Наруто: От отца к сыну

— Да и слишком много народа собралось, чтобы что-то предпринимать, — закончил, меж тем, Хирузен. По его довольно таки занудному тону было понятно, что он уже далеко не в первый раз приводит свои доводы.

— И как бы ты хотел его проучить? — Сменил тему Данзо. — Сам же знаешь, что на данный момент наши руки связаны. Если с ним или его семьёй что-то случится, никто в нашу непричастность попросту не поверит. Ублюдок надёжно прикрыл свои тылы.

— Известно, какие точно кланы его поддерживают? — Мрачно спросил Хокаге.

— С полной уверенностью можно сказать лишь об Учихах. Остальные же... недолюбливают тебя. Мягко говоря.

— А всё ты со своей идеей ослабить кланы, — проворчал Третий.

— И частично она всё же удалась. Во всяком случае, мы не позволили им развалить Коноху, а ведь к тому всё и шло. Да, сейчас мы пожинаем последствия, но труды наши не были напрасны.

Вот уж точно. В ходе последней войны кланы очень сильно пострадали. Взять хотя бы клан Инузука — теперь от него лишь одна семья осталась. Что и говорить, разведчиков принято выбивать в первую очередь и с особым усердием. Впрочем, это далеко не предел — на данный момент было несколько кланов, состоящих из одного лишь человека. Того же Какаши взять, к примеру. Так что в своё время Третий знатно насолил многим кланам и причин его не любить предостаточно.

— Я в любом случае не собирался ничего предпринимать в отношении него и его сына. Пока, во всяком случае. — Судя по характерному звуку, Хирузен взялся за трубку.

— И что же ты предлагаешь? — Заинтересовался Данзо.

— Думаю, его последний ученик, к которому он так привязан, вполне может в этом помочь.

— Собираешься устранить Какаши? — Уточнил глава Корня.

— Нет, это было бы слишком глупо и только разозлило бы Минато. Я хочу использовать Какаши, чтобы дискредетировать его сенсея. Хочу, чтобы он познал боль не от потери, но от предательства ученика!

— Ты слишком близко к сердцу воспринимаешь выходку Орочимару, — осуждающе заявил Данзо. — Эмоции не должны влиять на решения.

— Эмоции тут не причём, — как-то уж слишком поспешно ответил Третий. — Если выяснится, что Хатаке, допустим, передавал сведения на сторону, это вполне может подорвать доверие к Намиказе. Конечно, можно было бы изобразить попытку договориться с противником для помощи в перевороте через ученика, только в это никто не поверит.

— А если обман раскроется, то тут уже придётся отвечать тебе, — кивнул Данзо. — Но и сам Минато ни за что не поверит в предательство Какаши даже при наличии железных доказательств.

— Тогда он несомненно отправится на поиски ученика, что так же нам на руку. Думаю, не надо уточнять, что найти его он не должен?

Судя по продолжительной тишине, ответил Данзо своим хмурым взглядом.

— В общем, операция на тебе, — заговорил вновь Хирузен. — Никаких планов и прочего мне знать не надо, просто отчитайся по исполнении.

— Как всегда.

Чем дольше я жил в этом новом мире, тем лучше его понимал. Конечно, этому очень способствовала память предыдущего владельца тела, которую я всё ещё продолжал познавать наряду с восстановлением былых умений и приобретением новых. Нет, она была доступна мне вся и сразу, но вот пока я не задумывался о какой-то конкретной вещи, то и не знал о ней ничего. Так что воспоминания Минато требовалось ещё и осознать. Пусть Четвёртый и не прожил достаточно долго, но парнем был чрезвычайно умным и начитанным. Впрочем, другого вряд ли взяли бы на место главы Скрытой Деревни. Я это всё к тому веду, что политика как в моём мире, так и в этом, одинакова — такая же грязная, как ей и подобает быть. Именно в этом вопросе Минато кардинально отличался от своего предшественника, стараясь вести чистую игру, как и те, на кого он старался ровняться — Первый и Второй Хокаге. Только вот братья Сенджу были по природе своей скорее воинами, чем политиками. Сейчас же царили совершенно иные времена. Да, честь и долг ещё не были пустым звуком, и люди всё ещё могли верить друг другу на слово, но уже сейчас слишком большую роль при ведении внешней и внутренней политики играла целесообразность. Даже не так — крайняя целесообразность. С одной стороны, это неплохо — бессмысленной и беспощадной резни, когда кланы могли начать враждовать даже по малейшему поводу, стало меньше. С другой же — очередная крайность. Воины стали для власть имущих просто пешками, которыми и пожертвовать незазорно. Раньше-то в пределах одного клана, с его родственными узами, даже к простым бойцам относились бережнее. Впрочем, с этим-то в кланах до сих пор всё в порядке, чего нельзя сказать о деревнях в целом.

Так что известие о том, что Хокаге желает досадить мне, использовав моего последнего ученика, было вполне ожидаемым. Тут следует упомянуть, каким образом данное известие дошло до моих ушей. Печати. Они мощны, разнообразны и их возможности безграничны. Ну, почти. Были такие и в моём бывшем кабинете. Их там было много и на все случаи жизни. Видимо, сам Минато вполне представлял себе вероломство своих оппонентов, а потому стены кабинета Хокаге были густо покрыты всевозможными печатями, которые хрен найдёшь, да и сломаешь разве что только со стенами. Среди них была и та, что давала возможность прослушивать происходящее в кабинете, как только там включался барьер от прослушивания. Иронично, не так ли? О чём думал Минато, когда встраивал эту печать в общую сеть, мне вспомнить так и не удалось. Поддался ли он паранойе? Или влепил просто до кучи? В любом случае, то, что происходило за закрытыми дверями, теперь не было для меня секретом. Хирузену, по-хорошему, следовало бы сменить кабинет, но, видимо, он слишком доверял верным ему мастерам по печатям, которые не смогли обнаружить шедевр, что сотворил прежний его хозяин. В любом случае, всё это было мне на руку — я знал к чему готовиться.

Спектр возможностей Данзо был чрезвычайно широк. Тем не менее, он имел один существенный недостаток — действия 'в тени' как бы подразумевали то, что за руку его схватить не должны, ибо если это произойдёт, этой самой руки он и лишится. Разумеется, о Корне ходило множество разнообразнейших слухов, но правда, скрытая в тоннелях под Конохой была страшнее их всех вместе взятых. Если бы хоть малая её часть стала известна широкой публике в лице как джонинов, так и рядовых шиноби — и это не говоря уже о представителях кланов! — эффективность деятельности Корня снизилась бы в разы. Во всяком случае, в пределах родной деревни. Ну, либо вызвала гражданскую войну. И, что самое главное, в сложившихся обстоятельствах я готов был на это пойти. Да знаю, безопасность одного, пусть и дорогого мне человека, а Какаши именно таким и был, не стоит очередной кровавой разборки в деревне, но вот как ступень к уничтожению Корня и свержению Третьего, мои действия будут в полнее оправданы. Во всяком случае, в моих собственных глазах.

Итак, Корень. Что я о нём знаю? На самом деле довольно многое. Держу пари, само моё существование с этой информацией в черепушке, доставляет Данзо массу разнообразных и интересных эмоций. Меж тем, я отдаю себе отчёт, что не знаю я об этой организации значительно больше, чем мне известно. Всё же, отношения у меня... у Минато, в смысле, когда он был Хокаге, с Шимурой, были не то чтобы прохладными, скорее ледяными. Он общался с Четвёртым только в качестве одного из советников, умело избегая тем по внутриорганизационным раскладам своего подразделения. Четвёртый, меж тем, был резко против существования неподконтрольной ему организации. Тем не менее, он чётко осознавал необходимость подобной службы. Он не собирался расформировывать Корень. Он хотел вывести его из-под контроля Данзо и перековать в спецподразделение АНБУ, отвечающее за внешнюю разведку. То есть то, чего у Конохи официально не было и чем, в том числе, и занимался Корень. Задачка, не побоюсь этого слова, архисложная. Если бы всё шло по намеченному Минато плану, она продлилась бы десятилетия. Жизнь, возможно при непосредственном участии и Шимуры тоже, как всегда внесла свои коррективы. Я же, да именно я, считаю, что Корень должен быть выкорчеван, ибо является бомбой замедленного действия. Он подчинён только и только Шимуре, и невозможно предсказать, какие приказы ушлый старик раздал на случай своей смерти. Проще создать новую службу внешней разведки, чем пытаться контролировать подчинённых врага, ибо именно им я и считаю главу Корня. И иметь такого паука у себя в тылу...

Будучи человеком действия, планы 'как сделать жизнь лучше и установить мир во всём мире' я начал вынашивать ещё толком не оправившись после ранения. Внимание моё было уделено и Корню. Как лучше всего нейтрализовать подобного врага я уже сказал — вытянуть его на свет. Тем не менее, это его не уничтожит, лишь ослабит. Но пока у меня нет сил и полномочий для полноценной ликвидации сей службы — и этого более чем достаточно. Конечно, теперь придётся кое-что изменить в планах, ибо я не рассчитывал начать действовать так скоро, но отдавать Какаши я не намерен.

— 'В общем, операция на тебе. Никаких планов и прочего мне знать не надо, просто отчитайся по исполнении.'

Хатаке прослушал запись разговора Третьего с Данзо, с каменным лицом, что было заметно даже с его маской. Он и глазом не дёрнул. Либо у парня железные нервы, либо он в очень глубоком шоке. Посидели друг напротив друга пару минут. Какаши не заговорил. Даже не шевельнулся. Да, у него определённо шок. Прописал ему подзатыльник — помогло.

— За что?! — Дёрнувшись, с каким-то надрывом вопросил ученик.

— Политика, — развёл руками я.

Действительно, тут уж не добавить, не прибавить.

Какаши напряжённо уставился на свои сжатые кулаки, лежащие на коленях.

— Значит, я умру не как мои друзья — за Коноху, а за интересы... — начал, было, он, но был грубо перебит мной:

— Во-первых, ученик, на войне люди погибают именно за интересы, а за чьи — отдельный вопрос, — я хмуро смерил сидящего передо мной юнца взглядом. — А во-вторых, я не позволю тебе умереть. И запятнать твоё имя подозрением на предательство тоже не позволю.

— Но Данзо...

— Мы его опередим. Сделаем так, что его словам, либо доказательствам, предоставленным его людьми, никто не поверит.

— Как?! — Выдохнул ученик.

— Корень хранит множество страшных секретов, — отозвался я, придав лицу таинственный вид. — Ты когда-нибудь задумывался, откуда Данзо набирает людей?

— Сироты, — пожал плечами Какаши, — те, чьи родители погибли на заданиях или войнах.

— По большей части так и есть. Они хорошо натренированы, ещё лучше мотивированы, но не имеют кое-чего очень для Данзо важного, а именно разнообразных клановых... особенностей. Меж тем, я абсолютно точно знаю, что среди его людей есть Инудзука, Яманака, Хъюги, Нара. В его колоде собрались представители практически всех кланов. Сомневаюсь, разве что, в отношении Учих, Сенджу и Узумаки. Ну и Хатаке, естественно.

— Но ведь кланы не жалуют Корень, с чего бы это им отдавать своих людей на службу Данзо? — Усомнился ученик.

— В том-то и дело, что их никто не спрашивает. Кто-то, по большей части молодёжь, списан как боевые потери, кто-то — нукенин, которому люди Данзо сделали предложение, от которого нельзя отказаться. Они есть — вот что важно, и я, как бывший Хокаге, об этом знаю!

— Вы собираетесь рассказать об этом всем? — Изумился Какаши. — Это поднимет много шума!

— Не рассказать, а показать, Какаши-кун. И не я, а враги Конохи, почуявшие её слабость, и решившие попробовать нас на зубок. Но в одном ты прав — шума будет много. Настолько, что старику Третьему и Данзо резко станет не до того, чтобы вершить свою мелочную месть и подставлять собственных людей.

— Но... — Какаши замялся, — это ведь не пойдёт на пользу деревне. Если начнутся беспорядки, после всего... Вдруг настоящие враги и правда решат попробовать нас на зубок и начнётся новая война? А с разладом внутри деревни, кто знает, чем она закончится? Если так, то лучше мне сразу умереть. Клянусь, я не позволю запятнать вашу репутацию Минато-сенсей!

Да, сходство с Японией из моего прошлого мира просто поразительное. И не столько в языке и особенностях антуража, сколько в менталитете населяющих этот мир людей. У Какаши сейчас такой вид, что дай я ему вакидзаси, он себя прямо тут вскроет, хоть и ниндзя, а не самурай какой.

— Как бы грустно это не звучало, но война всё равно неизбежна, — старательно подбирая слова, начал говорить я, — и твоя смерть Какаши-кун, её не предотвратит. Мы пережили нападение Девятихвостого и побег Орочимару. Уже одного этого хватит, чтобы кое-кто из каге других деревень решил попробовать свои силы. Рискну предположить, что этим каге будет Эй.

— Райкаге? — Встрепенулся Какаши.

— Старик Тсучикаге слишком расчётлив и осторожен, он не станет рисковать, нападая на великую деревню, ведь это может обернуться смещением баланса сил после последней войны не в его пользу. В Тумане всё... туманно. Туманнее чем обычно, я бы сказал. Ходят слухи, что их новый каге — ещё совсем мальчишка, к слову — имеет какие-то претензии к кланам. Боюсь, у них самих скоро станет жарко. Суна. В одиночку на нас не пойдёт. Да и в войну, в случае чего, не ввяжется, тогда мы слишком сильно их потрепали, они до сих пор не могут восстановиться. И сам Казекаге сейчас совсем не в том положении, чтобы заикаться о 'маленькой победоносной войне', его позиции шатки. А вот Эй.. этот да, этот может. А если может, обязательно сделает, другой вопрос: как скоро? Если разразится скандал в Конохе, это определённо подстегнёт его решимость, но, меж тем, бездумно бросаться в атаку он не станет, и не полезет раньше времени. Год-два у нас точно есть.

Мы не раз общались на подобную тему с Шикаку, а он-то мужик умный. Голова, как говориться, не зря начальником аналитического отдела назначен. Так вот примерно к такому развитию событий мы и пришли. По мнению Нара, нам и впрямь вскоре предстоит ещё чутка повоевать.

— Смута в селении после таких потрясений — дело обычное. И не думай, что её цель лишь спасение твоей жизни. Нападение ложного неизвестного врага, поможет подготовиться к нападение врага истинного. Покажет жителям деревни, и Сарутоби Хирузену в первую очередь, что нельзя почивать на лаврах, до сих пор считая Коноху сильнейшей из скрытых деревень, ибо это давно уже лишь история. Красивая сказка в которую Третий верит сам и старается заставить поверить остальных.

О том, что в мои планы входило ещё немного усилить влияние Учих, я скромно промолчал.

— У нас был разговор на эту тему, когда я объяснял тебе значимость реформ, что я пытался провести. Сейчас же даже те, что я успел реализовать, потихоньку сворачиваются. Об остальных и говорить нечего, их проекты, небось, пылятся сейчас в архивах АНБУ. Хокаге и Старейшины живут прошлым, и это не доведёт до добра. Одними красивыми словами о Воле Огня не победить в войне, не обеспечить людям подобающий уровень жизни и не добиться того, чтобы наши дети не познали ужаса, что пришлось пережить тебе, да и мне тоже, поварившись в котле очередной войны. Поэтому, Какаши, я не спрашиваю у тебя разрешения и мне не нужно твоё одобрение, я сделаю так, как считаю нужным. Единственное, что я хочу от тебя услышать, это ответ на простой вопрос: ты со мной?