Оплачено кровью

Оплачено кровью (Paid In Blood)

Автор:

zaterra02

Ссылка:

https://www.fanfiction.net/s/9474009/1/Paid-In-Blood

Язык:

Английский

Наличие разрешения:

Разрешение получено

Перевод:

http://www.fanfics.me/index.php?section=3&id=63729

Глава 1

Тёмный лорд нанёс последний штрих и окинул взглядом своё творение. Десятилетия исследований, многие годы работы и бесчисленное количество проб и ошибок наконец принесли свои плоды. Получившийся рунический круг имел диаметр в сто футов и был нарисован смесью бриллиантовой пыли, крови единорога и Эликсира Жизни, созданного из его собственного Философского Камня. По внешнему кругу располагались тридцать углублений, от которых тянулись каналы к центру всего кластера, туда, где будет находиться сам Тёмный лорд. Тёмный лорд, проживший почти столетие, но выглядевший не старше сорока, обернулся и заметил своего наиболее преданного слугу, который служил ему верой и правдой почти девяносто лет — долгие годы жизни, сражений, счастья, потерь и смертей.

Верный слуга смотрел на него, высоко держа голову: именно так, как его хозяин приказал ему вести себя много-много лет назад. Он тоже был стар. И он был эльфом. Когда-то он был обычным домашним эльфом, но после создания уз дружбы, верности и преданности, он стал чем-то гораздо большим. Тёмным эльфом, чья жизнь была навсегда тесно переплетена с жизнью самого Тёмного лорда. Он был единственным, к кому прислушивался его хозяин. Он стал символом своего повелителя, управляя от его имени всеми волшебниками, гоблинами, эльфами и прочими магическими существами.

Оба они были тиранами, правя жестоко и беспощадно, но, вот уже более семидесяти лет, мир и спокойствие царили в обоих мирах, волшебном и магловском.

Эльф оскалился в жестокой ухмылке. Он знал, о чём думал его хозяин, он думал о том же самом.

— Пусть они войдут, — приказал Тёмный лорд изломанным голосом. Его повелитель редко разговаривал.

— Не лучше ли будет сначала отдохнуть, мой лорд? — заботливо возразил эльф. — Вам необходимо поесть и набраться сил перед следующим шагом.

Тёмный лорд вздохнул, он на самом деле утомился. Кивнув и левитировав себя из центра рунного кластера, он сел на трон рядом со своим слугой, который молча подал ему поднос с фруктами и стаканом воды. Утолив голод и жажду, он закрыл глаза.

Он понял, что уснул, когда увидел голубоглазую светловолосую красавицу, печально улыбавшуюся ему. Он хотел догнать её, схватить, прижать к себе и никогда больше не отпускать... но он не мог приблизиться к ней. Даже его сновидения издевались над ним. Почти восемьдесят лет ему снится этот сон. Каждую ночь он бежал за ней до тех пор, пока не выбивался из сил и не просыпался. Хуже всего было то, что она звала его, будто моля о том, чтобы он догнал её. Нашёл её. Схватил её. Спас её. СПАС ЕЁ!

Тёмный лорд поднялся, его глаза полыхнули огнём, заливая комнату зелёным светом, выдававшим его могущество.

— Привести их! — снова приказал он.

Тёмный эльф исчез с лёгким хлопком и, буквально через несколько секунд, в отворившиеся двери вошли тридцать человек, которые заняли свои места вокруг рунического кластера. Они сложили руки за спиной и стали ожидать дальнейших указаний своего господина. Все они были под Империусом, конечно же. Тёмный лорд не мог позволить глупости или предательству испортить этот важнейший для него ритуал, который он подготавливал не один десяток лет. Он поднял палочку и левитировал себя в центр рунного круга.

— Идём, мой верный друг. Время пришло, — подозвал он своего слугу, который возник перед ним, преклонив колено.

— Я всегда буду перед вами в неоплатном долгу за ваш дар, хозяин, — промолвил Тёмный эльф, глядя на своего повелителя.

Тёмный лорд улыбнулся своему другу, и подал ему свою вторую палочку. Эльфы не пользовались палочками, но он научился пользоваться магией людей, равно как и Тёмный лорд научился пользоваться магией эльфов. А кроме того, эльфийская магия не имела аналога того заклинания, который они собирались использовать.

— Перережьте свои глотки и пустите кровь в углубления перед вами, — приказал Тёмный лорд людям вокруг него.

Все как один, они достали серебряные кинжалы и вонзили в свои шеи. Некоторые просто позволили крови свободно стекать, другие начали также перерезать себе вены, пытаясь добиться лучшего кровотока. Через несколько минут все тридцать человек истекли кровью до смерти. Кровь потекла к центру кластера и окружила Тёмных лорда и эльфа, которые начали читать заклинание на давно забытом языке. В комнату зашли ещё тридцать человек, которые заняли места предыдущих, и повторили их действия, посылая новый поток алой крови в рунный кластер.

Снова и снова входили новые люди, отдавая свою кровь и увеличивая груду мёртвых тел вокруг. Руны начали светиться красным цветом, впитывая в себя кровь и заряжая кластер. К тому времени, как Тёмный лорд и его слуга закончили произнесение заклинания, руны были раскалены добела, окрашивая комнату ярко-красным оттенком, и придавая ей поистине дьявольский вид, учитывая сотни лежащих вокруг мёртвых тел.

— Увидимся на другой стороне, друг мой, — с надеждой в голосе произнёс Тёмный лорд.

— Я буду ждать вас, мой лорд, — с такой же надеждой ответил Тёмный эльф.

Они оба улыбнулись и направили палочки друг на друга.

— Авада Кедавра! — произнесли они одновременно, посылая зелёные лучи, ударившие обоих в грудь.

Несмотря на это, они не умерли, но почувствовали, как невыносимая боль наполняет их, будто разрывая на части. Будто со стороны, они увидели, как их тела высохли и рассыпались в пыль, тут же подхваченную ветром, наполнившим комнату. Они, или их души, как и предполагал Тёмный лорд, с мучительной болью были вырваны из круга перерождений, впитываясь в заряженный кровью рунический кластер. Прежде чем Тёмный лорд окончательно погрузился во тьму, перед его глазами промелькнул образ прекрасной блондинки с голубыми глазами.

Глава 2

Дафна Гринграсс, которую остальные студенты (и даже некоторые преподаватели) Хогвартса называли не иначе, как Ледяной Королевой Слизерина, спокойно обедала, в то время, как остальные её одноклассники смеялись над шутками Драко Малфоя по поводу Мальчика-Который-Выжил, Гарри Поттера.

Гарри Поттер снова оказался в эпицентре неприятных событий, после того, как его имя вылетело из Кубка Огня. Это случилось на Хэллоуин, во время выбора чемпионов для Турнира Трёх Волшебников. От Дурмстранга был выбран Виктор Крам, от Шармбатона — Флёр Делакур, и от Хогвартса — Седрик Диггори. Последнее имя заставило Дафну фыркнуть, она сильно сомневалась в способностях пуффендуйца. Но, тем не менее, похлопала вместе с остальными. Школьный дух единства и всё такое. Но затем Кубок вспыхнул в четвёртый раз и из него появилось имя чёртового Гарри Поттера.

Все в Большом зале были шокированы, включая саму Дафну. Она видела, что случилось с близнецами Уизли, когда они попытались обмануть возрастную линию. Как ему вообще удалось опустить своё имя в Кубок?

После этого всё скатилось в хаос. Поттер стал парией в школе, отвергнутый даже его лучшими друзьями, Уизли и Грейнджер. Каким-то образом, те настояли на общефакультетском собрании в тот же вечер, результатом которого стало изгнание Поттера из гриффиндорской башни.

У Дафны не было причин ненавидеть Поттера, равно как и причин любить его. Но... что за чёрт? Его предали собственные друзья? Гриффиндорцы, предающие друг друга? Невероятно...

В тот же вечер Поттер исчез из поля зрения, показываясь только на уроках. Он не приходил есть в Большой зал и ни с кем не разговаривал. Пошёл слух, что МакГонагалл и остальные профессора пытались заставить его вернуться в гриффиндорскую башню, несмотря на то, что он был изгнан решением всего факультета. Тот же слух утверждал, что Поттер отказался, ссылаясь на то, что ему есть, где жить. Также он пояснил, что, согласно Уставу Хогвартса, изгнанный студент должен уступить по собственной воле и сделать то, что от него требовали все остальные. Только после этого изгнанник мог с гордостью вернуться в жилище факультета. Но гриффиндорцы не выдвинули никаких условий, поэтому его собственное изгнание становится постоянным. А если о нём так беспокоятся, то пускай лучше проведут его перераспределение на другой факультет. Конечно же, перераспределять его отказались, поэтому Поттер вежливо попрощался и, с помощью домашнего эльфа, вернулся в место своего проживания.

Да, и еще, Поттер оказался Лордом Поттером и мог иметь домашних эльфов. Что-то во всём этом не складывалось в единую картину, а Дафна очень не любила загадки.

Наконец, настал сегодняшний день, двадцать четвёртое ноября, день первого задания. Малфой, как обычно, настраивал всех против Поттера и всего через несколько часов они все отправятся наблюдать представление. Ходили слухи о драконах...

Дафна закончила обед и тихо выскользнула из Большого зала, не обращая внимания на взволнованных и возбуждённых учеников. Выйдя из замка, она медленно направилась в сторон

у Чёрного озера, рассчитывая провести оставшееся до задания время в тишине и покое.

Приблизившись к своему любимому месту на берегу, она увидела, что оно уже было занято парнем, который, казалось, ел бутерброд. И был похож на Гарри Поттера.

Дафна фыркнула, проклиная свою удачу, однако, у неё появилось какое-то смутное ощущение... Они никогда не разговаривали, и даже не сталкивались друг с другом. В их перебранках с Малфоем Дафна всегда занимала роль наблюдателя и не была заинтересована в более активном участии. Она не была человеком, который беспокоится о других, особенно о Поттере, но сейчас, глядя на него, она испытывала что-то вроде симпатии к этому гриффиндорцу. Он был абсолютно один и, если слухи о драконах были верны, мог не пережить сегодняшний день. Такого никто не заслуживал.

Колеблясь, она сделала шаг в его направлении и задумалась о том, что же она делает. Взвесив все за и против, она вздохнула и направилась к нему. К тому времени Поттер уже закончил есть и просто сидел с закрытыми глазами. Она хотела что-то сказать... но что именно? Наконец, Гарри Поттер избавил её от мук выбора.

— Здравствуйте, Леди Гринграсс, — сказал он, не открывая глаз. — Какой прекрасный день. Как поживаете?

Расширив свои голубые глаза, Дафна тихонько ахнула.

— Как ты узнал, что это я? — спросила она, оправившись от удивления.

— Я почувствовал твою магию несколько минут назад, — ответил он, как будто это что-то объясняло, а не поднимало еще несколько вопросов.

Он поднялся и повернулся к ней. Дафна не могла не отметить, что Поттер выглядел как-то... странно. Он всё еще носил эту мешковатую одежду, абсолютно не подходящую лорду его уровня, его волосы всё так же торчали во все стороны, но его манера держать себя полностью изменилась. Он не улыбался, даже не пытался, и его глаза, обычно ярко-зелёные, пылали. Дафна моргнула несколько раз, но ей не показалось. Его глаза горели зелёным пламенем, и на несколько мгновений она забыла, как дышать... пока не увидела его поднятую бровь.

— Гринграсс, что с тобой? — спросил Гарри, заметив её состояние.

— Со мной всё хорошо, Поттер, не обращай внимания, — ответила она, пряча свою неуверенность за маской Ледяной Королевы. — Я заметила тебя и мне стало интересно...

Гарри усмехнулся и очень слабая улыбка тронула его губы.

— И как я могу удовлетворить твой интерес? — спросил он низким и мягким голосом, заставив Дафну смутиться и сглотнуть.

— Тебе известно о слухах про драконов на сегодняшнем задании? — спросила она, ожидая увидеть удивление или страх в его глазах, но увидела только веселье.

— Ох, я видел их, всё в порядке, — с улыбкой ответил Гарри. Он посмотрел в сторону Запретного леса, кивком приглашая её обратить взгляд туда же. — Великолепные животные. Что бы там ни задумали на турнире, у них есть Шведский тупорылый, Китайский огненный шар, Валлийский зелёный и Венгерская хвосторога. Я так полагаю, по дракону каждому участнику.

Беспечность его слов шокировала Дафну. Поттер сошел с ума?

— Ты... — начала она, не в силах закончить вопрос.

— Свихнулся? — с ухмылкой предложил он. — Вообще-то, я довольно-таки напуган, как и должен. Я — всего лишь четверокурсник, против своей воли втянутый в турнир, вынужденный тягаться с тремя другими семикурсниками, у которых есть преимущество в магической силе и знаниях. Мне невероятно повезёт, если я вообще переживу сегодняшний день.

Дафна просто смотрела на него.

— Ты сказал правду? — тихо спросила она, спустя несколько мгновений. — Я имею в виду, когда говорил, что не опускал своё имя в Кубок.

Гарри спокойно кивнул.

— Так и есть, — просто ответил он. — Вопреки распространённому мнению, я не гонюсь за славой. Кроме того, как бы я пересёк возрастную линию? Также, обрати внимание, что свиток с моим именем появился без указания школы на нём, а это заставляет меня предполагать, что тот, кто опустил моё имя в Кубок, сделал это так, чтобы я в любом случае был выбран.

— И зачем же кому-то прилагать столько усилий только для того, чтобы заставить тебя участвовать в турнире, Поттер? — спросила она, раздражённая его чувством собственной важности и теорией заговора.

Гарри просто приподнял бровь.

— Я могу назвать несколько причин, но думаю, что кто-то хочет видеть меня или униженным, или мёртвым, или и то, и другое. Заставив меня участвовать в турнире, им даже не придется марать руки.

Теперь была очередь Дафны приподнять бровь.

— Понятно, — ответила она, считая его высокомерным глупцом.

— Ты мне не веришь, — сказал он, посмотрев в её голубые глаза. — Ты думаешь, что я лгу и являюсь обычным жалким гриффиндорцем без чувства самосохранения, ищущим всеобщего внимания.

— На самом деле, я верю в то, что ты не опускал своё имя в Кубок. У тебя определенно нет никаких исключительных сил, чтобы ты смог обойти возрастную линию Дамблдора. Он, всё-таки, сильнейший волшебник в мире, не считая Сам-Знаешь-Кого.

— Почему вы, люди, не можете называть его Волдемортом? — вздохнул Гарри, не обратив внимания, что Дафна не вздрогнула.

— Потому что мне не нравится выставлять напоказ свою "храбрость" или навлекать на себя гнев, называя его по имени, — немедленно ответила она. — Особенно учитывая круги, в которых я вынуждена вращаться.

— Ясно, — ответил он, скрестив руки перед собой. — Так ты веришь в то, что я всего лишь ищущий внимания мальчишка?

— Почему моё мнение так важно для тебя, Поттер? — спросила она, явно испытывая неудобство.

— Не важно, — ответил он, пожимая плечами. — Простое любопытство. Если тебе интересно, я презираю свою славу и известность и с радостью променял бы всё это на один лишь день, проведённый с моими родителями.

Это задело какую-то струну в сердце Дафны, но она постаралась этого не показать.

— Я думаю, люди никогда не задумываются над истинной ценой твоей славы, да? — спросила она более спокойно, хотя и без теплоты.

— У маглов есть одно высказывание, — начал Гарри. — Я не помню его целиком, но в конце там есть фраза "Либо ты умираешь героем, либо живешь до тех пор, пока не становишься злодеем". Полагаю, людям плевать на Мальчика-Который-Выжил, просто потому что он им не нужен, — пояснил Гарри, не обратив внимания на удивленное лицо Дафны. — Дамблдор стал знаменит и занял влиятельные посты. Люди видят его и следуют его советам. Мальчик-Который-Выжил — просто ребёнок, а потому бесполезен, — Гарри сделал рукой движение, будто смахивал со стола мусор.

Дафна уставилась на него, скрывая свои истинные чувства за холодной маской. Но она не успела ничего сказать, так как около неё, с легким хлопком, появился домашний эльф. В отличие от остальных эльфов, виденных ей, этот был выше и держал себя с гордостью. Его глаза были не огромными яркими блюдцами, а более узкими и тёмными. Он был одет в простую чёрную униформу, а на поясе висели два кинжала. К её удивлению, эльф повернулся к ней и склонился в поклоне.

— Моя леди, как поживаете? — спросил он на безупречном английском.

Повернувшись к Поттеру, он поднял взгляд.

— Мой лорд, МакГонагалл ищет вас, не иначе, как для первого задания.

Гарри кивнул и повернулся к Дафне.

— Моя леди, я приношу свои извинения. К сожалению, мы вынуждены прервать нашу приятную беседу, однако я надеюсь, что мы сможем продолжить её позже.

Поттер вежливо протянул руку Дафне, не для пожатия, а ладонью вверх. Она распознала жест и автоматически подала свою, оставшись приятно удивлённой, когда он легонько прикоснулся губами к её пальцам.

— Наслаждайся представлением, — сказал он, перед тем, как повернуться и направиться к замку.

Дафна Гринграсс же застыла на месте, пытаясь понять Гарри Поттера.

Время пришло. Люди начали заполнять трибуны, окружающие усыпанную камнями поляну — место проведения первого задания. Четыре трибуны, по одной для каждого из факультетов Хогвартса, и еще две, для гостей, купивших билеты на такое грандиозное представление — все были забиты до отказа. В последних двух находились преимущественно чистокровные. Дафна знала, что её родители не пришли, поэтому даже не смотрела в ту сторону. Даже если бы они показались, то не утруждали бы себя встречей со своей старшей дочерью, по которой не скучали.

Дафна спокойно прошла к группе своих одноклассников, уселась на свободное место и огляделась. Все вокруг развлекались тем, что радостно делали ставки на то, как погибнет Поттер. Её подруга, Трейси Дэвис, поставила на кон пять минут поцелуев со своим парнем, Тео Ноттом, который с радостью согласился и даже удвоил ставку. Малфой, как обычно, вёл себя как полный идиот, насмехаясь над всем и всеми, кто не принимал его сторону. Паркинсон сопровождала хихиканьем каждую его фразу, смотря на него щенячьими глазами.

Дафна проигнорировала всеобщее возбуждение и оглядела трибуны других факультетов. Пуффендуй полностью поддерживал своего чемпиона, презирая Поттера. Ожидаемо, никто из гриффиндорцев также не поддерживал Поттера, отдавая предпочтение пуффендуйцу. На трибунах Когтеврана, так называемая азиатская красавица Хогвартса, Чо Чанг, привлекла большую часть факультета к поддержке Седрика. Было совершенно ясно, что никто не собирался поддерживать Мальчика-Который-Выжил.

Не то чтобы она беспокоилась по этому поводу.

Ей было всё равно.

Глава 3

Пока зрители заполняли трибуны, участники Турнира по одному заходили в чемпионскую палатку. Виктор Крам облокотился на одну из подпорок, скрестил руки на груди и закрыл глаза, будто медитируя. Его директор не появился и он, судя по всему, не был настроен на разговоры. В стороне от всех остальных, Флёр Делакур по-французски разговаривала с мадам Максин. Седрик Диггори изображал из себя привидение, судя по бледности и нервозности, с которыми он нарезал круги по палатке.

Гарри Поттер вошёл в палатку и спокойно со всеми поздоровался. Практически никто не обратил на него внимания, хотя кто-то что-то и буркнул ему в ответ. Четырнадцатилетний волшебник сел на стул, закрыл глаза и приготовился ждать.

— Как ты можешь быть так спокоен, Поттер? — спросил Седрик, направляясь к нему.

Гарри открыл глаза и приподнял бровь.

— Я принял успокоительное зелье, прежде чем прийти сюда, — ответил он, стараясь удержать серьёзное выражение лица.

Судя по всему, Седрик поверил и начал ворчать о том, как же он не догадался поступить так же. Гарри покачал головой и вернулся к успокаивающим упражнения, фокусируя свою магию. Он знал, что Крам будет делать то же самое, так как эта дисциплина была широко известна в восточной части Европы.

Гарри был уверен, что Флёр с Виктором знали о сути задания. Оба вели себя спокойно, несомненно, изучив все возможные способы обезвредить дракона и подготовив несколько планов. Чего нельзя было сказать о Седрике, который выглядел просто жалко.

— Эй, Диггори, ты хоть знаешь, в чём заключается задание? — спросил Гарри, повышая тон достаточно, чтобы его услышали только чемпионы.

Седрик со злостью глянул на него.

— Что, Поттер, хочешь, чтобы я тебе помог? — насмешливо ухмыльнулся Диггори в попытке поглумиться.

— Нет, спасибо, я знал о них с той ночи, как они прибыли, — усмехнулся Гарри, пожав плечами и заметив взгляд Крама, который тоже слегка искривил губы в ухмылке.

Флёр просто приподняла бровь и окинула взглядом двух молодых мужчин и одного маленького мальчика. Ей было почти жаль Гарри, но... захотел играть со взрослыми — играй по-взрослому. Может, ему повезёт, и судьи Турнира дисквалифицируют его после того фиаско, которым, несомненно, закончится его выступление на первом задании. Хотя, выглядел он не в пример спокойней настоящего чемпиона Хогвартса, который просто места себе не находил от волнения.

— И кто же эти "они", Поттер? — спросил Седрик, пытаясь получить хоть немного информации о задании.

— Если тебе так хотелось это узнать, надо было заставить своих пуффендуйцев принести хоть какую-то пользу своему чемпиону, вместо того, чтобы отравлять мою жизнь, — холодно ответил Гарри, заставив блондина закипеть от гнева.

Крам снова усмехнулся, а Флёр презрительно сморщила нос.

— Ах, все чемпионы уже на месте, — донёсся от входа женский голос.

Улыбающаяся Рита Скитер впорхнула в палатку. За ней следовал её неизменный фотограф.

— Что вы думаете о предстоящем задании, дорогие мои? — спросила она, пожирая глазами Гарри.

Не получив ответа на свой вопрос, она повернулась к Поттеру.

— Гарри, дорогой, ты уже готов признать, что опустил своё имя в кубок и просить о дисквалификации? — ехидно улыбнулась она зеленоглазому волшебнику.

— Рита, Рита, Рита, — прошептал тот спокойным и холодным голосом. — Ты мне не нравишься, знаешь ли. Очень не нравишься. Постарайся записать это в точности, как я сказал, потому что, в противном случае, у нас с тобой возникнут проблемы, включающие твоего босса и ОМПП...

Скитер снова усмехнулась.

— Мой дорогой Гарри, мне очень жаль, но публика имеет право знать всю правду о своей знаменитости и чемпионе Турнира, — покровительственным тоном пояснила она.

Гарри заметил, что её прытко-пишущее перо уже начало что-то писать. Не иначе как сочинять ещё одну "сенсацию", подобную той, что была напечатана неделей ранее; будто бы они с Грейнджер тайно встречались последние два года, но расстались после избрания его чемпионом, так как она больше не могла доверять ему.

Одним быстрым движением Гарри выхватил палочку и направил её на свиток, который моментально превратился в кучку пепла.

— Как ты смеешь?! — закричала Скитер, разозлённая его поступком.

Не дав ей возможности продолжить, Гарри направил палочку не неё. Не утруждая себя разговорами, он слегка махнул ей, и Рита Скитер со свистом вылетела из палатки.

— Баньши, — выплюнул он, не замечая удивлённых взглядов других чемпионов.

Прежде чем они что-то сказали, в палатку вошли Бэгмэн, Крауч, Дамблдор и Каркаров.

— Подойдите сюда, чемпионы, настало время распределить задачи, — сказал Бэгмэн абсолютно счастливым голосом.

"А не садист ли он?" — подумал Гарри.

Чемпионы собрались вокруг него и Бэгмэн начал объяснять суть задания.

— В первом задании вы должны будете показать свою храбрость и способности, пытаясь выкрасть золотое яйцо из кладки дракона.

Седрик побледнел еще больше, если это возможно; Крам и Флёр поёжились, а Гарри вообще никак не отреагировал, что не укрылось от Дамблдора, весьма заинтригованного такой реакцией.

— Итак, у нас есть четыре дракона, по одному для каждого из вас. Опустите руку в этот мешок и вытяните миниатюрную копию того дракона, с которым вам придётся столкнуться. Пожалуйста, дамы вперед, — сказал Бэгмэн, протягивая мешок Флёр, которая вытащила маленькую зелёную фигурку с цифрой "2".

— Мисс Делакур выйдет второй и встретится с Валлийским зелёным драконом, — Крауч записал что-то и кивнул.

Краму достался Китайский огненный шар с цифрой "3", а Седрику — Шведский тупорылый с ненавистным первым номером. Это оставило Гарри с номером "4" и Венгерской хвосторогой — наиболее опасным драконом из всех четырёх.

— Будьте внимательны со своим зверем, мистер Поттер, — сказал Бэгмэн. — У них были проблемы с получением четвёртого дракона и им пришлось взять одного из неприрученных. Советую вам проявить особую осторожность.

Гарри кивнул и вернулся на своё место, игнорируя речь Дамблдора о храбрости, мужественности и дружбе. Через некоторое время директора их покинули, и чемпионы остались в одиночестве. Они услышали усиленный магией голос Людо Бэгмэна, приветствующий гостей и объявляющий о начале первого задания Турнира Трёх Волшебников. До них донеслись ахи и крики с трибун, когда все узнали, наконец, в чём будет заключаться задание. Гарри представил, как все делают ставки на его смерть, и усмехнулся про себя.

Наконец, они услышали драконий рёв и объявление первого участника, Седрика Диггори. На задачу ему отводилось тридцать минут, но он справился всего за двадцать пять и трибуны приветствовали его восторженными криками. Седрик вернулся в палатку, и настала очередь Флёр. До палатки донёсся слабый рык дракона, теряющего сознание. Трибуны взорвались аплодисментами, а затем и смехом, когда дракон всхрапнул и пламя подожгло мантию француженки. Через некоторое время настала очередь Крама. Судя по комментариям Бэгмэна, он начал весьма агрессивно, пытаясь поразить дракона проклятиями, несколько из которых достигли цели. Трибуны снова начали аплодировать, хотя дракон, в приступе ярости, раздавил несколько яиц, что, как объявил Людо Бэгмэн, будет стоить Виктору нескольких штрафных очков.

Наконец, настала очередь Гарри. Он подошёл к выходу из палатки и начал ждать своего вызова.

— Постарайся не умереть, маленький мальчик, — с издевкой протянула Флёр, взмахивая волосами, что, впрочем, было полностью проигнорировано Поттером.

— И наконец, наш последний участник, четвёртый чемпион Турнира Трёх Волшебников, ГАРРИ ПОТТЕР!

Гарри вышел из палатки и временно был ослеплён ярким светом. Трибуны начали освистывать его и осыпать насмешками.

Как интересно... благодаря мне, мы можем сейчас наблюдать редкий момент объединения всех четырёх факультетов, ведомых общей целью. Ненавистью ко мне.

Гарри усмехнулся этим мыслям и направился ко впадине на арене, где он увидел огромного дракона, который расположился перед своей кладкой. Среди белых яиц поблёскивало золотом то, которое ему требовалось добыть.

— Начали! — прогремел усиленный голос Бэгмэна, заглушая презрительные крики с трибун.

Гарри немного прошёл вперед и наложил на себя Сонорус. Все трибуны моментально затихли, как только он начал говорить.

— Приветствую тебя, доблестный дракон. Я не причиню вреда ни тебе, ни твоим детям, — прошипел он на парселтанге.

К сожалению, дракон отреагировал на его речь совсем не так, как он ожидал. Вместо того чтобы ответить или успокоиться, он перенёс всё своё внимание на Гарри, видя в нём угрозу, который сразу понял, что с драконом что-то не так. Гарри решил не мешкать и приступил к выполнению запасного плана, призывая свою Молнию и одновременно пытаясь немного отвлечь дракона разговором.

— Великая и благородная мать, как и ты, я нахожусь здесь не по своей воле, — снова прошипел он.

На это раз дракон заревел и вытянул шею в сторону Гарри, выдыхая яркую струю пламени. Зрители задохнулись от шока, а некоторые даже завизжали от ликования, полагая, что их ставки на смерть Поттера победили. К их сожалению, Гарри Поттер оказался тёмной лошадкой.

Повинуясь взмаху его палочки, перед ним возник щит. Драконье пламя, одна из самых смертоносных вещей в мире, бессильно расплескалось о него, не нанеся Гарри ни капли вреда. Трибуны снова задохнулись, в этот раз — от изумления. Насколько же мощным должен быть этот щит, чтобы выдержать такую атаку? А Поттеру удалось создать его без особых усилий вообще.

— Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ! — закричал Гарри, начиная злиться. Это был первый раз, когда дракон ему не отвечал, когда он говорил на парселтанге. Конечно, Норберт, с его первого курса, не считался, он был еще ребёнком. Однако этот дракон ребёнком не был, но, тем не менее, отказывался ему отвечать. Наверное, с этим существом что-то серьёзно было не в порядке.

Гарри вынырнул из своих мыслей, когда дракон, не переставая реветь и выдыхать пламя, сильно натянул цепи и порвал их.

Зрители в страхе начали кричать, забыл о том, что находятся на трибунах с чарами неразрушимости и щитами.

Хвосторога резко атаковала Гарри, который отпрыгнул от огромных клыков и перекатился за камень, одновременно посылая в голову животного взрывное заклятие, которое разорвало левый рог и вызвало оглушающий рёв боли и ярости.

Гарри быстро пытался решить, что ему делать. Прикончить дракона прямо сейчас, но выдать свою истинную силу; или попробовать другой подход, сохранив свой секрет. Внезапно, он почувствовал рядом свою Молнию. Запрыгнув на неё, он взлетел вертикально вверх, а через мгновение за ним последовали дракон и поражённые взгляды всех присутствующих.

Хвосторога выпустила еще одну струю пламени, но Гарри с легкостью уклонился от неё. Поднявшись на достаточную высоту и далеко оторвавшись от разъярённого животного, он развернулся и полетел в противоположную сторону. Направив палочку на дракона и выпустив бледно-оранжевый луч, он ускорился еще больше, пытаясь пролететь мимо дракона до того, как в того попадёт заклинание. Хвосторога заметила его приближение и раскрыла клыкастую пасть, от которой Гарри успешно увернулся, но в этот момент в неё влетело проклятие и взорвалось у дракона в глотке.

Голову и большую часть шеи животного просто разорвало; огромное тело дернулось несколько раз и начало падать. Взрывная волна достигла Гарри и сильно отбросила его в сторону, закружив в воздухе и заставив потерять хватку. Его пальцы разжались и он, соскользнув с метлы, полетел вниз.

Когда Гарри начал говорить с драконом на парселтанге, зрители ахнули. Они не понимали, что он говорил, но видели, что последний не стремился к сотрудничеству. Когда дракон выдохнул струю пламени в сторону Гарри, некоторые мысленно попрощались с чемпионом, а некоторые завизжали от восторга, считая, что их ставки выиграли. Но все они с благоговением смотрели, как Гарри выдержал удар второго по смертоносности пламени в волшебном мире. Когда дракон освободился от оков, всех объял страх, а затем и трепет, когда Гарри вскочил на подоспевшую метлу и устремился в небо, преследуемый разъярённым зверем. Никто не видел, что в точности произошло, но все услышали взрыв и увидели дернувшегося дракона, который начал падать, а затем и Гарри, сброшенного с метлы взрывной волной. Они в ужасе смотрели, как Мальчик-Который-Выжил стремительно приближался к земле.

Кто-то должен был что-то сделать, но, прежде чем судьи успели среагировать, Гарри просто завис в воздухе на расстоянии в сотню футов от земли. Трибуны просто задохнулись в изумлении, глядя, как четвёртый чемпион медленно спускается без всякой метлы.

Покачав головой, Гарри слегка взмахнул палочкой, снова призывая к себе Молнию. Усевшись на неё, он огляделся вокруг. Стояла абсолютная тишина, и зрители потрясенно смотрели на него. Гарри фыркнул. Он их ненавидел. Не всех, но большинство из них.

Прежде чем повернуться к судьям, он отыскал взглядом светловолосую красавицу, чей образ преследовал его по ночам долгие годы. В её прекрасных голубых глазах застыло шокированное выражение. Он усмехнулся и повернулся к судьям и драконологам, которые также уставились на него, своими ртами отлично имитируя рыб.

Проворчав что-то нецензурное, Гарри приземлился в десяти футах от золотого яйца, но, вместо того, чтобы просто подойти к нему, он решил кое-что попробовать.

— Акцио золотое яйцо, — прошептал он, подняв палочку.

Благодаря чарам усиления голоса, все зрители хорошо это услышали и, ко всеобщему удивлению, яйцо влетело в руки Гарри, который подавил сильное желание постучаться головой обо что-то твёрдое. Подумай он об этом раньше, он мог бы избежать всего того, что случилось.

— Вот блять! — выругался он.

И это тоже было услышано всеми, но никто не попытался сделать ему замечание. Все были в шоке. Гарри и сам вздрогнул от громкости своего голоса, только сейчас вспомнив про всё ещё активный Сонорус. Отменив его и подхватив яйцо, он направился к выходу из впадины.

Оставив за собой абсолютно безмолвную арену, Гарри с усмешкой вошел в палатку.

Глава 4

Гарри сел на койку, положил золотое яйцо рядом и стал ждать, когда мадам Помфри уделит ему внимание. Он чувствовал себя прекрасно, но ощущал свою магию как-то не так, как обычно, что могло быть следствием проведенного ритуала. Вообще, он был впечатлён, несмотря на то, что ритуал сработал не так, как задумывалось. Он должен был отправить душу Гарри во время, предшествующее 31 июля 1991 года, как раз перед его поступлением в Хогвартс. Это не сработало, несмотря на годы, потраченные на изучение и улучшение рунного кластера. Вместо этого он был послан примерно на 86 лет в прошлое, в день, когда начались его проблемы... Он бы и дальше предавался воспоминаниям, но мадам Помфри уже направлялась к нему; в её глазах отчетливо читалось изумление.

— Добрый день, мадам Помфри, — вежливо поприветствовал её Гарри ровным голосом, не дав ей заговорить. — Я чувствую, что с моим магическим ядром что-то не так. Не могли бы вы это проверить?

Та нервно кивнула и описала палочкой несколько движений, стараясь не смотреть молодому волшебнику в глаза. Из неловкой ситуации её спасли вошедшие в палатку Дамблдор, МакГонагалл и остальные судьи.

Дамблдор с тревогой и любопытством посмотрел на Гарри, и уже открыл было рот, но был перебит Бэгмэном, который не мог сдержать своего возбуждения.

— Это был невероятный полёт, мистер Поттер, просто изумительный. Должен признать, что я никогда не видел ничего подобного за всю свою жизнь и я...

— Гарри, мальчик мой, я хотел бы узнать, как ты смог всё это сделать, — начал Дамблдор. Он уже не представлял собой доброго дедушку, в его голосе и позе сквозили интерес и страх. — Я также слегка разочарован в тебе из-за того, что ты решил убить дракона...

Гарри посмотрел на Дамблдора и его глаза вспыхнули зелёным пламенем. Если бы взгляды могли убивать, бездыханный старик рухнул бы на землю в тот же момент.

— Я сделал то, что должен был, — рыкнул Гарри. — Как забавно, что вы переживаете о смерти дракона, но совсем не возражали, когда меня бросили с ним сражаться.

Взоры всех присутствующих были обращены на Гарри, и они увидели, как его аура зло вспыхнула вокруг него. Мадам Помфри была настолько шокирована, что не заметила, как её диагностическое заклинание закончило работать и его результаты отобразились на пергаменте, слегка светившемся золотым светом.

— Я убил дракона случайно, — продолжил Гарри. — Я выпустил в него Бомбарду, которая не должна была причинить животному особого вреда, даже попади она ему в голову. В крайнем случае — оглушить, но никак не убивать. Но дракон открыл пасть и проглотил проклятье, которое и взорвалось у него в глотке.

Гарри вздохнул и обернулся к мадам Помфри.

— Что там с результатами? — спросил он, указывая на пергамент.

Той потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чём он говорит и, слегка покраснев, она подошла к свитку. Прочитав его, она побледнела.

— Во имя Мерлина! Это невозможно! — ахнула она, привлекая всеобщее внимание.

— Что там, Поппи? — спросила МакГонагалл, отметив изрядную бледность подруги.

Гарри выхватил пергамент из её рук, быстро прочитал его и наградил колдомедика холодным взглядом.

— Я полагаю, вы помните, что такое врачебная тайна? — спросил он. Мадам Помфри не оставалось ничего другого, как кивнуть. — Замечательно.

— Гарри, мальчик мой, если что-то не в порядке, мне нужно об этом знать... — начал Дамблдор, но запнулся, увидев, как свиток в руках мальчика вспыхнул и обратился в пепел.

— Всё, что вам нужно знать, это то, что я в порядке и нуждаюсь в отдыхе. Это не поставит под угрозу моё участие в вашем жалком турнире, — большинство присутствующих ахнули, а Крауч выглядел разъярённым. — Мадам Помфри подтвердит, что со мной всё хорошо и мне нужно немного отдохнуть. И я не чувствую себя в настроении что-то еще вам объяснять. По крайней мере, сейчас, после того, как я чуть не погиб. Дважды, прошу заметить.

Это вывело мадам Помфри из ступора, в котором она находилась, и она быстро выпроводила всех посетителей из палатки, оставив ухмыляющегося Гарри в одиночестве. Только затем он огляделся, заметив взгляды других чемпионов. Седрик снова изображал из себя привидение, побледнев еще больше, чем до начала задания. Крам был просто изумлён, а это о чём-то говорило. Флёр же просто застыла, уставившись на него расширившимися глазами. Гарри проигнорировал их всех и лёг на койку.

Судя по результатам диагностики, его магическое ядро увеличилось. Это объясняло, почему у него получилась такая мощная Бомбарда. Сам того не заметив, он влил в заклинание гораздо больше сил, чем требовалось.

Гарри снова ухмыльнулся. Ритуал сработал просто превосходно. Он подозревал подобный исход дел, но теперь все сомнения отпали. Его магия вернулась в прошлое вместе с его душой, поставив абстрактную точку в непрекращающихся дебатах о взаимосвязи души и магии у магических существ. Они были одним и тем же. Ещё одним живым подтверждением этому был Добби, его наиболее преданный слуга и друг. Он вернулся в прошлое вместе с Гарри и им не пришлось снова связывать себя узами дружбы и лояльности. Их магическая связь возникла сразу, как только душа Добби из будущего слилась с душой более молодого.

Тихий хлопок справа от него ознаменовал прибытие его лучшего друга.

— Убийца драконов! — слегка поклонился Добби, сложив руки крест-накрест на груди. Гарри лишь фыркнул, заметив его ухмылку.

— Восстанавливающее зелье, — Добби протянул Гарри фиал с голубоватой жидкостью.

— В этом нет нужды, — прошептал Гарри. — Моё магическое ядро увеличилось из-за слияния, поэтому мы оба сейчас гораздо более сильные, чем до этого.

— Кажется, я тоже что-то такое заметил... — осклабился Добби. — Я уже объявил драконий труп твоей собственностью и перенёс его в Комнату. Чуть позже я начну разделывать его на мясо, шкуру и ингредиенты, хотя туша и потеряла много крови. Кстати, как насчет жаркого из драконьего хвоста на ужин?

— Отличная идея, друг мой, — улыбнулся Гарри. — Как другие отреагировали на то, что ты заявил права на дракона?

— Понятия не имею. Я просто аппарировал к туше, прокричал громко и ясно "Я, эльф Добби, объявляю останки дракона законной добычей и собственностью моего хозяина, Гарри Поттера" и перенес тушу в Комнату. Судей в это время на арене не было.

Гарри усмехнулся. Судя по всему, вскоре ему следует ожидать еще один визит "доброго дедушки". Он поблагодарил Добби и тот аппарировал, оставив Гарри наедине со своими мыслями.

"Так, с драконом разобрались, как бы теперь пригласить её на Рождественский бал?" — подумал Гарри. Он рассчитывал пригласить свою жену из оригинальной временной линии, но как ему это сделать, не привлекая подозрений? В прошлый раз он принял жалкие извинения гриффиндорцев и вернулся в башню, но в этот раз этого не будет. Даже если рыжий мудозвон и зубастая тварь будут ползать перед ним на коленях в Большом зале, умоляя его вернуться — не бывать этому.

— ГАРРИ! — услышал он ненавистный голос и почувствовал, как зубастик бежит к нему. Он быстро поднялся и направил на неё свою палочку, заставив ту замереть на месте.

— Гарри, дружище, что ты де... — начал рыжий олух, который оказался прямо за ней.

— Заткни свою пасть, вонючий кусок дерьма! Убирайтесь отсюда к чертям, иначе я так вас прокляну, что вы пожалеете, что вообще родились на свет! — прорычал Гарри, не в силах сдержать свою злость и пылающую вокруг него тёмно-зеленую ауру, привлекая внимание остальных чемпионов и колдомедика.

— Мистер Поттер, пожалуйста, воздержитесь от проклятий и следите за языком, — мадам Помфри была первой, кто оправился от изумления.

— В таком случае, уберите от меня этих никчемных ублюдков, — процедил Гарри, шокируя всех вокруг.

Никто не ожидал такого от Гриффиндорского Золотого Мальчика. Больше всего были шокированы Грейнджер и Уизли, Гарри никогда себя так с ними не вёл.

МакГонагалл, вошедшая в палатку вслед за двумя своими львятами, которая хотела сообщить Гарри его результаты, также застыла в изумлении. Она была недовольна, когда он был вышвырнут из гриффиндорской башни, но она надеялась, что Гарри — которого она всегда знала, как вежливого и заботливого мальчика — простит гриффиндорцев и вернётся обратно. Она верила, что он не опускал своё имя в Кубок, но ничего не сделала, чтобы помочь молодому человеку. Теперь же, после его ошеломительного выступления, во время которого он победил дракона, она испытывала благоговение и гордость за своего львёнка. Она рассчитывала увидеть слёзное воссоединение золотой троицы, а не то, чему она сейчас являлась свидетелем. Гарри Поттер ненавидел Гермиону Грейнджер и Рона Уизли. Золотое Трио прекратило своё существование.

— С самого Хэллоуина эти мерзкие твари оскорбляли меня, унижали, обвиняли во лжи и предательстве, организовали моё исключение из гриффиндорской башни и тем самым поставили жирную точку в наших дружеских отношениях... — объявил Гарри, громко и чётко. Он хотел, чтобы все узнали правду.

— ...Меня не интересуют ни они, ни гриффиндорцы вообще. Я лучше буду общаться со слизеринцами, чем с гриффиндорцами. Включая деканов факультетов... — ещё один сюрприз. Взаимная ненависть Снейпа и Поттера была широко известна всем, без исключения.

— ...Чёрт, я лучше стану лучшим другом Малфоя, чем снова впущу этих ублюдочных предателей в свою жизнь, — аура вокруг Гарри снова вспыхнула. — Я злой, я уставший и я только что с лёгкостью убил дракона. ПОШЛИ ПРОЧЬ!

Двое его бывших друзей, дрожа от страха, вылетели из палатки, оставив после себя кислый запах на месте, где они только что стояли. Взмахнув палочкой, Гарри очистил воздух и снова лёг на койку, но, почти сразу же, был снова потревожен, на этот раз — своим бывшим деканом.

— Мистер Поттер, я очень... — начала она попытку сделать ему выговор.

— Мне плевать, — просто сказал Гарри, вогнав МакГонагалл в ошеломленный ступор. — Да, вы не ослышались, мне плевать на ваше мнение и ваши чувства. Вы были моим деканом и позволили всему этому случиться. Теперь же я не гриффиндорец и не имею ни малейшего желания снова им становиться. Посему, я очень надеюсь, что вы сейчас находитесь здесь в качестве замдиректора, а не декана Гриффиндора.

МакГонагалл почувствовала себя так, будто ей с размаху залепили пощёчину, но быстро сумела оправиться от потрясения.

— Я... понимаю, мистер Поттер, — сказала она. — Я пришла, чтобы проинформировать вас о ваших результатах. Бэгмэн поставил вам десять баллов; Крауч поставил пять, потому что вы убили дракона и выказали неуважение к Турниру; директор поставил восемь, потому что вы убили дракона; Каркаров поставил четыре, без комментариев и мадам Максин поставила восемь, также без комментариев. На данный момент вы занимаете последнее место.

— Пускай остальные чемпионы порадуются, мне всё равно, — фыркнул Гарри. — Я пережил это задание, остальное неважно.

— Мистер Поттер, я... — снова начала МакГонагалл, но снова была перебита.

— Пожалуйста, уходите. На данный момент я уважаю вас только как мастера Трансфигурации и только, — сказал Гарри холодным тоном.

МакГонагалл была настолько шокирована его словами, что немедленно так и сделала, гадая, что же случилось с этим молодым волшебником.

Гарри снова почувствовал, что взгляды всех присутствующих прикованы к нему и заметил, что Флёр плотоядно смотрела на него, чуть ли не облизываясь. Он усмехнулся. Даже будучи вейлой, она и рядом не стояла с его женой. Гарри закрыл глаза и позволил себе провалиться в сон, в котором перед ним вновь предстала голубоглазая светловолосая красавица. Но на этот раз, сон был счастливым и полон надежд.

* * *

К обеду следующего дня новость о размолвке между Поттером и его бывшими друзьями разлетелась по замку. Каким-то образом Рита Скитер слышала всё произошедшее и написала эксклюзивную статью в Пророке, в красках описывая, как Гарри Поттер, будущий Тёмный лорд, использовал чернейшую из магий для убийства дракона, а затем порвал все связи со своими друзьями, объявив, что он лучше подружится со слизеринцами. Она даже процитировала слова Поттера о том, что он скорее станет лучшим другом Малфоя, чем примет бывших друзей обратно.

Последнее шокировало большинство обитателей замка. Как и отношения Поттера со Снейпом, взаимная ненависть между Поттером и Малфоем была легендарной. Поттер на самом деле должен был от всей души презирать Уизли и Грейнджер, чтобы заявить такое.

Дафна Гринграсс обратила внимание, что возбуждение, охватившее всех, исчезло, сменившись тревогой и предчувствием беды. Она воскресила в памяти каждый момент выступление Поттера и могла с уверенностью сказать, что никогда ещё она не была так потрясена. Поттер говорил на парселтанге, вызвал щит, который остановил драконье пламя, с лёгкостью ускользнул от дракона на метле и, наконец, убил дракона обычной Бомбардой. Как и все зрители, Дафна была шокирована и даже испугана, увидев, как Поттер падает навстречу земле, и была до крайности изумлена, увидев, как он летает без метлы.

Дафна никогда не считала Поттера каким-то особенным. Она всегда была уверена, что в тот Хэллоуин 1981 года Поттер победил Тёмного лорда только благодаря счастливой случайности или ритуалу, проведенному его родителями. Он никогда не показывал никаких особых умений на уроках, кроме, разве что, Чар и ЗОТИ, которые ему легко давались. Трансфигурация тоже не доставляла ему особых проблем. Но на первом задании Поттер показал нечто поистине удивительное. Неужели он на самом деле был настолько силён и просто скрывал свои настоящие возможности? Было ли это результатом каких-то специальных тренировок? Эти вопросы не давали Дафне покоя всю оставшуюся половину дня и она смогла перестать думать об этом, только провалившись в спасительный сон.

Поттера не было видно с тех пор, как он вернулся в замок, гораздо позже окончания первого задания. Некоторые гриффиндорцы сразу же окружили его, намереваясь убедить вернуться в их башню. По слухам, Поттер призвал своего домашнего эльфа и попросил того помочь ему разобраться с проблемой, пояснив, что боится не сдержаться и убить этих предателей, если вытащит палочку. Эльф засмеялся и аппарировал обоих в их тайное убежище. Почему-то Дафна была уверена, что Поттер одержал бы верх, дойди дело до конфронтации.

Реакция всех факультетов и гостей была довольно интересной. Дурмстрангцы испытывали к Поттеру сильное уважение. Почти весь женский контингент Шармбатона был без памяти влюблён в него, а мужская часть завидовала ему со страшной силой. Гриффиндорцы хотели, чтобы он простил их и вернулся в башню; не иначе как желали погреться в лучах его славы. Пуффендуйцы начали всерьез пересматривать своё мнение о Мальчике-Который-Выжил, особенно после его выступления, которое затмило их собственного чемпиона. Когтевранцы просто хотели узнать, как он сделал всё то, что сделал, а слизеринцы... Слизеринцы разделились на тех, кто был восхищён его силой и знаниями, и тех, кто опасался его, по той же причине. Годами они дразнили его и насмехались над ним, а теперь у них могут быть большие проблемы, пожелай он возмездия. Из последних, Малфой был наиболее этим озабочен, он был в ужасе от возможной реакции Поттера. Дафна не могла не ухмыляться при мысли об этом.

Утренний выпуск Ежедневного Пророка — в котором Поттер изображался будущим Тёмным лордом, жаждущим крови — только подлил масла в огонь. Все обитатели замка понимали, что им следует вести себя очень осторожно. Неделю назад они смеялись, но сейчас были очень напуганы.

Зарождающаяся волна шепотков выдернула Дафну из её мыслей. Она огляделась и заметила, что взгляды всех присутствующих были прикованы ко входу в Большой зал, где стоял Гарри Поттер, собственной персоной. Через мгновение, все, включая профессоров, начали говорить одновременно, требуя сказать им, где он был и умоляя его о прощении.

— ТИШИНА! — громыхнул Гарри усиленным Сонорусом голосом.

Все моментально затихли. Прежде чем что-то сказать Гарри оглядел присутствующих.

Слизеринцы были растеряны и восхищены. Дурмстрангцы просто вежливо поприветствовали его кивками. Когтевранцы смотрели на него умоляющими взглядами, желая поскорее задать свои вопросы. Пуффендуйцы были напуганы, не зная, чего от него ожидать в ответ на их недавние поступки.

Учительский стол не сильно от них отличался. "Изумление и восхищение" было бы явным преуменьшением их чувств. Даже Дамблдор был потрясён продемонстрированной магией и её результатам. Конечно же, ему не нравилось то, что сделал Гарри, но даже он не мог отрицать, что это было поразительно. МакГонагалл не знала, что делать. Она обдумала его недавние слова и вынуждена была признать их правоту, что не добавило ей настроения. Своими мыслями она поделилась с Флитвиком и Стебль, во время их посиделок за бутылочкой джина. Её голова всё еще раскалывалась после этого. Профессор Флитвик подумывал предложить Гарри свою помощь, но не мог придумать никакую вескую причину. Раньше он никогда не предлагал ему помочь, и понимал, что Гарри, будучи далеко не глупым, поймёт без сомнения, что Флитвик делает это только для успокоения своей совести. Профессор Стебль вспомнила о своей пристрастности на уроках Гербологии, на которых она принижала зеленоглазого волшебника и благоволила своим пуффендуйцам, поступая не лучше Снейпа. Последний, как обычно, глумливо ухмылялся, по-прежнему считая Поттера высокомерным и самонадеянным мальчишкой, жаждущим всеобщего внимания.

Гарри не хотел смотреть на гриффиндорский стол. Он прекрасно знал, кого там увидит и боялся, что не сможет удержать себя от убийства. Поэтому он просто проигнорировал львов.

— Я бы хотел сказать несколько слов, если никто не против, — не видя возражений, он продолжил. — Вчера, в одной из книг, я наткнулся на одно очень полезное заклинание, которое называется "Магический обет". Очень интересное заклинание, которое может помочь, в случае, если вам надо поклясться в сохранении секрета или в том, что вы никогда не предадите... или в том, что вы говорите правду.

Гарри сделал паузу, давая всем время осознать его слова. Он заметил, что некоторые студенты начали понимать, к чему он ведёт.

— Что ещё более интересно, это заклинание является одной из базовых вещей магической культуры. О нём все знают, но никто не говорит, и ему не обучают в школе.

Гарри усмехнулся и поднял палочку.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей жизнью и магией, что я не опускал своё имя в Кубок Огня, не просил никого сделать это и не принуждал никого к тому же. Также я не использовал ни заклинания, ни магловские устройства. Да будет так!

Вокруг Гарри возникла яркая вспышка, и он ухмыльнулся, видя озадаченные лица. Кое-что из присутствующих начал понимать, что они с самого начала должны были попросить его принести обет и все сомнения отпали бы. Некоторые слизеринцы, включая Дафну Гринграсс, искренне наслаждались той оплеухой, которую Поттер отвесил всем остальным. Это было так... по-слизерински.

— Итак, если бы я солгал, то потерял бы магию и жизнь. Как вы видите, я не умер. Что же до моей магии...

Гарри поднял палочку и невербально сотворил Люмос. Вспышка была настолько яркой, что на несколько мгновений ослепила остальных. Гарри сделал это специально и даже бровью не повёл на их дискомфорт.

— ...она всё ещё со мной. Это значит, как может подтвердить любой чистокровный или взрослый волшебник, что я говорил правду, когда произносил слова клятвы, а потому — невиновен в том, что ложью и мошенничеством обеспечил себе участие в этом жалком турнире, — закончил Гарри, давая всем некоторое время, чтобы осознать его слова.

И правда, как он не подумал о том, чтобы принести магический обет в свой "прошлый" раз? Определенно, он слишком много времени проводил рядом с никчемными идиотами.

— Изумительное заклинание, не правда ли? — невинно вопросил Гарри, поворачиваясь обратно к выходу из зала. — Надеюсь, в следующий раз кто-нибудь вспомнит о нём и избежит множества неудобных ситуаций...

— Гарри, постой! — крикнула Грейнджер.

Гарри отреагировал инстинктивно: резко обернувшись, он направил на неё свою палочку. Вокруг него вспыхнула тёмно-зеленая аура, а глаза снова начали полыхать огнём. Это было не самым умным поступком. Грейнджер вскрикнула, и Гарри заставил себя успокоиться. Он знал, что ему не надо было оборачиваться на её крик, потому что, сделав это, он увидел их — своих самых заклятых врагов. Даже к Волдеморту, которого он победил в семнадцать лет, он не испытывал такой ненависти. Оберон и Титания, "Светлые лорды", заблуждающиеся глупцы, разрушившие его жизнь, наряду с жизнями тысяч других и почти уничтожившие нацию. Он отомстил им за всё, казнив их с особым удовольствием. Почти семьдесят лет прошло с тех пор, ему как раз исполнилось тридцать три... или тридцать пять?

Оберон и Титания взяли свои имена в честь одного из магических правителей и Королевы Фей, почерпнув их в литературе эпохи Возрождения. Высокомерные, заносчивые тупицы, вот кем они были на самом деле. Считающие, что всё знают лучше других, они уничтожали всё и всех, кто был против них. После победы Тёмного лорда Поттера, вся нация чествовала его, как спасителя и добровольно отдала в его руки все бразды правления. Как же давно это было... и вот они снова здесь. Стоят рядом друг с другом, прячась у всех на виду. Как легко было бы убить их прямо сейчас... но нет, он не хотел их просто убивать, он хотел полностью их уничтожить. Разрушить их семьи, как они разрушили его семью. Лишить их рассудка, как они хотели сделать с ним. Долго пытать их, и лишь затем прервать их никчемное существование.

Впрочем, это может подождать, а сейчас... ох, Грейнджер издаёт какие-то звуки, похожие на слова.

— Пожалуйста, прости нас, мы хотим, чтобы ты вернулся, — остальные гриффиндорцы закудахтали и с надеждой закивали.

Гарри усмехнулся про себя, ему только что преподнесли шанс на блюдечке с золотой каёмочкой. Ох, это будет просто потрясающе и прибавит ему несколько "очков Слизерина".

— Значит, хотите, чтобы я вернулся, — спросил Гарри, притворяясь, что задумался. — Знаешь что, Грейнджер, сделай для меня кое-что, и я подумаю над этим.

— Что угодно, — радостно кивнула та, пряча ухмылку.

Гарри фыркнул и помолчал несколько секунд.

— Я хочу, чтобы ты убедила весь львиный факультет встать передо мной на колени, прямо здесь, в Большом зале, и умолять меня о прощении и возвращении в гриффиндорскую башню, — спокойно произнес он, вогнав всех присутствующих в состояние шока.

— Мистер Поттер, это низко и недостойно! — вскричала МакГонагалл. Любопытно, но Дамблдор промолчал. Снейп же ухмылялся, как никогда. С Поттером что-то произошло. Нет, он не стал вдруг ему нравиться, но Снейп искренне наслаждался представлением. Со стола Слизерина начали доноситься хихиканье и сдавленные всхлипы.

— Что?! — ошеломлённо закричали гриффиндорцы.

— Вы меня слышали, — ответил ухмыляющийся Гарри. — Хотите моего прощения? Умоляйте.

Гарри не поверил своим глазам, когда половина гриффиндорцев на самом деле опустились на колени и начали умолять его простить их.

— Жалкие людишки! — громыхнул Гарри, перепугав всех до дрожи. — Вы на самом деле это сделали? Какие же вы жалкие. Неужели у вас нет ни капли гордости? Теперь я абсолютно уверен, что никогда снова не буду гриффиндорцем. На самом деле...

Гарри поднял палочку.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей жизнью и магией, что никогда не вернусь на факультет Гриффиндор, даже под страхом исключения. Да будет так!

Еще одна яркая вспышка магии заставила гриффиндорцев беспомощно плюхнуться на свои места. Большая часть его поклонниц, включая Уизлетту, зарыдала от отчаяния. Все были поражены его холодностью. Даже МакГонагалл потерянно сгорбилась на своём стуле. Дамблдор неловко ёрзал на своём кресле, чувствуя возрастающее отчаяние.

— Интересно, могу ли я попросить перераспределения? — пробубнил Гарри себе под нос, слышимый всеми, благодаря Сонорусу. — Надо бы перечитать Устав Хогвартса... — он повернулся к столу Слизерина. — Могу я воспользоваться гостеприимством Слизерина на оставшуюся часть ужина?

Это вопрос заставил всех онеметь от удивления.

— С чего бы нам вдруг захотелось твоего общества, Поттер? — вызывающе спросила Ледяная Королева, Дафна Гринграсс. Некоторые вздрогнули, но Гарри просто посмотрел в её холодные голубые глаза и увидел там сомнение и колебание.

"Умничка. Всегда задаёт самые правильные вопросы" — усмехнулся про себя Гарри.

— Почему бы тебе не сесть за стол другого факультета? — продолжила она.

— Вы можете присоединиться к нам, монсеньор Поттер, — обольстительно улыбнулась Флёр.

Гарри повернулся к ней и почувствовал, как она от души окатывает его своими чарами.

— Вейла, ты и твои шавки с самого прибытия только и знали, что оскорблять меня, даже ничего не зная обо мне. После первого задания ты стала меня вожделеть, и, хотя я признаю, что покувыркаться с тобой было бы весело, придержи свою ауру, пока я не сделал это за тебя! — рыкнул Гарри, заставив шокированную Флёр тихо опуститься на своё место. По залу прошлась волна удивлённых шепотков. Как он может противостоять вейловскому очарованию?

— До того как меня так грубо перебили, я хотел сказать, что Слизерин был единственным факультетом, которой относился ко мне честно и искренне, с самого первого моего дня. Да, вы все ненавидите меня, ну, или большинство из вас, я не знаю точно, да и неважно мне. В отличие от других факультетов, вы удивительно постоянны в своём отношении ко мне, и не меняете своё мнение на противоположное при любом удобном случае. Так что, да, я доверяю змеям испытывать ко мне неприязнь и предпочту их компанию, вместо постоянного опасения удара в спину, будь я в компании львов, барсуков или воронов.

Тишина вновь опустилась на Большой зал.

— Очень по-слизерински, Поттер, — раздался чей-то голос со змеиного стола.

— Не встреть я Малфоя до своего распределения, я был бы одним из вас, — ответил Гарри, вызвав новую волну полузадушенных ахов. — Шляпа хотела отправить меня на Слизерин, но, после встречи с белобрысым женоподобным неженкой, уверяющим, что он является идеальным чистокровным и будущим лидером факультета Слизерин, я решил, что перспектива провести следующие семь лет в компании его и ему подобных выглядит не очень привлекательно. Я решил, что все слизеринцы — такие же, как Малфой, поэтому умолял шляпу отправить меня куда угодно, только не на Слизерин... За что и поплатился четырьмя годами на Гриффиндоре, в компании рыжего идиота... — в голосе Гарри отчётливо слышалось омерзение. — Не очень приятный обмен, уверяю вас.

Он обвёл взглядом зал, отмечая шок, отвращение и благоговение присутствующих.

— Ох, ладно, приношу свои извинения за прерванный ужин. Увидимся на уроках, — усмехнулся Гарри.

Насвистывая какую-то мелодию, Гарри Поттер покинул Большой зал, не заметив взглядов, полных ненависти, которыми одаривали Малфоя половина слизеринцев. Но, что ещё более важно, он не заметил, что Дафна Гринграсс провожала его точно таким же взглядом. Она могла бы многое ему простить, но только не сравнение с Драко Малфоем. Могущественный или нет, Гарри Поттер заплатит за это оскорбление.

Глава 5

Гарри Поттер с ухмылкой на лице шёл по коридорам Хогвартса, замечая, как все спешили убраться с его пути. Он видел благоговение и страх на лицах всех встретившихся учеников, но не обращал на это внимания, так как в данный момент был в очень хорошем настроении. Замечательно выспавшись ночью, он отобедал великолепным жаркое из мяса дракона, отпраздновав таким образом своё успешное возвращение в прошлое, а теперь был на пути к своему первому уроку, если считать с момента переноса, в класс зельеварения.

Не то, чтобы он наслаждался предметом, отнюдь нет. Он понимал практичность зельеварения, и мог, следуя рецептам, сварить большое количество зелий, но, если честно, они ему никогда не нравились. Как он считал, в этом было некого винить, кроме Снейпа, его старого доброго профессора зельеварения, с такой незабываемой манерой общения и пристрастном отношении на занятиях к Гриффиндору и Слизерину.

Старый добрый Нюниус, что умер в последние дни перед окончательным поражением Волан-де-Морта, человек, который сообщил Тёмному Лорду пророчество, которое с младенчества разрушило жизнь Гарри, человек, который был шпионом Дамблдора все время, рискуя собой среди пожирателей смерти... Гарри пришёл, чтобы восхититься храбростью человека, даже если для того, чтобы изменить сердце этого человека, потребовалось умереть Лили Поттер... даже, если он относился к нему, сыну Лили, с ненавистью.

Северус Снейп заслужил уважение Гарри Поттера, но это не означало, что он был прощён, отнюдь нет, и Гарри намеревался заставить этого человека заплатить.

Гарри пришёл в подземелья за пять минут до начала урока. Бросив сумку с книгами, что он нёс на плече, он прислонился к стене напротив кабинета зельеварения, и закрыл глаза, сосредоточившись на своих щитах от чтения мыслей. Сказать, что Снейп обязательно попытается влезть к нему в голову во время урока, было всё равно, что сказать, что цвета Слизерина зелень с серебром — так почему бы не подготовить для него неприятный сюрприз?

Его первый урок со слизеринцами. Его первый урок с ней. Гарри ухмыльнулся, вспомнив её взгляд, когда он сказал, что он мог поступить на Слизерин. Он был точно таким же, как это было много лет назад, когда он сказал ей об этом на третьем совместном походе в Хогсмид. Она была удивлена и разгневана. Как она напыщенно выговаривала ему... Он же при этом думал, как она мило выглядит, когда сердится...

Перво-наперво, Поттер, — думал он, скрестив руки на груди. В первую очередь, ему необходимо установить мост между собой и домом змей. Не имеет значения, как сильно он хочет сжать её в своих объятьях, он только потеряет все, бездумно бросаясь к ней, и, хотя он был готов к этому повороту событий, он не хотел, чтобы подобное произошло.

Он услышал приближающиеся голоса, но не стал никуда отходить. Он проигнорировал шум, и продолжал работать над своей неожиданностью для мастера зелий. Но это не означало, что он не знал о том, что происходит. Он ощутил, что к нему приблизились ауры двух магов, и почувствовал потрясение и боль, когда он заговорил с ними.

— Я вроде никогда не ссорился с Вами, чтобы меня так бояться. Меня это смущает, — сказал он, не открывая глаза, но при этом ухмыльнувшись.

— Ты слишком много о себе думаешь, Поттер, — ответил ему голос Трейси Дэвис, пытаясь замаскировать нервную дрожь.

— Я сказал, что не ссорился с Вами, Дэвис, поэтому не могли бы Вы, пожалуйста, успокоиться? — Спросил он, открыв глаза, и пристально смотря на девочку с факультета Слизерин. — Или Вы не хотите вести цивилизованный разговор?

Тео и Трейси посмотрели друг на друга, и Тео первым начал разговор, разрушив затянувшееся молчание.

— Почему? — спросил он, смотря на "Мальчика-Который-Убил-Этого-Чёртого-Дракона-И-Полетел-Без-Метлы". — Я не могу придумать ни одной причины тебе хорошо отзываться о нашем факультете, и всё же вчера ты фактически оскорбил три других факультета, и хотел присоединиться к нам, хотя ты никогда раньше так хорошо не относился к Слизерину.

— Я имел в виду то, что я и сказал, — ответил Гарри, прислоняясь снова к стене. С повторным вздохом он посмотрел на темноволосого мальчика, который стоял перед ним со своей подругой на его стороне коридора. — Это правда, что у меня нет друзей в доме змей. Также верно, что я никогда не пытался их заводить, и что я пошёл с толпой, и думал, что все змеи злые и являются последователями Пожирателей Смерти. Я мог бы свалить вину в этом на нищеброда, что вливал свою грязь мне в уши в течение трёх лет, или мои стычки с Малфоем, но я признаю, что я никогда не пытался разобраться. Из-за моей подобной ограниченности, вполне естественно, что слизеринцев, которые не имели никаких причин на самом деле мне не нравиться, мало будет заботить моё тяжёлое положение и судьба вообще. Тем не менее, стоит признать, что в большинстве моих проблем со Слизерином виноваты четыре человека, и, хотя я видел, что весь ваш факультет носил эти проклятые значки, большинство из вас просто игнорировали меня, в то время, как другие три дома были более открытыми в своих чувствах ко мне.

Трейси фыркнула на эти слова, но при этом почувствовала себя чуть более комфортно.

— Ты должен признать, было очень странно, когда твоё имя вылетело из кубка. Кроме того, ты, кажется, просто притягиваешь неприятности.

— Ах, да, радости бытия мной, — ответил Гарри, поджав губы очень похоже на МакГонагалл. — Я могу заверить вас, что я на самом деле надеялся на нормальный и спокойный год, но, судя по всему, судьба жестока ко мне.

— У тебя есть догадки о том, кто кинул твоё имя в кубок? — спросил Нотт, который по какой-то причине чувствовал себя более комфортно рядом с Поттером. На что тот просто покачал головой.

— Нет. Я не уверен, что вообще будет расследование, но, если будет, я не думаю, что мне стоит ожидать каких-либо результатов. — солгал Гарри, фыркнув с ухмылкой. — Я полагаю, что аргументов, которые я привёл, было достаточно, чтобы очистить своё имя.

Трейси Дэвис снова фыркнула.

— Только дурак не поверит в магическую клятву, Поттер.

— Я готов держать пари, что многие до сих пор думают, будто я всё равно солгал, или что способен обойти клятву.

— Я бы сказал, что это будут Придурки и Ничтожества, — ответил Нотт с усмешкой, но заметив замешательство на лице Гарри, пояснил. — Гриффиндор и Хаффлпафф, сила привычки.

— Я слышал про ничтожества ранее, но о придурках слышу впервые, — снова солгал Гарри, с задумчивым взглядом. — Мне это нравится.

Все трое рассмеялись, а Гарри мысленно радовался тому, что всё-таки наложил беспалочковое побуждение на обоих слизеринцев, чтобы они чувствовали себя более непринуждённо рядом с ним.

— Это было впечатляющее выступление, Поттер, — похвалил Нотт, обращая на себя внимание зеленоглазого мага. — Можно было бы подумать, что ты скрываешь свою настоящую силу.

Гарри пожал плечами.

— И ты был бы прав, — ответил он, вызвав шок у двух змеек. — Хотя это — длинная история, и пусть я наслаждаюсь нашими маленькими шутками, я не хочу пока рассказывать их всем. Кроме того, всё больше людей подходят, и я боюсь, что скоро должен буду посвятить своё внимание рыжему нищеброду, бобру и их кошачьему прайду.

У двоих слизеринцев ещё оставались вопросы, но они не стали их сейчас задавать, особенно, когда они поняли, что Поттер был прав. На самом деле, новоприбывшие были никем иным, как Дафной Гринграсс и Миллисентой Буллстроуд. Обе девушки говорили между собой и удивились, когда заметили членов своего факультета рядом с Поттером. Как оказалось, удивление Дафны быстро переросло в гнев при виде зеленоглазого мага, а всё из-за его вчерашних слов. Тем не менее, несмотря на то, что душа её требовала возмездия, она решила проигнорировать его, и пройти дальше, намекая другой девочке пройти мимо.

Гарри, однако, не был настроен на то, чтобы позволить ей так просто уйти.

— Как вам понравилось выступление, Гринграсс? — спросил он, заметив, что девушка посмотрела на него. Другие змеи переводили взгляды между Гарри и Дафной, не понимая, что имел в виду Гарри.

— Булстроуд, я не собираюсь ни идти на рожон, ни вредить кому-нибудь. Вы можете расслабиться, — сказал Гарри, заметив, как занервничала девушка, бросая заодно беспалочковое побуждение.

— Ты должно быть думаешь, что самый особенный здесь, — ответила Дафна с насмешкой, оставляя остальных в шоке, особенно Трейси и Миллисенту, которая знала Дафну лучше всех. Гарри только улыбнулся, мысленно вздохнув. Он мог бы бросить побуждение и на неё, если бы ранее не поклялся, что не будет делать этого с ней.

— Я не считаю себя особенным, это далеко не так.

Дафна продолжала держать насмешливое выражение и игнорировать мальчика. Все трое заметили, что она ведёт себя не так, как обычно.

— Даф, что случилось? — спросила Трейси. Она знала, что Дафна была немного зла из-за чего-то с вчерашнего дня, но никому не говорила из-за чего.

— Ничего, — сказала девушка, пыхтя и скрестив руки, смотря на дверь перед ней. Миллисента оказалась самой догадливой.

— Это был Поттер, да? — спросила она, получив всеобщее внимание.

— И что же я сделал? — спросил Гарри, нахмурив брови, хотя он прекрасно знал что.

— Милли, заткнись, — сказала Дафна, сердито смотря на неё, и тем самым пугая.

— Действительно, мне бы хотелось узнать, что я сделал, чтобы разозлить тебя так сильно? — спросил Гарри, совсем откинувшись от стены. Небольшая часть его умоляла прекратить это представление и просто извиниться, но он знал, что Ледяной Королеве необходимо спустить пар, прежде чем он сможет даже попытаться извиниться.

Дафна обратила свой ледяной взгляд на него, и он практически затаил дыхание, что и заметили остальные трое слизеринцев.

Черт побери, я повторил своё достижение, — подумал про себя Гарри Поттер. У него была восьмидесятилетняя душа, он столкнулся с бесчисленными ужасами и был Тёмным Лордом, но, если и было что-то, чего он боялся, так это холодный взгляд, которым Дафна Поттер, урождённая Гринграсс, одаривала его в гневе. За всю жизнь, он был целью такого её взгляда трижды. Как ни странно, первый раз был, когда они впервые встретились, что-то подобное он пытался повторить сейчас, второй, когда он отметился своим малопристойным поведением на празднике в честь победы над Волан-де-Мортом, и вот теперь.

Со вздохом, Гарри выполнил лёгкий поклон.

— Мисс Гринграсс, я признаю, что я, возможно, обидел вас либо действием, либо словами. Скорее всего словами. Я хотел бы извиниться за свой проступок, и прошу прощения, — сказал он, удивив всех слизеринцев, которые просто-таки вылупились на него. Гнев в глазах Дафны сменило удивление.

— Просто заткнись, Поттер, — ответила она в гневе, вернувшись к тому, с чего начала.

— По крайней мере, может ты объяснишь мне, что я такого сказал, что обидело тебя настолько сильно? — он попробовал ещё раз, зарабатывая ещё один взгляд от молодой ведьмы. Гарри поднял руки в знак мира. — Хорошо, я извиняюсь.

Тео, Трейси и Милли замерли с открытыми ртами, а потом Трейси начала улыбаться.

— Гарри Чёртов Поттер, который стоял перед драконом лицом к лицу, и которого унижали все в школе, на самом деле боится Ледяной Королевы? Это бесценно! — сказала она, и уже не таясь засмеялась вместе со своим другом. Милли просто усмехнулась, а Гарри смиренно вздохнул.

Прекрасно, Поттер, — подумал он. — Ты идиот.

— Ты идиот, Поттер, и знаешь, почему? — спросила Дафна с холодом в голосе, глядя в глаза зеленоглазого мага. — Уважение, которое ты заработал во время первого этапа или даже когда произносил свою речь, исчезло в тот момент, когда ты посмел сравнить всех нас с Малфоем и его лакеями.

До Гарри, наконец-то, дошло.

— Могу себе представить, — ответил он со вздохом, почти не обращая внимания на присутствие других трёх слизеринцев рядом. — Я не буду пытаться оправдать себя. Я не мог, хотя и должен был знать об этом. Моё единственное оправдание в том, что мне было одиннадцать, и я очень был ошеломлён всем тем, что я видел... и слышал.

Он вздохнул, и Дафна отвела глаза, делая вид, что не обращает внимания на мага. Стоило признать, что она больше не сердилась на него, хотя и продолжала изображать гнев. Она снова никак не отреагировала на него, и Гарри прислонился обратно к стене, заметив взгляды других змеек, направленных на него.

— Что? — спросил он, поднимая бровь.

— Это было... странно, — ответила Миллисента, которую кивком поддержала Трейси.

Ебать... — только и подумал Гарри. К счастью, ему не пришлось оправдываться, потому что другие студенты начали подходить, стоило Снейпу открыл дверь.

— Входите, — приказал угрюмый профессор. Некоторое время школьники входили в классную комнату. Гарри сел за первую парту с мрачным видом, скрестив руки на столе. Он сосредоточился на Снейпе, который смотрел на него, повторяя его ухмылку. Это только разозлило Мастера Зелий ещё сильнее. Из ниоткуда, Гарри почувствовал давление в голове.

Попался, сукин сын! — мысленно выкрикнул Гарри, с предвкушением направляя зонд профессора в своём сознании. Снейп не смог вовремя понять, что происходит, и оказался в тёмной комнате.

— Что за?.. ПОТТЕР! — заорал он в приступе ярости, которая и не позволила ему разобраться в случившимся. Из ниоткуда начали появляться разгорающиеся факелы, освещая тропу, вдоль которой стояли статуи в виде змей, и которая заканчивалась массивной статуей в виде человеческого лица.

Потихоньку начиная проявлять любопытство, Снейп осторожно пошёл вперёд. Но резко остановился, когда до него донеслось шипение, источник которого был не виден в свете факелов.

— Добро пожаловать, профессор, в мою Тайную Комнату, — услышал Снейп голос Гарри, вторя которому, вокруг него эхо разнесло древний призыв демонопоклонников. — Приди, Баал!

Из темноты на мастера зелий без предупреждения бросилась массивная змея. Успев только закричать и рефлекторно закрыть глаза, Северус Снейп ощутил, что его отбросило назад, ударив обо что-то с громким треском.

Не выдержав наступившей тишины, он всё же приоткрыл глаза, чтобы осмотреться и... осознать, что находится в классе с учениками, которые в едином порыве широко открытых от удивления глаз смотрели на него.

— Вы в порядке, профессор? — спросил ненавистный для него голос, к обладателю которого сразу же развернулся Снейп.

— Поттер, сто баллов с Гриффиндора за нападение на учителя! — попытался прорычать Снейп, однако все прекрасно расслышали нотки истерии в его голосе.

— Но профессор, я ничего не делал, — ответил Гарри, полностью скрывая своё ликование под маской удивления.

— Ещё двадцать за пререкания с учителем! — Все гриффиндорцы были возмущены, а Грейнджер подняла свою руку вверх. Гарри, однако, лишь смиренно вздохнул. Впрочем, последнее было чистым притворством.

— Если вы считаете, что это справедливо, профессор, — продолжил соглашаться Гарри, не обращая внимания, как все в шоке смотрят на него.

— Но профессор, он больше не на Гриффиндоре, — сказала Парвати Патил, слова которой кивками поддержали остальные гриффы.

— Oй, Патил, прекрати тратить впустую ценное время класса своими бесполезными замечаниями. Эти мелочи никого тут не волнуют, — ответил Гарри, потрясая всех снова, включая преподавателя, который собирался привычно ответить девочке снятием ещё одной порции баллов. Гарри просто улыбнулся, смотря на сбитого с толку зельевара, который в итоге просто махнул своей палочкой.

— Инструкции на доске. Начали. Молча! — Сказал он, и студенты начали выполнять полученные команды. Зелье на доске было более мощным вариантом зелья исцеления. К счастью, Гарри варил некоторые из этих конкретных зелий в своей прошлой жизни, и наизусть помнил всю последовательность действий. Он начал нарезать свои ингредиенты, пока вода закипала, и быстро втянулся в работу, не обращая внимания на холодные взгляды, бросаемые на него гриффиндорцами, и озадаченные, что дарили ему слизеринцы. Снейп, однако, несмотря на свой гнев на мальчика, также с любопытством посматривал на него, заметив его действия. Мальчик был уверен в себе, следуя рецепту, и на самом деле хорошо выполнял свою работу. Профессор зельеварения просто бы кипел в подобном случае, если бы он уже не был настолько удивлён и смущён. Он просто стоял поблизости, иногда делая круг по классу, но потом возвращаясь обратно.

В конце урока Гарри сдал флакон с красноватой жидкостью, как и у лучших учеников в классе, удивляя тем самым профессора.

— Приемлемо, Поттер, хотя я и понятия не имею, как такой болван, вроде вас, смог самостоятельно сварить подобное зелье без жульничества.

Гарри лишь кивнул, тяжёлым взглядом смотря на него.

— Я знаю, кто сказал Волан-де-Морту о пророчестве, — прошептал Гарри, поворачиваясь спиной к Снейпу, и шокируя того окончательно. Снейп поражённо раскрыл глаза, поскольку в тот момент зелёные глаза Гарри ярко вспыхнули обещанием.

Гарри вернулся к своему месту и привёл его в порядок, упаковав своё имущество и терпеливо ожидая разрешения покинуть аудиторию. Он заметил брошенный Снейпом на него нервный и возбуждённый взгляд, и теперь неторопливо смаковал его.

Когда урок, наконец, закончился, Гарри одним из первых покинул класс, однако, оказавшись в коридоре, он не стал никуда спешить, быстро пропустив вперёд всех остальных.

— Пять, четыре, три, два... — отсчитывал про себя он, прекрасно представляя, что в скорости его ожидало. И, как и ожидалось, раздался вопль.

— Гарри! — вопила Грейнджер, топая за ним. Он проигнорировал её, и как только та схватила его, она неожиданно обнаружила палочку Гарри, упиравшуюся точно между её глаз.

— ...ять! — прорычал Гарри, убедившись, что эта сука осознала, что он хочет сделать. Грейнджер была по-настоящему напугана, и могла лишь беззвучно раскрывать рот.

— Эй, ты, тёмный маг, оставь её в покое! — закричал другой голос, спутать который было просто невозможно — это был голос Рона "Свиньи" Уизли, на ходу бросившего в Гарри какое-то проклятье. Даже не думая, Гарри дёрнул своей палочкой, направляя орущую Грейнджер точно под луч, перехватывая его таким образом ещё на пол пути.

Грейнджер упала на пол, и её начал рвать слизняками, точно также, как самого Уизли в их второй год после того неудавшегося заклинания из-за сломанной палочки. Слизеринцы начали смеяться, в то время как гриффиндорцы побледнели, а Уизли просто-напросто дошёл до откровенного рычания.

— Ты грёбаный ублюдок! — заорал Уизли снова, направляя свою палочку на Гарри. На сей раз он решил бросить что-то более сильное, но результат был тот же. Гарри лениво увернулся от взрывного проклятия, и ещё одним жестом палочки оттолкнул Грейнджер, которая все ещё плакала на полу и изрыгала слизняков, прямо под ноги Уизли, тем самым роняя его прямо на девушку, и выбивая палочку из руки.

— Что, уже не было сил ждать, и ты решил разложить её прямо тут, Уизли? — насмехаясь, сказал Гарри, оставаясь при этом совершенно спокойным. Окружающие побледнели от его ледяного тона, хотя слизеринцы и были немного удивлены подобной шутке.

— Ты, сын ш... — начал Рон, но замеченное движение палочки Гарри заставило его замолчать. Вишенкой его унижения стала Гермиона, которая, пытаясь освободиться от придавившего её Рона, выблевала пару слизняков прямо на него, заляпав лицо слизью, снова вызвав тем самым смех у слизеринцев вокруг. Никто не заметил взгляда Гарри, стоявшего позади них, на профессора зельеварения, замершего у двери в класс. Тот всё видел, но решил не вмешиваться.

— Уизли, двадцать баллов с Гриффиндора за нападение на студента. Грейнджер, десять баллов с Гриффиндора за излишнюю шумность. Поттер, двадцать баллов с Гриффиндора... — заколебался Снейп, вспоминая, что произошло в начале класса и в предыдущий день. — Он снова заметил хмурые и возмущённые взгляды некоторых из гриффиндорцев.

Снейп выхватил палочку, и наложил заклинание левитации на Грейнджер и Уизли, намереваясь отнести их в лазарет.

— Поттер, отработка с мистером Филчем сегодня за нападение на двух студентов. Директору также будет доложено об этом происшествии.

— Они заслужили это. — Ледяной тон ответа Гарри, потряс даже профессора. Палочка Гарри исчезла у него в рукаве, и он просто кивнул профессору, спокойно повернувшись спиной к нему.

Снейп ушёл в противоположную сторону, размышляя о том, что он увидел. Поттер вообще не показал никакого сострадания к своим бывшим друзьям, использовал хотя и простые заклинания, но невербально, и совершенно не заботился о судьбе своего бывшего друга. Впервые за долгое время, Северус Снейп задней точкой почувствовал ледяное дуновение, продравшее его прямо до позвоночника.

Оставшись одни, гриффиндорцы и слизеринцы стали расходиться, соблюдая молчание. Впрочем, Малфой сделал несколько замечаний, но никто не обратил на него внимания. Они все думали о том, что случилось.

В очередной раз, слизеринцы серьёзно рассматривали возможность пригласить Поттера присоединиться к ним во время еды.

Их следующим уроком были Чары, снова вместе с гриффиндорцами. Поттер уже стоял у двери класса в том же самом положении, в которым он был, когда его застали Трейси и Тео перед зельями. Некоторые гриффиндорцы также уже успели подойти, держась, однако, на расстоянии от их бывшего соседа по факультету.

— Хорошая работа, Поттер, — похвалила его Трейси, прежде чем хоть кто-то успел сказать что-нибудь. Гарри фыркнул, но ничего не сказал в ответ. Малфой, Паркинсон, Кребб, Гойл и Забини были потрясены общением Дэвис и Поттера.

— Да, действительно впечатляюще, — ответила хихикая Милли, привлекая общее внимание к себе. — Конечно, у тебя ещё будут неприятности, но тем не менее, это было впечатляюще.

— Снэйп видел всё, — озвучил Гарри ровным тоном. — Он сказал, что это нищеброд начал всё первым, и при этом он всё же назначил мне отработку.

— А чего ты ждал? — вопросительно фыркнул Тео. — Человек ненавидит тебя.

Прежде чем Гарри успел что-либо сказать, рядом с ним раздался хлопок. Это появился Добби, занявшийся сразу книгами в его сумке, ведь до этого Гарри попросил, чтобы тот забрал его комплект для зелий и принёс ему книги по чарам.

— Вот, пожалуйста, сэр. Что-нибудь ещё? — спросил Добби. После отрицательного ответа Гарри, Добби переместился обратно, оставив у всех на память о себе поражённые взгляды.

— Это ведь было эльфом? — спросил Забини, получив ухмылку в ответ.

— Да, и прежде чем вы спросите, нет, я не могу вам рассказать о том, как так получилось, чтобы он стал таким. Это — моя небольшая тайна, — ответил Гарри со вздохом.

— Но это не домовой эльф, не так ли? — спросил Тео Нотт с широко раскрытыми глазами.

— Домовой. — Ответ Гарри сопровождался пристальным взглядом на Нотта. — Он также является моим самым надёжным союзником, и я могу вас заверить, нет стен, способных остановить его.

Стало ясно, что изменение темы беседы было уже просто необходимо.

— Подожди, это был тот, что забрал себе тушу дракона. — сказала Дафна, обращаясь к Гарри с вопросом в глазах: "Что ты сделал с ней?"

— Кровь, шкуру и мясо, — ответил Гарри с лёгким смешком.

— Мясо? — спросила Паркинсон, расширив глаза от удивления и привлекая внимание остальных.

— Я ничего не трачу впустую. Кроме того, мясо дракона является деликатесом, не так ли? — спросил Поттер, обращая своё внимание на Малфоя. — Ты ведёшь себя необычно тихо, Малфой. Тебе что, язык книззл откусил?

Блондинистый мальчик просто усмехнулся ему в ответ.

Прошло ещё немного времени, пока Флитвик не открыл дверь, и не начался урок. Гарри вошёл в комнату тихо. В своей прошлой жизни, Флитвик не воевал против него, а наоборот — стал сильным союзником, когда начались проблемы, и он сильно помог Гарри, когда тот в этом нуждался. К сожалению, Флитвик умер бы перед концом большой войны. Тёмный лорд Поттер носил несколько шрамов-напоминаний об изнурительном обучении у бывшего чемпиона по дуэлингу. Этот человек добился уважения Гарри раньше, и он хотел, чтобы тот сделал так снова.

Мелкий преподаватель заметил отсутствие Грейнджер и Уизли, спросив о них.

— Поттер отправил их в больничное крыло, сэр, — ответил Симус Финниган, надеясь подгадить Гарри.

— Что? Мистер Поттер, это правда? — спросил Флитвик в шоке, неодобрительным тоном. Гарри поднялся со своего места и посмотрел профессору Чар в глаза.

— Меня проклял в спину Уизли, но меня спасло то, что Грейнджер оказалась на пути заклинания. Не очень довольный результатом, Уизли бросил в меня Редукто, от которого я увернулся, и оттолкнул Грейнджер на него, вынудив его упасть на неё. Последний раз, когда я видел их, профессор Снейп забирал их в больничное крыло, — объяснил Гарри, заметив удивление в глазах Флитвика. — Как вы можете видеть, профессор, я виновен только в колдовстве в коридоре, и самозащите, а Уизли был единственным, кто проклял Грейнджер и попытался бросить почти смертельное проклятие в меня.

Флитвик был потрясён тоном юного Поттера. Он был холоден и полон гнева.

— Мистер Поттер, я поверю в эту версию событий сейчас, и не стану назначать вам отработку после уроков. Но позже мы ещё поговорим об этом.

— Профессор Снейп уже сделал это, профессор.

— Я... понятно. Ну, я думаю, мы в ближайшее время разберёмся в этой ситуации. А сейчас, мы будем изучать чары призыва, и сегодня попрактикуемся в изгоняющих чарах. Учитывая историю, которую вы только что рассказали нам, мистер Поттер, думаю у вас есть желание рассказать нам о этих чарах?

— Они используются, чтобы отбросить объекты и людей от заклинателя. Заклинание звучит как Депулсо, а заклинание изгнания или очистки — Эванеско. Они не имеют ничего общего, кроме сходства в краткости названия, — ответил Гарри скучающим тоном. Флитвик кивнул. Это был короткий, но правильный ответ.

— Замечательно, мистер Поттер. Пять баллов ... — Флитвик заколебался, смотря на молодого человека, не принадлежащего ни одному из факультетов.

— Могу ли я предложить одну вещь, профессор? — спросил Гарри с ухмылкой. Когда Флитвик кивнул, он продолжил. — Отдайте мои баллы Слизерину. Пока грифы не получают баллы, меня не волнует, кто получает их.

Все были снова шокированы, оборачиваясь к улыбающемуся зеленоглазому магу.

— Очень хорошо, мистер Поттер. Тем не менее, я полагаю, впрочем, как и большинство преподавателей, что вы хотите пройти повторное распределение. Проведённого вами вне факультетов времени было более чем достаточно, особенно после доказательства вашей непричастности, — сказал Флитвик. Гарри фыркнул.

— О, так что, теперь преподаватели волнуются? Это так мило, — ответил Гарри холодным и злым голосом. Даже Флитвик чувствовал холод в позвоночнике, чувствуя себя виноватым. Так и не найдя слов, Флитвик взмахнул палочкой, и несколько подушек появились на вершине его стола.

— Я хочу, чтобы все призвали к себе подушку. После этого, мы будем работать над очищающими чарами. Помните, что заклинанием для призыва является... — Флитвик потерял голос, когда зелёная подушка пролетела мимо него и приземлилась перед Гарри, привлекая к нему внимание всего класса.

— Что на этот раз? — спросил Гарри, закатив глаза, когда он заметил, что все снова смотрят на него.

— Вы... Вы сделали это невербально, мистер Поттер, — сказал Флитвик, впечатлённый демонстрацией. Если хорошенько подумать, то после того, что продемонстрировал мальчик в бою против дракона, кастование невербальных заклинаний для него было сравнимо с детскими играми. — За это десять дополнительных баллов.

Все были смущены. Гриффиндорцы были сердиты из-за того, что Гарри отлично справлялся, но они не заработали ни одного балла, а слизеринцы разделились на тех, кто согласен с присуждением баллов Поттера их факультету и на тех, кто нет. Миллисент Буллстроуд это определённо позабавило, также, как и Дафну, Трейси и Тео.

— Теперь, все, пожалуйста, призовите подушку к себе, точно так же, как это сделал мистер Поттер, — сказал Флитвик, заметив, что у всех были в руках их палочки. Прежде чем кто-либо смог сделать что-то, дверь в класс резко распахнулась, и в комнату вошла очень рассерженная МакГонагалл.

— Гарри Поттер, вы обязаны немедленно пройти со мной! — сказала она, а её тон ясно показывал всё серьёзность женщины. К её удивлению, Гарри усмехнулся ей в лицо.

— Позвольте мне предположить, ваши котята обвиняют меня в нападении на них, и вы, эталон гриффиндорца, мгновенно делаете вывод, даже не изучив всех фактов. Я прав? — спросил Гарри, так и не убрав усмешку со своего лица. Сердце МакГонагалл пропустило удар, настолько она была потрясена отношением Поттера.

— Ну, давайте пойдёмте, что ли. Если вы, конечно, не хотите, чтобы я принёс магическую клятву, поклявшись своей жизнью и магией, заявив, что я просто защитил себя от ваших драгоценных протеже, — сказал он, поднявшись со своего места. — Вы могли бы попытаться спросить кого-либо здесь о том, что произошло, но почему-то вы не хотите этого сделать? Вы, конечно, не поверили бы слизеринцам, если бы они решили защитить меня, и ваш факультет просто сплотился бы против меня, не так ли?

МакГонагалл безмолвно раскрывала рот, слушая Гарри, но к удивлению для окружающих, Теодор Нотт поднялся со своего места.

— Профессор, Поттер говорит правду. Он только защищал себя от заклинаний, которые Уизли бросал на него, с помощью заклинаний призыва и отталкивания. Со своей стороны, Уизли применил заклинание слизней, от которого Поттер защитился с помощью Грейнджер, и Редукто, от которого Поттер увернулся. После этого он просто отбросил Грейнджер на Уизли, ничего больше.

Гарри удивлённо приподнялся бровь на слова Нотта. Это не было результатом работы его чар побуждения.

— Тео говорит правду, профессор, — ответила Трейси.

— Мистер Нотт, мисс Дэвис, благодарю за вашу помощь, — ответил Гарри, замечая любопытство в глазах Дафны, из-за поведения её одноклассников. — О, профессор?

Гарри направил палочку на подушку, приманивая её, заставив её полететь к Флитвику, который поймал её в руки. Только тогда Гарри сказал заклинание. — Депульсо.

МакГонагалл была ещё более потрясена, когда услышала, что маленький профессор прошептал. — Десять баллов Слизерину. Мистер Поттер, подождите минутку. Минерва, на пару слов, пожалуйста?

Гарри вернулся к своему месту, в то время как Флитвик вышел из класса вместе с МакГонагалл.

— Почему защитил меня? — спросил Гарри, на что Тео лишь пожал плечами.

Ты отдал нам баллы, я тебе помог. Мне не нравится быть в должниках у кого-либо, — ответил Тео, вызвав приступ хихиканья у Гарри.

— Как ты сделал это? — спросила Дафна, повернувшись к Гарри, который опять же приподнял бровь, вынудив её дополнить свой вопрос. — Невербальные заклинания.

— Укажите палочкой на свою цель, и сосредоточьте всё своё внимание на желаемом эффекте. Сосредоточьте свою магию, и заставьте её сделать то, что вы хотите, — объяснил Гарри, снова указывая своей палочкой на подушки, призывая новую. — Некоторое время назад, я узнал, что слова заклинания нужны лишь для того, чтобы помочь сосредоточиться на его эффекте. Стоит только вам понять заклинание, и вы сможете создавать его без слов.

Дафна посмотрела на него с удивлением, замечая искушение в его глазах, которые явно бросали ей вызов.

Она сосредоточилась на подушке и сделала точно, как сказал Поттер. И ничего не произошло.

— Не думай о нём. Просто ощути его, — посоветовал Гарри, и Дафна сосредоточила свою магию так, как она обычно делала с любым заклинанием. Она пожелала, чтобы подушка прилетела к ней, и, к её удивлению, та так и сделала, упав на пол в нескольких сантиметрах от её стола.

— Великолепно сработано, — сказал Гарри с улыбкой, заметив, как все были удивлены случившемуся, включая гриффиндорцев. — Это проходят на шестом курсе. Практикуйтесь и дальше, и вы увидите, что сможете сотворить любое заклинание невербально.

— Как ты изучил его? — спросила Трейси, всё также держа палочку в руке. Гарри просто пожал плечами.

— У меня было много свободного времени, а всё благодаря вашим значкам и постоянному преследованию, — ответил Гарри, замечая, как много человек вокруг него побледнело.

— Прости за это. Это была идея Малфоя, — нервничая, сказал Забини, а Малфой сильно побледнел, вызвав тем самым смех Гарри.

— Да? То-то он стал таким тихим... — подколол его Гарри, при этом очень хорошо зная, что причиной такого поведения Малфоя были чары побуждения, которые он набросил чуть ранее. Малфой пытался лопотать что-то бессмысленное, но вниманием Гарри завладела подушка, которую сбросили со столов.

— Отличное исполнение, Гринграсс, — сказал Гарри, откидываясь назад на стуле, сосредотачивая тем самым внимание всех в комнате на Дафне.

Это — моя ведьма, — подумал Гарри с улыбкой. Дафна призвала подушку снова, на сей раз уже себе в руки, успешно оттолкнув её впоследствии.

— Десять баллов Слизерину за отличное исполнение, мисс Гринграсс, — донёсся голос профессора Флитвика от двери, который откровенно усмехался над потрясённым выражением лица МакГонагалл. — Мистер Поттер, десять баллов за помощь однокласснику.

Гарри кивнул.

— Теперь, мистер Поттер, пожалуйста, составьте компанию профессору МакГонагалл. Вы освобождены от домашних заданий. — Гарри снова просто кивнул.

— Добби! — Вместо того, чтобы появиться, Добби заставил исчезнуть книги и принадлежности Гарри, вызвав шок у тех, кто не был в курсе. — Спасибо, товарищ.

Гарри вышел из комнаты в сопровождении молчаливой МакГонагалл, оставив позади очень удивлённых студентов и преподавателя.

— Драко, разве это не твоего домового эльфа зовут Добби? — спросила Паркинсон, обращаясь к Малфою, который в ответ только пожал плечами.

К концу урока, несколько слизеринцев смогли не только выполнить чары Депулсо, двое из них также смогли невербально наложить чары призыва.

Гарри был доставлен в кабинет директора. Пока они шли, МакГонагалл молчала, думая о том, что сказал Гарри и о разговоре с Филиусом.

Филиус считал, что у Гарри была веская причина для всего того, что он сделал, и что она должна была как следует разобраться во всём, а не делать поспешных выводов, как и сказал Гарри. Рассказ о случившемся, который она пересказала и ему, озвученный ей мистером Уизли, явно не выдерживал критики.

Гарри не сказал ни слова за время прогулки до кабинета директора, чем ещё сильнее смутил её. А у неё так и не набралось храбрости, чтобы поговорить с ним.

Когда они достигли горгульи, охранявшей вход в кабинет директора, Гарри остановился и просто молчаливо ждал, когда она произнесёт пароль. Дамблдор и его сладости...

Зайдя в кабинет директора, Гарри увидел Дамблдора, сидящего за своим столом, занятого спором с профессором Снейпом. Гарри улыбнулся такой удаче. Фоном к общему шуму добавилось пение Фоукса.

— Ах, Гарри, мальчик мой, присаживайся, пожалуйста. Хочешь лимонную дольку? — спросил Дамблдор. Гарри обратил внимание, что Снейп и МакГонагалл остались рядом с директором, наблюдая при этом за ним.

— Прежде всего, для вас, мистер Поттер или просто Поттер. Я не ваш мальчик, и мы с вами не в настолько близких, — ответил Гарри, смотря на троицу перед ним. Дамблдор был потрясён, а МакГонагалл выглядела как будто лимон проглотила. Снейп же лишь нахмурил брови.

— Во-вторых, спасибо, но я воздержусь и предпочту постоять. Я предполагаю, что вы вызвали меня сюда из-за моей ссоры с предателями?

Дамблдор печально посмотрел на Гарри, расставаясь с мыслью надавить на его чувство вины. Подобное явно не сработает.

— Вы не ошиблись. Очень хорошо, мистер Поттер, чем вы оправдаете ваши действия? Вы намеренно напали на своих друзей, учеников в коридоре с использованием опасных заклинаний... — Но был прерван холодными смехом Гарри.

— Я понятия не имею, что эти двое наговорили вам, но я предполагаю, что это была сильно приукрашенная версия, — сказал Гарри, хлопая в ладоши. — Но я могу рассказать вам, что произошло, правда не сомневаюсь, что вы мне не поверите, так как вы все настроены против меня, или я могу показать вам воспоминания о этом событии. Что вы предпочитаете?

— Мистер Поттер, мы не настроены против вас! Мы просто хотим знать... — начала МакГонагалл, получив пристальный взгляд от Гарри.

— Мадам, ваши действия говорят иначе. Доставайте Омут Памяти, директор, я знаю, что Салазар Слизерин оставил один в кабинете директора, чтобы помочь в таких ситуациях.

— Откуда вы узнали об этом, ваше высокомерие? — спросил Снейп, хотя в его вопросе было больше любопытства, чем злости.

— Я читал дневники Слизерина, что остались в его тайной комнате. Где именно, вы думаете, я проводил своё время? — ответил Гарри приподняв бровь в мнимом удивлении. Теперь не имело никакого значения, знали они или нет о его приготовлениях. Однако, после этих слов, он увидел лишь шокированные лица у всех присутствующих.

— Комната? — спросил Дамблдор, побледнев, со страхом в голосе.

— Да, директор, я провёл всё время там, занимаясь подготовкой. Теперь, не могли бы вы быть так любезны представить нам Омут памяти, так как я хотел бы разрешить сложившуюся ситуацию, и вернуться к занятиям. — Дамблдор не шевелился, рассматривая мальчика. Гарри Поттер сильно изменился. Правда, он на самом деле не видел его с Хэллоуина, но всё же... он изменился. Откинувшись назад, он снова принял свой разочарованный вид.

— Я не считаю, что это необходимо, Гарри. Я считаю, что вы все ещё обижены на своих друзей, что и стало причиной столкновения. Я уже знаю, что случилось, но я хотел бы услышать вашу сторону своими словами. Более того, вы должны научиться прощать их, и двигаться дальше. Подобное помогает сформировать характер, — сказал Дамблдор, направив взгляд на него.

— Я полагаю, что я уже говорил вам называть меня мистер Поттер или Поттер? Кроме того, я предпочту показать вам своё воспоминание. Это гораздо менее хлопотно, и не может быть оспорено, — сказал Гарри. Когда он увидел, что Дамблдор не собирается доставать Омут памяти, он просто закатил глаза к верху.

— Ассио Омут Памяти директора школы! — произнёс Гарри, после чего дверь шкафа была открыта каменной чашей, плавно перелетевшей на стол директора.

— Мистер Поттер, что это значит? — воскликнула МакГонагалл сверля Гарри сердитым взглядом, на который тот никак не отреагировал. Снейп был странно тих, в то время как Дамблдор был потрясён брошенным юношей вызовом. Гарри приложил палочку к виску, и вытянул ею серебряную нить, поместив её в чашу.

— Давайте проясним одну вещь, профессоры, — произнёс Гарри ледяным тоном. — Я ненавижу большую часть школы — это касается и учеников, и сотрудников. Я был обвинён в том, что я мошенник без каких-либо доказательств, и меня дразнили все. Не только преподаватели ничего не делали, ведь после того, как эта информация вышла за пределы школы, теперь уже вся страна настроена против меня.

Дамблдор хотел что-то сказать, но был остановлен Гарри.

— Я имел в виду именно то, что и сказал, когда говорил, что я не вернусь в Гриффиндор. По уставу Хогвартса, я имею право на перераспределение, так как я был изгнан по ложному обвинению. Я ведь прав, шляпа? — спросил Гарри, слегка повысив голос на последнем вопросе.

— Так и есть, мистер Поттер, — ответила старая шляпа, лежащая на полке. — Я должен сказать, что вы для меня были самым интересным из последних учеников. Я не хочу быть одной из тех, кто говорит вам "Я же вам говорила...", но...

— Да, верно... — ответил Гарри с усмешкой, правда быстро вернувшись к прежнему хмурому виду.

— Но... — начала МакГонагалл, но так и не смогла продолжить.

— Сейчас мы посмотрим воспоминания, а затем мы поговорим о моих действиях, — сказал Гарри, настраивая Омут памяти так, чтобы он создавал проекцию над собой, доступную для всех одновременно. И все присутствующие смогли увидеть, как всё произошло.

— А теперь, учитывая то, что я кастовал заклинания вне классов, я приму наказание за этот проступок, но я отказываюсь отбывать отработки за самозащиту.

— Мистер Поттер, вы сознательно использовали мисс Грейнджер в качестве живого щита, — сказал Дамблдор. — Тем самым вы могли причинить ей боль.

— Это было заклинание Уизли, — ответил Гарри. Снейп был несколько впечатлён подобным поступком, но не настолько, чтобы открыто это признавать.

— Вы могли увернуться, как вы и сделали с другими заклинаниями. Кроме того, разве было необходимым поступать подобным образом с мисс Грейнджер и мистером Уизли?

— Я мог бы, но не стал, и нет, я не хотел причинять им боль, но они должны извлечь урок. Я, однако, ненавижу их, и не буду возражать, если я не увижу их когда-либо снова. Если они нападут на меня, я буду защищаться, и буду делать всё, что должен, чтобы победить, даже если это означает, использовать их в качестве щита против друг друга. Они предатели, все из тех, кто с Гриффиндора, такие, а эти двое особенно, и я могу заверить вас, что, если любой из них нападёт на меня, я буду мстить. Я уже достаточно терпел их в течении этого месяца.

— Такое поведение непозволительно, Поттер, — предупреждающе сказала МакГонагалл. — Хотя это правда, что мистер Уизли первый бросил заклинание, но вы сами начали ссору, первым угрожая палочкой. Это одинаково плохо. Вы будете наказаны за это, так же, как и мистер Уизли.

Гарри посмотрел на женщину с усмешкой.

— Очень хорошо. Каково же моё наказание? — спросил он, без каких-либо следов эмоций в голосе.

— И вы, и мистер Уизли, будете присутствовать на отработке у профессора Снейпа, — начал Дамблдор. К его удивлению, Гарри усмехнулся.

— Блестяще, — пробормотал он саркастически, перехватывая недовольный взгляд Снейпа на Дамблдора.

— Я ужасно разочарован тобой, Гарри, — сказал Дамблдор, качая головой, только чтобы получить смешок в ответ.

— Не волнуйтесь, это чувство взаимно, — ответил Гарри, окинув дедушку пристальным взглядом, а затем обернулся к двум деканам. — Профессор Снейп, во сколько мне прийти к вам на отработку?

— В девять, — ответил профессор зельеварения, пытаясь сохранить хладнокровие. А это было по-настоящему тяжело. Несмотря на желание ответить на высокомерие мальчика, он решил не делать этого. Он так и не сообщил о способностях Поттера в окклюменции, исключая только то, что мальчик знал, кто рассказал Тёмному лорду о пророчестве. Затруднения были понятны — Дамблдору будет сложно поверить в подобное...

Фоукс запел снова, но Гарри проигнорировал его, повернувшись спиной к профессорам, и открыл дверь из кабинета директора.

— Я не разрешал вам уходить, мистер Поттер! — сказал Дамблдор, поднимаясь со стула. Дверь самостоятельно захлопнулась прямо перед носом у Поттера. Зеленоглазый маг повернул голову, и бросил пристальный взгляд на него.

— Дни, когда я повиновался вам, давно прошли. Мы говорили о моем наказании. Вы его вынесли, а потому нам больше не о чем дальше говорить.

— Я хотел бы обсудить с вами ваше выступление на первом задании... — начал Дамблдор, но был прерван Гарри.

— Я уже говорил вам про тайную комнату, — ответил мальчик с ухмылкой, взмахом руки открывая дверь. — Там я узнал больше, чем научился за последние четыре года здесь. Всего наилучшего, директор, деканы.

Гарри покинул кабинет директора школы, оставив позади троих ошарашенных профессоров, неспособных понять, что происходит. Дамблдор почувствовал ту же самую дрожь в позвоночнике, которую он не чувствовал очень давно. В этот момент, он осознал, что встретил кое-кого гораздо более опасного, чем тот запутавшийся мальчик, который в один прекрасный день стать Лордом Волдемортом.

Он задавался вопросом, как он мог допустить такую ошибку с Гарри.

— Альбус, что мы будем делать? Мистер Поттер изменился. Он признался, что учился в тайной комнате. Неужели он действительно перешёл на тёмную сторону? Может его ещё можно вернуть? Что мы будем делать?

— Я не знаю, Минерва, я не знаю. — Ответ Дамблдора шокировал её ещё больше.

Северус Снейп молчал, думая над тем, что произошло. Может быть, было бы лучше не раздражать Поттера, и просто подождать, чтобы посмотреть на то, что он будет делать. Возможно, мальчик был более похож на свою мать, чем он раньше думал.

Наступило время ужина, и каждому уже было известно, что произошло в подземельях и в классе Чар. Уизли пришёл на ужин злым и угрюмым. Грейнджер же видно не было. По слухам, она собиралась провести ночь в лазарете.

В то время как Уизли ел в своей неподражаемой манере, гриффиндорцы были угрюмы и печальны, хотя некоторые были откровенно злы. Хаффлпаффцы просто боялись, а на Равенкло был откровенный раскол. Слизеринцы, однако, особенно половина учеников четвёртого курса, были в восторге, особенно Миллисента Буллстроуд, одна из двух учеников, которые смогли создать заклинания невербально. Дафна Гринграсс, вторая ученица, думала о том, что случилось, не обращая внимания на разговоры вокруг. С самого начала она только и слышала, как её однокурсники впечатлены Поттером, и как они выиграют, если он будет на их стороне. Он уже приносит им баллы, что же будет, если он окажется на факультете, которому он больше подходит? Дафна решила игнорировать разговор, размышляя над поступками Поттера. Ещё раз, он доказал ей, что она ошибается, хотя ей и не нравилось признавать это, и доказал, что самое главное, с помощью магии. Более того, он фактически извинился за сравнение с Малфоем, и сделал это вежливо и правильно, чего он никогда не делал ранее. А раньше она даже не была уверена, что он был способен на подобное. Потом, он не только создавал заклинания без слов, он и её научил кастовать их таким образом. Он просто спровоцировал её создавать заклинания молча. И она смогла их создать. Она на самом деле создавала заклинания без слов, снова и снова, вызывая зависть у своих одноклассников. К концу урока, только Милли смогла повторить за ней.

Она почти не сомневалась, что её главный вопрос состоял в "Почему". Почему он это сделал? Может быть, она должна попытаться и попросить о помощи с её заклинаниями. Не то, чтобы она была неспособной ведьмой, как раз наоборот. Она была способной, и имела хорошие оценки, но она была всего лишь одной из лучших. Может быть, с помощью Поттера она сможет стать ещё более сильной. Это даст ей больше шансов в будущем.

Было очень соблазнительно сблизиться с Поттером, и попросить о помощи. Однако, оставались сомнения в цене, которую он запросит.

— Что скажешь, Дафна? — спросила Трейси Дэвис, прерывая её раздумья.

— Что? — спросила Дафна, посмотрев на свою подругу.

— Что с тобой не так? — задала вопрос Милли встревоженным голосом, от которого белокурая ведьма открестилась.

— Я в порядке, что ты хотела? — повторила вопрос она.

— Мы говорили о том, чтобы попросить Поттера присоединиться к нам завтра за ужином. Мы хотим пригласить к нам в гостиную этим вечером, — ответила Трейси.

Дафна поняла, что Тео, Трейси, Милли и, мало кто поверит, Забини согласны. Она просто кивнула, вызвав у своих однокурсников понимающие улыбки.

— Значит решили, — подытожил Забини.

Дафна снова отключилась от общего шума, сосредоточив внимание на своём ужине, но почти сразу почувствовала пинок по ноге, и посмотрела Милли, вопросительно изогнувшую бровь. Опять же, Дафна покачала головой и улыбнулась ей, чтобы успокоить свою подругу. Милли не поверила ей, и решила поговорить с ней попозже, а пока всё же оставила её в покое, включившись в разговор о битве в подземельях, если так можно было назвать это сражение. Поттер был безжалостным со своими бывшими друзьями, и по большей части он не использовал необычных заклинаний, ограничившись только основными из них. Это было впечатляюще.

К тому же, его действия стали великолепным примером новой области применения простых заклинаний, включая бытовые, на дуэли.

Она продолжала ужинать, когда гул голосов резко утих. Все смотрели в сторону дверей большого зала, через которые только что вошёл улыбающийся Гарри Поттер, и неторопливо направился к столу преподавателей.

— Я прошу прощения за то, что отвлекаю вас, и постараюсь занять у всех вас времени не более, чем это необходимо, — сказал он, широко улыбаясь. — Извиняюсь за своё опоздание, всё из-за того, что я читал самые удивительные заметки Салазара Слизерина про его путешествие по южным пустыням в юности.

Окружающие ахнули и теперь смотрели на Гарри широко раскрытыми от удивления глазами, из-за чего тот не смог удержаться от смешка.

— У меня есть право потребовать перераспределения, а потому, чтобы исключить недопонимание, я требую провести моё повторное распределение.

В зале снова раздались крики, главным образом со стороны гриффиндорцев, которые пытались отговорить его. Гарри просто проигнорировал их. Если бы он посмотрел в данный момент на стол Слизерина, он бы увидел самодовольные взгляды некоторых из них, и изумление прочих. Заодно ему бы в глаза бросились разочарованные взгляды четверокурсников, осознавших в этот момент, что их план по заманиванию Поттера на Слизерин рухнул ещё до своего начала.

Прежде чем Дамблдор сумел сказать хоть что-то, в большой зал в вихре огня влетел пылающий Фоукс, неся с собой Распределяющую шляпу. Подлетев к Гарри, он уронил её тому на голову.

— Это было оперативно, — пошутил Гарри, заработав смешок от шляпы.

— Хогвартс в курсе вашего бедственного положения и решил лично выполнить эту просьбу, — прозвучал голос шляпы в голове юноши. — Так скажите мне, мистер Поттер, откуда вы так много знаете?

Задав вопрос, шляпа начал быстро просматривать сознание Гарри. Он же не пытался остановить её, так как шляпа была связана Хогвартсом, что гарантировало сохранение в тайне того, что она могла увидеть в уме ребёнка. Гарри просто опустил голову и убрал ухмылку, так как он вспоминал всё то, что хотел показать старой порванной шляпе. К окончанию демонстрации, Гарри Поттер с трудом сдерживал слёзы. К счастью, этот бой он выиграл.

— Я понимаю, — сказала шляпа шёпотом, полным страха и уважения. — Было глупо с вашей стороны решиться на такой подвиг, как путешествие души сквозь время, но я считаю, что могу понять, почему вы решились рискнуть своей жизнью. У вас есть признаки всех четырёх факультетов, мистер Поттер, и я вижу, как они все помогли вам в достижении своей цели. Я вижу насколько тяжёлую работу вы проделали, чтобы решить поставленную задачу, и отправиться в прошлое ради шанса изменить будущее. Я вижу вашу преданность вашим товарищам, что были с вами несмотря ни на что, и такую же преданность их всех, заслуженную вами. Вы дали им цель и надежду, а они дали вам всё, что было у них. Больше, чем просто подчинённые, они были по-настоящему преданны своему делу. Я вижу верность, которую ты получил от Забини...

— Не надо, — прервал Гарри шёпот шляпы. — Да, они были верны мне. Я знаю, что у них были свои секреты от меня, но я также знаю, что они пошли на это из-за своей преданности. Леди Забини была беззаветно преданна мне, но при этом являлась близким другом. Пожалуйста, просто не надо.

— Ну, что же, Лорд Поттер, — сказала шляпа, продолжая размышлять. — Хаффлпафф отпадает, учитывая, что вы верны только тем, кто проявляет аналогичную преданность вам, и никому другому. Я вижу ваше стремление к знаниям, ваши бессонные ночи и поиски, и всё ради поставленной цели. Но вам нужны знания не сами по себе, вы ищете их, чтобы удовлетворить свои амбиции. У каждого исследования, сделанного вами во второй половине прошлого века (с вашей точки зрения) вашей жизни, была цель, и поэтому Равенкло тоже не подойдёт.

Шляпа продолжала бормотать.

— Я могла бы сказать, что вы храбры, ведь вы опрометчиво решились на ритуал, зная, что вы, возможно, не переживёте его. Тем не менее, ваше благородное сердце давно в прошлом, заменённое более хитрым и жестоким, закалённое болью потери. Вы стремитесь к несколькими целям, одна из которых сильнее всех. Вы хотите вернуть её. И для этого вы готовы сделать все, что потребуется... более того, в течение последних двух лет с моей точки зрения, вы по-настоящему проявили свою хитрость, скрывая себя настоящего от окружающих, скрывая свой потенциал в течение многих лет, и, фактически, изучая больше, чем нужно, под носом каждого, особенно мисс Грейнджер и мистера Уизли. Квинтэссенция Слизерина, если так можно выразиться. Вы дали всем то, что они хотели, и они никогда не знали ничего лучше, и всего-то понадобилось сделать пару заходов в комнату Салазара, чтобы взять книги и дневники. В прошлом году, вы на самом деле читали их перед ними, притворяясь, что читаете журналы по квиддичу? Это так забавно... и немного сбивает с толку. Я знала, что вы интересный человек, лорд. Однако, я никогда не думала, что настолько.

— Два года для тебя, почти семьдесят для меня, мой старый друг, — ответил Тёмный Лорд тихим и весёлым голосом, вызвав смешок шляпы.

— Да, я видела несколько встреч между вами и мной. Не стесняйтесь звать меня снова, мои знания должны использоваться, хотя многие думают обо мне, как просто о хитрой штучке. Они забывают, что я самостоятельная часть Хогвартса, и имею доступ к более чем тысячелетним знаниям.

— Я не буду врать, тот совет был тем самым, который тогда был мне так нужен, но эти мозговыносящие рассуждения вызывают лишь головную боль, — признался Тёмный Лорд. — Стоит уточнить, вы видели нашу последнюю встречу?

— Уже посмотрела, — ответила шляпу.

— Тогда ты знаешь, насколько искренне я благодарен, даже, если ты просто артефакт. Ты была моим собеседником, и я доверял тебе так, как я доверял своему лучшему другу, — признал Гарри, вздыхая. — Я надеюсь, что и на сей раз у нас смогут возникнуть подобные отношения. Я всегда наслаждался нашими долгими дебатами.

— Нашими дебатами? Ровене и Салазару они тоже нравились, как и тебе, мой друг.

Все с нетерпением ждали вердикта шляпы, прежде чем продолжать кричать что-либо. Всем вокруг было видно, что оба, Поттер и шляпа, говорили между собой, но прошли уже пять минут, и ничего. Затем Гарри поднялся, и шляпа рассмеялась.

— Ну, давай, это не так уж и плохо, — сказал Гарри Поттер, подходя к столу Слизерина.

— Нет, у тебя просто не получился нужный эффект. Этот принцип гласит, что...

— ШЛЯПА! — крикнула МакГонагалл, привлекая внимание всех к себе, в том числе Шляпу и Гарри.

— Стоит быть более выдержанной, Минерва, ты прервала нас прямо посреди интересного обсуждения. — Люди уставились на шляпу с широко раскрытыми глазами. Разговор? Она же должна была перераспределять Поттера.

— Я не сомневаюсь, что так и было, но, к сожалению, мы всё ещё ждём вас, чтобы разобраться с нашим молодым мистером Поттером, — сказал Дамблдор, сам удивлённый поведению шляпы, которая, похоже, просто-напросто насмехалась над всеми.

— Я так этого и не сказала, что-ли? Ну, это довольно очевидно, мальчик идёт туда, где он должен был быть в первую очередь, ещё четыре года назад. Слизерин!

Даже если учитывать, что Гарри объявил об этом раньше, почти половина большого зала была потрясена и сбита с толку. Стол же зелёно-серебряных, тем не менее, приветствовал его и с удовольствием аплодировал. Умные знали, какую они могут извлечь пользу с наличием Поттера в их рядах. Поттер был прав, большинству Слизерина он был безразличен, но, если он был одним из них, они очень хорошо знали, что делать, чтобы извлечь выгоду из его влияния. С Поттером, Слизерин может усилиться ещё больше, по крайней мере, так думали старшекурсники. Четверогодки же разделились. Малфой с Паркинсон и его головорезы молчали, в то время как другие аплодировали. Малфой выглядел так, будто лимон прожевал, а потом увидел, что его мечты окончательно рухнули. Как мог Поттер, паршивый и ни на что не годный полукровка, быть более популярным, чем он? Он был ничем. Потихоньку у него в голове сложился план. Он бросит вызов Поттеру в их гостиной, ночью, и докажет тем самым своё превосходство. Если бы на его мысли не влияли чары побуждения, наброшенные Поттером несколькими часами ранее, или если бы у него были хоть какие-то ментальные барьеры, чтобы противостоять подобному влиянию, мальчик с блондинистыми волосами хлопал бы вместе со всеми, хотя бы из чувства самосохранения. Но Гарри Поттер научился планировать свои ходы с учётом различных факторов, и у него было много причин ненавидеть Драко Малфоя. Боль и унижение Малфоя были бы подходящим наказанием для него на данный момент. Но это ничто по сравнению с тем, что ожидает Оберона, Титанию и их так называемых паладинов света.

От Дурмштанга были также благодарные хлопки, в то время как от контингента Шармбатона досталось лишь вежливое приветствие. Факультет Слизерин очень хорошо знал, в чём их выгода. Некоторые намеревались управлять Поттером, но самые умные среди них знали, что Поттер являлся тёмной лошадкой. Их мысли полностью повторяли мнение декана факультета. Он не знал, что именно, но точно чувствовал, что Поттер скрывает что-то важное.

После плодотворного общения с сортировочной шляпой, Гарри вернул её Фоуксу, и подошёл к столу Слизерина, терпеливо снося от его новых соседей улыбки, приветствия и хлопки по спине. Он сел со своими одногодками, и быстро был вовлечён в разговор с ними.

— Ты ублюдок, и знаешь почему, Поттер? Мы планировали пригласить тебя присоединиться к нам на пару-тройку перекусов, а тут ты вдруг заявляешься такой весь из себя, и рушишь все наши тщательного лелеемые планы, — пожаловался Забини, на что Гарри просто пожал плечами.

— В самом деле? Ну, тогда мои извинения. Если бы я знал, я бы подождал, но я хотел избежать лишних пересечений с другими факультетами. Я уверен, вы меня поймёте.

— Таким образом, мы — ни что иное, как удобство для тебя? — спросила с насмешкой надувшаяся Трейси Дэвис.

— Я предпочитаю считать это взаимной договорённостью, которая может принести мне пользу. Кроме того, даже при том, что я не намереваюсь выиграть этот турнир, я намереваюсь досадить придуркам так, как я только смогу. А где лучше сделать это, чем не на стороне их главных соперников?

— Погоди, ты же не намерен... — начала Дафна. — У тебя есть хороший шанс на победу.

— Я нахожусь на последнем месте, Гринграсс...

— И? — спросила Миллисента. — Первые две задачи нужны только чтобы накопить баллов, и определить очерёдность прохождения последнего задания. Даже начиная последним, ты всё ещё можешь выиграть.

— В самом деле? — спросил Гарри, пожав плечами. — Я подумаю об этом потом. Не уверен, что я хочу выиграть, хотя, если я сделаю это, я мог бы утереть нос придуркам и ничтожествам.

— Тебе нравится их так называть, не так ли? — спросил Тео с ухмылкой.

— Что сказать? Эти прозвища просто вертятся на языке, — оскалился Гарри, вызвав усмешку у Тео, как и у большинства из их однокурсников. Ах, эти чары побуждения. Тёмный Лорд просто обожал их.

— Что планируешь дальше делать с турниром? — спросила Дафна, смотря на него с любопытством.

— Сначала я хотел просто выжить. После изгнания, я хотел выжить и получить реванш, унизив всех тех, кто начал презирать меня, а также проверить себя. А для этого мне не нужно выигрывать турнир, — ответил Гарри, любуясь её красивыми сапфировыми глазами.

— Но ты должен, — ответила Дафна, после чего продолжила есть. — Если ты хочешь унизить всех, ты можешь либо превратить выполнение заданий в клоунаду, либо не выполнять их вообще. Ты сказал, что хочешь проверить себя... если тебе удастся совершить что-нибудь яркое, вроде того, что ты сделал с драконом, ты бы, конечно, доказал свою точку зрения, даже если бы тебя оставили из-за этого без баллов.

Гарри задумался над этим. Видя согласные кивки от слизеринцев, он был обязан спросить:

— Мне казалось, что в Слизерине я должен быть индивидуалистом и постоянно хитрить, — сказал он с усмешкой на лице. Дафна бросила на него взгляд, и поняла, что Гарри произнёс это не всерьёз. Она позволила себе улыбнуться в ответ.

— Я не думаю, что это не по-слизерински, доказывать своё превосходство, хотя вы всегда можете спросить об этом на Слизерине.

— Чего? — переспросили Блейз, Тео и Трейси. Милли рассмеялась, а Дафна позволила себе слегка улыбнуться. Гарри же вполне открыто усмехнулся.

— Ну, тогда, миледи, я бы хотел запланировать встречу с вами, чтобы обсудить свою стратегию для второго задания, сразу, как только я расшифрую ключ. Мне важно ваше мнение о том, как не быть похожим на не-слизеринца. На самом деле, мне ценно мнение каждого, учитывая, что для меня это внове.

Дафна покраснела, а остальные многозначительно заулыбались.

— Это прозвучало ужасно, словно приглашение на свидание, — пробормотала Трейси, убедившись, что каждый услышит её слова. Она усмехнулась, когда увидела, что Дафна смотрит прямо на неё.

— Ты должен знать, Поттер, что Дафна обычно желает проклясть своих ухажёров. Если ты дорожишь своими палочками, тебе следует быть осторожным с тем, что ты говоришь и делаешь, — пояснил Тео, зарабатывая злой взгляд от разговаривающей девушки.

— Я учту это, если я решу пригласить её на свидание, — ответил Гарри, получив от всех остальных в ответ ошарашенные взгляды. — Ладно, что ещё произошло на уроке Чар после моего ухода?

— Милли и Дафна смогли бросить заклинания без слов, как ты показал, — ответил Блейз с некоторым восхищением в голосе. — Больше никто не смог так.

— Флитвик был вне себя, и сказал, что просто обязан заполучить тебя для дополнительных внеклассных занятий, — ответила Трейси, вызвав у Гарри стон. Все засмеялись.

Для Гарри Поттера, это было приятно быть в окружении друзей, даже если они были на несколько десятилетий моложе, и не знали об этой самой дружбе. Он всё же поймал дважды Дафну, смотрящую на него с любопытством в глазах. Оба раза она отводила взгляд, что он счёл довольно милым.

Я люблю тебя. Звучал в его голове её голос, будто эхо прошедших воспоминаний.

Я тоже люблю тебя, Даф, и поэтому я не хочу силой заставлять тебя становиться моей. Это будет лишь твой собственный выбор.

После обеда, слизеринцы покинули большой зал разделившись на группы. Профессор Снейп подошёл к ним, и сказал Гарри, чтобы тот явился к нему в кабинет в девять часов. Четверокурсники скучковались за Гарри, который продолжил свой разговор с Тео и Блейзом о квиддиче. Когда они пришли ко входу в гостиную их факультета, а Малфой уже собирался сказать пароль, Гарри сказал ему остановиться.

— Что, черт возьми, тебе надо, Поттер? — надменно спросил тот, получив в ответ пристальный взгляд и шипение на парселтанге.

— Откройся! — Действительно, проход открылся, демонстрируя всем их гостиную.

— Мне всегда было интересно, сработает это или нет, — ответил Гарри, пожав плечами. — После тебя.

Гарри пропустил своих одногруппников перед собой. С того памятного Рождества в гостиной Слизерина не изменилось вообще ничего. Как только дверь закрылась, Гарри заметил несколько человек в комнате, некоторые из которых смотрели на него.

— ПОТТЕР! Я, Драко Абраксас Малфой вызываю тебя на дуэль магов! — Малфой осуществил своё желание, правда сразу после этих слов он увидел, что некоторые семикурсники смачно хлопали ладонью себя по лицу, закрывая глаза, а другие просто стонали. Его одногруппники смотрели на Малфоя, как на идиота. Включая Крэбба и Гойла.

— Ты с ума сошёл, Драко? — спросила Панси, и её голос мало отличался от вопля.

Со своей стороны, Гарри неудержимо хотел рассмеяться, но как-то ещё держался. Впрочем, он позволил себе слегка усмехнуться. С демонстративно-смиренным вздохом он кивнул Малфою.

— Если вы настаиваете, Малфой, я, Гарри Джеймс Поттер, принимаю ваш вызов. — Все фыркнули на слова Гарри в этот момент. Поединок магов или дуэль чести используется только для того, чтобы отстоять свою честь, а иногда она используется в качестве последнего довода в суде. Никакой пользы или убытка, за исключением отстоянной чести и чувства превосходства у победителя. Эти два идиота только подорвали свою репутацию. Эти мысли витали в голове у каждого, кто наблюдал за происходящим.

Пол был подготовлен, и все с разочарованием смотрели за поведением Поттера. Один из самых уважаемых на факультете семикурсников шагнул вперёд.

— В соответствии с древним законом, допускаются все заклинания, кроме непростительных. Дуэль продолжается до потери сознания вашего оппонента или если противник признает вслух поражение. Вы согласны?

— Я согласен, — высокомерно подтвердил Малфой.

— В соответствии с древним законом, я, Гарри Джеймс Поттер, согласен с условиями данного поединка, — ответил Гарри, заработав удивлённо поднятую бровь старшекурсника, не ожидавшего от него знания церемонии дуэли.

Он что-то задумал? — спросил про себя семикурсник. Некоторые из тех, кто относился к тем же кругам аристократов, подумали то же самое.

— Начали! — отдал команду семикурсник.

Малфой указал палочкой на Гарри, и начал с простого обезоруживающего проклятья. Гарри был готов, и сразу же уклонился влево, также направив свою палочку на Драко.

— ЗАЭЛЬ! — зашипел Гарри на парселтанге, вызывая дрожь у окружающих. А затем из его палочки появилось сияющее тёмное облако, и, через мгновение, перед Гарри свилась массивная чёрная змея. Она была большой, почти девять метров длиной, и толщиной чуть меньше тридцати сантиметров. У неё были тёмные и крепкие чешуйки, а также капюшон, который змея раскрыла, как только увидела Малфоя. Змейка выдвинула клыки, с которых что-то, скорее всего яд, капало на пол, а глаза этого призванного существа светились гастрономическим интересом. В их глубине горел изумрудно-зелёный огонь.

Все вокруг замерли, боясь привлечь её случайным звуком или шорохом. Не стал исключением и Малфой, который побледнел, глядя на огромную тварь, наблюдающую за ним.

Остальные слизеринцы были напуганы. Чёртова змеюка ужасала до дрожи, Малфой выглядел так, словно обмочился, и лишь Поттер не отвлекался на мелочи, направив палочку на противника.

Заклинание ударило Малфоя в грудь, но прежде, чем тот смог что-нибудь сделать, Гарри прошипел команду на парселтанге, и змей, натравленный на Малфоя, обвился вокруг него, повалив на пол. Окружающие закричали в ужасе, но помочь ничем не могли. Дафна посмотрела на Гарри, и встретила его холодный и расчётливый взгляд. Всмотревшись в его глаза, она могла поклясться, что тот про себя улыбался. Ей.

— Тихо! — крикнул Гарри, и все сразу заткнулись. К слову, все видели, что Малфой продолжал кричать, но звука не было слышно из-за заклинания молчания.

— Посмотри на меня, Малфой, — сказал Гарри холодным голосом, и Малфой выполнил приказ, как и все остальные. От вида горящих зелёным огнём глаз, у него перехватило дыхание. — Ты мне не нравишься, Малфой. Очень долгое время ты был бельмом у меня на глазу — вроде и не опасно, но создаёт некоторое неудобство. Ты оскорблял меня, и всегда избегал проблем, бахвалясь деньгами и влиянием папочки. Я надеялся, что ты поумнел и перестал быть идиотом, но это ведь было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой? Ты ведь хотел, чтобы этой ночью на твоём месте был я, а нет ты?

Ещё один шипящий приказ, и все увидели, как Малфой беззвучно кричит от боли, так как змея сильнее сдавила свои кольца вокруг блондина. Панси уже плакала, а многие были напуганы.

— Древние законы гласят, что для того, чтобы остановить дуэль, надо либо сказать, что сдаёшься, либо потерять сознание. Так как я лишил тебя возможности говорить, я думаю, тебе остаётся лишь упасть в обморок, не так ли? — Очередное шипение, и Драко опять закричал, чувствуя, как чешуйчатые кольца сдавили его ещё сильнее.

И снова Гарри приказал змею остановиться, заставляя окружающих всё сильнее бледнеть. Без сомнений, Гарри делал это нарочно, чтобы показать всю серьёзность происходящего. В тот момент, все слизеринцы признали его превосходство. Гарри Поттер наглядно продемонстрировал своё отношение, и закономерно занял место на самом верху. Все будут уважать его после произошедшего. И бояться при этом, что тоже не плохо.

— Я мог бы, конечно, приказать Заэлю отпустить тебя... О, совсем забыл, это великолепное существо носит имя Заэль. Так вот, чтобы отпустить тебя, я отменю заклинание тишины, и ты должен будешь поклясться мне, что ты никогда больше не станешь надоедать мне, ты не станешь насмехаться надо мной или приставать ко мне. Только, если ты согласен, я позволю тебе сдаться. Если же ты считаешь себя через чур умным, и попытаешься обмануть меня, объявив, что сдаёшься, до дачи мне обозначенной клятвы, я обещаю тебе, что одной тёмной ночью Заэль посетит тебя прямо в кровати, и в тот момент рядом не будет никого, кто смог бы его остановить. Поэтому сейчас, Малфой, тщательно подумай о том, что ты выберешь. — Ещё приказ, и безмолвные крики Малфоя были замечены всеми. Окружающие уже буквально дрожали от страха. Очередное шипение, и змея ослабила захват.

— Фините, — сказал Гарри, и Малфой начал клясться жизнью и магией, что он оставит Гарри в покое. Вспышки магии Малфоя было достаточно, чтобы убедить Гарри.

— Я клянусь... Я клянусь... — повторял он, пока новое шипение не заставило змею его отпустить, после чего та приползла к Гарри, и приняла защитную позу рядом с ним.

— Перестань быть таким ребёнком, Малфой, тебе же даже ничего не сломали, — заметил Гарри, лаская змеиную морду и что-то шипя ей.

Никто не пытался помочь Малфою — все были слишком сосредоточены на Гарри.

— Как вы думаете, сколько понадобиться времени Малфою, чтобы убить себя, нарушив свою клятву? — спросил Гарри у слизеринцев. Только после его слов окружающие осознали формулировку клятвы, и очень многие стали смотреть на Гарри со страхом, а на Малфоя либо с садистскими улыбками, либо с жалостью. Для Драко лучшим решением был покинуть Хогвартс как можно скорее.

Семикурсник, судивший поединок, начал смеяться и аплодировать.

— Великолепно, Поттер, более чем. И самое главное, ты действовал в рамках древних законов, и никто не может осудить тебя. Я должен сказать, что ты начинаешь мне нравиться.

— Спасибо. Как мне к вам обращаться? — спросил Гарри, не афишируя свои знания, и начиная строить мосты с настоящими слизеринцами. Мальчик радостно улыбнулся.

— Я Алистер Пинс, — склонил голову юноша, которому Гарри вежливо вернул приветствие.

— Очень приятно. Вы имеете какое-то отношение к мадам Пинс, нашему библиотекарю?

— Она моя двоюродная бабушка. По приказу профессора Снейпа, я несу ответственность по надзору за дуэлями в нашей гостиной, и я должен признать, что я никогда не видел ничего подобного. Вы далеко пойдёте на нашем факультете, Поттер. Ты начал не с того, но всё оказалось очень и очень неплохо. Поздравляю тебя с победой. — Затем Алистер повернулся к шестикурснику. — Калахан, отведи Малфоя в больничное крыло. А я пойду, и все объясню профессору Снейпу. Ты, Поттер, тоже пойдёшь со мной. Я так понимаю, профессор Снейп хотел тебя видеть в девять часов, чтобы сказать вводную речь и решить вопрос с отработкой?

Гарри кивнул, и тихо прошипел. Змея замерцала, и исчезла из поля зрения. Затем аналогично исчезла и дуэльная платформа.

— Если позволишь, скажи, где ты научился вызывать эту змею? — спросила блондинка-выпускница, стоящая рядом с Алистером.

— Дневники Салазара Слизерина, — ответил Гарри с усмешкой, заметив, как все вокруг побледнели и затрепетали.

— Как? — спросил испуганный голос, тот, который сразу привлёк внимание Гарри. Гарри почувствовал, как его сердце пропустило удар, когда он увидел, что Дафна со страхом смотрит на него.

Нет, не бойся меня, любовь моя, только не ты, — мысленно закричал он.

— Я... Я тебя испугал? — спросил он, и, хотя вопрос был безобиден, семикурсница и Алистер о чём-то догадались.

— За кого ты меня принимаешь, Поттер, за изнеженную принцессу? — спросила Дафна, после чего повернулась к нему спиной, и направилась в сторону комнат девочек.

Вот же блять!

Снейп был совсем не рад новостям. Когда Алистер доложил ему, что произошло в гостиной, профессор зелий в мыслях проклял их обоих, как своего блондинистого крестника-идиота, так и Гарри Поттера, приносящего неприятности одним своим существованием. Конечно, мальчик продемонстрировал огромную силу и навыки манипуляции. Он понял старые правила, по которым живёт факультет, и использовал их себе на благо, как и ожидалось от поступков любого слизеринца.

Снейп был зол, что его крестник выставил себя идиотом, и что его зеленоглазое проклятие оказалось большим слизеринцем, каким, по сути, он хотел видеть Драко. Гарри Поттер изменился... Или же было нечто большее в том, что он так изменился, а предательство гриффиндорцев тут ни при чём? Может Гарри Поттер просто показал всем свою истинную сущность?

Выслушав Алистера и Поттера, Снейп толкнул Гарри стандартную вступительную речь, и озвучил все правила, которым он должен был следовать. Наиболее важными из них были, конечно, вне стен факультета все слизеринцы выступают единым фронтом, и только среди своих они могут решать свои проблемы. Поединок — один из способов решить их. Профессор заставил дать Гарри обещание (без магических клятв), чтобы тот никого больше не будет заставлять приносить магические клятвы. Профессор изменил бы правила, потому что никто никогда не думал, что такая ситуация вообще могла произойти. Как всегда, Гарри Поттер шёл свои путём.

Для Гарри это было внове. Снейп по-настоящему проявил интерес к нему, и даже пытался быть вежливым с ним. Он даже не вспомнил о его отработке. Это было странно. Впрочем, мысли парня гораздо сильнее занимала одна голубоглазая блондинка с факультета Слизерин.

Дафна сидела на кровати и думала. Она проигнорировала замечания Милли и Трейси, и продолжала думать о том, что случилось. Панси, Крэбб и Гойл убежали вслед за Малфоем, поэтому она осталась только с Милли и Трейси. И Трейси уже начала задавать вопросы... Как, во имя Мерлина, она может знать, почему Поттер спросил её, и только её, не испугал ли он её? Почему именно она, почему Поттер продемонстрировал такой интерес к ней?

Конечно, Милли издевалась, намекая, что Поттер вроде как мальчик, а потому на этот вопрос есть очень простой ответ. Тем не менее, она также сказала, это было очень мило.

Дафна не хотела думать об этом. Слабая улыбка тронула её губы. Поттер... и снова, он был таким удивительным. Она больше чем когда-либо была уверена, что ей нужно попросить его помочь ей с учёбой, и, если у него действительно есть чувства к ней, на чём настаивала Трейси, то это могло бы быть ещё проще, чем ожидалось. Тем не менее, она пока не решалась его попросить.

Гарри Поттер лежал на кровати, закинув руки за голову, и смотрел куда-то в верхнюю часть кровати.

Пока что большая часть плана сработала как надо, — размышлял он. - Мне удалось бросить побуждение на однокурсников-слизеринцев. Слава Мерлину, что я не подсыпал ничего в еду. Меня боятся и уважают в замке, и я начал показывать часть из того, на что я способен. Начал давать намёки на своё местопребывание на протяжении предыдущих недель, и распространять дезинформацию о том, почему я настолько силён, хотя это только часть правды, я действительно обучался в тайной комнате... Я испытываю своего рода уважение от Флитвика, и я был распределён на Слизерин. Когда я заставил его, Малфой бросил мне вызов в гостиной факультета, а дальше я должен был выбить дерьмо из него при помощи чего-то сильного, но не демонстрируя ничего впечатляющего, следовательно, использовал Заэля. Все остальные будут думать, что Заэль настоящая змея, а не конструкт. Я даже намекнул, что я узнал, о призыве Заэля из дневников Слизерина... не совсем ложь, Слизерин не писал о создании голема в своих дневниках, да и я прочитал их после Хогвартса. Меня поселили с четверокурсниками в комнате, к Тео, Блейзу, Крэббу, Гойлу и Малфою. Гойл и Крэбб ещё не вернулись. Уходя, Дафна так смотрела на меня... она была напугана? Я был настолько страшен? Порочен? Она всегда говорила, что ей нравилось, когда я опускал Малфоя... Возможно, я слишком остро отреагировал? Черт побери, Даф, как я могу получить тебя? Придёшь ли ты, чтобы попросить позаниматься с тобой? Я помогу тебе, любовь моя, просто подойди ко мне, пожалуйста, просто попроси меня помочь... Не заставляй меня заставлять тебя, любовь моя. Я не смогу это сделать... Я не хочу.

Гарри вспоминал свой пятый год в школе, когда он начал помогать ей, даже раньше образования АД. Дафна подошла к нему в библиотеке в начале года, и сказала ему, что верит его словам о возвращении Волдеморта. Для Гарри, это был шок, хотя и не такой сильный, как последовавший позже, когда она высказала свою просьбу: она хотела, чтобы он помог ей научиться лучше защищать себя от неприятных личностей, и за это она была готова помогать ему. Она даже поклялась в своих словах. Когда Гарри спросил, почему он, она ответила. — Кто лучше подходит для этого, как не чемпион Турнира Трёх Волшебников, который был на три года моложе, и всё равно победил трёх других более взрослых участников? Гарри согласился, и, в конце концов, они договорились встретиться в заброшенном классе. Затем Грейнджер пришла с идеей АД, в которую не пускали слизеринцев. Дафна не была против, ведь он по-прежнему помогал ей, хотя АД навёл шухеру в их без того сложный график. И всё же, по некоторым причинам, Гарри всегда находил время для Дафны. Они встречались не только для тренировок, их встречи также укрепляли отношения между ними. Когда Сириус умер в результате неразберихи в Отделе Тайн, Дафна обнимала Гарри, пока он выплакивал боль потери. А затем они поцеловались. Они не понимали, кто начал первым, но это произошло. В итоге, Гарри принял смерть Сириуса ещё до окончания Хогвартса.

Сириус! Ремус! — подумал он, вспомнив, что не написал письма, которые он планировал послать ранее. — Я не могу попросить их о помощи, ибо один из них бабник, а другой, похоже, дал обет безбрачия... Хотя их реакция на моё новое распределение должна быть весёлой.

Да, действительно, он не написал ничего своим дядям... Впрочем, те тоже ничего не написали, поэтому, он не чувствовал себя виноватым. Он вздохнул, и встал с кровати. Спать совсем не хотелось, а потому он подошёл к столу, где лежали его писчие принадлежности.

Дорогой Сириус!

Единственная причина, почему я не сержусь на тебя из-за твоего молчания, только потому, что знаю, что ты сейчас в бегах. Я не знаю, поддерживаешь ли ты контакт с Ремусом, Дамблдором или читаешь Пророк, но произошло несколько событий после Хэллоуина, событий, о которых я писал в моем предыдущем письме тебе, и на которое не получил никакого ответа.

Как я и говорил ранее, я был выбран чемпионом Тремудрого Турнира против своего желания. Я ждал какой-нибудь подставы, и в итоге мои ожидания оправдались с лихвой. Я понятия не имею, кто кинул моё имя в эту чашку, но я всё равно был вынужден участвовать. За это после Хэллоуина и до первой задачи я получил кучу издевательств и звание лжеца и обманщика от всех учеников Хогвартса. Я не хотел этого. Если интересны подробности, пришли мне это чёртово письмо и спроси, неблагодарная ты блоховозка!

Меня выгнали из башни факультета и из самого Гриффиндора. Я был изгнанником в течение месяца и жил в комнате, к которой только у меня есть доступ. Я также связан с эльфом, и он был моим единственным другом в это время. На первой задаче я решил быть серьёзным, и показал часть моей реальной силы и себя... Сириус, мне удалось убить грёбаного дракона и теперь меня все боятся и уважают. И даже рассматривают в качестве следующего Тёмного Лорда, но мне по барабану. Я дал магическую клятву о том, что я не бросал своё имя в кубок, опустив тем самым всю школу. Зато своим поступком заработал уважение студентов Дурмстранга. И, как мне кажется, вызвал интерес у одной полувейлы.

Сириус, буду с тобой честным. Я прошёл перераспределение, и теперь я нахожусь на факультете, куда шляпа хотела отправить меня с самого начала, и где бы я оказался, если бы не просил её отправить меня в Гриффиндор. Сириус, я теперь слизеринец. И теперь, как мне видится, у тебя есть два варианта — принять это или нет. Если ты принимаешь меня таким, дай мне знать. Если ты этого не сделаешь, не стоит себя утруждать, и пытаться связываться со мной потом.

Ты должен сказать мне свой ответ до Рождества.

Надеюсь скоро тебя услышать.

Твой крестник,

Сохатик.

Дорогой Ремус!

Хотя я понимаю, что ты можешь быть вместе с Сириусом и не знать о том, что происходит, но я знаю, что у тебя оформлена подписка на "Ежедневый Пророк". Если вы двое вместе и знаете, что я пережил, вам не нужно волноваться об ответе.

Если нет, то я был выбран чемпионом Тремудрого Турнира против своего желания. Я ждал какой-нибудь подставы, и в итоге мои ожидания оправдались с лихвой. Я понятия не имею, кто кинул моё имя в эту чашку, но я всё равно был вынужден участвовать. За это после Хэллоуина и до первой задачи я получил кучу издевательств и звание лжеца и обманщика от всех учеников Хогвартса. Я не хотел этого.

Меня выгнали из башни факультета и из самого Гриффиндора. Я был изгнанником в течение месяца и жил в комнате, к которой только у меня есть доступ. Я также связан с эльфом, и он был моим единственным другом в это время. На первой задаче я решил быть серьёзным, и показал часть моей реальной силы и себя... Ремус, мне удалось убить грёбаного дракона и теперь меня все боятся и уважают. И даже рассматривают в качестве следующего Тёмного Лорда, но мне по барабану. Я дал магическую клятву о том, что я не бросал своё имя в кубок, опустив тем самым всю школу. Зато своим поступком заработал уважение студентов Дурмстранга. И, как мне кажется, вызвал интерес у одной полувейлы.

Буду с тобой честным. Я прошёл перераспределение, и теперь я нахожусь на факультете, куда шляпа хотела отправить меня с самого начала, и где бы я оказался, если бы не просил её отправить меня в Гриффиндор. Ремус, я теперь слизеринец. И теперь, как мне видится, у тебя есть два варианта — принять это или нет. Если ты принимаешь меня таким, дай мне знать. Если ты этого не сделаешь, не стоит себя утруждать, и пытаться связываться со мной потом.

Ты должен сказать мне свой ответ до Рождества.

Надеюсь скоро тебя услышать.

Ваш племянник,

Сохатик.

Закончив с письмами, Гарри подошёл к Хедвиг и погладил её перья, вызвав у той довольное уханье. Как же счастлив он был, когда вновь увидел свою верную сову.

— Девочка, я знаю, что уже поздно, но у меня есть два письма, ты не против? Тебе не нужно лететь сейчас, можно и завтра, хорошо?

Сова согласно ухнула, и протянула лапку, чтобы он привязал письма. Гарри улыбнулся ей. С последним поглаживанием её белые перьев, появился Добби, и Хедвиг перелетела на его плечо. Кивнув, эльф выскочил из комнаты, вернувшись примерно через полминуты.

— Хедвиг в пути. Не хочешь перекусить? Попить? — спросил эльф.

— Нет, спасибо, Добби. Иди отдыхать, — ответил Гарри.

— Ты должен тоже отдыхать, Гарри.

— Мне надо подумать.

— Могу ли я помочь? Или это мысли о хозяйке?

— О Дафне, да...

— Удачи тогда, хозяин, — сказал Добби, выскакивая прочь.

Гарри вздохнул и вышел из помещения, покинув Тайную комнату, его секретное логово в Хогвартсе. Проходя возле статуи Слизерина, он обратил внимание, что скелет василиска установлен в угрожающей позе, а вокруг теперь все было гораздо чище.

После падения в кровать в комнате общежития Слизерина, он вызвал Добби, который переместил его обратно в Тайную комнату так, чтобы не разбудить остальных обитателей.

Гарри сел на пол и начал медитировать. Обычно это помогало ему лучше думать.

В семь часов утра, Добби вернул Гарри в общежитие четверокурсников. Он встал с кровати и увидел, что его товарищи ещё спят. Крэбб и Гойл были на месте, но вот кровать Малфоя была по-прежнему пуста. Он осмотрелся вокруг, посетил ванную, после чего обратил внимание на пустую сумку, имитирующую его тело в кровати. Всего лишь небольшой обман, для подстраховки.

Он вышел в общую гостиную и занял один из маленьких диванчиков, рассматривая комнату. Тут уже сидели пара семикурсников, которые кивнули ему, на что он ответил таким же образом, после чего уже хотел отправиться завтракать, но...

— Ты встал рано, — услышал он. Обернувшись, он увидел Дафну, полностью готовую к предстоящему дню, смотрящую на него говорящим взглядом "Ты не похож на выспавшегося человека".

Гарри усмехнулся.

— Просто немного грустно. И куча мыслей в голове этому только способствует.

— Да? А может быть, всё из-за твоей последней дуэли? Или может быть из-за её последствий? — спросила она с ухмылкой, также хорошо зная старинные правила.

— Нет, маленький гадёныш сам напросился, и никто с этим ничего не поделает. И меня старший Люцик ни капельки не волнует... Я пропишу ему аналогично, если не хуже.

— Ты очень самоуверен, Поттер, — сказала она, подразумевая своей интонацией, что это скорее совет и предупреждение.

— Ты же видела, на что я способен. — Таков был его ответ на её слова, после чего он с улыбкой продолжил. — И я уверяю тебя, ты до сих пор ничего не знаешь обо мне.

Дафне показалось, что дрожь от его слов, прокатившаяся по спине, пробрала её до самой сути. Её руки слегка подрагивали, пока она смотрела прямо в зелёные глаза мага перед ней. Но это был не страх — больше похоже на обычное волнение и надежду. Она глубоко вздохнула, прежде чем сказать давно обдуманное.

— Поттер, мне нужна твоя помощь. — Да, она это сказала. И теперь пути назад не было, никаких тайн, никакого притворства. Она ещё ни перед кем не была настолько открытой. А теперь сделала. Она призналась, что он может помочь ей и нужен ей. Кроме того, она была готова вести переговоры. Он поднялся бровь, как будто он ожидал, что она продолжит. Про себя, он был поражён до глубины души, и вне себя от радости. — Я хочу, чтобы ты помог мне с ЗОТИ.

— Тебе есть из-за чего волноваться? — спросил он, прекрасно зная ответ.

— Мои причины — это мои причины, Поттер, — ответила она холодным, грустным голосом. — Я могу заверить тебя, что не враг тебе, и что мне это нужно. Я готова заплатить и договариваться. Что скажешь?

Гарри сделал вид, что думает над этим предложением.

Меня не волнует, угрожает кто там тебе или кому из твоей семьи, или нет, я просто не могу не помочь тебе, любовь моя.

Внезапно у него в голове возникла блестящая идея.

— Давай заключим сделку. Я помогу тебе с твоей проблемой с ЗОТИ, а ты поможешь мне со всеми моими заданиями турнира. Согласна? — спросил он, протягивая ей руку.

Дафна была по-настоящему удивлена. Она ожидала, что он попросит намного больше, но она не будет жаловаться. Более того, вполне вероятно, что помогать ему с турниром будет очень хлопотно.

— Согласна, Поттер, — ответила она, пожимая ему руку. Она сама не заметила, но от Гарри не ускользнуло то, как промелькнула маленькая улыбка на её губах.

"Да! Да! Да!" мысленно закричал Гарри, вне себя от радости.

— Кстати, по традиции, вместе с турниром проводится Святочный бал, — сделал следующий ход Гарри, привлекая её внимание обратно к себе. Если ты не против или не хочешь пойти с кем-либо ещё, не хотела бы ты пойти со мной, в соответствии с нашим соглашением?

Дафна расширила глаза в шоке. А потом просто фыркнула.

— Хороший ход, Поттер, хороший ход.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь, — сказал Гарри с невинной улыбкой. Дафна изо всех сил сама старалась не улыбнуться в ответ.

— Одно из двух — либо я о тебе что-то не знаю, либо ты через-чур самоуверен. Я предпочту поверить, что ты просто хорошо скрывал своё истинное лицо, — сказала она, глядя на его ухмылку. "И думается мне, что я чертовски права". — Тогда несколько условий.

— Хорошо, озвучивай, и я подумаю над ними.

"Отличный ход, Поттер" подумала она о его формулировке. Он не сказал да или нет, просто, что он рассмотрит их.

— Ты должен сделать все возможное, чтобы выиграть турнир, сменить мантию, если мне не понравится твоя, а ты будешь учить меня как полагается, — сказала она, смотря ему прямо в глаза.

— Могу ли я спросить, почему ты хочешь, чтобы я выиграл турнир? — спросил он, потакая своему любопытству.

Она пожала плечами.

— Я не могу дать прямой ответ, Поттер, но после того, что я уже видела, я думаю, что ты способен на это, а лично я не люблю, когда не получается получить то, чего я могу достичь, — сказала она.

"Это моя девочка" подумал Гарри.

— К тому же, как ты сказал, это раздавит придурков и ничтожеств, — добавила она, что заставило Гарри хихикнуть.

— Очень хорошо. Я сделаю всё возможное, чтобы выиграть турнир, не беспокойся о моей одежде, у меня уже всё есть, и я обещаю, я буду учить тебя как следует, — сказал он, на что она кивнула.

"Оно того стоило" подумала Дафна, улыбаясь при этом, несмотря на то, что она не могла особо в чём помочь, но думается, это того стоило.

— Ты не хочешь составить мне компанию за завтраком? — спросил Гарри.

— Я обычно жду Милли и Трейси. Ты можешь пойти с нами, если желаешь, — ответила она, получив согласный кивок в ответ. В ожидании компании, они вместе продолжили сидеть на диванчиках.

— Давай тогда начнём наш урок, пока мы ждём? — спросил Гарри, на что Дафна удивлённо обернулась к нему. — Учитывая то, что тебе удалось создать оба заклинания вчера невербально, я хотел бы попробовать с тобой кое-что новое. Я хочу, чтобы ты попыталась создать Люмос и Нокс несколько раз подряд невербально.

— Зачем это? — спросила она, не видя смысла в подобных действиях.

— Ты можешь подумать, что это бесполезно, но смотри на эти упражнения с точки зрения того, что они предназначены для регулирования потока магии из своего магического ядра. Создавать заклинания без слов немного сложнее, чем в устной форме, но это помогает улучшить свой магический контроль. Перед тем как переходить к сложным заклинаниям, я хочу, чтобы ты смогла колдовать молча и с наименьшими усилиями, какими только возможно. К тому же, иногда мы колдуем, используя больше магии, чем нужно, и не всегда эта дополнительная магия улучшает заклинание. Подобное, к тому же, быстро тебя утомит.

Дафна была удивлена.

— Интересно... — сказала она шёпотом. — Могу ли я спросить, откуда ты узнал об этом? Или опять я услышу в качестве ответа "Дневники Салазара Слизерина"?

— Не только, но и они в том числе. — В качестве продолжения ответа, он выхватил палочку и начал молча часто создавать Люмос и Нокс в качестве демонстрации, при этом палочкой он не шевелил.

К тому времени, когда Милли и Трейси спустились, Дафна смогла выполнить последовательность из трёх пар заклинаний, прежде чем допустила ошибку. Это было труднее, чем казалось на первый взгляд.

— Не забывай дышать и придавать форму своей магии.

— Это немного мешает, Поттер, и не помогает вообще, — огрызнулась Дафна.

— Это придёт с практикой, — ответил он.

— Это ты так говоришь.

— Хочешь, я тебе совру?

— Лучше не надо.

Милли и Трейси были поражены.

— Во имя Мерлина! Как ты могла опуститься до подобного бесстыжего флирта? — воскликнула Трейси с дразнящей улыбкой, шокируя Гарри и Дафну.

— О чём ты говоришь? — спросила Дафна, сузив брови. Трейси и Милли засмеялись, довольные своей подколкой. — Давайте просто пойдём на завтрак.

— А что насчёт твоего парня? — спросила Милли, на что Трейси фыркнула.

— Шутишь? Я не собираюсь пропустить все самое интересное, потому что Тео решил, что хочет ещё поспать, — ответила Трейси, заработав ещё один сердитый взгляд от Дафны.

— И я снова не понимаю о чём ты говоришь, — с независимым видом бросила Дафна, заставив Трейси улыбаться ещё сильнее. Милли на это тоже потихоньку посмеивалась.

— Завтрак и приколы с утра, дорогая, — сказала Трейси. ["Breakfast and fun first, dearie." Если кто в курсе, подскажите идиому.]

— Доброе утро, дамы, — послышался голос Забини, идущего к ним. — Поттер.

— Забини.

— О чём вы тут говорите?

— Давайте просто скажем, что мы поймали Поттера и Дафну за флиртом друг с другом, — ответила Трейси, заставив Дафну едва заметно покраснеть.

— В самом деле? — спросил Забини с улыбкой. — Шустёр, Поттер. А наша ледяная королева...

— Не уделишь ли ты мне пару минут, Забини? — спросил Гарри, вытягивая Блейза в сторону от их компании. Девочки были удивлены и удивились ещё больше, когда Блейз покраснел и опустил глаза. Затем они оба вернулись к ним.

— Так что, идём на завтрак? — спросил Блейз, оставив трёх девушек очень сильно удивлёнными. — Или, если хотите, то подождите немного — Тео уже поднялся.

Тео потребовалось несколько минут, чтобы в итоге встретиться с ними в общей комнате, и он был удивлён, застав их. Девушки смотрели с любопытством на Забини, Поттер таинственно улыбался, а Забини рассказывал ему о чём-то. Так все вместе они и отправились на завтрак.

— Что ты сказал Блейзу, что он так резко замолчал? — прошептала Дафна Гарри, пока они шли в большой зал, убедившись, что никто их не слышал.

Гарри ухмыльнулся.

— Я сказал ему, что, если он не прекратит, я буду дразнить его тем, о чём он бормочет во сне, — сказал он, заработав удивлённый взгляд.

— Ты что-то знаешь? — спросила она с любопытством.

Да.

— Не так чтобы, но мне удалось узнать пару вещей, — сказал он, получив от неё взгляд. — У него есть тайное увлечение, и он не хочет, чтобы кто-нибудь знал о нём, и с этого момента он будет вести себя как следует, так как будет бояться, чтобы я никому не рассказал.

Дафна была удивлена.

— Отлично разыграно, Поттер.

— Спасибо, Гринграсс.

Глава 6.

Неделя ещё не подошла к концу, а Дафна уже могла сказать, что она дружила с Поттером. Нет, с Гарри. Она так привыкла называть его только Поттер, что ей было всё ещё трудно обращаться к нему просто по имени.

После принятия Гарри на Слизерине, гриффиндорцы всегда презрительно фыркали на Гарри. Некоторые из старшекурсников-придурков попытались запугать нескольких младших слизеринцев, после чего были найдены застрявшими в стенах, не имеющими ни малейшего понятия, как они оказались в подобном положении. Первогодки, однако, отказались что-либо говорить о том, кто помог им, хотя это было кристально ясно. Они со страхом смотрели на Гарри.

Дафна находила подобное забавным.

Священная война Гарри, направленная на унижение ничтожеств и придурков, продвигалась с большим успехом. В классах, он выполнял свою работу правильно и безупречно, даже быстрее, чем Грейнджер, зарабатывая баллы вместо неё. К тому же, Дафна полагала, что он портил зелье Грейнджер, одаривая её троллем за зелья. Ах, как она плакала и стенала, считая подобное несправедливым, и, что самое главное, Гарри не оставил никаких доказательств, указывающих на него. К чему бы не стремилась Грейнджер — добиться этого ей так и не удалось.

Дафна не очень хорошо понимала, откуда возникла такая ненависть между Гарри и Грейнджер. Они, казалось, были так близки... Все думали, что они будут встречаться... но этого так и не произошло. На её взгляд, конечно, поводы были, но для них было слишком много гнева и ненависти... Дафне было любопытно, но она не собиралась совать свой нос в их дела.

Уизли пытался несколько раз начать конфронтацию с Гарри, называя его предателем и скользкой змеёй. К удивлению окружающих, Гарри ответил лишь презрительной усмешкой и вопросом.

— Помнишь слова МакГонагалл в первую ночь первого года, Уизел? Хотя, что я спрашиваю, конечно же, ты не помнишь. Она сказала, что факультет станет нашей семьёй, и поэтому, я спрашиваю у тебя, Уизел, кто больший предатель — тот, кто поворачивается спиной к тем, кто предал его первым, или тот, кто поворачивается спиной к семье, когда был так нужен?

Подобный ответ, конечно, привёл к тому, что Уизли вытащил палочку, и попытаться проклясть Гарри. Но сделать что-либо он не смог из-за того, что Дафна совершенно бесшумно применила заклинание разоружения, получив за это поклон от Гарри и несколько баллов Слизерину от профессора Снейпа, который всё видел.

Даже Лонгботтом пытался противостоять Гарри, что привело к одному из самых непонятных моментов в истории Хогвартса [leading to one of the weirder moments in Hogwarts history]. Лонгботтом подошёл к Гарри в коридоре, после урока Трансфигурации, с просьбой поговорить, непрерывно при этом заикаясь. Что ответил Гарри? Он пристально рассматривал стоящего перед ним сквиба, пока за спиной последнего, его крупная змея по имени Заэль, принимала свою форму.

— Проваливай, проклятый предатель, пока я не скормил тебя своей змее. — Ответ Гарри был полон ненависти.

Лонгботтом перепугался до мокрых штанов, и сбежал быстрее ветра.

Слизеринцы сочли произошедшее забавным, но Дафна видела в действиях Гарри кое-что другое. Настоящую ненависть. Более того, ничто не могло оправдать призыв Заэля, так как ранее он подобным образом не пугал никого из придурков, хотя те вели себя намного хуже, чем Лонгботтом, а сейчас, Гарри призвал змею. Чем этот сквиб заработал такую ненависть от Гарри? Ей было ещё любопытнее, но снова она не стала совать свой нос в чужие дела. Тем не менее, это привело к вопросам о том, что произошло, и о Заэле от МакГонагалл, которая сняла двадцать баллов со Слизерина за угрозы студенту, десять за заклинания в коридорах и двадцать за вызов опасного животного. Гарри был в ярости и отозвал Заэля, после чего поспешил уйти, чтобы не сорваться прямо там, или, по крайней мере, это выглядело так.

Дафна также несколько раз видела Уизлетту, смотрящую на Гарри в коридорах. Гарри даже не взглянул на неё, а его презрение ясно читалось на лице.

Ещё были ничтожества, которые начали насмехаться над Гарри ещё сильнее. Когда один из них попытался бросить в него заклинание, оное отскочило обратно, превратив на напавшем уши в ослиные, а речь — в ослиный рёв. Это было забавно. Потом, когда Гарри уже третий день ужинал со змеями, что вспыхнул сразу весь стол Хаффлпаффа и все ничтожества лишились одежды. Воцарился хаос. Подобное было унизительно для них, и, конечно, несмотря на то, что не было никаких доказательств, все знали, что это был Гарри. Но баллы не сняли, а его даже не задержали, потому что ничто, даже его палочка, не указало на него. [He wasn't docked points nor given detention because nothing, not even his wand pointed at it.] С этого момента, мало кто из ничтожеств осмеливался, не скрывая жажды мести, смотреть на Гарри.

Дафна также начала проводить больше времени с Гарри. Не только во время учебных занятий с их товарищами, но и когда он помогал ей с учёбой, в чём Гарри ей почти никогда не отказывал. Можно сказать, что Дафна наслаждалась уроками с Гарри. Она никогда не признается ему, но он был на самом деле отличным учителем. Тео, Трейси, Блейз, Милли и она сама подружились с Гарри. Даже Панси была не против. Малфой же продолжал культурно дистанцироваться, а Крэбб и Гойл привычно были на его стороне.

И конечно, не стоит забывать про вопиллеры от матриарха Уизли, которая обвиняла Гарри Поттера в предательстве Света, требуя от него, чтобы он согласился на новое распределение и перешёл на Гриффиндор. Гарри невозмутимо продолжал сидеть, игнорируя вопиллер, прилетевший во время завтрака, не обращая внимания на хихиканье придурков, а тем более ничтожеств. Так и не дослушав эту громкую напыщенную речь, Гарри ткнул вопиллер палочкой, превратив тем самым его в пепел.

— Ещё слишком раннее утро, чтобы слушать баньши, — констатировал он, в результате чего некоторые захихикали уже на Слизерине, и обменялись удручёнными взглядами за столами других факультетов. То же самое повторялось ещё три дня, до тех пор, пока заместитель директора школы не связалась с баньши Уизли, и не заставила её прекратить отправить проклятые вопиллеры, которые Гарри Поттер всегда игнорировал.

Можно было бы ожидать, что Люциус Малфой неожиданно появится в большом зале, и потребует объяснений того, что произошло с его сыном, но так или иначе, Люциус Малфой был найден травмированным в тупике в Лютном переулке. С тех пор он был в коме, и с серьёзными травмами. Никто не знал, что произошло. Нарцисса Малфой, если она знала то, что случилось с Драко, хранила молчание. Малфой действительно избегал Поттера. Это выглядело так, будто он наконец понял, что не был принцем Слизерина.

Занимательно, что оружейник в Лютном переулке сообщил о краже нескольких товаров, среди которых было два полных комплекта брони из кожи дракона. Одна из возможных теорий, одобренная Пророком, заключалась в том, что известный всем Люциус Малфой был найден в таком состоянии поблизости от места кражи, после того, как он попытался остановить вора, но был в сильно ранен преступниками.

Ежедневный пророк написал несколько статей о Гарри и его переходе, обвинив его в том, что он пошёл по пути тьмы и зла, осветив его поведение, странные несчастные случаи, которые происходят в Хогвартсе, и его переход на Слизерин. Ответ Гарри был напечатан на первой полосе Ежедневного пророка и остальных газетах магической Великобритании:

Открытое письмо магической Великобритании.

Приветствую всех.

Меня зовут Гарри Джеймс Поттер, более известный всем как "Мальчик, Который Выжил"'. Я готов ответить на обвинения, выдвинутые против меня.

С тех пор, как моё имя вылетело из Кубка Огня, выбрав меня четвертым чемпионом Турнира Трёх Волшебников, я, как никто другой по всей стране, стал целью беспрецедентной кампании по дискредитации, развёрнутой Ежедневным Пророком и госпожой Ритой Скитер.

В первую очередь, касательно моего выбора чемпионом, я уже заявлял несколько раз, что я не бросал своё имя в Кубок Огня, и при этом я не просил, чтобы кто-то другой сделал это для меня. Я даже поклялся своей жизнью и магией, что я не делал этого, и при этом я не просил и не принуждал кого-либо ещё, чтобы они сделали это для меня. Попросите ваших детей показать вам свои воспоминания. Я сделал это в день после первой задачи.

Как Вы можете знать, я был изгнан с факультета Гриффиндор за обман. Учитывая моё предыдущее утверждение, подкреплённое клятвой, получается, что факультет Гриффиндор изгнал меня без причины, поэтому я отказался дальше быть частью этого опозорившегося факультета. Я попросил перераспределения, и Шляпа решила, что лучше всего я подхожу факультету Слизерин, на который меня и хотела изначально направить при первом распределении, но не сделала этого тогда потому, что, к сожалению, я был молодым и впечатлительным парнем, который поверил, что только злые волшебники выходят со Слизерина, имея пример лорда "Вы-Знаете-Кого" (ред., в оригинале письма было настоящее имя "Вы-Знаете-Кого", но мы изменили его, чтобы защитить наших чувствительных читателей), и его Пожирателей Смерти.

ОДНАКО, как я уяснил за прошедшие года учёбы, Слизерин — дом хитрых и амбициозных, там нет тьмы и зла. Несомненно, "Вы-Знаете-Кто" действительно вышел с факультета Слизерин, также, как и несколько других его Пожирателей Смерти, хотя и не все, при этом, как все мы можем знать, также большинство из наших самых древних и благородных семей, а также другие известные люди. Знаете ли вы, что наша мадам Помфри, колдомедик Хогвартса, училась на Слизерине?

Пророк считает, что эти благородные люди на самом деле злые и тёмные маги просто потому, что они были распределены на Слизерин? Они, конечно, думают также и обо мне, из-за того, что моё распределение на Слизерин является ничем иным, чем признаком моих собственных тёмных и злых целей... Почему, я спрашиваю?

Относительно несчастных случаев, которые случаются со студентами Хогвартса, я могу только сказать, что моя палочка была проверена Приоре Инкантатем, и оно ничего не показало. Директор Дамблдор, заместитель директора МакГонагалл и профессор Снэйп присутствовали при этом, и могут подтвердить это заявление.

Я был бы признателен за остановку этой кампании по моей дискредитации, из-за чего нам бы ни в малейшей степени не потребовалось привлекать закон.

Гарри Поттер.

По правде говоря, хотя сообщение было коротким и прямым, оно выполнило свою цель. На следующий день Пророк опубликовал на первой полосе подтверждение письма Гарри, и принёс извинения ему и всем остальным студентам Слизерина и его выпускникам за слова мисс Скитер.

По мнению Дафны, это было довольно забавно, особенно когда она видела самодовольный взгляд на мадам Помфри. Она никогда не знала, что та была слизеринкой.

Конечно, все, что было до этого, ничто по сравнению с тем, что произошло четвертой ночью после распределения Гарри на Слизерин.

Флешбек

Когда школьники вошли в большой зал на ужин, они были удивлены пустыми столами.

— Мы рано? — спросил Тео. Дафна, однако, заметила расстройство на лицах некоторых учителей.

— Что-то случилось, — ответил Гарри, обращая внимание на по-прежнему пустые столы, хотя всё больше человек подходило в Большой зал, а также на их изумление, когда они видели пустые столы. Шепотки быстро стали громкими разговорами, время начала уже прошло, но еда так и не появилась.

— Где еда? Её же нет! — раздался возглас никого иного, как Уизли, стоило только ему войти в зал.

— Как будто мы не заметили этого, — укоризненно заметил Блейз, чувствуя, что его желудок начинает недовольно бурчать.

— Хватит жаловаться, ты не один тут такой голодный, — ответила ему Милли, и Блейз мгновенно замолк.

Дафна понаблюдала за обсуждением и только вздохнула. Она посмотрела на Поттера, который читал книгу о этикете.

— Ты мог бы оторваться от книги хоть на мгновение, знаешь ли? — сказала Дафна несколько раздражённо.

— Как бы не было забавно наблюдать за грызнёй Забини и Буллстроуд, я всё же хочу закончить эту главу, — сказал он. — Кроме того, ты сама практически потребовала от меня, чтобы я прочитал эту книгу, и начал вести себя соответствующе своему положению.

Он поднял глаза от книги и посмотрел на Дафну.

— Или ты предпочитаешь, чтобы я смотрел на тебя и твои прекраснейшие сапфиры глаз? — сказал он с ухмылкой, заставив Дафну открыть рот в изумлении.

Все уставились на него.

— Какого чёрта? — в шоке спросил Тео у Гарри.

— А я вам говорила. Поттер все время бесстыдно флиртует с Даф, — с усмешкой ответила Трейси.

— Стоит ли завидовать кому-то, кто недавно днём целовался на берегу озера? — спросил Гарри, глядя при этом на Трейси, заставляя тем самым её покраснеть.

— НЕТ! — ответила она. — Я просто нахожу смешным то, что она тебя ни разу не прокляла.

— Забавно, язвишь в ответ, но румянец на щёчках говорит иначе, — ответил Гарри, заметив самодовольный взгляд Дафны.

— Что-что? — спросила Милли, внезапно очень заинтересовавшись.

— Он меня разозлил, — пояснила Дафна. — Назвал меня "Принцесса".

— Я просто пытался тебя мотивировать. — ответил Гарри, не обращая внимания на чужой смех, но при этом продолжение его ответа заставило всех замолчать. — Но, так как это было сказано тихо и без каких-либо посягательств, я позволил себе подобное.

— Ты учишься у него? — спросил Блейз, заметив самодовольство Дафны.

— Да, у Поттера, он учит меня. Кто же знал, что он на самом деле окажется хорошим учителем, — сказала она с усмешкой, взмахнув волосами.

— Секундочку, мне кажется, что тут происходит что-то странное! — вдруг сказал Поттер, останавливая разговор. — Гринграсс так просто похвалила меня. Надо убедиться, что конец света ещё не наступил!

Все они рассмеялись, а Дафна тихонько бросила заклинание, перекрашивая волосы Гарри в зелёный цвет Слизерина. Гарри было видно, что за своей холодной маской, Дафна на самом деле смеётся. В этом году она стала больше смеяться.

— Что же, клёвое заклинание... только почему зелёный? — спросил он у неё с усмешкой.

— Просто тебе к лицу, — ответила она Гарри, к её большому огорчению, не потерявшему из-за случившегося ни грамма обаяния.

— Ученики, минуточку вашего внимания, как видно, есть небольшая проблема с доставкой блюд, — сказал Дамблдор, привлекая внимание всех. — Она решится через несколько минут, пожалуйста, проявите терпение.

— Хорошо, раз так... — сказал Гарри, закрывая свою книгу. — Добби?

Рядом с Гарри появился странный домовой эльф, и они начали говорить друг с другом, но слов никому слышно не было. Затем оглушительный смех Гарри разнёсся по всему Большому залу. Все повернулись к нему, наблюдая за тем, как Гарри корчится в жесточайшем приступе смеха, почти падая со скамейки. Он кое как держался за домашнего эльфа, который сам старался не рассмеяться. Чего, однако, ему не удалось, и уже сдвоенный хохот начал гулять по залу. Хозяин и эльф упали на пол, продолжая смеяться. Слизеринцы были несколько обеспокоены состоянием Гарри, а Дафна стала переживать ещё сильнее, когда она услышала от Гарри, что он не может дышать от смеха.

— Мистер Поттер! — крикнул Дамблдор. — Что это значит?

Естественно, Гарри из-за этого заржал только сильнее.

— Я... Сейчас... О, Мерлин, это так прикольно! — Гарри снова попытался вернуть себе самообладание. Все смотрели на него в шоке.

— Какого дьявола, Поттер? — спросила Паркинсон, срываясь в крик, пока Гарри пытался вернуть себе способность дышать.

— Хорошо... Хорошо... Я уже почти готов... — сказал он, и его новые друзья видели, как ему было на самом деле тяжело. — Я хочу сказать, что я поддерживаю эльфов в их борьбе. Эльфы, ВПЕРЁД!

И он снова рассмеялся как сумасшедший.

В очередной раз все начали смотреть на него, как будто у него выросла вторая голова. Хотя, тут речь скорее всего шла уже о третьей.

— Вызови его, пожалуйста. Я не могу... — снова засмеялся он, на этот раз, сидя на скамейке.

— Таймблер! — позвал Добби, и очень старый домовой эльф появился перед ним, продолжавшим смеяться, вслед за своим хозяином.

— Таймблер, пожалуйста, не могли бы вы... объяснить, что происходит? — вежливо спросил Гарри. Эльф кивнул ему.

— Община эльфов бастует, вся целиком, до тех пор, пока нечистивица, та-которая-никогда-не-должна-быть-названа, убийца эльфов, не бросит свои попытки освободить и убить нас, бедных эльфов, работающих в Хогвартсе.

— Что? — спросил кто-то, не поняв смысла эмоциональной речи.

— Не могли бы вы объяснить, Таймблер? — спросил Дамблдор, смотря то на домашнего эльфа, то на все ещё ржущего Гарри Поттера.

— Дьяволица продолжает оставлять одежду для нас, бедных домашних эльфов. Один из нас коснулся одежды и был освобождён, лишившись своей связи с Хогвартсом. Бедная Тайби умирает из-за этого. А эта продолжает делать всё это, чтобы убить ещё больше нас, бедных тяжело работающих эльфов, — сказал Таймблер, в смеси печали, гнева и отчаяния, достаточно, чтобы вывести Гарри из его состояния, в то время как все окружающие мимикрировали под рыб. — Мы даже перестали прибирать красную башню, но теперь эта оставляет вещи и везде тоже. Община живёт в страхе.

Люди с широко открытыми глазами смотрели на старого эльфа, и более молодого, который стоял, положив руку тому плечо. Он не смеялся больше, как и Поттер. Они оба начали сердиться, если их угрюмый вид можно было считать за проявление чувств.

— Вау, Грейнджер, и каково это? — спросил он, глядя на гриффиндорку. — Каково узнать, что ты убиваешь хорошо и трудолюбиво работающих эльфов из-за своей глупости? Ты хоть что-нибудь узнавала о них? Разве ты не понимаешь, что ты творишь, разбрасывая повсюду одежду? — Спрашивал разозлённый Гарри Поттер под аккомпанемент всеобщего внимания к ужаснувшейся и покрасневшей Грейнджер.

— Я... я не... — попыталась сказать она, но была прервана Гарри.

— Нет, вот именно, что ты "не", дура безмозглая! — прошипел Гарри. — Домовые эльфы отказываются работать, потому что они боятся тебя! Ты почти хозяин для них, как и остальные ученики. Ты имеешь власть над ними, и что же ты творишь? Ты показываешь себя типичным человеком на букву "м", из-за которого плохо относятся ко всем магглорожденным. А магглорожденные ещё и удивляются, почему к ним относятся с неодобрением? Это вот из-за таких людей, как ОНА! Есть правила в этом мире, правила, о которых, я признаю, я не знал ещё пару месяцев назад. Правила, которые Я попытался узнать. Правила, которые объясняют, почему мою мать, простую магглорожденную, ценили и уважали даже самые фанатичные среди приверженцев чистоты крови. Кроме Малфоев. Но всё же, даже если они называют её словом на букву "м", некоторые до сих пор относятся к ней с уважением, потому что она старалась стать частью этого мира, а не изменять его, пытаясь сделать грёбаное магическое отражение мира магглов, уничтожая вековые традиции. Попытайся понять этот мир и его людей, прежде чем насаждать то, что ты считаешь будет лучшим для всех.

Домовые эльфы отказываются убирать вашу башню, потому что они просто боятся, что найдут ещё одежду, но этого было недостаточно, верно? Ты разбросала ещё больше одежды вокруг... и теперь, бедные домашние эльфы боятся даже появляться на кухне. Из-за тебя и твоего чёртового Г.А.В.Н.Э! И потому, что они больше ничего не могли сделать, они отказались готовить для нас, чтобы привлечь внимание к их бедственному положению, прежде чем ты убьёшь их всех! — обвинил Гарри, а его магия засияла вокруг него, указывая на Грейнджер.

Все были впечатлены проницательностью Гарри, и зная об этом или нет, но Гарри просто объявил себя нейтральным в политической игре, которая правила магическим миром. Некоторые из магглорожденных по-настоящему приняли его слова близко к сердцу.

Все в гневе повернулись к Грейнджер, которая плакала за столом. Было даже несколько направленных на неё палочек.

Дамблдор и МакГонагалл решили спасти Грейнджер, и взять её с собой, оставив очень сердитую толпу позади. Таймблер исчез, поняв, что о их положении услышали, готовый рассказать благую весть братьям своим. Гарри снова сел на скамью.

— Чёрт, эта дура точно безмозглая. — сказал он. — А эльфы, подлые ублюдки, они удачно проучили нас.

Он снова усмехнулся. На что Добби сразу же рассмеялся. Слизеринцы нашли это забавным и рассмеялись тоже, а вместе с ними и ученики Дурмстранга, и пару других. Гриффиндорцы хранили молчание — они были достаточно унижены выходкой Грейнджер.

— Человек на букву "м"? — спросил Тео у Гарри, вопросительно подняв бровь.

— Никто же не срезал баллы, не так ли? — ответил Гарри, приводя неоспоримый довод. На самом деле, казалось, даже появилось несколько дополнительных баллов.

— Ты все ещё ведёшь себя как проклятый гриффиндорец, — заявила Дафна, одаривая неодобрительным взглядом.

— В самом деле? — спросил он у неё. — Я защищал традиции, я дошёл до того, чтобы утверждать, что магглорожденным, для принятия в этом мире, необходимо изучать наши традиции. Нам же нет смысла говорить о моей силе, не так ли? Или моих амбициях? Ведь тогда меня не было бы здесь и сейчас, не так ли? И, пожалуйста, Гринграсс, я не так прозрачен, как я показываю, я знаю, что значит быть хитрым. Я могу быть находчивым парнем, и, хотя я не демонстрирую этого часто, мне нравится одновременно ощущать себя частью вас, но при этом во мне есть достаточная доля решительности, как вы могли увидеть из моего выступления. Я не могу быть обычным слизеринцем, выросшем на идеях чистоты крови, но во мне есть похожие черты. Пусть и запятнанные капелькой гриффиндорства.

Слизеринцы слушали рассуждения Поттера о том, что у него есть некоторые черты, соответствующие их факультету. И при всём желании им было нечего сказать против.

Желудок Трейси забурчал, следуя примеру Тео и Блейза.

— Черт, это всё забавно, но я есть хочу, — пожаловался Блейз.

— Ну, если нам здесь поужинать не судьба, то думается мне, что придётся просто вернуться в нашу гостиную. — Гарри с ухмылкой подмигнул своим друзьям. — Хотя это всё и забавно, но, я думаю, что мы можем забыть сегодня о еде.

Одновременно с этим, три оставшихся факультета наблюдали за происходящим. Почти все слизеринцы последовали примеру Поттера, и ушли из большого зала, создавая впечатление, что они пошли за своим лидером.

А истина заключалась в том, что другие курсы заметили переглядывания четверокурсников между собой. Решив рискнуть, ведь то, с каким видом уходил четвёртый курс, было не очень похоже на предвкушение ужина, они всё же последовали за ними.

Гарри продолжал посмеиваться всё то время, пока они шли к своей гостиной, и, прошипев пароль, открыл вход для всех, ослепляя вошедших открывшимся видом.

— Ну мальчики и девочки, объявляю свою вечеринку открытой, — сказал Гарри, взяв себе сливочного пива из ящика со льдом. Гостиная претерпела перестановку — теперь в ней прямо посередине стоял массивный стол с казавшимся просто огромным кусом мяса, просто ждущему, чтобы из него вырезали пару ломтиков. Все слизеринцы смотрели на эту композицию огромными глазами. — Тут же все любят драконье мясо?

Вечеринка в итоге получилась, и Гарри признал, ему импонирует идея провести вечеринку на берегу озера, несмотря на то, что это сопряжено с некоторыми сложностями.

Дафна, как это ни странно, сама подошла к нему, когда он разговаривал с Алистером, по-прежнему щеголяя зелёными волосами её авторства.

— Ты всё это спланировал, не так ли? — спросила она с обвинением во взгляде. Алистер посмотрел на зелёноволосого молодого человека, и увидел, как тот посмеивается.

— Я понятия не имею, о чём вы говорите, Гринграсс, — сказал он с ухмылкой, и Алистер открыто усмехнулся, понимая правду. — Вы ошибаетесь, считая, что я просто знал, что происходит, благодаря Добби. Вы ошибаетесь, считая, что я приказал Добби убедить эльфов начать делать что-то, чтобы помочь решить им свои проблемы с Грейнджер. И вы ошибаетесь, считая, что я знал, что эльфы в конце концов что-то сделают, или что Добби знал о забастовке заранее, не говоря мне о ней, что, кстати, оправдывает мой смех, так как я действительно не ожидал подобного, и подготовил я всю эту закуску из-за того, что у меня осталось мясо от дракона, что я убил в первой задаче, желая просто угостить всех на факультете, а всё только потому, что я хороший парень.

После этих слов, от них по комнате начала распространяться волна смеха. Это его откровение пересказывали всем остальным, и все с потрясением оборачивались на Гарри. За одну ночь он доказал, что воплотил в себе все черты Слизерина: традиционализм, находчивость, хитрость, честолюбие, лидерство, самосохранение, решительность, ум, братство и власть.

— Я не должен был хвастать так, хотя... — прошептал он так, что его услышала только Дафна.

Смех не прекращался, и положение Гарри на факультете окончательно закрепилось.

— Итак, что вы думаете, Гринграсс? — спросил Гарри, и Дафна усмехнулась.

— Я думаю, что меня зовут Дафна. Обращайтесь ко мне так, Поттер, — ответила она с красивой улыбкой.

— Только если ты будешь звать меня Гарри.

— Идёт.

Конец флешбека

Профессор Снейп зашёл в гостиную в тот момент, когда вечеринка была в самом разгаре, а с учётом того, что он также был голоден, он не смог отказать себе попробовать поджаристый кусочек дракона. После ознакомления со всеми подробностями, он заметно побледнел, и пробормотал что-то о том, что можно ещё продолжить, если недолго. А если бы кто-нибудь догадался проверить журнал начисления баллов, они бы обнаружили запись "Гарри Поттер, пятьдесят очков Слизерину за помощь факультету", и сразу же за ней "Гарри Поттер, двадцать очков Слизерину за защиту традиционных ценностей и приведение доказательств против вопиющей глупости магглорожденных". После награждения семьюдесятью очками Поттера этой ночью, Северус Снейп чувствовал себя больным. Ему отчаянно хотелось выпить чего-нибудь крепкого, а лучше креплёного.

На следующий день всё вернулось в обычную колею, за исключением того, что Грейнджер всё время смотрела на окружающих — со своего факультета, на учеников других факультетов и гостей, проходя мимо. Она даже получила отработку от директора школы, в ходе которой была обязана написать эссе о домовых эльфах, их истории и роли в волшебном мире.

Она должна быть счастлива, если о её поступке не станет широко известно и не окажется опубликовано в газете. Что всё же произошло благодаря одному заинтересованному ученику, который пожелал остаться анонимным. Грейнджер также получила несколько ловушек с совами, некоторые из которых отправили её в больничное крыло на несколько дней, что весьма позабавило анонимного ученика, который решил оставить свои волосы зелёными до конца дня, просто чтобы позабавить себя раздражая одну красивую голубоглазую блондинку, которую подобные его действия, глубоко в душе, весьма позабавили.

Сказать, что Дафна Гринграсс была удивлена, значило бы сильно преуменьшить. С тех пор как Гарри Поттер оказался на Слизерине, он стал почти непрекращающимся организатором шуток в Хогвартсе, она училась таким вещам, о которых она больше не узнала бы нигде, а также она росла в силе. Она даже нашла привлекательным тот факт, что ей нравится беззастенчивый флирт Гарри. И потихоньку она приходила к мысли, что он всё же не плохой человек.

Она прекрасно видела, что его лицо, которое он показал ученикам своего факультета, на самом деле очень сильно отличается от той холодной и мстительной маски, которую Гарри демонстрировал остальной части учеников. Конечно, Дафна не могла тогда даже подумать, что Гарри Поттер скрывал гораздо больше, чем она считала.

Гарри проверил содержимое каменного контейнера, который был очень сильно защищён. Внутри лежала диадема Равенкло и старый носок, оба они являлись Хоркрусами, а в носке был кусок души из его шрама. Гарри вместе с Добби провели ритуал извлечения (который был довольно прост, если знать, что делать) и прикрепили кусок души к одному из старых носков Добби. Это было первое, что он сделал, как только подвернулась возможность. Он не стал уничтожать их все немедленно, решив придержать до нужного момента.

Гарри вернулся за стол, и посмотрел на письмо, которое, наконец-то, принесла ему накануне Хедвиг:

Дорогой Сохатик!

Что, чёрт возьми, у тебя там случилось, из-за чего ты не получал моих писем? Ты знаешь, как сильно я волновался? Даже бедный старый Луни попытался добраться до тебя, но по какой-то причине наши письма не нашли тебя, и совы всегда возвращались с ними обратно.

Судя по тому, что ты писал в предыдущих письмах, я могу предположить, что ты почти всегда сидел в Тайной комнате, а не в школе... Хотя это кажется мне глупым, но... Я понятия не имею, почему.

Я уверен, что твоя красавица сможет тебя найти. Поэтому, я посылаю все мои предыдущие письма с ней.

Ежедневный пророк был нашим единственным источником новостей о тебе, и я просто обязан это сказать — ты молодец! Судя по статье, твоё поведение при выполнении задания было безрассудным и дьявольски опасным — ты вообще, чем думал, когда творил такое? Это было самым безответственным и глупым, что я когда-либо видел, а иногда и делал... А что ты имел в виду под своим настоящим лицом?

Прости, я просто пытаюсь поддержать и проявить ответственность... Я знаю, что я подвёл тебя, Гарри, но с этого момента я буду заботиться о тебе.

Я с Ремусом, и мы оба в порядке. Пожалуйста, Гарри, мы должны в ближайшее время встретиться, предпочтительно в Хогсмиде в следующие выходные, и поговорить обо всём лицом к лицу. Ремус согласен с этим, и у нас должны быть какие-то способы встретиться, чтобы передавать всё, что тебе может понадобиться.

Я должен сказать, я в шоке (также, как и Лунатик), что тебе перераспределили в Слизерин. Джеймс, наверное, в могиле переворачивается, но... я знаю, что в детстве я был немножко идиотом, но теперь я совершенно нормален (сейчас Луни бесстыдно ржёт), и понимаю, что слизеринец не означает зло. Чёрт, моя кузина Андромеда училась на Слизерине, и она добра, как ангел... остальная же часть семьи, тем не менее... Ладно, дальше... Мы поддержим тебя в любом случае, просто проверь, что ты в безопасности.

Также хочу сказать, что я возмущён тем, что та милая ведьмочка, которая помогла тебе спасти меня прошлым летом, отвернулась от тебя, но я надеюсь, что твоя магическая клятва сбила с неё и с этой проклятой школы всю спесь.

Я ожидаю получить больше подробностей от этой птицы в ближайшее время.

Не забудь отправить нам письмо с датой, когда ты будешь в свои следующие выходные в Хогсмиде, чтобы мы смогли встретиться с тобой. Я предлагаю собраться в Визжащей хижине.

Не забывай оглядываться, и обязательно зови нас, если тебе что-то потребуется.

Твой красивый и непослушный дядя Бродяга, и твой не очень красивый, с маленькой пушистой проблемой, дядя Луни.

Гарри улыбнулся. Его дяди [прим. пер. я сам не понял, чего он их так зовёт] были на его стороне. Отлично.

— Добби, — позвал он.

— Гарри? — ответил появившийся рядом с ним эльф.

— Пора. Ты можешь перенести нас на площадь Гриммо?

— Конечно.

— Очень хорошо. Готовь свою броню, и будь готов отправляться, — ответил Гарри, начиная облачаться в свою броню из шкуры дракона, пока Добби повторял его действия. — Как думаешь, когда будут готовы наши доспехи из кожи василиска?

— Оружейник сказал, что они должны быть готовы на следующей или через неделю, — ответил Добби, получая в ответ кивок от Гарри. Оба одели полный комплект, а Гарри натянул ещё и чёрную дорожную мантию с капюшоном. Добби взял несколько ножей в кобуре на поясе, в то время, как Гарри переложил палочку в наручную кобуру и взял серебряный кинжал.

— Готов. Переноси нас на площадь Гриммо, — приказал Гарри.

— Ты думаешь, твой хвостатый крёстный и волк будут там? — спросил эльф, заставляя Гарри сомневаться.

— Дерьмо, я даже не думал. Посчитал, что Сириус будет с Ремусом.

— Я могу пойти туда и проверить дом. Если они там, я могу встретиться с Кричером и поговорить с ним. Если нет, ничто не помешает мне вернуться и перенести тебя со мной, — ответил эльф, но Гарри покачал головой.

— Возьми меня с собой. Я останусь снаружи, скрытый деиллюминационными чарами, и буду охранять вход, пока ты проверяешь дом. Моя магия все ещё может быть ключом к защите, и я, по идее, не должен иметь никаких проблем с проходом внутрь, — размышлял Гарри.

— Я полагаю, что сегодняшняя встреча не из-за возникших вопросов? — спросил Добби, которому Гарри подтверждающе кивнул в ответ.

— Для подобного ещё рано, и вызвало бы лишь ещё больше вопросов, — ответил он эльфу, на что тот согласно кивнул. Гарри положил руку на плечо Добби.

Добби аппарировал, и они оба появились на площади в переулке Гриммо. Эльф чувствовал защитные чары, и так как он всё ещё был занесён в список разрешённых, смог аккуратно заскочить в дом, пока Гарри делал себя невидимым и шёл на площадь, проверяя улицу. Эльф пождал немного, но ничего не произошло, и Добби перенёсся к Гарри.

— Я поговорил с Кричером, и он готов выслушать тебя. Он сказал, можно войти через дверь, — сообщил Добби. Гарри кивнул, и пошёл в дом. Как и ожидалось, дверь открылась от лёгкого прикосновения его палочки. Гарри вошёл в прихожую, и был встречен Кричером и визжащим портретом миссис Блэк.

— КАК? ГРЯЗЬ ПРОНИКЛА В ДОМ МОИХ БЛАГОРОДНЫХ ПРЕДКОВ? ВОРЫ, ГРЯЗНОКРОВКИ... — она продолжала извергать ругательства, и Гарри махнул палочкой, накладывая чары молчания вокруг рамы портрета.

Кричер же просто замер на месте, расширив глаза, словно он узнал кое-что в вошедшем.

— Ваша... Кричер чувствует в вас магию семьи Блэк. Как? Почему?

— Отвечать на твой вопрос придётся долго и очень непросто, Кричер. Всё, что я хочу тебе сказать, это то, что я знаю секрет твоего хозяина Регулуса, и могу помочь тебе уничтожить медальон, и принести успокоение для тебя и памяти твоего хозяина.

Если бы Гарри обратил внимание на портрет миссис Блэк, он увидел бы, что тот перестал кричать, и молча с большим любопытством смотрел на Гарри.

У старого эльфа расширились глаза.

— Почему Кричер должен доверять вам? — спросил старый эльф, почти не скрывая надежды.

— Кричер, ты сказал, что почувствовал во мне магию семьи Блэк. Я могу дать клятву, что я уничтожу его, или даже лучше, я помогу тебе уничтожить его, когда придёт время. Я враг Тёмного Лорда, и я хочу победить его, как и мечтал твой хозяин Регулус. Он умер, пытаясь уничтожить медальон, Кричер. Ты не думаешь, что мы обязаны сделать это за него?

У Кричера навернулись слезы на глазах, и он кивнул.

— Если вы поклянётесь, что уничтожите медальон, как того хотел хозяин Регулус, Кричер отдаст его вам. — Гарри улыбнулся, поднимая свою палочку.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, крестник Сириуса Ориона Блэка, клянусь жизнью и магией, что я должен либо уничтожить, либо найти способ уничтожить медальон, находящийся на хранении у домового эльфа Кричера, ранее переданный ему хозяином Регулусом Блэком с приказом уничтожить эту вещь. Да будет так.

Вспышка света разошлась от Гарри, а Кричер удивлённо вылупился на него.

— Вы — Гарри Поттер, крестник хозяина Сириуса, грязного предателя крови?

— Это я, Кричер. Ты мне доверяешь сейчас? — спросил Гарри, игнорируя попытки портрета перекричать заклинание.

— Когда вы будете уничтожать его? — спросил Кричер с надеждой.

— Я пока ищу остальные, чтобы уничтожить их все вместе, прежде чем атаковать Волдеморта, — ответил Гарри, и Кричер кивнул, щёлкнув пальцами. Сразу де после этого, у него в руках появился золотой медальон.

— Может вы сделаете это сейчас? — спросил Кричер, но Гарри отрицательно покачал головой.

— Нет, я не знаю, может ли Тёмный Лорд почувствовать его уничтожение, и потому я не хочу давать ему повод для подозрений.

— Кричер согласен. Может ли Кричер быть свидетелем, когда придёт время? — снова спросил он, и Гарри кивнул, показывая своё согласие.

— Я пошлю моего друга Добби за тобой, Кричер. — Гарри взмахом руки указал на Добби, который продолжал молчать все это время.

— Молодому эльфу Добби повезло, — сказал Кричер, со страхом смотря на молодого эльфа. — У вас с хозяином сильнейшая связь.

— Мой хозяин предложил мне не просто связь, а свою дружбу, Кричер. Я был действительно благословлён магией, и, если мои слова имеют значение, ты можешь доверять слову моего хозяина.

Кричер кивнул, и передал Гарри медальон.

— Кричер, я считаю, что твой хозяин Сириус Блэк придёт в этот дом в ближайшее время. Не мог бы ты, пожалуйста, промолчать о моём присутствии здесь или о Регулусе и медальоне? Когда медальон будет уничтожен, мы скажем ему о нём, но не сейчас. Ты можешь так сделать? "

— Кричер согласен, — произнёс старый эльф, и Гарри повернулся к портрету миссис Блэк, которая успела уже побагроветь, глядя на Гарри.

— Леди Блэк, прежде, чем я уйду, я хочу, чтобы вы знали, что всё, что вы слышали, было правдой, — сказал Гарри, направив палочку на картину, заставляя, тем самым, нервничать Кричера, которого, впрочем, остановил Добби. — К сожалению, я не могу позволить вам помнить о том, что произошло здесь сегодня. Кстати, знаете ли вы, что картинам тоже можно стирать память? ОБЛИВИЭЙТ!

Гарри положил медальон внутрь контейнера с носком и диадемой. Остались только Нагини, чаша и кольцо. Было довольно просто выбрать способ уничтожения хоркруксов. Он планировал окунуть их все в яд василиска, при этом хоркруксы будут уничтожены, оставив свои вместилища нетронутыми. А контейнер был сделан уже с учётом этой возможности.

Гарри сидел в одном из кресел, думая о иронии судьбы. Если бы он не знал Кричера, он бы вошёл в дом, убил эльфа и забрал медальон, однако, Гарри было известно слабое место Кричера, даже если у них и было не очень хорошее впечатление друг о друге в исходном времени. Кричер оказался незаменим, помогая ему с делами дома Блэк после войны. Это было единственной причиной, по которой Гарри пожалел старого эльфа. В благодарность, ему нравилось думать именно так.

В то время как Гарри размышлял, Добби принёс ему чаю.

— Всё прошло гораздо проще, чем ожидалось, — сказал Добби, которого Гарри поблагодарил кивком.

— Мы можем получить кольцо завтра вечером или позже, — задумчиво сказал Гарри. — Проклятая змея должна быть предпоследней, по очевидным причинам, и я не очень уверен с чашей.

— Ты не можешь заключить договор с гоблинами? — спросил Добби, но Гарри покачал головой.

— Я сомневаюсь в этом. Я встречался с Среброзубом за пару недель до нашего возвращения, и он признался, что гоблинов не волнует то, что именно клиенты держат в своих сейфах, пока это не представляет опасности для нации гоблинов. Мы можем не рассчитывать на поддержку гоблинов.

— Тогда, каков план? Я не думаю, что снова штурмовать банк будет хорошей идеей, даже с помощью амбициозного гоблина... — сказал эльф, зарабатывая смешок от Гарри.

— Это действительно сработало в прошлый раз, не так ли? — ухмыльнулся Гарри. — Но нет, я думаю, что у меня есть план получше. Все, что нам нужно, так это обеспечить сотрудничество Беллатрикс Лестрейндж.

— Как? — спросил Добби, очень хорошо зная, что его хозяин уже придумал изощрённый план.

— Мы начнём с организации её побега из Азкабана. Но это дело на новый год.

* * *

К концу второй недели декабря, Дафна устала окончательно. Устала из-за того, что её дразнят соседки, старшекурсницы и даже её родная сестра. Все они хотели знать, встречалась ли она уже с Поттером, было ли что-то между ними и как долго, или если ещё не было, то ей могли бы дать пару советов.

Неужели так трудно понять, что они были просто... союзниками? Подобные мысли казались... безосновательными, наверное. Да, ей нравилась компания Гарри. Он мог быть забавным, являлся кладезем заклинаний, что очень её удивляло, но при этом с традициями и протоколами у него была просто беда, он был дружелюбен и абсолютно отличался из избалованного принца Малфоя, а Снэйп все эти года обращал внимание на него. Он был влиятелен, умён и злопамятен, имел доступ к тайной комнате и не ограничивал свободу никому. Конечно, Дафна начала считать Гарри другом со дня забастовки домашних эльфов, и считала его одним из самых интересных мальчиков на факультете, но это не означало, что она была связана с ним.

Её сестра была хуже всего. Она не спрашивала совета, и при этом она не просила объяснений о соглашении Гарри и Дафны, из-за чего у всех были споры насчёт даты начала их отношений. Нет, Астория просто взяла и подошла к ней, и внезапно спросила: "Как скоро вас обоих нужно будет ловить в чулане для мётел?".

Именно в такие моменты она действительно ненавидела Гарри Поттера, но он умудрялся опять сделать что-то, что вызывало у неё восхищение. Как он заставлял её забыть про свой гнев? Гарри решил показать ей Выручай-комнату на седьмом этаже. Комната могла создать всё, что вы хотели, и принимала любую желаемую форму. Когда она спросила его, как он смог найти такое чудо, его ответ был предсказуем до нельзя — "дневники Салазара Слизерина".

— Когда-нибудь я захочу проверить эти дневники, — сказала она однажды в раздражении, ибо ей уже начинало казаться, что они были у него универсальным ответом.

И что он ответил?

— Хорошо, я возьму тебя в тайную комнату завтра ночью.

И он ей действительно показал эту комнату. Её не впечатлило то, что вход был на втором этаже в женском туалете. Однако большее впечатление на неё произвело то, какой магией был спрятан вход. Прошипев, Гарри вызвал лестницу и свет, заодно позабавив историей о том, как он в первый раз нашёл вход в Тайную комнату. Он сказал ей о месте, где Локхарт разрушил тоннель, и как он был вынужден продолжить путь в одиночку.

Далее у Дафны появилось плохое предчувствие. Когда они подошли к комнате, Гарри открыл двери, и она очутилась в огромной пещере, внутри которой стояли статуи в виде змеи и большого человеческого лица, а перед ним лежал скелет василиска, длиной примерно шестидесяти футов, который перед смертью явно собирался кого-то атаковать.

Если бы Гарри не поймал её, то Дафна точно бы упала на колени, увидев этот костяк.

— Ты... Ты убил это? — в ужасе спросила она.

— Да... — сказал он шёпотом, наслаждаясь тем, что держит её в своих объятиях, и вдыхая аромат её духов.

— Как? — снова спросила она, все ещё глядя на скелет, боясь при этом посмотреть на него и расплакаться.

— Я ударил его мечом Гриффиндора прямо в пасть. И хотя один из его клыков меня задел, я всё же выжил благодаря слёзам феникса Фоукса.

— ЧТО? — вскричала она, оборачиваясь лицом к нему, разрывая тем самым объятия, с выражением шока и неверия на лице.

Дерьмо.

— Ты хочешь сказать, что в двенадцать лет смог нанести удар вот этому вот прямо в пасть? А в ответ это вот тебя просто клыком оцарапало, но ты всё же выжил благодаря слёзам феникса?

— Если хочешь, я могу показать тебе воспоминания, раз ты мне не веришь, — ответил Гарри. Дафна же в шоке просто смотрела на него.

— Хочу. — Таким был её равнодушный ответ.

Гарри подвёл девушку к стене и прошипел на парселтанге. Она уже не удивлялась подобному, всё же это была Тайная комната Слизерина. Стена открыла проход в просторные палаты, пространство которых было поделено жилой комнатой, лабораторией и библиотекой.

— Добро пожаловать в мою тайную комнату начиная с Хэллоуина. Развлекайся, — пошутил Гарри под прожигающим взглядом Дафны.

— За кого ты меня принимаешь? Это — комната Слизерина, не так ли? Я предполагаю, что мне нужен будешь ты, чтобы говорить на парселтанге.

— Десять баллов Слизерину. — Гарри пошутил снова, идя с нею к отделу библиотеки. Здесь, видимо, находилась личная коллекция Слизерина, или, по крайней мере, часть её, и несколько из его дневников. Для проверки того, можно ли безопасно взять дневник, она заставила Гарри выбрать тот, который хотела взять, и когда эта импровизированная проверка показала, что подопытный по-прежнему жив, и ничего опасного нет, она раскрыла обложку, чтобы в итоге ошарашенно посмотреть на мальчика.

— Ты можешь взять другой? — спросила она, указав на соседний. Он подал ей указанный дневник, и она снова была настолько же потрясена. — Гарри?

— Да? — отозвался он, весело улыбаясь.

— Что это такое? — спросила Дафна, листая страницы, и видя только волнистые линии.

— Скорее всего, судя по тому, что я могу прочитать его, тут или написано на парселтанге, или наложены такие чары, которые маскируют слова так, что только владеющий парселтангом может прочитать их. Но, раз у змей нет надобности в письменности, я склоняюсь ко второму, — сказал он уже с откровенной ухмылкой.

— Сволочь, — констатировала она, закрыв журнал с разочарованием на лице. — Я ведь была на самом деле рада, к твоему сведению.

— Я знаю, — ответил он с невозмутимым видом. — Ты хотела увидеть дневники. Но всё же, я никогда не обещал, что ты сможешь прочесть их. Лучшее, что я могу сделать, это перевести их для тебя, но это может занять несколько лет.

Дафна вздохнула.

— Прекрасно... У тебя были воспоминания, которые ты хотел показать мне? — сказала она, смотря на него своим ледяным взором. Он кивнул, и вместе с ней подошёл к думосбросу [orig., "took her to the living arrangements" — я хз, что автор имел ввиду], который стоял на столе. Гарри и в самом деле вытащил воспоминания из головы, и бросил их в чашу.

— Я добавил память обо всем, начиная с момента как мы вошли в туалет и до конца событий. Готова?

— А ты? — спросила она.

— Я хочу кое-что сделать, поэтому мне бы не хотелось, — отказался он. — Запоминай, если возникнут вопросы, а затем я на них отвечу, хорошо?

— Хорошо, — согласилась она, и опустила голову в чашу. Гарри усмехнулся. Там было много чего, чтобы узнать его получше. Гарри подошёл к одной из полок, и выбрал том, который был тщательно зачарован им с того самого момента, как он вернулся в это время. Он забрал первые десять дневников Салазара, в хронологическом порядке, и с помощью заклинания создал их в одном томе, уже на английском языке.

Она будет потрясена до глубины души.

Время прошло, и Дафна вынырнула из чаши задумчивой и дрожащей, и всё для того, чтобы увидеть, что Гарри сидит на стуле и спокойненько читает журнальчик.

— Ты... он... тебя... — Гарри вздохнул, и закрыл книгу, подойдя к ней. Он увидел её покрасневшие глаза и плескавшийся в них ужас, который она чувствовала после просмотра. Мальчик обнял её, и она не оттолкнула его.

— Он умер, Дафна, — сказал мальчик. Но она всё также продолжала дрожать.

— Как? Как это было возможно? Дневник? Волдеморт? — спросила она, но он солгал.

— Я не знаю, что за вид магии это был. Но всё закончилось. — Сказал он, и в ответ она посмотрела на него с удивлением и угрюмым видом.

— Я надеюсь, что ты больше не глупый гриффиндорец.

— Нет, сейчас я хитрый слизеринец, — сказал он с усмешкой.

— Я серьёзно, — сказала она, а её голос при этом был тих и холоден.

— Бывают такие моменты, — ответил он, зная, что это правда.

Она выбралась из его объятий, смущённая тем, что позволила ему подобное, но при всём при этом приходилось признать, что ей стало легче.

— Дафна? — спросил он, и она снова посмотрела на него. С улыбкой на лице, он поманил её за собой. Вернувшись к библиотеке, Гарри взял со стола книгу, и передал ей. Она открыла её и ахнула от удивления.

— Но... но ты же сказал... — начала она, рассматривая на первой странице надпись "Дневник Салазара Слизерина, том первый".

— Это же магия, она может всё. Этот том выполняет перевод всех загруженных книг на парселтанге, и он будет продолжать их переводить до тех пор, пока не спадут чары на книге. У тебя там десять дневников, наслаждайся чтением, а потом я могу подкинуть тебе ещё, — сказал он, не замечая слез счастья на глазах девочки.

— Спасибо, — прошептала она. — Это прекрасный подарок, но что тебе надо взамен? — спросила она, так как её слизиринская натура намекала, что не всё так просто.

Ты!

Он подошёл к ней, вытер слёзы, после чего заключил в объятия снова.

— Я скажу тебе на Рождественском балу, но я обещаю, что не буду заставлять тебя делать то, чего ты не захочешь, — прошептал он. По правде говоря, сейчас он не хотел ничего больше, чем поцеловать её прямо тут, но он прекрасно осознавал, что ему всё ещё нужно многое сделать, если он хочет, чтобы она влюбилась в него. Так что, он решил подождать.

— Тогда это замечательно, — прошептала она, по-прежнему нежась в его руках. Что произошло, что он с ней сделал? Ей нужно взять себя в руки. Ради Мерлина, они знали друг друга едва ли две недели. В конце концов, она должна поддерживать свою репутацию.

* * *

Несмотря на устойчивое мнение большинства школьников, что слизеринцы гуляют по школе только толпой, довольно часто можно было увидеть отдельных их представителей, идущих в одиночку по коридорам. В основном, конечно, это был молодняк с первых курсов, на пару с друзьями. Дафне же нравилось гулять на берегу озера в вечернее время, желательно без компании. Это была одна из тех вещей, которые ей нравились, и прекрасно ложились на её маску Ледяной Королевы. Она не возражала, что люди считали её холодной бессердечной сукой. Правда, всё это было раньше. Теперь же, она обнаружила, что часто ухмыляется, а иногда даже улыбается. Что случилось с её контролем эмоций?

Её размышления по ходу этой затянувшейся прогулки, привели её к берегу озера, где она иногда останавливалась, чтобы бросить пару камней в воду. Она винила в этом Поттера. То есть, Гарри. Нет, Поттера. Проклятье.

Она замерла на берегу, скрестив руки на груди, и просто смотрела на воду. Дафна понятия не имела, что ей с этим делать. Она больше не отрицала того, что относится к нему почти так же, как и к Трейси или Милли, которые были её лучшими друзьями, и поэтому она считала Гарри своим близким другом. Он мог быть добрым, смешным и нахальным, но он также мог быть порочным, безжалостным и неудержимым. Иногда он проявлял интерес к ней, но не тот интерес, который, как правило, она видела у других мальчиков. Иначе говоря, он относился к ней, как к другу, в то время, как остальные по-прежнему видели в ней лишь объект для флирта.

Гарри Поттер был загадкой.

Она решила вернуться в их гостиную, так как у неё всё ещё была не сделана домашняя работа по чарам. Но не все было настолько плохо, хотя... тут она подумала про себя. Она заметила, что, с тех пор как она стала дружить с Гарри, число пристальных похотливых взглядов, да и просто взглядов, бросаемых на неё, существенно уменьшилось. Это было только одним из плюсов. Она продолжала становиться сильнее и узнала несколько новых заклинаний. А помогая Гарри Поттеру в его занятиях по подготовке к задачам турнира, она получала и дополнительные привилегии для себя. Ведь не стоит забывать, что у Гарри был полный доступ к запретной секции и библиотеке Слизерина.

Когда она вошла в двери замка, она пошла в сторону подземелий, но в итоге была перехвачена группой из двух девочек с Гриффиндора и одного мальчика, пытающихся выглядеть угрожающе. Новое золотое трио. Грейнджер, Уизли и Уизлетта. То ещё счастье.

— Посмотрите, что книззл притащил, — решил поиздеваться Уизли, направляя свою палочку на Дафну.

— Что тебе надо? — спросила Дафна настолько холодным и властным тоном, что Грейнджер заметно поёжилась. Правда это быстро прошло.

— Тебе нас не запугать, сучка, — выкрикнула Уизлетта, покрасневшая от гнева. — Мы хотим, чтобы ты избавила Гарри от заклинания или зелья, под которым вы его держите.

Чего? — подумала Дафна. — Они что, настолько того?

— О чём ты говоришь? — снова спросила Дафна.

— О, пожалуйста, даже не пытайся, — ответила Грейнджер своим самоуверенным тоном. — Мы заметили, что он всегда рядом с тобой, и что ты используешь его, чтобы улучшить свои оценки. Быть того не может, чтобы он захотел стать слизеринцем по собственной воле.

Дафна посмотрела на Грейнджер.

— Точно, о умнейшая ведьма? — спросила она с усмешкой. — Скажи мне, как бы я смогла контролировать его? Если он смог сопротивляться Империо Муди, то как бы я его смогла контролировать? — спросила она, смотря на Грейнджер.

— Эликсир любви, — ответила Уизлетта, демонстрируя ей широко известную вспыльчивость Уизли.

— Это нелепо, — ответил Дафна прежде, чем Грейнджер успела снова открыть рот.

— Так ли это? Я заметила, как он на тебя смотрит. И то, что он держится рядом с тобой больше, чем со всеми остальными. Что ещё это может быть?

— Ты действительно думаешь, что мы поверим тебе? Что Гарри просто так повернулся к нам спиной? В то, что у него хватит фантазии возжелать такую скользкую змею, как ты? — спросила свинья Уизли, вызвав у неё стон.

Нет, они такие же идиоты.

— Что у тебя за план? — спросила Грейнджер, ухмыляясь блондинке. — Заманить его на сторону своего хозяина?

Моего хозяина?

— Я никому не кланяюсь, Грейнджер. И я бы на твоём месте следила бы за тем, что говоришь.

Уизли усмехнулся.

— Ой, да ладно, мы же не идиоты. Все вы скользкие змеи и учитесь на Пожирателей Смерти. Я держу пари, что это было вашим планом с самого начала — вы с помощью тёмной магии поместили его имя в кубок, дали ему какое-то зелье или наложили на него заклятье, чтобы отвратить Гарри от нас, и чтобы в итоге он перешёл на Слизерин, получая часть его славы Чемпиона, а заодно держа его рядом, чтобы потом подарить Известно-Всем-Кому.

— Что? — в гневе закричала она, почти теряя самообладание.

— Сам-Знаешь-Кто мёртв, Уизли, — ответила Дафна, вызвав тем самым улыбки у остальных.

— О, пожалуйста, ты думаешь, что мы поверим в это? — снова спросила Грейнджер. — Мы были с Гарри, когда он столкнулся с Сама-Знаешь-Кем на первом курсе. Гарри всегда считал, что однажды он вернётся, как и директор.

— ЧТО? — Это было невероятно, уж точно.

— А теперь, Гринграсс, у нас всех тут отличная реакция. Передай нам противоядие или контрзаклятье, чтобы мы могли освободить Гарри от твоего влияния, а затем он вернулся на Гриффиндор и забыл этот кошмар.

— Я не управляю им, — ответила, кипя, Дафна. Эти три идиота действительно действовали ей на нервы. Грейнджер же просто впивалась в неё взглядом.

— Прекрасно. Значит мы пойдём другим путём. Джинни? — Дафна видела, что Уизлетта усмехнулась, медленно направляя палочку на неё, как будто она получала какое-то извращённое удовольствие от этого. Дафна отшагнула в сторону, уворачиваясь от палочки Уизлетты, и достала свою собственную палочку, бросив Силенцио и замедляющее в неё, окончив заклинанием Депульсо, точно так же, как и в классе за несколько недель до этого. А пущенная её палочкой волна, отбросила Уизли и Грейнджер к стене, дав ей время оглушить их обоих.

От дальнейших действий Дафну остановили раздавшиеся аплодисменты. Обернувшись на звук, она увидела удивлённого Гарри Поттера, прислонившегося к каменной колонне.

— Великолепно, — сказал он, продолжая аплодировать. Дафна убрала палочку, глядя на него.

— Как долго ты там стоял? — спросила она, подходя к нему, чтобы он смог получше рассмотреть её зарождающийся гнев.

— Достаточно долго.

— Не думал, что мне стоило бы помочь? — Она смотрела на него, становятся всё злее, на что он только усмехнулся.

— Что-то подобное мне приходило в голову. Но зачем оно мне надо, если ты и не нуждалась в моей помощи? — ответил он, улыбаясь. — Было бы совсем не похоже на тебя, если бы ты не смогла их победить.

От этих его слов, она замерла на месте, глядя на него, в то время как его слова крутились в её голове.

Это значит, что он считает меня достаточно подготовленной?

— Так, что насчёт того, чтобы я проводил тебя до нашей гостиной? — предложил Гарри, когда она начала отходить от его слов.

— И дать им ещё больше причин, чтобы надоедать мне слухами про наши несуществующие отношения? — спросила она, поднимая бровь. — Я думаю, не стоит.

— В таком случае, мне кажется, что мне пора в нашу гостиную, и нам просто по пути, — усмехнулся Гарри, оставив троих альтернативно одарённых так и лежащими на полу.

Дафна просто-напросто застонала.

— Почему ты просто не пойдёшь к себе в Комнату? — спросила она, не смотря на него.

— Почему? Я тебя уже утомил? — спросил он с ухмылкой, и она повернулась к нему, пылая гневом.

— Прекрати! — зашипела она так, что ухмылка на лице Гарри пропала сама собой. Не дождавшись реакции, она молча развернулась к нему спиной, и продолжила идти дальше, но чуть отойдя, остановилась, вспомнив про то, что сказала Грейнджер.

— Наш первый год... Грейнджер сказала правду? — спросила она через плечо.

— Да, — ответил Гарри, удовлетворяя её любопытство. Но когда она собиралась продолжить расспрашивать, он поднялся палец. — Не сегодня. Завтра.

Она кивнула. Она просто хотела добраться до своей спальни. И даже забыла о домашней работе.

Дафна сидела в точной копии гостиной Слизерина, созданной Выручай-комнатой, очень стараясь не показать свои эмоции. Гарри сидел перед ней в таком же кресле, с маленьким столиком с чайным сервизом между ними, только что закончив рассказывать ей о событиях своего первого года, когда он столкнулся с Волан-де-Мортом и Квиррелом из-за философского камня. Дафни было трудно верить в эту историю, но до сих пор Гарри не лгал ей. Когда он предложил ей показать воспоминания, она отказалась, и так веря ему.

— Так ты сталкивался с Ним на первом и втором курсах, причём второй раз это было нечто вроде воспоминания о нём? И победил его оба раза.

— Да, — просто ответил Гарри.

— Я должна знать что-либо ещё? Возможно Сириус Блэк невиновен, и, вообще, не хочет тебя убивать? — спросила она с огромным сарказмом. Когда она видела у него на лице ухмылку, она просто фыркнула.

— Я не верю этому... — это всё, что она смогла сказать.

— Сириус на самом деле мой крестный отец. Он не был хранителем тайны, это был Петтигрю, и он пошёл прямо к Волдеморту. Сириус пришёл в Годрикову Впадину только лишь вечером, чтобы обнаружить тела и передать меня Дамблдору. Конечно, он должен был позаботиться обо мне, но вместо этого решили поохотиться на крысу.

— Крысу? — спросила Дафна, не уверенная, была это метафора или нет.

— Петтигрю является анимагом с обликом крысы. Когда Сириус нашёл его, Петтигрю крикнул Сириусу, что он предал моих родителей, потом кинул несколько заклинаний, которые убили магглов и вызвали взрывы. Сириус был схвачен, я думаю, что он был не в себе, и был отправлен в Азкабан без суда.

— Но почему? — спросила Дафна, на что Гарри только пожал плечами.

— Не знаю. Но я могу тебе сказать, где крыса была на протяжении последних лет... — сказал Гарри, глядя в её любопытные глаза. Она махнула ему рукой, тем самым прося продолжить.

— Он был домашней крысой Уизли почти двенадцать лет. Он даже жил в спальне со мной, пока был в Хогвартсе почти три года. — Дафна замерла с широко открытыми глазами. Ей богу, она была поражена до такой степени, что забыла, что надо дышать.

Чуть погодя, отойдя от потрясения, она застонала.

— Это... это просто... — она что-то попыталась сказать, но Гарри решил сам ей помочь.

— Совершенно сумасшедшая история, но, к несчастью, даже слишком реальная, — ответил он ей. — Только между нами, я очень старался на первом курсе, но вокруг меня всё время крутились бобриха с уизелом [от пер., в оригинале стоит "weasel" — ласка (животное), но у нас в фандоме оно не используется авторами]. Я не хотел быть в центре внимания.

— Ты отлично постарался, попав тогда на Гриффиндор, — насмешливо заметила она.

— Я же уже объяснил про это всем, — сказал он, игнорируя её слова. — Я прилежно учился, но я не очень старался на экзаменах. В наш второй год было то же самое. После нахождения комнаты, я, всё же, попытался выучить столько, сколько мог запомнить за те несколько недель, что у нас были в запасе. Затем с помощью Добби я смог попасть туда, чтобы взять ещё книг на каникулы, а в прошлом году я регулярно посещал комнату, самостоятельно или с помощью Добби. В этом году, со всем моим свободным временем, я просидел там довольно много времени, читая, изучая и практикуясь. Как бы странно это не выглядело, но изгнание меня из Гриффиндора, на самом деле пошло мне на пользу.

Это не было ложью. Несомненно, в это было трудно поверить, но Гарри действительно делал всё то, что он только что описал Дафне.

Она выглядела впечатлённой.

— Я впечатлилась. По-настоящему.

— Я понял, что мне необходимо знать больше и лучше готовиться. Если я так притягиваю неприятности, то, по крайней мере, я должен быть в состоянии разобраться с ними самостоятельно. С инструментами, что я имел в моем распоряжении, я был бы дураком, если бы не использовал их.

— Верно, — ответила Дафна, смотря на своего сокурсника с одобрением.

При этом, есть ещё кое-что, касающееся тебя.

— Ты знаешь, профессор Муди говорил со мной сегодня, — добавила она, пытаясь изменить тему разговора, в то время как Гарри взял свой чай.

Гарри вздрогнул, повернувшись к ней.

— В самом деле? Что он хотел? — спросил он, пытаясь не выдать своего гнева в голосе.

Если ты тронешь её хоть пальцем, Крауч, то ты сдохнешь.

— Во-первых, он хотел поздравить меня с моим выступлением в классе. А когда я сказал ему, что занималась с тобой, он спросил где ты, и спросил меня, не хотел бы ты получить пару уроков по ЗОТИ.

Гарри застонал, поскольку Дафна знала, что он захочет.

— Я сказала ему, что ты был хорошим учителем, и что это будет отличный опыт, — усмехнулась она.

— Иногда я действительно ненавижу тебя, — сказал он, и она усмехнулась.

— О, не говори так, — Дафна на мгновение демонстративно надулась, прекрасно зная, что он шутит. — Тогда он спросил меня, там у тебя с яйцом. И когда я ответила ему, что пока без изменений, он посоветовал мне подумать о воде.

— Э-э-э? — высокоинтеллектуально ответил Гарри.

— Мне кажется это странным, даже более, почему он пытается тебе помочь? Я имею в виду, что я понимаю Каркарова, подсуживающего Краму, или Максим, подыгрывающую Делакур, или Спраут, помогающую Диггори, но... почему Муди? — спросила она, не видя самодовольной ухмылки на его лице.

— Может быть, он сделал ставку по примеру Бэгмана? — предложил Гарри, вызвав улыбку у неё на лице.

— Не смешно. Я скорее поверю, что он пытается помочь тебе, чтобы ты выглядел на уровне, тем самым заставляя проявить себя тому, кто положил твоё имя в кубок, чем помочь тебе выиграть, — сказала Дафна.

— Подумать о воде, чтобы?.. — задумался Гарри, обхватив подбородок.

— Это были его слова, — ответила Дафна. — Что ты думаешь?

— Ну, всё, что я могу придумать, чтобы тут сделать с яйцом и водой, это поливать его водой и посмотреть, превращается ли визг в что-то ещё, — ответил Гарри, пряча ухмылку.

— Или погрузить его полностью? — озвучила свои мысли Дафна, расширив в удивлении глаза, смотря при этом на Гарри. Её волнение для Гарри не прошло незамеченным.

— Добби, принеси мне золотое яйцо, — позвал Гарри, и Добби появился в комнате вместе с ним.

— И большую ёмкость, чтобы погрузить его, — сказала она для комнаты, чтобы создать большую ванну.

— Я даже не буду спрашивать, что ты задумала, — пошутил Гарри, рассмеявшись, что заставило Дафну покраснеть. — Но, пожалуйста, продолжай.

— Заткнись! — Она сурово посмотрела на него, пытаясь проигнорировать смех Гарри и Добби.

Гарри положил яйцо в наполненную ванну, и открыл его, после чего опустил голову под воду. Как только он это сделал, он смог услышать песню из яйца:

Ты поспеши на песен наших зов,

Тех, что над землёй нам спеть вам не дано,

Но по пути не забывай, что ищешь ты у нас -

Забрали то мы у тебя, чем дорожишь сильней всего,

Но час всё ж есть, на то, чтобы узнать пропажу,

И возвратить себе, из наших рук забрав,

Но коль промедлишь ты — узришь лишь горя пелену,

Из-за потери, того, что более всего тебе дороже было.

Вроде бы, ничего не изменилось. Хорошо. Однако, это также означает, что они похитят Дафну, чтобы привязать под водой, и в связи с чем есть несколько проблем. Он вылез из воды, чтобы увидеть, с каким любопытством и волнением смотрит на него Дафна.

— И как? — спросила она, и он улыбнулся ей в ответ.

— Десять баллов Слизерину, — сказал он, пересказывая услышанную песню. Дафна нахмурилась.

— Что ты думаешь это означает? — спросила она.

— Последняя часть очевидна. Я не знаю, чего мне очень будет не хватать, но я знаю, кого мне очень будет не хватать, и я не рад этой мысли, — ответил Гарри, глядя на неё. Дафна усмехнулась.

— Ещё бы, — заявила она. Неожиданно она осознала, что верит этим колдовским зелёным глазам, особенно учитывая то, что она уже узнала.

— Давай предположим, что они идиоты и действительно похитят людей, которых чемпионам очень будет не хватать. Давай предположим, что они не спросят у них согласия, и поместят тебя туда, где я должен найти тебя за час... — начал Гарри, смотря на неё. К его удовольствию, она не стала разочаровывать парня.

— Вода... ты думаешь, это озеро? — спросила она, в испуге округлив глаза.

— Под водой, в озере, в феврале? — произнёс он, подойдя к ней. — Даф, обещай мне одну вещь.

Девушка посмотрела на него с любопытством.

— Если получится, беги оттуда. Лучше я буду спасать кого-либо другого, чем что-то случится с тобой.

Она усмехнулась. Это был один из тех моментов, когда она ощущала, что её сердце начинало учащённо биться из-за него.

— О, ты такой заботливый, — ответила она в таком же тоне. — Я подумаю об этом.

Такой её ответ вызвал у Гарри откровенную ухмылку.

— Ну и кто теперь ведёт себя как чёртов гриффиндорец? — спросил он, получив шлепок по руке.

— У кого какие идеи о том, как по-быстрому найти любовницу? — спросил Добби, про которого почти забыли. Дафна и Гарри покраснели, про себя проклиная Добби, который, смотря на них, демонстративно скалился во всю челюсть.

— Как насчёт того, чтобы пойти сейчас на ужин, а позже продолжить? — спросила Дафна, взмахнув волосами, пытаясь таким образом скрыть своё смущение.

— Тогда пошли. Добби, будь другом, можешь захватить яйцо и отнести обратно в комнату? — спросил Гарри у домовика, который согласно кивнул в ответ.

— Хозяйка, вам что-нибудь нужно? — Добби начал называть Дафну Хозяйкой в течении последних недель, однако делал он это не только для того, чтобы вызвать румянец у неё на лице, но и желая подразнить Гарри, заставив сделать очередной шаг ей навстречу. Его друг и Хозяин хороший и умный человек, но иногда бывает немного туповат, особенно, если дело касается Дафны Поттер, урождённой Гринграсс.

Дафна привыкла к подобному обращению, и больше не обращала внимания. Ей, в итоге, даже понравилось.

— Я почти закончила с дневниками, — сказала она. — И скоро мне потребуются ещё.

— Уже? — спросил он, поднимая бровь.

— Большинство из них было о детстве Салазара. Я пропустила те части, — объяснила она, и Гарри кивнул.

— Я тоже их не стал читать. Завтра или чуть позже, посмотрим, что тебе загрузить, — пообещал Гарри.

— Или ты можешь научить меня заклинанию, чтобы я могла бы просто пойти туда с Добби и сделать свё сама, не тревожа тебя, — ответила она, скрестив руки на груди.

— Ты что, устала от меня? — спросил он, надув губы.

— Тебе не идёт, когда ты дуешься, Поттер, — сказала она, повернувшись спиной к нему. — Просто ты сам говорил, что в Хогсмид ты идёшь не со мной, а из-за того, что у тебя с кем-то назначена встреча.

Да, он всё же согласился встретиться с Сириусом и Ремусом завтра, и потому он сказал ей, что у него назначена встреча во второй половине дня.

— Прекрасно, меньше всего мне хотелось, чтобы Ледяная королева сердилась на меня. — Она шутила, избегая сногшибателя в последний момент. ["Fine, I don't want the Ice Queen mad at me." she joked, dodging a stunner at the last moment.]

— В следующий раз я не промажу, — сказала она, выйдя из комнаты с ухмылкой.

Только ты должен любить её.

Гарри и Дафна вошли в большой зал. Это была не просто пятница, это был последний день отъезда, после которого все, исключая младшие курсы, оставались для Святочного Бала на Рождество, до которого было ещё полторы недели. Большинство людей, которые не смогли найти себе пару до этого, судорожно её искали, в то время как остальные готовили наряды и дополнительно закупались в Хогсмиде. На Слизерине же ничего подобного не наблюдалось. Гарри пригласил Дафну за несколько дней до того, как о бале объявили всем, Тео спросил согласия у своей подруги сразу после того, как о нём объявили, сильнее всех удивил Блейз, который нашёл себе пару спустя два дня после объявления.

Ретроспектива, спустя два дня после объявления бала

— Давай, Забини, ты сможешь это сделать, — пробормотал Блейз перед зеркалом, слушая зажигательную речь его собственного отражения с утра пораньше. — Просто подойти к ней и спросить её. Это не так сложно. Самое худшее, что может случиться, если она скажет нет.

— Или она может сказать, что у неё уже есть пара, — сказал голос позади него. Блейз аж подпрыгнул с места, а обернувшись, увидел, как Тео и Гарри веселились, наблюдая его метания.

— Что с тобой происходит? — спросил у него Тео, заметив, как Блейз нервно смеялся. — Что случилось с всегда уверенным Забини?

— Заткнись, Тео, — пробормотал он, поворачиваясь к зеркалу. — У вас что, нет более интересных занятий?

— Ну, я не хочу возвращаться и дрыхнуть, как Малфой, и я хотел сдержаться, но тут кто-то тренируется перед зеркалом, — ответил Гарри, с усмешкой. — Это из-за той девочки?

— Поттер, я тебя предупреждаю, просто не лезь, — ответил Блейз с угрюмым видом.

— Эй, я никуда не лезу, — ответил Гарри, примирительно поднимая руки. — Хотя, ты мог бы просто подобрать себе пару и спросить её.

— Я не придурок, чтобы переть "очертя голову", как вы любите говорить, — ответил Забини, сразу осознав свою ошибку, когда он увидел, что Гарри нахмурился. — Я имею в виду...

— Я знаю, что ты имел ввиду, — резко ответил Гарри. — Но дело в том, что придурки правы в одном, наберись мужества, и спроси её уже. Насколько я тебя знаю, ты убедился, что у неё нет пары, так реши с ней всё раз и навсегда, и просто подойди, и спроси. Я устал смотреть, как ты хандришь, всегда сдавая назад в последний момент.

— Я согласен, это немного удручает, Блейз. Мы все знаем, что ты вполне себе обходительный парень, но ты похож на идиота, когда хандришь. Черт, принимали бы ставки, я бы поставил на то, когда ты найдёшь себе пару.

— Не все из нас могут похвастаться удачей в поисках девушки, — ответил слегка возмущённый Блейз.

— Я не могу. И я все ещё не пригласил Даф, — ответил Гарри, подняв бровь.

Тео усмехнулся.

— Гарри, признаёте вы двое это или нет, но для всех в школе вы двое встречаетесь. — Блейз склонил голову в согласии.

— Кроме того, не похоже, чтобы она сказала тебе нет. Ты единственный парень, с которым она более-менее дружелюбна, — сказал Блейз.

— Хорошо, но речь не обо мне, а про то, что ты хочешь пригласить свою девушку на бал, — ответил Гарри, подходя к Блейзу с злобной усмешкой. — Ты предпочтёшь пойти по лёгкому пути или более трудному?

Блейз сглотнул.

— Потому что я всегда могу наложить Империо на тебя, и приказать спросить у неё, — Блейз вылупил на него глаза также, как и Тео.

— Ты ненормальный? — одновременно вскричали они оба.

— Нет, это была шутка. — Гарри вздохнул. — Но зато вы расслабились же? Теперь, можешь мне сказать, что эта твоя девушка симпатична? Умна? Интересна? — Блейз кивнул на все вопросы, заработав благодарный взгляд от Гарри.

— Это не Трейси, так? — спросил Нотт с угрюмым видом, зарабатывая два недоверчивых взгляда от своих товарищей по комнате.

— Нет, это не Трейси, — ответил Блейз, и обернувшись к Гарри, предваряя его вопрос. — И это не Дафна.

— Мы просто друзья, — в очередной раз повторил Гарри, хотя на самом деле он ненавидел эту мысль.

— Да-да, мы верим... — ответил Блейз, закатив глаза.

— Быстрый вопрос, если она такая, то почему другие парни не должны заметить её? — спросил Гарри, смотря Блейзу в глаза. — Почему бы какому-нибудь парню просто не подойти к ней и не отбить её у тебя? Неужели ты думаешь, что такая удивительная девушка будет ждать, пока ты не сожмёшь свои шары в кулак и не спросишь её? Конечно, нет.

— Ты хочешь её? — Блейз кивнул.

— Хочешь целовать её губы, а потом и всё остальное? — Оба чистокровных посмотрели на Гарри расширенными глазами.

— Что? — спросил Блейз.

— Ты хочешь её? Хочешь, чтобы она была твоей?

— Да... — пробормотал он.

— Тогда ты что, собираешься дождаться, когда какой-нибудь паршивый мерзавец уведёт у тебя эту девчонку без боя? — снова спросил Гарри.

— Нет.

— Я думаю, что ты просто трус. — презрительно усмехнулся Гарри, распаляя тем самым Блейза. У Тео расширились глаза.

— Возьми свои слова обратно! — прошипел Блейз, и Гарри медленно и угрожающе приблизился к нему.

— Докажи, что я неправ, — бросил он вызов ему. — Если она стоит того, докажи, что я неправ.

Блейз лишь хмыкнул на это, и оттолкнув Гарри в сторону, выбежал из комнаты.

— Что это было? — озадаченно спросил Тео.

— Небольшая мотивирующая речь. Нам стоит поторопиться, я хочу узнать, кого он собирается пригласить, — сказал Гарри, выходя из комнаты.

— Прикалываешься? Да я ни за что не пропущу подобное представление, — ответил Тео.

Гарри улыбнулся.

И мне даже не пришлось использовать чары побуждения.

Они появились в гостиной как раз в тот момент, когда Блейз, приклонив колено, протягивал красную розу Милли. Вся гостиная затаила дыхание, ожидая её ответа.

— Да, я согласна, — сказала она с улыбкой на лице. Тео от удивления приоткрыл рот. Впрочем, его примеру последовала добрая половина присутствующих в гостиной.

Конец ретроспективы

Чёртова довольная улыбка Блейза не сходила с его лица в течение всего дня. Он не только пригласил Милли на балл, но ещё решил сходить с ней в Хогсмид. Вернувшись в свою комнату, он сказал лишь одно. — Мне нравятся "большие девушки".

На самом деле, Милли не была уродливой или толстой, она была просто широка в кости и уже имела то, за что можно подержаться у любой сформировавшейся девочки.

Гарри усмехнулся тому, что Блейз был очень счастлив, Тео тихо посмеивался, а вот Малфой смотрел с отвращением. Хотя, собственно говоря, никого и не заботило, что там себе думал Малфой. Когда его спросили о его паре, Малфой ответил, что он не пойдёт на балл по семейным обстоятельствам. Его отец был всё ещё в коме, и он должен помочь своей матери дома. И никто не знал, кто пригласил Панси, и пойдёт ли она на балл вообще.

Гарри и Дафна сидели вместе с четвертым курсом, и ощущали на себе всю тяжесть подколок Трейси и Милли.

— Ни тебе помятой одежды, ни опухших губ или растрёпанных волос... Мерлин, вы оба настолько безнадёжны! — пожаловалась Трейси.

— Так, мы уходим... — вздохнула Дафна, а Гарри улыбнулся.

— Заклинания разглаживания, не мнущейся одежды и расчёсывания, — ответил Гарри, заставляя Дафну грустно вздыхать.

— И этот идиот даёт им ещё больше причин, — снова вздохнула Дафна.

Трейси удивлённо посмотрела на Гарри.

— Ой, я должна была помнить о них, — призналась она, заставив тем самым рассмеяться Блейза вместе с Милли. — Тем не менее, послушайте, не можете же вы так просто поцеловаться перед Рождеством?"

— Почему? — спросила Дафна, смотря на девушку, которая была одной из её лучших подруг.

— Просто так, но всё же, очевидно же, что вам двоим и так хорошо друг с другом, — ответила Трейси.

— Понятненько... И это предложение точно не имеет ничего общего со ставками, которые принимает Амелия Яксли? — спросила Дафна, пытаясь разглядеть на честнейшем личике подруги признаки лжи.

— Дафна, как ты могла подумать, что я поставила на что-то подобное? — возмущённо спросила Трейси, хотя на самом деле она давно уже преуспела в искусстве обмана.

— Значит, так и есть, — констатировала Дафна, после чего поинтересовалась у Тео. — Скажи мне, Нотт, сколько же ты поставил для своей подруги?

Тео сделал вид, что глубоко погружён в недра своего стакана с тыквенным соком, не обращая внимания на смех вокруг него.

— Ну, что? — спросила Дафна, по-прежнему сверля его взглядом.

— Неужели ты думаешь, что я попросила бы Тео сделать ставку на моё имя? — оскорбилась Трейси, бросая свирепый взгляд на Дафну.

— Да! — без тени сомнения ответила блондинка. Гарри счёл это забавным, но быстро перевёл внимание на профессора Хмури, или, как ему уже было известно, Крауча-младшего, который как раз выходил из большого зала.

— Мне очень жаль, но я должен поговорить с профессором Хмури, — сказал Гарри, хотя до него никому не было дела, ибо все были больше сосредоточены на Дафне и Трейси, плюс ещё и Тео, затесавшегося между ними.

Гарри шёл позади Хмури, догнав его почти у двери его кабинета.

— Профессор Хмури, я могу поговорить с вами пару минут? — спросил он, пока Хмури открывал дверь.

— Конечно, Поттер, проходите, — ответил он, входя в комнату и садясь за стол, показав Гарри, чтобы он закрыл дверь. Незаметно наложив на дверь запирающее заклинание, дополнив его ещё и заглушающим, Гарри подошёл к столу.

— Что я могу сделать для тебя, парень? — спросил ложный Хмури с улыбкой.

Без единого слова, Гарри выхватил палочку, направив её на профессора.

— Веритас Империус, — сказал он, и глаза поддельного Хмури стали пустыми и застывшими.

— Как вас зовут? — спросил Гарри, держа волшебную палочку в руке.

— Бартемиус Крауч младший.

— Как вы сбежали из Азкабана?

— Моя мать убедила отца помочь мне бежать. Она умирала, и воспользовалась оборотным, чтобы занять моё место в Азкабане, а мой отец вытащил меня, дав выпить оборотное с волосом матери.

— Каким образом вы скрывались от чужих глаз?

— Мой отец держал меня под заклинанием Империо в течение многих лет, но мне удалось его побороть, и сбежать прошлой весной

— Для того, чтобы найти Волдеморта.

— Да.

— Каков его план относительно меня?

— Тёмный лорд намеревается помочь вам достичь кубка трёх волшебников в центре лабиринта раньше остальных. Он будет превращён в портключ, который перебросит вас на кладбище, где Тёмный лорд будет ожидать вас вместе с Петтигрю, который выполнит ритуал создания нового тела для Тёмного лорда.

До сих пор всё то же самое. Очень хорошо, — размышлял Гарри, незаметно для себя демонстрируя предвкушающую ухмылку. — Пора задать главный вопрос.

— Каковы планы на Дафну Гринграсс?

— Пока девочка должна остаться целой и невредимой, так как является чистокровной. Только если вдруг мне покажется, что вы не хотите участвовать в соревновании, я должен использовать её, чтобы мотивировать вас. В то же время, она хороший способ подкинуть вам информацию.

Превосходно, никаких плохих планов относительно Даф.

— Что Тёмный лорд знает обо мне? Особенно после первой задачи.

— Тёмный лорд стал очень любопытным касательно вашего развития, особенно после того, как вы избили дракона. Он также принял к сведению тот факт, что вы перешли на Слизерин. Его приказы состояли в том, чтобы продолжать наблюдать за вами и придерживаться первоначального плана.

— Он сказал тебе что-либо странное, или он казался из-за чего расстроенным?

— Нет.

— Очень хорошо, слушай мои приказы, Крауч, — сказал Гарри, предварительно стирая ему память о заданных вопросах. — Ты забудешь, что находишься под моим заклинанием Веритас Империус. Ты продолжишь исполнять план Волан-де-Морта, как будто ничто не произошло. Ты НЕ причинишь или НЕ попытаешься причинить вред Дафне Гринграсс ни при каких обстоятельствах. Ты будешь действовать также, как действовал до сих пор, и предложишь создать дуэльный клуб в ближайшее время. Скажешь всем, что тебе хочется оценить потенциал детей. Кроме того, накорми настоящего Безумного Глаза, и убедись, что он жив и не умирает.

Ты будешь думать, что мы говорили о жаброслях, и что ты только что предложил их использовать для дыхания под водой.

— Ты понял насчёт жаброслей, парень? — негромко спросил Хмури, смотря на Гарри.

— Да. Спасибо, профессор, и как мне кажется, скоро надо будет разведывать озеро.

— Хорошо сказано, парень. И помни, ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! И это также значит, что надо быть готовым ко всему.

— Спасибо за вашу помощь, профессор. Доброго вам дня.

— И тебе того же, Поттер.

Гарри покинул кабинет с ухмылкой на лице.

Все шло, как и планировалось.

Великолепно.