— Селена, а у тебя есть карта города, на которой обозначены эти театры? — спросил Коннор, севший вместо Селены за руль машины. — Или мы сначала заедем к Чистильщикам?

— Карты такой нет, но Корунд на обычной карте обозначил улицы, где мы можем поспрашивать нужные нам здания. Ты хотел к Чистильщикам заехать?

— Нет, просто подумал... Но, если у нас есть карта с улицами, — уже хорошо. — Коннор помолчал немного, а потом, улыбаясь, сказал: — Странно. Никогда не был в театре, но волнуюсь так, как будто там нас ждут чудеса.

— Я тоже волнуюсь, — задумчиво сказала Селена. — Но уже по другому поводу. Жалею, что не взяла с собой Лайлу или Моно.

— Забудь, — посоветовал Мирт. — Если даже нам разрешат в какой-то театр попасть, мы сумеем провести туда всех из наших, кто только захочет побывать там.

— Каким образом? — с любопытством спросила хозяйка места. — Устроите иллюзию на всех?

— Можно и иллюзию, — согласился Мирт. — Но ещё лучше... Я, например, легко представляю, как беру Моно на руки — и попробует кто-нибудь отказать эльфу с маленьким троллем на руках войти в любое помещение!

— Тогда Хельми придётся обвешать всей Ирминой компашкой! — засмеялся Коннор, и расхохотались все — даже Колин, который было вздохнул, кажется вызвав в воображении картинку Мирта с Моно на руках.

Колесить по городу пришлось недолго. Первый драматический театр нашли сразу, благо стоял он на довольно видном во всех значениях слова месте. Здание понравилось всем и даже вызвало какое-то благоговейное чувство, будучи громадным и пышным из-за множества скульптур на его фронтоне.

Высыпали из машины и некоторое время откровенно глазели на фасад театра, на его колонны, разглядывая его чуть не открыв рты. Первым опомнился Коннор. Он как-то смущённо посмотрел на себя, посмотрел на Колина.

— Ты что? — спросила Селена.

— Ничего. Просто... может, надо было одеться более... — он замешкался и засмеялся от того же странного смущения. — Как-то более, как ты говорила, светски?

— Ты имеешь в виду форму Тёплой Норы? — строго спросил Мирт. — Нашёл чего... Но. В школе мы прячем наши медальоны. Теперь и здесь, думаю, — не стоит.

И Колин, и Коннор быстро вынули спрятанные под курточками медальоны, указывавшие на принадлежность их носителей определённому дому. Едва Коннор подумал о том, как тут же забыл о форме и посмотрел на Селену.

— Идём?

— Идём, — вздохнула она, тоже с некоторой боязнью глядя на громадную входную дверь.

Переглянувшись, двое встали по сторонам от Селены, а Мирт остался дожидаться их в машине.

Пятая глава

Синара помнила всё о конце предпоследней и начале последней своих жизней. Те жизни, что были до предпоследней и которые она вспомнила, после того как с неё сняли последствия ритуальной проданности, были ей неинтересны, как полустёртые и скучные сны. Сны, которые она если и вспоминала, то только на чувствах.

А вот стык двух своих последних жизней она ощущала и на чувствах, и на ярких, как раскат молнии, впечатлениях.

Яркие воспоминания, как к ней прибежал Эден. И последний её хозяин жадно смотрел на мальчика-некромага, которого и хотел бы перекупить, но Эден для него во всех смыслах был слишком дорогим.

А Эден прибежал к Синаре с потрясающей новостью: в пригороде появилась странная школа, в которой можно не только учиться, но и жить! Там не будет хозяев, а будут только учителя! И там обещают очень хорошо кормить!

И, пока её хозяин напрасно облизывался на маленького, очень выгодного ему некромага, Эден шёпотом объявил Синаре, что он, несмотря на слежку своих телохранителей, уже сбежал от своего хозяина и предлагает ей сделать то же самое... В школе-интернате Перта оказалось и впрямь здорово. В первую очередь потому, что их никто не посылал в развалины — и тем самым помощников пригородных некромагов лишили страха перед разрушением домов над их головами.

Но потом случился ужас под именем Тёрн...

Правда, благодаря ему, девочка-некромаг оказалась в Тёплой Норе, к которой прикипела, едва только увидев кукол в детской гостиной. Как прикипел и Эден, который в той же Тёплой Норе немедленно бросился к игрушечным машинкам.

Впервые увидев привезённого в Тёплую Нору Кадма, Синара, лишь раз заглянув в его глаза, сразу узнала своего — существо, пережившее смерть и возвращённое к жизни.

Все знакомые ей дети-искатели, освободившись от гнёта своих хозяев, быстро нашли себя в этом мире. Лора рванула в храм некромагов. Фиц оказался среди своих знакомцев по прежней жизни в пригороде. Эдену нашли его семью.

Она одна осталась... на обочине. Нет, Фиц, сдружившись с Шиа, не отказывал Синаре в дружбе. Но это было немного не то, и девочка-некромаг, вливаясь в активную жизнь Тёплой Норы, всё-таки чуть-чуть, но чувствовала странное одиночество.

Сумрачные глаза Кадма только раз скользнули по ней — и она решила, что когда-нибудь, но она станет ему подругой. И однажды момент настал. Причём такой момент, после которого она выяснила, что мальчишка-друид стал нуждаться в ней. Где-то в уголке сознания Синары ныла грустная нотка: найдут ему родных — он уйдёт из Тёплой Норы. Но и отказаться от того, что его сейчас привязывало к нему, не могла.

Утром, когда все побежали в деревенскую школу, Синара предложила Кадму посидеть на уроках её малочисленного класса. Не просто так. Чтобы все заметили и решили, что он серьёзно подумывает взяться за учёбу. И тогда никто не будет думать, что он мечтает о побеге из Тёплой Норы. На удивление, ему в самом деле разрешили остаться в кабинете на все три урока. Он и посидел, приглядываясь и прислушиваясь. А после покорно пошёл за Синарой на пейнтбольное поле — учиться скоростной езде на скейте.

Здесь же бегали и другие ребята — из тех, кто не был занят на работе в мастерских или на индивидуальных занятиях. Сосредоточенный на том, чтобы удержаться на скейте и догнать Синару, мальчишка-друид не замечал внимания остальных. Зато Синара, чувствуя себя заядлой интриганкой, опуская глаза, легко отлавливала взгляды ребят. Видела, как удивлённо смотрел на Кадма Ивар, катавшийся на скейтах со своей компанией, где не было только Айны: она-то уехала в пригородную школу.

Езде на скейтах Кадм выучился быстро. Он смотрел на Синару, принимал её советы — и вскоре мчался рядом с ней на пару, а не догоняя. Мчался как ветер. Но это по ровной дорожке. Как только Синара решила, что ровных для него достаточно, она показала класс — прыжки на скейтах через препятствия. За полчаса до обеда он легко выполнял и этот трюк... Девочка-некромаг порой скашивалась на Ивара. Тот, после того как Кадм научился использовать скорость на ровных дорожках, уселся на первых рядах трибун, словно болтая с присевшим рядом Фицем. Но на деле — видела Синара — он неотступно наблюдал за мальчишкой-друидом. Потом она поймала момент: Шиа, сидевшая сбоку от Ивара, разок о чём-то спросила у него, кивая на Кадма. Ивар помолчал, а потом вздохнул и разразился довольно длинным ответом. И Синара поняла, что ей тоже хочется знать: о чём его спросила Шиа — и что он ответил.

Перед обедом девочка-некромаг забежала в свою комнату — и обрадовалась. Повезло! Здесь же была и Шиа, которая, вооружившись иголкой с ниткой, зашивала штаны на коленях: упала, когда на скейте разворачивалась в углу дорожки.

— Шиа! — немедленно присела рядом Синара. — Ты ведь знаешь, какая я любопытная! Что сказал Ивар про Кадма? Ну, на пейнтбольном поле!

— Да ничего особенного, — пожала девочка-маг плечами.

— Ну Шиа! Я начала дружить с Кадмом! И должна знать о нём! Вдруг мне нельзя дружить с ним?

— Но мы говорили только о его умении стоять на скейтах!

— Всего лишь? — разочарованно сказала Синара, собираясь встать и покинуть комнату.

— Да. Ивар сказал, что Кадм — идеальный отражатель.

— Это как? — изумилась девочка-некромаг, снова шлёпнувшись на кровать.

— Ну вот — ты показывала ему движения на скейтах, да? А Кадм в это время смотрел не просто на движения, а на то, как это делаешь ты. Вроде почти никакой разницы. Но он отразил не движения, а тебя саму. Жаль только, Ивар не сразу сказал об этом. Было бы интересно посмотреть, как именно отражает Кадм.

— Я тоже не понимаю разницы, — уже задумчиво сказала Синара и тут же встрепенулась: — Стой! Получается, если я покажу ему любое действие, он это действие быстро выполнит?

И тут же замолчала, не дожидаясь ответа и вспоминая: она не обратила внимания, как учится Кадм, но управляться со скейтом он и впрямь научился быстро.

Шиа только улыбнулась её сосредоточенному виду и промолчала, сообразив, что подруга поняла всё и сама.

А девочка-некромаг встала и медленно пошла к двери. Остановившись возле неё, обернулась к девочке-магу:

— Я всё-таки не совсем поняла. Если я буду учиться школьным предметам при Кадме, он тоже будет усваивать их?

— Не уверена, — поджала губы Шиа. — Ведь школа, обучение связаны с памятью.

— А... Точно, — пробормотала Синара. — Я как-то сразу не подумала.

И вышла из комнаты, чтобы позвать Кадма на обед.

Сидели всё в том же составе — вместе с Фицем и Шиа. Фиц и Синара вполголоса рассказывали и Шиа, которая ещё не со всеми познакомилась, и Кадму о тех ребятах, которых знали. А потом болтали о том, что будут делать после обеда: старшим разрешалось не спать, если не хотелось. Фиц, довольный, проговорил:

— Сегодня со мной будет заниматься Колр, и это здорово, а то я постоянно не попадаю в его расписание.

— Я думала — тебе больше нравится, когда с тобой занимается Коннор, — хмыкнула Шиа. — Он провёл со мной первый урок — мне понравилось.

— Сама видишь — ему часто некогда, — пожал плечами Фиц.

Синара во время беседы мельком взглянула на Кадма и спрятала удивление: мальчишка-друид с каким-то недоумением взглянул на Фица. И, помедлив, спросил:

— А что? Это и в самом деле... ну, здорово, когда Коннор занимается с вами?

— Лучший учитель после Коннора — Мирт, — улыбнулась Синара. — Но я предвзята: Мирт меня спас.

— В любом случае, если бы не Коннор, Мирт не сумел бы тебя спасти, — напоминающе откликнулся Фиц и объяснил Кадму, который в том же недоумении уставился уже на него: — Синара и я — из школы-интерната. Когда наши хозяева напали на нас, повезло, что Коннор был рядом.

Кадм кивнул и, больше ни о чём не спрашивая, приподнял тарелку на край, доедая суп. Но по его взгляду девочка-некромаг сообразила, что, когда они останутся наедине, Кадм задаст ей парочку, если не больше вопросов. Кажется, о школе-интернате и об убийце Тёрне он не знал, хоть сам и жил в пригороде.

И точно. После обеда они вдвоём засели в Цветочной беседке, благо на улице распогодилось и солнце сияло не слабее летнего. И здесь-то Синара рассказала Кадму в подробностях всё, что случилось с нею в школе-интернате. Пришлось, причём, рассказать заодно уж и о том, что случилось с самим Коннором, когда он потерял память. Правда, причины потери им памяти она не знала.

— Поэтому я люблю и Коннора, и Мирта, как своих спасителей. Коннор тогда вызвал братьев. А Мирт влил в меня силы, когда я умирала. А ещё Коннору очень благодарен Эден и его старший друг Аметрин, которых он вообще выдрал у смерти. Их обоих некромаги выпили досуха, и только Коннор сумел их спасти.

— А... когда это было? — не сразу спросил Кадм.

— Этой весной.

Он кивнул, показывая, что понял. А потом они болтали о том о сём, пока Кадм не сказал, что всё ещё слаб и что хотел бы всё же немного поспать. Они вместе добежали до второго этажа Тёплой Норы, а потом разошлись по своим комнатам.

...На кукурузном поле, став беспомощной игрушкой разъярённых драконов, Кадм умирал в третий раз.

Первый раз был на капище, с которого его снял Ивар.

Второй... Да, именно этой весной.

Вот что, значит, это было.

Он возвращался в свои развалины с двумя из девочек старухи Силис, к которой примкнул недавно. Все трое несли котомки, не совсем полные, но всё же с продуктами. Девочки с писком сбежали, когда дорогу им преградили два некромага, сопровождаемые здоровенными оборотнями. Впрочем, девочки были им не нужны, за ними не погнались.

Они: и маги, и их телохранители — даже не объяснили ничего. Просто мгновенно вцепились в мальчишку-друида — на расстоянии. А потом побежали к нему, упавшему, магически сбитому с ног, без сил. Он ещё видел, как они чуть не рухнули на колени, жадно выпивая из него сначала магические, а затем и жизненные силы. Сквозь пелену в глазах он видел, как один из некромагов махнул рукой оборотням — и те послушно ушли.

И в этом Кадму повезло.

С последними проблесками сознания, продолжая держать обессиленные ладони на земле и качая из неё бледное подобие сил, он заметил, как за спинами некромагов внезапно появилась согбенная старуха Силис, как она с усилием подняла над головами его убийц трясущиеся руки с жёстко зажатыми в них кирпичами.

Единственное отличие от того, что случилось с Синарой: рядом не оказалось сильных магов, чтобы помочь Кадму сразу вернуться к жизни. Старуха Силис магом была слабоватым. А состояние мальчишки-друида не позволяло ей вложить в него хоть толику сил: несмотря на слабо развитые магические способности, изначально он был сильнее — и мог, даже будучи бессознательным, вытянуть из неё всё. Дай она ему только маленькую возможность — ту самую силовую нить. Поэтому она велела девочкам, позвавшим её на помощь, сбегать за остальными.

Старшие девочки и мальчики с трудом затащили Кадма в самые густые заросли, какие только нашли по дороге к обжитым развалинам. Они устроили тело мальчишки-друида так, чтобы он мог более или менее удобно лежать на ветвях кустарников, а старуха Силис обнесла это место примитивнейшим заклинанием защиты, после чего склонилась над Кадмом и прошептала:

— Ты друид. Ты выживешь здесь.

Но дежурить, охраняя тело мальчишки-друида, детей посылала.

Понадобилось множество дней, почти месяц, чтобы Кадм с усилием встал и сумел подняться без помощи со стороны. За это время дети перетаскивали его из одних зарослей в другие, потому что каждые три-четыре дня кустарники чернели — Кадм забирал все растительные силы: сначала инстинктивно, затем целенаправленно. Помнится, его переносили шесть-семь раз. И он выжил.

...Кадм сморщился в злой усмешке. Чтобы через несколько месяцев попасть под злобящихся драконов!..

Если бы не желание узнать, что с его семьёй, он бы навсегда остался за крепкой защитой деревни. Защиту он обследовал сам и уверился, что она непробиваема. Ему хотелось остаться здесь. Очень хотелось!.. Ему страшно было выходить за её пределы!

Но Синара была искателем. Это был шанс! И он решился. Хотя помнил, что одно из магических чисел — три. Трижды его пытались убить. Он выжил. Четвёртый раз может быть последним для него.

...Они прошли половину лестницы, когда Колин, пальцами ровняя растрепавшиеся от ветра тёмно-рыжие волосы, с любопытством спросил Коннора:

— А почему ты решил, что надо было одеться более светски?

— Так маскировка же!

— Коннор, — позвала нервно улыбавшаяся Селена, — это тебе надо напоминать, что все эльфы — маги в той или иной степени? Что они всё равно разглядят, кто есть кто?