1730 год. Июль. Прививка совести

— Нельзя стирать, это прах веков!— Владимир, бросив взгляд на часы, рычит:

— Виктория, время! Марш сюда! Что у меня получилось?

— Ой!

— Узнала? Ага, она самая, у нас — "Гирлянда Кротова", у них тут, в Рашке Федерашке — патент RU 2335731 (активная ссылка доступная для просмотра), у бурятов прошлого века — "Бубен Смерти". Классика не стареет! Держи замедлители детонации... да гляди, осторожней! Делай раскладку на "Большую гамму", продолжительностью пять секунд. Только внимательно соединяй! Направления стрелок не перепутай... Я сейчас... Не копайся, там что-то затевается!

Девушка на секунду замирает, словно готовится к прыжку в холодную воду. Лицо её опять твердеет, губы сжимаются в нитку, движения рук становятся точными и плавными... Один за другим дергает из ячеек упаковки трубки пиротехнических реле, похожие на толстые карандаши. Бормочет себе под нос, видимо, заученные наизусть последовательности чисел... "третья секция — сто двадцать пять, добавочный двести миллисекунд, четвертая секция..." Длинные отрезки детонирующего шнура, через пары замедлителей, соединяют пакеты с медным купоросом в единую цепь. Я и Виктор наблюдаем... Последний пакет. Стоп! Кажется, она плачет. Почему? Вернувшийся Владимир обнимает её за плечи. Виновато объясняет:

— Иначе не прорваться — патронов мало.

— Ты что, сдурел? Это же пакет-самоликвидатор!

— А у нас других средства инициирования больше нету... От пули шнур может не сработать.

— А как собираешься попадать?

— Лежа!

— И что со мной будет?

— Живая домой вернешься!

— А как же ты?

— И я вернусь, если всё сложится... Ну, подумаешь, без самоликвидатора... Скажу, что ты меня, в случае чего, обещала пристрелить лично! Ведь обещала же? Вот и сдержишь данное слово.

— А я всё равно тоже, вместе с тобой!

— Я тебе запрещаю! О ребенке подумала? Думаешь, я ничего не заметил?

Двое стоят обнявшись. Может быть, в последний раз. Я тебя никогда не забуду... Я тебя никогда не увижу...

Оживает мобильник... Ну?! Вкрадчивый голос осведомляется:

— Что там делают ваши гости?

— Похоже, прощаются перед смертью!

— Кх-м! Это... пока лишнее, они нам... очень нужны. Можете так им и передать! Выходите из дома, по одному — через калитку, на улицу... Иначе — штурм.

— А если нет? Если мы не выйдем?

— Та-пи-пи-пи... — обрыв связи, экран продолжает светиться, сеть есть. Без перерыва, другой голос:

— Григорий Иванович, извините, обстоятельства поменялись. Через пять минут к вам... к ним... прибудет официальный представитель администрации. Считайте, это начало переговоров на государственном уровне... Понимаете?

Кашляю, что бы привлечь внимание.

— Ребята, тут к вам официальная делегация. Типа представитель от города, с прицелом на более высокие инстанции. Будете встречать? — Владимир ухмыляется:

— Что я говорил? Сработало! А как же, сейчас примем! Вика, готовь стол... Я быстро, остался последний штрих.

Хватает своё сооружение и с ним выбегает на улицу. Раз-два... В окна видно, как один конец веревки затягивается петлей вокруг верхушки электрического столба. Три-четыре... На верхние ветки высокой сливы напротив рывками подтягивается второй конец. Гирлянда пакетов, опутанных, как коконы, детонирующим шнуром, повисает над прогалиной, перед фасадом. Странно... Сигнализация взрывная это у них, что ли такая? Фейерверк, не фейерверк... Кто его увидит? Вокруг же деревья, настоящий фруктовый лес. Но! Во всяком случае, мы сие зрелище точно не пропустим. А что внутри? Ого! Чашки-кружки убраны, два стакана сдвинуты на край. Самовар вообще на полу. Скатерть перевернута чистой стороной кверху и выглядит почти не запятнанной. С двух сторон стола — два стула. Как для глав делегаций. На дальнем краю, рядом с ними и ещё не початой бутылкой газировки — незнакомого вида ноутбук. Поверх календаря, за спиной будущего секретаря на этих переговорах, Виктор с Викой вешают на глухую стену драпировку. Ничего себе! Красное прямоугольное полотнище один к двум, в верхнем углу золотые серп и молот, над ними обрамленная золотой каймой красная пятиконечная звезда. Откуда взяли? Только гимна СССР тут и не хватало... А мы — наблюдатели. На диванчик задвинули... в дальний угол. Возвращается Владимир.

— Один вопрос! Этот люк в погреб? Он у вас свободен?

— Как космос! Предпоследние воры, вместе с телевизором унесли даже пустые банки. Только лестница и осталась... — открывает, смотрит в темноту...

— Годится! В смысле — вам пригодится.

— Дожил! Владелец дипломатической резиденции, с подземным бункером? Виктор, не суетись, садись рядом!

Вот и свиделись. Владелец вкрадчивого голоса — в совершенно не идущей ему форме бойца ОМОН. Звание не определить — погоны пустые. По виду — слегка за сорок. Держится уверенно, не меньше, чем на полковника. Решительным шагом входит в заранее распахнутую дверь. Озирает обстановку. Хе... Смотрите, ваше благородие... Я даже плафон лампы дневного света от пыли протер. Что бы вам лучше видеть. Принял посильное участие, дык... Замечает советский флаг... Аристократическая мимика... удивленно поднимает бровь. Типа, даже так? Вика, образцовым секретарем, замерла в торце стола... Рядом, на штативе, большой проволочный шар. Хотя места мало. Провод от шара тянется к коммуникатору на руке девушки. В её ухе черная горошина телефона. Владимир поднимается навстречу гостю. Кобура пистолета на виду. Официоз... Чеканит, как на плацу:

— Командир четвертой группы Свободного Поиска, Владимир Репа, Советский Союз!

— Очень рад! — Вика тихо саркастически хмыкает. Дальнейшая речь гостя звучит под этот аккомпанимент.

— Я уполномочен сообщит вам...

— Хм...

— ...о согласии администрации нашего города...

— Хм...

— ...на моё участие в освобождении заложников...

— Хм....

— Меня зовут Василий Михайлович...

— Хм...

— Надеюсь на ваше разумное понимание и сотрудничество...

— Хм... — словесный поток струится ласковым ручейком.

— Будем знакомы! — тянет вперед руку. Владимир на рукопожатие не отвечает. Смотрит застывшим взглядом, правая рука лишь чуть подергивается, на шее ходит кадык... Судорожно сглатывает, ещё раз.

— Ик! Ик! Вы пока садитесь, я сейчас...— Вика комментирует с места:

— Вежливый попался! А что дальше?

— Я так вот сразу не могу. Ик!

— Кто здесь командует? Не знаешь, что делать — действуй по инструкции!

— Да?

— И кто тут главный двоечник? У тебя, где по "Доп-3" стажировка была? — Владимир, растерянно отвечает:

— Ну, в устье Конго, мы там работорговцев гоняли.

— Тогда какие проблемы? Забыл, кто он и откуда?

— Ну, это...

— Представь, что он португалец! — пришелец растерянно вслушивается в непонятный ему диалог. Владимир снова судорожно сглатывает... Напрягается. Продолжая стоять, произносит неприятным лающим голосом:

— Пожалуйста, честно назовите своё имя, фамилию, должность и воинское звание!

— Я сказал, меня зовут Василий Михайлович... — быстрое движение... Крак!

— Ой! Вы что делаете?! — Владимир, лающим голосом:

— За каждый ложный ответ я вам буду ломать по одному пальцу! При попытке сопротивляться — убью на месте... Понятно?

— Да как вы смеете?! Как законный представитель Российской Федерации...

— Хм!

— Ик! Крак!

— Ой! Да вы что, с ума сошли? — Владимир, красный как рак, явно крепится из последних сил. Какого черта он завелся? Продолжает, тем же лающим голосом:

— Вы находитесь на территории Союза Советских Социалистических Республик, но свободно можете сейчас же её покинуть!

— Это из-за флага на стене, что ли? Так нет его, Союза, скоро двадцать лет! Наоборот, это я как служащий ОМОН...

— Хм!

— Ик! Крак!

— Ой! — посланник страдальчески рассматривает искалеченную руку... — Я вам, молодой человек, чистую правду говорю...

— Ик! Ик! — Вика вскакивает с бутылкой минералки и стаканом.

— Немедленно прекратите! Объявляю технический перерыв! Вот, — ставит посуду, — выпей водички и успокойся!

Не меняясь в лице, коротко и страшно, бьет сидящего ребром ладони ниже уха. Придерживает тело за воротник и аккуратно укладывает головой и руками на стол.

— Эх вы, мужики... Свободен! — Владимир пулей мчится к двери. На ступеньках крыльца переламывается пополам.

— Бу-э-э-э! — его рвет, обильно и долго. Вика встречает на пороге, подает стакан воды. Владимир жадно пьет. Смотрит на развалившееся по столу тело... Меняется в лице и бросается обратно на двор... — Бу-э-э-э!

— Григорий Иванович, вы мне поможете? Подержите его вертикально, — ловко обхлопывает тушку. Расстегивает ворот у горла, лезет во внутренний карман. — Так! — достает несколько разноцветных "корочек", бегло их перелистывает... смотрит на свет... Выбрав нужную — перебрасывает через стол, остальные раскладывает в ряд. Бледный Владимир вернулся. Ловит "корку" на лету. Внимательно рассматривает.

— Ага, похоже на настоящее! Значит, все прочие — документы прикрытия... — Вика ныряет на прежнее место. Щелкают клавиши...

— Сверим информацию... Вроде он! Емельянов Роберт Андреевич, 1964 года рождения... полковник ФСБ... Женат... имеет высшее юридическое образование... Тогда понятно, отчего датчик четко реагировал! -разворачивает компьютер экраном в мою сторону, — Похож?

Насколько могу судить — точно. Но, медлю с ответом, разглядываю очередной их девайс. Изображение на экране невероятно четкое, больше похоже на журнальную фотографию. Зато динамика экрана видна глазом. Смена кадра растягивается на доли секунды. Раскладка клавиш практически стандартная.

— Подтверждаете опознание? Это хорошо! Так и запишем... Виктор, ты тоже его узнаешь? — значит, мы им тут и для процедуры нужны... Как понятые или как типа законные представители местного населения... Интересно! — Володя! Ты как, уже в норме? Может, пусть ещё немного полежит? — тот, морщась, протирает ладонями лицо...

— Оживляй!

Вика, щелчком пальцев, отбивает кончик стеклянной ампулы, щедро выливает содержимое на тампон. Дергает тело за воротник, прислоняя к высокой спинке стула. Немилосердно прижимает источающую запах нашатырного спирта вату к носу пострадавшего.

— А! Ап-ап-ап... Пфу!

— Как себя чувствуете? Заметно лучше? Не беспокойтесь, это не надолго! Объясняю, если, пока что, ещё не поняли. Территориально, ваши и наши миры совпадают. Вывод? Здесь и сейчас — территория СССР. Потому, что здесь — мы. У себя вы привыкли врать. У нас, взрослым людям, полагается немедленно отвечать за каждое сказанное ими слово собственной жизнью. Короче, сказка кончилась. Добро пожаловать в реальный мир! Водички не желаете?

Наливает из бутылки во второй стакан...

— Плиз! — продолжает, уже порхая руками над клавиатурой ноутбука — Мы тут, всё что хотели, Роберт Андреевич, уже уточнили и пробили по базе данных. Вопреки вашему желанию. Учтите. В качестве должностного лица, вы нас совершенно не интересуете. Врете много! Владимир вас уже обязан пристрелить... Если хотите пообщаться, то только в частном порядке. Без претензий на официальность.

Разоблаченный ФСБшник дико озирается.

— Григорий Иванович, вы-то в порядке?

— Абсолютно!

— Хоть вы мне объясните, что эти наркоманы тут себе позволяют? — Виктор хрюкает от истерического смешка.

— Ой, не могу! Наркоманы! Они пива и то не пьют!

— Тогда, что это с ним такое было? — Виктор неожиданно становится серьезным.

— Острый приступ отвращения. От тебя, дядя, Вову конкретно тошнит. Широкой души человек — мог бы и убить, — Вика, включается в разговор:

— Роберт Андреевич, если верить его личному делу, человек умный и эрудированный. Кстати, большой любитель и знаток советской фантастики. Любимая его книжка "День свершений" Виктора Жилина. Как ни странно — он до сих пор её перечитывает. Полагаю, способен верно оценить ситуацию. Но, нам с ним общаться, Григорий Иванович, ... тяжело... Извините. Поможете?

М-м-м-дя! Сегодня, весь вечер на арене, любимец публики... клоун Гоша. Вашу мать! Оно мне надо? С этим вкрадчивым разговаривать — самому опомоиться. Но, ноблис оближ... Родное и любимое ФСБ, в лице своего слегка потрепанного представителя, обращает на меня совиный взор.

— Что происходит? В понятных вам категориях — Румата Эсторский из Владимира не получился. А как вам понравилось в роли дона Рэбы? — мой собеседник гладит шею, бережно кладет на стол увечную руку, мрачно отзывается:

— Спасибо, хреново.

— Тогда, может быть, прекратим эту бесполезную дискуссию?

— Не имею права — приказ.

— Так озвучьте его!

— Не имею права, он секретный.

— От нас-то, что вам надо?

— Вывести из дома заложников, назначить условия сдачи, проследить за их выполнением. Можете догадаться, просто так мы убийство прокурора оставить не можем. Григорий Иванович, вас-то что здесь удерживает? Хотите поучаствовать в отражении штурма? Они дадут вам "Парабеллум"? Предоставят политическое убежище? Черт побери! Неужели вам не ясно, что ставки так велики, как никогда раньше! Если эти двое, — кивок в сторону молчаливой парочки, — действительно из другого времени... или другого мира, то это... Вмешивается Вика:

— Полный переворот в мировом политическом раскладе. Так? И ради обладания такой тайной правительства пойдут на любые преступления, как будто их ещё мало. Ради сохранения этой тайны они тоже пойдут на любое преступление, что мы сейчас наблюдаем.

— Очень рад, девушка, что вы меня понимаете!

— Хм!

— Поясните?

— Опять соврали, Роберт Андреевич. Зачем?

— А, так это у вас стоит бесконтактный детектор лжи? Очень любопытная конструкция! И какая надежность?

— Абсолютная... Если человек уверен в своей правоте. И если не уверен — тоже. А когда сомневается... можно уточнить. — в глазах полковника загорается огонек. Информация!

— Вы им проверяете всех подряд?

— Нет, только тех, кто хочет с нами общаться, остальные нам безразличны.

— Значит, я в любой момент могу встать и уйти?

— Точно!

— И, что будет потом, вам тоже безразлично?

— Это уже не ваше дело. Понадобиться стрелять — будем стрелять. Понадобится умереть — умрем... Русские не сдаются! Мы будем драться до конца не потому, что считаем свою мораль самой лучшей на свете, а потому, что нас тошнит от вашей. Впрочем, вы, наверное, заметили. Мы согласны терпеть ваше присутствие, но вам придется научиться вовремя убираться с нашей дороги. А "сферы" (понимаете о чем я?) больше нет. Навсегда... — полковник недоуменно замирает.

— Что навсегда?

— Мы. Контакт между мирами. Конфликт между морально-правовыми системами. Сегодня — ваш "День свершений".

Вмешиваюсь я.

— Роберт Андреевич, у них там коммунизм. Рядом с феодализмом, рабовладением и как бы не первобытно-общинным строем. Вперемешку. А железного занавеса нет. Каждый выбирает по себе. С открытием порталов (термин корректный?) в винегрет культур включена территория, как они выражаются, Земли-1. Что вы хотите от молодого человека? Он сделал то, о чем мечтали его прадеды. Вернулся. И видит на месте великой страны, которую всю жизнь заочно считал Родиной, гнусную помойку. Так мало того, из этой помойки вдруг выныривает живой кусок говна, обращается к нему человеческим голосом. Протягивает руку дружбы! Здоровая физиологическая реакция организма, не более, — Вика в углу тихо хихикает. Гость недоуменно поворачивается.