Это, похоже, лишь придало юноше ярости. Атака продолжилась с уполовиненным умением и удвоенной яростью. Некоторые его удары были настолько косыми, что Сайзексу даже не нужно было их блокировать.
— Не заставляй меня это делать, парень... — прошептал он.
Его оппонент раскрылся, сделав своим копьём отчаянный выпад. Мужчина наклонил голову, и зазубренное оружие безвредно пронеслось мимо его лица. В ответ лорд-дьявол сбил парня с ног аккуратной подсечкой. Враждебный дьявол бухнулся на задницу и потянулся к своему копью, но тут под его подбородком замерло остриё демонического меча.
— Не выбрасывая свою жизнь так глупо — взмолился Сайзекс. — Не отбрасывай свой будущее потому что они тебе так сказали.
Парень злобно зыркнул на него, в его взгляде были гнев и упрямство, ему словно не было никакого дела до клинка у его горла. Сайзекс видел себя в юноше; та же непокорность века назад, когда он противостоял воинствам врагов с армиями дьяволов за его спиной, то же пылающее рвение, когда он сотнями сражал врагов, та же кипящая ярость, когда он смотрел на собратьев, марширующих под знамёнами Фракции Старых Сатан. Он видел в нём себя, и презирал то, что видел.
Оппонент не разделял его нерешительности. Юноша бросился к своему копью, и прежде чем туман воспоминаний полностью рассеялся, вогнал его в лодыжку лорда-дьявола.
Сайзекс простонал и упал на одно колено. И простонал снова, когда юноша вырвал своё копьё с брызгами багровой артериальной крови. Мужчина взглянул на своего врага, победно стоящего над ним, копьё поднято в обеих руках для последнего удара.
— Не делай этого... — вздохнул он.
Ослепительная вспышка света заполнила комнату. В последний момент удар копья оказался отведён в сторону мерцающим клинком. Он поднялся и обрушился вниз, яркий, пылающий клинок в ангельских руках, и парень отлетел в сторону с раной на лице и несомненно мёртвый.
Фигура продолжила работать клинком, вращаясь и прокручиваясь на каблуках в изящном танце, когда приблизились новые враги, желающие воспользоваться ослабленным состоянием лорда-дьявола. Никто из них не смог подобраться к своей раненой цели, рассечённые изящными ударами на грани совершенства, вынужденные отступить из-за излучаемого сияющими крыльями света, столь яркого, что обжигал плоть, оставляя ожоги на коже.
Когда фигура наконец остановилась, у его ног лежало множество мёртвых воинов, убитые за время, что нужно нормальному человеку, чтобы моргнуть.
В одной руке был Дэус Ксифос, с острого серебряного клинка которого стекала кровь предателей. Другая потянулась к нему. Сайзекс ухватился за неё, и ощутил, как его поднимают на ноги.
— Я и забыл воина за добротой — сказал ангелу дьявол.
Михаэль повернулся к нему, суровая, непреклонная сталь, не показывавшаяся столетиями, мерцала в его глазах. Столь же быстро как появилась, она исчезла, пропала из его взгляда, и на лице серафима вновь не было ничего кроме глубокой печали, смешанной с бесконечным сочувствием. Архангел указал на одежду своего собеседника, окрашенную в красный цвет кровью, большая часть которой была не его.
— А я забыл, почему мы называли тебя Багровым Сатаной.
Сайзекс слегка улыбнулся, но его фокус оставался на теле парня, остывающем вместе с остальными в недостойной позе на полу.
— Я знал его.
Михаэль повернул голову. Серафим командовал своими силами, направляя их в бой, кучка ангелов и людей, которых сумел собрать в окружающем хаосе. Он отправил эту соборную солянку сил, к котой присоединились те из гражданских, кто был способен сражаться, в бой, дабы загнать предателей обратно в их порталы. Когда ангел вновь посмотрел на него, в его взгляде была лишь симпатия.
— Знал?
Сайзекс кивнул.
— Он был из скромной семьи. Не совсем мелкой, но далеко от кланов Столпов. Я однажды встречался с ним, на собрании молодых многообещающих дьяволов. Его родители были среди тех, кто меня рьяно поддерживали, и были горды видеть своего сына в столь почитаемой компании. Но ты знаешь, как работает наше общество. Бесконечные усилия подняться в ранге, и вечная необходимость зарабатывать славу своему клану. Дьявол из посредственной семьи мало что может сделать, когда позиции власти заполнены главами Столпов и их потомками. Возможно, поэтому он присоединился к ним, из-за того, что увидел, что его соперники поднялись, а он не может последовать за ними. Фракция Старых Сатан в этом хороша — много обещают, но мало делают...
Голос мужчины наполняли эмоции.
— Что я скажу его родителям? Как сказать им, что их сын погиб не сражаясь за то, во что они верили, а в услужении делу лжецов и демагогов?
— Ты скажешь им правду — тихо произнёс Михаэль. — Им может это не понравиться. Они даже могут возненавидеть тебя за это, но когда они примирятся с потерей, они будут уважать тебя за честность.
— Если бы только я что-то сделал — вздохнул Сайзекс. — Если бы только я сказал ему что-то, пару слов утешения, на том собрании, возможно, до этого бы не дошло. Если бы только я нашёл пару минут, чтобы поговорить с ним, то этот парень был бы сегодня жив.
— Это не твоя вина, Сайзекс, — прошептал его собеседник — так что не пытайся делать её своей.
— Возможно, не моя вина, — без души кивнул дьявол — но уж точно мой провал в качестве Великого Сатаны. Какой из меня лидер, если я позволяю так вот вводить в заблуждение свой народ?
— Никогда не следует считать своим провалом то, что объясняется злобой врага. Почему, ты думаешь, лидеры Фракции Старых Сатан всё ещё не появились? — Михаэль взмахнул в сторону лежащих на полу тел. — Они знали, что один на один они тебе не противники. Так что они послали тех, кого ты знаешь, тех, с кем ты знаком, кого они переманили на сво сторону. Они надеются сотрясти твою решимость. Твою уверенность. Они надеются, что шока от предательств будет достаточно, чтобы заставить тебя совершить ошибку, и это работает, ибо одну они уже заставили тебя совершить.
Сайзекс последовал за взглядом серафима к ране на своей лодыжке, из которой сочилась багровая кровь.
— Не продолжай совершать ошибку сомнений в себе, когда столь многие остаются верны тебе в Преисподней — тепло произнёс Архангел. — Они доверили тебе свои надежды и мечты, поскольку доверяют тебе и твоим взглядам. Они следуют за тобой не потому, что ты обладаешь титулом Люцифера, а потому, что ты этого достоин.
Усталый искренний взгляд встретился с взглядом дьявола.
— Лидеры, как мы, ничто без своего народа. Не подведи их ожиданий, Сайзекс.
Порталы перед ними замерцали оттенками красного и выплюнули новых дьяволов-предателей в Академию Куо. Ряды союзников врезались в наплыв врагов, и пара разделилась, направившись в сторону сражения. Прежде чем разойтись, Сайзекс благодарно кивнул собрату-лорду.
— Благодарю за мудрость, Михаэль.
— Не мудрость — слова сопровождала усталая улыбка. — Опыт. Падшие много раз использовали эту тактику против меня во время Великой Войны.
Архангел поднял Дэус Ксифос в двуручном хвате, приближаясь к битве.
— Мой вечный стыд, что она столько раз срабатывала.
* * *
Одинокая фигура, излучающая тихую, сдержанную уверенность, ожидала их, блокируя им путь.
— Я знаю, что вы собрались сделать, — Вали скрестил руки на груди — и я здесь чтобы остановить вас.
— О чем это ты говоришь? — Риас встретилась с парнем взглядом. — Ты на нашей стороне. Ты фаворит Азазеля.
Затем ее глаза расширились от понимания.
— Ты пошёл против него, так ведь?
— Ты можешь обнаружить, что ему несколько нездоровится в данный момент — с легким кивком признался в деянии гибрид человека и дьявола. — Так же как вскоре будет и вам.
— Ты... предал своего собственного мастера? — отвращение, отобразившееся на лице Иссея, как зеркало отражало мысли парня.
— Он не был моим мастером. — Вали даже не удостоил его взглядом. — У меня нет хозяина. Я принадлежу только себе самому. Слишком долго я стоял в тени, слушая, как низшие существа обсуждают мою судьбу, в то время как моя сила превосходила их на порядок. Слишком долго я подчинялся лидерам, не стоящим своей соли, вынужденный внимать их командам, как мальчик на побегушках. Хватит. Моя судьба принадлежит мне. Моя судьба в моей власти, и никто из вас не встанет у меня на пути.
— Тебе плевать на альянс? — прошептала Риас. — Тебе плевать на шанс наступления мира после всех этих лет?
— Меня мало заботит альянс. Меня мало заботит мир. Еще меньше меня заботят те, кто пытается их построить. — проблеск эмоций мелькнул на лице парня — Всё, что меня заботит, это найти тех кто сделал это со мной, тех, кто выбросил меня, и затем прикончить их своими собственными руками.
Глаза Акено блеснули. Пугающая воинственная улыбка медленно наползла на ее изысканные черта лица.
— Ты не сможешь победить против нас всех.
— Мне и не нужно — ответил Вали. — Мне лишь надо задержать вас. Так долго, чтобы Нидхёгг успел убить лидеров фракций. Тогда этот альянс будет разрушен. Мне лишь требуется предоставить дракону столько времени, сколько ему требуется, и предотвратить вмешательство таких как вы. И никто из вас не способен быстро одолеть меня.
Бывший воспитанник Азазеля покачал головой в притворном сочувствии.
— Какая досада, в самом деле. Если бы с вами был ваш Нефилим, тогда, возможно, у вас был бы шанс. Но его здесь нет, и если события на нашем фронте развиваются как надо, то сейчас ему должно нездоровиться, так же как и Азазэлю.
— Что ты с ним сделал? — у Риас выбило почву из-под ног.
— Не я. — Парень улыбнулся эффекту, что произвели его слова на дьяволицу и ее товарищей. — Но какой смысл спрашивать? Если битва и дальше будет идти в нашу пользу, то все вы будете слишком мертвыми, чтобы это узнать.
Это заставило их ощетиниться, и дьяволо-человеческий гибрид с забавой смотрел, как обнажались клинки и опускались алебарды, целясь своими рунными остриями ему в грудь. Он подождал до того, как последний меч выскользнул из ножен, прежде чем задать единственный вопрос, имеющий значение.
— Который из вас будет первым?
— Я.
Крылья, что были ярче восходящего солнца, спустились к ним. Нити ослепительного света несли свою владелицу к земле и, как только её ноги коснулись почвы, пропели тихую утешающую песнь для всех, кто был поблизости. (Daneal — Тираэль явился.)
— Ты предал Азазеля. — обвинила она, не несущая оружия за исключением ее кровоточащего гневом голоса.
— Только что узнала, не так ли? — Вали лениво глянул в её сторону, прежде чем пожать плечами. — Я сказал, что мне жаль.
— Он всегда хорошо с тобой обходился. — Райнаре не сводила взгляда с лица юноши. — С тех пор, как он нашел тебя и принял к себе, он воспитывал тебя как своего собственного сына.
Вспышка раздражения промелькнула в выражении лица гибрида.
— Да, он сделал так. Но тебе-то что с того? Разве ты не должна быть там, помогать своим новым ангельским хозяевам?
— Азазель никогда не спрашивал, почему я Пала. — тихо сказала женщина. — Он никогда не осуждал меня за причину по которой я стала тем чем стала, даже если другие это делали. Он помог мне тогда, когда никто не пошевелил и пальцем, и относился ко мне с уважением, как к кому-то, кто его заслуживал.
Позади неё Донасек обходил Вали с фланга, блестящие лезвия вращались в его руках. Калаварнер делала то же самое с другой стороны от парня, грациозно окружая его, удерживая копье чистого света перед собой. Миттельт осталась парить в воздухе, собирая энергию в ладонях, завершая ловушку. Улыбка крошечной девушки была неправильной, как на нее не посмотри.
— Он относился ко всем нам не как к слугам, которых можно выбросить, а как к личностям.
— И куда это его привело? — Вали не двигался, но его глаза отслеживали каждую возможную угрозу, наготове к малейшей провокации. — Предательство за предательством. Сначала Кокабиэль. Теперь я.
Гибрид покачал головой
— Ты не можешь править, основываясь на уважении. Ты не можешь править, делая народ счастливыми. Ты правишь с помощью авторитета. С помощью силы. Ты правишь, заставляя народ бояться. Уж ты-то должна это знать. На тебе тоже лежит вина. Ты тоже предала его. Когда Кокабиэль позвал, ты проигнорировала приказы Азазеля и отправилась к этому психопату, виляя хвостом как побитая собачонка.
Взгляд ангела пал на маленькую фигурку Асии, наблюдающую за разговором с широко раскрытыми глазами, а затем на Иссея позади нее, оберегающе положившего руку на плечо бывшей монахини.
— Есть вещи, которые Я хотела бы изменить — прошептала она. — Деяния, о которых Я буду сожалеть всю свою жизнь.
Женщина повернулась обратно к Вали.
— Но то, что я виновна в своих грехах, не освобождает тебя от твоих собственных.
Парень скривил губы.
— И теперь ты как какой-то праведный воин будешь сражаться на защите преданных? Не надо меня смешить. Ты ничем не лучше и не хуже меня.
— Может, я и не лучше, — Райнаре тряхнула головой — но уж точно не хуже. Как минимум я знаю, что поступала неправильно, даже если раньше я слишком боялась признать это. Он научил меня этому. Тому, что сожаления ничего не стоят, если я не сделаю шаги, чтобы встретится с этим лицом к лицу. Тому, что даже такая трусиха как, я все же может быть смелой по своему. Тому, что, даже если я совершила ошибки в прошлом, это не значит, что я не могу поступать верно сейчас.
Инаэрион материализовался в ее руке, светящийся и сверкающий, его остриё пылало праведным огнём.
— Идите и убейте вашего дракона. — бросила она через плечо тем, кто остался позади. — Оставьте его нам.
Ей не нужно было оборачиваться, чтобы удостовериться в том, что они сделали так, как она сказала. Её взгляд оставался направлен на её оппонента, чей собственный взгляд был устремлен на копье, сжатое в ее руке.
— Единственная причина, по которой мы ведём эту беседу, — мягко сказал Вали — заключается в этом копье.
— О, я знаю. — совершенно очерченные губы растянулись в знакомой, мстительной ухмылке, на какую непорочный ангел не должен быть способен. — Что сделает это ещё более особенным и запоминающимся, когда я вобью его тебе в глотку и вытащу из твоей задницы.
* * *
Зеруил сумел спастись от слюнявых челюстей и вернуть свой меч, но даже так сражение с драконом было той ещё задачкой. Нидхёгг не давал ему ни секунды передышки. Он пользовался своей громадной тушей как оружием, тараня ангела, когда тот пытался как следует замахнуться Беллумом, чтобы нанести фатальный удар. Зверь постоянно вдруг оказывался рядом, когти рассекают и рвут, огромные челюсти щёлкают перед лицом. Зеруил был вынужден бить почтенным клинком по рылу дракона грубо, наотмашь, чтобы отогнать его, и эффективность этих ударов была невелика. Клинок Ангелов просто не был предназначен для такого. Его форте были изящные, элегантные удары, а не грубая, поспешная рубка.
В отчаянной попытке Архангел рискнул и выбросил порыв пламени из своих раскрытых крыльев. Огненные перья взревели в пылающем зареве, направленном в рыло дракона. Нидхёгг отшатнулся от ударившего в его чешуйчатую морду пламени, на миг оказавшись дезориентированным.
