Лидия/константин

Рабочее название "Лидия и Константин"

В эту ночь он пришел снова. Я услышала, как тихонько скрипнула оконная рама, и резко обернулась. Это был он. Его лицо ничего не выражало, и только глаза лихорадочно блестели.

Да, я отлично знала, что, когда радужка его глаз становилась алой, он хотел крови.

Словно прочитав мои мысли, он нетерпеливо вздохнул и облизал губы.

-Что случилось? — мой голос дрожал.

-Ерунда, криво улыбнувшись, ответил он.

Подойдя ближе, он сбросил с себя пиджак, моему взгляду открылась белоснежная рубашка, которая пропиталась на плече кровью. Черной кровью вампира.

— Ох,— выдохнула я, — нужно обработать рану...

Меня прервал тихий смех.

— Ты знаешь, что мне действительно нужно.

Да, я знала! Коротко вздохнув, я чуть-чуть откинула назад голову. Ослепительно улыбнувшись, он подошел ближе, и уже через мгновенье я почувствовала, как он опустил меня на мягкий ворс пледа, которым была застелена моя кровать.

Его пальцы быстро расстегивали ряд мелких пуговиц на моей блузке, обнажая шею. Уже через мгновенья я почувствовала его прерывистое дыхание в той области, куда пришелся его поцелуй в прошлый раз. Я приготовилась к резкой боли, которую можно сравнить с болью от ожога, когда он слегка надавит зубами на практически зажившие ранки. Но он внезапно остановился, резко отстранился от меня и замер, наблюдая за моей реакцией. Его лицо находилось в нескольких сантиметрах от моего, и я чувствовала его горячее неровное дыхание, которое срывалось с полуоткрытых бледных губ.

Я частенько не понимала его поведение, сегодня как раз такой случай. Я осторожно приподняла руку и легонько коснулась его губ. В туже секунду, вздохнув, он схватил меня за запястье, сильно прижимая мою руку к кровати. Я вздрогнула от неожиданности.

Он становится жестоким, когда объят жаждой. В подтверждение моих мыслей, он резко опустился, крепко прижав меня к кровати своим телом. Затем я почувствовала его клыки, которые вошли в мою шею.

Да, он жесток, ведь достаточно было прокусить старые ранки, но, нет, он укусил меня ниже, заставляя испытать жгучую практически невыносимую боль.

Я сдавленно застонала, мое тело непроизвольно изогнулось, он же, воспользовавшись моментом, обхватил меня за талию, еще сильнее прижимая к себе.

Я почувствовала, как он все глубже и глубже вонзает в меня острые клыки. Моя вторая рука, до этого безвольно лежавшая на постели, с силой вцепилась в рубашку на его плече. Но он даже не обратил на это внимания.

Еще секунда и боль прекратилась, видимо, ему наконец удалось прокусить вену, и теперь он жадно глотал мою кровь, которая горячим потоком пульсировала из раны.

Когда он впервые меня укусил, я опасалась, что он не сможет вовремя остановиться и убьет меня. Однако этого не произошло. Вот и сейчас, я терпеливо ждала, когда же он насытится.

Мы познакомились при весьма странных обстоятельствах. Меня с детства мучили несильные боли в области сердца; все обследования, которые я прошла, не могли дать точных результатов.

Примерно месяца три назад боли усилились, за этим последовала череда анализов, результаты которых были весьма и весьма неутешительными. У меня был порок врожденный сердца, врачи удивлялись, как я вообще прожила до восемнадцати лет.

Прогноз моего дальнейшего существования был действительно ужасающим: у меня в запасе было, самое большее, двенадцать месяцев, да еще с условием, что я буду, как можно больше, находиться на свежем воздухе и избегать всевозможных стрессов.

Родители, которые, как казалось, должны были бы поддержать меня морально, повели себя весьма странно. Оба заявили, что я их очень разочаровала. Именно, с нажимом на слово очень.

Хотя, в глубине души, я предполагала, что примерно так они и поступили бы в подобной ситуации, мне показалось, что жизнь оборвалась уже во время выслушивания бесконечных упреков родителей в приёмном покое, не дожидаясь истечения отведённого мне года.

Я никогда не была любимым ребёнком. Мать с отцом просто боготворили младшую сестру, ко мне же они относились только как к последствию неудачного эксперимента: все во мне казалось им неправильным, неоконченным. Я была слишком низкая, слишком бледная, слишком угловатая и ... не слишком умная. То ли дело Милита, моя младшая сестра, она была идеалом.

Странно, но родителям и в голову не приходило, что именно они произвели на свет такой, какая я есть. В подростковом возрасте разговоры о моих несовершенствах частенько доводили меня до слёз, став старше, я просто перестала принимать подобные разговоры всерьез.

Единственное, чему радовались мои милые родственники, было то, что, доучившись, я пойду работать, принося дополнительные средства в бюджет семьи. И отец, и мать, оба, хорошо зарабатывали, однако, львиная доля денег шла на успокоение капризов моей младшей сестры. А её запросы с каждым годом всё возрастали.

Узнав же, что их планам относительно меня не суждено сбыться, родители пришли в бешенство. Матери, от нахлынувших переживаний, стало плохо настолько, что ей самой понадобилась помощь доктора.

Воспользовавшись тем, что всё внимание привлекла к себе моя родительница, я, незамеченная, выскользнула из здания больницы.

Я брела по улицам города, не обращая внимания, куда иду. Внутри меня была словно выжженная пустыня, а единственным желанием — перестать существовать, немедленно растворившись в окутавших все вокруг сумерках.

В себя я пришла только, когда на небо потемнело, оставив в качестве украшения лишь яркие пятна звезд. Оглядевшись, я увидела, что нахожусь в каком-то переулке, который заканчивался тупиком.

Фонарей в этом районе, видимо, не было, поэтому единственным источником света была луна, которая ненадолго появилась на небе, однако ее сразу же заволокло тучами.

В темноте я услышала мерзкий писк. Крысы! От отвращения меня передернуло, и я непроизвольно сделала несколько шагов, приближаясь к тупиковой стене. На мгновение из-за туч выглянула луна, осветив две слившиеся воедино фигуры, которые стояли около горы из старых деревянных ящиков, в которых обычно хранили овощи.

Я медленно попятилась, не желая нарушать идиллию влюбленной парочки. Удивительно, как я не заметила их раньше?! Но в этот момент произошло кое-что совершенно необычное. В неровном свете луны, я увидела, как люди, стоявшие в глубине проулка, отделились друг от друга, затем белокурая девушка, покачнувшись, медленно упала на землю. Её лицо было повернуто ко мне и, на мгновение, я увидела голубые стекленеющие глаза, в которых застыл ужас. Некоторое время мой взгляд не мог оторваться от неподвижно распростершейся неподалеку от меня фигуры. Затем я подняла глаза, передо мной стоял молодой человек. Его тёмные слегка вьющиеся волосы отливали в лунном свете серебром. Порыв ветра растрепал темно— каштановые пряди незнакомца так, что половина лица оказалась закрытой. Нетерпеливо подняв руку, юноша откинул упавшие на лицо волосы назад. Теперь я могла рассмотреть чересчур бледную кожу незнакомца, его глаза, горевшие зловещим алым огнём и струйку крови, стекавшую из правого угла рта к подбородку. Лицо этого странного создания было прекрасным, эта красота была совершенной, лишенной даже малейшего изъяна.

Забыв обо всем на свете, я заворожено смотрела на юношу, утонув в алом огне его глаз. Однако, вскоре, за восхищением последовала обычная для человека реакция — испуг. Инстинктивно, я отступила на пару шагов назад. Но далеко уйти не смогла, юноша с молниеносной скоростью преодолевший разделяющее нас расстояние, обхватил меня за плечи и сильно толкнул к противоположной стене. Ударившись затылком, я медленно осела вниз по стене.

— Думаешь, я отпущу тебя после того, что ты здесь видела? — с издевкой в голосе проговорил незнакомец.

Он слегка растягивал слова, поэтому его речь казалась тягучей и очень напевной. Я неопределённо покачала головой. Юноша же, зловеще улыбнувшись, подошёл ближе и, обхватив мою шею одной рукой, резко потянул меня вверх. Это было довольно неприятно, к тому же, я чувствовала, как холодные пальцы с силой впились в мою шею.

В голове пронеслась совершенно идиотская и не подходящая моменту мысль, что, если я выживу, то на месте, где сейчас к моей шее прикасаются его пальцы, останутся довольно внушительные кровоподтёки. Занятая этим неподходящими моменту размышлениями, я сразу не обратила внимания на то, что юноша резко дёрнул воротник моего платья, на землю посыпались пуговицы, нарушая зловещую тишину. В этот момент я осознала весь ужас моего положения. Неконтролируемый страх пронзил мой мозг, заодно парализовав и тело.

Я почувствовала дыхание незнакомца на шее и, несмотря на сковывающий меня ужас, попыталась сопротивляться, выставив перед собой руки, я уперлась ими в грудь юноше. Мои попытки не возымели никакого результата. Ужас нахлынул с удвоенной силой, и я поняла, что очень хочу жить, да, прожить те оставшиеся мне недолгие двенадцать месяцев.

— Подожди! — вскрикнула я, решив использовать последнюю попытку остаться в живых.

— Последнее слово? — саркастически усмехнувшись, поинтересовался незнакомец.

Он чуть отстранился от меня, чтобы удобнее было заглянуть в глаза.

— Я жду, — пропел он.

Собравшись с силами, я выдавила из себя.

— Ты — вампир...

— Очень глубокомыслящее замечание, — перебив меня хмыкнул юноша, а затем продолжил, — как только ты догадалась?

— Послушай меня! — взмолилась я.

Недовольно закатив глаза, незнакомец молча уставился на меня.

У меня не было времени, чтобы собраться с мыслями, поэтому я выпалила первое, что пришло мне в голову:

— Я больна, неизлечимо, жить мне осталось всего год, — проговорила я, — поэтому...давай заключим сделку: тебе ведь все равно, чью кровь пить, поэтому ты можешь использовать мою, не убивая, а я никому не расскажу о тебе.

В алых глазах юноши отразилось удивление.

— Ты — сумасшедшая? — неожиданно спокойно поинтересовался он.

— Нет, — я вполне адекватна, — ответила я.

— Сомневаюсь, — недоверчиво протянул юноша.

На некоторое время воцарилось молчание. Незнакомец опустил голову, и его лицо закрыли волосы. Он явно решал, что же ответить на моё предложение, я же ждала, пытаясь не обращать на леденящее чувство, пронзавшее сердце. Внезапно юноша проговорил:

— А я соглашусь на твоё предложение, — тон, которым он произнёс эти слова, был шутливым. — И прямо здесь воспользуюсь твоим великодушным предложением!

Я не успела даже осознать, что произошло, как почувствовала, что кожу на шее вспороли острые зубы. Я попыталась справиться с нахлынувшей болью, но не смогла: сознание затуманилось. Уже через несколько секунд я провалилась в холодную темную пропасть беспамятства.

Придя в себя, я услышала сердитое ворчание.

— Несносная девчонка, могла бы хоть предупредить, что ей стало плохо!

Я посмотрела на незнакомца. Его глаза были фиолетовыми. Странно, куда же пропал алый?

— Чего уставилась? — грубо поинтересовался юноша.

Силы пока не вернулись ко мне, и я лишь покачала головой.

— Скоро рассвет, — неожиданно жалобно проговорил юноша, — а я не выношу солнца, а тут ещё ты...

Рассвет? Когда я встретила вампира, луна только недавно взошла, а сейчас уже рассвет...

— Прости, — тихо прошептала я, — удивляясь тому, как долго была без сознания.

Юноша сердито покачал головой, а затем отвернулся. Через некоторое время он проговорил:

— Меня зовут Константин...

К реальности меня вернул новый приступ боли. Константин прокусил кожу на тыльной стороне моей ладони и жадно слизывал выступившую кровь. Я поморщилась.

— Больно.

— Хм, — фыркнул вампир, — за столько времени могла бы уже привыкнуть.

— Легко тебе говорить, — протянула я.

— Ладно, на сегодня хватит, — проговорил Константин.

Он скривился, прокусывая себе язык, а, затем, когда показалась чёрная кровь, лизнул свою ладонь. От его крови, попавшей в ранки, место укуса засаднило. На глазах царапины заживали, уже через мгновенье на их месте остались только розовые точки.

Удовлетворённо вздохнув, Константин перекатился на бок, не выпуская меня из объятий. Я почувствовала, что его тело сотрясает лёгкая дрожь.

— Тебе холодно?

— Да, немного.

Он выдернул из-под нас плед и укутал меня и себя, затем прижался щекой к моей груди. Я чувствовала его ровное дыхание и уже думала, что он заснул. Но тут Константин внезапно проговорил:

— Лидия, у тебя был припадок?

Я удивленно пожала плечами. Да, у меня бывают головокружения, которые Константин почему-то упорно называет припадками.

— Но, откуда ты знаешь?

— Твоё сердце бьётся быстрее обычного, — покойно ответил он. — Ты должна беречь себя.

Я опешила от неожиданности.

С чего это такая забота?

Константин негромко засмеялся:

— Просто, если ты умрешь раньше времени, чью кровь я буду пить?

Я сердито фыркнула. Эгоист. Этот вампир — законченный эгоист.

Константин же удовлетворённо вздохнул, и уже очень скоро я была уверена, что он спит. Поудобнее устроившись в его объятиях, я закрыла глаза и тоже погрузилась в сон.

Ранним утром Константин стал ворочаться во сне. Обычно он спит спокойно, практически не двигаясь. Разбуженная, я слышала, как за окном идёт дождь, и в утреннем полумраке с трудом рассмотрела капли, покрывавшие оконное стекло.

Константин застонал во сне. Что бы это могло означать? С ним такого ещё не бывало. Вздохнув, я протянула руку к столику, который стоял рядом с кроватью. Неяркий свет мягко окрасил комнату, когда я включила ночник. Я перевела взгляд на вампира. Он выглядел ужасно: под глазами залегли серые тени, губы полуоткрыты, словно, ему не хватало воздуха, лоб покрыт испариной.

Не долго думая, я откинула одеяло и, проворно расстегнув рубашку, посмотрела на рану. На коже виднелось довольно глубокое воронкообразное отверстие. Я небольшой специалист по части ранений, но мне показалось, что отметина оставлена пулей. Благодаря моей крови заживление уже началось, но было явно заметно, что быстрому вампирьему восстановлению что-то мешает. Присмотревшись внимательнее, я увидела, что рану покрывает серебряный налет.

Хорошо, что у меня в комнате стоит графин с водой, ночью мне частенько хочется пить, а спускаться вниз на кухню чаще всего лень. Итак, я перегнулась через неподвижное тело Константина и нащупала ручку графина. Теперь дело оставалось за малым: найти что-нибудь, что заменит полотенце. Недолго думая, я оторвала небольшой лоскут от рубашки, в которую был одет вампир, посчитав, что она и так уже окончательно испорчена. Надеюсь, Константин не слишком сильно любил эту рубашку.

Намочив ткань, я приступила к обработке раны. Кровь смывалась быстро, но серебряный налёт оставался. Странно, такое ощущение, что Константин был ранен пулей, наполненной чем-то вроде жидкого серебра.

А почему бы и нет, если верить легендам, вампира можно убить серебряной пулей, именно поэтому рана не заживает. Или серебром можно убить оборотня? Хотя, пока я тут предаюсь размышлениям о способах убийства вампиров, Константин действительно может умереть, что ж, стоит попробовать помочь вампиру тем способом, который я видела однажды по телевизору. Я это об оказании первой помощи укушенному змеей. Еще немного подумав, я все же решила испробовать подобную методику на Константине.

Я наклонилась над раной и, немного помедлив, прижалась губами к плечу вампира. Затем слегка втянула в себя воздух. Кровь из раны хлынула мне в рот неожиданно сильно. Я мгновенно отпрянула. Странно, кровь идёт сильно, но то вещество, от которого я пыталась очистить рану, так и не вышло. Ожидая , пока кровавый поток иссякнет, я стянула с Константина остатки рубашки и, разорвав ее на части, прикладывала к ране. Постепенно, кровь стала идти медленнее, и я решила повторить манипуляцию по очистке раны.

На этот раз мне повезло больше: я почувствовала металлический привкус и сплюнула то, чем наполнился мой рот, прямо на застилавшую мою постель простыню. Немного подумав, я приложила губы к ране еще раз. Константин недовольно заворочался, сквозь зубы пробормотав в чей-то адрес что-то совсем нелицеприятное. Я же снова почувствовала специфический привкус, и снова сплюнула серебряную жидкость. Темная кровь, в который раз хлынувшая из раны, была принята мною в качестве знака, возвестившего о том, что моя помощь больше не нужна. Кое-как перевязав плечо Константина, я, с чувством выполненного долга, решила пойти позавтракать.

Когда я снова оказалась в своей комнате, Константина там уже не было. Странно, куда он ушел в таком состоянии? Решив не забивать себе голову вопросами, на которые все равно никогда не смогу получить ответов, я сначала застелила постель, перед этим сменив испачканную кровью простыню, а потом, так как сегодня выходной день и заняться было совершенно нечем, решила что-нибудь почитать.

Я внимательно разглядывала корешки книг, выбирая, чтением какого произведения себя порадую сегодня. Внезапно я поняла, что мне холодно, обернувшись, я увидела, что Константин, уходя, не закрыл за собой окно.

— Дурацкий вампир! — прошипела я сквозь зубы, мысленно прикидывая, позволят ли мне родители заколотить это окно. Скорее всего, не позволят, да и Константина это не остановит...

— "Дурацкий вампир", значит? — передразнивая мой голос, поинтересовался объект моих размышлений.

Я совсем не обратила внимания на то, что вампир, видимо, наслаждаясь созерцанием сильного ливня, выбрался на улицу и устроился на широком каменном подоконнике. Неверное, если бы Константин не заговорил, то я даже не заметила его.

— Что ты делаешь? — воскликнула я, от неожиданности отскакивая от окна и пытаясь успокоить учащенно забывшееся сердце.

— Тебя жду, сильнее обычного растягивая слова, проговорил вампир.

— Это еще зачем? — недоуменно поинтересовалась я.

— Соскучился, — с иронией в голосе ответил Константин, а потом без запинки добавил, — и проголодался.

— О, нет! — простонала я в ответ. — Ты и так выпил больше, чем нужно сегодня ночью!

— Слушай, не жадничай, — недовольным тоном проговорил Константин, — к тому же, ты забываешь про наш договор.

— О, я скоро от большой кровопотери на ногах стоять не смогу! — возмутилась я.

— Не переживай, я тебя поддержу, — спокойно ответил он, — и еще, ты ведь изорвала мою рубашку и расплатишься за нее таким образом.

Я опешила настолько, что у меня на некоторое время даже пропал дар речи. В мыслях не было ни одного приличного слова. Однако, подумав, что порядочные девушки не высказывают подобные мысли вслух, я, наконец, выдавила:

— Да я тебя от смерти спасла! Поблагодарил бы лучше!

— Ага, жди, — нагло ответил Константин.

В мгновение ока он оказался в моей комнате. Прижав меня спиной к стене, вампир. Ленясь расстегивать пуговицы на моей блузке, сильно дёрнул лёгкую материю.

— Ну, вещи-то не порть, — едва слышно прошептала я.

Он услышал, поднял голову, искоса поглядывая на меня алыми глазами. Между его приоткрытыми губами я увидела острые кончики выступивших белоснежных клыков. Внезапно он, словно вспомнив что-то весёлое, усмехнулся. Я услышала треск разрываемой блузки.

— Око за око! — прошипел мне на ухо вампир. — Разве не так говорят у вас, у людей?

Да, он никогда не делал то, о чём я его просила.

Я почувствовала, как его дыхание опаляет мою кожу, сначала в области шеи, плавно перемещаясь к ложбинке, образуемой ключицами, ещё ниже...

Наконец он остановился, наверное, прислушиваясь к биению моего пульса. В эту же секунду я почувствовала, как он резко прокусил вену над левой грудью. Я даже не успела ощутить обычной резкой боли, как он, убрав клыки, припал к ране.

Мгновения длились бесконечно долго, словно время остановилось. Неожиданно для себя, я поняла, что окно все еще открыто, и меня от холода уже начало знобить. В этот же момент в дверь постучали.

— Лидия! — закричала сестра. — Мне нужно твоё платье, то, с золотой вышивкой на рукавах и воротнике, открой!

Милита методично дёргала ручку двери, хорошо, что я закрыла замок на ключ.

— Константин, пусти, — еле слышно прошептала я.

Вампир не ответил, вместо этого он ещё сильнее сжал меня в своих объятиях. Почувствовав саднящую боль в области груди, я поняла, что Константин заживляет рану.

Стоящая за дверью Милита еще громче закричала, призывая меня открыть ей. Боль прошла, исходя из этого, можно было заключить, что заживление завершилось. Однако Константин все еще не выпускал меня из своих объятий. Он медленно выпрямился, одной рукой приподнял мое лицо и уставился на меня.

— Что еще за шутки, Константин? — недовольно проговорила я.

— Шутки? — переспросил вампир. — Никаких шуток.

На мгновение в его взгляде помимо обычного равнодушия промелькнуло что-то еще. Я даже не успела понять, что же это было, настолько быстро он отвёл взгляд. Мне ужасно надоели перепады в настроении Константина. Вздохнув, я стала высвобождаться из плена его рук.

— Спрячься! — бросила я ему через плечо, подходя к двери.

Внезапно Константин, обхватив меня за плечи, резко повернул к себе.

— Что..., — закончить фразу я не успела.

Константин порывисто прижался губами к моим губам. При этом он опустил руки, чтобы не касаться меня. На некоторое время мы застыли в таком положении, забыв о шуме за дверью.

Очередной крик Милиты вывел нас из оцепенения: Константин резко отпрянул и, бросив на меня полный ужаса и непонимания взгляд, скрылся за оком. Я же, наконец, открыла дверь сестре.

В моих мыслях царила полная неразбериха, я не могла понять, что означал поступок Константина, ведь вампир никогда не испытывал ко мне никакого влечения, кроме желания пить мою кровь. Да, он частенько оставался у меня в комнате после, но это было просто его прихотью, желанием, как он сам однажды выразился, приобщиться к жизни людей. Хотя сказано это было с таким сарказмом, что я мгновенно усомнилась в его словах.

Милита же, тем временем, забрала необходимое ей платье, при этом мне пришлось выслушать огромное количество совершенно ненужной информации о предстоящей вечеринке, для которой сестре и понадобился наряд. Также сестра, присмотревшись ко мне, поинтересовалась, почему блузка на мне порвана. Пробормотав в ответ что-то весьма невразумительное, я порадовалась, что Милита задала вопрос просто так, ничего не требуя взамен. Моя сестрица частенько так себя вела: ее мало интересовало то, что говорил кто-то другой, ведь только ее мнение было правильным. Закрыв за родственницей дверь, я погрузилась в свои мысли.

В эту ночь я спала крайне плохо, вздрагивая от каждого шороха. Утром мне нужно было в университет. Я решила не бросать учебу, несмотря на...

Думая об этом, я всегда тяжело вздыхала, несмотря на то, что жить мне осталось недолго. Подобным мыслям я предавалась всю дорогу до университета. Зайдя в аудиторию, я не увидели никого из тех, с кем я обычно общаюсь. Это было и неудивительно, ведь, я пришла раньше обычного, а практически все мои подруги либо приходят в один момент с лектором, либо же вовсе опаздывают. В который раз за сегодняшний день, вздохнув, я села за свободный стол, подальше от того места, где будет вести лекцию преподаватель.

Всю дорогу я усиленно боролась со сном, но сейчас мне захотелось спать еще больше. Ну, да, сказывается беспокойная ночь. Посмотрев на часы, я увидела, что до начала занятий еще пол часа, поэтому я, без зазрения совести, положила голову на стол, перед этим подложив для удобства под щеку ладонь, и погрузилась в дремотное состояние. Перед глазами заплясали цветные картинки...

Из объятий Морфея меня вырвал негромкий приятный голос.

— Привет!

Недовольно поморщившись, я приоткрыла глаза и, не поднимая головы, посмотрела на говорившего.

— Доброе утро! — улыбаясь, проговорил сидящий рядом со мной юноша. — Меня зовут Даниил.

— Лидия, — стараясь быть вежливой, ответила я.

Парень улыбнулся еще шире.

Приятно познакомиться! Хотя, я много о тебе слышал, и сейчас мне кажется, что мы знакомы давно...

Кое-что в его словах показалось мне подозрительным и, невежливо прервав Даниила, я поинтересовалась.

— А что именно и от кого ты так много обо мне слышал?

Как мне показалось, такой вопрос смутил юношу. Он отвел взгляд и, запустив пальцы в свои иссиня-черные волосы, зажал несколько прядей в кулаке, застыв в такой позе на некоторое время.

— Ты знаешь, я не мастер красиво говорить, поэтому скажу прямо, — наконец проговорил он, — мне о тебе никто не говорил, просто, я вот уже несколько недель наблюдаю за тобой.

— Наблюдаешь? — удивленно переспросила я. Странный тип, это его наблюдение уже попахивает преследованием. Даниил же тем временем, смутившись еще больше, продолжил:

— Просто я однажды перепутал аудитории, — многозначительная пауза, — зашел не туда, — преданный взгляд, брошенный на меня, явно должен был сказать мне все без слов, однако, я не отличаюсь особой понятливостью в такого рода вопросах, и юноше все же пришлось договаривать, — там были занятия вашего потока. Я понял, что ошибся и поспешил обратно, но в этот момент заметил тебя...

Юноша затих, я тоже не пыталась ничего сказать. А что тут скажешь, прямо мыльная опера, не иначе! Просидев в полном молчании, еще несколько минут, Даниил вздохнул и продолжил.

— После этого, узнав номер твоей группы, я переписал ваше расписание, и, вот, я здесь! Пойдешь со мной на карнавал?

Да, карнавал, как же я могла забыть?! Ректор нашего университета считает, что нужно приучать молодежь культурно развлекаться, поэтому каждый Хеллоуин устраивается карнавал, куда приглашаются абсолютно все желающие, независимо от того, учатся они в нашем университет или нет. На это мероприятие обычно приходят вдвоем, так как главная часть карнавала посвящена танцам, а танцевать без партнера как — то сложновато, к тому же, в конце вечера выбирают лучшую пару вечера, которой будет присвоен титулы Короля и Королевы.

В прошлом году я не ходила на карнавал, в этом, в принципе, тоже не собиралась...О чем я только думаю! Неизвестно кто пригласил меня, а я сижу и раздумываю о всякой ерунде. Естественно. Я должна отказаться, я его совсем не знаю и вообще, зачем мне этот праздник, будущим покойникам увеселительные мероприятия не полагаются!

Даниил, пристально наблюдавший за мной, страдальчески закатил глаза и проговорил:

— Ты против! Я так и знал, нужно было как-то корректнее сказать тебе...

Хм, покорректнее, это как, в его понимании?

— Слушай, тебе интересно мое мнение или ответишь на свой вопрос сам? — с легким раздражением в голосе поинтересовалась я. Да, это, конечно, грубо, но этот странный парень уже начал меня утомлять.

— Ой! — воскликнул юноша, прикладывая к губам указательный палец. — Прости. Итак, твой ответ? Кстати, отрицательного ответа я не приму.

И Даниил с интересом посмотрел на меня. Я опешила от такой наглости, не примет отрицательного ответа, значит? Еще как примет! Еще раз сердито взглянув на юношу, я вдруг отметила, что он очень даже ничего, и глаза серые, как мне нравится. Нет! Это глупо и неразумно, и опасно... Вместо ответа я только кивнула, соглашаясь. В конце концов, я всегда делала лишь правильные вещи. Можно же хоть раз в жизни сделать что-то выбивающееся из понятия "правильно".

— Это просто замечательно! — просиял в ответ Даниил. — значит, послезавтра я заеду за тобой в семь!

— Что? — невольно вырвалось у меня. — Ты же не знаешь, где я живу!

Не моргнув и глазом, юноша ответил:

— Почему же? Знаю: Приморская улица, дом 5.

Я изумленно посмотрела на него. На мой немой вопрос Даниил ответил все так же совершенно спокойно:

— А почему бы мне и не знать, где живет девушка, которая мне нравится?

— А все-таки, — подозрительно поинтересовалась я.

— Воспользовался некоторыми очень секретными личными связями, — таинственно ответил молодой человек, задорно улыбнувшись. — не бойся, Лидия, я не маньяк, просто, это , действительно, несложно, узнать адрес того или иного человека!

— Не маньяк, говоришь? Кто тебя знает? — сердито ответила я.

— Ну, если я так похож на психопата, убийцу, то зачем же ты согласилась на мое предложение?

Он прав, почему? Я даже себе не признаюсь в этом, так как не знаю ответа!

— Я могу забрать свое согласие! — мстительно проговорила я.

— Неа, — подмигнув мне, ответил Даниил, — сама знаешь, слово — не воробей...

Ах, ты! Только я уже собралась что-то возразить ему, как молодой человек, посмотрев, на часы, добавил.

— Мне пора, прости, через минуту начнутся занятия.

Сбежал, значит, поскорее, чтобы я ничего сказать не успела! Юноша улыбнулся и, кивнув мне, пошел к выходу из аудитории. В дверях Даниил столкнулся с преподавателем, вежливо поздоровался с ним, и вышел.

Сегодня у меня было 3 пары, и все это время я терпеливо отвечала на расспросы подруг. Как оказалось, их очень заинтересовал Даниил. Меня, в принципе, тоже, но говорить им об этом я не стала, все время пытаясь переменить тему разговора. Так продолжалось весь день. Поэтому я была просто в восторге, когда наконец-то прозвенел звонок, оповестивший всех студентов об окончании пары. Последней на сегодняшний день.

Уже второй раз за сегодняшний день я вспомнила ректора нашего университета. Такого умного и эрудированного, обожающего свою работу, человека сложно найти. Он хочет сделать жизнь студентов проще, интереснее. Одно из нововведений, вступивших в силу с недавнего времени, заключается в том, что каждый учащийся нашего университета должен посещать хотя бы один кружок, эти клубы сами студенты и создают. Как сказал нам ректор на последнем общеуниверситетском собрании, эта методика была заимствована у японцев, в их учебных заведениях именно так и происходит.

Я была членом кружка книголюбов, мои же подруги чтением особо не увлекались, поэтому мы посещали дополнительные занятия в разные дни. Раньше меня это расстраивало, но в этот день я была даже рада тому, что подруги будут заняты после пар и бесконечные расспросы прекратятся хотя бы на сегодня. Да, телефон, видимо, тоже придется отключить.

Выйдя на крыльцо университета, я немного задержалась, подставив лицо теплым солнечным лучам, которые согревали кожу и нахально слепили глаза. Чтобы избавиться от подобного своеволия солнца, я полуприкрыла веки и вздохнула полной грудью, вбирая в себя свежий, пахнущий хвоей воздух. Мысленно я поблагодарила архитектора, воздвигшего наш университет в столь удивительном месте: здание находилось в полукилометре от проезжей части. Раньше на этой территории был еловый лес, часть которого пришлось вырубить для постройки корпусов. Однако больше половины насаждений было оставлено. Именно поэтому здание нашего университета утопает в зелени.

Еще раз вздохнув, я с сожалением сбежала по ступенькам и медленно пошла по длинной дороге, ведущей на остановку. Внезапно кто-то окликнул меня. Я резко обернулась, но не увидела никого. Странно, либо я схожу с ума и у меня уже начались галлюцинации, либо кто — то шутит надо мной. Недоуменно пожав плечами, я решила продолжить свой путь.

— Лидия! — незнакомая машина вплотную подъехала к тротуару, на котором я стояла, стекло со стороны водителя плавно опустилось. Из окошка на меня смотрел улыбающийся Даниил.

— Могу я тебя подвезти? — внезапно перестав улыбаться, поинтересовался юноша.

— Почему бы и нет?! Если уж мы выяснили, что ты точно не маньяк! — выдавила из себя я и, вознамерившись, сесть справа от водительского сиденья, начала обходить машину.

Не успела я сделать и нескольких шагов, как Даниил уже распахнул передо мной дверцу машины. Удивительно, как быстро он оказался рядом со мной! Задумчиво поглядев на вновь заулыбавшегося Даниила, я медленно села в машину, присовокупив к благодарности за оказанную заботу ответную улыбку.

Захлопнув за мной дверь, юноша поспешил вернуться в машину. Несколько минут мы просидели молча, затем, не нарушая наступившей тишины, Даниил завел машину. Негромкий гул мотора вывел меня из легкого ступора, в который я впала.

Мда, как сказала бы одна моя знакомая, тачка у него была крутая! Сиденья в салоне были обтянуты натуральной кожей и благоухали...Боже, как они благоухали! Не удержавшись, я прижалась носом к гладкой коже и жадно втянула в себя воздух.

— Любишь, как пахнут кожаные изделия? — услышала я вкрадчивый голос Даниила.

— Обожаю! — это все, что я могла ответить в данной ситуации, так как просто не могла оторваться от самозабвенного обнюхивания спинки сиденья. Ну, что я могу поделать, я обожаю некоторые запахи просто до дрожи в коленях, как, например, запах кожи или горелой спички.

Настолько односложный ответ Даниила не удовлетворил совершенно, и он, решив взять ситуацию в свои руки, и проговорил:

— Я о тебе совсем ничего не знаю, может, расскажешь что-нибудь!

— Хм, — усмехнулась я, — ты знаешь мой домашний адрес!

— Думаешь этого достаточно?

— Ну, в новых знакомствах всегда должна оставаться доля загадки, иначе будет неинтересно общаться!

Даниил согласно кивнул, а потом, словно опровергая заключил:

— В нашем с тобой общении слишком много загадок, поэтому рассказывай, все, что посчитаешь нужным.

Ничего себе! А сам-то! Именно эту мысль я и озвучила.

— Ну, ты сам — юноша-загадка, поэтому, тебе и начинать, так как я совершенно ничего о тебе не знаю.

На этот мой выпад Даниил, нисколько не смущаясь, заявил:

— Я первый попросил!

— Наглец! — сердито проговорила я.

— Ага, не отрицаю!

Вот так всегда! Даже и не поспоришь. Обреченно вздохнув, я проговорила:

— Лидия Ирвинг, 18 лет, Стрелец, люблю читать, бывать на свежем воздухе, мороженое, клубнику, блестящие вещи...

Как оказалось, рассказывать о себе очень интересно, когда входишь во вкус. Я с удовольствием сообщила Даниилу все, что знала о себе, немного о своей семье, единственное, о чем я не распространялась — это моя болезнь, зачем чужому и практически незнакомому человеку знать такую информацию?

Когда я устала рассказывать о себе, Даниил наконец-то решил удовлетворить мое любопытство. Он был на два года старше меня, и был, как он выразился. Будущим менеджером — опорой политического строя страны. Это он, наверное, переборщил, но я спорить не стала. У нас с Даниилом было много общего: мы любили читать похожие книги, смотреть одни и те же фильмы, и у него и у меня были младшие сестры. Я даже пожалела, что дорога к моему дому столь коротка, мне было очень жаль так быстро расставаться со столь внезапно приобретенным другом, да еще так похожим на меня. Однако, ничего не поделаешь, и, тепло попрощавшись с Даниилом, я отправилась домой, пообещав, что всенепременно постараюсь на балу станцевать с ним все-все танцы.

Сейчас же я сидела, пытаясь сосредоточиться на том, какой наряд подобрать на завтрашний карнавал. Сказать, что я была не готова к такому мероприятию, ничего не сказать. Что ж, придумать самой мне, видимо, ничего не удастся, поэтому придется обратиться за помощью к моей милой сестрице.

Уже предвкушая сколько недовольства придется выслушать сейчас, я постучала в дверь спальни сестры. Милита была сегодня в, на удивление, хорошем настроении. Выслушав мою просьбу, сестра с необычайным воодушевлением принялась придумывать образ для бала.

— Нда, — после весьма продолжительного рытья в моем и своем шкафах протянула Милита, -шмоток много, а чего-то, в чем будешь выглядеть эффектно на балу и нет. Хотя, погоди-ка!

Сестра полностью скрылась за раскрытой дверцей шкафа, и уже через мгновение у меня в руках было пышное розово-белое платье. Даже не знаю, откуда оно могло взяться у меня: подобными вещи я не любила.

-Банально, конечно, — задумчиво проговорила Милита, — придется играть образ какой-нибудь Спящей красавицы, например, но ничего другого у нас нет. Нет, можно было нарядить тебя в какой-нибудь очень откровенный наряд и сказать, что ты Женщина-кошка, но это совсем не прикольно, к тому же, в таком виде ты даже из дома-то не выйдешь! Да, у меня есть маска, к этому платью очень подойдет! Будет классно, поверь!

Милита просто светилась от внезапно переполнившего ее воодушевления.

— А еще мы подберем соответствующие украшения и я сделаю тебе прическу, соглашайся! Ну же, Лидия! — канючила сестра.

Я еще раз посмотрела на платье, затем на восторженную Милиту, и обреченно кивнула.

-Урррра! — обрадовалась сестричка. — Значит, завтра я займусь тобой всерьез! Знай это и даже не рассчитывай поспать подольше: нам предстоит сделать так много, чтобы превратить тебя в настоящую королеву бала!

— Мили! — ужаснулась я. — Я не собираюсь становиться Королевой, мне это совершенно ни к чему. Я даже не думаю об этом.

Сердито посмотрев на меня, Милита заявила:

-А зря!

— Что зря? — недоуменно поинтересовалась я.

— Зря не думаешь о победе на Карнавале! — спокойно ответствовала сестра.

— Это еще почему? — поинтересовалась я.

— Потому как тогда, когда я закончу колдовать над твоим образом, тебе будет грешно не победить! — самодовольно ухмыльнулась Милита.

Да, моя сестра, как и обычно, скромна, ничего не скажешь. Возразить ее словам мне было нечего, поэтому я кивнула, заранее смирившись с тем, что поспать завтра мне не удастся.

Надо отдать должное сестре, в день Карнавала она все же дала мне спокойно поспать до девяти утра, а затем с невероятным грохотом распахнула дверь моей спальни, впорхнув в комнату с целым ворохом разных приспособлений для создания будущего образа.

— Доброе утро! — громогласно возвестила она.

— Доброе, — проговорила я, внутренне радуясь тому, что Константин не показывался с прошлой ночи. Интересно, какой бы была реакция моей сестры, если бы она застала его в моей постели. Да, скандал был бы хорош.

Весь день я провела под неусыпным вниманием Милиты, но, сестра превзощла саму себя: я выглядела просто потрясающе. Платье сидело на мне изумительно, я не могла насмотреться на себя в зеркало, отмечая прелесть рукавов расширенных и собранный в фонарик на плечах и сужающихся к запястьям, талия была подчеркнута корсетом. Сестра провела добрый час в попытках зашнуровать меня. Милита уговорила меня одеть парик, я, правда, долго сопротивлялась, совершенно не понимая целесообразность данной меры, но, в конце концов, согласилась, все — таки я иду на маскарад, почему бы и не измениться столь кардинально. Парик был темным. Намного темнее моего природного русого цвета волос. Сестра завила ненастоящие волосы в крупные локоны, которые не стала собирать никакими заколками, а свободно рассыпала по моим оголенным глубоким вырезом декольте плечам. Немного подумав, Милита вдела мне уши каплевидные жемчужные серьги, шею украсило колье из нескольких ниток жемчуга, запястья украсили такие же жемчужные браслеты.

Сейчас сестра пошла в свою комнату за обещанной мне еще вчера маской. Бросив мимолетный взгляд на часы, я поняла, что скоро уже семь, и Даниил вот-вот приедет за мной. В последний раз бросив на себя восхищенный взгляд, я расправила широкую, расшитую серебристыми нитками юбку, я отошла от зеркала. Вошедшая в этот момент в комнату сестра остановилась в дверном проеме и тоже с удовольствием полюбовалась на проделанную собой работу.

— Вот, — она протянула мне маску, а затем добавила, — давай, я помогу ее прикрепить.

Благодарно улыбнувшись сестре, я чуть-чуть наклонила голову, чтобы Милите сподручнее было осуществить задуманное. Сестрица быстренько приладила украшенную лепкой и позолотой маску к моему лицу, а затем, приподняв искусственные локоны, она завязала тесемки, удерживающие маску, у меня на затылке. Торопливо расправив слегка примявшиеся от ее действий локоны, она снова развернула меня лицом к зеркалу. Да, маска пришлась сюда как нельзя кстати.

Не знаю, как долго я бы еще любовалась собой, если бы кто-то не начал пронзительно сигналить как раз напротив крыльца нашего дома. Я торопливо выглянула в окно и, увидев машину Даниила, поспешила выйти из комнаты. Когда я, сопровождаемая неизменной Милитой, спустилась к входной двери, Даниил уже вошел в дом и мило общался с моей матерью.

— О, Лидия, ты уже спустилась, — оторвавшись от беседы с юношей, проговорила она, — мы как раз познакомились с твоим спутником! Даниил — очень милый молодой человек. Кстати, ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, мама, — ответила я, наблюдая за реакцией юноши.

Во время разговора с моей матерью Даниил стоял спиной к лестнице, по которой я только что спустилась. Отреагировав на мой голос, юноша обернулся и, пораженный, уставился на меня, не в силах сказать ни слова.

— Привет, — с улыбкой проговорила я.

— Привет, — наконец выйдя из ступора, восхищенно проговорил Даниил. — Прекрасно выглядишь.

— Спасибо, ты тоже! — да, молодой человек был просто великолепен. И, что самое удивительное, мы прекрасно подходили друг другу, так как Даниил был одет в костюм средневекового принца. Милита, тоже отметившая сей факт, не преминула тут же прокомментировать.

— Смотри — ка, Лидия, какая вы пара, словно сговорились одеться похоже!

— Да, удивительно, — проговорила за спиной Даниила мама, — вы — прекрасная пара.

Молчавший до этого момента Даниил, заявил, что мы уже опаздываем и, галантно подцепив меня под локоток, увлек в сторону входной двери. Наспех попрощавшись, мы вышли из дому и, сев в машину, я долго махала из окна матери и сестре, вышедших нас проводить.

— Забавно, правда, — проговорил Даниил, — мы, не сговариваясь, оделись так, что идеально подходим друг другу. Не думаешь, что это судьба?

— На что это ты намекаешь? — поинтересовалась я.

— Да так, — загадочно улыбнувшись, ответил юноша.

— Ааа, — протянула я, — ясно.

Естественно, мне не было ничего ясно, просто мне не хотелось сейчас думать о странноватой фразе, сказанной Даниилом.

— Слушай, — внезапно меня осенило, — а ты танцевать умеешь?

— Ага, — проговорил Даниил, не отрывая взгляда от дороги, — в свое время занимался танцами семь лет. Учителя говорили мне, что получалось у меня очень даже хорошо. А ты?

Вот так совпадение!

— Я тоже занималась, правда, балетом, но некоторые па из бальных танцев знаю.

— Правда? — удивленно приподнял брови Даниил. — Интересно, откуда?

— Рядом с моим балетным классом располагалась студия балльников, и мы с девчонками с удовольствием ходили смотреть на их занятия, а иногда нам даже преподавали некоторые движения.

— Ух, ты! — восхитился Даниил, а затем добавил, как мне показалось, с сожалением. — А я уже, было, подумал, что придется учить тебя! Это было бы здорово!

— У тебя странное понимание слова "здорово"! — возмутилась я. — неужели тебе было бы приятно, если я оттоптала тебе ноги.

— Ну, в этом, наверное, мало приятного, — согласился Даниил, — но тогда я хоть что-то смог сделать для тебя. Мне было бы приятно!

Посмотрев на Даниила и убедившись, что он говорит серьезно, я проговорила в ответ.

— Я не такой уж и профессионал в данной области, поэтому, думаю. У тебя все же выдасться возможность поучить меня сегодняшним вечером.

За разговором я даже не заметила, как машина остановилась около входа в университет.

— Ну, что же, моя леди, — проговорил Даниил, приоткрывая дверцу и помогая мне выбраться, — добро пожаловать на бал. Вы позволите мне везде сопровождать вас?

Отвесив мне шутливый поклон, молодой человек воззрился на меня, явно ожидая ответа. Решив не оставаться в долгу, я проговорила:

— Конечно, мой лорд, я с удовольствием проведу этот вечер только с вами.

Да, вечер, действительно, удался, я никогда столько не танцевала. Даниил на протяжение всего карнавала не отходил от меня ни на шаг, с весьма большим неудовольствием уступая меня другим желающим потанцевать со мной. В двенадцать с боем часов на главной университетской башне все участники бала сняли маски. В этот момент ректор, появившийся на сцене, объявил, что настало время выбрать самую лучшую пару вечера.

Выбор было сделать легко, следовало всего лишь посчитать голоса, которые каждый участник бала был вправе отдать любому понравившемуся ему персонажу карнавала. Сделать это было особенно легко, так как всем пришлось зарегистрироваться при входе в бальный зал в специальном журнале. Я записалась там как "Спящая красавица". Даниил, немного подумав, сообщил, что его следует зарегистрировать не иначе как "Принц, разбудивший Спящую красавицу".

Каково же было мое удивление, когда именно эти два "имени" назвали главными персонажами вечера. Пока ректор, подмигивая, водружал мне наголову корону, я все время прокручивала в памяти слова Милиты о моей предстоящей победе. Оказалось, моя сестра была права.

Заключительная часть вечера прошла не менее увлекательно, однако, я мало что запомнила, кроме финального танца меня и Даниила, которым и завершился маскарад в день Хеллоуина.

Я оказалась дома часа в три ночи. Конечно, Даниил привез меня, провел до двери и еще раз мило побеседовал с моей матерью, сдав меня ей, как говориться, с рук на руки. Ужасно устав за сегодняшний день, я быстро и, возможно, даже не очень вежливо попрощавшись с Даниилом, наконец, отправилась к себе в комнату.

В моей "обители" почему-то было холодно. Зябко передернув обнаженными плечами, я подошла к открытому настежь окну. Я точно помню, что, когда покидала комнату сегодня вечером, оно было закрыто.

— Где была? — я услышала у себя за спиной вкрадчивый голос Константина.

"Принесла нелегкая," — с досадой подумала я, разворачиваясь к вампиру лицом.

— Да, так, — вглядываясь в лицо юноши, произнесла я, — тебя вряд ли будет интересно узнать, как люди проводят свое свободное время.

— Правда? -все так же вкрадчиво поинтересовался Константин. — А ты попробуй, может, расскажешь что-то интересное.

Губы вампира тронула странноватая улыбка. Совершенно не понимая, что может означать такое поведение, я все же инстинктивно попятилась обратно к окну. Константин же, заметив мой маневр, последовал за мной.

— Ты меня пугаешь, — еле слышно проговорила я.

— Да? — спокойно поинтересовался вампир. — С чего бы это?

Всего несколько движений и он уже стоял передо мной. От Константина исходила практически ощущаемая волна недовольства. Я уже давно заметила, что все сильные эмоции у этого странного существа сразу же отражаются на температурном режиме помещения, в котором он находится. Так вот, от недовольства Константина воздух в комнате стал настолько холодным, что изо рта при разговоре шел пар. А я-то сначала думала, что в прохладе помещения виновато открытое окно!

— Прекрати замораживать мне комнату! — сердито проговорила я.

Да, пожалуй, не стоило так разговаривать с Константином, когда он в таком отвратительном настроении, но что же мне оставалось кроме как храбриться.

— Я буду делать то, что посчитаю правильным! — ядовито сообщил мне вампир. — Кажется, ты забыла, что принадлежишь мне, и я вправе быть в курсе того, чем ты занимаешься.

Затем он наклонился ко мне и начал обнюхивать. Я еще никогда не видела, чтобы Константин занимался чем-то подобным! Да, он мог укусить меня, порвать одежду, но чтобы устраивать подобного рода разборки с обнюхиванием!

— Прекрати сию же минуту! — воскликнула я, отталкивая Константина.

— Значит, вот как ты заговорила? — зло усмехнулся юноша. — От тебя пахнет другим мужчиной.

— И что? — сердито поинтересовалась я. — Мне теперь запрещено вообще с кем-либо общаться.

Константин рассматривал меня с каким-то показным интересом, в его фиолетовых глазах полыхала ярость.

— Не смей меня перебивать, смертная! Я твой хозяин, и ты будешь делать только то, что я тебе разрешу! Ты меня поняла?

— Что? Что ты сказал? — я опешила настолько, что мне даже нечего было возразить этому наглому самовлюбленному идиоту. — Ты хочешь сказать, что будешь диктовать мне, с кем общаться, а с кем — нет?

— Да, милая, именно это я и хочу донести до твоего скудного ума! — злобно прошипел Константин.

— Ты еще и смешь меня оскорблять, называя глупой, это уже через чур, вампир!

— Значит, теперь я "вампир"! — еще более злобно проговорил юноша.

Мое терпение, наконец, лопнуло:

— Все, Константин, давай оставим этот бессмысленный разговор! Покинь мою комнату, чем быстрее, тем лучше...

Я хотела сказать еще что-то, как вампир вдруг схватил меня за волосы, дернув на себя. От такого ужасного обращения парик слетел с меня, оставшись в ладони Константина. С отвращением посмотрев на искусственные волосы, которые он держал в руке, вампир брезгливо поджал губы и отбросил парик подальше от себя.

— Человеческие штучки, — еле слышно прошипел он. — Естественно, человеческая дрянь, следовательно и вещи у нее человеческие, ненужные и непонятные.

Я совсем прижалась к окну, с ужасом глядя на разъяренного Константина. Таким он передо мной еще не представал! Всегда в глубине души я знала, что он ничего мне не сделает. Сейчас же я не поручилась бы за свою безопасность в такой непосредственной близости от этого пугающего создания. Мне казалось, что сердце колотится где — то уже возле горла, норовя выпрыгнуть и сбежать подальше от Константина, который в это время сильно схватил меня за плечо. Я почувствовала, как острые когти, неизвестно откуда взявшиеся у него на пальцах, впились в мою кожу, не защищенную тканью платья. Вскрикнув, я подалась вперед, пытаясь избежать прикосновений жестоких пальцев, однако Константин лишь сильнее сжал ладонь, видимо, стараясь оставить еще более глубокие раны. Я чувствовала, как по моему плечу к лопаткам стекают струйки крови.

Константин жадно втянул в себя воздух, почуяв столь знакомый ему запах. В его глазах зажглись алые огоньки, вампир в мгновение ока оказался у меня за спиной и припал губами к окровавленной коже. Крепко прижав меня к себе за талию, мой мучитель начал слизывать вытекающую из раны кровь. Прикосновения языка Константина были просто невыносимы: мое тело, одновременно, обжигал холод комнаты и опаляла боль от прикосновений к ране. Несмотря на оцепенение, медленно сковывавшее мое тело, я все-таки нашла в себе силы и вывернулась из смертельных объятий Константина.

Я не успела сделать и нескольких шагов, как вампир, который, от нахлынувшей на него жажды крови не мог даже говорить, а лишь издавал жуткое утробное рычание, снова бросился на меня. Я даже не успела обернуться, как почувствовала, что мой висок обожгла новая боль. Видимо, Константин в припадке ярости ударил меня, чтобы остановить. Я как подрезанная упала на пол. Вампир зарычал еще громче и, подхватив меня на руки, понес куда-то.

Странно, как это никто из обитателей дома еще не услышал звуков, издаваемых моим кровососом и не постучался в комнату. Хотя, что они, собственно, смогли бы сделать, чтобы остановить Константина. Удивительно, но собственная судьба меня уже мало интересовала. Месяцем больше, месяцем меньше — какая разница. Заключив договор с вампиром, не стоило особо надеяться на милосердие бессмертного кровожадного творения Ночи.

Тем временем Константин на удивление мягко опустил меня на кровать и припал губами к моему рту. Я, почувствовав, как удлинившиеся клыки впиваются мне в губу, слабо застонала и попыталась отвернуться от Константина.

— Не выйдет, милая, — воздух с хрипом вырывался из его легких, опаляя мне лицо. — Я научу тебя, что меня надо слушать и слушать внимательно. Выполнять все мои приказы.

Рассказывая мне все это, вампир пытался расшнуровать на мне платье. Однако, тесемка, сдерживающая корсет не желала поддаваться. Константин, не долго думая, дернул ее, порвав, причем сделал это так неаккуратно, что платье стянулось у меня на груди настолько, что ткань врезалась в тело, причиняя боль, а я сама на некоторое время перестала даже дышать, так как сильно затянутый корсет заставил меня забыть о предназначении моих легких. Когда же я, наконец смогла вздохнуть, в голове зашумело, а на глаза навернулись слезы.

— Нет! — приглушенно прохрипела я, забившись в обьятиях юноши.

— Да, — торжествующе ответил он, прижимая мои руки к постели и наваливаясь на меня всем телом так, чтобы я не смогла пошевелиться. Затем, немного подумав, завел мне руки за голову и перехватив их одной своей ладонью, опустил вторую руку к моему бедру, подннимая ткань юбки.

Тоько сейчас я действительно осознала всю безысходность своего положения. Я ощущала болезненные поцелуи, которые Константин оставлял на моей шее, чувствовала, как его холодные пальцы скользят вверх по моему обнаженному бедру. Стало жарко, просто невыносимо жарко, видимо, у вампира снова поменялось настроение и теперь температура в комнате стремительно накалялась.

Сопротивляться я более не пыталась, это было бы бессмысленно, так как тело отказывалось мне служить и безвольно лежало, не в силах отвергнуть назойливое внимание вампира. Почувствовав, как Константин стягивает лиф платья все ниже, окончательно оголяя грудь, я лишь презрительно искривила губы: не так я себе представляла то, что происходит между мужчиной и женщиной. В этом нет места принуждению, насилию, боли. Хотелось плакать, однако глаза оставались сухими. Константин освободил мои запястья, поняв, что сопротивляться больше я не буду. Я даже не пошевелилась, вампир же, освободив вторую руку удвоил свои старания.

Я перевела взгляд с потолка на балдахин, увенчивающий мою кровать, внезапно осознав, что в глазах двоится. Мое дыхание участилось, казалось, что в легких вместо воздуха у меня залита горячая вода. Из горла не вырвалось ни звука, я, при всем желании, не смогла бы даже вскрикнуть. Что-то горячее застлало мне глаза, и осознавать все происходящее я перестала.

Пробуждение было мучительным: голова ужасно болела, в теле чувствовалась невероятная слабость, в глаза словно песка насыпали. На лбу лежало что-то влажное и холодное. Я попыталась пошевелиться, чтобы сбросить эту мерзость с себя, когда услышала:

— Тише, Лидия, тебе пока нельзя двигаться.

Скосив глаза в сторону говорившего, я не поверила сама себе.

— Убирайся, я не хочу тебя видеть, — тихо проговорила я, отведя взгляд от Константина.

— Лидия! — проговорил он.

— Что, Лидия? — внезапно вспыхнувшая злость придала мне сил. — Ты изнасиловал меня, а теперь сидишь тут и строишь из себя такого порядочного! Я тебя ненавижу...

— Да не делал я с тобой ничего! — с отчаяньем в голосе воскликнул юноша. — Сам не знаю, что на меня нашло.

Я снова уставилась на вампира. Не сделал, значит, удивительно. Странно, но мне показалось или этот гад, действительно, покраснел.

— Да, я так понимаю, тебе мой обморок помешал!

— Нет, Лидия, ты все неправильно поняла...

Константин еще что-то говорил, но мне уже было неважно, о чем он там толкует, я, просто перебив его, зло проговорила:

— А как тебя еще можно было понять? Ты просто избил меня, оскорбил, исцарапал и, в довершении всего, попытался изнасиловать!

Константин, потупил глаза и примолк на некоторое время. Затем подняв виноватый взгляд на меня проговрил:

— Извини, пожалуйста, я уже говорил, что сам не знаю, почему так отреагировал...

У меня не было сил слушать еще его извинения, они были мне не нужны. Я хотела только спать, потому как все тело ломило. Так всегда было после очередного приступа. И я знала, что единственный способ избавиться от этих неприятных ощущений — поспать. Я не хотела думать ни о поступке Константина, ни о чем бы то ни было другом.

— Убирайся! — еле слышно проговорила я.

Я знала, он услышал, однако не подал виду.

— Лидия! — тихо прошептал он, наклоняясь ко мне.

Я резко отшатнулась от него, в ужасе уставившись на вампира.

— Не приближайся ко мне, даже не думай прикасаться, — в ужасе проговорила я.

— Я просто хотел поправить компресс, — спокойно произнес юноша.

Компресс, вот, значит, что у меня на лице. Я нашла в себе силы и, приподняв руку, сдернула мокрую тряпку со лба. Посмотрев сначала на нее, потом на Константина, я отшвырнула злосчастный компресс подальше от себя.

— Мне не нужно ничего от тебя, уходи!

Взгляд Константина сделался еще более виноватым. Однако вампир проговорил:

— Лидия, говори тише, нас могут услышать.

— Когда ты издевался надо мной, ты почему — то не думал о том, что нас могут услышать. О, я очень хочу, чтобы кто-то пришел сюда, чтобы ты, наконец, убрался отсюда.

— А ты не думаешь, что я могу убить первого, кто войдет в эту комнату.

— Какая же ты сволочь! Вот ты и показал свое истинное лицо. Значит, грош — цена твоим извинениям!

Я сорвалсь на крик. Не знаю даже, откуда силы взялись. Внезапно, дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял отец.

— Лидия, что произошло...

В этот момент отец наконец увидел, что я в комнате не одна.

— Вампир! — с ужасом проговорил он. — Вампир, в комнате моей дочери!

Реакция Константина меня поразила еще больше, чем то, как себя повел отец.

— Охотник?— а затем повернувшись ко мне. — Твой отец охотник?

— Что? — невольно вырвалось у меня. — О чем ты говоришь? Как мой отец может быть каким-то там охотником?

Я совершенно не понимала, что происходит и как Константин и папа могут знать друг друга. Пока я предавалась такого рода размышлениям, отец начал надвигаться на вампира, а юноша — осторожно отходить к окну. А уже через секунду, он исчез, оставив меня и родителя в полной растерянности.

Ночью я так и не выспалась нормально. Прощальный "подарок" Константина — четыре глубоких пореза на плече — весьма беспокоил. Вчера, вернее, уже сегодня у меня состоялся крайне неприятный разговор с отцом. Эта беседа тоже не способствовала моему скорейшему засыпанию.

Разговор, действительно, был тяжелым: мне впервые в жизни пришлось соврать близкому человеку. Но иного выбора у не было, поэтому я притворилась, что ровным счетом ничего не знаю о Константине, видела его в первый раз (в душе я очень хотела, чтобы в последний), сама не знаю, как он оказался в комнате, и тому подобную чушь. К моему удивлению, отец поверил безоговорочно. Это было просто удивительно, будь я на его месте, ни за что бы не поверила своему чаду, попавшему в такую ситуацию, а папа даже успокаивать меня начал, заверяя, что такого не повторится. Как же, не повторится, а-то я Константина не знаю, придет и очень скоро, вот как только проголодается. Что самое прискорбное во всей этой ситуации, его не удержат никакие запоры, если он захочет ко мне пробраться.

Когда отец, забинтовав рану, уже собрался уходить, я, вспомнив диалог, состоявшийся между папой и Константином, поинтересовалась, что все это означало. Отец замялся, а потом ответил, что не знает, почему незнакомый парень назвал его охотником. Ну, что же, в это еще можно было с большой натяжкой поверить, но вот сам-то он отлично угадал сущность моего ночного посетителя. На это папуля лишь пожал плечами и сказал, что просто ляпнул первое, что пришло ему в голову. Странно, очень странно, никогда в жизни не поверю, однако вразумительного ответа я так и не добилась.

В университет я сегодня решила не идти: на левой половине лица у меня виднелся огромный синяк, который ничем невозможно было скрыть, да и плечо побаливало. Поэтому я осталась дома, с наслаждением поедая пирожные, которые сегодня утром принесла мама, отец, видимо, рассказал ей о моем ночном приключении. Она не задавала никаких вопросов, просто поинтересовалась, чего бы мне хотелось сейчас. Не хотелось ровным счетом ничего, поэтому она поставила меня в известность о том, что я могу звать ее в любой момент, а затем покинула комнату.

Наевшись пирожных, я задремала, пытаясь компенсировать бессонную ночь. Проснулась я уже вечером. Погода, с утра такая солнечная, к ночи кардинально изменилась: небо заволокло тучами, из которых начал накрапывать мелкий косой дождик. Все эти сведения я почерпнула, выглянув в окно. Еще недолго понаблюдав за пустынной улицей, всех людей непогода разогнала по домам, я, зябко поежившись, пошла к кровати. Пустой желудок активно напоминал о себе, поэтому я решила отправиться на кухню в поисках чего-нибудь съедобного, как дверь в комнату распахнулась, а появившаяся на пороге мама возвестила, что меня пришли навестить друзья.

— Друзья? — удивленно поинтересовалась я.

Мать, серьезно кивнув, посторонилась, и в комнату вошел Даниил. Мама усмехнувшись мне у юноши из-за спины, мгновенно вышла, притворив за собой дверь. Что это с ней? Весьма странное поведение для моей матери.

— Привет, — мягко произнес Даниил.

— И тебе, — ответила я.

Юноша во все глаза рассматривал синяк на моем лице. Так, надо срочно придумать, ведь такие травмы просто так не появляются.

— Что произошло, Лидия? — наконец воскликнул юноша, подходя ко мне ближе и осторожно прикасаясь к моей щеке ладонью.

Столь внезапный порыв Даниила меня немного смутил, и я совсем забыла, что хотела ему сказать. Затем, все же с трудом выдавила:

— Я вчера поскользнулась...на лестнице...упала...весьма неудачно, ударилась лицом о перила...

На этом мое красноречие иссякло, и я смолкла, наблюдая за реакцией молодого человека. Даниил, продолжая поглаживать мою щеку, внимательно смотрел на меня, пытаясь заглянуть в глаза.

— Ты должна быть осторожнее, Лидия, синяк очень большой, к тому же, тебе, ведь, больно.

— Да, нет, что ты, отец дал мне какие-то обезболивающие таблетки, поэтому я практически ничего не чувствую...

— Правда? — озорно взглянув на меня, Даниил быстро убрал руку, а затем прикоснулся губами к пострадавшей щеке.

Не дождавшись от меня никакой реакции, юноша поцеловал меня еще раз, чуть ниже.

— Думаю, спрашивать в такой ситуации разрешения не имеет смысла, — тихо проговорил он, целуя в уголок рта.

Юноша нежно притянул меня к себе, обняв за талию, при этом, не разрывая контакта губ. Я была совсем сражена нежностью поцелуя, Даниил не был настойчив, давая мне возможность в любой момент отстраниться. В его объятиях было тепло и надёжно. Поцелуй уже давно закончился, а чувство неловкости, которое обычно наступает вслед за такими моментами не пришло. Я лишь прислонилась виском к плечу Даниила, чувствуя, как он поглаживает меня по голове.

— Я переживал за тебя и пришел бы еще утром, но мне помешал мой отец. — я почувствовала, как юноша вздохнул. — Он очень некстати встретился мне в университете уже тогда, когда я направлялся сюда.

— Отец? — удивленно переспросила я. — А что твой отец там делал, его вызвали из-за твоей плохой успеваемости.

Я подняла голову, пытаясь рассмотреть выражение лица Даниила. Юноша же лишь усмехнулся.

— Нет, Лидия, моему отцу не нужно никуда идти, чтобы узнать мою успеваемость, ведь он — ректор.

— Что? — с удивленно воскликнула я.

— Ты не ослышалась, — еще шире улыбнулся молодой человек.

— Так вот откуда ты все обо мне знаешь! Так нечестно!

— Лидия! — засмеялся Даниил. — Почему нечестно? Просто у меня немного больше возможностей, чем у кого-то другого!

Я уже хотела обидиться на молодого человека, но почему-то передумала и задала самый дурацкий из всех роившихся у меня в голове вопрос.

— Что же будет, когда твой отец узнает о тройке в первом семестре по высшей математике?

Не сдержавшись,Даниил лишь сильнее сжал меня в объятиях, а затем проговорил:

— Ты — просто чудо!

А затем язвительно добавил:

— Тройка по высшей математике? Это просто ужасно! Даже не знаю, как объяснить отцу, что мне нравится девушка, у которой столь отвратительные оценки!

— Подумаешь, — сердито протянула я и отвернулась от Даниила.

— Лидия! — негромко позвал меня юноша.

Я демонстративно отошла от него подальше.

— Твоя мама сказала, чтобы ты спускалась ужинать. Ты пригласишь меня к вам присоединиться?

— И не подумаю! — проговорила я.

— Ты выгонишь меня на улицу под этот холодный дождь и пронизывающий ветер голодным? — вкрадчиво поинтересовался юноша.

— Конечно, ты себя плохо вел сегодня.

— А если я заслужу прощение? — заискивающим тоном проговорил Даниил, поворачивая меня к себе.

— Интересно, как? — спросила я.

— О, очень просто! — Даниил наклонился ко мне и поцеловал в лоб.

— Не выйдет! — неприступно провозгласила я.

— А, если так? — губы юноши коснулись кончика моего носа.

— Неа, — строптиво покачала головой я.

— Правда? — притворно удивился молодой человек. — Ну что ж, мне остается последнее, самой верное средство. После этих слов, Даниил снова поцеловал меня, на этот раз в губы.

В этот момент в комнату ворвалась Милита.

— Лидия! — с восторгом начала сестра.

Мы с Даниилом синхронно вздрогнули от ее громкого крика и отпрянули друг от друга.

— Ой, — нисколько не смущаясь произнесла девушка, — кажется, я тут немного помешала. Я, наверное, пойду.

Уже практически покинув комнату Милита развернулась и невозмутимым тоном проговорила:

— А вы все-таки к ужину-то спуститесь, одними поцелуями особо не наешься!

— Брысь! — шутливо шикнул на нее Даниил.

— Ага, — подтвердила сестрица, весело подмигнув мне и скрываясь за дверью.

Стоило Милите покинуть комнату, как мы с Даниилом, посмотрев друг на друга, весело расхохотались.

Отступление 1.

Дождь был мелким и противным, ветер пронизывающим и резким. Мне всегда было все равно, к какой расе я отношусь, однако сегодня я была рада, что родилась вампиром, потому как человек просто не вынес бы долгое пребывание на улице, когда погода творила все, что ей захочется. Потихоньку я начинала жалеть, что упросила брата взять с собой. Вот уж никогда не думала, что Константин будет следить за девушкой, у которой он берет кровь.

Да, об этом поступке нашего кровожадного брата знала вся семья. Ни родители, ни братья никогда бы даже в шутку не предположили, что Константин захочет связать себя с человеком. Он, ненавидящий всех людей лютой, обжигающей, но совершенно беспочвенной ненавистью, совсем как отец. Да, в свое время, мама очень переживала из-за этого, исправить пристрастия папы она уже даже не пыталась, а вот Костя.

Однако мой человеконянавидящий братец резко изменил свое мнение, когда встретил эту девочку, Лидию. Он стал странным, странным для его обычного поведения. Припадки беспричинной ярости ушли, Константин даже перестал сторониться общения с другими вампирами, не входившими в круг семьи.

Он совсем перестал охотиться, все свободное время проводя у своей жертвы. Приходил домой чрезмерно довольным.

Мама и я терялись в догадках до тех пор, пока матери не попалась старая книга с пафосным названием 'О вампирах и любви'. Прочитав ее, мы узнали много нового о своей физиологии. Сама я даже не догадывалась, что, если постоянно пить малыми порциями кровь у человека, то начинаешь в него влюбляться. Что ж, тогда этим можно объяснить поведение брата. Да, конечно, книжка старая, факты в ней непроверенные, но симпатия Кости к Лидии очевидна. Поговорить об этом с самим Константином не представлялось возможным, так как он просто бы поднял насмех и меня и маму, посчитав прочитанное полнейшей глупостью. Да, Косте всегда было сложно доверять своим чувствам. Да, какие чувства он испытывал в последние несколько лет, кроме старательно взращиваемой в нем отцом ненависти. Мама уже много раз успела пожалеть о том, что дала обещание отцу не вмешиваться в воспитание старшего сына.

Однако сейчас все вроде бы налаживалось. Все было бы ничего, если бы вчера Константин не возвратился в ужасном настроении. Издавая глухое рычание и сверкая алыми зрачками, Константин испугал и меня и трех наших братьев. Никто не осмелился приблизиться к нему в таком состоянии, слишком уж хорошо мы знали его крутой нрав. Никто, кроме матери. Оба заперлись в комнате у брата, и некоторое время оттуда не доносилось никаких звуков. Затем мать вышла и, молча, отправилась к себе, не отвечая ни на какие мои вопросы, хорошо, что братья давно уже привыкли к мгновенным перепадам настроения Константина и этим случаем не заинтересовались вообще. Они просто быстренько сбежали из дома, предоставляя решение проблемы по имени 'Константин' маме. Поэтому сейчас в доме не было никого, отец, скорее всего, сегодня не появится. Еще немного подумав, я все же решилась поговорить с мамой.

На стук в дверь она отреагировала сразу, пригласив меня войти. Я не заставила себя долго ждать. Мама не скрывала от меня произошедшего, рассказав мне все вкратце, оставляя место для размышлений. Как оказалось, Костя ревнует, ужасно ревнует свою жертву, а сегодня он дал волю своему негодованию, его эмоции приняли несколько неожиданный поворот, он напугал Лидию, изобразив попытку изнасилования. Да, я, конечно, должна быть на стороне брата, но, если у меня такой глупый родственничек, почему я должна ему сочувствовать? Однако, мама попросила меня приглядеть за Костей, очень уж он был сам перепуган, когда с ней разговаривал. И, вот, я здесь, наблюдаю за тем, как братец подглядывает за тем, как Лидия целуется с каким-то, надо признаться, весьма симпатичным юношей. Да, думаю, когда брат дойдет до точки кипения, обоим мало не покажется. Что ж, постараюсь спасти ситуацию.

— Знаешь, Костя, мне кажется, глупо стоять под окном у этой милой девушки и так беспардонно за ней подглядывать.

Брат, едва повернув голову в мою сторону, бросил на меня один из своих фирменных злобных взглядов.

— Отстань, Зоя, я вовсе за ней не подглядываю, просто Лидия — моя, раба, если хочешь. Поэтому я вполне имею право знать, с кем она проводит время. Да, и прекрати уже сокращать мое имя! Терпеть не могу, когда ты называешь меня 'Костя'! да, к тому же, если ты не заметила, мы и не стоим.

Несомненно, я заметила, хорошо, что вампиры умеют поднимать свое тело на необходимую им высоту. Да. Крыльев у нас тоже нет, вопреки всем утверждениям человеческой беллетристики. Нет, надо что-то делать, если Костю не отвлечь, он разнесет дом охотника на куски. О том, что единственная девушка, которая приглянулась моему переборчивому брату, оказалась дочерью наших злейших врагов, мама мне вчера тоже рассказала.

— Ты такой милый, когда сердишься, братишка! — весело рассмеялась я, доводя этим Константина до бешенства.

Глядя на звереющего Костю, я еще отчетливее поняла, что выбрала неправильную тактику поведения с братом.

— Зачем ты вообще со мной увязалась, сидела бы дома вместо того, чтобы мокнуть под дождем!

— Для любимого брата я готова практически на все! — я рассмеялась еще громче.

Все-таки он немного отвлекся, по крайней мере, мне так кажется. Константин опасливо покосился на окно, в которое он так долго и пристально вглядывался.

— Тише,— шикнул мне любезный братец, — они услышат!

— Костя, это так по-детски! Пойдем домой, оставь девушку в покое.

Ооо, я, видимо, все же зря это сказала. Лицо брата перекосило так, что стало страшно смотреть.

— Оставить в покое, говоришь? — прошипел братец. — Если тебе так в тягость стоять здесь со мной, можешь сама идти домой, а я подожду этого ее воздыхателя и разберусь с ним.

Я обреченно вздохнула. Если Константин что-то вбил себе в голову, избавиться от этих навязчивых мыслей просто невозможно. Придется предпринять последнюю попытку.

— Братик, может, ты просто признаешься ей в своих чувствах? И тебе и ей так будет лучше.

— Что? Что ты сказала? — от негодования Константин даже снова оторвался от созерцания парочки в комнате. — Какие, к черту, чувства? Она — моя вещь, еда, ходячий холодильник! Все, что я к ней испытываю — желание выпить ее кровь.

Дурак, когда же он поймет.

— Если бы это было правдой, ты бы не шпионил за ней, закипая от еле сдерживаемой ярости. Также у тебя не возникало бы желания убить ее жениха или кем там приходится Лидии этот парень за стеклом.

— Ты! — злобно прорычал Константин, надвигаясь на меня.

— Что 'я'? — не менее сердито ответила я. — Ты сам не можешь разобраться в своих чувствах, ведешь себя как идиот, а все остальные почему-то в этом виноваты!

Я чувствовала, как щеки пылают от негодования. Константин зло смотрел на меня, я не отводила взгляда. Внезапно брат отвел взгляд и уже в ту же секунду он был внизу.

Парень, который был в комнате у Лидии, преспокойно шел по улице к своему авто. Да, сегодня не его день, может, если бы он повременил с появлением, я бы и успела увести брата, но теперь это уже бесполезно. Константин увидел цель и ни за что не отступится.

Я даже не успела еще спуститься, как брат напал на молодого человека. Удивительно, но у друга Лидии была потрясающая реакция, и он в последний момент сумел отклониться от сильнейшего удара, который бы не оставил его в живых. Однако, его скорости не хватило, чтобы увернуться от от захвата брата. Константин схватил свою жертву за горло, явно наслаждаясь ситуацией и играя с юношей, как кошка играет с мышью. Наслаждаясь, как показалось брату, агонией жертвы, Костя не заметил, что в руках его противника появился нож. Это, конечно, ничто против вампира, однако, если ножичек будет серебряным, рана не заживет быстро.

Вмешаться я не имела права, мужчины нашего клана всегда разбираются со своим проблемами сами. Помочь я бы была вправе, если бы Костя попросил меня об этом. Брат же никогда такого себе не позволил, мужская гордость и все такое.

— У него нож! — все же вскрикнула я.

Однако было уже поздно, и Константин не успел увернуться. Он немедленно разжал руки и хрипло застонав, начал оседать на землю. Единственное, что я успела сделать, это подхватить брата и поскорее оттащить его подальше от юноши, который тоже почему-то неподвижно лежал на земле.

Если я быстро не уберусь отсюда, из дома Лидии кто — нибудь обязательно выйдет, да и нарваться на случайного прохожего тоже не хотелось бы. Да, я рада, что вампиры не гнушаются пользоваться изобретениями, которые придумывают люди. А что может быть лучше машины: скорость и компактность. Мама рассказывала, что во времена, когда все перевозки осуществлялись исключительно на лошадях, было трудновато вампирам, боятся нас животные, и ничего с этим не сделаешь. То ли дело машина! Красота!

Так вот, пока мой брат не отправился к праотцам нужно поскорее до этой самой машины добраться. Хорошо, что припарковались мы поблизости с авто незнакомца, на которого Костя напал.

Затащив брата на заднее сиденье, я поскорее повернула ключ, и автомобиль, взревев, покинул переулок. Спрятавшись в так кстати оказавшейся на моем пути подворотне, я решила осмотреть рану брата, перегнувшись через спинку переднего сиденья, я оглядела рану на наличие оружия, которым она была нанесена. Я очень удивилась, ничего не обнаружив. Крови тоже практически не было, на коже лишь виднелось неглубокое отверстие, из которого даже не шла кровь. Странно. До этого лежавший неподвижно Константин, пошевелился. Брат недовольно поморщился и потер рукой лоб, будто у него болела голова.

— Костя, ты как? — взволнованно поинтересовалась я.

Константин медленно открыл глаза и уставился на меня совершенно непонимающим взглядом, в котором читались изумление и растерянность.

— Ты чего? — нахмурившись, поинтересовалась я.

Брат упорно молчал, рассматривая меня так, будто видел в первый раз, а затем, наконец, нарушил молчание:

— Ты кто?

Ого! Похоже, нам предстоит долгий разговор!

Да, никогда в жизни ни один вампир не терял память. Я всегда знала: мой любимый братик — особенный представитель нашего рода, но чтобы настолько. Удивительно, но наши с мамой попытки, помочь Косте вспомнить хоть что-нибудь, не увенчались успехом. Никого из нашей семьи он не узнавал, не помнил, что является вампиром. Однако, Костя оставался Костей, даже в не совсем вменяем состоянии. Он не переставал восхищаться собой. Это проявлялось в совершенно феерической радости при нахождении у себя во рту клыков. Отсутствие отражения в зеркале ему совершенно не помешало, и брат с какой-то внезапно появившейся детской непосредственностью засунул пальцы в рот, исследуя острые зубы.

Исследовать-то он исследовал, вот только вопрос, который за этим последовал, поставил нас с мамой в тупик.

— А зачем они мне такие длинные? — недоуменно поинтересовался Константин.

— Для того, чтобы есть, конечно же! — не выдержав, выпалила я.

— Ну, это и так было понятно, — рассудительно заявил братец, — вот только что можно есть такими клыками. И отражения нет почему-то...Кстати, почему?

Подавив вздох, я все же решила приступить к главному:

— Костя, ты — вампир! Слово вампир тебе что-нибудь говорит?

— Неа, — отрицательно кивнул головой потерявший память юноша. — А что это такое?

— Зоя, ему еще рано об этом рассказывать, давай, повременим со столь важной информацией, — склонившись ко мне, прошептала мама.

— Интересно, а, когда же он, по-твоему, будет готов для подобного? — тихо проговорила я, наблюдая за Константином, который выпустил когти из пальцев на одной руке и с интересом их рассматривал. — Между прочим, его скоро начнет мучить жажда, что тогда будем делать?

— Зоя, не драматизируй, все будет нормально, как-нибудь справимся.

— Я не драматизирую, просто, думаю, как мы будем объяснять это все отцу, — я махнула рукой в сторону брата.

— Я что-нибудь придумаю, — преувеличенно весело проговорила мать. — Пойду отдохну немного, ты не против?

— Конечно, нет, мамуля, — улыбнулась в ответ я.

— Присмотришь за братом? — исчезая в дверном проеме поинтересовалась мама.

Не дожидаясь ответа она вышла, и я ответила уже скорее себе.

— Конечно, присмотрю. Вот, только, куда он делся? — риторически поинтересовалась я , не найдя Константина. — Костя...

Слова потонули в громком вопле, который доносился из кухни. Я пошла на звук и вскоре смогла наблюдать весьма живописную картину: одна штора была отодвинута, поэтому в кухню сквозь прозрачное стекло лился солнечный свет. Надо заметить, что кухня — это единственное место в доме, где стекла пропускают свет. Все эти сказки насчет того, что вампиры питаются исключительно кровью — полная чушь. Я, например, редко пью ее, предпочитая заменять едой с повышенным содержанием железа, мама тоже, братья и отец же приверженцы. Как бы это помягче сказать, живой пищи. Поэтому пища мне нужна, для этого пришлось нанять кого-то, кто смог бы готовить. Так у нас в доме появился повар, человек, а, чтобы не пугать его, пришлось оставить светопропускающие стекла.

Осторожно, дабы не попасть под вредные лучи, я задернула штору и огляделась в поисках брата. Константин обнаружился в самом темном углу.

— Костя, — тихо позвала я.

Вампир даже не пошевелился. Сделав несколько шагов, приближаясь к Константину, я опустилась рядом с ним на колени. От прикосновения к плечу, братец вздрогнул и слегка приподнял лицо, закрытое упавшими на глаза длинными волосами. Когда я откинула назад темные пряди, моему взору открылась малопривлекательная картина. Солнце обожгло Косте левую половину лица, хорошо, глаз каким-то чудом не пострадал, в вырезе расстегнутой почти наполовину рубашки тоже виднелись ожоги, также как и на руке, которой брат, видимо, отдернул штору.

— Больно, — жалобно протянул Константин, пытаясь подняться с пола.

Еще бы ему было не больно. Я помогла брату встать и, подтащив поближе один из стоящих в кухне стульев, усадила Костю. Ожоги надо бы обработать. Действеннее было бы продезинфицировать раны кровью, но, боюсь, этим я еще более шокирую брата. Поэтому я открыла шкафчик с лекарствами нашего повара в поисках какой-нибудь противоожоговой мази. Конечно, раны сами затянутся через некоторое, весьма непродолжительное время, однако, следовало хоть как-то облегчить боль Кости.

Найдя все необходимое, я присела рядом с братом, нанося противовоспалительное средство на пострадавшие участки кожи. Поначалу вздрагивавший от моих прикосновений Константин, постепенно расслабился, позволяя мне оказывать ему первую помощь.

— Вот и все, — тихо проговорила я, вытирая руки о лежавшее рядом со мной полотенце. — Сильно жжет?

Хотя, о чем это я спрашиваю, конечно, болит сильно.

— Уже меньше, — с вымученной улыбкой проговорил брат.

— Костя, шторы нельзя открывать только в кухне, во всех остальных комнатах стекла не пропускают солнечный свет...

— Зоя, это, — брат вытянул обожженную руку в мою сторону, — потому что я — вампир? Это ты пыталась мне объяснить?

— И это тоже, Константин. Все не так ужасно, как сейчас тебе кажется...

— Для чего настолько длинные зубы? — перебив меня, поинтересовался вампир.

— Костя, мы охотимся. Прокусываем ими шею жертвы и пьем кровь.

Не зная, что добавить, я замолчала.

— Это обязательно? — тихий вопрос.

— Да.

— Почему?

— Пить кровь — часть нашей жизни. С этим ничего не поделаешь.

— Ясно, — тихо проговорил брат, — как часто это нужно делать?

— Можно, каждую ночь, можно, реже. Я, например, мешаю кровь с человеческой едой. Мне помогает отдалять приступы жажды.

— Как скоро захочется мне? — после непродолжительного молчания поинтересовался Константин.

— Не знаю, братик, ты сам это почувствуешь.

— Хорошо, когда это произойдет, я смогу рассчитывать на твою помощь? Я совсем не помню, что нужно делать.

Не помнит он! А я что буду делать: за него в шею кусать, в стакан кровь цедить и с рук поить?

Несмотря на свое негодование, вслух я ответила кое-что совсем другое.

— Хорошо, — согласилась я.

— Я надеюсь, ты завтра придешь в университет, — проговорил Даниил.

— Надо подумать, — усмехнулась я. — С таким живописным синяком на лице я вряд ли смогу ходить по улице не привлекая лишнего внимания.

— Его даже и не видно, — возразил юноша.

— Льстец! — шутливо возмутилась я. — Будто непонятно, что я выгляжу просто ужасно.

— Нет, я говорю чистую правду, — проговорил Даниил, — Мне даже нравится.

Подтверждая свои слова, молодой человек склонился ко мне и нежно прикоснулся губами к пострадавшей щеке.

— Даже если ты завтра не появишься на занятиях, я все равно приду тебя навестить. — еле слышно прошептал он мне на ухо, а затем добавил уже чуть громче. — Мне пора, а — то я уже добрых пол часа пытаюсь отправиться домой, а ты меня не отпускаешь.

— Что? — воскликнула я. — Значит, в этом виновата именно я?

— Конечно, кто же еще? — пожал плечами Даниил. — Ты, наверное, колдунья, раз я никак не могу оторваться от тебя.

— Ничего подобного!

— Знаю-знаю, тебе не нужны никакие чары, ведь ты самая замечательная девушка на свете! — с серьезным видом проговорил юноша.

— Я тебе уже говорила, ты — неисправимый льстец!

— Ни в коем случае! — ухмыльнувшись, ответил Даниил. — Я просто констатирую факт.

Вздохнув, он начал одевать пальто. Внезапно юноша поднял голову и лукаво посмотрел на меня.

— Не хочешь попрощаться со мной, Лидия?

— Пока, Даниил! — весело ответила я.

— Нет, так мне не нравится, — заявил юноша.

— Ведь все рассчитано на то, что я спрошу, как нравится тебе, и ты задержишься еще на час, не так ли? — невинно поинтересовалась я.

— Ах, я так предсказуем, — сокрушенно проговорил юноша. — В конце концов, могла бы и подыграть!

— Ни за что! — независимо проговорила я.

-Ну, что же, до завтра, Лидия! — чмокнув меня в лоб, Даниил открыл дверь и шагнул под мелкий противный дождик.

Я не понимаю его. Совсем. Что за человек Даниил, что за чувства ко мне испытывает? Как они могли возникнуть так быстро? Все это похоже на какую-то странную и замысловатую игру. Мне приятно быть с ним, но полностью довериться ему я не смогу. По крайней мере, на данном этапе нашего общения.

Есть одно замечательное средство, оно помогает мне всегда, когда обуревают неприятные или тяжелые мысли. Улыбнувшись своим мыслям, я пошла на кухню и, открыв холодильник, вытащила пакет с мороженым. По-моему, у нас еще было что-то вроде джема. Быстро соорудив себе грандиозное кушанье из сливочного пломбира и вишневого варенья, я отправилась к себе в комнату.

Усевшись на подоконник, я приоткрыла окно и задумчиво посмотрела на фонарь, который был мне отлично виден. Дождевые капли искрились как бриллианты, попадая в круг искусственного света. Я заворожено уставилась на это потрясающее зрелище, вдыхая приятный запах озона. Да, запахи, действительно, моя мания. Вот и сейчас я позабыла совершенно обо всем, вдыхая полной грудью свежесть ночи, ощущая на губах кисловатый привкус вишни и сладкий — мороженого, смешанный с безвкусной свежестью дождевых капель, которые изредка падали мне на лицо.

На улице кто-то завел машину и слишком сильно нажал педаль газа: шины, резко взвизгнули. Столь резкий звук вывел меня из состояния приятной неги. Я немедленно открыла окно шире. Стараясь разглядеть сквозь темноту, что происходит внизу. Однако, мои старания не были вознаграждены: не было видно ровным счетом ничего.

Недоуменно пожав плечами, я прикрыла окно и постаралась восстановить былую гармонию. Ничего не вышло. Поэтому я, сокрушенно вздохнув, решила лечь спать.

В университет я все-таки пошла. Синяк на лице замазала тональным кремом, получилось настолько хорошо, что рассмотреть что — либо под слоем краски было практически невозможно. На всякий случай я еще распустила волосы, напустив побольше прядей на лицо.

Сейчас же я медленно зашла в холл университета, мучительно пытаясь вспомнить пары, которые должны быть сегодня. Потерпев досадное поражение в борьбе с непокорной памятью, я решила быстренько забежать в деканат, чтобы посмотреть расписание своего потока.

Поднявшись на второй этаж, я увидела, как возле так необходимого мне расписания собралась группа парней, которые что-то обсуждали на повышенных тонах. У меня не было никакого желания находиться в непосредственной близости от этой, на мой взгляд, весьма агрессивно настроенной компании, поэтому я решила быстро и как можно незаметнее решить свой вопрос и уйти от них как можно дальше. Однако опасения оказались напрасными: на меня не обратили никакого внимания. Облегченно вздохнув, я быстро выяснила название пары и аудиторию, в которой будет занятие. Уже собравшись уходить, я бросила мимолетный взгляд на подозрительную компанию. Внезапно, сквозь гомон, издаваемый раздраженными молодыми людьми, я услышала тихий, едва слышный девичий голосок.

Я невольно прислушалась. Девушка оправдывалась, а парни кричали на нее. Интересно, что это у них происходит? Я, конечно, очень хорошо помню поговорку про любопытную Варвару и неприятность, случившуюся с ней на злополучном базаре, но все же, пройти мимо не смогла.

— Что вы от меня хотите? — тихо говорила девушка, подвергшаяся неуемному вниманию со стороны неугомонных молодых людей.

— Да ничего! — громко выкрикнул один субъект. Он, явно, был заводилой в этой компании, потому как все остальные кучковались вкруг него и время от времени вставляли совершенно идиотские реплики, когда их вожак на некоторое время смолкал. Почему-то они напомнили мне стаю гиен.

— Ты нам не нравишься! — наконец смог продолжить вожак гиен. — Ты отстойно выглядишь и вообще, нечего было переводиться в нашу группу в середине года.

На этом его пламенная речь исчерпала себя, и к разговору подключились все остальные.

— Да, не нравишься, — вторил вожаку один.

— Отстой — отстой, — завывал другой.

Третий же, наверное, от переизбытка чувств, просто скалился, глядя на девушку совершенно невменяемым взглядом.

Да, такого массового кретинизма я уже давненько не видела, если вообще когда — либо сталкивалась с чем — то подобным. Кошмар и форменный беспредел.

— Вы такие странные, — внезапно проговорила девушка, — говорите какую-то ерунду. Сами не знает, чего от меня хотите, дайте уже пройти.

— Что? — взвыл вожак, — Как ты смеешь, так разговаривать с нами?

Оскорбившись до глубины души, парень с силой толкнул девушку к ближайшей стене. Не ожидавшая такого обращения студентка выпустила из рук кипу тетрадей, учебников и остальных учебных принадлежностей. Все это с тихим шорохом перекочевало на пол, украсив деревянный паркет.

Этого я вынести не могла.

— Совсем с ума сошли? — задала я самый распространенный вопрос в такого рода ситуациях.

Все, как по команде, повернули головы в мою сторону и уставились на меня: девушка с мольбой во взгляде, а стая гиен — с раздражением.

— Чего надо? — моментально отреагировал вожак. — Иди, куда шла.

— Еще чего? — сердито ответствовала я. — Девушку отпусти.

— Жди, — злобно хмыкнул парень, — тоже мне защитница слабых и обделенных нашлась. Смотри, как бы тебе на ее месте не оказаться.

Парень весьма красноречиво перевел взгляд с меня на свою жертву.

— Не пугай, если не умеешь, — не поддалась на провокацию я.

— Смотри, ребята, какая смелая! — показно рассмеялся вожак. — Сейчас у нее быстро упорства-то поубавится!

Парень вместе со своей компанией начал медленно надвигаться на меня. Этот поступок напомнил мне стандартный кадр из фильма про зомби, где главный герой убегает от полуразложившегося мертвеца, который с ослиным упрямством следует за своей добычей полфильма. Вот также и мои преследователи медленно, но верно, надвигались на меня. Кажется, я попала. Сделав несколько шагов назад, я наткнулась на стену со злополучным расписанием, будь оно неладно.

Это, конечно, странно, но я не испытывала особого страха. Ничего они мне не сделают, попугают, построят из себя крутых парней, а, когда наскучит, сказав мне что-нибудь мерзкое, попросту свалят. Могут, конечно, ударить, но это опасно для них: нажаловаться могу запросто. Обычно люди, как эта превосходная четверка, горазды только запугивать слабых, а стоит кому-то посильнее появится в поле их зрения — сразу прижмут хвосты и, скуля, убегут. К тому же, после прощальной выходки Константина, я немного пересмотрела свои взгляды на опасные ситуации. И, правда, не будут же они пытаться укусить меня и выпить кровь.

Тем временем, главарь, гнусно усмехаясь, подошел вплотную ко мне и, резко выбросив руку вперед, уперся ею в стену рядом с моей головой. Ну, да, конечно, все крутые парни делают нечто подобное. Позер несчастный!

По — моему, я сказала это вслух. Точно, сказала. Стоит только посмотреть на недовольную физиономию моего преследователя. Да, перекосило его так, врагу не пожелаешь. Вот сейчас он мне все скажет! А-то как же, упасть лицом в грязь перед товарищами нельзя, никак нельзя!

— Ну, все, малявка, я тебя уничтожу, — сквозь зубы гневно прошипел парень.

Очень интересно, почему это я малявка? У меня средний рост!

Я уже собиралась ему ответить в духе своих мыслей, как за спиной вожака гиен кто-то спокойно проговорил.

— Ну-ка, отпусти девушку!

— Чего? — недовольно вякнул было главарь, оглядываясь и, заодно, открывая обозрение мне.

Позади незадачливого безобразника стоял молодой человек, примерно одного со мной возраста. Юноша с интересом разглядывал представшую перед ним картину, искривив в усмешке губы, в его ярких карих глазах светилось лукавство.

— Ребята, я думаю, девушки хотели бы попасть сегодня на первую пару, поэтому, давайте, вы побыстрее оставите этих милых леди в покое и займетесь чем — нибудь полезным, — юноша демонстративно медленно засунул большие пальцы рук в карманы, ожидая реакции гиен.

— Это еще почему? — сердито поинтересовался вожак, с неприязнью изучая пришельца.

В это время один из прихвостней опасливо поглядывая на нашего защитника, подошел к главарю и что-то быстро зашептал ему на ухо. Я с удивлением наблюдала за тем, как выражение лица главаря медленно менялось с самодовольно — злого на испуганно — растерянное. Удивительно, с чего бы это?

Не говоря ни слова, гиены собрались и двинулись к лестнице.

— Ребята, — удивленно протянул недавно прибывший юноша, — а извиниться за причиненные неудобства?

— Что? — злобно рыкнул гиена — главарь, — Разбежался!

Однако помощник не спал и снова что-то тихо зашептал ему на ухо. После чего вся эта честная компания на разные голоса проголосила что-то вроде 'извини' и быстренько ретировалась.

Вздохнув, оставшийся юноша вытащил одну руку из кармана и, взъерошив и без того не слишком послушные русые пряди волос, проговорил:

— Эти дураки ничего вам не сделали?

— Нет, — ответила за двоих я, — спасибо, ты появился как раз вовремя.

— Спасибо, — тихо проговорила спасенная вместе со мной девушка, — ты нам очень помог.

— Ерунда, — спокойно проговорил юноша, а затем наклонился и стал подбирать рассыпанные по полу учебники.

Он быстро составил стопку из собранного и протянул девушке.

— Спасибо, — еще раз проговорила она.

— Пожалуйста! — весело отозвался молодой человек. Кстати, меня зовут Аркадий.

— Лидия, — проговорила я.

— София, — вслед за мной сказала девушка.

Задумчиво посмотрев на меня, Аркадий негромко произнес:

— Ну, тебя Лидия, я знаю, а вот с Софией с удовольствием познакомлюсь.

Наваждение какое-то! Все меня знают, одна я об этом даже не подозреваю!

— Не удивляйся, — проговорил юноша, словно прочитав мои мысли, — я — лучший друг Даниила, поэтому о тебе я знаю не только по рассказам, но и видел как-то раз: мой приятель не смог утерпеть, чтобы не показать ту, кто покорила его сердце.

Вот, значит, как!

— Аркадий! Где тебя носит? У нас отменили пару...Лидия!

По лестнице быстрыми шагами поднимался Даниил.

— О, друг мой, — проговорил Аркадий, — как давно мы с тобой не виделись!

Даниил подозрительно покосился на приятеля.

— Да, действительно, целых пятнадцать минут! Кстати, — юноша недовольно прищурил глаза, — а что ты здесь делаешь, да еще и в непосредственной близости от Лидии?

— Ах, — Аркадий театрально закатил глаза, — я помогал этим прекрасным леди решить некоторые не слишком удачные обстоятельства.

— Ты в своем репертуаре, — недовольно проговорил Даниил. — Ладно, даже спрашивать не буду, о чем ты, легче узнать, спросив Лидию. Кстати, у нас пары не будет, можешь поехать домой или заняться чем — нибудь другим.

— Интересно, — проговорил Аркадий, — а ты что, компанию мне не составишь?

— Естественно, нет! — совершенно непререкаемым тоном заявил мой знакомый.— Я составлю компанию любимой девушке.

— Предатель, — наигранно грустно выдал Аркадий, а затем, оглянувшись на Софию, добавил, — мадемуазель, может быть, вы составите мне компанию, скрасив непринужденной беседой мое одиночество!

Не дожидаясь ответа, он ловко извлек из рук девушки многострадальную стопку с учебными принадлежностями и, подхватив под локоток, повлек за собой к лестнице.

Поглядев в спину уходящему другу, Даниил усмехнулся и тихо проговорил:

— Вот актер.

Затем юноша развернулся ко мне и проговорил, приближаясь:

— Рад тебя видеть, Лидия.

Я лишь улыбнулась в ответ.

Подойдя ближе, Даниил осторожно отвел с моего лица волосы и нежно прикоснулся губами к синяку скрытому на время кремом.

— Еще болит? — еле слышно прошептал он.

Я отрицательно качнула головой, по — прежнему ничего не отвечая вслух.

Однако Даниил понял меня и так, ответив:

— Это просто замечательно. Что здесь произошло?

Только я собралась поведать юноше о моих злоключениях, как раздался звонок, оповещавший о начале занятий. Обреченно вздохнув, я заявила:

— Я тут почувствовала непреодолимое желание покинуть здание университета.

— По причине, — наигранно — серьезно поинтересовался Даниил.

— Отвратительное самочувствие, — не моргнув глазом, соврала я.

— Ах, вот как! — воскликнул молодой человек.

— Ага! — кивнула я, — Ты со мной?

— Разумеется!

Дальнейшие события словно проплывали мимо меня. Вот я еще стою в холле университета, а сейчас сижу в салоне автомобиля Даниила, лениво поглядывая в окно и рассматривая сменяющиеся за стеклом пейзажи. Мой спутник, видимо, понял, что сегодня от меня мало чего можно добиться, поэтому тактично молчал. Только в самом начале нашего маленького путешествия он поинтересовался, куда бы я хотела отправиться, однако я в ответ лишь недоуменно пожала плечами и предложила Даниилу самому выбрать маршрут. Улыбнувшись, юноша кивнул и, включив радио погромче, уставился перед собой, внимательно наблюдая за дорогой.

— Отчего такая перемена в настроении? — внезапно поинтересовался молодой человек.

— Перемена? — недоуменно переспросила я, повернувшись к собеседнику. Даниил, не отводя взгляда с дороги, сообщил.

— Мне казалось, у тебя было отличное настроение с утра, ты смеялась, шутила, а потом внезапно замкнулась в себе и сидишь теперь, не говоря ни слова, с отсутствующим видом глядя в окно. Что случилось?

— Ничего, — смущенно улыбнулась я, — со мной так иногда бывает, настроение меняется молниеносно, и то, что казалось привлекательным минуту назад, совершенно теряет свою привлекательность.

— Мне принять эти слова на свой счет? — ухмыльнувшись, поинтересовался Даниил.

— Нет, что ты! — воскликнула я.

— Тогда как тебя понять? Ты не хочешь никуда ехать, хочешь домой? Тогда мы можем вернуться, — проговорил юноша.

Я лишь отрицательно покачала головой, а затем добавила:

— Просто не обращай внимания.

— Ясно, — тихо проговорил Даниил и вздохнул. — Иногда мне кажется, что тебе совершенно неинтересно со мной. Если я тебе надоедаю, а ты просто не можешь в силу природной вежливости сказать мне об этом, поставь меня в известность об этом, и я больше не буду тебя расстраивать.

— Даниил! — с негодованием в голосе воскликнула я. — Почему ты приходишь к каким-то совершенно дурацким выводам? Мне вовсе не неприятно твое общество, просто характер у меня такой, переменчивый, не стоит на меня за это обижаться. Если хочешь продолжения нашего с тобой общения, тебе следует принять меня такой, какая я есть!

Услышав раздражение в моем голосе, юноша отвел взгляд от дороги на несколько мгновений и, примиряюще улыбнувшись, проговорил:

— Возьму на заметку!

— Возьми-возьми, — недовольно пробурчала я. — Кстати, куда мы едем?

— Мммм, — многозначительно протянул юноша, — так как свободу выбора ты предоставила мне, я решил посетить одно замечательное место. Его сложно описать — это надо видеть, поэтому отвечу только, что мы едем к морю. Ты имеешь что-то против?

— Ровным счетом ничего! — воскликнула я, почувствовав, как хорошее настроение медленно возвращается.

Море! Что может быть лучше? Словно наяву я ощутила влажный, прохладный ветер, который треплет волосы и оставляет горьковато-соленый привкус на губах, услышала тихий рокот прибоя, почувствовала под ступнями приятное покалывание мелкого золотистого песка.

Пока я предавалась своим мечтаниям, машина остановилась, и Даниил, не говоря ни слова, спокойно сидел в салоне и терпеливо ждал, когда же я соизволю вернуться из высот своих фантазий на землю.

— Приехали, — проговорил он, заметив, что я обратила внимание на его персону. — Пойдем.

Торопливо выбравшись из машины, я огляделась: все вокруг было примерно таким, как я и предполагала, хотя, нет, даже лучше. Ведь теперь я наяву могла ощутить и освежающий морской бриз, запутавшийся в моих волосах, и соленую терпкость моря, витающую в воздухе. Только, вот, почувствовать босыми ногами песок мне не суждено: погода слишком прохладная для того, чтобы можно было разуться.

С сожалением вздохнув, я оглянулась на Даниила, который, по всему видимому, также как и я, наслаждался морем.

— Куда теперь? — нетерпеливо поинтересовалась я. — ты, кажется, обещал что-то совершенно феерическое.

— Будет тебе феерическое, — улыбнувшись, проговорил молодой человек и, схватив за руку, повлек за собой.

Нам пришлось пройти довольно приличное расстояние перед тем, как Даниил, наконец, остановился возле череды скал, пересекавших побережье. Эта преграда не испугала юношу, он с прежним упорством повел меня прямо на них. Я уже хотела возмутиться, но увидела неширокую тропу между огромными валунами. Идти приходилось в гору, однако, на особо крутых участках мой спутник помогал мне, вовремя удерживая от возможного падения. Наконец, мы взобрались достаточно высоко, и я увидела небольшой грот, если так можно было назвать углубление в камнях, закрытое сверху и по бокам.

— Раньше здесь было море, — ответил на незаданный вопрос Даниил. — Эти скалистые нагромождения остались еще с тех времен.

— Ого, — изумленно проговорила я, — удивительно, что грот сохранился, не осыпавшись.

— На самом деле, море отступило всего лет пять назад. Так что камни просто еще не успели обветриться и раскрошиться. Думаю, нам стоит наслаждаться этим, пока предоставляется возможность.

Грот был сквозным: одна сторона, через которую мы сюда попали, практически скрыта от человеческих глаз, а вторая, которая видна лишь только когда находишься непосредственно внутри, открывала чудесный вид на спокойную зеленовато-синюю воду. Волны мерно покачивались, повинуясь желанию легкого ветерка, однако, встречаясь со скалами, гневно шипели, разбиваясь о камни и оставляя на скалах пенный налет.

Мне немедленно вспомнилась сказка Андерсена о русалке, которая из-за несчастной любви превратилась в такую же морскую пену. Грустная история, но, наверно, именно из-за этого и очень запоминающаяся.

Тихий рокот моря не прерывался ничем, даже криками чаек, которые почему — то не наблюдались в этой части побережья.

Из-за туч медленно вышло солнце, и у меня незамедлительно перехватило дух от прекрасной картины, открывшейся передо мной: солнце раскрасило воду, превратив ее в сверкающую искрящуюся бирюзовую гладь, до самой глубины пронизанную золотистыми лучиками.

Я сделала несколько поспешных шагов, желая подойти поближе, приобщиться к этому великолепию. Не заметив какого-то выступа, я зацепилась за него и, покачнувшись, отправилась бы прямиком в морскую пучину, так как стояла практически на краю грота. Однако, Даниил вовремя успел подхватить меня.

Я совсем забыла о нем, наслаждаясь созерцанием столь прекрасного вида. Как хорошо, что он быстро отреагировал на ситуацию, иначе холодное купание мне сегодня было бы гарантировано.

— Ты поранилась, — коротко проговорил Даниил, подхватывая меня на руки и относя от края опасного выступа.

— Правда? — поинтересовалась недоуменно.

Никакого дискомфорта я не испытывала, но почему-то же юноша так сказал, ему, наверное, виднее.

Усадив меня на выступающий все в том же гроте камень, юноша приподнял мою ногу, внимательно рассматривая внутреннюю сторону щиколотки. Ткань джинсов была немного порвана, а на внутренней стороне снизу до середины икры шла неглубокая слегка кровоточащая царапина.

— Ой! — нервно воскликнула я. — Даже и не заметила.

— Не страшно, — спокойно проговорил молодой человек, закатывая джинсы чуть повыше, чтобы ткань не соприкасалась с порезом. — В машине есть аптечка, как только вернемся, я окажу тебе первую помощь.

— Не стоит, — смущенно проговорила я, — практически не болит.

— Конечно, царапинка неглубокая, но продезинфицировать все равно не помешает, — твердил свое Даниил.

Юноша, стараясь не причинить случайной боли, стащил с моей ноги туфельку и начал осторожно массировать поврежденную икру. Затем он на несколько мгновений склонился над моей ступней, закрывая практически весь обзор, а уже в следующую секунду я почувствовала прикосновение теплых губ к царапине.

— Ай! — удивленная поведением Даниила, вскрикнула я.

Юноша же, не обращая на меня ни малейшего внимания, осторожно лизнул царапину, убирая выступившую кровь. Ранку начало слегка пощипывать, однако уже в следующее мгновение практически все ощущения исчезли. Губы Даниила путешествовали от царапины выше, целуя уже здоровую кожу, пальцы продолжали расслабляюще поглаживать икру. Я замерла, невольно наслаждаясь неожиданной лаской. Юноша поднял голову и посмотрел на меня: пронзительно серые глаза с интересом рассматривали меня, ожидая реакции, волосы темным водопадом опускались на шею, открывая все лицо, на губах блуждала легкая улыбка.

Даниил протянул руку к моему лицу и осторожно прикоснулся внешней стороной пальцев к щеке, поглаживая кожу, коснулся замаскированного синяка и, судорожно вздохнув, потянулся наверх, одновременно обхватывая рукой мой затылок и прикасаясь губами к моему рту. И практически в тот же момент отстраняясь, снова заглядывая мне в глаза и словно спрашивая разрешения на дальнейшие действия.

Моя ободряющая улыбка послужила сигналом. В то же мгновение юноша ласково прижался губами к уголку рта, постепенно переходя на нижнюю губу, силясь углубить поцелуй. От Даниила пахло морем и каким-то странным цитрусово-коричным ароматом. Я почувствовала, как юноша слегка опустился, целуя меня уже в горло и тихо бормоча что-то.

— Я схожу с ума... Умираю... — поцелуй стал еще более настойчивым, и я обхватила Даниила за шею, поглаживая блестящие черненые пряди.

— Не умирай, — проговорила в ответ я.

— Не буду, — яростный поцелуй в губы и тихое, на выдохе, прямо между наших раскрытых губ, — Люблю...

— Холодает, — внезапно произнес Даниил, последний раз целуя меня и с явным сожалением отстраняясь.

А затем снова подхватил на руки, попутно подняв с пола снятую некоторое время назад туфлю и вручая мне ее. Я бросаю последний прощальный взгляд на проем между скалами, напоследок любуясь. Губы слегка покалывает, и я прикасаюсь к ним кончиками пальцев. Даниил неотрывно смотрит на меня, и я, смутившись, отвожу ладонь от лица и робко улыбаюсь молодому человеку. Он еще некоторое время пристально смотрит на меня с теплом во взгляде, а затем отворачивается и идет к выходу из грота.

Обратная дорога не показалась мне такой утомительной, как в первый раз, наверное, потому, что я шла не сама, а с комфортом 'ехала' на Данииле. Я даже умудрилась задремать, уже сквозь сон ощущая, как юноша усадил меня в машину, перевязал царапину и обул. Практически на грани сна, я почувствовала нежное прикосновение к своему виску. После этого сон окутал меня своими крыльями, не давая возможности сопротивляться.

Очнулась я уже дома, в своей комнате, на своей любимой кровати. Немного удивилась, но, напрягшись, все-таки вспомнила некоторые моменты, долетевшие до меня сквозь хрупкую пелену сна. Насколько мне кажется, Даниил привез меня домой, на руках перенес в дом, попросив не тревожить и, вероятнее всего, отправился к себе.

Да, замечательно, конец столь романтично проведенного дня я проспала, великолепно, ничего не скажешь!

Судя по тому, что в комнате было темно, ночь уже наступила. Лениво потянувшись, я уже приготовилась включить свет, как услышала негромкий стук. Странно, обычно домочадцы не стучат столь робко. Милита, та вообще может зайти без предупреждения, хотя, она такая шумная, что это само по себе служит своеобразной прелюдией к ее появлению.

Я еще не в полной мере стряхнула с себя оковы сна, поэтому с трудом сообразила, что в дверь все же никто не стучится. Оглядевшись, я поняла, что звук исходит от закрытого окна. Единственным существом, которое могло заявиться ко мне столь своеобразным образом, был Константин. Принесла же его нелегкая!

Тяжело вздохнув, я неспешно подошла к окну, сквозь стекло пытаясь рассмотреть вампира. Удивительно, но я ничего не увидела. Сердито покачав головой, я отправилась обратно к кровати. Стук повторился. Издевательство какое-то!

Вернувшись обратно, я быстро повернула ручку и дернула раму на себя.

— Все шутишь?! — со злостью в голосе проговорила я.

— О, прости, я не хотела рассердить тебя, — раздался совершенно незнакомый женский голос. — Просто мы находимся тут уже несколько часов, а ты так крепко спала, что даже не слышала, как я стучала.

— А ты, собственно, кто? — настороженно поинтересовалась я.

Мне не было видно неожиданную гостью, но я также и не горела желанием знакомиться с ней при столь подозрительных обстоятельствах.

— Можно нам войти? — поинтересовались с другой стороны окна.

В голове промелькнуло, что весьма невежливо отвечать вопросом на вопрос, но я, ничего не сказав по этому поводу вслух, негромко разрешила.

Что-то прозрачно-холодное промелькнуло мимо, а уже через мгновенье передо мной стояла невысокая худенькая девушка. Длинные темные локоны незнакомки растрепались, благодаря тусклому свету, проникающему в комнату с улицы, я видела в них маленькие бисеринки от, видимо, недавно начавшего накрапывать дождя. Большие глубоко посаженные глаза, опушенные длинными ресницами, с интересом изучали меня.

— Зоя, — протянув мне повернутую ребром ладонь, представилась гостья.

— Лидия, — машинально ответила я, все еще рассматривая незнакомку.

— Ага, знаю, — кивнула девушка. — Константин о тебе много говорил...

Этот мерзкий вампир теперь еще и подругу покормить привел?

— Интересно, чем же я обязана столь внезапному визиту? — начиная сердиться, произнесла я.

— Как бы тебе объяснить, — замялась девушка.

— Как есть, — непреклонно заявила я, — желательно, еще и правду.

— Да, конечно, — немного смущенно произнесла девушка, — тут такое дело... Костя, ты зайдешь или мне самой предоставляешь решать твои проблемы?

— Константин тут? — невольно удивилась я.

— Да, — уверенно подтвердила девушка, поглядывая в сторону окна.

— Но там никого нет, — слегка теряясь, заявила я.

— Там он, конечно же, — нетерпеливо махнув рукой, проговорила незнакомка. — Просто, мы, вампиры, можем, ну, как это, становиться невидимыми. Вот ты и не видишь брата!

— Вы еще и родственники? — невольно вырвалось у меня.

— Ага, — серьезно поглядев на меня, произнесла гостья,— родные брат и сестра, правда, Костя старше...

Зоя явно хотела добавить к уже сказанному что-то еще, но в этот момент рядом с ней, словно из воздуха, материализовался Константин. Эффектно, надо сказать, я оценила.

Вампир посмотрел на меня совершенно потерянным взглядом и тихо проговорил:

— Здравствуй.

Слишком спокойный он какой-то, и взгляд совсем не наглый, у Константина он чаще всего горит каким — то внутренним огнем. Ошарашено кивнув, я продолжила рассматривать стоящего передо мной недоконстантина.

— Зоя, — собравшись с силами, выдавила несколько слов я, — а ты уверена, что это, — еще один недоуменный взгляд в сторону юноши,— Константин, по крайней мер, тот, которого знаю я? У меня, если честно, возникают большие сомнения по этому поводу.

— С недавних пор, у меня тоже, — со вздохом ответила девушка, — но это, — быстрый взгляд на брата, — действительно, Костя.

— Отлично, — недоуменно поинтересовалась я, — а от меня вы что хотите — то?

После моего вопроса, Зоя страдальчески закатила глаза.

— Понимаешь, он не помнит ничего, что было с ним раньше, не узнает ни меня, ни родителей, тебя, наверное, тоже...

Немного подумав, девушка, быстро обернувшись к брату, уставилась на него с немым вопросом во взгляде. Константин, недоуменно поглядев в ответ, облизнул, явно пересохшие губы, и поинтересовался, передернув плечами:

— Что?

— Ее помнишь? — теперь уже взгляд сестры Константина остановился на мне.

Страдальчески закатив глаза, Константин еще раз пожал плечами и выдал:

— Нет.

— Вот, видишь...

— Но, как такое могло получиться?

— Знаешь, Костя тут немного повздорил с парнем, который у тебя часто бывает, он тебя еще привез сегодня, после этого брат не узнает никого...

— Что? — удивленно расширив глаза, я пристально поглядела на гостью. — Даниил подрался с Константином?

— Ну, наверное, Даниил, тебе-то виднее, — смущенно проговорила девушка.

— Да, причем тут имя! — недовольно проговорила я. — Как с ним, человеком, ничего не могло произойти, а вампир потерял память?

— Ты, знаешь, я совершенно не в курсе! — ответила сестрица вампира.

Кошмар какой — то! Мысли с невообразимой скоростью сменяли одна другую, однако, я так и не смогла успокоиться и прийти к хоть мало-мальски адекватному выводу.

— Хорошо, — наконец повторила я,— от меня-то вы чего хотите?

— Лидия, ну ты, конечно же, знаешь, что Костя — не совсем человек...

— А, если быть точной, совсем не человек! — невежливо перебила девушку я. — Вампир он! Что с того?

— Ты только не сердись,— быстро проговорила девушка, — Косте нужна кровь, очень!

Ну, да, естественно! Для чего же они могли бы еще прийти?!

Девушка, тем временем, продолжала:

— Я, действительно, не хотела тебя обидеть, просто я уже пробовала накормить брата, не прибегая к твоей помощи, но кровь из стакана он, несмотря на голод, пить отказался, а о том, чтобы покормиться от живого человека он даже и слушать не хочет. В общем, пожалуйста, помоги ему! — умоляюще произнесла она.

— Ты издеваешься?— саркастически усмехнувшись, поинтересовалась я. — Да, я заключила договор с вампиром, но это не значит, что можно сначала избивать меня, как твой брат, а потом с недоуменным видом заявляться ко мне и требовать чего-то, ссылаясь на потерю памяти! Может, мне еще и вены себе вскрыть самой, чтобы ему удобнее было?

— Я понимаю, — с поникшим видом проговорила Зоя, — Костя был не прав. Но сейчас без твоей помощи он может погибнуть.

— Что — то не похож он на умирающего, — нисколько не успокаиваясь, возмутилась я, — стоит тут с отсутствующим видом, даже рта не раскроет, чтобы сказать что-нибудь! Константин внезапно поднял до этого стыдливо опущенную голову и, жалобно посмотрев на меня, проговорил:

— Я не знаю, чем тебя обидел, но рядом с тобой мне непреодолимо хочется пить! Пить ему хочется! Еще раз сердито посмотрев в жалобные фиолетовые глаза, надо заметить, брат и сестра были очень похожи внешне, я кивнула:

— Кусай уж!

Константин боязливо подошел ближе и с явным наслаждением втянул ноздрями воздух. Он осторожно коснулся моих волос, немного подумал и собственническим жестом зарылся пальцами в пряди, несильно, но чувствительно сжимая.

— Я так не могу, — наконец произнес он после нескольких минут молчания и жадного обнюхивания меня. — Зоя, отвернись.

— Не очень-то и хотелось смотреть на все это безобразие,— слегка обижено произнесла девушка, хмыкая и демонстративно отходя в другой конец комнаты к шкафу с книгами.

Константин же, тем временем, повлек меня к кровати и заставил сесть. На мне была одета блузка с довольно глубоким вырезом, поэтому вампиру даже не надо было прилагать особый усилий, чтобы освободить себе доступ к шее.

Желая побыстрее со всем этим закончить, я повернула голову в сторону, еще больше открывая шею. Крепко зажмурившись, я ожидала порции боли, однако, ничего не происходило. Посидев в столь нелепом положении некоторое время, я все же приоткрыла глаза. Константин с невероятной тоской во взгляде смотрел на меня.

— Ты уверена, что разрешаешь мне...ну, ты поняла, — замялся вампир.

Удивительно было видеть его таким. Обычно юноша брал все, что хотел, не особо интересуясь моим мнением.

— Разве у меня есть выбор? — удивленно произнесла я.

— Да, — спокойно ответил вампир.

— Не думаю, — возразила я,— у нас договор, и я обязана его придерживаться, даже если ты и не помнишь ничего.

— Вот, именно, не помню, — тихо проговорил Константин, — раз я ничего не знаю о нашем соглашении, значит, его не существует.

— Не могу же я тебя умирать оставить! — снова начиная раздражаться, проговорила я.

— Слушай, ты ведешь себя как-то странно: еще несколько минут назад ты и твоя сестра просили меня поделиться кровью, а сейчас, создается такое впечатление, что ты меня отговариваешь, причем, заметь, я уже согласилась!

— Да, ты права, — задумчиво проговорил вампир, наклоняясь ко мне.

Наконец-то, а — то я уже думала, что он никогда не соберется с мыслями.

Дыхание Константина опалило мне шею, щекоча кожу. Внезапно, он заключил меня в объятья, нежно целуя в висок. Для Константина такое поведение было более чем нетипичным. Слегка разомлев под нежными поцелуями вампира, которыми он продолжал осыпать мое лицо, плавно спускаясь к шее, я сама не заметила, как обняла юношу.

Однако, дальше нежных поглаживаний дело не пошло: Константин резко замер, так мы просидели некоторое время, нежась, в объятиях друг друга. Наконец, вампир вздохнул и проговорил, при этом я чувствовала, как его дыхание шевелит мои волосы:

— Я не могу.

— Ну, вот еще! — это сказали мы с Зоей одновременно, затем девушка продолжала уже сама,— уже измучил нас обеих: либо пей, либо не жалуйся на голод!

— Зоя, — с вопросительной интонацией поинтересовался Константин, — а можно только не из шеи?

— Брат, ты меня достал! — не сдерживая гнева, проговорила девушка, — Откуда тебе Лидия позволит, оттуда и пей!

— Можно? — размыкая объятия и обхватывая пальцами мое запястье, вопросил вампир.

— Давай, — обреченно согласилась я.

Константин, молча, помог мне устроиться поудобнее, затем неторопливо начал закатывать рукав, освобождая запястье. Немного подумав, он прикоснулся теплыми губами к моей кисти, ласково целуя каждый палец по очереди. Развернув ладонь к себе, он припал губами к коже и начал отслеживать языком тонкие линии на внутренней поверхности кисти. Приятно, это было, действительно, приятно.

Целуя ладонь, вампир неотрывно смотрел мне в глаза. Его лицо было практически скрыто кудрями волос, и лишь алые огоньки зрачков ясно виднелись в полумраке комнаты. Заглядевшись на Константина, я пропустила момент, когда вампир легко укусил меня за запястье, прокалывая кожу и выпуская немного крови. Но, вот, клыки уже убраны и юноша, постанывая от удовольствия, поглощает мою кровь. Волосы растрепались, глаза прикрыты, ресницы бросают длинные тени на область под глазами, в полумраке кажется, что на этом месте зияет тьма. Неожиданно мою руку, как раз в том месте, где ее касались губы вампира, словно пронзило током.

Разряд был настолько сильным, что я невольно вскрикнула. Константин пораженно уставился на меня, в его взгляде отразилось неподдельное изумление, оторвавшись от ранки, оставленной его клыками. Затем, заметив, что кровь по — прежнему течет из царапин, он осторожно начал слизывать темную жидкость с кисти. Я отчетливо видела, как блеснули белоснежные клыки, которыми вампир прикусил себе губу, чтобы выступило немного ускоряющей заживление крови. Кровь Константина, смешавшись с моей, заставила ранки саднить, но это чувство можно было перетерпеть. Заметив мою болезненную гримасу, юноша осторожно подул на заживающие царапины, в то же время поглаживая мое запястье.

— Спасибо,— еле слышно прошептал он.

Я лишь, молча, смотрела на него; сегодня Константин был совсем на себя не похож.

Слишком нежный, слишком робкий, ранимый, благодарный... Странный...

— Да, Лидия, спасибо тебе,— повторила за братом Зоя, которая как раз подошла ближе.

— Мы, наверное, пойдем. Ты не возражаешь?

— Нет, — с чего бы мне быть против.

Сегодня и без того я получила слишком много эмоций, так что не мешало бы поспать. Я немного отрешенно наблюдала, как вампиры, попрощавшись со мной, испарились за окном...

-Лидия, либо ты просыпаешься сию же секунду, либо я лью воду! — раздалось в непосредственной близости от меня.

Да, я неисправимая соня, люблю сон и все, что с ним связано. К тому же, я сова, встать рано утром для меня — сущее наказание. Боже, зачем же так орать?

С трудом разлепив веки, я недовольно уставилась на сестру. Глаза немедленно наполнились слезами, так как Милита стояла против света, однако она не отличалась массивным телосложением и солнечные лучи практически ослепили меня на некоторое время. Недовольно прищурившись, я весьма грубо поинтересовалась:

— Чего надо?

Да, знаю, так с сестрой не разговаривают, но , что же поделаешь, очень я не люблю, когда меня так внезапно будят.

— О. наконец-то, даже и года не прошло! — огрызнулась Милита, которая почему-то держала в одной руке графин с водой.

Переведя взгляд с сестры на посудину и обратно, я недоуменно поинтересовалась:

— А это тебе зачем? — и некультурно ткнула пальцем в предмет в руках Милиты.

— Для антуража! — сердито прошипела сестра. — Я так красивее смотрюсь, когда тебя нужно разбудить.

— А! — пожав плечами, протянула я. — Ну, тебе, бесспорно, виднее...

— Она еще и издевается! — еще более разъяряясь, завопила Милита. — Я тут пытаюсь хорошее дело сделать, тебе же во благо. А она еще и ерничает!

Я? — притворно удивилась я. — Да, никогда!

-Хватит! — окончательно потеряв терпение, рявкнула сестра. — тебя там внизу хахаль ждет, очередной!

— Какой еще хахаль? — невольно вырвалось у меня.

-Самый обычный, предыдущий посимпатичнее был, — преспокойно ответила Милита, — а этот белый какой-то, прям крыса подопытная!

-Крыса? — я вытаращила глаза на сестру, пытаясь сообразить, что это за парень, похожий на крысу, да еще и подопытную, мог меня ждать внизу, зачем только в такую рань я ему понадобилась.

Я, не спеша, поднялась с постели, решая, как следует поступить, а затем обернулась к Милите и поинтересовалась:

— А ему, этому крысоподобному парню, точно я нужна?

— Во, дает! — удивленно проговорила сестра. — Ясное дело, ты! Со слухом у меня никаких проблем нет, он точно спрашивал тебя!

— Замечательно, — задумчиво протянула я, — только, вот, я не знаю парня, подходящего под твое описание!

— Офигеть! — возмутилась сестра. — Ты совсем, дорогая, того, боев своих не различаешь!

Милита в своем репертуаре, даже и не стоило спрашивать у нее ничего. Все равно, она поняла бы все по-своему. Ладно, сейчас спущусь и сама узнаю, кому там я понадобилась в такую рань. Хотя, если подумать, не так уж и рано, посмотрев на часы, заключила я. Стрелки будильника: и большая, и малая — подходили к десяти утра.

Горестно вздохнув, я начала тяжелые поиски расчески. Да, знаю, девушка должна содержать свою комнату в идеальном порядке, только вот у меня этого никогда не получалось. Да. Я старательно складывала свои вещи примерно раз в неделю, однако, уже на следующий день после уборки, все возвращалось на круги своя: одежда редко доходила до шкафа, чаще всего оседая прямо на подвернувшемся стуле, о мелких вещицах, типа расчески, даже и говорить не приходится, найти их не представляется возможном до тех пор, пока я не разгребу завалы из косметики на своем комоде.

Милита скептически поглядывала на меня и, видимо, имела свою точку зрения на мое неряшливое поведение, однако, как это ни удивительно, воздерживалась от комментариев. По крайней мере, пока воздерживалась. Хорошо ей, порядок — это ее маленький пунктик, к которому еще можно прибавить маниакальную страсть к чистоте.

Хотя, мыть руки по пятьдесят раз на день мне совершенно неинтересно. Однако, я примерно могу себе представить, что скажет мне Милита, если я осмелюсь воспроизвести подобную мысль вслух.

Справившись со своей сложной задачей и отыскав — таки дурацкую расческу, я провела ее по волосам. Да, прямо так они и распутались сразу, по одному моему желанию, провозившись с непослушными прядями еще минут десять, я с облегчением отложила гребень и, натянув первые попавшиеся брюки и блузку, вытолкав Милиту, вышла из спальни.

— Ну, и где твой загадочный парень? — поинтересовалась я, оглядываясь на идущую позади меня сестру.

— Был тут, — коротко сообщила мне девушка, — однако, я ничуть не удивлена, так долго собираться, как это делаешь ты, просто невозможно! Любой, даже самый терпеливый, парень сбежит...

Сестра хотела добавить еще что — то нелестное в мой адрес, однако в этот момент из кресла, стоящего к нам спиной, поднялась фигура.

— Все — таки терпеливый, — констатировала Милита и, покачав головой каким — то свои мыслям, оставила нас наедине.

Я во все глаза разглядывала незнакомца, совершенно не узнавая его. Все, вроде, казалось мне знакомым: и светлые, коротко остриженные волосы, торчавшие в разные стороны в картинном беспорядке, и карие глаза, внимательно оглядывающие меня, и добродушная улыбка, с которой незнакомец встречал меня.

— Лидия! — услышала я приятный, чуть хрипловатый голос. — Вот и встретились! Забыла меня!

Я лихорадочно пыталась придумать что-то необидное, чтобы хоть как-то оправдать свою плохую память.

— Лидия! — с легким укором в голосе протянул юноша. — Фер! Меня зовут Фер! Забыла, что ли? Я, конечно, понимаю, прошло уже года четыре, как мы с тобой в последний раз виделись, но, как ты могла забыть друга детства?

— Фердинанд?! — ошарашено воскликнула я. — С ума сойти! Тебя просто не узнать!

— Нуууу, я польщен, — с некоторым самодовольством произнес юноша. — А, вот, nbs вовсе не изменилась, все такая же милашка.

— Ого! Да мы научились льстить, Фер! — смешливо проговорила я.

На щеках юноши немедленно проступил легкий румянец.

— Тебе всегда удавалось меня смутить, Лидия! — с легким недовольством в голосе произнес молодой человек.

— Прости, друг мой, однако, ты просто слишком легко смущаешься! — не удержавшись, проговорила я.

— Подумаешь! — вздернув подбородок, проговорил Фер, явно уже начиная обижаться.

Да, мой закадычный дружок, несмотря на внешние разительные изменения, не претерпел никаких изменений в характере.

Я прекрасно помнила его вспыльчивый и весьма ранимый характер, задеть Фера можно было любым неосторожным словом, однако, мстил за свои обиды он весьма искусно. Нет, мне, девчонке, никогда не доставалось ничего существеннее пары сердитых подколок, однако его друзьям — мальчишкам частенько доставалось по паре увесистых затрещин в лучшем случае, в худшем, Фер мастерски подстраивал какую-нибудь каверзу, в которой, чаще всего, виновен оказывался его обидчик.

Да, вот такой своеобразный характер был у моего друга детства, однако, парень обладал помимо всего еще и веселым, добродушным нравом. Эту сторону себя он показывал только избранным, как он сам говорил. Только те, кому Фер действительно доверял, могли похвастаться тем, что за маской вздорного, сварливого парня находили еще и веселого паренька, постоянно улыбающегося дорогим ему людям.

Я каким-то странным образом была допущена к категории тех, кому юноша доверял. Даже и не помню, как мы вообще познакомились. Фер всегда рассказывал душещипательную историю, как я поделилась с голодным мальчиком половинкой яблока, и именно тогда он понял, кто друг, а кто... В общем, такой сюжет напрочь выпал из моей памяти, однако. Я не возражала против маленькой лжи Фера, и даже сама с удовольствием добавляла в его историю с яблоком все новые и новые красочные описания.

Однако, я давно уже не общалась с юношей: когда нам исполнилось по пятнадцать, родители Фера переехали в другую страну, там отцу юноши предложили высокую, хорошо оплачиваемую должность. Семья практически не колебалась, решение было принято незамедлительно, так Фер исчез из моей жизни. Некоторое время после этого мы переписывались, пару раз созванивались, все время хотели списаться по интернету, однако, как чаще всего бывает, у обоих находились какие-то совершенно неотложные дела, которые и мешали нашему общению.

Так промелькнуло уже целых четыре года. Постепенно я и думать забыла о Фере. И, вот, он, собственной персоной, заявился в мой дом, сидит напротив и улыбается, как в старые добрые времена. Да, он и раньше не низкий и плотный паренек, сейчас вообще вытянулся и стал довольно высоким, а его атлетичному телосложению позавидовал бы даже атлет. Отсюда и мое первое замешательство при виде своего закадычного дружка. Я просто привыкла, что Фер — пятнадцатилетний мальчишка, запомнила его именно таким, а этот взрослый юноша немного шокировал меня.

Стараясь загладить неловкость, неизвестно отчего возникшую между нами, я предложила Феру выпить чаю. Юноша незамедлил согласиться. На удивление нам обоим разговор завязался очень легко и уже через несколько минут мы непринужденно болтали.

Оказалось, что Австралия, куда переехал мой друг детства, Феру совершенно не нравилась: слишком неподходящий ему климат, странные люди , менталитет которых юноша долго не мог понять, а принять не смог и до сих пор, плюс обилие насекомых, которых молодой человек просто ненавидел. Да, отлично помню его панику при виде обычного малюсенького паучка.

В общем, новым местом жительства Фер был недоволен и воспользовался первой же возможностью сбежать оттуда. Все оказалось совсем просто: юноша еще в мою бытность прекрасно рисовал, даже занимался с учителями, которые хвалили его талант и усидчивость. В Австралии же он поступил в какой-то супер навороченный колледж с уклоном на изобразительное искусство, в свое время отправил пару работ на конкурс и победил.

Подающего надежды молодого художника оценили, взяли на заметку и, вот, недавно Феру пришло приглашение об участии в рисовке нового мультипликационного фильма. Работодатели даже не обратили внимания на то, что юноша все еще продолжал учиться, его попросту попросили отложить все дела на некоторое время и приехать к нам, так как именно здесь находилась студия, где будет происходить создание нового шедевра мультипликации.

Фер противился недолго и, уладив проблемы с университетом, приехал, постепенно вживаясь в роль работающего человека. Немного освоившись на съемной квартире, жить у оставшихся в стране родственников он отказался, юноша решил навестить старых друзей, начав как раз с меня.

Я действительно рада была видеть молодого человека, странно, но этих четырех лет словно и не бывало.

Нашу мирную беседу прервал раскатистый звук, оповещавший жителей дома о гостях за дверью. Я уже было собиралась отправиться открывать дверь, предварительно извинившись перед Фером за отлучку, как услышала торопливый топот ног и Милита крикнула мне из прихожей, что откроет сама. Пожав плечами, я вернулась обратно на кухню, мило улыбаясь другу. Не успела я сесть и отпить уз чашки глоток кофе, как в комнату уверенным шагом вошел Даниил.

Зашел, осмотрелся и, заметив, что в кухне, кроме меня, есть кто-то еще, недоуменно уставился на Фера. Юноша же, в свою очередь, уставился на Даниила. Молчаливая пауза затягивалась. Я, немного растерявшись сначала, попыталась как-то разрядить обстановку.

— Даниил , это Фер — мой давний друг, Фер, это Даниил — мой хороший...друг!

Оба, как по команде, нахмурились. Первым тишину разорвал Фер, проговорив веселым тоном:

— Очень приятно познакомиться с теперешними друзьями Ли.

— Ли? — переспросил Даниил, нахмурившись еще сильнее. — Да, мне тоже очень, — с некоторой расстановкой, — приятно.

Затем, повернувшись ко мне и полностью игнорируя Фера, Даниил проговорил:

— Надеюсь, ты не забыла, что нужно время от времени ходить в университет?

От такого нелепого обвинения я слегка опешила и уже собиралась возразить, как в разговор вклинился Фер.

— О, Ли, да ты стала прогульщицей, как я погляжу! В школе за тобой такого пристрастия я не замечал! — преувеличенно весело вещал друг.

— Если честно, я и сейчас за собой такой тенденции не замечаю, Даниил слегка преувеличил действительность, я прогуляла всего лишь один день, да и было-то всего лишь две пары, никто даже и не заметил моего отсутствия.

— Ну, как сказать, как сказать, — Даниил снова вклинился в разговор, — может. Очень даже и заметили.

Испепелив юношу возмущенным взглядом, я решила перейти сразу к делу и поинтересовалась:

— Ну, хорошо, ты так печешься о том, чтобы моя посещаемость была на должном уровне, однако, зачем же ты пришел ко мне в субботу, когда пар у меня нет?

Даниил досадливо поморщился и незамедлительно ответил.

— Ты не допускала такой мысли, что я просто хотел тебя видеть?

— Ты нелогичен, причем тут в таком случае университет? — вопросом на вопрос ответила я.

Стоящий чуть в стороне Фер начал уже откровенно посмеиваться. Окинув друга ледяным взглядом, Даниил сердито ответил:

— Прости, что побеспокоил, — и быстрым шагом покинул кухню, не сказав ни слова на прощание, ни мне, ни Феру.

— Ого! Какой у тебя друг сердитый и нервный! — весело проговорил юноша. — Ты его. По-моему, отшила!

Я, молча, смотрела в одну точку на столе. Да, некрасиво как-то получается. Даниил, вроде, приехал, чтобы со мной увидеться, а я как-то глупо себя повела, не знаю даже, что на меня нашло...

— Прости, Фер, я вынуждена тебя на некоторое время оставить, — внезапно проговорила я и выбежала из кухни.

Я надеялась, что Даниил еще не уехал. Так и было: юноша стоял возле своего мотоцикла, которым он сменил свое машину, и задумчиво поглядывал себе под ноги.

— Даниил! — окликнула я молодого человека.

Тот неспешно обернулся и равнодушно посмотрел на меня.

— Чем мне оказана такая честь? — зло усмехнулся он. — Как же ты оставила своего друга?

Слово "друг" Даниил выделил особенно.

Не обращая внимания на колкие слова юноши, я взяла его за руку и, посмотрев в глаза, проговорила:

— Извини, я сегодня переборщила, даже не знаю, что на меня нашло!

Даниил тяжело вздохнул и внезапно сжал мою ладонь.

— Бывает, — наконец проговорил он, — я тоже хорош, вспылил...

Снова молчание, на этот раз вовсе не тягостное.

— А зачем ты, собственно, приходил? — наконец озвучила я интересовавший меня вопрос.

— Да так, — после недолгих раздумий проговорил молодой человек, — хотел тебя погулять пригласить, но, я вижу, ты занята...

— О, мне очень жаль, но мы с Фером не виделись уже четыре года, он ненадолго приехал в страну, пришел ко мне, я просто не могу сейчас его бросить, может, встретимся вечером?

— Идет! — легко согласился Даниил. — Тогда, до вечера?

— Ага! — заулыбалась я.

Осторожно поцеловав меня в висок, Даниил сел на мотоцикл.

— Где же твоя машина? — внезапно поинтересовалась я.

— Ааа, дома, — протянул юноша, — поднадоела она как-то!

— Ну, да, разнообразия захотелось, — подначила его.

Согласно кивнув, молодой человек резко сорвался с места. Что ж, до вечера, Даниил!

Фер по-прежнему ждал меня в гостинной. Когда я вошла в комнату, юноша задумчиво поглядывал в окно, удобно развернув кресло. Услышав шаги, друг детства задумчиво приподнял голову, рассеянно поглядев на меня. Я тоже уставилась на него в ответ. Внезапное появление Даниила словно что-то испортило: придумать, о чем поговорить, было довольно трудно как мне, так и Феру, поэтому молчание затягивалось.

Я уже перебрала в мыслях огромное количество тем для разговора, так и не остановившись ни на одной, когда юноша, оживившись, проговорил:

— Знаешь, Лидия, я совсем забыл! — запустив руку в карман брюк, молодой человек что-то там сосредоточенно искал. — Вот!

Я уставилась на его протянутую ладонь, на которой лежало тоненькое колечко с едва заметным желтым камешком.

— Ты не подумай ничего такого, — слегка растерянно проговорил Фер, видимо, осознав неоднозначность своего подарка, — просто родители сказали, что тебе обязательно нужно что-нибудь подарить, ну, не виделись давно, все такое...Ну...в общем, я зашел в магазин, попросил продавщицу помочь, а она впарила мне это. Бери!

Друг с силой впихнул мне в ладонь украшение.

— Эээ, да, спасибо, Фер! — проговорила я, разглядывая подарок. — Наверное, не стоило утруждаться.

— Нет, пустяки, — проговорил парень. — Слушай, давай как-нибудь встретимся на днях, а-то мне нужно бежать сейчас?

— Конечно, Фер, — отозвалась я, — непременно, встретимся.

— Ну, я пойду, — проговорил юноша и, улыбнувшись, добавил, — проводишь?

Не отвечая, я встала и направилась вслед за юношей.

Когда я появилась в прихожей, тот уже, обувшись, дожидался меня.

— Быстро ты! — удивилась я.

— Да, я такой! — с пафосом отозвался Фер.

— Хвастун! — сдержаться было просто невозможно.

В ответ юноша лишь фыркнул.

— Не скучай! — короткий взмах рукой на прощание и юноша ушел.

Немного помедлив, я все же решила примерить подарок Фера. Колечко подошло как раз на средний палец левой руки. Вытянув ладонь, я еще несколько минут полюбовалась, как поблескивает камешек в лучах солнца, которые проникали сквозь окно прихожей.

Весьма милый подарок, даже и не ожидала от Фера такого. Что ж, я, кажется, обещала Даниилу прогулку, надо бы позавтракать и начать собираться заранее, иначе, как у меня обычно случается, буду в последний момент искать, что одеть, а, не найдя задуманного, натяну первое попавшееся, а вещь окажется либо мятой, либо испачканной. Даниил при таком раскладе ждать меня будет довольно долго.

Несмотря на свои долгоидущие планы, собираться я так и не начала. Долго и с чувством завтракала: варила кофе, перед этим непомерно долго разыскивая по кухонным шкафам любимые пряности, растягивая удовольствие, медленно намазывала на бутерброды шоколадное масло, затем мне показалось, что кофе слишком горячий; я начала запивать его холодной минералкой.

После завтрака была ванна с пеной и прочими женскими штучками. Ничего не могу с собой поделать: люблю понежиться в теплой водичке с пеной, да еще и с книжкой в руках, с детства эта привычка, уже сколько книг так перепортила, а все равно не могу отказаться.

Сегодня я точно так же, приготовив воду нужной температуры, погрузилась в мечтания, сжав в руках очередную книжку. Сегодня мой выбор пал на книгу о мальчике, продавшем свой смех. Я читала ее в последний раз много лет назад, даже не знаю, отчего мне сегодня захотелось вновь освежить сюжет в памяти.

Строчки заплясали перед глазами, я вглядывалась в книгу, но внезапно поняла, что нахожусь в каком-то непонятном помещении, в кромешной темноте светила одинокая свеча, стоящая на огромном письменном столе. За столом кто-то сидел спиной ко мне.

В растерянности, я молча стояла и посматривала на едва освещенную фигуру.

— Ты пришла! — услышала я подозрительно знакомый голос.

Уже через мгновение передо мной стою я, только взгляд странный какой-то, лукавый, волосы растрепаны, на щеке чернильный след.

— Кто ты? — растерянно восклицаю.

— Я — это ты! — невозмутимо отвечают мне.

— Такого просто не может быть!

— Может — может, — смеется вторая я. — Жаль, что ты так долго отрицала мое существование. Но ничего, мы наверстаем упущенное, ты быстро научишься, это не сложно!

— О чем ты говоришь?

— Посмотри сама, — незнакомая я махнула рукой в сторону стола.

Я подошла поближе. На огромной полированной поверхности не было ничего, кроме потрепанной довольно объемной книги. Страницы были заполнены от руки явно моим почерком, написано было что-то совершенно невообразимое, мельком глянув, я успела выхватить лишь странные строчки об сохраненных жизнях, записанных в книги...

Бред! Полнейший бред!

Я резко развернулась ко второй себе.

— Что все это означает? — срываясь на крик.

— Ммм, ты сейчас не поймешь, к сожалению, потом поговорим, думаю, теперь с этим не возникнет проблем, — криво улыбаясь, ответствовала я.

— О чем ты?

— Тебе пора! — еще больше растянув губы в улыбке, проговорила вторая я и с силой толкнула мен в грудь.

Очнулась я в ванне. Судорожно глотая ртом воздух, выскользнула из остывшей воды, подняла упавшую на сей раз на пол книгу и, завернувшись в халат, опираясь на стенку вышла из ванны, все еще находясь в состоянии легкого шока от столь странного кошмара с моим участием.

Зайдя к себе в комнату, я с облегчением рухнула на кровать. Правду говорят, нельзя спать днем.

Остаток времени до прихода Даниила прошел вполне сносно: я успела и отойти от дневного кошмара и собраться вовремя. Вот, я уже стою на крыльце, поглядывая на подъезжающего Даниила. Он снова на своем байке, хорошо, что я решила покрасоваться в брюках, иначе мне пришлось бы переодеться.

— Ты провидица? — вместо приветствия поинтересовался юноша.

— Ты это о чем? — вопросом на вопрос ответила я.

— Я к тому, что ты великолепна, да и удобно будет.

— А ты, как я погляжу, мысли читать умеешь! — таинственно выдала я.

— Это еще почему? — теперь настала очередь Даниила удивляться.

— Когда увидела тебя на мотоцикле, сама подумала об удачном выборе наряда для прогулки!

— Значит, мы друг друга стоим, — подвел итог Даниил.

— Нууу, не знаю даже, — задумчиво протянула я.

— Не знаешь, значит? — ухмыльнулся юноша, подходя ко мне ближе и заключая в объятия.

— А если так? — прошептал он мне на ухо.

От его горячего дыхания возле моего уха я совсем забыла, о чем мы говорили до этого. Поэтому мне не оставалось ничего, кроме как молчать, нежась в сильных объятиях.

— Ну, так как? — повторил вопрос Даниил.

— Прости, но я совсем забыла, о чем мы говорили до этого, — несколько смущенно признала я.

— Думаю, я на это и рассчитывал, — несколько самодовольно заявил юноша.

— Ну, тебя! — обиженно воскликнула я, вырываясь из объятий.

— Не сердись, Лидия, — проводя кончиками пальцев по моим волосам, прошептал Даниил.

— Я подумаю, — все еще обиженно произнесла я.

Усмехнувшись, молодой человек произнес:

— Ну, что, прогулка по ночному городу?

— Отчего нет? — риторически поинтересовалась я, оглядывая двухколесного 'зверя' Даниила.

Юноша не мешал мне, явно довольный произведенным эффектом.

— Знаешь, напоминает какой-то фильм, у меня сестра такие запоем смотрит, главный герой приезжает к девушке своей мечты на крутом байке, они всю ночь ездят по ночному городу, любуясь звездами, ну и так далее.

— Что же нам мешает сделать что-нибудь в духе подобного сериала? — живо поинтересовался Даниил.

— Мммм, думаю, ничего!

— Я тоже так думаю, — был ответ.

Не тратя больше времени на разговоры, молодой человек сел на мотоцикл и помог взобраться мне.

Вот уже взревел двигатель, как меня осенило.

— Постой, в любом таком сериале главный герой отдает шлем своей даме сердца.

— Ты видишь у меня шлем где-нибудь? — вкрадчивым голосом поинтересовался Даниил.

— Нет!

— Так о чем речь?

— А он должен быть или это художественный вымысел?

— Понятия не имею, — невозмутимо ответил юноша. — У меня его никогда не было.

— Кто бы сомневался, — тихонько пробормотала я.

Даниил, видимо, услышал: очень уж веселой стала его улыбка.