— Гарри, мальчик мой, — только и смогла выдохнуть Петуния. Она нежно приподняла Гарри с подушки и притянула его в свои объятия. Легонько покачиваясь, словно баюкая маленького ребенка, она приговаривала:
— Прости меня, мой мальчик, прости...
— Не надо, тетя... — легкий шелест.
Осторожно уложив Гарри обратно на кровать, Петуния отбросила с его лица пряди белых волос:
— Мы так испугались... Мальчик мой...
— Все хорошо, теперь все хорошо, — на грани слышимости произнес Гарри. Через секунду он спал. По щекам Петунии текли слезы счастья. Она знала, что это просто сон. Мальчик пошел на поправку.
Поправив одеяло, Петуния покинула комнату. Надо было приготовить куриный бульон. Мальчика надо кормить. Она улыбнулась. На кухне Петуния обнаружила сына и мужа. Удивительно, но за эти почти две недели два мужчины превратились из толстых в полных, потеряв значительное количество килограммов на нервной почве.
— Гарри очнулся.
Стакан разбился. Дадли не знал верить или нет. Он умоляюще смотрел на мать. Та улыбнулась и кивнула в ответ. Дадли словно сдуло порывом ветром.
— Как хорошо, — выдохнул Вернон и улыбнулся жене. Поднявшись из-за стола, он подошел к жене и обнял ее.
— Борьба за жизнь окончилась, дорогая.
— Да теперь у нас у всех, а главное у Гарри, есть право на новую жизнь. Нам еще предстоит завоевать его доверие и любовь, дорогой.
— У нас все получиться...
— Да, я тоже так думаю. Особенно сейчас.
— Что случилось? — вопросительно посмотрел на жену Вернон.
— Когда он очнулся, он позвал меня, а я обняла его и стала просить прощения. Просто такой порыв, я ничего не смогла сделать, — Петуния помолчала немного, потом продолжила: — Он стал меня успокаивать, сказал, что теперь все будет хорошо. Знаешь, мне кажется, что он все знает. Все что мы делали все эти дни.
Вернон крепче обнял жену и подумал: "Дай-то бог, дай-то бог!"
День за днем, час за часом беловолосый подросток набирался сил. Его родственники всегда были рядом. Дадли так просто поселился в комнате Гарри. Это было удивительно, как он ухаживал за Гарри, помогал ему, читал по вечерам книги, кормил с ложечки. Петуния и Вернон тоже постоянно держались рядом.
Через три дня после пробуждения Гарри впервые заговорил. Рядом с ним в этот момент был дядя.
— Дядя Вернон, — позвал Гарри все еще довольно слабым голосом. Вернон обернулся от окна и подошел к Гарри, присел на кровать.
— Что такое, Гарри? Что-нибудь нужно? — с тревогой в голосе спросил Вернон.
— Это ведь не сон, правда? — и столько мольбы было в глазах подростка, что Вернон нежно погладил того по голове, улыбнулся и покачал головой:
— Нет, Гарри, это не сон.
— Хорошо, — облегченно выдохнул мальчик. В комнату тихо вошла Петуния.
— Тетя, — легкая улыбка осветила лицо подростка. Вернон и Петуния замерли, сердца остановились, надежда превратилась в чистый поток счастья — мальчик их не отвергнет.
— Гарри, как ты себя чувствуешь? Может быть, хочешь что-нибудь? — нежно глядя на племянника, ставшего ей вторым сыном, спросила Петуния.
— Кушать хочется, — как-то застенчиво произнес Гарри. Вернон и Петуния залились счастливым смехом. Ребенок будет жить.
— Конечно, дорогой. Только вот, кроме бульона и жидкой каши тебе ничего больше нельзя, — виновато взглянув на Гарри, сказала Петуния.
— Давайте бульон и кашу. Мне сейчас все равно, я так давно не ел.
Петуния отправилась за едой для Гарри. Вернон приподнял мальчика в сидячее положение, сел за его спиной, чтобы мальчику было удобно, и обнял его. Он сейчас был так счастлив, что его мальчик с ним и верит, доверяет ему. Словно прочитав мысли дяди, Гарри сказал:
— Я знаю, что вы сделали. Я все слышал, — Гарри чуть пошевелился, — И я рад, что Вы маг, дядя.
— Хмрмх, — Вернон чуть не задохнулся. — Что конкретно ты слышал?
— Историю Ровены, историю Андерсов и Де Вера, о потомках Основателей.
— Мне казалось, ты был в забытье.
— Не всегда, что-то слышал хорошо, что-то не очень.
— Наверное, это хорошо, — задумчиво произнес Вернон, — То, что ты все знаешь.
Вернулась Петуния, и вслед за ней в комнату просочился Дадли с улыбкой до ушей:
— Брат! — единственное, что он смог произнести. Гарри улыбнулся. Радости Дадли не было предела. Он устроился на диване и с умилением наблюдал, как отец с матерью кормили Гарри. С этого дня все обязанности по уходу за Гарри он взял на себя. С каждым днем, узнавая друг друга лучше и лучше, они становились братьями по-настоящему. Гарри осознал, что одна его самая заветная мечта сбылась — у него была семья, настоящая любящая и в придачу магическая. А потом были разговоры: об Андерсах, об Основателях, о потомках, о них самих. Они узнавали, по-новому знакомились и становились единой семьей.
28 июля Дурсли единогласно признали Гарри здоровым. И тогда Гарри задал мучивший его в последние дни вопрос:
— А когда вы собираетесь вернуть магию, и как. И где взять палочки, мы не можем пойти к Оливандеру, он меня узнает.
— А мы и не пойдем. Нам надо попасть только в Гринготс, — ответила тетя.
— Чтобы попасть в Косой переулок, нужна палочка, — настойчиво произнес Гарри.
— Все предусмотрено еще Чарльзом Андерсом.
Я думаю, что три дня нам хватит на подготовку, и 31 июля в 9 часов вечера мы пойдем в Гринготс, чтобы вернуть все на свои места.
Следующие три дня проходили в подготовке. Петуния сортировала документы. Отбирала те, которые им могут понадобиться в Гринготсе. Отобрала плащи с глубокими капюшонами, чтобы никто не смог их узнать. Дадли и Гарри на пару обследовали квартиру. Это действительно была квартира магов. Нашлось много книг, рукописей, каких-то медальонов и кулонов. За одной из картин они обнаружили сейф. Проторчав около него больше половины дня, они не понятным даже для себя образом умудрились его вскрыть. Петуния по этому поводу только хмыкнула "Слизерин". Сейф был полон драгоценностей, фамильных ценностей, древних рукописей.
Следующий день мальчики посвятили чтению, Гарри пришлось объяснять Дадли то одно, то другое из прочитанного. В конце концов, они решили читать одну книгу и вслух, а Гарри давал комментарии. Вернон и Петуния в это время занимались закупками одежды в дорогих салонах, покупкой недвижимости за рубежом, покупкой билетов. Все было насыщенно.
31 июля в 9 часов вечера в банке Гринготс было немного посетителей. Менеджеры лениво работали с клиентами, когда в холле банке появились четыре фигуры, закутанные в темно-синие плащи с серебряной вышивкой. Лица вошедших были спрятаны под глубокими капюшонами.
Глава 9. Чарльз Андерс, тайны рода и возрождение
В холле Гринготса повисла тишина. Не было слышно ни звука. Да, зрелище было еще то! Таких рисунков, знаков или бог знает чего, никто не видел никогда, какие были изображены на плащах четырех незнакомцев. Кто они, понятия не имел никто.
Преодолев напавший на него ступор, один из гоблинов подошел к таинственной четверке. Не успев ничего сказать, он услышал жесткий женский голос:
— Танкграйв!
Гоблин замер. Танкграйв — был старшим хранителем самого закрытого уровня банка. Там никто не бывал уже лет двести. В благоговейном трепете он поспешил вызвать требуемого клиентом менеджера. Гоблины сильный народ, напугать их довольно сложно, но эти четверо вызывали озноб. Что-то с ними было не так. Страх забил любопытство в самый дальний закоулок сознания.
В холл вступил облаченный в боевой костюм гоблинов старший хранитель "запретного уровня", как его называли сами сотрудники банка — Танкграйв. Оглядев холл и застывших там людей, он без особых проблем определил своих клиентов. Особого удивления у него не было. Рано или поздно все равно кто-то должен был появиться. В "запретном уровне" было больше трехсот сейфов, многие из которых, правда, никогда не будут открыты, некому их просто открывать.
Подойдя к таинственной четверке, Танкграйв представился:
— Танкграйв. Чем могу служить?
Вместо ответа, затянутая в перчатку из тонкой, почти прозрачной, кожи, рука протянула ему ключ. Взяв ключ, Танкграйв бросил взгляд на номер и замер. Происходило что-то из ряда вон выходящее. Это поняли все, кто находился в этот знаменательный час в холле банка Гринготс. Увидеть господина Танкграйва с отвисшей челюстью и глазами, напоминающими блины — в этой жизни не мечтал никто. Что же такое эти незнакомцы передали Танкграйву?! Это само по себе было неожиданно, но удивленный до ступора Танкграйв — это что-то да значило.
Немного придя в себя, Танкграйв показал рукой своим клиентам следовать за ним. Все четверо хранили молчание. Пройдя весь холл до дверей, ведущих в хранилище, Танкграйв и его клиенты покинули холл под нарастающий шепот. Да, у них будет, что вспомнить. Самое удивительное в дальнейшем в этой ситуации было то, что данной историей не заинтересовались ни Министерство, ни Орден Феникса. Небольшой интерес проявили только Пожиратели, ну и некоторые любопытствующие. Но когда они спохватились, было уже поздно, таинственных клиентов Танкграйва никто не смог найти, а банк клиентов не выдает.
Танкграйв и его клиенты на вагонетке неслись на 65 уровень. Остановившись у сейфа под номером 205, Танкграйв уведомил клиентов:
— Мы прибыли. Ваш сейф.
— Благодарю, мистер Танкграйв, — услышал он в ответ женский голос.
— Этот сейф находится под кровной защитой, — решился на объяснения гоблин. Это был самый странный сейф на уровне: кому он принадлежал, и что было в нем, не знал никто, совсем никто, даже не догадывался. Если по поводу остальных сейфов знали достаточно много или догадывались об их содержимом, то про этот вот уже три с половиной сотни лет ходили легенды.
Дама подошла к дверям сейфа, сняла перчатку, достала тонкую серебряную иглу и проколола себе большой палец, потом поднесла его к двери и начертила на ней какой-то знак. С тихим шелестом двери начали открываться.
— Еще раз благодарю. Дальше мы сами.
Как бы не мучило Танкграйва любопытство, сделать он ничего не мог.
— Мы будем ждать Вас здесь завтра в девять часов утра, мистер Танкграйв, — произнес женский голос.
— Вы собираетесь провести в сейфе ночь?! — с изумлением глядя на четверку, еле произнес гоблин.
— Завтра в девять, мистер Танкграйв.
Четверка вошла в сейф, двери за ними закрылись. Танкграйв мотнул головой, словно пытался отделаться от какой-то мысли.
— Добрый день, мои потомки, — разнеслось по достаточно большому пространству. Женщина скинула капюшон, это оказалась никто иная, как Петуния Дурсль. Рядом с ней стоял ее муж, тоже уже скинувший капюшон. Не представляло никого труда понять, что двое оставшихся были никем иными, как Гарри Поттер и Дадли Дурсль.
— Значит, род Андерсов возвращается, — четыре человека смотрели на говорящий портрет.
— Кто Вы? — спросил Дадли.
— Разрешите представиться — Чарльз Амадей Андерс. К Вашим услугам, мои потомки.
— ХМММ, — слегка опешил Вернон.
— Очень приятно, милорд. Я — Анна Персефона Андерс, это мой муж — Вернон Дурсль, мой сын — Дадли, мой племянник и второй сын — Гарри.
— Дурсль? Потомок Хельги? — воскликнул портрет, — Невероятно, мы все-таки породнились. Сантьяго был бы рад. Как это произошло?
— Подождите, а откуда Вы знаете, кто такие Дурсли? — удивился Дадли. Гарри к тому времени уже удобно устроился на небольшом диванчике и внимательно слушал этот разговор.
— Ох, мой юный друг, конечно же, я знаю, кто такие Дурсли. Это было одно из имен, которое как предполагалась возьмут Де Вера, если придется еще раз менять имя. Так как же случилось, что Де Вера породнились в Андерсами?
— Это все мой дед, — сказала Петуния. — Это у него была идея фикс. Вот он ее и воплотил в жизнь, правда, вот результата не увидел.
— Это значит, Анна, что твой сын потомок трех Основателей, — утвердительно произнес Чарльз Андерс.
— Да, милорд.
— Ох, Анна, не называй меня так, можно просто Чарльз.
— Конечно... Чарльз, — чуть замялась Петуния.
— А Гарри, значит, потомок Салазара и Райнвекло. Неплохо.
— Эээ... Чарльз. Гарри не только Андерс, он еще и... Поттер, — как-то совсем испуганно произнесла Петуния.
— ПОТТЕР?! НАСЛЕДНИК ГОДРИКА?! — у портрета был шок, не меньше. — Это тоже проделки твоего деда, Анна?
— Ну, да, только тут все еще сложнее. Моя сестра, Лили... Она была магом, магия не была заблокирована. В магическом мире ее считали магглокровкой.
— ЧТО?! У нее была магия с рождения? О Боже, какой прокол.
Гарри еле сдержал смех, настолько удрученно и комично выглядел Чарльз Андерс, который считал, что все учел.
— Значит, мальчик тоже потомок трех Основателей. Час от часу не легче.
— Эээ... Чарльз, — проникновенно начала Петуния.
— Что? — подозрительно глядя на своего потомка, спросил Чарльз.
— Даже не знаю, говорить ли?
— Ну, уж давай, Анна Персефона, выкладывай, — саркастично изогнув бровь, сказал ее предок.
— Вы знаете кто такие Лонгдейлы?
— Конечно. Это имя взял для себя второй сын Хельги... — начал Чарльз, затем замер, подозрительно посмотрел на Гарри и выпалил, — Нет, нет, нет, нет, нет. Не говори мне. Он — потомок Хельги. Четыре Основатели в одном теле. Кошмар. Ужас, — запричитал Чарльз.
— Почему? — обиделся Гарри.
— Взрывная смесь, — отрубил Чарльз.
— Хмм... Ну, с этим уже ничего не поделаешь.
— Боже, Анна, твой дед или гений, или полный... — тут Чарльз прикусил язык. — Вы ведь пришли вернуть магию, да?
— Да, у нас тут проблема и очень серьезная.
— Выкладывай.
Следующие три часа Чарльз выслушивал историю Гарри Поттера. Спрашивая, уточняя, комментируя, Чарльз вникал в ситуацию. Через три часа он владел довольно полной ситуацией, сложившейся, как в магическом мире, так и в жизни Дурслей и Гарри.
— Хорошо, что хорошо кончается, — глубокомысленно произнес Чарльз. — Я рад, что Вы нашли в своем сердце место для Гарри и смогли побороть последствия заклинания.
— Это Вы говорите о нашей ненависти к магии? — уточнил Вернон.
— Именно, о ней.
— Да, мы тоже рады, — нежно обняв Гарри, произнесла Петуния.
— Ну, прежде чем начать ритуал возрождения... Я тоже должен Вам кое-что рассказать, — произнес Чарльз, затем пробубнил. — Ой, что сейчас будет...
— Значит, так. Есть еще одна тайна, касающаяся Ровены Райнвекло, и, естественно, ее потомков. О ней Хранители, пришедшие после меня, не знали. Тайна осталась только со мной. Я ждал возрождения, то есть, тебя, Анна, Дадли и Гарри. — Чарльз остановился, посмотрел на каждого из названных им, перевел дыхание и выпалил, — ВЫ — ПОТОМКИ МОРГАНЫ!
Наблюдая за метаморфозами, происходящими с находящимися в помещении людьми, глаза Чарльза Андерса становились все больше и больше. Вернон медленно, но верно сползал с дивана. Петуния была бледна так, что ей позавидовала бы даже Смерть. Дадли где стоял, там и сел, хватая ртом воздух, как выброшенная на сушу рыба. Но самое интересное зрелище представлял Гарри. Он закипал, как вулкан, который должен сейчас проснуться и выдать катастрофу локального масштаба.
