Добрая фея

— Да, садись, располагайся. Чаю хочешь?

— Лучше кофе.

— Тогда наливай, чайник только что вскипел, сахар сам знаешь где, печенье на столе.

Костя суетился у чайного столика, Денис смотрел на него и собирался с силами. Разговор обещал быть неприятным и непростым, лучше начать его с каких-нибудь ничего не значащих фраз, а то Костя обидится. Впрочем, он и так обидится, в любом случае. Как же не хочется переходить к делу...

— Давно мы с тобой нормально не разговаривали, — сказал Денис. — Совсем я замотался, вообще времени нет ни на что. Как у тебя, вообще, дела?

— Нормально, — ответил Костя заметным сарказмом в голосе. — С женой вот разъехался, разводиться будем.

— Да ну?! — воскликнул Денис. — У вас же все хорошо было. Сколько вы вместе прожили? Лет десять?

— Тринадцать.

— Ну вот! А с чего разводитесь?

Денис хотел было спросить "Мужика другого нашла, что ли?", но вовремя прикусил язык. Услышать такой вопрос обидно, независимо от того, каким будет правильный ответ.

— Мужика другого нашла, — сказал Костя.

— Ну, вы хоть нормально расстались? — спросил Денис. — Посуду не били?

— Посуду не били, — ответил Костя. — Морды друг другу били, я победил по очкам. Хорошо, сын не видел.

Денис внимательно изучил Костино лицо, ни синяков, ни царапин от ногтей на нем не наблюдалось. Может, он просто пошутил так? Впрочем, это его проблемы, Дениса они не касаются, выразил сочувствие и хватит.

— Кстати, у тебя мышь сдохла, — вспомнил Денис.

— Вот блин! — воскликнул Костя. — Только в прошлом месяце менял. Погоди, а зачем ты мой компьютер включал?

— Да не компьютерная мышь, — хихикнул Денис. — Живая мышь, биологическая. В этом твоем последнем эксперименте.

Денис подумал, что слово "последний" было неудачным. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

— Интересно, — сказал Костя. — Только одна мышь сдохла? Странно. Да и рановато ей дохнуть. Ладно, пойду, вскрою, посмотрю.

— Ты, это... — замялся Денис. — Этот эксперимент...

— Тонко намекаешь, что грант кончился и проект закрыт? — спросил Денис.

Странное дело, он, кажется, совсем не расстроен. Ну да, когда в семье такие проблемы, неприятности на работе воспринимаются как нечто незначительное. Это даже хорошо, меньше переживать будет.

— Ну... да, — сказал Денис. — Я на всякий случай сделал новую заявку, посмотри при случае, может, что поправишь.

— Посмотрю, — сказал Костя. — Вот только мышку вскрою и посмотрю. Знаешь, что... — Костя надолго задумался, а затем быстро сказал: — Нет, ничего. Потом поговорим.

И вышел из кабинета, оставив на столе недопитый кофе. Денис печально покачал головой. Бедный парень, ему и так тяжело, а тут еще финансирование прекратилось... Пора сваливать из этого института, но куда? Костя-то за границей легко устроится, ему квалификация позволяет, а руководителей низшего звена в зарубежных институтах всюду полно, хоть задницей ешь. Уйти, что ли, к брату в фирму, презервативами торговать? Пожалуй, стоит об этом всерьез подумать. Позвонить ему, прощупать почву... Действительно, чего тянуть? Взять телефон и позвонить.

Денис взял телефонную трубку и набрал номер.

5

— Как дела? — спросил Саша. — Какие новости?

Ольга пожала плечами.

— Нормально все. А у тебя?

Саша тоже пожал плечами.

— Да вроде тоже все нормально.

Ольга не сомневалась, что он что-то скрывает. Саша приехал домой в девятом часу, он выглядел сильно уставшим, но эта усталость была не радостной, как после удачно завершенного дела, и не сосредоточенно-напряженной, как в дни большого аврала. Это была такая опустошенная усталость, она появляется, когда у тебя неприятности, а ты не знаешь, как их решить, и потихоньку впадаешь в отчаяние. Ольга хорошо знала это состояние, оно было обычным для нее, когда она только открыла свой бизнес. Потом дела наладились, а вот у Саши они сейчас, наоборот, разлаживаются. И бессмысленно спрашивать, что случилось, он все равно ничего не расскажет. Во-первых, это наверняка государственная тайна, а во-вторых, мужчины никогда не говорят женам о больших проблемах на работе. О всяких мелких неприятностях — сколько угодно, а о серьезных проблемах — нет, они считают, что должны сами со всем справляться, потому что они мужчины. Глупо, но ничего тут не поделаешь, так уж они устроены.

— Как бизнес? — спросил Саша.

— Нормально, — ответила Ольга.

Она не соврала, бизнес действительно шел нормально. Конечно, девчонки сразу уперлись взглядами в припудренный синяк, стали задавать вопросы, выражая неискреннее сочувствие, но Ольга уже решила, как себя поведет.

— Я развожусь с мужем, — сказала она. — Подробностей не будет.

Надо полагать, она выглядела достаточно зло, потому что вопросы сразу прекратились. Ольга стала вникать в дела, она уже приготовилась устраивать разносы, но оказалось, что ругаться нет оснований. Работа шла своим чередом, клиенты приходили, платили деньги и уходили довольные, мелкие упущения, конечно, нашлись, но это были именно мелкие упущения, за них не ругают, на них просто указывают. Ольга зря боялась, что ее отсутствие в офисе создаст проблемы, похоже, ее бизнес дорос до той стадии, на которой хозяину не нужно лично вникать во все детали, все работает само собой. И это хорошо.

— Андрей дома? — спросил Саша.

Ольга помотала головой.

— У друзей, — сказала она. — У Леши, кажется. Играют во что-то компьютерное.

Саша кивнул. К этому времени он уже переоделся, помыл руки и теперь пошел на кухню. Ольга обогнала его и полезла в посудный шкаф, доставать тарелку будущему мужу.

— Да не суетись ты, — сказал Саша. — Отдохни, я найду, что поесть.

Ольга оставила эти слова без внимания.

— Я отбивные приготовила, — сказала она. — С картошкой, как ты любишь.

— Спасибо, — сказал Саша. — Только не стоило так напрягаться, ты же весь день в офисе провела.

— Не весь день, так, пару часов. Там все нормально, даже странно. Я думала, разболтаются без меня.

— Везет тебе, — вздохнул Саша.

Ольга ожидала, что он начнет рассказывать о своих неприятностях, но Саша промолчал. Она наложила ему еду на тарелку, порезала хлеб, налила в стакан сок. Села напротив.

— Как у тебя с Андреем? — спросила она. — Он тебя не достает?

Саша помотал головой.

— Все нормально, — сказал он. — Отличный парень растет. Никаких проблем с ним, все правильно понимает.

Некоторое время они молчали. Потом Ольга спросила:

— На дачу в пятницу поедем?

— Нет, в пятницу не поедем, — ответил Саша. — В субботу поедем. В пятницу Андрей после школы с отцом встречается.

— А мне он ничего не говорил, — удивилась Ольга.

Саша пожал плечами. Ольга ощутила укол ревности — разрывая отношения с Костей, она ожидала совсем другого. Она боялась, что Андрей не примет Сашу, но у них отношения сразу наладились, а от нее сын отдалился. Когда он дома, почти не разговаривает с ней, либо сидит в своей комнате, либо с Сашей в компьютер играют на пару. А она как бы лишняя.

И Костя ни разу не звонил домой. На мобильник сыну звонил, а с ней разговаривать не хочет. Она с ним тоже не хочет разговаривать, но она была уверена, что он будет звонить, просить ее вернуться, извинится хотя бы за то, что ударил ее... Раньше она считала, что он к ней лучше относится.

Саша доел, поставил посуду в раковину и открыл кран.

— Оставь, я помою, — сказала Ольга.

Саша с сомнением посмотрел на нее, но закрыл кран и отошел от раковины. Странное дело, он совсем не чурается домашней работы, как большинство мужчин. Пропылесосил без напоминания, мусор выбрасывать не забывает, даже посуду моет. Костя тоже все это делал, но ему нужно было каждый раз напоминать, и он делал такое обиженное лицо...

Какое же это нервное дело — с мужем разводиться...

6

Мышь умерла от внутреннего кровотечения. Еще у нее начинался перитонит, через пару дней он бы убил животное, но не успел, кровотечение справилось быстрее. Раковая опухоль, практически уничтожившая мышиный желудок, после введения препарата стала стремительно распадаться, желудок превратился в решето прободных язв, а затем распад затронул крупный сосуд и болезни пришел конец. Быстрая и довольно гуманная смерть, куда приятнее, чем смерть от непроходимости, которая должна была наступить дней примерно через пять.

Неожиданный эффект. В общем-то, все хорошо, лекарство действует, даже слишком хорошо действует. Костя внимательно осмотрел под микроскопом ошметки мышиного желудка, живых раковых клеток не обнаружилось ни одной, только некротизированные остатки. Если бы опухоль была меньше и не затронула жизненно важных органов, мышь была бы жива и почти здорова, гнойник на месте опухоли за болезнь можно не считать. Получается, в некоторых случаях это лекарство вполне можно применять, на начальных стадиях рака кожи, например. Впрочем, рак кожи и так хорошо лечится, а вот если у больного много мелких метастазов, это раньше не лечилось, а теперь... Короче, эффект не совсем тот, какой хотелось получить, но тоже очень хороший. А что с остальными мышами?

Остальные девять мышей выглядели точно так же, как раньше, непохоже, что препарат на них подействовал. Опухоли по-прежнему прощупывались, у четверых мышей незначительно поднялась температура, но это ни о чем не говорит, на поздних стадиях рака температура тела часто подпрыгивает. По самочувствию тоже заметных изменений нет, большую часть времени зверьки неподвижно лежат, только к поилке подходят время от времени, три мыши немного поели, остальные только воду пьют. Обычные больные животные, ничего особенного.

Так было во вторник и в среду, а в четверг обстановка в виварии радикально переменилась. Когда Костя бросил первый взгляд на длинный ряд клеток, он не поверил своим глазам — две мыши бегали в колесе. Остальные животные по-прежнему лежали и страдали, но только в одной клетке кормушка была нетронута. Кажется, они выздоравливают, тьфу-тьфу, не сглазить бы.

Сегодня, в пятницу, все девять зверьков выглядели абсолютно здоровыми. Некоторые бегали в колесе, другие лазили по стенкам своих клеток, одна мышь спала, но когда ее товарищи встретили человека громким писком, проснулась и тоже начала суетиться. Судя по кормушкам, все мыши хорошо поели. Они выздоравливают, в этом уже нет никаких сомнений.

Некоторое время Костя неподвижно стоял и смотрел на клетки с грызунами. Он знал, что это великий момент — лекарство, которое принесет спасение миллионам больных и Нобелевскую премию своему создателю, только что прошло первое испытание. Костя понимал, что должен чувствовать небывалое воодушевление, кричать "Эврика!" или что-то другое в том же духе, но он не чувствовал ничего особенного. Он смотрел на жизнерадостных зверьков, победивших смертельную болезнь, и думал только о том, как и в каком порядке выполнять процедуры, которыми обычно завершается испытание нового препарата. А высоких мыслей в голове не было, голова была не то чтобы пустая, но холодная.

Костя прошел в кабинет, включил компьютер и просмотрел медицинские карты подопытных зверьков. Диагнозы, результаты анализов, рентгеновские снимки... Десять мышей, среднего возраста и пожилых, у всех рак в последней стадии, ожидаемое время жизни — от одной до двух недель. И вот они, в соседнем помещении, скачут довольные по клеткам, и еще не знают, что их ждет. Простите, мышки, мне вас жалко, но придется послужить науке в последний раз.

Костя взял видеокамеру, прошел в виварий и немного поснимал каждую мышь. Он делал это каждое утро, это составная часть эксперимента и важное приложение к отчету. И еще это последнее событие в жизни нескольких несчастных животных.

Ну что ж, начнем. Клички подопытным мышам обычно не даются, у них есть только номера, но этого примечательного матерого самца Костя прозвал Пиратом. Не только из-за темного пятна вокруг глаза, но и из-за особенностей характера, мыши онкологической линии редко бывают агрессивными и самоуверенными. Вот и сейчас, когда Костя сунул в клетку руку в перчатке, Пират не стал прятаться, а попытался тяпнуть человека за палец. Ничего страшного, его можно понять, имеет право.

Костя перехватил Пирата поудобнее, зафиксировал двумя пальцами голову, чтобы животное не кусалось, и уложил в гильотинку. Мыш оглушительно заверещал, Костя быстро взвел пружину и нажал кнопку. Он не любил такие моменты, понятно, что лабораторные мыши для того и предназначены, чтобы ученые ковырялись в их внутренностях, но он все равно чувствовал себя убийцей. Утешает лишь то, что ребятам, работающим со СПИДом, еще тяжелее, им приходится резать обезьян.

Ну ладно, начнем вскрытие. У Пирата был рак легких, предположительно, с метастазами в печени. Предположительно — потому что у мышей метастазы видны только на вскрытии, у них и главная опухоль становится заметна лишь за пару-тройку недель до смерти, очень маленький организм, не хватает разрешающей способности ни рентгена, ни ультразвука. Но ничего, сейчас все увидим.

Начнем с печени. Ну-ка... Печень как печень, ничего особенного. Чуть-чуть увеличена, но в пределах нормы, никаких уплотнений не видно, сфотографируем и пойдем дальше. Теперь легкие... Ого!

В левом легком, почти у центрального бронха, хорошо заметен большой и явно патологический очаг. Слизистая утолщена и изменена, на это стоит взглянуть через микроскоп.

И не только взглянуть, но и сфотографировать. Очень хорошо видно, что эти клетки раньше были раковыми, а теперь начали превращаться в обычный эпителий. Превращение еще не завершено, характерные лепестки на поверхности клеток еще заметны, но лишь чуть-чуть, надо приглядываться, чтобы их разглядеть. Сосуды, питавшие бывшую опухоль, резко сужены, это нельзя объяснить посмертными изменениями. Все правильно, когда опухоль утратила злокачественность, клетки отказались от усиленного питания. А кстати...

А вот это по-настоящему сильно. Костя сразу и не понял, что опухоль проросла гораздо глубже, чем казалось на первый взгляд. Потому что теперь там почти нормальная легочная ткань, некоторые изменения есть, альвеолы необычной формы, слишком мало пыли на их поверхности, да еще капиллярная сеть необычно густая. Но это мелочи, если к ним не придираться, можно считать, под микроскопом лежит нормальная легочная ткань, вполне функциональная, даже, пожалуй, чуть более функциональная, чем в норме.

Ладно, с Пиратом все понятно. Сфотографировать образцы тканей, тушку упаковать в контейнер, приклеить этикетку и убрать в холодильник. Следующий.

Этой самке Костя не дал имени. Мышь как мышь, ничего особенного, маленькая хвостатая старушонка, уже прабабушка, если верить личному делу. Прости, старушка, ничего личного...

Рак толстой кишки был у бабушки. Да, точно был, пораженный участок сразу бросается в глаза. Но теперь там нет рака, опухолевые клетки утратили злокачественность и начали дифференцироваться, кто обратно в эпителий, а кто в соединительную ткань. А кое-кто... да, точно, в мышечные волокна. Все в точном соответствии с программой эмбрионального развития.