— О нет, я всего лишь хочу поговорить подальше от ушей прислуги. Извини, что так тебя встревожил, я не подумал, как это может выглядеть. Пойдём погуляем немного.

Мы направились в сторону леса по усыпанной жёлтыми и красными листьями дорожке. Дорожки постоянно убирались, но дворники просто не успевали их сметать. До снега оставалось совсем недолго, и по утрам в воздухе уже ощущалась лёгкая морозная свежесть.

— Как ты себя чувствуешь здесь? — спросил я её.

— Замечательно, — она взглянула на меня с удивлением. — Как ещё я могу себя чувствовать?

— Я немного не о том спрашиваю, — улыбнулся я. — Это не вежливая фраза из серии «Как дела?», а серьёзный вопрос о твоём самочувствии. У нас здесь мощный источник, и он наверняка как-то на тебя влияет.

— Ах, это, — она надолго замолчала, прислушиваясь к себе. — Ну да, поначалу я действительно не очень хорошо себя здесь чувствовала, но потом стало легче. А сейчас вообще ничего не замечаю. Но к святилищу всё равно не могу близко подходить.

— К святилищу тебе подходить и не стоит. Оно настроено на нашу кровь и чужих не любит. Но я тебя спросил об этом не просто так — я вспомнил, что ты хочешь ускорить получение дворянства.

Зайка дёрнулась было возразить, но я остановил её поднятой рукой.

— Хочешь, не хочешь — неважно. Я в любом случае тебя не осуждаю. Просто способ такой есть.

— И вы точно не будете против?

— Скорее, даже буду всецело за, — засмеялся я. — Ты же помнишь, что нам придётся выплатить за ваше дворянство залог чести[7]? Князь с его размером скромничать не будет. Мы его, конечно, заплатим, но нам это долго икаться будет, я уверен. Если твои дети получат наследственное дворянство сами, я буду только рад. А князь, разумеется, не очень.

— Если они получат дворянство сами, то они могут и не захотеть стать вассалами, — осторожно заметила Зайка.

— А зачем мне вассал, который этим тяготится? И вообще, если у человека не хватает ума, чтобы понять, что ему это нужней, чем мне, то я лучше обойдусь без такого умника.

Зайка вопросительно посмотрела на меня.

— Кира, вассалы не рабы, — пояснил ей я. — Как раз наоборот, этот статус даёт вассальной семье очень многое. Ведь если разобраться, обычный дворянин не так уж сильно отличается от мещанина. Ну, есть какие-то права, немного повыше статус, но если ты посмотришь вокруг повнимательнее, то обнаружишь, что все дворянские семьи, которые хоть что-то из себя представляют, тесно связаны с аристократами. Именно гербовое дворянство обладает реальными возможностями, которыми оно может поделиться с вассалами.

— И что, исключений нет? — немного недоверчиво спросила Зайка.

— Может быть, и есть, — пожал я плечами. — Но мне ничего в голову не приходит.

— Доричи довольно сильная семья, и герба у них нет, — заметила она. — Это которые дают протекцию Буткусу. Они ничьи не вассалы, я это точно знаю.

— Сильная семья, — согласился я. — Но ты явно незнакома с одной малоизвестной историей. Весьма романтической историей, замечу, и с хорошим концом, что, в общем-то, большая редкость среди романтических историй. Итак, лет примерно сорок назад один юноша по имени Севе́р встретился с юной красавицей Астой и влюбился без памяти. Семьям эта связь не понравилась, — по крайней мере, одной семье точно, — но влюблённые проигнорировали недовольство семей и всё-таки поженились. Был скандал, который, однако, как-то быстро затих. Семьи всё-таки не стали изгонять молодых и скрепя сердце смирились с фактом. Так очаровательная Аста Дорич стала Астой Соболевой, ну а пылкий юноша Севе́р лет через десять стал главой аристократического семейства Соболевых. Выслушав эту чудесную историю и стерев слёзы умиления, мы уже не удивляемся тому, что Доричи всегда грудью стоят за Соболевых, а те в ответ помогают во всех их начинаниях.

— Действительно, замечательная история, — согласилась Зайка. — Визион по ней не делали? Я бы посмотрела.

— Я думаю, если и были желающие это экранизировать, они здраво рассудили, что герои могут проявить недовольство самым болезненным способом, и решили не рисковать, — засмеялся я. — Деятели искусств обычно обладают очень острым чутьём на неприятности. Во всяком случае, те, которые из долгожителей. Но мы как-то совсем отвлеклись.

— Да, — кивнула Зайка, — вы начали говорить о способе получения дворянства.

— Верно. Так вот, меня всегда удивляло, почему в родах так много Владеющих. Да практически все дети у них одарённые, за небольшим исключением. Когда у нас появилось святилище, я начал подозревать, что знаю ответ, но это была просто догадка, полной уверенности у меня всё же не было. И вот недавно в разговоре со Стефой Ренской я осторожно перевёл разговор на это, и получил ясное подтверждение: если беременность протекает в области действия родового источника, ребёнок практически со стопроцентной вероятностью будет одарённым.

— То есть у меня будут одарённые дети? — Зайка от неожиданности остановилась и посмотрела на меня расширившимися глазами.

— Наверняка, — подтвердил я. — А поскольку мы обеспечим необходимое обучение, то с большой вероятностью они дорастут до Владеющих. Но ты всё-таки не воспринимай это как гарантию — для получения наследственного дворянства им нужно дойти до седьмого ранга, а это непросто. Но тем не менее при надлежащем желании и трудолюбии у них будут все возможности стать Старшими. Кстати, если отцом будет одарённый, даже не особо сильный, то это очень увеличит шансы.

Зайка надолго погрузилась в мысли, не замечая, куда идёт. Я не мешал ей, молча шагая рядом.

— Это всё очень неожиданно, — наконец пробудилась она. — Мне нужно будет как следует это обдумать.

— Обдумай, — согласился я. — Никакой спешки с этим нет, тебе самой решать, когда и как. Собственно, я хотел с тобой пообщаться по совсем другому поводу — просто вспомнил о разговоре со Стефой, вот и заговорил об этом. У нас есть более насущная проблема — мне надо ехать в империю.

— Неподходящее время, — нахмурилась Зайка.

— Совсем неподходящее, — со вздохом согласился я. — Вот-вот всё взорвётся. Я, правда, заявил князю, что мы останемся в стороне, но всё равно стоит опасаться. Мы у Греков в списке главных врагов, кто знает, что им в голову придёт.

— А нельзя как-нибудь это отложить?

— Нельзя, — отрицательно покачал головой я. — Князь ясно высказал настойчивое пожелание, чтобы я съездил в Лотарингию к родственникам. Я и так слишком долго с этим тянул. До сих пор это всё же выглядело как демонстрация независимости, но с каждым новым днём начинает всё больше выглядеть как демонстрация пренебрежения.

— То есть вы только в Лотарингию и обратно? — уточнила она.

— Нет, не только. Есть дело в баронстве, а ещё надо пообщаться с епископом, возможно, заглянуть на денёк в Рим. В общем, дел много накопилось. Возьму дирижабль, но всё равно, самое меньшее неделю меня не будет. Лена, скорее всего, полетит со мной, так что ты опять остаёшься главной.

Зайка состроила печальную гримасу. Оставаться за главную в такое неопределённое время ей совсем не хотелось, и я её прекрасно понимал.

— Ничего здесь не поделать, Кира, — сказал я сочувственно. — Сам не хочу на тебя всё сваливать, но ссориться с князем хочется ещё меньше.

— Да я всё понимаю, — вздохнула она. — Какие будут распоряжения?

— Главное, будь готова к неприятностям. Греки сейчас в отчаянии, запросто могут отчудить что-нибудь непредсказуемое, и мы при этом тоже можем попасть под раздачу. Для дружины — повышенная готовность и никаких вольных контрактов. Всем слугам дома передвигаться как можно меньше, и обязательно с охраной. Тебя это в первую очередь касается. Вообще, старайтесь мелькать пореже. Короче, смотри сама. Все опасности предусмотреть не получится, так что просто будьте настороже.

Примечания

Закрой рот и служи (нем.)

В нашем мире термином «lingua franca» обозначают языки межэтнического общения, но в мире Кеннера он сохранил своё оригинальное значение, то есть просто «язык франков».

Такова жизнь (фр.)

Здесь Кеннер, скорее всего, вспомнил знаменитую цитату из «Скотного двора» Дж. Оруэлла: «Все животные равны, но некоторые животные равнее других».

Морщины улыбки развиваются в основном по бокам рта, и женщины знают, как сложно с ними бороться. А морщины «гусиные лапки» образуются в уголках глаз.

«Сын поварихи и лекальщика» — известная дворовая песня 70-х годов. Автор её неизвестен, а вот пели её многие, в основном исполнители шансона, в частности, Аркадий Северный и Вилли Токарев.

Аристократическое семейство при определённых условиях может даровать своим стольникам наследственное дворянство, но для этого им необходимо внести так называемый «залог чести». Подробнее об этом можно узнать в вики книги.

123 ... 567

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓