Наруто: От отца к сыну

Пролог

Геннадий Иволгин, в определённых кругах известный как Гена Конкретный, возвращался домой. Это был высокий крепкий на вид человек лет сорока пяти. Лицо его отличалось определённой суровостью, в основном из-за тяжёлого подбородка, сосредоточенного взгляда и напряжённо сжатых тонких губ, обрамлённых седеющей бородкой. При первой встрече Геннадий производил впечатление бандита, однако же никогда им не являлся. До развала Союза он был полковником КГБ, служившим в отделе внешней разведки. Его разочарование в новой демократической власти оказалось столь велико, что он сам подал в отставку, решив, как и многие другие в те годы, начать работать на себя. Возможно, решение это было малодушным, и сам Геннадий даже жалел об этом временами, но, тем не менее, оно было принято, и отступаться от этого Иволгин не собирался.

В бандиты он не пошёл, впрочем и в олигархи не выбился. Наоборот, наблюдая разгул криминала, он организовал собственное охранное агентство, куда набрал своих бывших коллег, а так же других службистов. Агентство процветало. Профессионалам без проблем удавалось сдерживать нападки со стороны как начинающих рэкетиров, так и вполне оформившихся преступных группировок. Тут пригодилось умение Иволгина договариваться. Например, он договорился с другом из армии и стал счастливым обладателем партии стареньких, но ещё вполне боеспособных АК. Потом договариваться пришлось и с местными авторитетами. При поддержке серьёзных стволов в умелых руках, это оказалось не так уж и трудно. За напор и деловой тон бандиты и дали ему прозвище Конкретный.

И вот, возвращаясь однажды домой, Геннадий стал жертвой снайпера. И это несмотря на все меры предосторожности, которые он принимал. Пуля вошла ему точно в висок, и в следующий миг он уже распластался в сугробе, а снег постепенно окрашивался красным.

Яркая вспышка перед глазами и я стою в каком-то непонятном... пространстве. По-другому и не скажешь. Хоть особо верующим я никогда не был, но сразу понял, что это Тот Свет.

Всё-таки достали с-суки! Однако же, времени на размышления о бренности всего сущего мне не дали, потому как сзади донёсся вопрос:

— Кхе... ты кто?

Я резко обернулся и увидел молодого — лет двадцати пяти — белобрысого парня с ярко-голубыми глазами. Одет он был довольно странно. Более всего выделялся белый плащ с рукавами до локтей и красным огненным орнаментом по низу, зелёный жилет, с карманами явно не для стандартного боезапаса, да ботинки без носков. Однако же всё это меркло на фоне жуткого полупрозрачного создания с паскудной рожей, которое стояло прямо за ним. Причём с одного взгляда было понятно, что паренёк к этой пакости намертво привязан от чего ему довольно херово.

— Постарайся не дёргаться, я сейчас, — пробормотал я, сунув руку за пазуху и пытаясь нашарить ствол, который почему-то находиться не желал. Может на Тот Свет с оружием не пускают?

— Мне уже не помочь, — явно поняв мои намерения, слабо улыбнулся паренёк, — так кто же ты?

— Гена, — ответил я.

— Как ты сюда попал?

— А куда я попал? Это ад, что ли? — Предположение не лишено смысла, ведь вряд ли в раю такие страшилища водятся.

— Скажи... Гена, — парню моё имя вроде как кажется непривычным, — ты умер?

— Похоже на то, — пожал плечами я, но счёл нужным добавить: — только почему-то ещё существую.

— Да, ты — душа без тела, — задумчиво проговорил он. — У нас мало времени! — Явно на что-то решившись, он твёрдо посмотрел мне в глаза. — Предлагаю сделку!

— Какую? — Тут же заинтересовался я, хоть и не представлял, что может предложить мне этот, по всей видимости, пленник.

— Я отдам тебе своё тело. Оно сильно пострадало в бою, но при наличии души его можно будет спасти. Вместе с ним ты получишь все мои воспоминания, навыки, опыт и способности, а это, поверь, тоже немало. К тому же я занимаю... то есть занимал весьма высокое положение и, при желании, ты сможешь сохранить его за собой. Это твой шанс на вторую жизнь!

Заманчиво, конечно, однако...

— Что ты хочешь взамен?

— Чтобы ты позаботился о моём сыне, — глаза парня наполнились грустью. — Воспитай его сильным шиноби и хорошим человеком! Стань для него таким отцом, каким мог бы быть я!

Мда... дела... На развод, вроде как, не похоже, но всё-таки... И шиноби тут вообще каким боком?..

Эх, была не была!

— По рукам! — Решительно кивнул я. — Одного сына вырастил, и со вторым справлюсь!

Лицо парня осветилось улыбкой. Такой, что и я, против воли, улыбнулся.

— Тогда нужно торопиться, а то скоро моё тело станет непригодным для вселения! — Сосредоточившись, сообщил он.

— Что нужно делать?

— Просто дотронься до меня, остальное — моя забота.

Я подошёл к парню, с опаской косясь на удерживающую его тварь, но та, казалось, даже не замечала меня.

— Давай же! — Поторопил он, видя моё сомнение.

Я кивнул и решительно положил ладонь на его жилет в районе солнечного сплетения.

— Спасибо! — Вновь улыбнулся парень, и понеслась...

Глава 1

Первым, что я увидел, открыв глаза, был белый потолок. Вместе с белыми стенами напрашивался только один вывод: больничная палата. Значит — получилось, значит — выжил.

Сразу же после осознания этого факта на меня навалилась боль, причём не банальная телесная, а душевная, знакомая ещё по прошлой жизни боль потери близкого человека. Кушина.

Подлец Минато, а именно так звали того паренька, и так же зовут меня теперь, забыл упомянуть, что со всем прочим мне перейдёт и часть его эмоций. Короче говоря, вместе со мной удалось частично возродиться и ему. Я явственно ощущал отпечаток его личности в себе. Пусть далеко не доминирующий, но всё же вполне заметный, способный влиять на некоторые мои решения. Повезло ещё, что по большей части наши характеры оказались схожи, и диссонанса не предвиделось.

Переплёт в котором я оказался тоже откровенно не радовал, и вся ситуация требовала немедленного осмысления. Впрочем, место для этого самое подходящее, так что этим я и занялся, по возможности не подавая признаков бодрствования. Всё же, прежде чем общаться с местными я должен был хоть немного свыкнуться со своей ролью.

Меня никто не беспокоил до самого вечера, если не считать забегающую периодически медичку, проверяющую моё состояние. Обмануть её было легко. Когда я почувствовал, что 'переварил' самые основные воспоминания, решил подниматься, потому как задерживаться в клинике не хотелось. Мне ведь ещё способности и навыки отрабатывать, чтобы скорее прийти в кондицию, подобающую Хокаге!

Встал, не найдя своей одежды вышел из палаты в больничной пижаме, но был тут же остановлен радостным криком:

— Сенсей!

Передо мной стоял щуплый подросток лет пятнадцати-шестнадцати с маской, закрывающей пол лица, седыми волосами и протектором на левом глазу. Мой единственный оставшийся в живых ученик.

— Здравствуй, Какаши, — ответил я ему слабым подобием той улыбки, которой сиял оригинальный Минато.

Видимо разница была столь велика, что ученик обеспокоенно сказал:

— Вам ещё рано подниматься, сенсей, — после чего утянул меня обратно в палату и попросил лечь на кровать.

— Я позову доктора, — сказал он и уже собрался уходить, но я его остановил.

— Подожди, что с Кушиной? — Этот вопрос действительно меня волновал.

Ученик виновато отвёл взгляд, что было красноречивее всяких слов. Боль потери взялась за меня с новой силой. Нет, я не рассчитывал, что она могла выжить, но робкая, ничем не подкреплённая надежда всё же теплилась в чувствах Минато.

— Ребёнок? — Взяв себя в руки, спросил я.

— Он в соседней палате... — не дав Какаши договорить, я пулей вылетел в коридор.

У соседней двери действительно стоял АНБУ. Когда я приблизился, он чуть заметно поклонился и шагнул в сторону, открывая проход. В этой палате вместо стандартной койки стояла детская кроватка, рядом с которой на стуле сидел ещё один АНБУ. Я тут же подскочил к нему и сорвал маску в виде кошки. Короткостриженая темноволосая девушка. Заимствованная память подсказала её имя и тот факт, что она, так же как и Какаши, состоит в отряде особо доверенных АНБУ, который Минато набирал лично.

— Хокаге-сама?.. — Ошеломлённая моим напором, проговорила куноичи.

— Извини Рицука, должен был убедиться, что это действительно ты, — вернув ей маску, объяснил я, после чего сразу же повернулся к малышу. Наруто спал.

— Кто-нибудь заходил в палату?

— Сразу после поступления зашёл доктор. Он обследовал ребёнка, сказал, что с ним всё в порядке и больше не появлялся. Несколько раз приходила нянечка, — куноичи неожиданно смутилась, — кормила.

— Хирузен? — Спросил я.

— Он несколько раз подходил к вашей палате, сюда не заходил, — проинформировал Какаши.

— Ничего необычного в посетителях не было? — Обратился я именно к Рицуке, она была неплохим сенсором.

— Доктор — обычный меднин, а нянечка даже не шиноби. — Поняв, что меня интересует, сказала девушка. — У доктора никаких клановых признаков замечено не было.

И то хлеб. Стараниями предыдущего владельца этого тела, малыш стал джинчурики, то есть стратегическим оружием деревни, что автоматически делало его объектом интереса действующих в деревне политических сил. Местные расклады я знал отлично, благо Минато был не обычным бойцом, а заведующим этого зверинца.

— Думаю, будет лучше переместить кроватку в мою палату, — решил я.

Сарутоби Хирузен навестил меня утром следующего дня.

— Отлично выглядишь, Минато, — поприветствовал он.

Для человека, которого насквозь прошили огромным когтем, я действительно выглядел отлично — местные медики воистину творят чудеса. Правда, рана давала о себе знать гораздо сильнее, чем вчера, тогда-то её успешно заглушали душевные муки. Сегодня же, даже двигаться было болезненно, не то, что по палате бегать.

Мрачно посмотрев на Третьего, я поинтересовался:

— Нашли того, кто на нас напал?

— Моя жена говорила что-то о человеке в маске, но никаких следов мы не обнаружили, за исключением мёртвых АНБУ на входе в пещеру.

— Понятно, — закусив губу, пробормотал я. — Мы с ним сражались, возможно, на месте боя удастся что-нибудь найти.

— Прошло три дня, — вздохнул Хирузен, — этот ублюдок должно быть уже очень далеко.

— Меня больше интересует, кто он такой, как обо всём узнал и зачем он это затеял.

Третий в ответ лишь хмыкнул и достал трубку.

— Не при ребёнке, — остановил его я.

Покосившись на кроватку со спящим Наруто, Третий со вздохом убрал трубку обратно.

— Значит ты запечатал Кьюби в своём сыне? — Спросил он.

— Других вариантов не было, — отрезал я.

Хирузен нахмурился, и я даже понимаю почему. Вёл то я себя больше так, как привык, а не так, как Минато. Конечно, для большинства различия в поведении не столь очевидны, но вот те, кто хорошо знал Минато, это замечали. Первым внимание на моё поведение обратил Какаши, сейчас вот Третий.

— Ты изменился с той ночи, — искоса наблюдая за мной, заметил он.

— Хотите сказать, что у меня для этого нет причин? — Обдав его своим фирменным, отработанным за долгие годы службы, взглядом, холодно спросил я.

Плечи старика поникли, и он непроизвольно отвёл взгляд. Зачем стараться скрыть изменения, боясь однажды спалиться, если можно выставить их напоказ, тем более, если они вполне объяснимы? Горе меняет людей, в какой-то степени изменило и меня. В общем, Третий повёлся.

— Есть ещё кое-что, о чём тебе следует знать, — сменил тему он, — совет старейшин собирается сместить тебя с поста Хокаге.

А ты им в этом усиленно помогаешь. Впрочем, чего-то в этом духе я и ждал. Политика, проводимая Четвёртым, многим была не по вкусу, и если представился шанс скинуть ослабленного ранами и потерями Хокаге с поста, почему бы им не воспользоваться?

— И как они это мотивируют?

— Твоей неспособностью защитить деревню.

— Но я же её защитил!

— Часть Конохи разрушена, множество хороших шиноби убито вырвавшимся Девятихвостым. Многие склонны винить в этом тебя.

Да уж, тяжёлый удар для меня, как для политика.

— К тому-же, твой сын теперь — джинчурики, и есть причины считать, что не стоит доверять его человеку, один раз уже допустившему освобождение демона.

— Неужели? — От моего рыка старый шиноби даже вздрогнул и подался назад.

— Конечно, никто не станет отбирать ребёнка у отца, — поспешно заявил он, — если ситуация не накалится до предела...

Вот оно что! Захотели надавить на меня с этой стороны? Чтож, пускай, моё время ещё придёт.

— Организуйте собрание джонинов, — успокоившись, ровным голосом попросил я.

Когда Хирузен вышел, в окно залез Какаши.

— Вы же не собираетесь уходить с поста Хокаге? — Обеспокоенно спросил он.

Сидел на ветке и подслушивал, паршивец. Впрочем, я его сам туда и посадил.

— На данный момент это наилучший выход, — пожал плечами я.

— Но...

— Видимо Коноха ещё не готова к переменам, — положив руку ему на плечо, улыбнулся я. Улыбка вышла больше похожей на оскал. Наверное, я никогда не научусь улыбаться как Он.

— Не переживай об этом, придёт время и Хокаге станет человек, способный повести Коноху в будущее. Возможно, это опять буду я, может быть — ты. Или это бремя падёт на плечи Наруто.

Какаши с сомнением посмотрел на спящего младенца.

Собрание джонинов состоялось на следующий день, когда я смог более-менее нормально двигаться. Встав перед несколькими сотнями сильнейших бойцов деревни, собравшимися в главном зале резиденции Хокаге, я сообщил о своём намерении сложить с себя полномочия главы деревни. Мотивировал я это тем, что не могу занимать такой ответственный пост после всего, что произошло. Короче: я устал, я ухожу и всё такое. Разумеется, тут же поднялся настоящий гвалт. Приятно было видеть, что джонинов, недовольных таким поворотом было подавляющие большинство. Конечно же, настоящей причины ухода я назвать не мог, а потому приходилось разводить руками и отбиваться маловразумительными доводами.

После собрания ко мне подошли Учиха Фугаку и Нара Шикаку. Вот уж с кем хитрить не следовало.

— Минато, объяснись! — Схватив меня за плечи, потребовал глава клана Учиха.

Я объяснился — их проняло.

— Быть не может! — Воскликнул Фугаку. — Они на это не пойдут! Кто им позволит?

Шикаку, казалось, в коварстве конохского старичья совсем не сомневался.

— Да они и спрашивать не станут, — хмыкнул он, красноречиво поглядев в пол.

В общем, мужики вошли в положение и обещали в случае чего всестороннюю поддержку. Всё-таки у каждого из них тоже были новорожденные дети.

— Ничего, ещё не вечер, — сказал я им вслед.

Кивнув, они удалились.

Вечером того же дня состоялась передача полномочий Хирузену — именно его кандидатуру выдвинули старейшины. Кто бы сомневался! Так как вёл я себя покладисто и не кочевряжился, вопрос с Наруто больше не поднимался, да и версия моей отставки для простых жителей Конохи выглядела вполне благообразно: защищал не жалея живота и надорвался, так что теперь не могу занимать такую ответственную должность по состоянию здоровья.

— Что теперь планируешь делать? — Покончив с формальностями и заняв некогда моё кресло, спросил новый-старый Хокаге. — Могу назначить тебя своим секретарём.

Ага, чтобы постоянно на глазах был.

— Или тебе больше по душе какая-нибудь оперативная должность? — Не видя особого энтузиазма с моей стороны, спросил он.

Была мыслишка попросить пост начальника внешней разведки, которой у Конохи почти не было. Имелись только агенты, шастающие по сопредельным странам и собирающие сведения, типа моего бывшего сенсея. А тут, значит — организация целой службы. Старейшины вполне могут принять это за попытку собрать собственную, не подчинённую им группу шиноби, со всеми вытекающими. Так что этот вариант не годился, во всяком случае пока.

Бегать на миссии, как обычному шиноби мне тоже не пристало, да и не хочется покидать деревню, оставляя Наруто одного. Конечно, договорились мы миром, но мало ли какая этим старпёрам моча в головы ударит — не стоит вводить их в искушение.

На самом деле, мне бы сейчас подошла какая-нибудь почётная и не слишком обременительная должность в пределах Конохи. Такое желание я и высказал Хокаге.

— Чтож, хорошо, — одобрительно покивал он, — думаю у меня найдётся для тебя подходящая работа. Можешь стать инструктором АНБУ. В войне ты участвовал, миссии, в том числе и особые, выполнял, так что опыта тебе не занимать. Да и, насколько мне известно, ты уже начал внедрять свои тактические схемы в работу команд. Так вот и займись этим на более высоком уровне, обучай специалистов себе под стать.

Насчёт того, что мне под стать — это Третий, пожалуй, погорячился, а вот в остальном он прав. Минато только собирался повсеместно ввести свои идеи в качестве руководства для ниндзя в команды. Теперь же, была возможность проверить его наработки на практике. Немного подумав для вида, я согласился.

— Вот и хорошо! Два месяца на восстановление тебе, думаю, хватит, а потом — приступай к работе.

Глава 2

Поместье почти не было затронуто боем, так что ко времени выписки залатать немногочисленные прорехи в крыше и стенах, а так же восстановить часть ограды уже успели. Процесс ремонта постоянно контролировали мои теневые клоны, так что ничего лишнего там быть не могло. Так же повезло, что не пострадала детская, которую собственными руками обустраивала Кушина, так что проблем с размещением малыша не возникло. Однако встали проблемы с его содержанием. Конечно, как менять пелёнки я ещё помнил, только ведь он грудничок, а потому и кормить его надо соответственно. Да и, если честно, такой маленький ребёнок требует внимания постоянно. Встала острая необходимость найти ему няню.

После непродолжительных препирательств с Третьим, мне удалось добиться засекречивания того факта, что мой сын — джинчурики. Конечно же, знали об этом уже многие джонины и главы кланов, но дальше эта информация пойти не должна. Я вовсе не собирался позволять делать из малыша пугало для обывателей. Так что процесс поиска няни с этой стороны усложниться не должен. Мне хватало головной боли о том, что няня могла оказаться подставной. Конечно, я не собирался нанимать её надолго — максимум полтора-два года, но и этого времени вполне может хватить опытному менталисту чтобы постепенно перекроить разум ребёнка так, как ему заказали, поэтому в выборе следует быть чрезвычайно осторожным.

Подходящая кандидатура нашлась только на четвёртый день переезда домой. Сорокалетняя вдова, вырастившая троих детей, как нельзя лучше подходила для этой роли. Тётушка Даттэ, как она просила себя называть, была добродушной и чуть полноватой женщиной без каких либо способностей шиноби. Просто идеальная нянька. Настолько идеальная, что в голову закрались определённые подозрения. В общем, оставлять сына — а теперь я и правда считал малыша своим сыном — без своего родительского пригляда я не решался, и если меня не было дома, с ним оставался теневой клон. Тётушку Даттэ немного смущало моё постоянное присутствие даже во время кормления, но постепенно она с этим смирилась.

В свободное от родительских забот время я занимался тренировками — форму следовало набрать как можно скорее. В ходе спаррингов с Какаши выяснилось интересное — на все его выпады тело реагировало автоматически. То есть опыт боёв предыдущего владельца настолько глубоко вгрызся в мозг, что я спокойно мог его применять. Моя теория о более тесном, чем предполагалось, слиянии с сущностью Минато получила очередное подтверждение. Коронная техника Четвёртого Хирайшин но дзюцу ("Техника летающего бога грома") далась мне только после того как тело окончательно восстановилось после ранения. Вообще, помощь меднинов позволила значительно сократить срок исцеления, так что к исходу отведённого Хокаге времени я вполне сравнялся по боевым качествам с предыдущим Минато.

Введение в штат АНБУ прошло буднично. Многих из них я знал, тех, кого не знал, взял на заметку — наверняка коллеги из Корня. Сам же я тоже числился АНБУ, правда маску не носил — даже если в паранджу закутаюсь, всё равно любая собака в Конохе узнает. Кстати о собаках. Мой любимый ученичёк — как раз под оперативным псевдонимом Пёс и в соответствующей маске — тоже присутствовал на первых занятиях, хотя знал материал немногим хуже меня, как-никак при нём всё и разрабатывалось.

Наруто же, пока я проводил занятия и тренировки, без меня не скучал — с ним всё так же оставался клон. В данном случае клон служил не средством защиты, а скорее средством оповещения, потому как при первых признаках врага должен был развеяться, подавая мне сигнал опасности, после чего я, используя Хирайшин но дзюцу, немедленно телепортируюсь домой, благо метки свои я там понаклеил густо.

Техника, кстати, полезнейшая. Когда в первый раз прыгнул, ощутил поистине детский восторг! Ну и, конечно, некоторую гордость, всё же теперь я стал быстрейшим шиноби мира! Во всяком случае так считается... Воспоминания Минато относительно того рокового дня ввели меня в ступор. Неизвестно откуда появившийся человек в маске обладал просто поразительными способностями. Даже один из Каге не смог причинить ему серьёзного урона! При этом я знал, что придёт время, и мне самому придётся сойтись с ним в бою. Значит, нельзя просто почивать на лаврах! Жизненно необходимо увеличить свою силу!

Джирайа объявился только на третий месяц после трагедии. Просто припёрся ко мне однажды вечером с убитым видом и огромным кувшином саке наперевес. Тётушка Даттэ, первой встретившая гостя, попыталась прогнать старого алконавта, а именно таким сенсей и выглядел в тот момент, мокрым полотенцем. К счастью, я вовремя прибежал на крики и кувшин, который сенсей героически закрывал своим телом, не пострадал. Стоит признаться, появление его было весьма своевременным. Кувшина, имею ввиду. Всё таки старые привычки хрен заборешь! Я бы и раньше приложился к спиртному, но сначала лечение и тренировки, потом втягивался в работу. Только один раз глоток саке себе позволил — помянул Кушину после похорон. Хоть и не знал я её лично, но воспоминания Четвёртого-то были при мне!

В общем, посидели мы с отшельником хорошо. Ну, по местным меркам, конечно. Душевно, я бы даже сказал. Так что конструктивный разговор у нас получился только ближе к вечеру следующего дня.

— Нет, такой мне не попадался, — виновато произнёс сенсей.

Я снял Хенге человека в маске и присел рядом на порог дома.

Некоторое время мы молчали.

— Значит, вы всё-таки назвали его Наруто? — Первым молчание нарушил Джирайа.

— Ну да, — пожал плечами я.

Было видно, что учитель польщён.

— С таким именем малыша ждёт великое будущее! — Воодушевлённо произнёс он.

— Великое будущее — есть следствие непростой судьбы, полученное в результате благоприятных обстоятельств, — мрачно ответил я.

— Ты сам на себя не похож, ученик, — заметил Джирайа.

— В последнее время мне часто это говорят, — усмехнулся я. — Знаешь, в бою с тем парнем я почувствовал настоящую беспомощность. Даже когда был генином, не ощущал ничего подобного.

— Он настолько силён? — Поразился сенсей.

Я в подробностях пересказал ему нашу схватку.

— Никогда не слышал о подобных пространственных техниках, — покачал головой он.

— И я тоже! А ведь меня считают мастером в этой области!

— Кеккей Генкай? Секретная техника какого-нибудь клана?

— Возможно, хотя о кланах, способных манипулировать пространством я ничего не знаю.

— Если ты о них не знаешь, это не значит, что они не существуют.

— Слишком велика мощь подобных техник, — покачал головой я, — такое не скроешь. Я использую лишь слабое подобие того, чем обладает он, но именно этим и прославился на весь мир шиноби.

— Я постараюсь узнать о нём, — попытался приободрить меня Джирайа, — конечно, времени прошло не мало, но если не откладывать...

— Тот незнакомец — меньшее, что беспокоит меня на данный момент, — прервал его я, после чего сенсей обратил на меня полный недоумения взгляд. — Наруто. Боюсь, у старейшин могут возникнуть какие-то свои планы на его счёт.

— Да брось! Они никогда не решаться на что-либо подобное, — не особо уверенно проговорил отшельник.

— Они УЖЕ решились. Во всяком случае, тот шантаж я иначе интерпретировать не могу.

— Есть что-то ещё, что заставляет тебя так думать?

Я кивнул.

— В последнее время на моих занятиях постоянно присутствуют по два-три незнакомых АНБУ.

— Ну, это же АНБУ...

— И я командовал ими до последнего времени, так что личный состав прекрасно знаю. Но это ещё не самое интересное. Почти каждый раз это разные АНБУ, хоть и носят одни и те же маски. Нетрудно догадаться, чья перебинтованная морда за этим скрывается.

— Считаешь, Данзо готовит что-то против тебя?

— Уверен, и потому хочу попросить тебя не уходить слишком далеко от деревни в ближайшее время.

Озадаченный Джирайа ушёл, а я задумчиво глядел ему вслед. Сейчас мои мысли занимал вопрос: до какой степени я могу ему доверять? Всё же Третий — его сенсей, а узы между учителем и учеником могут быть необычайно прочны, мне ли не знать? Наверное, оригинальный Минато даже и не подумал бы скрывать от саннина что-либо. Я же — скрыл.

Прежде всего, не стал делиться соображениями Четвёртого, насчёт личности человека в маске. Конечно, на данный момент позиции клана Учиха прочны, но долго ли это продлится при правлении Третьего? Я прекрасно помню, что он не особо их жаловал, отдавая предпочтение Хьюгам. Так что мои подозрения относительно того, что нападавший мог являться Учиха Мадарой лучше оставить при себе — не за чем лишний раз дискредитировать один из сильнейших кланов деревни, тем более, что нас связывают давние дружеские отношения.

Была ещё одна вещь, которую я утаил от сенсея. Во время боя Минато всё же удалось серьёзно достать противника, в результате чего тот потерял руку. Развив успех, Четвёртый даже сумел наложить на человека в маске печать, тем самым освободив Кьюби от его контроля.

Так вот, самостоятельно обследовав место, где это произошло, мне удалось найти ту потерянную руку. Точнее то, что от неё осталось — мерзкого вида кучку органики. Почему её не нашли АНБУ? Наверное я слегка ошибся, когда указывал координаты... Всё же, из-за использования пространственных техник, поле боя прилично растянулось.

Эта рука стала единственной ниточкой, кроме смутных предположений, которая связывала меня с убийцей Кушины. Да, этот человек устроил грандиозный погром в деревне, но я воспринимал его именно как убийцу моей... то-есть жены Четвёртого.

Что же касается Джирайи... я всё же надеялся, что он больше привязан к своему ученику, нежели к учителю. В знак доверия я даже поделился с ним своими опасениями за Наруто. Впрочем, если он всё же перескажет весь наш разговор Третьему, большой беды не случится. Даже наоборот! В разговоре я расставил акценты так, что на данный момент меня больше волнует безопасность ребёнка, нежели мысли о том, как бы возвернуть тёпленькое место Хокаге взад. И это на самом деле соответствовало истине!

Говоря о планах на будущее — уж чего я точно не собирался делать, так это сдаваться без боя. Мой авторитет пошатнулся — я его восстановлю. Моих сил оказалось недостаточно, чтобы защитить семью и деревню — я стану ещё сильнее. Укреплю свои позиции новыми связями, заручусь поддержкой старых друзей, и буду ждать.

И когда придёт время, я докажу, что Воля Огня, о которой так любит рассуждать Хирузен — ничто против воли человека.

Глава 3

Постепенно пролетали дни, никаких каверз со стороны Корня пока не случалось. В конце концов я пришёл к выводу, что Данзо посылает своих людей на занятия не столько для наблюдения за мной, сколько, чтобы повысить уровень подготовки сотрудников, то есть по прямому назначению. Впрочем, бдительности я не терял.

Во время очередного спарринга я выбрал себе в противники АНБУ в маске зайца. В этом бою оттачивалось именно тайдзюцу, а потому была возможность незаметно с ним переговорить.

— Как дела в клане, Шисуи-кун? — Вежливо поинтересовался я, лениво отбивая его выпады.

— Пока не жалуемся, Минато-сан, — молодой Учиха сделал акцент на слове 'пока'.

В клане уже просекли последствия моей отставки, а потому в скором времени ждали возобновления прессинга со стороны руководства деревни. Как и у меня на родине, к местной полиции, кем Учихи и являлись, было двоякое отношение. С одной стороны — её недолюбливали и опасались, с другой же — случись чего, сразу бежали за помощью. Конечно, определённая власть у них была, только вот рамки её были существенно ограничены. Опять же, прямо как на родине. Только вот в Конохе отсутствовала возможность крышевать ларьки (ну или лавки, по-местному), потому как им просто не требовалась защита. Да и вообще уровень преступности в деревне был чрезвычайно низок. Не удивительно, что Учихи чувствовали себя ущемлёнными и практически бесполезными.

В период правления Четвёртого, спектр их деятельности существенно расширился. В частности, на их плечи легла вся внутренняя безопасность Конохи. Контроль за приезжими, тесное сотрудничество с контрразведкой АНБУ для выявления вражеских шпионов, ну и, соответственно, возможность своими силами разбираться с преступившими закон шиноби (раньше эта функция так же возлагалась на АНБУ). Кроме того, число Учих увеличилось и на совете джонинов. Клан вновь обрёл возможность хоть как-то влиять на политику Конохи. Разумеется, потеря долгожданных бонусов стала бы для него тяжёлым ударом.

Проведя простейший отвлекающий манёвр и заломив руку противника за спину — при этом он мне явно поддался — я прошептал:

— Надо переговорить с Фугаку без свидетелей.

Ударив локтём назад, и, тем самым заставив меня отпрянуть, Шисуи вырвался и сразу же пошёл на сближение, осыпая меня ударами.

— Он сам вас найдёт, — расслышал я, когда блокировал один из ударов.

Конечно, можно было бы и просто в гости заскочить, или зайти к нему в околоток, но пока я решил вести себя как образцово-показательный отец-одиночка и сторониться компрометирующих меня связей, способных навести кое-кого на ненужные мысли. Судя по всему, Фугаку мою точку зрения разделял — у нас были с ним ничего не значащие беседы во время коротких встреч в резиденции Хокаге, надеюсь, наши перемигивания никто не заметил.

Разговор состоялся два дня спустя. В тот день я прогуливался с Наруто в одном из парков Конохи. Малыш висел у меня на груди в специальной сумке. Удобная, кстати, штука — даже кармашки для запасных пелёнок и бутылочек с молоком присутствуют. Вот тогда-то ко мне и подошёл старший сын Фугаку, точно так же как и я таскающий младшего на груди.

— О, добрый день, Итачи-кун! — Поприветствовал его я.

— Здравствуйте, Минато-сан! — Приветливо улыбнулся в ответ он, после чего уже совсем-совсем другим голосом тихо спросил: — Хотел меня видеть?

Мда, это точно не обычное Хенге, скорее высококлассная иллюзия. Ну да с гендзюцу у Учих всегда всё в полном порядке было. Готов поспорить, что такая маскировка и сенсора обмануть сможет. Ненадолго, правда, но нам много времени и не надо.

— Да, есть одно дело, — кивнул я и указал на стоящую неподалёку лавочку, — присядем?

Прежде чем начать разговор, достал одну из бутылочек и сунул её Наруто. Тот отказываться не стал, жадно вцепившись в неё ручонками. 'Итачи' последовал моему примеру.

— Расскажи всё, что знаешь про Учиха Мадару, — попросил я.

— Зачем тебе? — Настороженно поинтересовался Фугаку.

Я рассказал ему о человеке в маске.

— Вряд-ли это был Мадара, — покачав головой, ответил он. — Нет совершенно никаких доказательств, что он дожил до наших дней.

— И всё же?

Немного подумав, Фугаку всё-таки рассказал мне кое-что про своего предка. Отдельно он остановился на Мангекё Шарингане. Свойства следующей ступени кланового додзюцу меня неприятно поразили. В архивах Конохи про силу Мадары было написано немало, вот только о её источнике практически ничего не было известно. Тем не менее, главного вопроса этот рассказ не прояснял, а именно — мог ли Мадара использовать пространственные техники.

— Теоретически это возможно, — чуть помедлив, сказал Фугаку. — Уже очень давно никто в клане не мог пробудить Мангекё Шаринган, так что до конца его сила нам не известна.

— Ясно, — задумчиво пробормотал я.

— Если у тебя всё, я пожалуй пойду. — Фугаку встал. — Напоследок хочу напомнить, что Мадара был изгнан из клана, так что за его действия, если это действительно был он, мы ответственности не несём.

— Я это помню. Именно поэтому, ты — единственный человек, кому я рассказал о своих подозрениях.

— Хорошо. Спасибо.

— Тебе спасибо, Итачи-кун, если что — обращайся.

Информация Фугаку хоть и была интересна, но ясности не вносила. Значит, оставался только один способ узнать о нападавшем хоть что-то конкретное — рука. Проблема заключалась в том, что исследовать генетический материал — это не кунаи метать, тут нужны определённые знания и способности. В Конохе жил лишь один человек, не относящийся к медицинскому корпусу, который всем этим обладал, только вот просить помощи у этого хмыря мне очень не хотелось. В первую очередь потому, что он мне категорически не нравился.

Орочимару, один из учеников Третьего, был крайне отталкивающим типом. Причём, во всех смыслах отталкивающим. На довольно специфическую внешность накладывался довольно специфический запах лаборатории, и всё это было приправлено весьма гнусным характером. Впрочем, антипатия моя была взаимной — всё же Минато в своё время прокатил его с постом Хокаге.

Тем не менее, с Третьим у него были натянутые отношения. Недавно пошли слухи о том, что змеиным саннином начала интересоваться АНБУ, правда, чем конкретно этот интерес вызван, не знал никто. Даже мне, как сотруднику данной спецслужбы, толком ничего не удалось выяснить. Так, какие-то шепотки насчёт запретных исследований. Хотя в это охотно верилось — очень уж Орочимару походил на классического сумасшедшего учёного.

В результате, я решил с ним не связываться. Во всяком случае, пока не утихнет вся эта суета вокруг него. Да и потом — ещё сотню раз подумаю, прежде чем принять решение. Как оказалось чуть позже, мои планы держаться от всего этого подальше оказались немного... невыполнимыми. Началось всё с того, что однажды вечером меня вызвал Хокаге.

— Ты как раз вовремя, Минато, — поднявшись мне на встречу, произнёс Хирузен, — присаживайся.

Я устроился в кресле для посетителей. Кроме нас двоих в кабинете присутствовал АНБУ в маске совы, он стоял чуть поодаль от стола хокаге. Эксперт-дознаватель из клана Яманака — опознал его я, внутренне напрягшись. Интересно, что бы всё это значило?

— У нас тут возникли некоторые... — я ожидал услышать слово 'вопросы', на произнесено было совсем другое: — трудности.

Хирузен начал медленно набивать свою трубку, я его не торопил.

— Через несколько недель после нападения Лиса, — закурив, он, наконец, перешёл к сути, — в деревне начали пропадать шиноби.

— То есть как? — Я аж подскочил на месте.

— А вот так, — Третий раздраженно дёрнул плечом, — это были в основном одиночки. Такие как сироты, потерявшие во время последней войны напарников.

'Типа Какаши!' — Пронеслось в голове.

— Поэтому их отсутствие замечали не сразу. Чтобы не начались волнения, мы решили скрыть этот факт от общественности, но приставили соглядатаев к потенциальным жертвам. После введения этой меры, похищения моментально прекратились. Однако же, к тому моменту было похищено одиннадцать человек. Шесть генинов и пять чунинов. Как ты понимаешь, такую информацию, как их личные дела, кому попало не добыть. Так же, нас насторожил факт прекращения похищений сразу же после введения слежки.

Третий выдохнул облачко дыма и несколько рассеянно наблюдал за тем, как оно растворяется в воздухе.

— После проверок мы пришли к выводу, что за этим может стоять только один человек...

— Орочимару, — моментально догадался я.

Хирузен мрачно кивнул, после чего проводил взглядом ещё одно сизое облачко.

— У нас нет доказательств его причастности, лишь смутные догадки. Какое-то время мы следили за ним и его домом, но результатов это не принесло. Поэтому я решил, что необходимо провести у него обыск, а так же, — он взглядом указал на Сову, — проверить его память. Я очень надеюсь, что мы ошибаемся, и ничего такого он не совершал, но если всё окажется... плохо, — Третий говорил с трудом подбирая слова, всё же предательство ученика — тяжкий груз, — мне бы хотелось, чтобы ты был рядом. Орочимару — один из легендарных саннинов, и если он окажет сопротивление, боюсь, одного меня будет недостаточно, чтобы сдержать его.

Это старик, конечно, лукавит, сил у него — дай Бог каждому, но и перестраховаться тоже не мешает.

— Хорошо, — сказал я, — когда выступаем?

— Сегодня ночью. — Хирузен решительно хлопнул ладонью по столу. — Мы и так непозволительно долго тянули. Я отправил сообщение Джирайе, так что он тоже должен вскоре прибыть, но если не успеет — начнём без него.

Сенсей по моей просьбе не удалялся от Конохи слишком далеко и ошивался где-то в окрестных городках. Если сообщение не застало его в кабаке или женской бане — должен успеть.

Разъяснив план действий, Хокаге отправил меня домой — готовиться. Пока я шел к дому, размышлял над превратностями судьбы. Всё же деревня досталась ему в довольно непростой период — только недавно закончили восстановление разрушенных Кьюби кварталов. Так же, потеря многих шиноби негативно сказалась на боевом духе остальных. А тут ещё — возможное предательство ученика. Так и напрашивается сравнение с пригретой на груди змеёй. Должно быть, не сладко сейчас старику. Впрочем, жалеть его не имеет смысла — он сам во всё это впрягся. Чтож, пусть расхлёбывает. Я-то, конечно, помогу — всё же, ради одной деревни горбатимся, но и подстраховаться не помешает.

На одном из перекрёстков, где постоянно дежурили двое Учих, я остановился возле лотка с журналами, где взял, и несколько секунд задумчиво перелистывал, 'Вестник Огня'. Один из постовых, заметив меня, тут же умчался вдоль по улице. Купив журнал, я зашёл за угол, где и совершил скачок прямо на порог дома. Конечно, я мог бы и сразу от резиденции Хокаге прыгнуть, но необходимо было подать сигнал Фугаку. С помощью давно отработанной нами схемы сигналов, я дал ему понять, что нуждаюсь в небольшой услуге, а именно в усиленной охране поместья. Не знаю, насколько велика была вероятность нападения корешков, пока я буду бодаться со змеиным саннином — а в мирный исход дела я не очень-то верил — но рисковать что-то не хотелось.

Глава 4

Рассовав свои эксклюзивные кунаи по специальным кармашкам и подсумкам, я надел плащ. Так как старый, бело-красный с иероглифами, стал не актуален, пришлось заказывать новый. Этот был однотонный тёмно-зелёный, да и рукава у него были не обрезаны, а просто закатаны до локтя и крепились специальными лямками на кнопки. Карманов плащ не имел, зато в него так же, как и в предыдущий, были вшиты пространственные печати, дающие мне возможность доставать из тайника в поместье, созданного Минато специально для этих целей, запечатывающие свитки с самым разнообразным содержимым. Так что, строго говоря, мой боезапас был ограничен размерами этого тайника.

Перед тем как уйти, я привёл всю защиту поместья в состояние боевой готовности, наказал тётушке Даттэ не выходить из дома и создал сразу трёх клонов, опять же, на всякий случай. Выйдя за ворота и обойдя поместье, с удовлетворением заприметил шатающиеся по окрестным улочкам патрули полиции. Теперь у меня перед Фугаку должок, и он это прекрасно знает. Тот факт, что к расследованию исчезновений его люди привлечены не были, вполне можно считать первым тревожным звоночком. Так что, скорее всего, вскоре ему может понадобиться любая поддержка.

Перед резиденцией Хокаге меня уже ждали. Третий, похоже, не менее трезво, чем я, оценивал своего бывшего ученичка, потому как вырядился в свой довольно нелепый, на мой взгляд, боевой костюм. Так же с нами был небольшой отряд АНБУ — четыре человека, не считая Совы.

— Держите при себе, — я раздал каждому из них по кунаю с метками. Они должны были дежурить на крышах соседних домов, так что сейчас я обеспечивал себе пространство для манёвра.

— Если начнётся бой — он не должен перенестись в Коноху, только не теперь, — предупредил меня Хирузен. Ещё бы! Битва сильных шиноби практически всегда сопровождается грандиозными разрушениями, а народ ещё от нападения Кьюби не отошёл. — Если у нас не получится остановить Орочимару прямо на месте, в пределах Конохи мы нападать на него не будем. Джирайя уже прибыл, и я попросил его ждать за стенами. Не получится у нас — он его перехватит, как только тот пересечёт границы деревни.

Несмотря на то, что против Орочимару не было пока никаких доказательств, Хирузен принял все возможные меры предосторожности. В общем-то только так и надо, всё же саннинов тоже можно причислить к стратегическому оружию деревни, наподобие джинчурики.

Итак, мы, наконец, двинулись, как и подобает приличным шиноби — крышами. Ночь, луна светит, и с одной крыши на другую прыгают неясные тени.

Дом Орочимару внешне ничем не отличался от соседних, разве что окон поменьше, а в остальном — та же плоская крыша, два этажа и расцветка, не выбивающаяся из общей гаммы. Если бы не знал, что у этого дома имеется ещё как минимум три подземных этажа, ни за что бы не догадался!

Четверо АНБУ рассредоточились по крышам соседних домов, а мы с Третьим и Совой подошли к двери. Хирузен постучал — ответа не было. Постучал снова, после чего потянул ручку на себя — дверь оказалась не заперта. Мы переглянулись. Уверен, что лицо Совы под маской, так же как и наши с Третьим, выражало одну простую мысль: 'Не нравится мне это'. Вошли, везде темно. Включив свет, Хокаге повёл нас к лестнице на подземные этажи.

Что я могу сказать? Такому подземелью наверное даже Данзо позавидовал бы. Сначала мы спустились к лабораториям. Обстановку там можно назвать определением творческий бардак.

— Минато, что-нибудь чувствуешь? — Спросил Хирузен.

— Источник мощной чакры ниже, — ответил я. — Скорее всего, это Орочимару. Так же чувствую два очень слабых источника, один совсем рядом. — Я подошёл к голой стене в дальнем конце лаборатории.

— Скрывающая печать, — вздохнул я, подойдя ближе и присмотревшись, после чего создал теневого клона. Тот, осторожно прикоснулся к стене, от чего по ней прошёл электрический разряд и клон развеялся. Мне оставалось только озвучить очевидное: — С защитой.

— Сможешь открыть? — Поинтересовался Третий.

— Конечно, — пожал плечами я, — только нужно время. За полчаса управлюсь.

Печать эту явно не за пять минут создавали, и кто знает, какие ещё функции в ней заложены, так что даже такому эксперту в данной области, как я, требуется время, чтобы разобраться.

— Быстрее никак? — Спросил Хирузен, обеспокоенно оглядываясь назад — чакра Орочимару чувствовалась именно с той стороны.

— Если только выбить, правда шуму будет... да и неизвестно, как это отразится на том, что внутри.

Несколько секунд Хокаге размышлял.

— Мы с Совой пойдём за Орочимару, а ты разберись здесь, — решил он. — Как только закончишь, перемещайся к нам, — он похлопал себя по подсумку, куда убрал выданный мной кунай.

— Понял, — кивнул я и, не теряя времени, повернулся к замаскированной двери. Третий с АНБУ помчались к лестнице.

Решение Хокаге разделиться меня не слишком взволновало. Возможно, он просто захотел переговорить со своим учеником без лишних ушей. Причём лишними он счёл только мои уши, что естественно — из-за известных событий причин доверять друг другу у нас было не много. В любом случае, если ему понадобится немедленная помощь, ему надо только воспользоваться моим кунаем. Так что с этой стороны проблем не предвидится, зато перспективы на лицо — всё же старик невольно дал мне возможность первым обследовать тайник Орочимару!

Отойдя подальше, я создал ещё одного клона, который, с расенганом наперевес, понёсся к двери. Полыхнула короткая вспышка, и лицо обдало жаром. Когда проморгался, с удовлетворением заметил, что неплохо накачанный чакрой расенган не только снёс печать, но и стальные двери разворотил. Створки хоть и держались на петлях, но были безжалостно смяты.

За дверьми оказался узкий проход, ведущий вниз под небольшим углом. Очень удобное место для ловушки. Но, примерно для таких дел, теневых клонов и придумали!

Как ни странно, проход был чист, хоть и заканчивался очередной стальной дверью. На этот раз, правда, никаких печатей на ней не стояло, так что я её с лёгкостью вскрыл. За ней оказалась ещё одна лаборатория, по всей видимости, настоящая. Признаюсь честно, более жуткий антураж я видел только в фильмах ужасов. Даже Минато, всякого повидавший за свою карьеру шиноби, никогда не сталкивался с чем-то настолько отвратительным. Ну, заспиртованные органы, расставленные по полочкам вдоль стен, ещё ладно... Но вот от одного только вида операционного стола я непроизвольно сжал кулаки. На нём всё ещё лежало тело. Мёртвое, разумеется, только вот изуродованное до такой степени, что даже половую принадлежность 'пациента' нашего персонального доктора Менгеле определить было затруднительно.

Так же, присутствовал и стеллаж со свитками, только пока мне было не до них. Слабый источник чакры ощущался дальше, ещё за одной дверью в конце комнаты, которая была даже не заперта. Пройдя в следующее помещение, я аж оцепенел от увиденного, хотя казалось бы, что может быть хуже той операционной? А хуже операционной может быть крематорий, совмещённый с тюрьмой. Во всяком случае, огромная печь и клетки в количестве двадцати штук в помещении имелись. Причём заполнены были только семь ближайших ко входу. Из семи узников — только один живой. Найти его труда не составило. Хоть он и был похож больше на покойника, но от своих товарищей по несчастью отличался радикально — тела остальных похищенных выглядели уж очень необычно. Не знаю, что творил с ними Орочимару, но они напоминали древесные стволы, каким-то образом принявшие человеческие очертания. В голову сразу же закралась одна неприятная догадка.

От излишних в этот момент раздумий меня отвлёк слабый стон последнего выжившего, я тут же подскочил к нему, присев рядом. Тощий и бледный пацан лет четырнадцати, закутанный в какие-то лохмотья в качестве одежды. Моих навыков хватило лишь на то, чтобы определить, что помирать он в ближайшее время не собирается — у него сильное чакроистощение. Наверное, до него просто не дошла очередь.

Пацан открыл глаза и мутным взглядом уставился на меня.

— Хокаге-сама... — прохрипел он, видимо по старой привычке назвав меня так. На его губах появилась слабая улыбка, однако через секунду он опять отключился.

Оставив мальчишку под присмотром клона, я вернулся к заинтересовавшему меня ранее стеллажу со свитками. Просмотрел некоторые из них, и, убедившись, что оказался прав, начал по одному переносить их в свой тайник. Закончив, создал ещё одного клона, которому дал задание искать исходный материал. Самому мне уже пора было возвращаться к Хирузену — не стоило задерживаться дольше необходимого.

В следующий же миг я стоял рядом с Третьим в огромном зале, по всей видимости бывшим тренировочным полигоном змеиного саннина, и моему взгляду открылась прелюбопытнейшая картина. Орочимару стоял метрах в десяти от третьего и, свесив свой язычище, кровожадно ухмылялся, а перед ним без движения лежала его ученица, имени которой я не помнил. Она тоже была жива, вот только в её чакре происходили какие-то непонятные процессы. Понятия не имею, что он с ней сотворил, но сейчас жизнь девочки висела на волоске. Третий же, просто стоял, злобно буравя бывшего ученика глазами, Сова тоже маячил неподалёку.

— О, прибывают всё новые гости! — Отреагировал на моё появление Орочимару. — Чем обязан, господин бывший Хокаге?

Проигнорировав этот убогий выпад, я обратился к Третьему:

— Мне удалось обнаружить останки пропавших шиноби, — проинформировал его я.

Коротко глянув в мою сторону, Хирузен кивнул.

— Ты и теперь будешь всё отрицать, Орочимару? — Прорычал он.

Не понял? Они что, даже ещё не разобрались с тем, что он виновен? О чём же они тут болтали всё это время? И это, когда буквально у них под ногами ребёнок умирает!

— Сдаюсь, сдаюсь, вы меня поймали, сенсей! — Орочимару зашёлся своим фирменным кашляющим смехом. — Полагаю, теперь вы хотите меня арестовать?

— Я хочу знать, зачем ты это сделал? — С надрывом в голосе произнёс Третий. — Говори, Орочимару!

Нет, он издевается? Зачем разводить политесы, когда его вина очевидна? Ведь и дураку ясно, что драки не избежать — без боя змеиный саннин не сдастся. Нельзя так бездарно отдавать инициативу в руки противника, будь он хоть трижды твоим учеником — надо бить первым! В общем-то, именно это я и сделал. Достал запечатывающий свиток и взмахнул им — из него тут же густо полетели кунаи с метками. Они входили в пол, потолок и стены, обеспечивая мне пространство для манёвра.

— Похоже, у нынешней молодёжи совершенно отсутствует понятие о вежливости, — усмехнувшись, посетовал Орочимару. Хоть он ничем и не выдал своего волнения, но я точно знал, что такой опытный шиноби не мог не осознавать серьёзности ситуации. — Почему, кстати, ты вообще помогаешь такому, как он? — Это уже, видимо, мне, — ведь именно из-за Третьего ты...

Договорить ему помешал расенган, оказавшийся в опасной близости от его рожи. Тем не менее, саннин не был бы саннином, если бы не смог уклониться от этого, казалось бы, верного удара — отпрянув назад, он попытался контратаковать, но словил мой мощный пинок с разворота в грудь, отбросивший его на несколько метров. Не теряя времени, я взял девчонку на руки, и, использовав Хирайшин, переместился ко входу в зал.

— Ваш выход, Третий! Скоро я к вам присоединюсь! — Крикнул я, после чего ринулся в коридор, спеша эвакуировать ребёнка с поля боя и оказать хоть какую-то помощь.

Можно было бы перенести её сразу в безопасное помещение этажом выше, но я не хотел оставлять этих двух совсем уж без присмотра, всё же сколько времени займёт девочка я не знал, но опасался пропустить что-то важное.

— Похоже, мальчишка совсем тебя не уважает, — услышал я голос Орочимару, сгрузив свою ношу недалеко от входа, — почему ты позволяешь ему собой помыкать? Кто из вас Хокаге?

— Не тебе, предавшему деревню, говорить подобное! — Опять завёл свою шарманку старый.

Когда он уже иссякнет-то? Или им обязательно нужно выяснить отношения, прежде чем начать выколачивать друг из друга дух?

Не отвлекаясь больше на болтовню, я приступил к осмотру ран девочки. Их нашлось целых две — небольшие ранки на шее, прямо как от укуса. Хотя, почему собственно как? Однако намного больше ранок меня обеспокоили три чёрные запятые, появившиеся на её шее, чуть дальше места укуса. В первую очередь потому, что я ощущал исходящую от них чужеродную чакру, впрочем, неплохо мне знакомую.

— Дракула недобитая! — Выругался я.

Совершенно незнакомый мне вид печати, причём даже на первый взгляд настолько сложной, что сразу становится понятно — вот так, на коленке, её не убрать. Это тебе не та печать, что Орочимару на дверь ставил, её грубой силой не возьмёшь. Без последствий на организм девочки. Летальных последствий. Так что тут надо что-то другое измыслить. Вполне могла бы подойти техника 'Запечатывание зла', но это если бы пострадавшая была в сознании, потому как эффективность данного фуиндзюцу зависит от силы воли того, на кого она накладывается. Да и ритуал её наложения довольно непростой, быстро его не проведёшь.

Я вздохнул. От осознания того, что не могу самостоятельно помочь этой девочке стало хреново. Правда, долго это не продлилось, потому как я вспомнил одну простую истину: 'Не можешь сам, доверь профессионалам'. Через несколько секунд я уже стоял с девочкой на руках на пороге клиники Конохи и благодарил свою предусмотрительность за то, что не поленился пометить все более-менее важные объекты в деревне.

Много времени на то, чтобы передать девочку врачам, у меня не ушло. Перед тем, как вернуться, я доставил в клинику ещё одного пациента. Битва предстояла жарка, так что я счёл за лучшее эвакуировать и пацана.

Когда я, наконец, вернулся, картина существенно изменилась — Хирузен наконец-то перешёл от слов к делу. На данный момент он с помощью огненных шаров поджаривал здоровенных змей, призванных Орочимару. Сам Орочимару, по-видимому, выжидал удобного момента для нападения. Впрочем, этого я ему не позволил, появившись в трёх метрах позади него и одновременно метая сюрикены. Полностью уйти из под атаки ему на этот раз не удалось — один из сюрикенов впился ему в плечо. Правда, особого урона это ему не нанесло, всё же саннин — тварь живучая. Тем не менее, мерзкая улыбка, блуждавшая до этого на его лице, сменилась воистину звериным оскалом. Его можно понять — такой опытный шиноби, и пропустил простейшую атаку, банально не успев на неё среагировать.

— Значит теперь двое на одного? — Прошипел он. Расклад не в его пользу — факт. — В таком слу...

Он и правда думал, что я буду просто стоять и ждать? Скачком сократив расстояние, я навязал ему ближний бой. Вот и довелось мне на собственной шкуре ощутить изворотливость змеиного саннина. В прямом смысле изворотливость — этот упырь практиковал Нан но Каизо, в результате чего, его атаки стали более неожиданными. Всё-таки, очень непросто понять, с какой стороны тебе прилетит, если рука противника изгибается под самыми немыслимыми углами. Впрочем, я был быстрее и успевал не только отбивать удары, но и контратаковать. Орочимару коротким прыжком в сторону разорвал дистанцию, одновременно направив на меня руку. Из его рукава вырвались несколько змей, атаковавших место, где я был секунду назад.

Небольшую передышку он использовал для техники призыва. На этот раз змея была огромна настолько, что занимала большую часть полигона.

— Полагаю, мой маленький друг сможет развлечь вас ненадолго! — Усмехнулся Орочимару, отступив назад.

В тот же момент змеюка атаковала. Нам с Третьим не осталось ничего, кроме как отпрыгнуть в стороны. Я, кстати, еле успел подхватить бесчувственную тушку Совы, валяющегося неподалёку. Похоже, парень пытался влезть в драку, за что и поплатился. Сгрузив его у стены, я огляделся. Змея разворачивалась для новой атаки, Третий уже вызвал своего обезьяна, а Орочимару... Орочимару стремительно удалялся, видимо используя технику передвижения под землёй! Улучив момент, он поспешил сделать ноги!

— Вот ведь... змеиная ссанина! — вполголоса прорычал я.

Глава 5

Ночь, лесная поляна, сплошь утыканная моими кунаями, и я стою на ней в свете луны. И жду. Определить направление движения Орочимару было совершенно не сложно — всё же техники, наподобие той, что использовал он, довольно затратные и сильно фонят, если так можно выразиться о чакре. Что очень даже хорошо, потому как будь иначе, вражеских шиноби под Конохой развелось бы, как кротов. А универсального средства против такого вредителя пока не придумали.

Саннин не разочаровал, вырылся как раз там, где я и рассчитывал, и даже практически не опоздал. Оглядевшись по сторонам, и обнаружив, что хоть декорации и сменились, но обстоятельства остались прежними, он мрачно посмотрел на меня.

— Верный пёсик хочет принести своему хозяину палку?

Это он, конечно, зря. Не в том смысле, что меня задело, просто он мог бы уже догадаться, что весь этот неконструктив мне совершенно не интересен, и я ожидаю несколько иных слов. Чтож, раз он такой недогадливый, намекнём ещё раз.

Решив разнообразить свою тактику, я теперь атаковал исключительно метательным оружием на средней дистанции. Поначалу забрасывал его самыми обычными сюрикенами, попутно уклоняясь от летящих в меня змей, после чего, резко увеличив расстояние, использовал технику теневого деления тела сюрикена. Массированный обстрел настоящими и теневыми сюрикенами заставил Орочимару уйти в глухую оборону — из его рта вырвалась прямо таки волна из змей, сформировавших вокруг него сплошную стену. Когда дождь сюрикенов иссяк, змеи расползлись по поляне, открывая взору пустой пятачок.

На этот раз Орочимару куда старательней скрывал свою чакру, но тем не менее...

Он выскочил из под земли сзади, обвил шею резко удлинившейся рукой, рванул на себя, и... мой клон развеялся. Сам же я уже впечатывал расенган ему в бок. На осознание ситуации саннину понадобилась лишь доля секунды, но ничего исправить он уже не мог. Его пронесло с десяток метров, прежде чем полёт прервало дерево. Тело саннина сползло по стволу, и он осел на землю, безвольно раскинув руки. Одежда на правой половине тела была изодрана в клочья, а кожа потемнела.

— Ну что, созрел для разговора? — Спросил я.

Орочимару открыл рот, но не для того, чтобы отвечать на мои вопросы. Просто он решил опять выблевать какую-то гадость. Очередной гадостью оказался он сам. Сначала из него вылезла голова, потом плечи, а затем и весь Орочимару целиком, причём этот был без видимых повреждений. То, что валялось под деревом, сбилось в кучу наподобие опустошённого мешка.

— Неплохая попытка, — прохрипел саннин, — но этого недостаточно!

Тут я был с ним полностью согласен. Несмотря на его довольно бодрый вид, он всё же прилично выдохся. Так что оставалось его ещё немного дожать.

— Ты хотел о чём-то спросить? — Поняв, что я сейчас вновь брошусь в атаку, Орочимару пошёл на попятный. — Интересно, почему я это сделал? Всё просто — Третий никогда не признавал моих талантов. Я...

— Кто тебе помогал? — поняв, что он просто тянет время, чтобы перевести дух, я решил повернуть разговор в нужное мне русло.

— С чего ты взял, что мне нужна чья-то помощь? — Оскалился саннин.

— В одиночку ты бы всё это не провернул. В принципе, я догадываюсь, кто бы это мог быть, но хочу услышать от тебя.

— Хе-хе, ты слишком многого хочешь, господин бывший Хокаге, — облизнувшись, произнёс он.

— Не значит ли наш сегодняшний визит то, что от тебя решили избавиться чужими руками? — Не думаю, что кто-то подталкивал Сарутоби к решению, да и улик, указывающих на саннина, не было — просто старик захотел проверить свою догадку и, к своему ужасу, оказался прав. Так что сейчас я просто блефовал, надеясь развести противника на оговорки. — Возможно, тебя сочли слишком непредсказуемым... и бесперспективным?

В ответ на мои слова, Орочимару расхохотался.

— Старик всегда был слабаком! Проявлял ненужные эмоции там, где в первую очередь следовало думать о результате! И к чему это привело? Именно под его руководством Коноха потеряла значительную часть своей мощи! Не пойми меня неправильно, то, что я делал — делал в первую очередь для себя, но мои исследования помогли бы вернуть деревне былые позиции. Но вы с Третьим всегда боялись запачкать свои руки...

— Как ты смеешь говорить так о сенсее! — Джирайя появился неожиданно и очень не вовремя, на полуслове оборвав злодейский монолог. — Когда я получил известие, не поверил, что ты способен на такое, но теперь...

— Ты всегда был тугодумом, Джирайя, — перебил его Орочимару. — Не хотел я использовать это, но вы не оставили мне выбора.

Из его воротника вылезла маленькая чёрная змейка с яркими янтарными глазами, и обвила его шею. Мы с наставником настороженно следили за противником, даже не пытаясь что-то предполагать — Орочимару был мастером на неприятные сюрпризы.

— Закончим как-нибудь в другой раз, — расплывшись в улыбке, произнёс саннин, после чего... исчез.

— Обратный призыв! — Прокомментировал произошедшее Джирайя.

Не удивительно, что Орочимару столько тянул с этим, пытаясь вывернуться любыми другими способами, пока совсем уж не запахло палёным — змеи существа хитрые и коварные, и остаётся только догадываться, какую цену они могли заломить за экстренную эвакуацию его шкуры.

— Возвращаемся, — вздохнул я.

Может Орочимару и удалось сбежать, но дела на сегодня ещё не закончились.

Реакцию Третьего, когда Джирайя сообщил ему, что Орочимару смог скрыться, я бы обозначил, как нейтральную. То есть о том, что он чувствовал в действительности, оставалось только догадываться.

К тому времени, как мы вернулись, Хирузен успел разобраться со змеёй и теперь тщательно осматривал рабочее место Орочимару. То самое, настоящее. Помогал ему в этом один из АНБУ, что раньше караулили снаружи. Второй, бывший медиком, обрабатывал раны Совы. А двух оставшихся Хокаге послал за подкреплением.

— Нашли что-нибудь интересное? — Спросил Джирайя, сконцентрировавшись взглядом на лице собеседника — вертеть головой по сторонам у него не было никакого желания, всё же антураж способствовал.

— За похищениями определённо стоял Орочимару. — Ответил ему Хирузен. — Хоть тела и изменились, но черты пропавших я всё же узнал.

— И, тем не менее, там не все, — заметил я.

— Только те, от которых он не успел избавиться, — кивнул Хокаге, — вот что я нашёл, порывшись в печной золе.

Только теперь я заметил, что он всё это время сжимал что-то в руке. Показанная нам находка оказалась почерневшим от копоти, но всё ещё вполне узнаваемым протектором Конохи.

— В одной из клеток был обнаружен выживший, — не отрывая взгляда от предмета, пробормотал я. — Мальчик с сильным чакроистощением. Переместил его в больницу.

— Анко тоже там? — Поинтересовался Хирузен.

Только спустя пару секунд до меня дошло, что говорит он об ученице Орочимару.

— Да, — кивнул я.

— Поговорим с ними, как только придут в себя, — убрав протектор в карман, Третий потянулся за трубкой.

В прошлой жизни я тоже был курильщиком, но ценой неимоверных усилий бросил. Минато вообще никогда не курил. Несмотря на это, сейчас мне хотелось выкурить целую пачку чего-нибудь ядрёного, да чтобы без фильтра.

От мрачных мыслей нас отвлёк топот, доносившийся из коридора, а через некоторое время появился и его источник — Фугаку в компании пары своих орлов. Лицо Третьего скривилось так, будто он выпил стакан медицинского спирта и закусил его васаби. Неудивительно, он-то ожидал увидеть отряд АНБУ, а тут появилась полиция, которую он от этого дела планировал держать подальше. Впрочем, у меня на этот счёт были совершенно другие планы. Перед тем как броситься в погоню за Орочимару, я скакнул в квартал Учих, благо метка имелась, оставив там клона. Тот должен был вломиться к Фугаку и рассказать ему обо всём, что произошло этой ночью, что, собственно, и сделал. Глава клана Учиха не колебался ни секунды — ещё бы, я предоставил ему отличную возможность укрепить свои шаткие позиции!

— Что ты здесь делаешь? — Выйдя вперёд, грозно вопросил Хокаге.

— Явился на вызов — поступили жалобы на шум, — отчеканил Фугаку.

— С каких пор глава внутренней безопасности лично реагирует на такие вызовы?

— Нам прекрасно известно, чей это дом, — пожал плечами Учиха, — что тут произошло?

— Это дело АНБУ, — заявил Хирузен.

— Позвольте с вами не согласиться, Хокаге-сама, — покачал головой Фугаку, — судя по первым впечатлениям, — он демонстративно обвёл взглядом, наполненное разнообразными непотребствами, помещение, — это дело находится как раз в нашей компетенции.

Третий молча смотрел на Учих и пыхтел своей трубкой. Правильно, в общем-то — возразить им он не мог. Да, он был Хокаге. Да, он мог попытаться скрыть сам факт похищений и участия в этом собственного ученика. Но вот в открытую препятствовать работе службы внутренней безопасности он не мог. То есть, мог, конечно, но это только усугубило бы дело, особенно, если вспомнить, кем являлся преступник.

— Мы должны осмотреть место, — сказал Фугаку, — и я бы хотел знать, что здесь произошло.

— Минато расскажет, — Третий ткнул в мою сторону трубкой.

Я рассказал немного отредактированную версию того, что мой клон уже выложил ему какие-то полчаса назад.

— А о том, что нас сюда привело, лучше спросить у кого-то более осведомлённого, — решил закруглиться я. — Всё же, подробности мне не известны.

Вот так, деликатно переведя стрелки на Третьего, я поспешил откланяться. Перед тем как уйти, встретился взглядом с Фугаку — он на несколько секунд прикрыл глаза, я ответил чуть заметным кивком.

На следующий день меня вызвали в участок для дачи показаний. К тому времени вся Коноха уже бурлила от новости, что один из самых уважаемых и сильных шиноби деревни похищал людей, а когда за ним пришли — позорно сбежал. Третий с самого утра выступил с заявлением, в котором и рассказал о случившемся. Так же он официально объявил Орочимару нукенином и заявил, что расследованием инцидента займутся Учихи. Уж не знаю, к какой договорённости они пришли с Фугаку, но сам факт того, что Хокаге публично оказал им доверие в таком щекотливом деле, наводит на определённые мысли.

В участке меня мурыжили пару часов, пытаясь добиться как можно более полной картины произошедшего. Я помогал, как мог. Вопросов о пропавших свитках с исследованиями никто не задавал. Как выяснилось при обыске, ничего мало-мальски ценного в доме саннина не осталось — всё с собой прихватил. Судя по всему, он уже готовился к побегу, но не ожидал, что за ним придут так рано.

Почему он всё же решил сбежать? Да ему просто уже нечего было делать в деревне — последний эксперимент по вживлению генов Первого Хокаге для получения Мокутона завершился успехом! Судя по экспроприированным мной записям, тот пацан, которого я нашёл, был единственным, пережившим эксперимент. Клон, оставленный мной в лаборатории перед боем, всё же смог найти образец ДНК Сенджу Хаширамы — небольшую баночку с плазмой. Хоть я и не сомневался в способности Орочимару воспроизвести эксперимент по памяти, но без образца он всё-равно ничего не сможет сделать. А откуда он смог его достать — вообще отдельный вопрос.

— Как пострадавшие? — Спросил я, когда все мои ответы были задокументированы.

— Пока не приходили в сознание, — пожал плечами Фугаку. — Находятся под нашей охраной.

— Хотелось бы навестить их, когда очнутся. Дашь мне знать?

— Конечно. Сейчас с ними очень хотят пообщаться ребята из отдела дознаний, но после этого они будут свободны и для остальных посетителей.

Под конец меня отвели в хранилище улик, где валялась огромная куча моих кунаев, собранных в логове Орочимару, и на лесной поляне, где мы сражались. Запечатав их в свиток, я откланялся.

Под вечер, ко мне потянулись посетители. Для начала прибыл Хокаге собственной персоной, который поблагодарил меня за помощь в этом деле. Не знаю, догадывался ли он о моём визите к Учихам, но, во всяком случае, вида не показал. Следующим посетителем оказался Нара Шикаку. С данным представителем местной элиты я в последнее время контачил хоть и довольно часто, но не по делу. Теперь же, насколько я понял, пришло время для серьёзного разговора.

— Смотрю, ты тут настоящую крепость возвёл, — вместо приветствия, заметил он.

Конечно, до полноценной крепости моему поместью было далеко, но защитить я его постарался максимально. В основном делал я это с помощью сложнейших печатей, по сравнению с которыми, та, что была на двери в лабораторию Орочимару, смотрелась как шпингалет на фоне кодового замка. Печати эти различались по назначению и способу активации, густо усеивали дом и прилегающую территорию, а так же были практически незаметны для тех, кто не имел сенсорных способностей. Шикаку их не имел, а потому говорил о хорошо замаскированных, но очевидных ловушках, которые я расставил для отвода глаз.

— Ты же видишь, что в последнее время творится, — хмыкнул я, жестом пригласив Нару присаживаться. Дело происходило на веранде перед домом, где я развалился на плетёном кресле. Шикаку занял точно такое же, стоящее рядом. — Нападения гигантских монстров, похищения, предательства... надо быть готовым к любым неожиданностям.

— Это точно, — задумчиво пробормотал Нара, глядя куда-то вдаль, после чего перевёл взгляд на меня. — Мы оба помним, что было в конце прошлого правления Третьего, а потому знаем, что нас ожидает теперь. Поэтому, я бы хотел прояснить один вопрос: что лично ты собираешься делать?

Этот вопрос, насколько я понял, мучил не только самого Шикаку, но так же и его ближайших друзей и союзников. По итогам Третьей Мировой Войны шиноби, Коноха хоть и считалась победителем, но понесла очень тяжёлые потери. В результате чего, послевоенный период оказался куда более... сложным, чем мог бы быть. Не в последнюю очередь это было связано с политикой, проводимой Третьим и старейшинами. Они так привыкли к тому, что наша деревня считается сильнейшей, что попросту игнорировали многие возникшие проблемы, предпочитая переть вперёд, словно локомотив. Для них не существовало ни стоп-кранов, ни дополнительных путей. Постепенно возрастала напряжённость, результатом которой стало избрание нового Хокаге. В первый раз в истории Конохи, пусть и довольно короткой, не перевалившей и за сотню лет, титул Хокаге достался следующему человеку ещё при жизни предыдущего.

— Что я собираюсь делать? — Переспросил я, посмотрев Шикаку в глаза. — То же, что и всегда — работать во благо Конохи.

Этот ответ моего давнишнего союзника, похоже, вполне удовлетворил. Во всяком случае, развивать эту щекотливую тему он не стал и следующие полчаса мы болтали об инциденте с Орочимару, перебирая варианты развития событий. Времени прошло всего ничего, но неодобрительные шепотки в адрес Третьего уже слышались со стороны многих джонинов. Впрочем, тот факт, что Хирузен лично вывел негодяя на чистую воду, немного сгладил впечатление. Меж тем, мы совершенно не сомневались, что рано или поздно Орочимару вернётся — его мстительная и злокозненная натура секретом ни для кого не являлась.

Перед тем как распрощаться, я успел похвастаться своим сыном. Так как у Шикаку и собственный спиногрыз рос, малыш его не особенно впечатлил, но он всё же постарался изобразить умиление. Чисто из вежливости.

Последним на сегодня гостем стал Джирайя. Завалился он ко мне, когда уже стемнело, и был при этом в изрядной кондиции. Тем не менее, это не помешало ему припереть очередной кувшин с саке. Поначалу он долго ныл о несправедливости жизни, потом начал ностальгировать о деньках, когда ещё сам был генином в команде Хирузена, а под конец заявил, что собирается заняться поисками Орочимару. О том, что он будет делать, когда его найдёт, сенсей, похоже, и сам пока не задумывался.

Глава 6

Джирайя действительно ушёл. Ушёл несмотря на все мои уговоры. Доводы, которые я приводил, будто бы просто не доходили до его сознания. В принципе, приказ Хокаге мог остановить его от бессмысленных скитаний, ведь тут и дураку ясно, что по горячим следам Орочимару не отследить за неимением таковых, но Хирузен такого приказа не отдал. Наоборот, по тому что мне известно, он вполне поддержал ученика в этом начинании. При их разговоре я не присутствовал, но там наверняка говорил в основном Джирайя, а Сарутоби задумчиво покуривал трубку, и в конце выдал что-нибудь про Волю Огня — он это любит.

В конце концов, я попросту махнул на это рукой, всё же сенсей далеко не мальчик, пусть делает, что считает нужным. Тем не менее, некую пользу мог принести даже этот бессмысленный вояж по долам и весям, ведь сенсей наверняка захочет проинформировать о случившемся свою старую боевую подругу Тсунаде, вот уже который год шляющуюся за пределами деревни. Лично мне искать её самостоятельно нет ни времени, ни возможности, а найти её просто необходимо.

Не далее как вчера я посетил больницу и успел пообщаться с двоими спасёнными мной ребятишками. Вернее с ученицей Орочимару Анко я только попытался поговорить, ибо она, хоть и пришла в себя, но находилась в прострации, не замечая ничего вокруг. Занимавшийся ей дознаватель Ибики поначалу думал, что она притворяется, и собирался использовать свои экспресс-методы допроса, но вняв разуму в моём лице, обратился к менталистам. Ничего компрометирующего её, они не нашли, зато выяснили, что Анко пострадала из-за того, что оказалась не в том месте и не в то время — зашла в гости к любимому сенсею как раз в тот момент, когда он сжигал одеревеневшие тела своих подопытных.

Медики бились над девочкой всю ночь, но всё же смогли каким-то образом локализировать чужеродную чакру, и там где она успела распространиться, синхронизировали её с чакрой пациентки. Тем не менее, само предназначение печати осталось для них загадкой и в этом, судя по всему, придётся разбираться мне, как единственному специалисту на всю деревню. Разумеется, в одиночку мне это не потянуть, так что помощь не просто талантливого, а лучшего медика в лице Цунаде, мне бы не помешала.

С пареньком, которого, как оказалось, звали Тензо, были сложности другого порядка. Медики неслабо удивились, когда в ходе проверки обнаружили, что исследование его ДНК совершенно не соответствовало тому, что было в медицинской карте. Возникло подозрение, что он шпион, появились АНБУ. Потом ещё АНБУ, но уже из Корня. По словам персонала, два небольших отряда о чём-то оживлённо спорили перед входом в палату мальчика. Слышно ничего не было, так как кто-то установил звуконепроницаемый барьер. Ситуацию разрешил вовремя появившийся Хокаге. Как я уже потом выяснил, корешки собирались забрать пацана с собой, но Хирузен быстро поставил их на место и выгнал из больницы — отдавать носителя гена Первого Хокаге Данзо он явно не собирался, хоть и не ясно, как об этом вообще стало ему известно.

Насчёт Корня я не сомневался, если они и правда стояли за этими исследованиями, то пропажа материалов, которых Орочимару, судя по всему, оставил специально для них, оказалась для них очень неприятным сюрпризом. Скорее всего в Корне посчитали, что змеюка их опрокинул, всё же ушлостью он отличался немеряной, вот и решили загрести себе хоть что-то. Впрочем, не стоит сбрасывать со счетов и то, что они вполне могли вспомнить и обо мне.

В общем, от Корня мальчонку отбили, но останавливаться только лишь на этом я не собирался. Возможное решение пришло ко мне сразу после разговора с ним.

— К тебе можно? — Постучавшись и чуть приоткрыв дверь, спросил я.

— Входите, — донёсся из палаты безжизненный голос, который, меж тем, ничуть меня не удивил, всё же пареньку за последнее время неслабо досталось, да ещё все эти АНБУ с их расспросами...

Тем не менее, стоило мне войти, пацан, будто ужаленный, подскочил на кровати, ошарашенно уставившись на меня.

— Хо... Намиказе-сама! — Неверяще прошептал он.

— Решил навестить, — растерянно пробормотал я, подойдя поближе и поставив на прикроватную тумбочку сетку с фруктами, — вот, принёс...

Гостинец был напрочь проигнорирован, потому как малой буквально не сводил с меня взгляда. Кажется, он даже не моргал.

— Намиказе-сама! — Повторил он и согнулся в беззвучных рыданиях.

Чем именно были вызваны его слёзы я не знал, на счёл за лучшее присесть рядом.

— Ну-ну, — как можно более мягким тоном произнёс я, поглаживая его по спине, — всё хорошо...

Постепенно мальчик успокаивался. Его перестала колотить крупная дрожь и плечи больше не тряслись. Спустя какое-то время он поднял на меня свои покрасневшие, но уже сухие глаза и стал говорить. А я слушал.

История генина Листа Тензо была проста, но чрезвычайно печальна. Рос он сиротой — родители его погибли в самом начале последней войны, но, тем не менее, нашёлся человек, решивший о нём позаботиться. Девочка по имени Кейко, с которой он познакомился в сиротском приюте и которую далее в своём рассказе называл просто Сестрёнкой. Она была всего на два года старше. Орочимару похитил их обоих. Буквально на его глазах она постепенно деревенела, а затем была сожжена.

— Сестрёнка тоже до самого последнего момента говорила мне, что всё будет хорошо, — тихо произнёс Тензо, борясь со слезами, — но...

— Ты выжил, — твёрдо сказал я, положив ладонь ему на плечо, — а это уже не мало.

— Но, — он опустил взгляд на свои руки, — я не должен был выжить! Я помню, как моя кожа покрылась корой, а теперь её нет! Почему я жив, а Сестрёнка нет?! Я стал чудовищем, как и... Тот?!

Последние слова Тензо кричал.

— Не говори так, — покачал головой я. — Если ты не захочешь становиться чудовищем, то никогда им не станешь.

— Но Он что-то сделал со мной...

Я вздохнул. Вываливать на него новость об изменении ДНК сейчас возможно и было не самой хорошей идеей, но всё лучше, чем если бы парень доводил себя какими-то своими предположениями.

— Он говорил, что собирается подарить нам силу, только не все её достойны, — безучастно пробормотал он, после чего взглянул на меня: — Но мне не нужна эта сила, какой бы она не была!

— Сила Первого Хокаге способна дарить жизнь. Первый мог выращивать целые леса и был способен поднимать на ноги даже очень тяжёлых раненных. Раз уж тебе выпало стать носителем этой силы, то не следует ей пренебрегать.

— Но я этого не просил! — Воскликнул подросток.

— Так уж получилось, — печально вздохнул я. — Теперь ты — хранитель наследия Сенджу Хаширамы.

Тензо некоторое время задумчиво смотрел в окно.

— И что мне теперь делать? — Как-то растерянно спросил, наконец, он.

— А что ты хочешь делать?

— Хочу быть полезным, — не сразу, но, тем не менее, достаточно твёрдо, ответил он. — Я не смог спасти Сестрёнку и остальных, даже сбежать и позвать на помощь не сумел. Я просто ждал, пока меня убьют, но вы меня спасли! Я хочу служить вам, Намиказе-сама!

— Мне достаточно простого 'спасибо', — тепло улыбнулся я. — А если хочешь принести пользу, то используй свои новые возможности во благо деревни.

— Но Намиказе-сама! Я... вы...

— Для начала, зови меня просто Минато-сан, хорошо?

Пацан неуверенно кивнул.

— А теперь, запомни одно — должники мне не нужны, но новым друзьям я всегда рад.

Тут Тензо смутился, даже не сказал ничего.

— В общем, я постараюсь сделать так, чтобы тебя всё устраивало. Я пока пойду, а ты отдыхай.

Похлопав на прощание мальчишку по плечу, я встал и собрался уходить.

— Минато-сан! — Окликнул меня Тензо. — Спасибо вам!

Решив не откладывать дело в долгий ящик, я сразу же отправился к Хокаге. Зацепил меня паренёк, не хотелось мне оставлять его одного, поэтому я принял решение его усыновить. Для моего прежнего мира — решение радикальное, здесь же это было в порядке вещей. Сирот нередко принимали в семью друзья или дальние родственники. У Тензо же не было вообще никого и я всерьёз намеревался сие упущение исправить. Хм... интересно, если бы меня не стало, кто бы позаботился о Наруто?

Как всегда, благие намерения оказались расплющены тяжёлым и неповоротливым катком реальности, ибо Сарутоби мою идею мягко говоря не одобрил.

— Ты понимаешь, о чём просишь? — Горячился он. — Это же носитель гена Сенджу! Да ради него кланы глотки друг дружке перегрызут! Да и другие деревни от подобной новости не обрадуются, а осложнения отношений с ними, особенно после недавних событий, просто недопустимы! Мы должны держать сам факт его существования в строжайшей тайне!

— И каким это, интересно, образом? — Мрачно процедил я, уже догадываясь о планах Хокаге насчёт Тензо.

— Парню самое место в АНБУ. Только там можно будет обеспечить ему надлежащую анонимность, — не разочаровал меня он.

От Данзо его, конечно, отмазал, но только в свою пользу.

— Ещё не вечер, — бормотал себе под нос я, выходя из резиденции.

Насколько мне было известно, согласно существующим в этом мире традициям, Тензо вполне мог считаться полноправным членом практически вымершего клана Сенджу, и Третий это только что подтвердил. Теоретически мог, разумеется, как, например, внебрачный ребёнок одного из членов клана. Естественно, его для этого должны были признать и дать ему право использовать родовое имя. Единственным известным на данный момент членом этого клана как раз и являлась Тсунаде. Понятия не имею, как она может отреагировать на появление нового 'родственничка', ведь для неё это больная тема, но не поставить её в известность было бы настоящим свинством. По идее, Третий сам бы должен был этим заняться, но по ряду очевидных причин, вряд ли он это сделает. Так что, если сойдутся звёзды, два одиночества таки найдут друг друга, как говорят у меня на родине.

Итак, я написал Тсунаде письмо, в котором говорилось не только о Тензо, но и о проблеме Анко, а свиток с ним запечатал особой печатью, снять которую мог только адресат. В случае взлома, содержание письма просто исчезало. Именно этот свиток я и вручил Джирайе с наказом передать его как можно скорее.

Примерно через две недели после ухода Джирайи на поместье было совершено вероломное нападение. Часов в пять утра, когда все приличные шиноби, кроме тех что на посту, разумеется, еще спят, ворота моего поместья сотряслись от сокрушительных ударов. Быть бы им и правда сокрушёнными, если бы на защиту родной хаты не поднялись специально установленные для таких случаев барьеры. Тем не менее, грохот стоял знатный — разбудил Наруто, успокаивать которого тут же побежала, так же проснувшаяся тётушка Датте. Я же, запахнувшись в одно лишь домашнее кимоно, но не забыв прихватить подсумок с кунаями, выпрыгнул в окно.

При приближении к воротам, за грохотом и трещанием барьера, мной начали различаться и другие, впрочем, не слишком подходящие в данной ситуации звуки, а именно — отборная брань, которой позавидовал бы любой браток из моего мира. Голос принадлежал явно женщине, причём находящейся в состоянии сильного алкогольного опьянения.

'Ну почему ко мне все именно в таком виде заявляются', — скорбно подумал я, открывая ворота, хотя барьер снимать не спешил. — 'Что в этой жизни, что в той. Видать, карма такая...'

За воротами, как я и предполагал, обнаружилась пьяная в хлам Тсунаде. Да уж, оперативно сенсей сработал, не ожидал от него такой прыти. Впрочем, увидеть у себя на пороге легендарного медика в подобном состоянии я тоже не ожидал.

Тсунаде, замахивающаяся, тем временем для очередного удара, заметила, наконец, меня, после чего скорчила такую гримасу, которой обзавидовался бы даже бывалый урка из моего мира.

— Как ты можешь это объяснить, сопляк белобрысый? — Промычала она, достав из-за пазухи и сжав в кулаке клочок бумаги, видимо бывший некогда моим посланием.

-Успокойтесь, Тсунаде-сан, — примирительно подняв руки и улыбнувшись, а это в последнее время у меня получалось всё лучше и лучше, произнёс я, — я всё подробно объясню, но только когда вы приведёте себя в порядок.

— Чё сказал, паршивец? — Тут же набычилась саннинша и попёрла на меня, впрочем, через пару шагов она буквально упёрлась лбом в барьер.

— Извините, не смогу вас сейчас впустить, вы моего малыша испугаете, — с сожалением развёл руками я.

Насколько долгих секунд мы мерялись взглядами. Причём взгляд Цунаде прояснялся прямо на моих глазах.

— Тебе лучше немедленно меня впустить, Минато-кун, — резким приказным и, при этом, совершенно трезвым голосом процедила она.

Вот что значит мастерство! Раз — и никаких видимых последствий опьянения! Не зря, не зря эту тётку считают лучшей в своей области!

— Прошу, — Убрав часть барьера у ворот и сделав приглашающий жест, произнёс я.

— Соболезную твоей потере, — прежде чем пройти, сказала она. В ответ я лишь кивнул.

Устроились на кухне. Перед тем как начать этот непростой разговор, я заварил нам обоим кофе. Тсунаде от чашки не отказалась и даже не пыталась сама завязать беседу, лишь сверлила меня тяжёлым взглядом.

— С чего бы начать?.. — Задумчиво пробормотал я, сделав глоток.

— С начала! — Потребовала Тсунаде, грохнув кулаком по столешнице так, что чашки подскочили.

— Ну, в общем, несколько недель назад меня вызвал к себе Хокаге...

Рассказ мой продлился не слишком долго, хотя я и старался ничего не упустить.

— То есть ты позвал меня, потому, что сам не смог усыновить этого самого Тензо? — Надвинувшись на меня, уточнила Тсунаде, когда я закончил.

— Я известил бы вас в любом случае, — стараясь казаться беззаботным, пожал плечами я, — и не только из-за мальчика, но вас, на данный момент, интересует именно он. Одну минуту, — попросил я, после чего исчез. Появился же я вместе с небольшой тетрадкой в потёртой обложке — исследовательским дневником Орочимару — которую тут же протянул гостье.

Тсунаде внимательно изучала записи около получаса, при этом на её лице сменилось несколько выражений, от брезгливости и интереса, до полного охренения и ярости.

— Этот ур-род!.. — Прорычала она под конец. — Он действительно это сделал!

— Да. И теперь ДНК Тензо полностью идентично ДНК Первого.

— Дед, — прошептала Тсунаде, сжав висевший на шее кулон. — Наваки...

Видимо на неё нахлынули воспоминания, потому как некоторое время она сидела неподвижно, устремив взгляд в бесконечность.

— На каком основании Третий отказал тебе в усыновлении? — Вернувшись в себя, тут же спросила она.

Я практически дословно пересказал ответ Третьего.

— Но это же смешно! — Воскликнула Тсунаде. — Какие, биджу их задери, претензии кланов?! А другие деревни!..

— Просто повод чтобы отказать именно мне, — перебил её я. — Уверен, если бы я стал спорить, он бы ещё кучу причин придумал.

— Но почему?

— Мне кажется, для того, чтобы уравновесить баланс сил, — пожал плечами я и, видя недоумевающий взгляд саннинши, пояснил: — несмотря на то, что я сложил с себя полномочия Хокаге, меня продолжают считать значительной фигурой на политической арене. Немало данному мнению способствует тот факт, что мой сын — джинчурики. Полагаю, Тензо нужен Третьему в противовес Наруто, ведь если он и вправду способен использовать Мокутон, то ему, подобно Хашираме, вполне под силу сдерживать Девятихвостого.

— Глупость какая-то... — пробормотала Тсунаде.

— Политика, — пожав плечами, протянул я. — Если его определят в АНБУ, то попросту посадят на короткий поводок. Думаю, о ментальных закладках и говорить нечего, ведь никакой силы за безклановым шиноби не стоит. Никто за него не вступится и защиты не поставит.

Тут следует уточнить, что закладки на верность, к примеру, дело обычное, впрочем, помогают они лишь если наложены на человека со слабой волей или неокрепшим разумом. К джонинам такие штучки не применимы, если конечно их не поставили в неограниченных колличествах, когда джонин был, допустим, генином. Подобное может попросту изменить мировоззрение объекта и при взрослении эти изменения станут необратимыми. Именно от такой судьбы я и хотел оградить Тензо.

— Старик... — Тсунаде вновь выпала из реальности, погрузившись в воспоминания, но на этот раз совсем ненадолго.

— Идём! — Она резко поднялась, опрокинув стул. — Хочу сама посмотреть на этого мальчишку!

Такой решительности я, честно признаться, не ожидал, так что мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. До больницы, находившейся, к слову, на другом конце селения, мы добрались относительно быстро. Могли бы ещё быстрее с помощью Хирайшина, но выйдя на улицу, Тсунаде попросту помчалась к цели напрямик, перепрыгивая оказавшиеся на её пути строения.

День в больнице ещё не начался, впрочем, возле палаты Тензо дежурили двое вполне бодрых АНБУ, которые, увидев надвигающуюся на них решительным шагом санниншу, предпочли не вставать у неё на пути, а просто слились. Видимо, побежали докладывать Хокаге. Полагаю, у нас будет минут десять до его прибытия.

Когда мы вошли, Тензо вскочил с кровати, озадаченно вытаращив глаза. Оно и не удивительно — Тсунаде пинком открыла дверь, чуть не снеся её при этом с петель.

— М-минато-сан? — Проморгавшись, и заметив меня, всё так же одетого в одно лишь кимоно, удивлённо спросил он.

— Я Сенджу Тсунаде! — Выйдя вперёд, выкрикнула Тсунаде, заставив паренька вжаться в стену. — Значит, это в тебя ублюдок Орочимару вживил гены моего деда?

— Д-да, — робко ответил Тензо.

Тсунаде склонилась над ним, придирчиво оглядывая суровым взглядом. Мальчонка же будто оцепенел, прямо как бандерлог перед удавом. Судя по всплескам чакры от Тсунаде, она применила одно из своих эксклюзивных дзюцу, что-то диагностическое, скорее всего.

— Что тут происходит? — Донеслось от двери.

Хирузен появился раньше, чем я думал.

— Тсунаде? — Изобразил удивление он. — Когда ты вернулась?

Саннинша не обратила на старика совершенно никакого внимания, продолжив изучать новоявленного родственника.

— Минато, — Третий мрачно уставился на меня, — ты её пригласил?

— Она имеет право знать, — развёл руками я, — всё-таки родня объявилась.

— Они не родственники, — запротестовал было Хирузен, но был перебит подключившейся к разговору Тсунаде.

— Хокаге-сама! — Произнесла она настолько почтительно, что Сарутоби аж перекосило. — Я, Сенджу Тсунаде, на правах главы клана, принимаю сего отрока в клан Сенджу, как своего сына. — Теперь она развернулась к офигевшему от такого поворота событий Тензо. — Отныне и впредь, ты — Сенджу Тензо! Это имя налагает на тебя великую ответственность, так что не запятнай честь клана, — она наклонилась и чмокнула стоящего в оцепенении пацана в щёку, — сынок!

— А теперь, учитель, — Тсунаде вновь переключила внимание на Хокаге, — пойдёмте обговорим будущее моего сына. — Она взяла его под локоть и увела из палаты.

Честно признаться, я хоть и надеялся на подобный исход, но всё же до конца в него не верил. Наверное, тут свою роль сыграла мутная история, произошедшая с братишкой Тсунаде Наваки. Тогда как раз шла Третья мировая война шиноби и он, будучи совсем ещё мальчишкой, был отправлен прямо на фронт, где и сложил буйну головушку. После этого Цунаде и ушла из деревни. Полагаю, негативное отношение к человеку, отправившему совсем ещё новичков прямо на бойню не просто не исчезло, но и преумножилось. Человеком этим, как не трудно догадаться, был Сарутоби Хирузен.

Я взглянул на Тензо, всё ещё стоящего возле кровати, держась ладонью за щёку в которую поцеловала его Тсунаде, и усмехнулся.

— Видишь, я же говорил, что всё улажу! — Подмигнул ему я.

Глава 7

— Он увёл у меня мальчишку! — Зло бросил Хирузен, стоило только его заклятому другу войти в кабинет.

— Этого бы не случилось, если бы ты позволил мне его забрать, — Данзо даже не пытался скрыть издёвку.

— Ну уж нет. Под крылышком Тсунаде он хотя бы будет на виду.

— Не боишься, что она научит его чему-нибудь не тому?

— Самые мощные техники Первого записаны лишь в его свитке. Будь она хоть трижды глава клана, разрешение на его выдачу я не подпишу!

— Ну-ну... — каким-то неопределённым голосом проговорил Данзо, — ты вызвал меня только за тем, чтобы жаловаться?

— Щенка нужно проучить, чтобы впредь не лез не в свои дела, — заявил Третий.

— Следовало добить его ещё тогда. Если бы кто-то не мешкал, всех этих проблем у нас бы не было.

— Я был уверен, что Шики Фуджин его убьёт. Кто мог знать, что он усовершенствовал технику? А ведь даже я не смог решить проблему с жертвой!

Ещё бы он смог! Конечно, Хирузен знал просто невероятное колличество техник, за что его даже Профессором прозвали, только вот особым талантом создавать собственные он не обладал. Техники же его были по большей части... заимствованными. В самом широком смысле этого слова. У Данзо на эту тему были явно аналогичные мысли, потому как он тактично промолчал.

— Да и слишком много народа собралось, чтобы что-то предпринимать, — закончил, меж тем, Хирузен. По его довольно таки занудному тону было понятно, что он уже далеко не в первый раз приводит свои доводы.

— И как бы ты хотел его проучить? — Сменил тему Данзо. — Сам же знаешь, что на данный момент наши руки связаны. Если с ним или его семьёй что-то случится, никто в нашу непричастность попросту не поверит. Ублюдок надёжно прикрыл свои тылы.

— Известно, какие точно кланы его поддерживают? — Мрачно спросил Хокаге.

— С полной уверенностью можно сказать лишь об Учихах. Остальные же... недолюбливают тебя. Мягко говоря.

— А всё ты со своей идеей ослабить кланы, — проворчал Третий.

— И частично она всё же удалась. Во всяком случае, мы не позволили им развалить Коноху, а ведь к тому всё и шло. Да, сейчас мы пожинаем последствия, но труды наши не были напрасны.

Вот уж точно. В ходе последней войны кланы очень сильно пострадали. Взять хотя бы клан Инузука — теперь от него лишь одна семья осталась. Что и говорить, разведчиков принято выбивать в первую очередь и с особым усердием. Впрочем, это далеко не предел — на данный момент было несколько кланов, состоящих из одного лишь человека. Того же Какаши взять, к примеру. Так что в своё время Третий знатно насолил многим кланам и причин его не любить предостаточно.

— Я в любом случае не собирался ничего предпринимать в отношении него и его сына. Пока, во всяком случае. — Судя по характерному звуку, Хирузен взялся за трубку.

— И что же ты предлагаешь? — Заинтересовался Данзо.

— Думаю, его последний ученик, к которому он так привязан, вполне может в этом помочь.

— Собираешься устранить Какаши? — Уточнил глава Корня.

— Нет, это было бы слишком глупо и только разозлило бы Минато. Я хочу использовать Какаши, чтобы дискредетировать его сенсея. Хочу, чтобы он познал боль не от потери, но от предательства ученика!

— Ты слишком близко к сердцу воспринимаешь выходку Орочимару, — осуждающе заявил Данзо. — Эмоции не должны влиять на решения.

— Эмоции тут не причём, — как-то уж слишком поспешно ответил Третий. — Если выяснится, что Хатаке, допустим, передавал сведения на сторону, это вполне может подорвать доверие к Намиказе. Конечно, можно было бы изобразить попытку договориться с противником для помощи в перевороте через ученика, только в это никто не поверит.

— А если обман раскроется, то тут уже придётся отвечать тебе, — кивнул Данзо. — Но и сам Минато ни за что не поверит в предательство Какаши даже при наличии железных доказательств.

— Тогда он несомненно отправится на поиски ученика, что так же нам на руку. Думаю, не надо уточнять, что найти его он не должен?

Судя по продолжительной тишине, ответил Данзо своим хмурым взглядом.

— В общем, операция на тебе, — заговорил вновь Хирузен. — Никаких планов и прочего мне знать не надо, просто отчитайся по исполнении.

— Как всегда.

Чем дольше я жил в этом новом мире, тем лучше его понимал. Конечно, этому очень способствовала память предыдущего владельца тела, которую я всё ещё продолжал познавать наряду с восстановлением былых умений и приобретением новых. Нет, она была доступна мне вся и сразу, но вот пока я не задумывался о какой-то конкретной вещи, то и не знал о ней ничего. Так что воспоминания Минато требовалось ещё и осознать. Пусть Четвёртый и не прожил достаточно долго, но парнем был чрезвычайно умным и начитанным. Впрочем, другого вряд ли взяли бы на место главы Скрытой Деревни. Я это всё к тому веду, что политика как в моём мире, так и в этом, одинакова — такая же грязная, как ей и подобает быть. Именно в этом вопросе Минато кардинально отличался от своего предшественника, стараясь вести чистую игру, как и те, на кого он старался ровняться — Первый и Второй Хокаге. Только вот братья Сенджу были по природе своей скорее воинами, чем политиками. Сейчас же царили совершенно иные времена. Да, честь и долг ещё не были пустым звуком, и люди всё ещё могли верить друг другу на слово, но уже сейчас слишком большую роль при ведении внешней и внутренней политики играла целесообразность. Даже не так — крайняя целесообразность. С одной стороны, это неплохо — бессмысленной и беспощадной резни, когда кланы могли начать враждовать даже по малейшему поводу, стало меньше. С другой же — очередная крайность. Воины стали для власть имущих просто пешками, которыми и пожертвовать незазорно. Раньше-то в пределах одного клана, с его родственными узами, даже к простым бойцам относились бережнее. Впрочем, с этим-то в кланах до сих пор всё в порядке, чего нельзя сказать о деревнях в целом.

Так что известие о том, что Хокаге желает досадить мне, использовав моего последнего ученика, было вполне ожидаемым. Тут следует упомянуть, каким образом данное известие дошло до моих ушей. Печати. Они мощны, разнообразны и их возможности безграничны. Ну, почти. Были такие и в моём бывшем кабинете. Их там было много и на все случаи жизни. Видимо, сам Минато вполне представлял себе вероломство своих оппонентов, а потому стены кабинета Хокаге были густо покрыты всевозможными печатями, которые хрен найдёшь, да и сломаешь разве что только со стенами. Среди них была и та, что давала возможность прослушивать происходящее в кабинете, как только там включался барьер от прослушивания. Иронично, не так ли? О чём думал Минато, когда встраивал эту печать в общую сеть, мне вспомнить так и не удалось. Поддался ли он паранойе? Или влепил просто до кучи? В любом случае, то, что происходило за закрытыми дверями, теперь не было для меня секретом. Хирузену, по-хорошему, следовало бы сменить кабинет, но, видимо, он слишком доверял верным ему мастерам по печатям, которые не смогли обнаружить шедевр, что сотворил прежний его хозяин. В любом случае, всё это было мне на руку — я знал к чему готовиться.

Спектр возможностей Данзо был чрезвычайно широк. Тем не менее, он имел один существенный недостаток — действия 'в тени' как бы подразумевали то, что за руку его схватить не должны, ибо если это произойдёт, этой самой руки он и лишится. Разумеется, о Корне ходило множество разнообразнейших слухов, но правда, скрытая в тоннелях под Конохой была страшнее их всех вместе взятых. Если бы хоть малая её часть стала известна широкой публике в лице как джонинов, так и рядовых шиноби — и это не говоря уже о представителях кланов! — эффективность деятельности Корня снизилась бы в разы. Во всяком случае, в пределах родной деревни. Ну, либо вызвала гражданскую войну. И, что самое главное, в сложившихся обстоятельствах я готов был на это пойти. Да знаю, безопасность одного, пусть и дорогого мне человека, а Какаши именно таким и был, не стоит очередной кровавой разборки в деревне, но вот как ступень к уничтожению Корня и свержению Третьего, мои действия будут в полнее оправданы. Во всяком случае, в моих собственных глазах.

Итак, Корень. Что я о нём знаю? На самом деле довольно многое. Держу пари, само моё существование с этой информацией в черепушке, доставляет Данзо массу разнообразных и интересных эмоций. Меж тем, я отдаю себе отчёт, что не знаю я об этой организации значительно больше, чем мне известно. Всё же, отношения у меня... у Минато, в смысле, когда он был Хокаге, с Шимурой, были не то чтобы прохладными, скорее ледяными. Он общался с Четвёртым только в качестве одного из советников, умело избегая тем по внутриорганизационным раскладам своего подразделения. Четвёртый, меж тем, был резко против существования неподконтрольной ему организации. Тем не менее, он чётко осознавал необходимость подобной службы. Он не собирался расформировывать Корень. Он хотел вывести его из-под контроля Данзо и перековать в спецподразделение АНБУ, отвечающее за внешнюю разведку. То есть то, чего у Конохи официально не было и чем, в том числе, и занимался Корень. Задачка, не побоюсь этого слова, архисложная. Если бы всё шло по намеченному Минато плану, она продлилась бы десятилетия. Жизнь, возможно при непосредственном участии и Шимуры тоже, как всегда внесла свои коррективы. Я же, да именно я, считаю, что Корень должен быть выкорчеван, ибо является бомбой замедленного действия. Он подчинён только и только Шимуре, и невозможно предсказать, какие приказы ушлый старик раздал на случай своей смерти. Проще создать новую службу внешней разведки, чем пытаться контролировать подчинённых врага, ибо именно им я и считаю главу Корня. И иметь такого паука у себя в тылу...

Будучи человеком действия, планы 'как сделать жизнь лучше и установить мир во всём мире' я начал вынашивать ещё толком не оправившись после ранения. Внимание моё было уделено и Корню. Как лучше всего нейтрализовать подобного врага я уже сказал — вытянуть его на свет. Тем не менее, это его не уничтожит, лишь ослабит. Но пока у меня нет сил и полномочий для полноценной ликвидации сей службы — и этого более чем достаточно. Конечно, теперь придётся кое-что изменить в планах, ибо я не рассчитывал начать действовать так скоро, но отдавать Какаши я не намерен.

— 'В общем, операция на тебе. Никаких планов и прочего мне знать не надо, просто отчитайся по исполнении.'

Хатаке прослушал запись разговора Третьего с Данзо, с каменным лицом, что было заметно даже с его маской. Он и глазом не дёрнул. Либо у парня железные нервы, либо он в очень глубоком шоке. Посидели друг напротив друга пару минут. Какаши не заговорил. Даже не шевельнулся. Да, у него определённо шок. Прописал ему подзатыльник — помогло.

— За что?! — Дёрнувшись, с каким-то надрывом вопросил ученик.

— Политика, — развёл руками я.

Действительно, тут уж не добавить, не прибавить.

Какаши напряжённо уставился на свои сжатые кулаки, лежащие на коленях.

— Значит, я умру не как мои друзья — за Коноху, а за интересы... — начал, было, он, но был грубо перебит мной:

— Во-первых, ученик, на войне люди погибают именно за интересы, а за чьи — отдельный вопрос, — я хмуро смерил сидящего передо мной юнца взглядом. — А во-вторых, я не позволю тебе умереть. И запятнать твоё имя подозрением на предательство тоже не позволю.

— Но Данзо...

— Мы его опередим. Сделаем так, что его словам, либо доказательствам, предоставленным его людьми, никто не поверит.

— Как?! — Выдохнул ученик.

— Корень хранит множество страшных секретов, — отозвался я, придав лицу таинственный вид. — Ты когда-нибудь задумывался, откуда Данзо набирает людей?

— Сироты, — пожал плечами Какаши, — те, чьи родители погибли на заданиях или войнах.

— По большей части так и есть. Они хорошо натренированы, ещё лучше мотивированы, но не имеют кое-чего очень для Данзо важного, а именно разнообразных клановых... особенностей. Меж тем, я абсолютно точно знаю, что среди его людей есть Инудзука, Яманака, Хъюги, Нара. В его колоде собрались представители практически всех кланов. Сомневаюсь, разве что, в отношении Учих, Сенджу и Узумаки. Ну и Хатаке, естественно.

— Но ведь кланы не жалуют Корень, с чего бы это им отдавать своих людей на службу Данзо? — Усомнился ученик.

— В том-то и дело, что их никто не спрашивает. Кто-то, по большей части молодёжь, списан как боевые потери, кто-то — нукенин, которому люди Данзо сделали предложение, от которого нельзя отказаться. Они есть — вот что важно, и я, как бывший Хокаге, об этом знаю!

— Вы собираетесь рассказать об этом всем? — Изумился Какаши. — Это поднимет много шума!

— Не рассказать, а показать, Какаши-кун. И не я, а враги Конохи, почуявшие её слабость, и решившие попробовать нас на зубок. Но в одном ты прав — шума будет много. Настолько, что старику Третьему и Данзо резко станет не до того, чтобы вершить свою мелочную месть и подставлять собственных людей.

— Но... — Какаши замялся, — это ведь не пойдёт на пользу деревне. Если начнутся беспорядки, после всего... Вдруг настоящие враги и правда решат попробовать нас на зубок и начнётся новая война? А с разладом внутри деревни, кто знает, чем она закончится? Если так, то лучше мне сразу умереть. Клянусь, я не позволю запятнать вашу репутацию Минато-сенсей!

Да, сходство с Японией из моего прошлого мира просто поразительное. И не столько в языке и особенностях антуража, сколько в менталитете населяющих этот мир людей. У Какаши сейчас такой вид, что дай я ему вакидзаси, он себя прямо тут вскроет, хоть и ниндзя, а не самурай какой.

— Как бы грустно это не звучало, но война всё равно неизбежна, — старательно подбирая слова, начал говорить я, — и твоя смерть Какаши-кун, её не предотвратит. Мы пережили нападение Девятихвостого и побег Орочимару. Уже одного этого хватит, чтобы кое-кто из каге других деревень решил попробовать свои силы. Рискну предположить, что этим каге будет Эй.

— Райкаге? — Встрепенулся Какаши.

— Старик Тсучикаге слишком расчётлив и осторожен, он не станет рисковать, нападая на великую деревню, ведь это может обернуться смещением баланса сил после последней войны не в его пользу. В Тумане всё... туманно. Туманнее чем обычно, я бы сказал. Ходят слухи, что их новый каге — ещё совсем мальчишка, к слову — имеет какие-то претензии к кланам. Боюсь, у них самих скоро станет жарко. Суна. В одиночку на нас не пойдёт. Да и в войну, в случае чего, не ввяжется, тогда мы слишком сильно их потрепали, они до сих пор не могут восстановиться. И сам Казекаге сейчас совсем не в том положении, чтобы заикаться о 'маленькой победоносной войне', его позиции шатки. А вот Эй.. этот да, этот может. А если может, обязательно сделает, другой вопрос: как скоро? Если разразится скандал в Конохе, это определённо подстегнёт его решимость, но, меж тем, бездумно бросаться в атаку он не станет, и не полезет раньше времени. Год-два у нас точно есть.

Мы не раз общались на подобную тему с Шикаку, а он-то мужик умный. Голова, как говориться, не зря начальником аналитического отдела назначен. Так вот примерно к такому развитию событий мы и пришли. По мнению Нара, нам и впрямь вскоре предстоит ещё чутка повоевать.

— Смута в селении после таких потрясений — дело обычное. И не думай, что её цель лишь спасение твоей жизни. Нападение ложного неизвестного врага, поможет подготовиться к нападение врага истинного. Покажет жителям деревни, и Сарутоби Хирузену в первую очередь, что нельзя почивать на лаврах, до сих пор считая Коноху сильнейшей из скрытых деревень, ибо это давно уже лишь история. Красивая сказка в которую Третий верит сам и старается заставить поверить остальных.

О том, что в мои планы входило ещё немного усилить влияние Учих, я скромно промолчал.

— У нас был разговор на эту тему, когда я объяснял тебе значимость реформ, что я пытался провести. Сейчас же даже те, что я успел реализовать, потихоньку сворачиваются. Об остальных и говорить нечего, их проекты, небось, пылятся сейчас в архивах АНБУ. Хокаге и Старейшины живут прошлым, и это не доведёт до добра. Одними красивыми словами о Воле Огня не победить в войне, не обеспечить людям подобающий уровень жизни и не добиться того, чтобы наши дети не познали ужаса, что пришлось пережить тебе, да и мне тоже, поварившись в котле очередной войны. Поэтому, Какаши, я не спрашиваю у тебя разрешения и мне не нужно твоё одобрение, я сделаю так, как считаю нужным. Единственное, что я хочу от тебя услышать, это ответ на простой вопрос: ты со мной?

— Да, Минато-сенсей, — хрипло выдавил из себя ученик, сдерживая слёзы, — всегда.

Глава 8

Небольшая комната в общежитии, тёмная, пустая и лишённая каких бы то ни было признаков уюта. Это место полностью соответствовало нынешнему душевному состоянию его обитательницы Митараши Анко. Цунаде славно потрудилась над своей пациенткой, да и я помог, чем смог — расковыряли мы печать Орочимару, оказавшуюся на поверку переосмысленной печатью Узумаки, которой клан красноволосых пользовался для создания дублирующей системы чакроканалов с целью повысить контроль над чакрой, традиционно у них невысокий. Правда установка данной печати была связана с определённым риском и, судя по записям, использовалась только в крайних случаях, когда стандартные методы повышения контроля не помогали. Кстати, как бы не пришлось ставить такую сыну, а то чакра демона может пагубно сказаться на его чакросистеме.

Ну да вернёмся к Анко. Не знаю, то ли Белый Змей нашёл лишь частично сохранившийся свиток с описанием данной печати, то ли что-то такое наэксперементировал, что наиболее вероятно, но его печать, которая по идее должна была стать чем-то типа паразита-симбионта, практически сразу пошла вразнос и чуть не прикончила девочку. Нам с Цунаде удалось нейтрализовать печать и полностью вывести из организма чужеродную чакру, оказавшуюся какой-то смесью чакры самого Орочимару и природной чакры, так что на данный момент Анко была полностью здорова. Физически. Психически же... Думаю моральная подавленность не слишком хорошо сочетается с допросами АНБУ и каким-то повальным презрением к её персоне проявившимся со стороны других шиноби. Проще говоря, Анко была в депрессии. Когда я неожиданно возник посреди её 'апартаментов' она никак на меня не среагировала, всё так же продолжая сидеть на краю кровати, поджав ноги под себя и безучастно глядя в пол.

Да уж, службы психологической помощи в Конохе не существует, а ведь как бы она пригодилась. И сейчас, и вообще. Шиноби на своих миссиях — и, тем паче, на войнах — становятся свидетелями, либо участниками таких вещей, что порой оставлять их наедине с собственными мыслями означает — обречь их на верную смерть. Случай с отцом Какаши — яркий тому пример. И это взрослый, отлично тренированный боец, о детях вообще молчу. Я... Минато пытался создать нечто наподобие такой службы, однако же, Советники его даже слушать не стали — баловство, дескать, бюджет не резиновый, ну и всё такое...

По моим наблюдениям, хоть я и невеликий психолог, Анко была на грани. Сейчас она, должно быть, искала для себя причину, чтобы продолжать жить дальше. Цель, так сказать. Она сильная девочка и наверняка справилась бы и без моей помощи, но разве я мог её не оказать? Я всё же не достаточно проникся менталитетом местных, чтобы считать бывшую ученицу и жертву врага достойной презрения. Кстати, в свете такого показательного примера, в последнее время всё чаще задумываюсь, а как бы отнеслись в деревне к моему собственному ребёнку, если бы меня не стало? Считали бы его сыном Хокаге и наследником древнего клана, либо презирали и ненавидели, как воплощение демона, уничтожившего полдеревни? С таким Хокаге как Третий, я кажется знаю ответ на этот вопрос. И он мне не нравится.

— Здравствуй, Анко-чан, — поприветствовал я девочку, присев рядом с ней.

— Минато-сама?! — Удивлённо воззрилась она на меня и вскочила на ноги. — Ч-что вы здесь делаете?!

В ответ я подарил ей улыбку. Да, ту самую, какой когда-то сверкал сам Минато. Всё же часы кривляния перед зеркалом позволили мне исполнить практически эталонный вариант, а не ту кривую ухмылку, что получалась раньше.

— Решил тебя проведать. Проверить, как ты.

— С-со мной всё в порядке, — явно смутилась Митараши.

— Я так не думаю, — всё ещё продолжая улыбаться, покачал головой я, после чего похлопал по кровати рядом с собой. — Садись.

Переборов робость, юная куноичи присела на краешек кровати, вполоборота повернувшись ко мне.

-А теперь рассказывай.

— О чём? Я вам всё уже рассказала! — Тут же ощетинилась она, наверное припомнив, что я и сам сейчас числюсь в АНБУ. — И показала! — Она поёжилась. Да уж, настолько близкое знакомство с Яманаками не слишком приятно.

— Рассказывай обо всём, о чём пожелаешь, — пожал плечами я.

Видя, что девочка мнётся и не торопится что либо говорить, я тяжело вздохнул.

— Ты просто начни, а там уже само пойдёт. Поверь, если выговориться, станет легче. И я обещаю, что дальше этих стен, услышанное мной не выйдет, — пообещал я. Ещё бы, только появившись в общежитии, я поставил на помещение нехилый барьер, чтобы скрыть своё присутствие здесь.

Ещё немного поколебавшись, Анко, наконец, заговорила. Сначала медленно и неуверенно, но потом её рассказ набрал обороты, и она буквально затараторила мне на ухо. Говорила она обо всём. О семье, о детстве и, конечно, о своём сенсее. За два часа, что я провёл в обществе Митараши, я узнал о личности Змеиного Санина больше, чем, честно говоря, мне бы хотелось знать. Да уж, о том, что один из сильнейших шиноби деревни получает эстетическое удовольствие, наблюдая за мельтешением чаинок в свежезаваренном чае, в личном деле не пишут. Хотя за досье Корня ручаться не берусь.

Постепенно Анко подошла к обидам, и вот тут-то её и прорвало. Теперь в адрес наставника сыпались лишь оскорбления, проклятия и пожелания скорейшей смерти. Да и обида на деревню присутствовала. Анко чувствовала себя одинокой, как никогда — даже старые и проверенные совместными миссиями приятели теперь отказывались с ней общаться. Под конец она просто тихо ревела, вцепившись в меня, а я ласково поглаживал её по спине и шептал всякие успокаивающие банальности, отлично, между прочим, работающие. Во всяком случае, вскоре Анко прекратила заливать меня слезами и, несмотря на опухшее и покрасневшее лицо, казалась куда более... живой.

— Анко, — как можно более серьёзно произнёс я, убедившись, что она готова воспринимать мои слова. — Я хочу, чтобы ты уяснила одну простую вещь — ты не одна. И хоть некоторые недалёкие люди готовы ненавидеть тебя только из-за твоего сенсея, помни — ты ни в чём не виновата. Грехи твоего наставника — лишь его грехи, не вини себя ни в чём. Ни в том, что чего-то не смогла или не сделала. Ни в том, что оказалась ненужной и бесполезной, потому что это не так. Я не знаю, что двигало твоим наставником в тот день, полагаю, он просто безумен, главное знай — это не твоя вина.

Я перевёл дух и грустно взглянул на Митараши.

— После обследования у Яманака, никаких претензий со стороны руководства деревни к тебе нет, но ты должна понимать, что подозрение обычных обывателей никуда не денется... ещё какое-то время. Я договорился, что тебя припишут ко мне в качестве стажёра-помощника. Не переживай, всё будет хорошо, Анко-чан, — улыбнувшись ещё раз, я потрепал девочку по голове и встал, намереваясь распрощаться, однако Анко задала неожиданный вопрос:

— Вы ведь сражались с ним, да?

— Да, но когда появилось подкрепление, он сбежал.

— Хорошо, — мрачно проговорила она. — Значит, я смогу убить его сама.

— Месть опустошает, девочка, — покачал головой я, — постарайся не поддаваться ей.

— Я не могу просто так смириться с тем, что Он сделал, — возразила она. — Если бы я могла сделать хоть что-то... хоть немного испортить ему жизнь...

— Иногда желания сбываются, Анко-чан, — грустно покачав головой, проговорил я, — только вот к лучшему ли это?

— О чём вы, Минато-сама?

— Да так, — отмахнулся я, — просто мысли вслух.

У каждого уважающего себя заговорщика — а какие бы благие мотивы не двигали мной, именно им я и являлся — должна быть собственная группа поддержки. Причём, как в политическом аспекте, так и в боевом. И если с первым пока всё непонятно, ибо о каких либо союзах попросту рано говорить, то надёжные боевики у меня были. Разумеется, ими являлись проверенные люди, с кем Минато работал не только как каге, но и до его назначения на эту должность. Первым в списке был, разумеется, Какаши. О нём и упоминать не стоит.

Далее, Курама Рицука из небольшого клана иллюзионистов. Четвёртый спас ей жизнь во время войны, когда она в одиночку отбивалась от троих боевиков. Мимо такого талантливого мастера гендзюцу он пройти не смог, а потому порекомендовал её в АНБУ, и потом, став Хокаге, взял в свою гвардию. Девушка отличалась завидным хладнокровием, твёрдым характером и немногословностью. Редко её можно было увидеть хотя бы просто улыбающейся. После неудачного замужества, с кланом она была в натянутых отношениях. Ходили слухи, будто её изгнали, однако я точно знал, что это не так.

Хикко Тошибара и Дзюбей Мори, два закадычных друга и отменных боевика. Оба молодые. Оба бесклановые. Тошибара — мастер тайдзюцу и на неплохом уровне владеет элементом воды. Мори в бою использует не самое обычное для ниндзя оружие — лук, умея при этом заряжать стрелы огнём. Да и само владение данным элементом у него на довольно высоком уровне, весь дальний бой — на нём.

Фей Йенг, миниатюрная куноичи, мастер кендзюцу. Впрочем, наиболее значимой её способностью являлась сенсорика. Она практически постоянно находилась при Четвёртом, когда тот был на службе, фактически исполняя обязанности секретаря. Разумеется, после полного одобрения этой кандидатуры Кушиной, которая устроила ей то ли экзамен, то ли допрос... Минато так и не узнал, о чём говорила его жена с Фей, отгородившись от всего остального мира мощнейшим барьером.

Ну и, разумеется, стоит упомянуть пожилого — сорок пять лет человеку, среди шиноби, считай, старик! — ирьенина Кайто Кагуру. Прошёл через две войны, количество отрубленных им конечностей может поспорить лишь с количеством конечностей пришитых. Именно он первым оказался у моего продырявленного тела и то, что я ещё жив — хоть и не в полной мере остался Тем Самым Минато — именно его заслуга. Официально он считается ирьенином А-ранга, но, если бы его увлекала научная деятельность и не пугала необходимость писать диссертации, уверен, c его-то опытом, он бы с лёгкостью вышел и на S.

Конечно же, были и другие, кому я мог доверять, но эти пятеро, за исключением Какаши, составляли отлично спаянную боевую единицу. Я бы даже сказал эталонную, идеально сбалансированную команду, вполне подходящую для выполнения практически любых задач. Данную формацию Минато считал куда более эффективной, чем стандартная боевая тройка. Собственно, подобные команды были одним из его проектов, имеющих огромный потенциал и не реализованных по понятным причинам. Бойцы на ближней и дальней дистанции, разведчик, медик и мастер гендзюцу. Для того чтобы набрать и сплотить подобную команду нужно приложить слишком много времени и сил. Подогнать, да пообтесать, чтобы всё работало как часы. Так что сделать боевые пятёрки стандартом у Четвёртого не получилось, однако же в АНБУ, его стараниями, данная практика была широко распространена. Между прочим, в качестве инструктора, я теперь занимался, в том числе, и налаживанием взаимодействия в таких вот отрядах.

Так вот, эта пятёрка, с тех пор как я... Минато стал Хокаге, всегда находилась при мне. Не как телохранители, этим занимались другие ребята, а скорее, как личные помощники. Для каждого нашлась своя должность. После снятия с меня полномочий, команду расформировали и распределили по тылам, но существование своё она не прекратила. Тот факт, что все её члены собрались сейчас в небольшом, но защищенном не хуже моего старого кабинета, зале под поместьем, говорил сам за себя.

— Не нравится мне это, — в который раз вздохнул бывалый Кагура, — спалимся ведь...

— Ну вот, что ты заладил: спалимся, да спалимся! — Метнул в него раздражённый взгляд Мори. — Нормально всё будет!

— Только если продумаем всё до мелочей, — погасил спор в зародыше я.

Нашей целью, как нетрудно догадаться, был серьёзно защищённый объект Корня. Один из немногих, что находился не в тоннелях под Конохой, а буквально на самом виду — был замаскирован под частную службу доставки. О его существовании Четвёртый узнал случайно, однажды заинтересовавшись, почему это одна убыточная контора никак не прогорит. Осторожно копнул и наткнулся на выгребную яму корешков — архив личных дел сотрудников Корня. Почему Данзо спрятал его подобным образом? Обычная, впрочем, вполне обоснованная, паранойя, свойственная людям его профессии. Всё же, многие из его подчинённых — высококлассные шпионы, а от таких ушлых типов ценную документацию лучше держать подальше. Там, где её меньше всего станут искать. Четвёртому пришлось задействовать множество доступных ему на тот момент ресурсов, чтобы разузнать, что да как, и не насторожить Корень. Однако же, результат того стоил, ибо именно после обнаружения данного тайника он и решил, что сможет окоротить Корень не прибегая к крайним мерам.

Теперь использование тайничка Данзо должно послужить совсем другим целям, однако для этого требовалось инсценировать кражу со взломом. В целом, ничего сложного, я уже проворачивал нечто подобное по долгу службы в родном мире, однако тут имелась своя специфика. Мы должны были сойти за пришлых. Предположительно, наёмников-нукенинов. И, чтобы остаться не узнанными, мало было прикрыть наши рожи масками. В мире, где техника маскировки Хенге считается одной из простейших в освоении, человека могли узнать не столько по лицу, сколько по его техникам и поведению в бою.

Со мной в подобных обстоятельствах проблем не предвидилось — совершенно новый для этого мира стиль боя, известный как самбо, мне в помощь. С поправкой на силу, скорость и использование стихийных техник. Да-да, Четвёртый, в свои двадцать с хвостиком лет, мастерски владел сразу двумя стихиями — землёй и ветром. Молнию он только начинал осваивать. Причём основной была земля, именно с её помощью он обрёл неплохие сенсорные возможности, позволяющие ему по вибрации определять присутствие противника на весьма приличном расстоянии. Так что стихии не лежали мёртвым грузом в арсенале его техник, просто он предпочитал применять их во вспомогательном качестве. Например, зарядить свои фирменные кунаи техникой ветра, чтобы они разлетались дальше и туда, куда ему нужно. Или техникой земли, чтобы замаскировать их, соответственно, под землёй. Разумеется, он знал приличное количество чисто атакующих стихийных техник, просто редко когда их применял, ибо есть же печати, которые могут почти всё, да и комбинация Хирайшина и Расенгана — на редкость ультимативная штука, причём, с его-то контролем, не жрущая много чакры, в отличие от стихийных техник. Впрочем, в предстоящей вылазке мне всё это вполне пригодится, да и бой с человеком в маске наглядно показал, что полагаться на одну лишь комбинацию, пусть и практически не имеющую фатальных недостатков, чревато.

С пятёркой дела обстояли сложнее. Требовалось скрыть их фирменные комбинации, но от этого снижалась эффективность команды, в то время как противостоять нам будут не самые слабые противники. Этот вопрос взял на себя Тошибара — лидер пятёрки. Для этой операции он уже разработал особую атакующую систему, что должна была помочь проявить полный потенциал команды, не паля её при этом. Для этого, правда, требовалась наша с Какаши помощь, чтобы скрыть действия пятёрки бойцов чуть увеличив состав отряда. Для достижения приемлемого результата, мы каждый день собирались у меня дома, потренироваться на подземном полигоне.

После каждой такой тренировки мы продолжали обсуждать детали плана, потому как он до сих пор был достаточно сырым, а времени оставалось всё меньше — Какаши могли дать миссию за пределами деревни в любой момент.

— Они всё равно будут копать внутрь, а не наружу, — заметил Кагура. — О существовании этого места Минато-сан узнал почти случайно. И кто бы мог навести на него пришлых бандитов, как не тот, кто чисто теоретически мог о нём узнать? Какой-нибудь житель деревни, причём представляющий одну из политических сил, потому как кому ещё могли понадобиться списки Корня?

— Появилась у меня тут одна идея, — мрачно произнёс я. — Только она мне не нравится.

— И всё же, Минато-сан? — Подала голос Фей.

— Есть один человек, — вздохнув, начал я, — который совсем ещё недавно был уважаемым шиноби, одним из сильнейших в Конохе. Но он крупно накосячил и сбежал. При этом он, предположительно, был как минимум внештатным сотрудником интересующей нас организации, и, теоретически, имел возможность узнать о тайнике. Теперь он в бегах и имеет зуб как на руководство деревни, так и на её 'тайных хранителей'. Отличный мотив для такого вот наглого нападения.

— По-моему, это отдаёт идиотизмом, — проворчал Кагура, — не успел сбежать, как сразу вернулся, чтобы отомстить.

— Напротив! — Загорелся энтузиазмом Мори. — Мы говорим об одном из Легендарных Саннинов, причём о том, кто реально с башкой не дружит! Он вполне смог бы на такое пойти!

— Извините, что перебиваю, — как всегда тихо произнесла Рицука, — но ничего не выйдет, если он сам не покажется на месте преступления. С печатями Минато-сана я вполне смогу прикрыть нас непроницаемой иллюзией неизвестных нукенинов, однако же Орочимару — не тот человек, кого можно так просто сыграть. У него довольно эксцентричное поведение, да и техники специфические. Если он просто будет стоять в сторонке болванчиком, или, того хуже, драться не в своём стиле — этот маскарад может выйти боком.

— Справедливое замечание, — кивнул я, понимая, что раз начал говорить 'А', надо сказать и 'Б'. — Недавно я встречался с ученицей Орочимару, Митараши Анко. Она неплохо знает повадки своего бывшего сенсея, некоторые из его техник, а так же умеет призывать змей.

— Анко? — Хмыкнул Кагура. — Не слишком ли это? Мы понятия не имеем, чего от неё ожидать.

— Потому-то я и сказал, что эта идея мне не нравится. Тем не менее, если мы больше ничего не придумаем, иного варианта я не вижу.

Как же не хотелось мне впутывать девчонку в эти разборки, но я и правда не мог найти другого выхода. Мысль о том, чтобы взять её в команду, засела в моей голове с тех самых пор, как она призналась мне, что хочет любым способом досадить своему бывшему сенсею. Я не сомневался, что она согласится, не сомневался, что исполнит эту роль так, как смог бы исполнить её только сам Орочимару. Но мне претила сама мысль использовать этого практически ребёнка в боевой операции с непредсказуемым исходом. Определенно, я ещё не до конца прижился в этом мире...

Глава 9

Вот уже третий раз за прошедший год жители Конохи проснулись посреди ночи от звуков боя. Какая же напасть настигла деревню на этот раз? Очередное высвобождение Кьюби? Или вторая ученица Третьего, Цунаде, принялась громить деревню, будучи в похмельном бреду? Нет, на самом деле, всё намного проще — всего лишь бывший Хокаге с подельниками напал на секретный объект Корня. Проводить операцию решили ночью. Не потому, что это время для тёмных дел, что откровенная бредятина, ибо охрана деревни после предыдущих... происшествий на высоте в любое время суток. Просто не хотелось мне жертв среди мирного населения, которые неминуемо бы были, напади мы на здание на окраине деревни в разгар дня. Пусть суета гражданских и могла сыграть нам на руку, я придерживался принципа, хорошо усвоенного ещё в прошлой жизни — не гадить там, где живёшь. Жаль старик Данзо такого подхода не разделяет, как бы стало проще жить.

Для начала, в разных концах селения сдетонировали взрывпакеты, не причинившие, впрочем, сколько-нибудь серьёзного ущерба, но наделавшие много шума. С полицией, АНБУ, да и просто шиноби не на задании нам сталкиваться было не с руки, а потому мы, таким образом, рассеяли всеобщее внимание по всему селению. Непосредственно налёт наш был стремителен и неудержим — дежурную смену охраны мы смели за секунды, даже шума не подняв. Данзо действительно выставил неплохих бойцов, но для команды элитных джонинов под командованием пусть и бывшего, но всё же каге, их было явно недостаточно. Тем не менее, я был уверен, что сигнал о нападении на объект уже дошёл до кого нужно и с минуты на минуту нам стоит ждать группу быстрого реагирования из Корня.

Я, вместе с замаскированной под Орочимару Анко, спустился на подземный этаж, где за железной, защищённой печатями, дверью, нас ждал наш приз. Стоит упомянуть, что все мы были замаскированы. И если Анко сейчас очень натурально скалилась и облизывалась, то остальные представляли собой группу людей среднего роста и телосложения, в одинаковых чёрных костюмах ниндзя из моего мира. Курама постаралась на славу — с помощью её иллюзий нельзя было даже мужчин от женщин отличить.

Печать на двери была хороша. На её взлом могло уйти от трёх до семи минут и это время команда, под предводительством Тошибары, должна была держать здание. На кону было слишком многое, а потому, несмотря на желание закончить побыстрее, приходилось действовать осторожно, без суеты обходя препятствие за препятствием — в конце концов, было бы очень обидно один раз ошибившись обнаружить по ту сторону двери кучку догорающих листков. Тем не менее, я управился примерно за пять с половиной минут. Дверь с натужным скрипом отошла в сторону, а за ней просматривались стеллажи, заставленные пыльными папками.

— За мной, — скомандовал я Анко, стоящей на стрёме и прислушивающейся к звукам битвы наверху.

Чуть поколебавшись, она шагнула следом. Что хорошо на таких вот объектах, никакой путаницы и неразберихи здесь не допускали. Маркировки как на самих стеллажах, так и на папках были вполне однозначны, а потому, долго вкуривать, за что браться, мне не пришлось.

— Смотри, вот отсюда и до сюда должен быть бардак — очертив рукой фронт работ, дал задание Анко, после чего приступил к запечатыванию личных дел штатных и внештатных сотрудников корня, работающих на поприще внешней разведки, другим словом — шпионами.

На это ушло так же несколько минут. Анко в это время громила указанную мной часть архива, причём так, чтобы как можно большее количество личных дел было разбросано вокруг. Должен признать, творила бардак она бесподобно. Так как никаких условных сигналов я не слышал, значит всё наверху пока идёт хорошо и ещё немного времени у меня есть. Его я потратил на то, чтобы чакрой выжечь на стене рисунок. Конечно, можно воспринять это как пустое озорство, но чем больше ложных следов мы сейчас оставим, тем сильнее запутаем расследование.

— А причём тут кот? — Заинтересовавшись, спросила Анко.

— Не кот, а кошка. Чёрная кошка, — поправил я, не спеша давать объяснения, после чего скомандовал: — Уходим. Приготовься, сейчас твой выход.

Как и предполагалось, наверху дела обстояли... удовлетворительно. Мои бойцы героически обороняли здание, потерь не было, разве что выдохлись практически все.

— Готово! — Прокричал я, врезаясь в гущу схватки и начиная методично сокращать силы противника, прорвавшиеся в холл. Должен заметить, что здание было неплохо защищено само по себе, а потому массированный обстрел разнообразными дзюцу сносило стойко. Прорвавшиеся же корешки баловаться со стихиями внутри тесного помещения не решались, да и всем скопом навалиться не могли, что и дало нам возможность продержаться так долго. Да, здание было неплохо подготовлено для обороны, так что штурм выдерживало хорошо. Нам очень повезло, что среди нас есть такой мастер гендзюцу, как Рицука, без её талантов мы бы сами полночи об эти стены бились, а так — слегка подкорректировала восприятие засевшей здесь охраны, чтобы, значит, они не сразу поняли, что происходит, чем дала нам возможность проникнуть внутрь.

— Заряды размещены, — доложил Какаши, пробившись ко мне, на что я только кивнул.

Теперь нам предстояла самая последняя и самая опасная часть плана — прорыв и эвакуация. И всё бы ничего, если бы главным действующим лицом последнего акта этого спектакля не была четырнадцатилетняя девчонка, совсем недавно пережившая эмоциональную травму.

— Все на выход! — закричал я, пробивая нам путь Гигантским Порывом Ветра, который вместе с попавшими под технику корешками снёс часть стены. Видимо, предел прочности у этой маленькой крепости подошёл к концу.

Выпрыгнув на улицу, мы оказались в окружении примерно двух десятков бойцов в масках, практически все из которых были прилично потрёпаны. Слишком много, для группы быстрого реагирования, а если учесть, что ещё человек двенадцать выбыли из боя... похоже, тут и подкрепление подкрепления затесалось. Надеюсь, следующее прибудет после того, как здесь окажется полиция Конохи. Я сделал всё, чтобы ребята Фугаку появились как раз в тот момент, когда концентрация корешков на квадратный метр будет существенно снижена.

— Ку-ку-ку, смотрю, вы не особенно стараетесь сохранить собственные секреты, — вступила в дело Анко, — в таком случае, можете считать это наказанием за беспечность. Есть люди, которые распорядятся этой информацией с куда большей эффективностью.

Появление 'саннина' произвело на атакующих ожидаемое впечатление — они растерялись.

— Ты посмел вернуться, предатель?! — Выкрикнул один из шиноби в обезличенных масках АНБУ. Командир, возможно. Или его заместитель, если командира выбили. — Мы не позволим тебе скрыться с данными!

Из воспоминаний Минато, да и из новообретённого личного опыта — стоит вспомнить ту же 'схватку' между Орочимару и Третьим — я прекрасно знал, что подобный трёп посреди боя — не только отличная возможность перевести дух или потянуть время до прибытия подкрепления, но и ещё одна черта менталитета местных. Одна из многих, которые мне только предстоит научиться уважать. Сейчас же... я мгновенно сложил последовательность из трёх печатей, приложил ладони к земле, и окруживших нас корешков окатило волной летящей на приличной скорости каменной крошки. Разумеется, серьёзного вреда эта атака причинить не смогла, но заставила нападающих отпрянуть.

— Нам не стоит задерживаться здесь дольше необходимого, Орочимару-сан, — почтительно склонив голову, не своим голосом, обратился я к Лжеорочимару.

— А я так хотел навестить старых друзей, — с притворным сожалением покачал головой он, — но ты, как всегда прав, не будем заставлять адресата ждать, посылка слишком срочная.

После этих слов Лжеорочимару прокусил палец и призвал огромную змею, которая свернулась вокруг нашей компании кольцом и исчезла в клубах дыма. Вернее так это выглядело со стороны. На самом же деле, змея являлась очередной сверхреалистичной иллюзией Рицуки, а наше отступление я осуществил не без помощи Хирайшина. Уже находясь в лесу за пределами деревни, мы услышали эхо раздавшегося вдалеке взрыва — тренировки не прошли даром, мы уложились во время идеально, исчезнув как раз перед тем, как в тайнике корня сработали установленные Какаши взрывпакеты. Подрыв здания выполнял сразу несколько целей: привлекал к этому месту силы полиции и патрули гражданской обороны (состоящие из не занятых на заданиях шиноби), выводил из строя оставшихся там корешков, чтобы те не могли помешать осмотру 'места преступления', а так же обнажал подземное нутро тайника со всем его скандальным содержимым.

Теперь инициативу в вытягивании Данзо на свет перехватывал Фугаку и все прочие заинтересованные лица, и очень надеюсь, что они не упустят этот шанс. На этот раз я не стал давать никому никаких намёков, чтобы даже союзники не знали о моём участии в этом деле. Не то, чтобы я им не доверял, раз рискнул положиться на волю случая и это после всех приготовлений, просто вскрытие подобных фактов должно было выглядеть максимально случайно. Если в это поверят представители кланов, то и у властей будет куда меньше поводов для лишних подозрений в том, что нападение было чем-то большим, нежели возвращением предателя во главе банды отморозков с целью заполучить секретную документацию.

Как я уже отметил, операция прошла практически безукоризненно. Раненные имелись, тот же Мори словил плечом удар райтоном, а Фей получила кунай в живот и теперь её латал Кагура. Злополучный кунай, меж тем, был тут же уничтожен. Остальные, за исключением меня и Анко, так же были потрёпаны, но уже в куда меньшей степени. После того, как ирьенин закончил со всеми, команда разделилась и понеслась в разные стороны, дабы оставить за собой явные следы бегства. Такой участи избежала лишь Анко, которую я сразу же переправил в своё поместье. К утру там собрались все участники операции.

Деревню лихорадило уже вторую неделю подряд. На Хокаге с Данзо кланы насели конкретно. Оно и понятно — довольно неприятно вдруг узнать, что родственник, которого ты схоронил много лет назад, до сих пор не только жив, но и с промытыми мозгами работает на чужих дядей. До бунта не дошло только потому, что Третий вновь изобразил из себя доброго дедушку, свалив всё на Шимуру. Моя хата с краю и всё такое. Так как Данзо на посту Старейшины всегда был в оппозиции к Сарутоби, в отмазку Третьего не то, чтобы поверили, но предпочли закрыть на это глаза, ибо альтернативой могла стать резня меж лояльными и обиженными кланами. Что вполне могло привести к падению Листа, а это никому не было нужно. Впрочем, позиции Хирузена, как Хокаге, существенно, хоть и не фатально, пошатнулись. Мало того, что сбежавший ученик до сих пор воду мутит, так он ещё и подчинённых не в состоянии в узде сдержать.

Конечно, хуже всего пришлось Корню, ибо, под давлением кланов, ряды организации ждала чистка. Уверен, что Данзо прикроет всех, кого сможет, однако же, потенциал эффективности его организации снизится без сомнений. Да и украденные дела спящих, действующих и отставных шпионов не могли быть проигнорированы, так что внимание корешков было успешно переключено на эту проблему.

Ну и, как вишенка на торте, оставался тот факт, что за Какаши мне в ближайшее время и правда не придётся волноваться, ибо все мутные дела, а задуманное Третьим дело по другому и не назовёшь, будут восприниматься с более чем критической точки зрения.

И мне бы радоваться — и друзей усилил, и врагов ослабил, и процесс подготовки к новой, неминуемой, войне подспудно подстегнул, и защитил последнего ученика — да вот не могу я. Не могу из-за осознания того простого факта, что все эти достижения будут оплачены кровью людей, добывающих для Конохи жизненно важную информацию, потому как со спаленными шпионами обычно ничего хорошего не происходит. В лучшем случае о них забудут, предоставят самим себе, в худшем же — и наиболее вероятном, когда речь идёт о Корне — их ликвидируют. Не буду распространяться о ценности человеческой жизни, ибо в текущих реалиях меня просто не поймут, но вот обороноспособность Конохи снизится значительно. Стоили ли все мои достижения этого? Повлияют ли эти обстоятельства на ход будущей войны? Всё это вопросы из разряда: оправдывает ли цель средства? Я сделал свой выбор, и каким бы он ни был, буду нести за него ответственность до конца. Когда враг придёт к нашим воротам — это, конечно, образное выражение, шиноби в ворота таранами не долбят — я лично выйду против него. Да и список шпионов на руках у меня, а не у неизвестного недоброжелателя, значит, для некоторых из них всё же есть шанс.

-Здравствуй, Фугаку, — довольно фамильярно обратился я к пригласившему меня главе клана Учиха. Ну как пригласившему... он просто активировал мою метку на кунае, что я когда-то ему оставлял. — Ужасно выглядишь.

В этом я ни капли не преувеличил — обычно довольно аккуратный во всём, что касается внешнего вида, Фугаку имел вид человека, только что выпущенного из вытрезвителя: с мешками под глазами, щетиной на подбородке и в мятом кимоно. На замечание он лишь передёрнул плечами и жестом подозвал меня к столу. К рабочему столу, если что, принимал он меня в своём кабинете.

— Ты только погляди на всё это, — он не отрывал глаз от разложенных на столешнице фотографий моих с ребятами художеств. — Дерзкий, но весьма профессиональный налёт. Да, эти парни, кем бы они не являлись, определённо профи в таких делах! До этого я не слышал о группе высококлассных шиноби, специализирующихся на подобном. И это странно.

— Что именно странно? — Уточнил я.

— Что они будто бы засветились у нас первый раз. И оставили за собой очень много улик, — пояснил Фугаку. — Целый ворох ниточек, которые не переплетаются между собой и никуда не ведут. Эта странная взрывчатка, что они использовали... какая-то химическая смесь. Эксперты говорят, что её вполне можно создать из подручных средств. Зачем такие сложности, когда можно просто наклепать взрывных печатей?

— Может, чтобы их не заметили раньше времени, всё же сенсоров у нас хватает, одни твои парни с шаринганами чего стоят, — во всяком случае, именно этим я и руководствовался, решив использовать самодельную взрывчатку без каких либо признаков чакры.

— Возможно, — Фугаку задумчиво потёр подбородок, — хотя способ всё равно через чур оригинален. Печати разные бывают, тебе ли не знать. Впрочем, дальше как раз про печати. Те, что были на двери в подвале. Что ты можешь о них сказать?

— По фотографии мне их суть не уловить, — я постучал пальцем по изображению с вышеозначенной вскрытой дверью. — Впрочем, вряд ли бы Корень оставил место подобное этому без надлежащей защиты.

— Чисто теоретически, Орочимару мог взломать эту дверь?

— Ну, определённые знания фуиндзюцу у него имеются. Об их уровне судить не берусь, это может быть как поверхностное знание основ, которое он дополнил своей... изобретательностью, либо же он тайный мастер печатей. Впрочем, те, что были у него в логове, не произвели на меня особого впечатления.

— Понятно. А что ты скажешь об этом рисунке? — Он протянул мне фотографию с кривоватым изображением чёрной кошки.

— Может, таким образом они решили заявить о себе, как о банде? — Пожал плечами я.

— Всё может быть, — неопределённо ответил Учиха.

— К чему тебе всё это, кстати? Насколько я знаю, полицию отстранили от этого дела, Корень сам им занимается.

— Да это я так, для себя. Хотел проверить одну теорию.

— И?

— Петляние по лесу явно было лишним. Если все остальные детали хоть как-то укладываются в определённые рамки, то эта совершенно не вписывается в образ профессионалов, какими налётчики постарались казаться. Они ведь ушли обратным призывом Орочимару, к чему надо было топтаться, чуть ли не у стен деревни, оставляя следы, которые будто растворились в воздухе?

Мда, малость перестарались, досадно.

— И что ты думаешь?

— Важно не то, что думаю я, а то, что думают следователи из Корня. А так как в Корне особо талантливых ищеек быть не должно, особенно после чистки, они и правда будут прорабатывать каждую зацепку, что вы им оставили. А о следах в лесу мои ребята позаботились, затоптали всё на славу, даже Инудзуки не помогут.

— Э...?

— Не только Шикаку у нас может анализировать, Минато, или ты думаешь, я возглавляю полицию только из-за красивых глазок?

— Ну, как бы...

— Это было рискованно и безрассудно. Предположу, что тебя серьёзно прижал Корень, раз ты решился на такой отчаянный шаг. Данзо давно следовало окоротить, он имеет дурную привычку решать всё за других, причём самыми радикальными методами. Прямо как ты сейчас. Не иди по его стопам, Минато.

— Обижаешься, что не поставил тебя в известность?

— Нет, я прекрасно понимаю, что ты хотел огородить мой клан от любых подозрений и спасибо тебе за это. Я лишь хочу напомнить, что скрываясь в тенях, переход обратно к свету будет не прост. Минато, которого я знал, не прятался в тенях, он вдохновлял людей и вёл их за собой.

— Есть проблемы, с которыми по-другому не справиться.

— Есть, — согласился Фугаку. — Хирузен переложил решение подобных проблем на Данзо. Тебе бы тоже стоило найти человека, что будет, прячась в тени, служить твоей невидимой рукой. Тебе же необходимо оставаться на свету и своим сиянием собирать вокруг себя сторонников, если ты и впрямь собираешься вернуть свой пост.

— Раньше мы не говорили об этом так прямо.

— Раньше ты не предпринимал конкретных шагов, которые бы дали мне понять, что ты не сдался. Знай, я, как и многие другие, пойду за тобой. Мне определённо нравится будущее, каким ты его видишь. Главное, не уподобься Данзо, затерявшись в тенях.

— Однако, следуя твоему совету, я рискую уподобиться Хирузену, — хмыкнул я, после чего улыбнулся, — куда ни кинь — всюду клин.

— Меткое выражение, — кивнул Фугаку, — и всё же...

— Не волнуйся, друг, я не собираюсь подражать ни тому, ни другому. Ты же знаешь — у меня свой путь шиноби.

Глава 10

Не спалось. Раскрытие личности налётчиков Фугаку стало для меня неприятным сюрпризом, однако же, именно это помогло мне осознать один маленький, но очень важных факт — до этого момента я сильно недооценивал местных. Как же, человек из другого мира, со своим уникальным опытом, обладающий отнюдь не маленькими знаниями об этом мире и довольно сильный в личном плане — такой хитрее и умнее всех по умолчанию! Три раза ха! Вся моя конспирация оказалась не действенна в отношении простого местного следака. Хотя, это я конечно загнул, ибо глава Учих уж никак не простой следак. Настоящий профессионал своего дела. Для того чтобы прочесть мою реакцию на вопросы он даже шаринганом не воспользовался, и без додзюцу увидел всё, что ему было нужно. И пусть он не знал точно, кто всё это затеял, однако для подозрения ему хватило сущих мелочей.

Забыл ты, товарищ полковник, что именно на мелочах все и сыплются, и странно, как в тебе ещё чужака не опознали. Осторожнее надо себя вести, ибо слишком многое стоит на кону — жизнь и будущее сына Минато, твоего сына. Разве не для этого ты здесь? Ну, определённо не для того, чтобы играть с местными в политику, влезать в чужие разборки и перетягивать одеяло на себя. Ты, дорогой, должен воспитать сына. Что с ним будет, если тебя не станет из-за одной из твоих авантюр? За примерами далеко ходить не надо — ситуация Анко как нельзя лучше иллюстрирует его возможную судьбу. Попадись ты, и никто из твоих друзей и союзников даже помочь малышу не сможет, стариковская клика достаточно сильна, чтобы отмести все поползновения потенциальных опекунов.

Но ведь именно поэтому ты и решил ввязаться во всё это. Замкнутый круг — ты и рад бы жить спокойной жизнью, насколько спокойной она вообще может быть у шиноби — растить сына и ни о чём не беспокоится. Но ты прекрасно понимаешь, что ни тебя, ни твою семью, ни твоих друзей и близких не оставят в покое. Демон, что заточён в теле ребёнка, никуда не денется, а значит Наруто всегда будет объектом интереса для власть предержащих. Да и сам ты живой никому не сдался — как бы это банально не звучало, ты слишком много знаешь. Подслушанный разговор тому подтверждение, тебя не оставят в покое, рано или поздно найдут способ избавиться от досадной помехи, стоящей между ними и джинчурики. А, следовательно, нужно вертеться. Фугаку преподал тебе воистину ценный урок — вертеться надо с умом, принимая в расчёт местные реалии и не допуская мелочей.

Я встал с кровати и подошёл к распахнутому окну. Ночная прохлада приятно холодила кожу, а незнакомые звёзды весело перемигивались на небе. Ещё бы сигаретку без фильтра, да поядрёнее, вот только Четвёртый никогда не курил, а я не собираюсь травить доставшийся мне молодой организм никотином.

Да уж, многое пришлось обдумать после сегодняшнего визита к Учихам. Замкнутый круг. Я не должен нарываться, но и остаться в стороне не могу. Чем дольше Третий будет оставаться у руля, тем сильнее окрепнет его власть. А все пошатывания табуретки под его старой задницей — не более чем досадные помехи. Его авторитет до сих пор непоколебим, и если я остановлюсь, он закрепится настолько, что его свержение будет стоить большой крови. Так что необходимо постоянно подтачивать его положение, вести против него полноценные боевые действия, информационного характера, разумеется, и не быть при этом пойманным за рукав. В данном свете предложение Фугаку насчёт помощника для грязных дел не лишено смысла. Единственное, нужно немного изменить спектр деятельности этого самого помощника, дабы не допустить появления второго Данзо и — самое сложное в моей ситуации — найти подходящего человека на эту роль. Из всей моей 'гвардии' не потянет ни один. А просить об этом Шикаку или Фугаку нельзя, ибо для них, как для лидеров кланов, интересы этих самых кланов превыше всего.

Вздохнув, я нехотя отошёл от окна, но ложиться обратно не спешил. Вместо этого решил проведать Наруто. Детская находилась в соседней комнате. Тихонько приоткрыв дверь, прошёл внутрь. Сын мирно спал в своей кроватке. На редкость спокойный ребёнок, довольно редко нарушающий режим дня. Во всяком случае, 'ночных концертов' он уже давненько не устраивал. Лицом и цветом волос весь в папу и только едва заметные шрамы в виде усов на его щёчках выдавали в нём того, на чьи пока ещё хрупкие детские плечики возложена отнюдь не детская, возможно непосильная, ноша. С тем существом, что Четвёртый в него заточил, малыша ждёт непростая судьба. И я сделаю всё от меня зависящее, чтобы хоть как то её облегчить. Подарить ему нормальное детство и стать опорой в будущем. Потрепав коротенькую светлую чёлку, отчего малыш угукнул во сне, я вернулся в свою комнату.

Спать не хотелось абсолютно, так что я решил продолжить разбор того, что перепало мне после вылазки. Один из моих начальников, всегда любил повторять, что случайностей не бывает. В прошлой жизни я был склонен ему верить, да и недавние события этой напомнили мне такую простую истину. Не зря я после смерти попал сюда, ой не зря. Не случайность это. И то, что в мои руки попали личные дела всех шпионов Корня — тоже не случайность. Возможно, среди них я сумею найти того, кто мне сейчас больше всего нужен — верного соратника, что поможет справиться с той задачей, что я на себя возложил.

Если и был в Конохе человек, способный понять меня лучше всех, так это Тсунаде. После нежданного обретения родственника, она оказалась в ситуации полностью аналогичной моей — хоть её приёмный сын и был значительно старше Наруто, но после всего, что ему довелось пережить, требовал заботы и внимания ничуть не меньше, а где-то даже и больше. То же касается и безопасности наследника Сенджу. И нынешняя власть деревни отнюдь не благоволила Тсунаде. Сломленная смертями близких людей, она была вынуждена покинуть деревню, к чему ненавязчиво подтолкнул её Третий, знатно потоптавшись на всё ещё кровоточащих ранах. Однако нынешняя Тсунаде значительно отличалась от той, что ушла из деревни несколько лет назад. Теперь к ней вернулась решительность. Материнские чувства, обуявшие её, слились с немалым раздражением на Хирузена и дали по истине адский коктейль — женщина, по праву считающаяся сильнейшей куноичи мира, прочно засела в главном госпитале Конохи и достать её оттуда можно было только вместе с фундаментом здания. Разумеется, её нахождение в деревне не хило напрягало стариков, но пока они ничего поделать с этим не могли, всё же официально изгонять принцессу клана-основателя деревни из этой самой деревни — не самая умная идея. Тсунаде же, на данный момент, была обеспокоена в основном состоянием своего подопечного, которого пока не выписали. Я понятия не имел, какие у неё дальнейшие планы, и этот вопрос следовало прояснить.

В общем, она стала вторым человеком, которому я продемонстрировал запись разговора Хокаге с Шимурой. Услышанное заставило её крепко задуматься. Я не опасался относительно её реакции. В отличие от Джирайи, она давно уже не питала никаких иллюзий насчёт мнимой добропорядочности своего бывшего учителя. Всё же, когда на твоих глазах под нож пускают твой собственный клан, это не идёт на пользу сохранению доверительных отношений.

— И зачем ты заставил меня слушать... это? — Спустя какое-то время, спросила Сенджу.

Голос её был не угрожающий, а скорее грустный и усталый. Видимо сейчас она лишилась последних надежд на сколько-нибудь благополучный для неё и её приёмного сына исход. Сама она была не менее неудобна Третьему, чем я, ибо она Сенджу, а значит проблема по умолчанию. Да и Тензо, как единственный носитель мокутона, был довольно лакомым кусочком. Как я упоминал ранее, у нас много общего.

— Ты знаешь зачем, Тсунаде-сан, — подперев щёку рукой, я внимательно уставился на женщину. — Мы в одной лодке. Нам не дадут спокойно жить и растить наших наследников такими, какими они и должны быть, как будущие главы кланов — умными, сильными и независимыми. Возрождение Сенджу и Узумаки никак не входит в Их планы, потому как Им хватает забот с Учихами и Хъюгами. Нас окружат стеной противодействия, сломят и сотрут в порошок. А дети наши пополнят ряды безликих. В лучшем случае.

— Не слишком ли ты преувеличиваешь? — Тсунаде прекрасно понимала мои опасения, но очень не хотела в это верить.

— Нет, — твёрдо ответил я. — Это лишь вопрос времени. Ты ведь слышала о скандале с Корнем? На протяжении многих лет Данзо 'вербовал' себе солдат из клановых, не считаясь ни с чем, кроме собственных нужд. Тензо ведь не сойдёт с пути шиноби, и тебе ли не знать, что на миссиях может случиться всё, что угодно.

Моя собеседница скривилась — я невзначай наступил ей на больную мозоль.

— Да и мне придётся непросто, когда Наруто подрастёт и будет вынужден пойти в Академию. Полдня на моего сына будут влиять чужие люди. И я не сразу смогу прийти на помощь, если что-то случится. Но и кроме этого, воздействовать на нас вариантов масса, достаточно проявить воображение.

— Ты предлагаешь пойти против Третьего? — Прямо спросила Тсунаде, заглянув мне в глаза.

— Да, — так же прямо ответил я. — Либо мы, либо они — иного выхода я не вижу.

Где-то с минуту принцесса Сенджу буравила меня тяжёлым взглядом.

— Можешь на меня рассчитывать, — сказала, наконец, она. — Как и прежде.

Тут она имела ввиду тот случай, когда ненадолго вернулась из своего 'добровольного' изгнания, дабы поддержать мою кандидатуру в качестве Хокаге. Голос от клана-основателя весил не мало, пусть его и представлял всего один человек, так что моё избрание на эту должность так же и заслуга Тсунаде. И сейчас она не отказала мне в поддержке, которая была мне так нужна. Впрочем, поддержка эта была обоюдной.

— Что с Джирайей? Ты говорил с ним на эту тему? — Спросила она.

Я покачал головой.

— Есть мнение, что он не поймёт.

— Что бы ты там не думал, но Джирайя не пёсик своего учителя, по команде подающий лапу. В первую очередь, он Легендарный Саннин, и умеет не только слушать, но и делать выводы. Впрочем, ты прав, с ним не стоит торопиться, он не готов к такому. Я сама им займусь. — Тсунаде глубоко вздохнула. — Видимо Орочимару понял всё быстрее всех нас. Неудивительно, он всегда был довольно прозорлив, несмотря на...

— Поехавшую крышу, — закончил за неё я.

Тсунаде неодобрительно покачала головой.

— Пока я не услышала главного — что ты собираешься делать? Понятно, что снова стать Хокаге, но каковы твои конкретные шаги? И в чём заключается моя роль, не зря же ты позвал меня сюда, — она демонстративно обвела взглядом помещение, стены которого чуть ли не светились от обилия всевозможных печатей, — и поишь дорогущим чаем?

— Тсунаде-сан, ради твоей же безопасности, ты должна вновь покинуть Лист. На время.

— Я не оставлю своего...

— Езжайте оба, — не дал разгореться пожару я. — Тензо пережил ужасные вещи и ему необходима длительная реабилитация. Полагаю, как самый авторитетный медик Конохи, ты это подтвердишь. А что может быть лучше для поправки здоровья, чем горячие источники? В Стране Горячих Источников, разумеется.

— И что я должна там сделать? — с подозрением поинтересовалась Тсунаде.

— Отдыхать, — пожал плечами я. — А заодно научить Тензо пользоваться мокутоном в полной мере. Лишним это точно не будет.

— Ты же сам слышал старика, — с раздражением отозвалась Сенджу, — он не отдаст мне свиток деда. И даже будь я хоть сто раз главой клана, без разрешения Хокаге его не получить, он считается собственностью деревни. Сама же я в этом ничего не понимаю, хоть и пыталась освоить мокутон, когда-то, но так и не смогла. А тогда у меня в распоряжении была клановая библиотека!

Да уж, теперь квартал Сенджу представлял из себя жалкое зрелище. Когда Тсунаде уходила, квартал был запечатан. Что, впрочем, не спасло его от частичного разрушения во время атаки Лиса и последующего разграбления. По официальной версии печати ослабли и всё такое, однако же, были у меня подозрения насчёт того, как обитель Сенджу пострадала на самом деле.

Решив не заострять на столь острой теме вопрос, я просто положил перед Тсунаде небольшой запечатывающий свиток.

— Здесь всё, что может вам понадобиться. Во всяком случае, для начального освоения стихии хватит точно.

— Это?..

— Копия свитка Первого Хокаге. Когда я сам стал Хокаге и получил доступ к свиткам Первого и Второго, начал таскать оттуда знания, как сорока, не особо разбираясь, что сможет мне пригодиться, а что — нет, — пояснил я. — Рад, что хоть что-то пригодилось.

— Спасибо, — только и смогла выдавить из себя Тсунаде, смотря на свиток, словно на огромный сияющий бриллиант.

— И кое-что ещё, — я положил рядом небольшой конвертик. — По пути к Стране Горячих Источников загляните в городок с названием Конто и оставьте этот конверт в местном почтовом отделении до востребования.

— И что это?

— Письмо, которое должно дойти до адресата, — пожал плечами я. — Очень важное письмо.

— Видимо настолько важное, что доставить его должен саннин? — усмехнулась Сенджу.

— Боюсь доверять команде генинов, ещё заплутают по дороге, — поддержал шутливый тон собеседницы я.

— А если серьезно?

— Если серьезно, то это письмо поможет спасти множество жизней, возможно даже наши с тобой, Тсунаде-сан.

Она ушла через несколько дней, разумеется, прихватив с собой приёмного сына. Как мне кажется, Третий после отъезда 'любимой' ученицы вздохнул свободнее, пусть она и увела из деревни единственного в мире обладателя мокутона. Препятствовать ей в этом он не мог, не после истории с Данзо. Всё же Тензо был официально объявлен наследником клана Сенджу, и рекрутировать его на общих основаниях Хирузен не имел права. Разумеется, я не сомневался, что за Тсунаде отправят АНБУ, как и в том, что принцесса клана с лёгкостью уйдёт от любой слежки, ибо фокус с обратным призывом доступен и ей. Ну а дальше... ищи её на территории соседних стран... У Корня были бы шансы на это, однако Шимура на время выведен из игры — у него просто нет ресурсов для подобного поиска, а напрячь свою пока ещё существующую шпионскую сеть он, после пропажи данных, побоится — одно слабое звено в цепи, и вероятный противник, кем бы он ни был, прознает о существовании человека, способного оперировать уникальной стихией. Такими козырями не разбрасываются, даже если они пока не в твоей колоде.

В общем, за Тсунаде я не волновался. Она сможет найти укромный уголок и подтянуть Тензо до уровня сколько-нибудь стоящей боевой единицы, способной хоть как-то постоять за себя, случись чего. Слишком далеко вперёд мы с ней планы не строили, однако же кое-какие наметки имелись, и касались они, прежде всего, предстоящей войны. Именно когда она начнётся, Сенджу вернутся в Коноху. Несмотря на то, что Тсунаде была резко против подобного шага, видно боялась, и не безосновательно, за приёмного сына, мне всё же удалось настоять на своём. О том, скольких сил и нервов мне это стоило, и говорить не надо. Однако же, переупрямить её я всё же сумел, ибо есть у меня подозрение, что предстоящая война станет поворотным моментом в нашем противостоянии с Хокаге, и принцесса Сенджу никак не может его пропустить. А до этого, необходимо не давать Хирузену расслабляться и я очень надеюсь, что тот небольшой конвертик, что взяла с собой Тсунаде, сыграет в этом свою роль.

Глава 11

Как там у Блока было?

Аптека, улица, фонарь...

Так вот у меня сейчас практически то же самое, только вместо улицы каменный мост, проходящий через небольшую, но довольно бурную речушку, а роль фонаря играет луна, в свете которой видна высокая фигура по ту сторону моста — аптекарь. За плечами различим довольно увесистый деревянный короб, на голове широкополая соломенная шляпа, в руках — посох. Неплохая легенда для человека его профессии. Настоящей профессии, имею ввиду. Во всяком случае, я надеюсь, что это он, а то мог и подстраховаться, времена нынче лихие.

Наверное, стоит упомянуть, как же я оказался в Стране Чая, ночью, да на пустой дороге в компании очень мутного типа. Всё очень просто — эту встречу я назначил сам, а письмецо с приглашением отправила Тсунаде. Письмо было адресовано некоему Мусаши Като, действующему под оперативным псевдонимом Аптекарь, сотруднику Корня и координатору шпионской сети, отвечающему за Облако.

Очень интересный товарищ этот Като. Его личное дело заинтересовало меня по многим причинам. Элитный джонин, мастер гендзюцу и тайдзюцу — да, весьма необычное сочетание — завербован не так давно, официально числится пропавшим без вести во время Третьей Великой Войны Шиноби. Лично Минато этого человека не знал, но услышать о нём ему довелось. Да и как можно пропустить историю о парне, тогда ещё простом чунине, который похитил главнокомандующего Ивы, довольно грозного противника, к слову, прямо из вражеского лагеря? Тогда подобные истории воспринимались скорее как байки и в них мало кто верил, однако же, дело в том, что главный камневик и правда был пленён, в результате чего положение на том фронте кардинально изменилось. Полагаю, после этой истории Мусаши и попал Данзо на глаз. Далее была вербовка, если вербовкой можно назвать нападение на патрульный отряд, в составе которого был наш герой, от которого даже следов не осталось, они все до сих пор числятся пропавшими без вести. По факту же: всех кроме Мусаши схватили и убили, его же просто поставили перед фактом — теперь ты в Корне, друг! Страшная история, однако, доводилось мне и пострашнее читать. В том же украденном архиве.

Квалификация этого парня, а так же то, что его 'завербовали' в сознательном возрасте, давало мне робкую, почти мимолётную надежду, что ярым сторонником Корня и приверженцем идей Данзо этот человек не является. Так что, положась на его здравомыслие, я отправил ему послание о встрече, с предупреждением, что ему грозит опасность.

И вот теперь он на той стороне моста, а я на этой. Сам я в плаще с капюшоном, нижнюю половину лица скрывает маска как у Какаши — узнать меня в таком виде проблематично. Однако же, мне тоже неизвестно, тот ли это человек, что мне нужен, так что мы в равном положении.

Начинаем медленно сходиться, останавливаемся на середине моста. Меж нами дистанция метров пять. Просто разглядываем друг друга, хотя даже при полной луне хрен чего разглядишь, учитывая что наши лица и без того скрыты. После нескольких минут молчания, Аптекарь поднимает голову, из под шляпы виден блеск его глаз.

— Ты не мой связной, — просто говорит он.

— Нет, — качаю головой я.

— Что тебе нужно?

— Ты.

В ответ слышится отчётливое хмыканье, после чего человек разворачивается и уходит. Я лишь смотрю ему в след, ничего не предпринимая.

Он осторожен. Слишком осторожен, чтобы прийти сюда самостоятельно. Чувствую, как развеивается его клон, отойдя на приличное расстояние и скрывшись в тенях деревьев. Сам тоже развеиваю клона, демонстративно — вот он стоял посреди моста, и через секунду обратился облачком дыма.

Первый раунд встречи прошёл... не плохо. Во всяком случае, явной враждебности Аптекарь не проявил, теперь главное его заинтересовать. Он знает, что я не из Корня. Знает, что я знаю то, что мне знать не положено. И ещё ему известно, что у меня, предположительно, есть некая информация, относительно его безопасности. Этого уже хватит, чтобы он начал меня искать. А я практически и не прячусь — засел в земле где-то метрах в ста от реки. Как ветеран, прошедший мясорубку с Ивой, он не может меня не засечь. Другой вопрос, что он предпримет? Атакует или захочет продолжить разговор? В любом случае, мне остаётся только ждать.

Спустя примерно полчаса начало ощутимо припекать. Мигом выныриваю из под земли, и вовремя — за моей спиной поднимается столб пламени. Да, забыл упомянуть, что мой, теперь уже противник, ещё и с катоном дружит. Тем не менее, на данный момент, самое опасное из его умений — гендзюцу. Впрочем, не для меня — разум Хокаге, пусть и бывшего, защищён приличным количеством печатей за авторством Узумаки Кушины. Как джинчурики, она разбиралась в подобных вещах получше мужа, и поставила ему отменную защиту. Не уверен, что даже Учихи или Яманака смогли бы её преодолеть. Впрочем, именно сейчас я защиту ослабил — необходимо было дать Аптекарю возможность заключить меня в своё гендзюцу, где он, на положении хозяина, смог бы пообщаться со мной с куда меньшей опаской. Рискованно, конечно, но работе Кушины я доверял и не сомневался, что смогу выбраться из иллюзии в любой момент. Во всяком случае, гендзюцу, наведённое шаринганом Какаши, сдержать меня не смогло.

Стоило вылезти из под земли, как меня принялись закидывать железом оттесняя к воде. Разумная тактика — врагу известно, что я владею элементом земли, и он стремится загнать меня в неподходящие для применения техник условия. Посмотрим, как это у него получится.

Я носился вдоль берега, уворачиваясь и отбивая кунаем метательные снаряды, появляющиеся будто бы из ниоткуда. Да уж, неплохая у Мусаши маскировка, теперь я начинаю верить, что он мог незаметно пробраться вглубь военного лагеря Камня. Тем не менее, особых проблем мне этот обстрел не доставил. Видимо, противник и сам это понял, потому как тактика его немного сменилась — он начал пускать в ход простенькие огненные техники. Благодаря этому, я смог таки определить его примерное местоположение и начал посылать в его сторону Каменные Колья. Видимо, подобной реакции он и ждал, потому как внезапно появился у меня за спиной, замахиваясь своим посохом. Чтож, похоже пришёл черёд проверить его в рукопашном бою.

Мы скакали вокруг друг друга, постоянно обмениваясь ударами. В принципе, палка в его руках, делала его хоть сколько-нибудь... не скучным противником, однако же, кроме этого он ничего интересного не показал. Возможно, всё ещё шифруется, возможно, подрастерял навыки, привыкнув долгое время работать тихо, без мордобоя, а возможно это у меня требования к противникам несколько завышены — всё же по несколько раз в неделю спарингуюсь с не самыми слабыми парнями из АНБУ. Из того, что он мне показал, я заключил, что он примерно на уровне Какаши. Если, конечно, это всё, что он мне показал. Тем не менее, приходилось понемногу отступать к краю реки. Когда до воды оставалось всего несколько шагов, я понял, что меня заключили в гендзюцу. Нет, я не заметил неправильность в происходящем, просто в один момент осознал это как факт — защита разума в действии. Первым порывом было немедленно снять с себя иллюзию, которая, как будто, ничего в окружающем мире не меняла, но я задавил его в зародыше — мне нужен был разговор с этим человеком, а не победа. Что интересно, во время боя я старался не пересекаться с ним глазами, но, тем не менее, это не особенно помогло. Только сейчас я осознал, что он погрузил меня в иллюзию, заставив следить за окованным наконечником своего посоха. Умно, ничего не скажешь.

Ещё через какое-то время схватки, секунд через сорок, я понял смысл иллюзии Аптекаря — его движения смазались, и предугадать, куда будет нанесён следующий удар, не представлялось возможным. Пропустив пару ударов в корпус, я сделал то, что сделал бы любой опытный шиноби на моём месте, разорвал дистанцию и попытался снять иллюзию традиционными методами. Именно что попытался, потому как сакраментальное 'Кай!' не принесло совершенно никакого результата. Да, вот теперь уже я перестал сомневаться в том, как Мусаши удалось не только проникнуть во вражеский лагерь, но и спереть оттуда генерала, такое мастерство в гендзюцу — уже серьёзно. Мало того, что не обязателен зрительный контакт, так ещё и стандартные методы не помогают. А если даже не знаешь, что на тебя наложена иллюзия — вообще атас! Подозреваю, это ещё не всё, на что Аптекарь способен, Кто знает, на скольких человек одновременно он может воздействовать. Если больше чем на полсотни, он определённо круче Рицуко.

Под ударами, сыплющимися будто из неоткуда, я отступал к реке. Инстинкт самосохранения выл в голос, призывая задействовать печать и сбросить иллюзию, однако же, я стоически переносил побои, понимая, что по мне не было нанесено ни одного не то что смертельного, но даже калечащего удара. Этот факт вселял определённые надежды на то, что разговор всё же состоится. Стоило мне по щиколотку оказаться в воде, как моё тело было тут же оплетено водяными жгутами, мигом лишив меня возможности двигаться. Вот так-так... водяная стихия... Этого в личном деле не было. Должен признать, Мусаши меня удивил, приберёг таки козырь напоследок.

— Ну что же, — Аптекарь встал напротив меня, — давай-ка, для начала, на тебя посмотрим.

— Он откинул капюшон и сорвал с меня маску.

— Ну и кто же ты такой? — Чуть склонив голову набок, поинтересовался он.

Конечно, не узнать Четвёртого Хокаге, даже в темноте, было нельзя, но это только если бы на меня не было наложено Хенге. Да-да, простейшая маскировочная техника, правда, подкреплённая всё теми же вездесущими печатями — для пущей достоверности и устойчивости. Под маской было моё собственное лицо, лицо Гены Конкретного. Пусть этот мир и отдавал лютой азиатчиной, однако же лица европейского типа не то что встречались повсеместно — они доминировали. Поэтому Мусаши увидел того, кого и ожидал увидеть — просто незнакомого шиноби.

— Тот, кто помогает решать проблемы, — хмыкнул в ответ я.

— Полагаешь, они у меня есть? — Чуть улыбнувшись, спросил Аптекарь.

Наконец, я смог разглядеть его лицо. Оно было похоже на то, что я видел на фотографии в личном деле, однако же, принадлежало человеку лет пятидесяти. И это при том, что самому Мусаши на данный момент было всего тридцать четыре. Неплохие навыки работы с гримом, должен признать. Да, именно с гримом, его я всегда отличу — всё же когда-то меня обучали распознавать подобные вещи. Вот, например, седеющие бакенбарды у него явно накладные, как и морщинки вокруг глаз. Зато сами глаза, пусть и выглядят уставшими, но пронзительный взгляд не даёт расслабляться. Я на него точно таким же смотрю, что его заметно напрягает, несмотря на тот факт, что он, вроде как, хозяин положения.

— У всех есть проблемы. У кого-то маленькие, у кого-то большие...

— И какие же у меня?

— Незначительные, — позволил себе улыбнуться я, — твои хозяева всего лишь хотят тебя устранить — не о чем волноваться.

— На кого ты работаешь? — По вмиг посерьёзневшему тону я понял, что он с моей оценкой не согласен.

— На того, кто хочет видеть тебя в качестве союзника. Серьёзный человек, но имени, извини, не скажу.

— А если я спрошу по-другому? — Он угрожающе навис надо мной.

— Рискуешь лишиться своего последнего шанса, — пожал плечами я, насколько это позволяли водяные оковы. — Ты ведь знаешь, что рано или поздно за тобой придут. И, учитывая печать, что тебе поставили, скорее рано, чем поздно. Она ведь не только не позволяет разглашать секретную информацию, но и работает как маячок.

— Ты слишком много знаешь.

— Работа такая, — если бы не оковы, развёл бы сейчас руками.

— Полагаю, это вы причастны к нападению на архив. И именно из-за вас я оказался в таком положении, — Мусаши обвиняющее ткнул меня пальцем в грудь.

Было бы глупо надеяться, что агент его уровня не сложит два и два. Чтож, он меня не подвёл!

— Возможно. Хоть это было сделано не для того, чтобы заполучить тебя. Ты и твои коллеги... жертвы обстоятельств, я бы сказал. И теперь мы хотим сократить эти жертвы, насколько это возможно.

— Я тебе не верю.

— Твоё право. Я здесь просто для того, чтобы озвучить предложение: работай на нас, помоги сохранить сеть шпионов, за которую ты ответственен, причём в полной функциональности, ведь совсем скоро она очень пригодиться Конохе. Ты знаешь, почему. Взамен, у тебя и твоих людей не будет проблем с бывшим начальством. А когда... кризис минует, ты сможешь вернуться домой.

— Думаю, глупо с моей стороны будет спрашивать про гарантии, — усмехнулся Аптекарь.

Что правда, то правда. Обычно после подобных предложений, агента, что имел глупость согласиться, не прикрыв тылы, ждёт ликвидация после того, как он перестанет быть полезен. Мне же изначально нужен союзник, который будет прикрывать мои тылы, так что я заинтересован в его благополучии даже больше его самого. Жаль, без раскрытия личности объяснить этого нельзя, а пока он, пусть и формально, работает на Корень, я не могу быть в нём полностью уверен. Так что придётся изворачиваться. Как всегда.

— Единственная гарантия моих слов это тот факт, что ты до сих пор жив, — говорю я, стоя за спиной шпиона и приставив кунай к его горлу. Освободиться от иллюзии и водных оков не составило труда, да и переместиться ему за спину с помощью элементарного Шуншина — тоже. — Впрочем, могу сделать ещё кое-что.

Свободной рукой прикасаюсь к его спине меж лопаток, ставя на него печать, после чего тело аптекаря охватывает судорога и он валится на землю, извиваясь от боли.

— Что ты сделал? — Хрипя и дико вращая глазами, спросил Мусаши.

Он стоял напротив меня, опёршись о свой посох.

— Решил твою основную проблему, на данный момент, — усмехнулся я, — сколько агентов в твоём подчинении?

На его лице за несколько секунд промелькнул целый калейдоскоп эмоций. Видать не хило мужика проняло, раз он не смог удержать свою обычную маску.

— Я могу тебе сказать, — наконец произнёс он. — Но не буду. Ты снял печать молчания.

— И маячок, — добавил я, — теперь ты полностью свободен. Достаточно сменить легенду и тебя не достанут.

Конечно, я мог бы уничтожить печать Данзо и поаккуратнее, без всех этих болезненных побочных эффектов, но для этого был бы нужен непосредственный контакт с печатью, но так как она расположена на языке... в общем совать пальцы в пасть незнакомым и агрессивно настроенным шиноби — не лучшая идея.

— Ты можешь просто исчезнуть, — продолжил я, — но этим ты обречёшь на смерть тридцать два человека, что находятся у тебя в подчинении. Да, я прекрасно знаю, кто они и что они все обречены. Данзо устроит грандиозную чистку, несмотря на предстоящую Конохе войну. Тебе ли не знать, какую пользу могут принести агенты в тылу врага? Сколько жизней простых шиноби будет спасено благодаря добытой ими информации. И теперь только тебе теперь решать, как всё повернётся. Всё, что я хотел сказать, я сказал. Если захочешь принять моё предложение, встретимся через неделю. Думаю, ты сам меня найдёшь.

После этих слов я исчез в вихре листвы, оставив моего будущего помощника, во всяком случае, хочется в это верить, размышлять над моими словами. Конечно же, я рисковал, давая ему возможность раскрыть тайну моей личности, однако же не настолько, чтобы опасаться, что он сразу же кинется с разоблачениями к бывшему начальству. Тем не менее, мне очень хотелось верить, что я не ошибся в этом человеке.