— Суть гадания предельно проста. Вот лист бумаги... дайте вон тот, пожалуйста... спасибо! Делим на четыре поля — "да", "нет", "может быть" и главное поле — "не судьба". — Я начертил что-то вроде креста, украсив каждый луч красивой закорючкой, изображающей мистический знак. Видимо, простота инвентаря не впечатлила зрительниц:

— Так каждый может "погадать"!

— Если здоровье и удача не нужны, то пусть гадают на здоровье. Вы что, не слышали рассказов о гадальщицах, которым черт явился? Правильно спрашивать судьбу и при этом не заплатить всем, что имеешь, может только хорошо подготовленный специалист. Или просто человек с родовым даром, вроде меня. — Тихо, еле слышно, я поинтересовался, заставляя прислушиваться: — Есть желающие рискнуть? Кто хочет призвать на себя беды и несчастья?

— Да ну тебя, хватит пугать, кидай уже! — Сказано было с выражением, но если посмотреть на стоящих вокруг женщин так, как меня учил старый фокусник, то было ясно, что всех присутствующих, включая Наташу, можно описать словами "обмани меня скорей". Публика готова, начинаем представление!

Я закрыл глаза, зажал медяки в руке, чуть позвякивая ими, поднес ко рту, подышал, потом понизив голос спросил:

— Вопрос?

Тишина вокруг была гробовой, кроме звуков с улицы и каких-то невнятных стуков из-за стены. Пришлось повторить:

— Дамы, вопрос давайте! Что узнать-то хотим?

Смотреть приходилось сквозь полуприкрытые веки, но все равно выражение их лиц было занятным. Они все хотели бы чего-то спросить и каждая не решалась сделать это первой. Наконец, решилась самая молодая и, видимо, самая ехидная — крашеная блондинка лет тридцати подняла кулак и спросила:

— Что у меня в руке?

— Самая умная, да? Откуда я могу знать, я гадаю на линии судьбы, а не на материальные объекты. Если спросишь "что будет с содержимым моей руки" я бы еще попробовал, а так извини. Есть кто с действительно умным вопросом?

Глупыми себя не считал никто, так что мигом стали обсуждать версии, постепенно скатившиеся к вариантам одного вопроса: "когда выдадут зарплату?", "зарплату вообще выдадут?" и "если выдадут, то сколько?" На этот вопрос я частично знал ответ, встретив с утра неожиданно появившегося в институте племянника замдиректора и прижав его к стенке с расспросами. Парень, морщась, подтвердил ходивший слух... впрочем, он явно был готов подтвердить что угодно, лишь бы я не выдавал его на расправу милейшей Софье Марковне. Уволить его даже за прогулы она бы не смогла, но вот прочитать часовую нотацию — это легко. Или двухчасовую. Так что он, помявшись, сдал дирекцию с потрохами.

— Время идет, дамы! Давайте несложный и действительно интересный вам вопрос!

— А как насчет...

— Тихо! Всем молчать! — Начальница вдруг вскочила, подняла руки и замахала на остальных. — Тихо, а то просрете! Слушай, Птахин, давай спроси — Валентино вернется к Альберте?

В суть вопроса я въехал не сразу.

— Кто? К кому?!

— Да Валентино же, Кальери!

— К Альберте де Эсперанца, любовнице своей бывшей!

Имена были незнакомые и ничего не говорили. Спасла Наташа:

— Вась, это из сериала "Биение сердец", на пятом канале идет. Бразильский.

Гхм. Однако! Ладно, попробуем.

Да или нет? Я мыльные сериалы не смотрел и Леська тоже, так что даже не знаю, куда монетки класть. Ладно, раз Бразилия — значит мыло, а если мыло — то значит сколько бы не возвращался — уйдет, а сколько бы не уходил — вернется. С этой мыслью я поднял руку с зажатыми монетками над листом, закрыл глаза, несколько раз с видимым напряжением вздохнул, а потом с размаха припечатал мелочь к листу! Женщины, видимо ожидавшие чего-то другого, разочарованно загалдели. Как обычно, чем проще фокус тем больше сомнений в мастерстве артиста. Одна из дам тут же подтвердила эту мысль:

— Так каждый может.

Но обращать внимание на провокации из зала я не буду. Сделаю другое — отступив от листа сложил руки на груди я сказал:

— А теперь смотрим, куда упала самая приметная монетка.

— Как это?

— Ну, чем-то отличающаяся от других. Судьбе же надо как-то дать знак, а монеты все одинаковые. Эй, аккуратнее, смотрите что откуда берете!

Вся лежащая на листке мелочь была тут же тщательно изучена. Самыми необычными оказались две монетки лежащих на участках "да" и "нет". Обе были с характерными царапинами, на других ничего подобного не наблюдалось. Противоречивость ответа вызвала новый всплеск шумных вариантов, от "да врет он все" до "тут какой-то смысл, надо подумать". Споры оборвала все та же старшая:

— Тихо, девки! Ответ есть, теперь надо проверить.

Ну вот, клиент доволен, забираем гонорар и сматываемся, пока они не очухались. Я же свое отработал? А если завтра окажется, что этот Валентино не вернулся, то бумага будет уже необратимо испорчена. Так что...

— Куда грабки протянул, "колдун"! Сначала проверка!

— У вас телевизора нет. А гадание уже выполнено. Работу сделал — имею право на вознаграждение.

— У нас есть кое-что получше телевизора! Зина, звони!

Еще одна полная дамочка с важностью прогулялась к телефону, сняла трубку и манерно отставив палец набрала номер:

— Галочка, здравствуй, дорогая! Как дела, как благоверный?

Обычный обмен любезностями не затянулся, слишком многие были готовы в азарте подбодрить Зину добрым словом, а то и выхватить трубку, чтобы самим задать вопрос. Дамочка, понимая, что затягивать не стоит, наконец поинтересовалась у подружки:

— Галочка, скажи, что там в сегодняшней серии? Да? А он? А она? И даже ничего? Ну во-от... А что там с Валентино? Что?! К этой мымре?! Ты шутишь?!

Судя по широко распахнувшимся глазам именно в сегодняшней серии будет сюжетный поворот, которого никто не ждал. Кажется, мне повезло. Наконец, положив трубку Зина повернулась к притихшим коллегам:

— Да, он вернулся! Нет, он вернулся только чтобы проститься, потому что любит ее сестру, Марию!

Женщины восторженно загомонили. Про меня мгновенно забыли, начав обсуждать такую новость. Видимо, никто не ожидал от этого самого Валентино столь глубоких чувств и неожиданных поступков. Видя, что на меня всем в этой комнате стало плевать я одной рукой тихо подхватил распечатанную пачку бумаги, другой подтолкнул в сторону двери Наташу. Иногда не стоит дожидаться аплодисментов.

Уже отойдя от двери, за которой нарастал шум обсуждения, я облегченно вздохнул. Удалось! Прав дядя Вася, пока есть руки, пока готов работать, то есть обманывать почтеннейшую публику к ее удовольствию — будет и гонорар.

— Вот так мы, настоящие волшебники, творим чудеса. Извольте-с! — И я протянул добычу Наташе. Та вдруг странно на меня посмотрела:

— Слушай, Вася, а ты... действительно, как узнал? Смотрел эту серию?

— Как узнал? — Я посмотрел в сторону окна и вздохнул: — Ты не поверишь... Это магия.

О, теперь я знаю, как выглядит "отвалившаяся челюсть".

— Не забивай себе голову. Лучше подумай, как скоро сможешь текст отработать. А то я без аванса останусь и с тобой, соответственно, ничем не поделюсь.

Рассказывать ей я ничего не собирался, хотя сам фокус был простейшим. Как говорится, "удача благоволит подготовленному": медяки я зарядил с утра, перед выходом на работу, парой ударов стамески. Ну, а подменить их, подкидывая на ладони пока все складывали, это азы, я такое еще в школе мог. Само "гадание" основано на том, что при наличии четырех вариантов на "гадальной доске" жулик вроде меня выигрывает практически в любом случае, если имеет возможность самостоятельно выкинуть фишки. Отработанная техника, правильно обработанная публика, заранее заготовленный реквизит — здесь нет места для неудачи.

Разве что надо было как-то повлиять на выбор вопроса. Разве можно позволять задавать вопросы не тем, кто для этого специально в зал посажен? Вопиющий непрофессионализм! Но у меня было мало времени, надо было уже сегодня отметиться в институте как магу и волшебнику, чтобы пошли слухи. Чтобы если вдруг кое-кому придет в голову поинтересоваться, то он узнал о том, что я сам, лично, уверял о своей причастности к мистическим тайнам и даже пытался гадать, выдавая себя за могучего мага. А Леська просто жертва обмана и ни при чем. Не то, чтобы это было сильно нужно, просто никогда не мешает подстраховаться. Я-то в случае чего просто убегу, а вот подруга полезет морду бить. И огребет. Оно мне надо? Пусть клиент за мной гоняется.

Ладно, удалось и черт с ним. Когда расплююсь с этой проблемой просто расскажу о выступлении перед школьниками и покаюсь в отработке эстрадного номера на ни в чем не повинных сотрудницах института.

Бумага... можно было бы пробежаться по институту и взять десяток листков тут, десяток там; с миру по страничке — писателю книжка!

— Вася, тебе звонили. Девушка твоя, вроде бы.

— Спасибо, Володь!

Набрав номер я вслушался в гудки. Наконец, трубку сняли:

— Лесь, это я. Чего хотела?

— Васькин, он приходил!

В животе екнуло, но все оказалось не так страшно. Чертов ипохондрик как-то узнал наш адрес и притащился интересоваться, когда же великий колдун сможет его принять. Леське, правда, показалось, что в этом визите было больше нетерпения, чем угрозы, но я все равно слегка запаниковал, и в итоге она же меня и успокаивала. Спустя десять минут я положил трубку и сел рядом, лихорадочно обдумывая, что же теперь делать. Черт, как я угадал с "подстраховкой"!

— Проблемы?

Рядом стоял Володя, вытирая руки воняющей спиртом тряпкой.

— Нет... или да, это как посмотреть.

Действительно, желающий срочно посмотреть твое выступление поклонник это проблема или нет? Я-то полагал, что у меня есть хотя бы неделя на репетиции. Беда в том, что дядя Вася не дал мне ничего подходящего для одурачивания доверчивых буратин. Да и время... У меня нет костюма, у меня нет реквизита, я не отработал движения, но мне нужно в течении двух дней устроить "театр одного актера и одного зрителя". Что можно сделать? Выданные листки с иллюзионной премудростью содержали секреты простеньких, хотя и эффектных номеров: "неразрывная веревка", "коробка с сюрпризом", "исчезающий платок", "лишние шарики". Все это можно было свести в отличную программу для детского утренника, а ту же "коробку" использовать и в задуманной мистификации, но все требовало подготовки! А клиент уже бьет копытом. И если не поторопиться, то может стоптать Леську.

Хорошо, что я могу? Какие есть магические атрибуты, способные вызвать почтение у несведущих болванов?

Хрустальный шар? Угу, видел где-то недавно хороший стеклянный шарик, надо вспомнить где именно. Что еще — халат со звездами и колпак? Чучело крокодила под потолком? Нет, это опять же для детей, а мне нужно дурить взрослого мужика, достаточно умного, чтобы зарабатывать деньги не фокусами... то есть более умного, чем я. И раз он умнее, или хотя бы опытнее, то мне нужно поставить его в такие условия, где я буду сильнее хоть в чем-то.

Вздохнув, я откинулся на спинку стула, толкнул ногой и закачался на двух ножках, балансируя. Что же я умею? Только одно — вытаскивать конфеты "из воздуха". Или изображать их отсутствие... хотя против Леськи это не работает, она наловчилась угадывать стопроцентно. Что из великих волшебных деяний можно проделать имея такой незамысловатый арсенал? Стул жалобно скрипнул и я замер, ожидая падения. Вот, сломается, а потом чини его, стульев мало, новый так просто не украсть...

Чини... стул... дерево... магические предметы...

— Дядя Гурий!

— Ты чего, Вась?

Махнув на него рукой я встал, прошелся по аппаратной. "Малэнький магический штючка", имеющий отношение к волшебству, всем известный, сразу узнаваемый и все равно загадочный — руны! Сделать их в виде деревянных плашек размером с конфетку, а потом просто гадать на них, как гадал сегодня для доверчивых женщин! Если что не так вышло — клиент просто неправильно понял! Если сбылось — так это потому что я гений!

Я, конечо, и так гений, но с мешочком рун в кармане можно будет стать еще и волшебником. Особенно если сделать два комплекта... даже три — чтобы иметь в рукаве набор основных рун, влияющих на прочтение. Дядя Вася, ну вот чего ты меня карточным манипуляциям не учил! Таро это намного нагляднее, а руны еще истолкуй так, чтобы клиент поверил! Никто ж про них ничего не знает толком, сам еле вспомнил.

Институтская библиотека встретила холодом и запахом пыли. Объяснив перевязанной крест-накрест пуховым платком библиотекарше, что мне нужно, я спустя пять минут сидел за столом и срисовывал из энциклопедии руны "футарк", заодно записывая их смысл. Еще через двадцать минут я уже несся вниз по ступенькам лестницы, размахивая листком с отличным решением проблемы.

— Дядя Гурий, возьметесь за заказ? Срочно нужно, причем в долг, но вам такое понравится! Вы же любите оригинальную работу?

Старик медленно поднял на меня глаза от какой-то деревяшки, которую он полировал наждачкой:

— Что за спешка?

Я подумал, огляделся и понизив голос честно признался:

— Вопрос жизни и смерти! Мне нужны гадальные руны для сложного фокуса. В мастерских у нас сами знаете, какие умельцы, так что только вы можете меня спасти.

Гардеробщик так же неторопливо вынул у меня из руки листок:

— И что делать? Как эти руны хоть выглядят?

Пришлось выдавать конкретику:

— Обязательно разной формы, но примерно одного размера. Скажем, чуть меньше шоколадной конфеты. И как-нибудь их состарить еще надо, для солидности.

Старик кивнул:

— Угу... значит напилить плашек, вырезать на каждой знак, зачернить, затем морилка и лак. Ну, в целом ничего сложного. Точно заплатишь? Весь вечер уйдет, а у меня заказы.

— Дядя Гурий, это для работы. Будут руны — будет выступление, значит будут и деньги. Я, кстати, вам потом еще одну хитрую шкатулку закажу, вам понравится. У меня скоро выступление в школе, так сказать — начало артистической карьеры. Между прочим, меня сам Горшечников учит!

Сказано было просто для важности, но старик вдруг спокойно кивнул:

— Василий Андреевич? Слышал, да. Повезло тебе, большой он мастер.

Слегка удивившись я вдруг подумал, что ничего не знаю о старом Гурии. Может, он когда-то был ничуть не менее известным, чем какая-нибудь нынешняя звезда, а теперь вот сидит в гардеробе, всеми забытый.

— Хорошо, завтра будет.

— Спасибо!

Гардеробщик только кивнул, он снова взялся за шкурку и ушел в работу.

А мне что делать? Идти в аппаратные? Да ну его, там скучно и холодно. С кассетами я уже никуда не поеду, решено. Отвезу конверты, благо их всего два, и домой. Не обращая внимания на завистливо смотрящих мне вслед сотрудников оделся и выскочил под все усиливающийся снегопад. Для ходьбы погодка не подходила, пришлось тащиться на остановку. По пути я пытался поймать языком падающий снег — не такой, как вчера, а правильный — пушистый и летящий к земле большими хлопьями. По приметам, должен быстро стаять, но пока все медленно окутывалось белым покрывалом. Есть три вещи в этом мире, которые стоит ценить — Леська, мороженное и сон. Снег напоминал две из них и потому имел право на существование.