Лидия/константин

— Это еще почему? — сердито поинтересовался вожак, с неприязнью изучая пришельца.

В это время один из прихвостней опасливо поглядывая на нашего защитника, подошел к главарю и что-то быстро зашептал ему на ухо. Я с удивлением наблюдала за тем, как выражение лица главаря медленно менялось с самодовольно — злого на испуганно — растерянное. Удивительно, с чего бы это?

Не говоря ни слова, гиены собрались и двинулись к лестнице.

— Ребята, — удивленно протянул недавно прибывший юноша, — а извиниться за причиненные неудобства?

— Что? — злобно рыкнул гиена — главарь, — Разбежался!

Однако помощник не спал и снова что-то тихо зашептал ему на ухо. После чего вся эта честная компания на разные голоса проголосила что-то вроде 'извини' и быстренько ретировалась.

Вздохнув, оставшийся юноша вытащил одну руку из кармана и, взъерошив и без того не слишком послушные русые пряди волос, проговорил:

— Эти дураки ничего вам не сделали?

— Нет, — ответила за двоих я, — спасибо, ты появился как раз вовремя.

— Спасибо, — тихо проговорила спасенная вместе со мной девушка, — ты нам очень помог.

— Ерунда, — спокойно проговорил юноша, а затем наклонился и стал подбирать рассыпанные по полу учебники.

Он быстро составил стопку из собранного и протянул девушке.

— Спасибо, — еще раз проговорила она.

— Пожалуйста! — весело отозвался молодой человек. Кстати, меня зовут Аркадий.

— Лидия, — проговорила я.

— София, — вслед за мной сказала девушка.

Задумчиво посмотрев на меня, Аркадий негромко произнес:

— Ну, тебя Лидия, я знаю, а вот с Софией с удовольствием познакомлюсь.

Наваждение какое-то! Все меня знают, одна я об этом даже не подозреваю!

— Не удивляйся, — проговорил юноша, словно прочитав мои мысли, — я — лучший друг Даниила, поэтому о тебе я знаю не только по рассказам, но и видел как-то раз: мой приятель не смог утерпеть, чтобы не показать ту, кто покорила его сердце.

Вот, значит, как!

— Аркадий! Где тебя носит? У нас отменили пару...Лидия!

По лестнице быстрыми шагами поднимался Даниил.

— О, друг мой, — проговорил Аркадий, — как давно мы с тобой не виделись!

Даниил подозрительно покосился на приятеля.

— Да, действительно, целых пятнадцать минут! Кстати, — юноша недовольно прищурил глаза, — а что ты здесь делаешь, да еще и в непосредственной близости от Лидии?

— Ах, — Аркадий театрально закатил глаза, — я помогал этим прекрасным леди решить некоторые не слишком удачные обстоятельства.

— Ты в своем репертуаре, — недовольно проговорил Даниил. — Ладно, даже спрашивать не буду, о чем ты, легче узнать, спросив Лидию. Кстати, у нас пары не будет, можешь поехать домой или заняться чем — нибудь другим.

— Интересно, — проговорил Аркадий, — а ты что, компанию мне не составишь?

— Естественно, нет! — совершенно непререкаемым тоном заявил мой знакомый.— Я составлю компанию любимой девушке.

— Предатель, — наигранно грустно выдал Аркадий, а затем, оглянувшись на Софию, добавил, — мадемуазель, может быть, вы составите мне компанию, скрасив непринужденной беседой мое одиночество!

Не дожидаясь ответа, он ловко извлек из рук девушки многострадальную стопку с учебными принадлежностями и, подхватив под локоток, повлек за собой к лестнице.

Поглядев в спину уходящему другу, Даниил усмехнулся и тихо проговорил:

— Вот актер.

Затем юноша развернулся ко мне и проговорил, приближаясь:

— Рад тебя видеть, Лидия.

Я лишь улыбнулась в ответ.

Подойдя ближе, Даниил осторожно отвел с моего лица волосы и нежно прикоснулся губами к синяку скрытому на время кремом.

— Еще болит? — еле слышно прошептал он.

Я отрицательно качнула головой, по — прежнему ничего не отвечая вслух.

Однако Даниил понял меня и так, ответив:

— Это просто замечательно. Что здесь произошло?

Только я собралась поведать юноше о моих злоключениях, как раздался звонок, оповещавший о начале занятий. Обреченно вздохнув, я заявила:

— Я тут почувствовала непреодолимое желание покинуть здание университета.

— По причине, — наигранно — серьезно поинтересовался Даниил.

— Отвратительное самочувствие, — не моргнув глазом, соврала я.

— Ах, вот как! — воскликнул молодой человек.

— Ага! — кивнула я, — Ты со мной?

— Разумеется!

Дальнейшие события словно проплывали мимо меня. Вот я еще стою в холле университета, а сейчас сижу в салоне автомобиля Даниила, лениво поглядывая в окно и рассматривая сменяющиеся за стеклом пейзажи. Мой спутник, видимо, понял, что сегодня от меня мало чего можно добиться, поэтому тактично молчал. Только в самом начале нашего маленького путешествия он поинтересовался, куда бы я хотела отправиться, однако я в ответ лишь недоуменно пожала плечами и предложила Даниилу самому выбрать маршрут. Улыбнувшись, юноша кивнул и, включив радио погромче, уставился перед собой, внимательно наблюдая за дорогой.

— Отчего такая перемена в настроении? — внезапно поинтересовался молодой человек.

— Перемена? — недоуменно переспросила я, повернувшись к собеседнику. Даниил, не отводя взгляда с дороги, сообщил.

— Мне казалось, у тебя было отличное настроение с утра, ты смеялась, шутила, а потом внезапно замкнулась в себе и сидишь теперь, не говоря ни слова, с отсутствующим видом глядя в окно. Что случилось?

— Ничего, — смущенно улыбнулась я, — со мной так иногда бывает, настроение меняется молниеносно, и то, что казалось привлекательным минуту назад, совершенно теряет свою привлекательность.

— Мне принять эти слова на свой счет? — ухмыльнувшись, поинтересовался Даниил.

— Нет, что ты! — воскликнула я.

— Тогда как тебя понять? Ты не хочешь никуда ехать, хочешь домой? Тогда мы можем вернуться, — проговорил юноша.

Я лишь отрицательно покачала головой, а затем добавила:

— Просто не обращай внимания.

— Ясно, — тихо проговорил Даниил и вздохнул. — Иногда мне кажется, что тебе совершенно неинтересно со мной. Если я тебе надоедаю, а ты просто не можешь в силу природной вежливости сказать мне об этом, поставь меня в известность об этом, и я больше не буду тебя расстраивать.

— Даниил! — с негодованием в голосе воскликнула я. — Почему ты приходишь к каким-то совершенно дурацким выводам? Мне вовсе не неприятно твое общество, просто характер у меня такой, переменчивый, не стоит на меня за это обижаться. Если хочешь продолжения нашего с тобой общения, тебе следует принять меня такой, какая я есть!

Услышав раздражение в моем голосе, юноша отвел взгляд от дороги на несколько мгновений и, примиряюще улыбнувшись, проговорил:

— Возьму на заметку!

— Возьми-возьми, — недовольно пробурчала я. — Кстати, куда мы едем?

— Мммм, — многозначительно протянул юноша, — так как свободу выбора ты предоставила мне, я решил посетить одно замечательное место. Его сложно описать — это надо видеть, поэтому отвечу только, что мы едем к морю. Ты имеешь что-то против?

— Ровным счетом ничего! — воскликнула я, почувствовав, как хорошее настроение медленно возвращается.

Море! Что может быть лучше? Словно наяву я ощутила влажный, прохладный ветер, который треплет волосы и оставляет горьковато-соленый привкус на губах, услышала тихий рокот прибоя, почувствовала под ступнями приятное покалывание мелкого золотистого песка.

Пока я предавалась своим мечтаниям, машина остановилась, и Даниил, не говоря ни слова, спокойно сидел в салоне и терпеливо ждал, когда же я соизволю вернуться из высот своих фантазий на землю.

— Приехали, — проговорил он, заметив, что я обратила внимание на его персону. — Пойдем.

Торопливо выбравшись из машины, я огляделась: все вокруг было примерно таким, как я и предполагала, хотя, нет, даже лучше. Ведь теперь я наяву могла ощутить и освежающий морской бриз, запутавшийся в моих волосах, и соленую терпкость моря, витающую в воздухе. Только, вот, почувствовать босыми ногами песок мне не суждено: погода слишком прохладная для того, чтобы можно было разуться.

С сожалением вздохнув, я оглянулась на Даниила, который, по всему видимому, также как и я, наслаждался морем.

— Куда теперь? — нетерпеливо поинтересовалась я. — ты, кажется, обещал что-то совершенно феерическое.

— Будет тебе феерическое, — улыбнувшись, проговорил молодой человек и, схватив за руку, повлек за собой.

Нам пришлось пройти довольно приличное расстояние перед тем, как Даниил, наконец, остановился возле череды скал, пересекавших побережье. Эта преграда не испугала юношу, он с прежним упорством повел меня прямо на них. Я уже хотела возмутиться, но увидела неширокую тропу между огромными валунами. Идти приходилось в гору, однако, на особо крутых участках мой спутник помогал мне, вовремя удерживая от возможного падения. Наконец, мы взобрались достаточно высоко, и я увидела небольшой грот, если так можно было назвать углубление в камнях, закрытое сверху и по бокам.

— Раньше здесь было море, — ответил на незаданный вопрос Даниил. — Эти скалистые нагромождения остались еще с тех времен.

— Ого, — изумленно проговорила я, — удивительно, что грот сохранился, не осыпавшись.

— На самом деле, море отступило всего лет пять назад. Так что камни просто еще не успели обветриться и раскрошиться. Думаю, нам стоит наслаждаться этим, пока предоставляется возможность.

Грот был сквозным: одна сторона, через которую мы сюда попали, практически скрыта от человеческих глаз, а вторая, которая видна лишь только когда находишься непосредственно внутри, открывала чудесный вид на спокойную зеленовато-синюю воду. Волны мерно покачивались, повинуясь желанию легкого ветерка, однако, встречаясь со скалами, гневно шипели, разбиваясь о камни и оставляя на скалах пенный налет.

Мне немедленно вспомнилась сказка Андерсена о русалке, которая из-за несчастной любви превратилась в такую же морскую пену. Грустная история, но, наверно, именно из-за этого и очень запоминающаяся.

Тихий рокот моря не прерывался ничем, даже криками чаек, которые почему — то не наблюдались в этой части побережья.

Из-за туч медленно вышло солнце, и у меня незамедлительно перехватило дух от прекрасной картины, открывшейся передо мной: солнце раскрасило воду, превратив ее в сверкающую искрящуюся бирюзовую гладь, до самой глубины пронизанную золотистыми лучиками.

Я сделала несколько поспешных шагов, желая подойти поближе, приобщиться к этому великолепию. Не заметив какого-то выступа, я зацепилась за него и, покачнувшись, отправилась бы прямиком в морскую пучину, так как стояла практически на краю грота. Однако, Даниил вовремя успел подхватить меня.

Я совсем забыла о нем, наслаждаясь созерцанием столь прекрасного вида. Как хорошо, что он быстро отреагировал на ситуацию, иначе холодное купание мне сегодня было бы гарантировано.

— Ты поранилась, — коротко проговорил Даниил, подхватывая меня на руки и относя от края опасного выступа.

— Правда? — поинтересовалась недоуменно.

Никакого дискомфорта я не испытывала, но почему-то же юноша так сказал, ему, наверное, виднее.

Усадив меня на выступающий все в том же гроте камень, юноша приподнял мою ногу, внимательно рассматривая внутреннюю сторону щиколотки. Ткань джинсов была немного порвана, а на внутренней стороне снизу до середины икры шла неглубокая слегка кровоточащая царапина.

— Ой! — нервно воскликнула я. — Даже и не заметила.

— Не страшно, — спокойно проговорил молодой человек, закатывая джинсы чуть повыше, чтобы ткань не соприкасалась с порезом. — В машине есть аптечка, как только вернемся, я окажу тебе первую помощь.

— Не стоит, — смущенно проговорила я, — практически не болит.

— Конечно, царапинка неглубокая, но продезинфицировать все равно не помешает, — твердил свое Даниил.

Юноша, стараясь не причинить случайной боли, стащил с моей ноги туфельку и начал осторожно массировать поврежденную икру. Затем он на несколько мгновений склонился над моей ступней, закрывая практически весь обзор, а уже в следующую секунду я почувствовала прикосновение теплых губ к царапине.

— Ай! — удивленная поведением Даниила, вскрикнула я.

Юноша же, не обращая на меня ни малейшего внимания, осторожно лизнул царапину, убирая выступившую кровь. Ранку начало слегка пощипывать, однако уже в следующее мгновение практически все ощущения исчезли. Губы Даниила путешествовали от царапины выше, целуя уже здоровую кожу, пальцы продолжали расслабляюще поглаживать икру. Я замерла, невольно наслаждаясь неожиданной лаской. Юноша поднял голову и посмотрел на меня: пронзительно серые глаза с интересом рассматривали меня, ожидая реакции, волосы темным водопадом опускались на шею, открывая все лицо, на губах блуждала легкая улыбка.

Даниил протянул руку к моему лицу и осторожно прикоснулся внешней стороной пальцев к щеке, поглаживая кожу, коснулся замаскированного синяка и, судорожно вздохнув, потянулся наверх, одновременно обхватывая рукой мой затылок и прикасаясь губами к моему рту. И практически в тот же момент отстраняясь, снова заглядывая мне в глаза и словно спрашивая разрешения на дальнейшие действия.

Моя ободряющая улыбка послужила сигналом. В то же мгновение юноша ласково прижался губами к уголку рта, постепенно переходя на нижнюю губу, силясь углубить поцелуй. От Даниила пахло морем и каким-то странным цитрусово-коричным ароматом. Я почувствовала, как юноша слегка опустился, целуя меня уже в горло и тихо бормоча что-то.

— Я схожу с ума... Умираю... — поцелуй стал еще более настойчивым, и я обхватила Даниила за шею, поглаживая блестящие черненые пряди.

— Не умирай, — проговорила в ответ я.

— Не буду, — яростный поцелуй в губы и тихое, на выдохе, прямо между наших раскрытых губ, — Люблю...

— Холодает, — внезапно произнес Даниил, последний раз целуя меня и с явным сожалением отстраняясь.

А затем снова подхватил на руки, попутно подняв с пола снятую некоторое время назад туфлю и вручая мне ее. Я бросаю последний прощальный взгляд на проем между скалами, напоследок любуясь. Губы слегка покалывает, и я прикасаюсь к ним кончиками пальцев. Даниил неотрывно смотрит на меня, и я, смутившись, отвожу ладонь от лица и робко улыбаюсь молодому человеку. Он еще некоторое время пристально смотрит на меня с теплом во взгляде, а затем отворачивается и идет к выходу из грота.

Обратная дорога не показалась мне такой утомительной, как в первый раз, наверное, потому, что я шла не сама, а с комфортом 'ехала' на Данииле. Я даже умудрилась задремать, уже сквозь сон ощущая, как юноша усадил меня в машину, перевязал царапину и обул. Практически на грани сна, я почувствовала нежное прикосновение к своему виску. После этого сон окутал меня своими крыльями, не давая возможности сопротивляться.

Очнулась я уже дома, в своей комнате, на своей любимой кровати. Немного удивилась, но, напрягшись, все-таки вспомнила некоторые моменты, долетевшие до меня сквозь хрупкую пелену сна. Насколько мне кажется, Даниил привез меня домой, на руках перенес в дом, попросив не тревожить и, вероятнее всего, отправился к себе.