| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Куда больше шансов на успех было на привлечение к альянсу австрийских Габсбургов. В отличие от иранцев у императора было меньше возможностей отсидеться в стороне. Дело в том, что под властью Максимилиана II Габсбурга были такие страны, как Австрия, Чехия и Венгрия, лежавшие на пути продвижения турок в Зап. Европу. Волею обстоятельств носители императорского сана оказались в роли защитников христианской Европы от угрозы со стороны мира ислама. И после того, как султан начал войну за Кипр и Крит, стремясь поставить под свой полный контроль торговлю в Восточном Средиземноморье, турки постоянно нападали с моря и суши на венецианские владения в Далмации. Они стремились прорваться к Республике св. Марка на Адриатике также через хорватские территории, входившие в состав Венгерского королевства, чем подтверждали давно сложившееся мнение о том, что Венгрия — ворота Италии. Хорватские отряды неоднократно вступали в бой с турками, помогали венецианцам в Далмации.
Несмотря на то, что в 1568 г. был подписан мир между императором Максимилианом II и султаном Селимом II, на венгеро-турецкой границе шла необъявленная война, свидетельствовавшая о неослабевавших намерениях Османской империи продолжить завоевания в Венгрии. "Тихая" экспансия турок в глубь христианских территорий продолжалась. За ней неизбежно должна была последовать новая война с Габсбургами, которую турки начали бы, невзирая на мирные договоры, как только для этого представилась бы благоприятная возможность.
Таким образом, к середине XVI века турецкая угроза оставалась реальной для Западной Европы. "Бастион христианства" — Венгрия — не выдерживала турецкого натиска; перешедшие в руки турок земли и крепости королевства становились плацдармом для нового наступления. Не только Вена и вся Австрия, но и стоящие за ней города и земли Германии оказывались в нескольких днях перехода от турецких опорных пунктов.
Трансильванские события застали Вену врасплох. Позволить Турции расправиться с Трансильванией означало подвергнуть новой опасности Венгрию и наследственные владения Габсбургов. Если бы Трансильвания прекратила существование как самостоятельное государство, в руки турок попали бы важные трансильванские крепости, открывавшие путь во владения Габсбургов в Венгрии, Австрии и Моравии. В то же время оказание помощи Яношу Жигмонду, за которой тот неоднократно обращался к Вене в 1572 и 1573 гг., привело бы к нежелательной войне с Османской империей. Для этого Максимилиан II не располагал возможностями, так как его казна пустовала, а Венгерское королевство не располагало сколько-нибудь достаточными материальными средствами и современными войсками, чтобы обеспечить оборону страны. Венгрия не могла оказать Габсбургам даже посильную помощь в их мероприятиях по поддержанию границы, в чём Вена упрекала сословия королевства. И виной тому были не только войны, крайне ослаблявшие страну. Дворянство Венгрии резко сопротивлялось всяким попыткам со стороны Габсбургов усилить роль центральных финансовых и административных органов, видя в этом посягательство на свои сословные свободы и привилегии. Оно не хотело брать на себя дополнительные тяготы, связанные с войной, в частности, платить налоги, от которых дворянство королевства было освобождено. Венгерские вооружённые силы были представлены дворянским ополчением отдельных комитатов, пограничными гарнизонами, частномагнатскими военными контингентами, а также отрядами конных и пеших гайдуков. Их храбрость не могла компенсировать отсталость с точки зрения выучки, технического оснащения. Месяцами, а то и годами не получая жалования из казны, пограничники бедствовали и искали средства к существованию, промышляя грабежом и торговлей.
С другой стороны, венгерское общественное мнение было единодушно в том, что нельзя оставлять Яноша Жигмонда Запольяи один на один с Турцией. Падение княжества привело бы к исчезновению фактора, который позволял Венгрии выживать между Османской империей и Габсбургами. Венгерские политики требовали от Вены оказать помощь Трансильвании. В самой Венгрии предпринимались меры по укреплению границы, шёл сбор войск для посылки в поддержку Яношу Жигмонду.
К "уламыванию" Максимилиана II подключились Испания и Венеция. Венецианский посол в Вене заявил, что для его родины Трансильванское княжество важнее, чем Крит, поскольку остров далеко и защищается флотом Республики, а Трансильвания близко, она служит гарантом сохранения Венеции.
В такой ситуации в Москве и Кракове вполне обосновано рассчитывали на успех своих посольств к императору, и его присоединение к антитурецкому союзу. Но и как в случае с Ираном их постигла неудача. Созванный в 1573 г. в Вене военный совет высчитал, что война с Османской империей будет обходиться стране в огромную сумму более миллиона форинтов в год. На папские субсидии можно было даже не надеяться. Понтифик Григорий XIII хотя и активно выступал с полного яростного накала антитурецкими заявлениями и посланиями, но как только дело доходило до денег, то в отличие от своего предшественника, демонстрировал скупость и явное нежелание раскошелиться на "святое дело". Венеция, после выделения средств Польше и решения о ежегодной субсидии в 200 тыс. дукатов Яношу Жигмонду, сама испытывала нехватку средств. Оставались Испания и поддержка князей Священной Римской империи. Но Филипп II сам вёл войну на двух фронтах (против Турции и в Нидерландах), а поступление денег с земель Империи, даже в случае положительного решения рейхстага о сборе средств на войну, было неполным и непостоянным. В таком положении никто не хотел, по образному выражению Миклоша Палфи, "вскрывать этот ящик", в котором, как они думали, было полно "ядовитых гадов, всяких паразитов и скорпионов". В результате в Вене возобладала точка зрения воздерживаться от провокаций и сохранять мир, укрепляя тем временем линию обороны.
Тем не менее, не смотря на провал попыток расширить состав коалиции в Кракове, Вильно и Москве сохраняли сдержанный оптимизм и собирали свои войска для новой военной кампании. В Средиземноморье готовилась к новому наступлению Священная лига, в надежде деблокировать Крит и отбросить турок назад. А вынужденная воевать на несколько фронтов Османская империя мобилизовала все свои силы, веря в свою счастливую звезду и победу над всеми врагами. Военные машины всех государств хотя и медленно, со скрипом, но постепенно набирали ход, готовые в любой момент сцепиться в ожесточённой схватке.
Часть XVIII
Танец с саблями
Кампанию нового 1573 г. первыми открыли трансильванцы. 12 января армия Яноша Запольяи вступила в пределы Валахии. Правивший княжеством Александр II Мирча бежал, и на валашский престол был поставлен Винтила, сын Петру I Доброго (правил в 1554-1557 гг.).
В Стамбуле немедленно прореагировали на этот мятеж своего вассала. Если первоначально турки готовили наступление крупной армии на Далмацию, полагая, что это поможет окончательно сокрушить Венецианскую республику и завершить затянувшуюся войну, то получив известия из-за Дуная, они резко поменяли свои планы. Румелийский бейлербей получил приказ восстановить Александра Мирчу на валашском престоле, а молдавскому господарю и крымскому хану посланы фирманы с распоряжением выступить в поход на Трансильванию с целью наказания отступника и восстановления власти Османской империи над этими регионами. Однако при выполнении этого распоряжения возникли немалые проблемы. Ион Водэ, на словах выражая свою полную готовность исполнить повеление падишаха, тем не менее, ссылаясь на польскую угрозу с севера и разорение свой страны во время кампании предыдущего года, отписывал султану, что не может своими силами, без поддержки татар, воевать против трансильванцев. У крымцев положение было не лучше. Трудные условия зимы 1572/73 г., глубокий снег и сильные морозы привели к бескормице скота, начался падёж и быстро оказать помощь своему сюзерену татары не могли. Тем не менее, уже 15 марта, едва только потеплело, из Бахчисарая отправился в Аккерман Адыл Герай. В Аккермане он должен был сосредоточить отряды буджакских татар и турок и идти на соединение с Ионой Водэ.
Впрочем, соединяться Адыл Герай не спешил, и дело здесь было не только в бедственном положении татарской конницы. Верные своей тактике, татары выжидали исхода боёв, предпочитая действовать против уже ослабленного противника. Тем не менее, удалось создать угрозу Польше с юга и юго-востока и тем самым не допустить дальнейшего усиления помощи Запольяи.
Впрочем, нельзя сказать, что крымцы не проявляли активности. 17 февраля 1573 г. азовские и крымские мурзы вместе с затребованными ханом отрядами подвластных ему горских черкес и кабардинцев "Черкасской городок хотели за миром и за душами взять". Но казаки оказались настороже. Заставы и отъезжие караулы непрерывно наблюдали за степью. Неожиданным натиском захватить город не удалось и началась осада Черкасска. Противник применил тактику "примета": вокруг крепости возвели вал из камышовых фашин и постепенно перебрасывали его вперёд, "приметывали", к крепостной стене, чтобы затем поджечь "примет", либо под прикрытием его овладеть крепостной стеной. Однако "примет" не помог, и казаки отстояли город.
И всё же положение оставалось достаточно сложным. Бежавшие из плена казаки предупреждали, что хан намерен "запустошить становую реку Дон и верхние городки", ударить вновь на Черкасск и Раздоры.
Помощь татар задерживалась, и румелийскому бейлербею приходилось рассчитывать пока что только на собственные силы. В конце апреля 1573 г. направленный им на север отряд переправился через Дунай в районе Джурджу, и двинулся вглубь Валахии. Но далеко продвинуться ему не удалось. Турок подвела их излишняя самоуверенность и недооценка противника, благодаря чему Винтиле удалось организовать засаду и внезапным нападением разгромить посланные против него силы.
Таким образом, задержка татарских сил позволила Яношу Жигмонду Запольяи и Винтиле Басарабу-Дракулешти достичь на первых порах довольно заметных успехов. Валашские войска, усиленные трансильванцами, захватили в мае турецкие крепости Джурджу и Браилу, сожгли крепости Оршова, Никополь и Рущук. Однако эти достижения оказались кратковременными. В конце мая из-под Эдирне на север выступила турецкая армия во главе с самим великим везирем Мехмед-пашой Соколлу. Одновременно с этим султан усилил давление на Бахчисарай, требуя немедленного выступления крымцев на соединение с турецкой армией. Но до мая 1573 г. в Крыму не очень прислушивались к указаниям Стамбула. Когда последовал очередной приказ о выступлении в поход не позже 11 мая, хан в конце апреля направил впереди своих отрядов Хаджи-бея Ширина, чтобы тот выяснил возможность переправы через Днепр.
Предпринимали разведку и казаки. "По зимнему последнему пути" они напали на ногацев, угнали у них много скота, захватили пленных, разорили многие улусы. Татары из приднепровских мест спешили откочевать к Перекопу.
14 мая Девлет Герай наконец-то выступил в поход. Но он опоздал. Брошенные ранее татарами укрепления Ислам-Кермена на днепровской переправе были уже заняты литовскими отрядами, которыми командовал кн. Михаил Александрович Вишневецкий.
Бои у Днепровских переправ начались сразу же, как только татары передового отряда Хаджи-бея Ширина подошли к Днепру. 16 мая в Бахчисарай прибыли два гонца, "гонят от Днепра с вестью, что стоят у Днепра черкасы в сборе и татар де не пускают за Днепр, которые пришли к Днепру преж царя с ширинским князем".
Вышедшие ранее отряды Адыл Герая успели переправиться через Днепр до подхода литовских отрядов. 7 мая 1573 г. они располагались на правом берегу Днепра у урочища Копки, но продвигаться дальше Адыл Герай не решался, опасаясь быть отрезанным от главных сил.
23 мая Девлет Герай с основными силами татар подошёл к Перекопу. Планы татарского похода летом 1573 г. не предусматривали вторжения в южные районы Великого княжества Литовского. Султанские фирманы предписывали идти в набег против Трансильвании и Валахии и далее на соединение с турецкими войсками. Наученный горьким опытом, Девлет Герай предпочитал обойти литовские земли южнее и выйти в Молдавию, где и соединиться с турецкими и молдавскими отрядами. Впрочем, трудно сказать, как развивались бы боевые действия в том случае, если бы победу в пограничном сражении одержали крымцы. Маршрут их движения за запад мог быть легко изменён и пройти по южнолитовским землям.
28 мая к Девлет Гераю пришло известие, что Хаджи-бей с 5-тысячным отрядом переправился через Днепр и попал в очень тяжёлое положение. Литовские отряды окружили его на правом берегу. Пришлось посылать гонца к хану: "...и царю де в три дни не будет за Днепр, и иво осадят. И царь де и сам не ведает, что делать". 5 тысяч крымских татар Хаджи-бея Ширина были окружены в самом устье Днепра, и упорные попытки хана прорвать кольцо блокады оставались безуспешными.
А вскоре к Девлет Гераю пришло известие о разгроме турецких сил в Валахии, после чего хан отступил от Днепра к Перекопу.
Выдвигаться за Днепр стало опасно и по другой причине: 30 мая в Азовское море вышло 32 казацких морских струга (около 2000 чел.) с Дона, в то время как в Крыму оставались в основном лишь те мужчины, которые не смогли пойти в поход либо по старости, либо по болезни, либо, наконец, не имели коней и оружия. Хан оказался между двух огней: он не мог отойти в Крым для обороны полуострова — это открыло бы дорогу к Перекопу литовским отрядам — и не мог прорываться за Днепр, опасаясь оставить на произвол судьбы Крымский юрт.
Военные затруднения сразу вызвали обострение междоусобной борьбы группировок крымской знати. Под давлением мурз и вопреки указам из Стамбула хан принял решение идти в набег на Россию. Но буквально через день после курултая, где было принято решение, хан переменил свои намерения — из Москвы пришло сообщение о выступлении русских войск на юг, к низовьям Дона. Теперь Девлет Герай намеревался вообще уйти в Крым.
Такая перспектива означала для крымцев новую, и ещё более страшную голодную зиму. Это вызвало волнения в татарском лагере. Хану бросались обвинения в нерешительности, а затем последовали угрозы, что если хан не пойдёт куда-нибудь в поход, "и они де, татаровя, пойдут сами в войну куды похотят. И тогда де тебе, царю. В Крыме бесчестьнея и соромнея будет ото всего Крыму. И царь де сердясь и думав с мурзами пошел впрямь к Днепру, а идет де на черкас".
Пока шли распри и неурядицы в ханском стане, литовские войска ликвидировали прорыв за Днепр Хаджи-бея Ширина. Большая часть его 5-тысячного отряда была перебита, остальные отброшены назад.
Попытка силой пробиться за Днепр не удалась. Нечего было и думать о выполнении распоряжения султана и идти в поход на Трансильванию и Валахию, и Девлет Герай оказался в чрезвычайно трудном положении. Начавшийся 30 мая поход донских казаков и известия о приближении русской армии вынуждали хана немедленно возвратиться в Крым. В то же время сильная группировка литовских отрядов в низовьях Днепра вынуждала оставить основные силы у Перекопа, тем более, что в Литве продолжался сбор сил, и Вишневецкий получил подкрепление ещё в несколько хоругвей. В этой ситуации единственным выходом из сложившегося положения были мирные переговоры с литвинами, для чего в Киев, где находилась королевская ставка, зачастили многочисленные татарские послы, пытавшиеся договориться на этот счёт.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
