Гамбит старого генерала

Освобожденная СЕТЬ поскакала в направлении жилища волшебника. Иногда, на неровностях почвы, ее сносило в сторону, но линь, сразу же возвращал ее на прежний курс. Фигурка хоботуна при этом кружилась во всех плоскостях сразу, скакала и подпрыгивала с переменными частотой и амплитудой, дергалась туда-сюда. Если вестибулярный аппарат у животного не справится с такими нагрузками, то приступ морской болезни гарантирован. Впрочем, д'Аранж так и так собирался подвергнуть его подобному испытанию так что можно считать что он лишь опередил график.

— Забавный зверек?!! — воскликнула девушка. — Что ж, может быть для вас так оно и есть... До поры до времени.

— Неужели ж он способен причинить неприятности? — поинтересовался д'Аранж. — Мне показалось, что он довольно безобиден.

— Безобиден?!! — вновь переспросила она и горько усмехнулась. — Волшебник д'Аранж, вы помогли мне и я вам благодарна. Хотелось бы вернуть долг, но боюсь, мало чего могу сделать. Поверьте, очень неприятно такое вам говорить, но, начиная с этого момента, вашей жизни угрожает огромная опасность.

Здравствуйте, пожалуйста — называется, приплыли.

Глава 4

Впрочем, если Марисабель всерьез рассчитывала ошеломить или напугать д'Аранжа, то она здорово просчиталась. Даже заставить вздрогнуть чародея лейтенант не смогла. А уж всякие там ерундистики: смертельная бледность, залившая чело, липкий хладный пот, обильными струями сбегавший по лбу и тому подобное... нет, такого не было. Оставьте эти штучки для женских романов, где они встречается на каждой второй странице, а у нас с вами, серьезная историческая книга.

Колдун же оказался настоящим мужчиной. Крепкий, закаленный невзгодами бесконечных лет — наверняка совсем не такой, каким вы представляете волшебников. А все оттого, что видите в основном не колдунов а колдунишек. Бездарей и лентяев, готовых лишь на высокоученые словоблудия, а не на реальные дела достойные магов. Частенько даже не способных постоять за себя и, вынужденных лебезить перед сильными мира сего. Или мира иного, если квалификация им это, все же позволяет. Но не в этом суть.

Главное то, что общественное мнение складывается по некоторым, примелькавшимся публике, но решительно недостойным типам, занимающихся рэкетом и обманом обывателей и заслуженно за это презираемым. В то время как настоящие чародеи, мастера своего дела, вынуждено отошли на второй план и широким массам совершенно не известны.

А ведь это именно они, настоящие маги; это они повелители стихий и вершители судеб, скромные герои астрального мира и всемогущие властелины вселенной. Просто примите это к сведению и не считайте всех без исключения волшебников рассеянными и слегка трусоватыми умниками, только лишь на том основании, что ближайший к вам представитель этого сословия так выглядит. Или законченной аморальной сволочью, потому что вы что-то такое про соседнюю деревню слышали. Помните о титанах, вроде Лорда-Протектора Большого Парка, великих магах способных заклятьем передвинуть гору и вырастить сады в безводной пустоши, а при известиях о неминуемой и близкой смертельной опасности ( согласитесь, довольно неординарном, известии ) спокойно пожимающих плечами: дескать, что ж тут такого?

Именно так, д'Аранж, услышав грозное предупреждение Марисабель, кстати, и поступил. Глянул удивленно на девицу, машинально посмотрел вокруг, потом опять на нее и пожал плечами. Можно подумать, в первый раз ему что-то угрожает. Эка невидаль.

Хотя, если честно, то давно уже никто не пророчил ему ничего подобного и он, прямо скажем, как-то уже и подзабыл что при этом надо ощущать. Нет, он припоминал, что, услышав такое по отношению к себе, люди склонны проявлять сильные эмоции. Все кого он знал, как правило, так и делали... теряли хладнокровие, начинали нервничать и совершали всякие, порой очень эксцентричные и странные поступки. Кто-то ударялся в панику и оцепеневал от страха, кто-то, наоборот, преисполнялся отчаянного героизма и совершал решительные глупости.

Однако лично для себя д'Аранж все это считал неприемлемым. Ему гораздо больше подходило вдумчивое решение возникающих вопросов, их скрупулезный анализ, доскональное планирование и методичное выполнение задуманного. Ведь даже скоротечная война с дикарями, при всей своей спонтанности, могла бы поразить любого военного историка гармоничностью, продуманным ходом ведения и, с учетом всех факторов, предсказуемой безальтернативностью финала.

Вот и теперь пугаться он не стал. Но и выслушать Марисабель не отказался. Не то что бы воспринимал всерьез ее опасения, скорее с познавательными целями, или даже из вежливости. Пусть выговориться, поостынет немного, а вот когда эмоции улягутся, тогда можно будет и о деле поговорить.

— Смертельная опасность? — переспросил маг спокойно, тщательно маскируя иронию. — Неужели?

Девушка тоже старалась не выказывать чрезмерного волнения, но оно было сильнее ее и прорывалось наружу. Марисабель не могла удержаться, от того что бы постоянно не оглядываться, словно ожидала появления кого-то еще. Кажется, будь на то, только ее воля, она уже давно снялась бы с привала и отправится дальше. Возможно, сейчас она как раз так и поступит. И неважно, поверит ей этот странный маг-отшельник или же останется при своем, это уже не ее проблемы. Впрочем, Марисабель сочла своим долгом не бросать его сразу, а хотя бы попытаться убедить.

— Именно так, — горячо заговорила она. — Послушайте, я не сомневаюсь что вы волшебник и знакомы с тайными науками, но, поверьте мне, сейчас вам лучше всего подыскать себе укрытие понадежнее. Не знаю когда точно, но совсем скоро здесь начнется самый настоящий ад.

Движением бровей д'Аранж выказал заметное недоверие, главным образом к тому, что она этот самый настоящий ад может себе хотя бы приблизительно представить, но, когда девушка заметила его сарказм и прервалась, маг предложил ей продолжать. Мгновение Марисабель колебалась, стоит ли совершать заведомо бессмысленный подвиг и терять время в попытках убедить этого упрямого скептика, практически уже обреченного и не понимающего всего ужаса своего положения. Явно еще не знакомого с великим и могущественным злом, что устремилось по ее следу и, ( о ужас! ) все-таки сумело догнать.

Д'Аранж без труда читал эти ее мысли на затуманенном тревогой челе, он даже начал немного опасаться, что тревога эта окажется преобладающей и стоит оглянуться, как девушки и след простыл. В его планы такой поворот событий решительно не вписывался, и колдун задумался, как бы еще успокоить эту взволнованную особу. Но как? Явная и несомненная демонстрация могущества успеха почему-то не имела...

— Не верите? — с сожалением констатировала девушка. — А жаль. Если поторопитесь, вы еще можете успеть покинуть эту несчастную землю, до того как сюда придет армия Сорганазеллы.

— Па-азвольте, это не несчастная земля, — живо откликнулся волшебник, задетый за больное место. — Это почти уже Великий Древний Парк, и я, как его хранитель, никуда отсюда не собираюсь. Кстати, что здесь делать солдатам Сорганазеллы, да еще и в составе целой армии?

— Убивать, грабить, разрушать, — пожала плечами Марисабель. — Что же еще?

"Ну-ну", — подумал д'Аранж. Сорганазелла, такое же государство-полис что и Коргадол, всегда было его вечным и непримиримым врагом и ожидать другой оценки из уст лейтенанта было бы просто смешно.

— А все-таки? — поинтересовался маг.

В то, что какому-то "городишке", пусть и занятому активной внешней экспансией, вдруг стало позарез необходимо разрушить Парк, верилось с трудом. Скорее боевики идут за самой Марисабель и до остального им нет дела. И не целой армией, а отрядом в пять, ну, может десять, человек и это в лучшем случае. То есть в худшем.

Правда они могут быть неплохими вояками. Даже не могут, а почти наверняка... Простая логика — если Марисабель, которая, как ему показалось, является мастером фехтования и, при этом спасается от кого-то бегством, следовательно, этот, простите, эти "кто-то" тоже знают толк в драке. А раз так то... То есть можно смело утверждать, что считаться со словами д'Аранжа о преимуществах мирного разрешения любого вопроса, едва ли станут. А д'Аранж, как уже говорилось, жестоким не был, и не любил делать больно, пусть даже и тем, кто этого заслуживал.

— Вот у них и спросите, — разозлилась Марисабель. — Когда они будут здесь. Кто знает, вдруг, уже через пять минут...

— Я знаю, — перебил ее д'Аранж. — Ни через пять и ни через десять. Может быть завтра с утра, или скорее к обеду. Может и много позже, но ни в коем случае не раньше.

Марисабель пристально посмотрела на мага.

— Вы уверены?

Чародей снисходительно улыбнулся ей, словно ребенку.

— Не будь я, д'Аранж Утонченный, Лордом-Протектором Великого Парка, если это не так. — И видя, что сомнения все еще гложут доблестного адъютант-лейтенанта продолжил. — Как долго вы отдыхаете под деревом?

— Ну, с пол... часа, — предположила девушка и осеклась. Определенно, она начала понимать, куда клонит чародей.

— Вот видите, — добродушно подтвердил он ход ее мыслей. — Всего полчаса, а я уже здесь и даже с трофеем. — Широким, нарочито ленивым жестом он указал на прыгавшую уже довольно вдалеке сферу СЕТИ. — Как понимаете все вокруг под надежным контролем. Не то что армия, мышь не проскочит.

Последнее было явным преувеличением, вставленным для красного словца оборотом речи, что понимали и она и он, и он понимал, что она тоже это понимает, однако, подействовало. Эффектная поимка хоботуна не произвела, если помните, на девушку особого впечатления, но упоминание сроков, в которые уложился волшебник, ее сразило. Оперативность колдуна и профессионализм его погранслужбы, подействовали на, привыкшую мыслить военными категориями, девицу, магическим образом. Даже сильнее чем сама магия.

Времена линейных тактик, когда побеждала та армия, что была просто численно больше и тяжелее закована в металл, подходили к концу. Начиналась эра маневренных войн, где успех зависел от выбора наиболее выгодного места и времени для решающего удара. Марисабель, таким образом, просто не могла не оценить достоинств системы наблюдения и контрнаблюдения д'Аранжа. Она, наконец, начала осознавать, с личностью каких масштабов свела ее судьба. Поверила, что никто ( и ничто ) ей не угрожает, успокоилась.

Сам д'Аранж при этом отметил, что его гостья довольно эмоциональна, это плюс, но контролировать чувства, в основном, умеет. А это еще один плюс. Ее милитаризм, хотя и умаляет в какой-то степени несомненные достоинства, но в вину лично ей его ставить нельзя. Девчонка росла и воспитывалась под звон мечей, а не под пение соловьев и оды менестрелей, поэтому считает будто так и должно быть. Другого существования Марисабель, скорее всего, просто и не представляет.

"Ничего", — думал волшебник. — "Если все пройдет успешно, то вскоре, она и думать забудет о прежней жизни, начнет новую, мирную и благополучную. Очень даже может быть, что и под сенью Парковых аллей".

— Путь от Коргадола не близок и труден, наверняка вы притомились в дороге, — откашлялся маг, видя, что девушка "дозревает". — Я понимаю, что у вас срочное дело и жесткое преследование, но не согласитесь ли вы посетить мое скромное жилище, где сможете отдохнуть и набраться сил? Как смотритель этих земель даю гарантии, что никто, пока вы гостите у меня, не причинит вам ни малейшего зла. А потом я помогу со снаряжением и укажу точный маршрут в любое интересующее место.

Марисабель испытующе посмотрела ему прямо в глаза, очевидно, пыталась определить, таким образом, не имеет ли он камня за пазухой. Наивная! Да окажись д'Аранж настолько проницаем, то первый же встречный волшебником демон поужинал бы его печенью. Разумеется, у нее ничего не вышло и девушке пришлось довериться слову чародея. А может, догадалась, что окажись он злодеем, то и согласия бы ее не потребовалось, покатилась бы еще одним огромным мыльным пузырем, хрустальным сувенирным шаром, испытывая лишь страх и головокружение, да в мрачные казематы, где и осталась бы на веки вечные.

Хорошо все-таки, что не похотливый мерзавец и не коварный маньяк ей встретился, а д'Аранж Утонченный — эстет и истинный поклонник всего прекрасного. И не ошиблась утомленная девушка, принимая его предложение, а поступила, возможно, единственно верным образом, когда в тон приглашению и по всем правилам этикета, улыбнулась приветливо и совершила старинный реверанс согласия. Угадала ведь, чертовка, чем можно пронять чародея, верно рассчитала, как его к себе расположить. И если бы даже и не лежала у него к ней душа раньше, то сей же час, все бы переменилось, настолько Марисабель в тот момент была хороша и пригожа. А грациозность, с которой она подала волшебнику руку, чтобы он указывал даме дорогу... мммм, можно было забыть, что на ней не пропыленные бриджи и камзол, и не, сбитые долгим странствием, походные сапоги армии Коргадола, образца три тысячи восемь... Впрочем, и д'Аранж не ударил в грязь лицом. Годы, проведенные вдали от придворного калейдоскопа, да и просто вдали от людей не изгладили из его памяти великосветских манер.

Рука об руку, они ступили на древние тропинки Парка и его чудеса начали открываться перед еще одним восторженным посетителем.

Сперва под ноги улеглась дорожка. Прокралась плавно, незаметно и сровняла все ухабы, ямы, рытвины — потом, так же незаметно, выровнялась сама, вытянулась утоптанным лучом светлого песочного цвета, и, скромно оставшись позади, уступила место первой аллейке. Пока еще маленькой и невзрачной, но она была лишь предвестницей чего-то необыкновенного, затерявшегося в густых зарослях. Его визитной карточкой, весточкой для всех ищущих, но сбившихся с пути... Сам Парк показываться на глаза незнакомому человеку пока не спешил.

Однако дальше, с каждым сделанным шагом, его присутствие ощущалось все явственнее. Теперь каждое дерево словно шептало, что оно не дикий самосад, а саженец культурный и имеет честь произрастать в месте благородном и величественном. Всякое растение с гордостью сноба сообщало, что совсем скоро, вот-вот, буквально за следующим поворотом, путникам откроется еще одно чудо света, неизвестное и не пронумерованное, свежее как утро и вместе с тем древнее, словно сама жизнь на этой усталой земле.

Вот в сплошной зеленой занавеси показался, наконец, просвет, дорожка повернула еще раз и... из кустов на посетителей сурово глянул первый местный привратник: строгий мужчина атлетических пропорций и с мечом в руке. Мужчина был обнажен... до пояса. Его мускулистый торс возвышался над терновником, скрывавшим все, что было ниже линии пресса и целомудренно не дававший разглядеть гол ли древний витязь так же и там, или все-таки догадался чем-нибудь прикрыться. Для корректного посетителя это должно было остаться тайной.

Если честно, то это было секретом и для самого д'Аранжа, поскольку реставрация статуи была еще не закончена и все, что прятал куст это проволочный каркас. Волшебник специально установил меченосца, таким образом, до конца работы. Картинка, правда, получилась несколько двусмысленная и фривольная. Витязь, словно бы застигнутый врасплох за чем-то предосудительным, вскакивает из зарослей и с укором глядит на потревоживших его людей.