. Он знал. Ты бы сейчас снял костюм. Ты нервничаешь, не случилось бы плохого.
Дмитрий вскочил и стал лихорадочно и нервно стягивать костюм. Он освободился от него и замер за креслом пилота. Свой костюм Амадей снимать не стал. Он смотрел на молодого человека, изучал его лицо, оценивал состояние, самообладание изменило Димке. Затем, Амадей отвернулся и развалился в кресле.
— Да-а-а, — протянул он.
Им обоим нужно было прийти в себя. Амадей чувствовал, как спадает напряжение, как тело расслабляется, как успокаивается ум. Чем он лучше этого мальчишки, хотя старше в разы? У молодого человека явное преимущество — он не знает, что происходило. Амадею хотелось признаться, рассказать, как долго он искал, как шел к сегодняшней встрече. И Дмитрий у него в компаньонах не случайно. Перед ними мог быть не Нейбо, а двойник, наличие которого он стал подозревать. Амадей убеждал себя и в том, и в обратном. Он поместил в кристалл, кроме информации о покупателе, некоторую информацию о пленных, о поисках разведкой Галактиса капитана Эл и еще кое-что. Нейбо или тот, кто выдавал себя за него, не среагировал. Присутствие постороннего, да еще человека из окружения Эл, о котором Нейбо не мог не знать, не возымело действия. Настоящий Нейбо, скорее всего, не отпустил бы их. Дмитрию лучше о его настоящей роли наживки вообще не знать. Преследования не было. Уловка не дала результата. Но информация из кристалла не может не дать плоды.
Дмитрий сел в свое кресло, вид у него был рассеянный.
— Как впечатления? — спросил Амадей. — Извини. Я не мог тебе сказать. Я не знал, во-первых, а ты клялся его убить, во-вторых. Но свидание тебе было полезно. С виду он ничего особенного. Да? Но именно он всем и правит.
— Ты его видел раньше?
— Издали. Мельком. Лучше не попадать в поле его зрения. Сегодня мы оба нарушили это правило. Прости, но ты был мне нужен.
Дмитрий молча кивнул.
— Ты на столько мне доверяешь? — спросил он.
— Да.
— Спасибо. Хм. Лучше сказать Игорю, чтобы он не занимался крейсером.
— Ты не можешь сказать друзьям, что произошло. Клятву брать не стану. рассчитываю на твое благоразумие. Этот корабль очень кстати, ты пересядешь на наш, когда мы до него доберемся, продашь его и вернешься домой на другом.
— От этого тоже надо избавиться.
— Я позабочусь. Рад, что к тебе вернулась способность думать.
— Жизнь многогранна, нельзя быть готовым ко всему. Неожиданности освежают взгляд на мир. Мне словно по затылку стукнули, — признался пилот.
— Вот за что ты мне нравишься. — Амадей толкнул Дмитрия в плечо. — У тебя свежий взгляд на жизнь.
— И крепкая голова, — криво улыбаясь, добавил Дмитрий. — Удивительно. На вид он — ничего особенного — синее пятно на общем фоне. Серое кардинальство, как я заметил, часто связано с неприглядной внешностью.
— Не нужно о нем рассуждать, особенно в слух. Он может тебя слышать, — прервал пилота Амадей. — Я рад, что ты не рвешься его убивать.
— На фоне происшедшего, я бы выглядел глупо, — рассудил Дмитрий.
Амадею ответ понравился. Знак того, что парень поумнел, но надолго ли хватит его рассудка, если будет еще встреча, и Дмитрий уже будет знать, кто перед ним.
— Тогда, спасибо за помощь. Нам пора, — сказал Амадей.
* * *
Дмитрий и Игорь ремонтировали корабль. Последний рейс оказался неудачным. Купленных пленных у них отбили, спасло не просто димкино летное мастерство, а его нахальство. Он врезался в противника, чего никто не ожидал, чуть не убил экипаж, сильно повредил корабль, но от погони ушел.
Теперь они вдвоем решали судьбу их судна.
— Хлам, — авторитетно заявил Дмитрий и швырнул в мусор очередной непригодный блок. — Кое-что. Летать будет.
— Все здесь хлам, — согласился Игорь. — Предлагаю не рисковать. Будем летать на другом корабле.
— Я этот люблю, — пробормотал Дмитрий обиженно. — Я с ним сроднился.
И Дмитрий тяжело вздохнул.
— Я закажу такой же, — равнодушно сказал Игорь и пожал плечами.
— Не. Мы с Жужей так хорошо понимаем друг друга, — сетовал Дмитрий. — Она мне, как вторая кожа.
— С кем? С Жужей? Ты опять так зовешь корабль. Более благородного имени ты кораблю не придумал. Почему Жужа?
Дмитрий приложил ладонь к уху.
— Он когда в первый момент стартует, двигатель вот-вот запустится — жужжит чуть-чуть. Тихо так, — объяснил пилот.
— Где жужжит? Корабль?
— Да.
— Дим, ты себя слышишь? Как он может жужжать?
— Жужжит, — настаивал Дмитрий.
— Не придумывай. А ну-ка, пошли, проверим. Жужжит у него. У меня корабль жужжать не может.
Они стали спорить, Дмитрий бурно выражал свою убежденность. Оба ввалились в отсек управления. Дмитрий занял свое место. Игорь встал за его спиной.
— Запускай, — скомандовал он.
Дмитрий включил двигатель.
— О! Жужжит.
— А еще, — потребовал Игорь.
Дмитрий повторил манипуляцию несколько раз. Игорь согнал его с места и проверил сам.
— Не жуж-жит. Ничего здесь не жужжит. Ты придумал, — заявил Игорь. — Хватит меня морочить. Я сменю корабль.
— Он жужжит, — заявил Дмитрий.
— У меня музыкальный слух, а тебе слон по ушам прошел. Опять твои шутки. — Игорь отмахнулся.
— А я говорю, жужжит.
Игорь не выдержал и включил связь.
— Капитан, навести нас. Ольга и ты, если можешь. У пилота галлюцинации на почве любви к кораблю, — сказал Игорь.
— Я тебя извиняться заставлю, самым унизительным образом. Так и знай. — Дмитрий злорадно улыбнулся. — У меня галлюцинации. Я обижен. Я надуюсь на тебя, как лягуха на болоте.
Ольга и Алик пришли одновременно. Звук двигателя они слушали уже вчетвером.
— Я ничего не понимаю, — призналась Ольга. — Я даже не могу сказать, исправен ли он.
— Не исправен, — буркнул Дмитрий.
— Давай еще, — попросил Алик.
После нескольких испытаний он сказал:
— Не слышу ничего.
— Не жужжит, — подытожил Игорь.
— Нет. Жужжит, — не соглашался Дмитрий. — Жужжит.
— Какая разница! Кто-то слышит, кто-то нет. — Ольге было не понятно из-за чего спор.
— Это принципиально. Двигатель после боя был цел. Я вчера ему сделал профилактику. Если жужжит, значит, где-нибудь дефект, — пояснил Игорь. — И я должен найти его. Я отремонтирую этот корабль, продам и куплю другой. Он не должен жужжать.
— Продашь? Зачем? — Дмитрий возмутился еще больше.
— Он для наших нужд уже не годится, для нас нужна надежная вещь. Но летать может и будет, в более спокойной обстановке. Корабль нам нужен новый и крепкий. Дело решенное. Я отвечаю за технику и решение уже принято.
— Спор окончен, — подытожил Алик. — Дети малые. Игорь, делай как решил.
Дмитрий обиделся решительно на всех. Надулся. Отказался помогать Игорю в ремонте, капризничал и ворчал. "Жужу" обменяли на другой корабль. Чтобы смягчить вражду Игорь подобрал подобное судно. Потом пришлось уговаривать Димку полетать на нем. Он сел за управление, включил двигатель, и тут его лицо озарилось улыбкой.
— Жужжит. — Сказал он довольным тоном. — Жужжа-два.
Затем последовала очередная серия препирательств. Игорь и Дмитрий поссорились окончательно.
— Что вы как дети! — Алик готов был за голову хвататься. — Через три дня рейс, а вы ведете себя, как шестилетки! Прекратите!
— Все равно жужжит, — с азартом и издевкой говорил Дмитрий.
Через пять минут он оказался на медицинском обследовании. Алик привел его силой. Он потребовал у Ольги проверить Димкин слух.
— Так и знай, бурундук полосатый, если это опять розыгрыш, я с тобой разговаривать, кроме крайней надобности, не буду, — очень серьезно сказал капитан.
Ольга осмотрела пациента.
— Здоров я, — сказал Дмитрий.
— Дим, повернись, — попросила Ольга и прицепила несколько контрольных датчиков к голове пилота. — Я все выясню.
Она проверяла нервную систему, когда Дмитрий сообщил:
— Он действительно жужжит. Хочешь помочь. Поверь мне.
— Я вам верю, пациент, — нежно сказала Ольга. — Слушай внимательно. Простой тест все решит.
Алик ждал результаты исследований за дверью. Первый вышел Дмитрий, посмотрел недобрым взглядом, поджал губы.
— Жужжит, — буркнул он и ушел.
Появилась Ольга, она улыбалась.
— Могу я проверить корабль своим методом? — спросила она.
— Как ты себе это представляешь? — спросил Алик.
— Корабль наполовину состоит из биологического материала. Есть готовая схема корабля, то есть, исходная матрица. Я проведу анализ своими датчиками и найду, что жужжит.
— Значит, жужжит?
— Я сделала тест. Он не врет. Осталось найти, что жужжит.
— Скорее Игорь найдет. Инженер все же.
— Я хоть и врач, но и в технике немного разбираюсь.
Она нацепила на пояс свои хитрые приборчики, которыми проверяла товар, и они пошли к кораблю. Алик сидел за управлением, а Ольга ставила свои опыты. Наконец, она опустилась в штурманское кресло, улыбка не сходила с ее лица.
— Жужжит, — сказала она и засмеялась. — Бедный Игорь. Ему придется просить прощения. У Димки слуховая гиперчувствительность. Он слышит первый момент пуска двигателя. Частота выше, чем может слышать ухо простого человека. Гораздо выше.
— Это болезнь? — насторожился Алик.
— Нет. Он здоров. У него развиваются способности. Мы удивлялись, как он чуток. У Эл было нечто подобное, она различала звуки двигателей, она определяла типы земных кораблей. У нее было чутье на опасность, это чувство порождает определенный тип вибраций. Дмитрий обладает подобной способностью. Для пилота важна не только зрительная информация, но и звуки. Мозг работает определенным образом. Вот и все. Мы не слышим, а у него жужжит. У Димки мозг развит лучше, чем у любого из нас.
Алик поднял брови.
— Да неужели? — усмехнулся он. В тоне капитана была ирония. — Тогда он использует его не по назначению. Одари природа Димку хоть сотней талантов, он не стал бы их развивать, слишком ленив.
— Алик. — Ольга укоризненно посмотрела на капитана. — Димка чуткий и умный, он руководствуется умом меньше, чем чувствованием. У нашего друга нет амбиций, карьеризма, потребности командовать другими. Он не выставляется, а порой и вовсе выглядит, как клоун. Да, он делает все только по крайней необходимости. Отлично делает. Но припомни, как пилоты стремились под его командование. Отношения в его группе шаляй-валяй, а в бою — они лучшие. Он себя афишировал только, чтобы умереть. "Белая смерть". Он был заметен, рядом с ним опасно, но люди липли к нему и верили ему. Рядом с ним выживали. Вспомни Шит-14. Те, кто уцелел, пошли за ним, он вывел их из боя. А сотни других вылетов? Димка бывает суров и жесток, и шуточки его не всегда добрые, но ему все прощали, мы в том числе. Он обаятельный, его любят за что-то. Благодаря своим способностям Димка воздействует на людей. Он чувствует к кому и как относиться. Он пускает в ход свои чары, не придавая этому большого значения, но безошибочно находит, что нужно другому человеку, потому что чувствует. Я могу утверждать — испытала на себе. А Ника? Она первая сказала, что он — непрост, и, не смотря на сложные отношения, она признала его превосходство. Она демонстрировала свои способности на всех, кроме него.
— А причем тут слух? — удивился Алик.
— Расширение полосы восприятия — это всегда расширение сознания, а значит, новые возможности. Грубо говоря, в этом — смысл совершенствования, то есть эволюции. Придет время. Война закончится. И он нас еще удивит. Еще неизвестно, какое жужжание он еще слышит. Он просто не понимает, какие двери может открыть.
— Не говори ему, а то зазнается, — предостерег Алик.
— Уж не завидуешь ли ты? — поинтересовалась Ольга.
— У меня своих аномалий хватает. — Алик вдруг стал серьезным, сдала паузу. — Он третий.
— В смысле?
— Сначала Эл, потом я, Дмитрий — третий. Ты можешь провести тот же анализ, что делал Лондер.
— Я делала. Я подумала так же, как ты сейчас. Он нормальный человек.
— Может быть, с ним еще не случилось главного, что повернуло бы его жизнь? — предположил Алик.
— А что ты для себя считаешь точкой поворота?
— Случай на Плутоне, когда я едва не умер. Я видел и слышал, мне было страшно, вспомнить не могу почему. Я не придавал значения изменениям, но я их чувствовал. Первый приступ произошел через полгода после клинической смерти.
— Дмитрий много раз мог умереть. Первый год вспомни. Я со счета сбилась, сколько раз он был у меня в клинике полумертвый, — сказала Ольга.
— Способности не развиваются, если о них не знать, — заметил Алик.
— Ты ищешь себе подобного? У Димки нет ни способности к быстрой регенерации тела, ни аномального состава крови, ни способности к мутациям. Он нормальный. Человек. Не забивай голову. Димка — это Димка, милое, зубастое, неповторимое чудо природы. Пойду, нужно к рейсу готовиться. Амадея до сих пор нет. Шестнадцатый рейс без него. Где он?
— Такая информация не для нас. Соскучилась?
Ольга кивнула.
— Пойду.
Ей не понравился его вопрос, она торопилась уйти.
Алик погладил подлокотники кресла.
— Да здравствует, Жужа два. Интересно, что скажет Амадей, узнав про наше чудо природы?
Алик подумал, что их наставник использует Димкино новоприобретение. Может быть, Амадей надоумит Дмитрия, заняться еще чем-то кроме пилотирования.
Для Алика Дмитрий был не просто младшим, а человеком, за которым надо присматривать. Капитан считал, что без контроля пилот может Бог знает что натворить. Так уж сложилось в их компании. Он был старше Эл, Эл старше Димки. Младший братец был опекаем ими. По детской привычке, Алик так к нему и относился. Он считал странным и глупым, что Дмитрий все время дурачиться. С самого начала, еще на Щите-14, он считал ошибкой назначение Дмитрия руководителем пилотажной группы. Эл настояла. А в итоге. Если бы он не помог Эл освоить новые приемы полета и не научил других, то они бы не были живы сейчас. Алик осознал, что пора пересматривать старые отношения. После истории с "Жужей" Дмитрий вырос в его глазах.
Глава 16 Гибель Амадея
Игорь вошел в кабину корабля. Дмитрий слушал музыку и покачивался в кресле в такт.
— Мы все-таки летим, — торжествующе сказал Игорь.
Вместо одобрительного восторга Дмитрий остался серьезным, перестал качаться и внимательно посмотрел на Игоря.
— Вы с ума сошли? — спросил он. — Если бы у меня был генератор, я бы не стал его продавать. Вы утратили здравый смысл.
Игорь опустил подбородок, посмотрел на друга сверху вниз.
— Это самое крупное дело. Этот генератор — огромная ценность. Мы должны его достать.
— Ты заколдовал Амадея? Как тебе удалось его уговорить?
Игорю стало обидно. Димка в ход операций никогда не вмешивался, он отлично выполнял свою работу и никаких замечаний не делал. Может быть, сегодня у него плохое настроение?
