Хитник

— А поле зачем? Чтобы пролежней не было? — вспомнив виденные когда-то в детстве медицинские телепередачи, где в основном рассказывали о вреде пьянства, курения и случайных половых связях, поинтересовался Глеб.

— И пролежней тоже, — согласился Хитник. — Меня... то есть его... ну, тело, в общем, сейчас и танковым снарядом не повредишь! Даже при выстреле в упор.

— Класс! — восхитился Глеб: осмелев, он прикоснулся к блестящей плёнке на плече безголового — на ощупь плёнка была холодной и скользкой, будто намыленное стекло. — Офигенная кольчужка! С такой и банк грабить не страшно... Вот бы её мне! На всякий случай.

— Грабят банки, как правило, или дураки или бездари, — скучным голосом ответил Хитник. — Умные люди зарабатывают деньги иными способами, менее опасными. А что до кольчужки — да, она от всего защищает, верно. Но и шевельнуться тебе не позволит, будешь стоять в ней как истукан... невредимый, хе-хе, истукан. Ну-ка, отодвинь кресло в сторону, — Глеб, поднатужившись, оттащил кресло от стола: тело осталось сидеть в нём с поднятыми руками, словно они по-прежнему лежали на колдовских шарах.

— Вот тебе наглядный пример, — заметил Хитник. — Одно слово — статуя! Какое уж тут ограбление банка...

— Жаль, — с искреннем сожалением ответил Глеб, — такая гениальная идея на корню сдохла!

— Ещё один грабитель нашёлся, — сварливо произнёс Хитник, — гений-налётчик, блин; детский сад, штаны на лямках! Можно подумать, ты первый до этого додумался... Нет, товарищ Глеб, ничего у тебя не выйдет, выкинь дурь из головы и займись делом.

— Каким? — полюбопытствовал Глеб, наклонившись над столом и заглядывая в ближний к нему огненный шар: от яростной круговерти золотых искр у парня тут же закружилась голова и заслезились глаза — он отшатнулся, едва не упав.

— Кончай пялиться в работающий инфошар! — рявкнул Хитник, — отвали от стола куда подальше! Не хватало ещё тебе, дураку, в ментаканал сознанием провалиться... Пошли отсюда на кухню, там и подскажу, каким.

— А поточнее можно? — Глеб, утирая глаза ладонью, направился к выходу из комнаты.

— Пиво у меня там в холодильнике, — пояснил Хитник. — Холодное, вкусное. Много! И еды от пуза, ешь — не хочу.

— Что ж ты раньше молчал, — обрадовался Глеб. — С такими делами я очень люблю разбираться, — и потрусил на кухню.

Глава 4

Холодильник был здоровенный, с Глеба высотой, и под завязку набит продуктами. В основном — консервами, галетами и упаковками баночного пива. Как ни странно, кухня имела вполне пристойный вид, то есть не была замусорена как остальные комнаты: эмалированная мойка, стол с выдвижным ящиком, пара разномастных табуретов, шкафчик с небольшим количеством кружек-тарелок и железная дверца мусоропровода в стене. Видимо, потому и пустых банок под ногами не валялось, коли мусоропровод под рукой.

Положив куртку и кепку на табурет, Глеб достал из холодильника упаковку с пивом, выдернул из неё длинную банку, откупорил и, потягивая колючий напиток, подошёл к окну.

В большом, на полстены, окне открывался великолепный обзор на город — видно было далеко, чуть ли не до самых окраин. Дождь недавно прекратился, небо там и тут начало просветляться, открывая вечернюю синь; над дальними окраинными многоэтажками выглянуло оранжевое солнце — город заблестел мокрыми крышами.

Воздушно-транспортного движения над центром города было почти не видно, лишь тонкие серые ручейки текли в вышине, над теми блестящими крышами. Глеб решил открыть окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха, уже взялся за ручку, но в этот момент за стеклом объявился некий юный гражданин в ученическом костюмчике, в круглых очках и верхом на метле, вынырнул откуда-то снизу и завис на месте — явно с нехорошей целью завис! Потому что в одной руке у него был молоток, а в другой — пустой рюкзак. Воровато оглядевшись по сторонам, юный гражданин подлетел к окну кухни и, не обращая внимания на Глеба, в упор смотревшего на него, взял да и шарахнул молотком по оконному стеклу. Стекло басовито загудело, за окном полыхнуло синим; Глеб на секунду прикрыл глаза, а когда открыл, то за стеклом уже никого не было. Одна лишь обгорелая метла покачивалась, да и та повисела немного и полетела вниз, оставляя в воздухе дымный след.

— Это кто такой был? Зачем? — удивился Глеб, провожая метлу взглядом. — И полыхнуло отчего?

— Да фиг его знает, кто был, — равнодушно ответил Хитник. — Летают тут всякие... Мало, ох и мало внимания уделяют некоторые родители воспитанию своих детей! Вот и вырастают из них отбросы общества, бандиты на метле. А полыхнула моя личная магозащита от подобных наглых воришек: сгорит один-другой, глядишь, остальные сюда и не полезут. Слухи, они быстро распространяются!

— Круто, — одобрил Глеб. — А что милиция? Она у вас есть? Ну, у колдовских существ.

— Имеется, — раздражённо ответил Хитник, — только ей дела нет до рядовых жителей, пока их или не ограбят, или не убьют. Она, понимаешь, деньги в поте лица добывает, а не всякой ерундой занимается! Как видишь, закон джунглей един для всех, хоть для нас, магиков, хоть для обычников: каждый сам за себя! Как хочешь, так и спасайся. Потому-то у меня в окнах и стоят поляризованные бронестёкла с громобойной защитой.

— Эге, вон почему тот пацан меня не увидел! А то б наверняка удрал и не погорел бы как станция "Мир" над океаном, — догадался Глеб, хлебнул пивка, отошёл от окна и сел за стол, консервами ужинать: тушёнка да бычки в томате. Что в холодильнике первым под руку попалось.

— Поляризация необходима, — буркнул Хитник, — особенно при моей работе. Зря я, что ли, окно в рабочем кабинете заколотил... есть, понимаешь, умельцы, которые и через поляризацию ухитряются подглядывать. Папарацци хреновы!

— Ты настолько известен? — удивился Глеб, ковыряя вилкой в банке с тушёнкой. — Репортёры абы к кому не полезут.

— Известен, не известен, — уклонился от ответа Хитник, — не в том дело! Они, подглядывающие, меня просто бесят — нарушают моё законное право на частную жизнь. А в окна, между прочим, не только репортёры в поисках жареных фактов заглядывают, но и всякие извращенцы-вуайеристы или хулиганы вроде сегодняшнего очкарика. Или ментовские сыщики в фуражках-невидимках. Хватает любопытствующих, мать их!

— Ну да, — согласился Глеб, запивая бычков в томате очередной банкой пива, — эти мерзавцы, дай им волю... эх, был бы у меня бинокль, я бы тоже в соседские окна заглядывал, — невпопад сказал он. — Интересно ведь! Жалко, что нету. — Хитник зло фыркнул и Глеб сообразил, что сморозил глупость.

— Слушай, я вот чего у тебя спросить хотел, — быстро сменил тему разговора парень, — а как ты в аптеке Хинцельмана оказался? В смысле, запакованный. Там, в подвале, был закуток с решёткой и бутылками за ней, а над закутком что-то про "ад" и "спирт" говорилось... я ж потому тебя оттуда и выудил. Вернее, бутылку с тобой. Думал, что марочное вино, или медицинский спирт. Аптека ведь, как-никак!

— Учиться надо было вовремя, а не стеклотару на помойках собирать, — заметил, остывая, Хитник. — Мудрец, эхма! Ад, спирт... понагородил чёрт-те чего. Это ж по латыни написано!

— Вот и поясни, грамотей, — обиделся Глеб. — Мне твоя латынь нафиг не нужна, я и без неё самобытен до крайности. И вообще пускай на твоей латыни всякие медики пишут-читают, а творческому человеку она за ненужностью. Я и так умный!

— Был бы умный, не бедствовал бы, — проворчал Хитник. — Слушай сюда, творческий ты наш: над закутком, как ты его назвал, было написано "Карцер ад спиритум", что означает "Тюрьма для духа". Стандартное хранилище для отловленных и запакованных демоном-магоохранником всяческих хаков-нарушителей. Как правило, имеется при любом крупном учреждении где есть чем поживиться — уж я-то знаю! Меня, кстати, в ту лепреконовскую аптеку случайно занесло, чтоб ты знал.

— Ээ... не понял, — озаботился Глеб. — То есть, в общем, всё понятно, я о другом: а что становится с телами тех запакованных нарушителей? Они ж, получается, без своего "я" натурально в растения превращаются, в коматозников...

— Превращаются, — подтвердил Хитник. — Но это их личная проблема. Кто-то, скажем, загодя оплачивает страховку на такой случай, за кем-то родственники доглядывают или заказчики, по договоренности, — а в случае долгого хранения тела опять же используется защитное магополе. Но это очень, очень дорогое удовольствие...

Обычно перед серьёзным делом продвинутый маго-хак оставляет у своего адвоката запечатанный конверт с адресом, куда и к кому он направился — чтобы в случае чего можно было выкупить его дух у того, кого он собирался ломануть. Бывает, что владельцы пойманного хак-духа соглашаются взять откупные, особенно если деньги приличные.

А кто-то надеется на авось и остаётся без тела. Как я в этот раз. Но на то были особые причины...

— И что с ними происходит, когда их на волю отпускают? — Глеб, не обратив внимания на последние слова Хитника, открыл следующую банку пива. — С бестелесными духами? Им же, вроде, возвращаться-то некуда.

— Редко кто из "тюремщиков" даёт запакованным вольную, но такое и впрямь случается, да. Под настроение. А в основном хаки освобождаются после смерти владельца учреждения с "тюрьмой", когда его запаковочный демон рассеивается... Про призраков и полтергейст слышал? — мрачно спросил Хитник. — Или про бесноватых обычников, в которых будто бы дьявол вселился? — Глеб от неожиданности поперхнулся пивом, закашлялся. — То-то же, — сказал Хитник и надолго умолк.

Глеб через силу доел остатки тушёнки, чего ж добру пропадать-то, добил упаковку пива — с трудом, мучаясь, но добил — и крепко осоловел от съеденного-выпитого. Да и денёк, надо сказать, ещё тот выдался, столько впечатлений! Не мудрено, что Глеб устал до невозможности.

— Я, наверное, баиньки пойду, — заплетающимся языком произнёс он, — отъезжаю чего-то... Где у тебя отдохнуть можно? Чур, только не на раскладушке, мне там спать кошмарно будет, наверняка сны жуткие замучают.

— Иди в большую комнату, — подсказал Хитник, — там гостевой диван имеется. А на бардак не обращай внимания, я после дружеской вечеринки прибраться не успел... Надо же, посиделки аж год тому назад были, а у меня такое впечатление, что только вчера гуляли! В запакованном состоянии время быстро проходит, беспамятно... Эй-эй, ты входную дверь-то запер? — всполошился Хитник, но Глеб, не слыша его и едва не засыпая на ходу, вошёл в просторную комнату. Голые стены, громобойное окно, разобранный диван; круглый столик возле дивана — с грязными рюмками, засохшими объедками на одноразовых тарелочках и с полдюжины пустых бутылок у ножек, — Глеб добрёл до дивана, еле-еле снял туфли и рухнул спать.

Никаких снов Глебу в этот раз не снилось. А, может, и снилось чего, да только он не запомнил, потому что проснулся резко, сразу, от боли в шее и нехватки воздуха — его, Глеба, душили. Причём душили молча, громко сопя от усердия, тяжело навалившись сверху и елозя по лицу жёсткой, как ёршик, бородой. Глеб с испугу принялся молотить кулаками по голове душителя, рванулся в сторону и упал с дивана, подмяв под себя бородача. Тот, похоже, знатно приложился затылком об лежащие возле столика бутылки: раздался треск лопнувшего стекла и хватка на шее Глеба ослабла.

— Гад! — завопил Глеб вскакивая, — сволочь! — и, не разбираясь в полумраке кто перед ним, принялся избивать лежащего ногами. Но бить без туфлей, понятное дело, очень неудобно и неэффективно, того и гляди сам покалечишься: сильно ушибив палец обо что-то твёрдое, Глеб взвыл и запрыгал на одной ноге. А после рухнул на пол, обхватив ушибленную ногу руками и с ненавистью глядя на "гада-сволочь". Тот, в свою очередь, сел и молча уставился на Глеба.

Судя по беззвёздной небесной темноте и половинке тусклой луны за окном, нынче была глубокая ночь. Часа два или три пополуночи, самое время для душегубных дел! Света из коридора вполне хватало, чтобы рассмотреть нежданного визитёра: роста тот оказался небольшого, в плечах широк, коротко стрижен и аккуратно бородат, с маленькими глазками над носом-картошкой. Чем-то ночной гость напоминал боевого гнома, невесть для чего подстригшегося и потерявшего где-то свою любимую секиру... Иначе бы не душил, а чикнул по шее с размаху острым лезвием и был бы теперь Глеб как гражданин Хитник в соседней комнате. Безголовый.

Одет коротышка оказался по-простому, без затей: чёрный свитер, серые джинсы и белые кроссовки. Возможно, одежда была несколько другого цвета, но поди разберись в полумраке!

— Ты кто? — прохрипел Глеб, одной рукой растирая шею, а другой разминая отшибленный палец. — Погоди, вот немного передохну и так тебе наваляю, зараза!

— Сам зараза, — быстро ответил коротышка, с озабоченным видом ощупывая затылок. — Палач! Мерзавец! А ну говори, палач-мерзавец, куда подевал голову зачарованного тобой Хитника? Куда башку моего друга спрятал, а?! Вссс... — коротышка вздрогнул, поморщился. — Ох и шишку ты мне набил! Ну ничего, я тоже в себя приду и покажу тебе, где орки зимуют... Драться будем бутылками, за неимением дубин. До смерти! Ну или хотя бы до утра.

— Пошёл ты, — огрызнулся Глеб, неудачно потянул себя за палец и тоже зашипел от боли.

— Так. Что здесь происходит? — раздался сонный голос Хитника. — А, гном Федул, какой сюрприз! Глеб, ты его не обижай. Он... — Глеб не дослушал Хитника, ткнул обвиняюще в сторону душителя рукой, произнёс срывающимся голосом:

— Сволочь ты, гном Федул! Не разобрался, что к чему, и сразу душить кинулся! Не трогал я Хитника, не тро...

— Не сметь меня называть гномом! — взъярился Федул, — я — эльф! Только маленький, потому что в детстве не докармливали, понял? Эльф я! И точка.

— Опс, — Глеб умолк, потрясённый: он представлял себе эльфов несколько иными. Несколько покрасивее, что ли... и уж, во всяком случае, однозначно безбородыми.

— ...Он малость чокнутый, — закончил фразу Хитник. — Славный малый, но упорно считает себя эльфом. Поэтому на эту тему с ним лучше не разговаривать — вспылит и убьёт, с него станется!

— Да он меня и так чуть не убил, — откашлявшись, недовольно проворчал Глеб. — Сонного придушить хотел.

— Ты с кем разговариваешь? — насторожился гномоэльф, — кто тут ещё прячется? Твой подельник, тоже колдун-расчленитель? Скажи, чтобы выходил, я его сейчас жизни лишать буду.

— Сам ты расчленитель, — возмутился Глеб. — С Хитником я разговариваю, понял? Он теперь во мне менто... ээ... ментально обитает! Его год тому назад запаковали, а я вчера случайно освободил, вот мы и пришли сюда посмотреть, что к чему. Потом я пива напился и уснул.

— Ы? — озадачился гном, ничуть не удивившись сказанному Глебом. — Ты уверен, что в тебе именно Хитник, а не какой другой хак?

— Увереннее некуда, — вздохнул Глеб. — Он мне и денег дал, и код доступа в здание сообщил. Замок на двери открыл, чего ж ещё?

— Это не доказательство, — почёсывая в бороде, буркнул Федул. — Мастер-хак и не такое проделать может, тоже мне, проблема — код доступа нечувствительно узнать или колдовской замок мента-отмычкой вскрыть... Коли он Хитник, то пусть скажет, что мы тут вытворяли на прошлой вечеринке, год назад! — Хитник, посмеиваясь, сказал, Глеб неудержимо захихикал.