Оплачено кровью

Ты отдал нам баллы, я тебе помог. Мне не нравится быть в должниках у кого-либо, — ответил Тео, вызвав приступ хихиканья у Гарри.

— Как ты сделал это? — спросила Дафна, повернувшись к Гарри, который опять же приподнял бровь, вынудив её дополнить свой вопрос. — Невербальные заклинания.

— Укажите палочкой на свою цель, и сосредоточьте всё своё внимание на желаемом эффекте. Сосредоточьте свою магию, и заставьте её сделать то, что вы хотите, — объяснил Гарри, снова указывая своей палочкой на подушки, призывая новую. — Некоторое время назад, я узнал, что слова заклинания нужны лишь для того, чтобы помочь сосредоточиться на его эффекте. Стоит только вам понять заклинание, и вы сможете создавать его без слов.

Дафна посмотрела на него с удивлением, замечая искушение в его глазах, которые явно бросали ей вызов.

Она сосредоточилась на подушке и сделала точно, как сказал Поттер. И ничего не произошло.

— Не думай о нём. Просто ощути его, — посоветовал Гарри, и Дафна сосредоточила свою магию так, как она обычно делала с любым заклинанием. Она пожелала, чтобы подушка прилетела к ней, и, к её удивлению, та так и сделала, упав на пол в нескольких сантиметрах от её стола.

— Великолепно сработано, — сказал Гарри с улыбкой, заметив, как все были удивлены случившемуся, включая гриффиндорцев. — Это проходят на шестом курсе. Практикуйтесь и дальше, и вы увидите, что сможете сотворить любое заклинание невербально.

— Как ты изучил его? — спросила Трейси, всё также держа палочку в руке. Гарри просто пожал плечами.

— У меня было много свободного времени, а всё благодаря вашим значкам и постоянному преследованию, — ответил Гарри, замечая, как много человек вокруг него побледнело.

— Прости за это. Это была идея Малфоя, — нервничая, сказал Забини, а Малфой сильно побледнел, вызвав тем самым смех Гарри.

— Да? То-то он стал таким тихим... — подколол его Гарри, при этом очень хорошо зная, что причиной такого поведения Малфоя были чары побуждения, которые он набросил чуть ранее. Малфой пытался лопотать что-то бессмысленное, но вниманием Гарри завладела подушка, которую сбросили со столов.

— Отличное исполнение, Гринграсс, — сказал Гарри, откидываясь назад на стуле, сосредотачивая тем самым внимание всех в комнате на Дафне.

Это — моя ведьма, — подумал Гарри с улыбкой. Дафна призвала подушку снова, на сей раз уже себе в руки, успешно оттолкнув её впоследствии.

— Десять баллов Слизерину за отличное исполнение, мисс Гринграсс, — донёсся голос профессора Флитвика от двери, который откровенно усмехался над потрясённым выражением лица МакГонагалл. — Мистер Поттер, десять баллов за помощь однокласснику.

Гарри кивнул.

— Теперь, мистер Поттер, пожалуйста, составьте компанию профессору МакГонагалл. Вы освобождены от домашних заданий. — Гарри снова просто кивнул.

— Добби! — Вместо того, чтобы появиться, Добби заставил исчезнуть книги и принадлежности Гарри, вызвав шок у тех, кто не был в курсе. — Спасибо, товарищ.

Гарри вышел из комнаты в сопровождении молчаливой МакГонагалл, оставив позади очень удивлённых студентов и преподавателя.

— Драко, разве это не твоего домового эльфа зовут Добби? — спросила Паркинсон, обращаясь к Малфою, который в ответ только пожал плечами.

К концу урока, несколько слизеринцев смогли не только выполнить чары Депулсо, двое из них также смогли невербально наложить чары призыва.

Гарри был доставлен в кабинет директора. Пока они шли, МакГонагалл молчала, думая о том, что сказал Гарри и о разговоре с Филиусом.

Филиус считал, что у Гарри была веская причина для всего того, что он сделал, и что она должна была как следует разобраться во всём, а не делать поспешных выводов, как и сказал Гарри. Рассказ о случившемся, который она пересказала и ему, озвученный ей мистером Уизли, явно не выдерживал критики.

Гарри не сказал ни слова за время прогулки до кабинета директора, чем ещё сильнее смутил её. А у неё так и не набралось храбрости, чтобы поговорить с ним.

Когда они достигли горгульи, охранявшей вход в кабинет директора, Гарри остановился и просто молчаливо ждал, когда она произнесёт пароль. Дамблдор и его сладости...

Зайдя в кабинет директора, Гарри увидел Дамблдора, сидящего за своим столом, занятого спором с профессором Снейпом. Гарри улыбнулся такой удаче. Фоном к общему шуму добавилось пение Фоукса.

— Ах, Гарри, мальчик мой, присаживайся, пожалуйста. Хочешь лимонную дольку? — спросил Дамблдор. Гарри обратил внимание, что Снейп и МакГонагалл остались рядом с директором, наблюдая при этом за ним.

— Прежде всего, для вас, мистер Поттер или просто Поттер. Я не ваш мальчик, и мы с вами не в настолько близких, — ответил Гарри, смотря на троицу перед ним. Дамблдор был потрясён, а МакГонагалл выглядела как будто лимон проглотила. Снейп же лишь нахмурил брови.

— Во-вторых, спасибо, но я воздержусь и предпочту постоять. Я предполагаю, что вы вызвали меня сюда из-за моей ссоры с предателями?

Дамблдор печально посмотрел на Гарри, расставаясь с мыслью надавить на его чувство вины. Подобное явно не сработает.

— Вы не ошиблись. Очень хорошо, мистер Поттер, чем вы оправдаете ваши действия? Вы намеренно напали на своих друзей, учеников в коридоре с использованием опасных заклинаний... — Но был прерван холодными смехом Гарри.

— Я понятия не имею, что эти двое наговорили вам, но я предполагаю, что это была сильно приукрашенная версия, — сказал Гарри, хлопая в ладоши. — Но я могу рассказать вам, что произошло, правда не сомневаюсь, что вы мне не поверите, так как вы все настроены против меня, или я могу показать вам воспоминания о этом событии. Что вы предпочитаете?

— Мистер Поттер, мы не настроены против вас! Мы просто хотим знать... — начала МакГонагалл, получив пристальный взгляд от Гарри.

— Мадам, ваши действия говорят иначе. Доставайте Омут Памяти, директор, я знаю, что Салазар Слизерин оставил один в кабинете директора, чтобы помочь в таких ситуациях.

— Откуда вы узнали об этом, ваше высокомерие? — спросил Снейп, хотя в его вопросе было больше любопытства, чем злости.

— Я читал дневники Слизерина, что остались в его тайной комнате. Где именно, вы думаете, я проводил своё время? — ответил Гарри приподняв бровь в мнимом удивлении. Теперь не имело никакого значения, знали они или нет о его приготовлениях. Однако, после этих слов, он увидел лишь шокированные лица у всех присутствующих.

— Комната? — спросил Дамблдор, побледнев, со страхом в голосе.

— Да, директор, я провёл всё время там, занимаясь подготовкой. Теперь, не могли бы вы быть так любезны представить нам Омут памяти, так как я хотел бы разрешить сложившуюся ситуацию, и вернуться к занятиям. — Дамблдор не шевелился, рассматривая мальчика. Гарри Поттер сильно изменился. Правда, он на самом деле не видел его с Хэллоуина, но всё же... он изменился. Откинувшись назад, он снова принял свой разочарованный вид.

— Я не считаю, что это необходимо, Гарри. Я считаю, что вы все ещё обижены на своих друзей, что и стало причиной столкновения. Я уже знаю, что случилось, но я хотел бы услышать вашу сторону своими словами. Более того, вы должны научиться прощать их, и двигаться дальше. Подобное помогает сформировать характер, — сказал Дамблдор, направив взгляд на него.

— Я полагаю, что я уже говорил вам называть меня мистер Поттер или Поттер? Кроме того, я предпочту показать вам своё воспоминание. Это гораздо менее хлопотно, и не может быть оспорено, — сказал Гарри. Когда он увидел, что Дамблдор не собирается доставать Омут памяти, он просто закатил глаза к верху.

— Ассио Омут Памяти директора школы! — произнёс Гарри, после чего дверь шкафа была открыта каменной чашей, плавно перелетевшей на стол директора.

— Мистер Поттер, что это значит? — воскликнула МакГонагалл сверля Гарри сердитым взглядом, на который тот никак не отреагировал. Снейп был странно тих, в то время как Дамблдор был потрясён брошенным юношей вызовом. Гарри приложил палочку к виску, и вытянул ею серебряную нить, поместив её в чашу.

— Давайте проясним одну вещь, профессоры, — произнёс Гарри ледяным тоном. — Я ненавижу большую часть школы — это касается и учеников, и сотрудников. Я был обвинён в том, что я мошенник без каких-либо доказательств, и меня дразнили все. Не только преподаватели ничего не делали, ведь после того, как эта информация вышла за пределы школы, теперь уже вся страна настроена против меня.

Дамблдор хотел что-то сказать, но был остановлен Гарри.

— Я имел в виду именно то, что и сказал, когда говорил, что я не вернусь в Гриффиндор. По уставу Хогвартса, я имею право на перераспределение, так как я был изгнан по ложному обвинению. Я ведь прав, шляпа? — спросил Гарри, слегка повысив голос на последнем вопросе.

— Так и есть, мистер Поттер, — ответила старая шляпа, лежащая на полке. — Я должен сказать, что вы для меня были самым интересным из последних учеников. Я не хочу быть одной из тех, кто говорит вам "Я же вам говорила...", но...

— Да, верно... — ответил Гарри с усмешкой, правда быстро вернувшись к прежнему хмурому виду.

— Но... — начала МакГонагалл, но так и не смогла продолжить.

— Сейчас мы посмотрим воспоминания, а затем мы поговорим о моих действиях, — сказал Гарри, настраивая Омут памяти так, чтобы он создавал проекцию над собой, доступную для всех одновременно. И все присутствующие смогли увидеть, как всё произошло.

— А теперь, учитывая то, что я кастовал заклинания вне классов, я приму наказание за этот проступок, но я отказываюсь отбывать отработки за самозащиту.

— Мистер Поттер, вы сознательно использовали мисс Грейнджер в качестве живого щита, — сказал Дамблдор. — Тем самым вы могли причинить ей боль.

— Это было заклинание Уизли, — ответил Гарри. Снейп был несколько впечатлён подобным поступком, но не настолько, чтобы открыто это признавать.

— Вы могли увернуться, как вы и сделали с другими заклинаниями. Кроме того, разве было необходимым поступать подобным образом с мисс Грейнджер и мистером Уизли?

— Я мог бы, но не стал, и нет, я не хотел причинять им боль, но они должны извлечь урок. Я, однако, ненавижу их, и не буду возражать, если я не увижу их когда-либо снова. Если они нападут на меня, я буду защищаться, и буду делать всё, что должен, чтобы победить, даже если это означает, использовать их в качестве щита против друг друга. Они предатели, все из тех, кто с Гриффиндора, такие, а эти двое особенно, и я могу заверить вас, что, если любой из них нападёт на меня, я буду мстить. Я уже достаточно терпел их в течении этого месяца.

— Такое поведение непозволительно, Поттер, — предупреждающе сказала МакГонагалл. — Хотя это правда, что мистер Уизли первый бросил заклинание, но вы сами начали ссору, первым угрожая палочкой. Это одинаково плохо. Вы будете наказаны за это, так же, как и мистер Уизли.

Гарри посмотрел на женщину с усмешкой.

— Очень хорошо. Каково же моё наказание? — спросил он, без каких-либо следов эмоций в голосе.

— И вы, и мистер Уизли, будете присутствовать на отработке у профессора Снейпа, — начал Дамблдор. К его удивлению, Гарри усмехнулся.

— Блестяще, — пробормотал он саркастически, перехватывая недовольный взгляд Снейпа на Дамблдора.

— Я ужасно разочарован тобой, Гарри, — сказал Дамблдор, качая головой, только чтобы получить смешок в ответ.

— Не волнуйтесь, это чувство взаимно, — ответил Гарри, окинув дедушку пристальным взглядом, а затем обернулся к двум деканам. — Профессор Снейп, во сколько мне прийти к вам на отработку?

— В девять, — ответил профессор зельеварения, пытаясь сохранить хладнокровие. А это было по-настоящему тяжело. Несмотря на желание ответить на высокомерие мальчика, он решил не делать этого. Он так и не сообщил о способностях Поттера в окклюменции, исключая только то, что мальчик знал, кто рассказал Тёмному лорду о пророчестве. Затруднения были понятны — Дамблдору будет сложно поверить в подобное...

Фоукс запел снова, но Гарри проигнорировал его, повернувшись спиной к профессорам, и открыл дверь из кабинета директора.

— Я не разрешал вам уходить, мистер Поттер! — сказал Дамблдор, поднимаясь со стула. Дверь самостоятельно захлопнулась прямо перед носом у Поттера. Зеленоглазый маг повернул голову, и бросил пристальный взгляд на него.

— Дни, когда я повиновался вам, давно прошли. Мы говорили о моем наказании. Вы его вынесли, а потому нам больше не о чем дальше говорить.

— Я хотел бы обсудить с вами ваше выступление на первом задании... — начал Дамблдор, но был прерван Гарри.

— Я уже говорил вам про тайную комнату, — ответил мальчик с ухмылкой, взмахом руки открывая дверь. — Там я узнал больше, чем научился за последние четыре года здесь. Всего наилучшего, директор, деканы.

Гарри покинул кабинет директора школы, оставив позади троих ошарашенных профессоров, неспособных понять, что происходит. Дамблдор почувствовал ту же самую дрожь в позвоночнике, которую он не чувствовал очень давно. В этот момент, он осознал, что встретил кое-кого гораздо более опасного, чем тот запутавшийся мальчик, который в один прекрасный день стать Лордом Волдемортом.

Он задавался вопросом, как он мог допустить такую ошибку с Гарри.

— Альбус, что мы будем делать? Мистер Поттер изменился. Он признался, что учился в тайной комнате. Неужели он действительно перешёл на тёмную сторону? Может его ещё можно вернуть? Что мы будем делать?

— Я не знаю, Минерва, я не знаю. — Ответ Дамблдора шокировал её ещё больше.

Северус Снейп молчал, думая над тем, что произошло. Может быть, было бы лучше не раздражать Поттера, и просто подождать, чтобы посмотреть на то, что он будет делать. Возможно, мальчик был более похож на свою мать, чем он раньше думал.

Наступило время ужина, и каждому уже было известно, что произошло в подземельях и в классе Чар. Уизли пришёл на ужин злым и угрюмым. Грейнджер же видно не было. По слухам, она собиралась провести ночь в лазарете.

В то время как Уизли ел в своей неподражаемой манере, гриффиндорцы были угрюмы и печальны, хотя некоторые были откровенно злы. Хаффлпаффцы просто боялись, а на Равенкло был откровенный раскол. Слизеринцы, однако, особенно половина учеников четвёртого курса, были в восторге, особенно Миллисента Буллстроуд, одна из двух учеников, которые смогли создать заклинания невербально. Дафна Гринграсс, вторая ученица, думала о том, что случилось, не обращая внимания на разговоры вокруг. С самого начала она только и слышала, как её однокурсники впечатлены Поттером, и как они выиграют, если он будет на их стороне. Он уже приносит им баллы, что же будет, если он окажется на факультете, которому он больше подходит? Дафна решила игнорировать разговор, размышляя над поступками Поттера. Ещё раз, он доказал ей, что она ошибается, хотя ей и не нравилось признавать это, и доказал, что самое главное, с помощью магии. Более того, он фактически извинился за сравнение с Малфоем, и сделал это вежливо и правильно, чего он никогда не делал ранее. А раньше она даже не была уверена, что он был способен на подобное. Потом, он не только создавал заклинания без слов, он и её научил кастовать их таким образом. Он просто спровоцировал её создавать заклинания молча. И она смогла их создать. Она на самом деле создавала заклинания без слов, снова и снова, вызывая зависть у своих одноклассников. К концу урока, только Милли смогла повторить за ней.