Правда, совесть у них всё же была, поэтому новые властители России не преминули поставить впереди названия уточняющее слово «военный». Таким образом, этот исторический период и получил широкую известность, как — «Эпоха военного коммунизма».
Здесь, надо расставить все точки над «ё»:
Если смотреть на историю непредвзято, судить трезво и называть вещи своими именами — то приходится признать: большевистская партия создавалась в суровых условиях подполья, с единственной задачей — захват и удержание власти. Отсюда и строгая организационная структура РКП(б), жесточайшая дисциплина в ней и безоговорочное подчинение для всех её членов.
Нет, я ни в коем разе не осуждаю, я лишь констатирую имеющийся исторический факт. Да, к тому же зададим себе вопрос:
А для чего же тогда ещё создаются политические партии? Для чего они так или иначе, всеми доступными способами борются за власть?
Среди возможных, предвижу такой ответ:
— Чтоб осчастливить народ своим мудрым правлением…
БУГАГАГА!!!
Да вы, батенька — альтернативно одарённый!
Любая(!) правящая элита ВСЕГДА(!!!) строит государство за счёт народа — но не для народа (!), а для себя любимой. Другое дело, что если элита достаточно умная и обладает необходимыми ресурсами (добытыми к примеру — грабежом других элит в результате войн, или других народов — в результате колониального грабежа), то она это делает так — что народ сам заинтересован напрягаться-строить государство для элиты.
Ведь, если к корове с лаской — удои у неё больше. Но при этом она, отнюдь не перестаёт быть дойной коровой.
Думаю, аллегории достаточно ясны.
Но вот власть в результате переворота (революции) захвачена и в результате победоносной Гражданской войны, удержана. Следовательно, цели — которые изначально ставило перед собой и партией её руководство, достигнуты.
Что дальше?
А, дальше оказалось, что вместо «большого скачка» в светлое будущее — страна оказалась стремительно летящей в пропасть, в результате столь смелого эксперимента. Не действуют (почему-то!) постулаты и догмы одного бородатого европейского кабинетного теоретика — жившего в середине прошлого века, в реальной России начала века двадцатого.
Как и многие творцы мировых идеологий до них (думается и после!), последователи Маркса столкнулись с непреодолимым генетическим фактором: возможности каждого отдельного человека — строго лимитированы, а вот потребности — нет.
Мы всегда хотим большего, чем можем реально достичь!
Если, якобы победивший «гегемон» — вселённый в буржуйские квартиры, ещё мог за продуктовую пайку создавать видимость хоть какой-то трудовой активности (но чаще разбегался по деревням в поисках пропитания), то экономика — без денег, торговли и частной инициативы работать отказывалась. Крестьянин, лишённый в результате изъятия по продразвёрстке «излишков» хлеба — хватался за вилы или элементарно вымирал с голодухи, промышленность встала, транспорт еле дышал.
Да к тому же на всех пролетариев — буржуйских «дворцов» категорически не хватало (да и те вскорости превратились в хижины-руины), ширпотреб на национализированных складах быстро закончился, хавчик куда-то стремительно исчез и, гегемон принялся отчаянно бузить.
Оказавшись вместе со всей страной на грани краха, большевикам пришлось забыть про «светлое коммунистическое будущее» и, вернувшись с небес на грешную Землю — объявить об переходе к так называемой «Новой Экономической Политике».
Отсюда и название следующего знакового периода в истории нашей страны — «Эпоха НЭПа».
Восстановив в правах торговлю, отменили продразвёрстку — заменив её обычными налогами. Чуть позже, вместо натуральной оплаты труда ввели денежную и разрешили частным лицам создавать, покупать или брать в аренду промышленные предприятия, открывать магазины, рестораны и кафе. Чтоб восстановить лёгкую, добывающую и тяжёлую промышленность, решили передать соответствующие предприятия в концессии иностранным фирмам — понадеявшись на иностранные инвестиции.
* * *
Сперва, НЭП казалось бы ожил экономику страны.
К середине двадцатых годов, в целом восстановилась промышленность и сельское хозяйство, а покупательная способность населения выросла примерно в полтора раза по сравнению с 1913 годом…
Но были и проблемы, да ещё и какие!
По совокупности объективных и субъективных факторов, вся эпоха НЭПа — как сеть рыбака из ниток и «дырок», соткана из конфликтов и противоречий.
Коммерческие отношения трестов и синдикатов, сверху административно регулировались главками ВСНХ, а снизу сдерживались отсутствием хозяйственной самостоятельности у отдельных предприятий.
К тому же имелся конфликт между финансовой стабильностью и социальной справедливостью: премии, которые получали руководители трестов — зависели от прибыли этих образований, в то время как рабочие и служащие предприятий — сидели на «повремянке» и, результаты их труда — мало влияли на их же заработную плату.
Из-за этого, производительность труда стала ниже, как бы — не в трое, по сравнению с тем же «эталоном».
Страна, бывшая когда-то империей далеко не из последних — всё больше и больше отставала в технологическом отношении, даже от своих недавних колоний!
Стоящих упоминания иностранных инвестиций, большевики так и не дождались: тупые капиталисты наотрез отказывались вкладывать серьёзные деньги в страну — правительство которой проповедовало Мировую революцию и не признавало долги предшественников.
Поэтому по большому счёту, НЭП обернулся максимальной выгодой лишь для «новых советских» — для нэпманов, новой буржуазии, да для зажиточных крестьян — норовящим продавать свой хлеб по любой «рыночной» цене, даже на порядок завышенной. Он, хоть и оживил застывшие было заводы и фабрики — но обернулся миллионами безработных для горожан, а для большинства крестьян — полунищенским существованием в условиях натурального хозяйства.
Стрелки на часах истории подошли к «двенадцати» и, Куранты на Спасской башне отбили ровно полночь — хороня прекрасную и ужасную эпоху НЭПа.
После острейшего продовольственного кризиса 1924-25-го, разразился новый хлебозаготовительный кризис 1927 — 1928 годов.
Международная обстановка обострилась и по стране прокатились слухи о войне, вызванные пробной мобилизацией в Красную Армию. Тотчас началась массовая закупка товаров «про запас», активизировались «черный рынок» и спекуляция. Товарные запасы были исчерпаны еще до сбора нового урожая и крестьяне уже привычно перестали продавать хлеб — ожидая более благоприятной рыночной конъюнктуры, более выгодных условий продажи. Страна пережила «экономические затруднения кануна войны без того, чтобы иметь войну» — и это перепугало её руководство до геморридальных колик.
Запаса времени для маневра уже не было!
Неожиданный для партийного руководства кризис хлебозаготовок, грозящий перерасти в общехозяйственный кризис, в политическом плане был воспринят как новая атака мелкобуржуазной стихии — как «кулацкая стачка» словами Сталина, как попытка раздвинуть политические рамки — которые диктатура пролетариата начертала капиталистическим элементам.
Государство ответило на это чрезвычайными мерами, позволившими добиться перелома в заготовке зерна, обеспечить хлебом город и армию и, главное — сохранить темпы индустриализации.
Был ли какой-то другой выход в сложившейся ситуации?
Думаю, у страны, у её народа и правящей элиты (при сохранении суверенитета и территориальной целостности, конечно) — другого выхода не было, как пройти через ад сталинской коллективизации и индустриализации — через голодоморы и репрессии, через лагеря и расстрелы…
Возражаете?
А чё до сих пор на диване?
Встать и бегом в Кремль — Россию «с колен» поднимать!
* * *
А так ли всё неисправимо-печально?
Ведь сейчас не 27-ой, а 25-ой год?
Чтоб спасти НЭП как экономику смешанного типа, надо понять главную причину — его погубившую.
Интересно, что по этому поводу учённый люд в своих умных книжках пишет?
В большинстве читанных мною книг и статей историков-политологов-политэкономистов — прямо и безапелляционно заявляется, что к концу 20-х годов — НЭП прямо-таки обречён был пасть жертвой административно-командной системы, уступив место так называемой «плановой социалистической экономике».
Ну, про последнюю и, особенно про её «плановость» — у меня своё особое мнение… Но сейчас я не про то.
Если кратко, сохранение НЭПа при большевиках считалось невозможным по трём причинам:
1) «Новая экономическая политика» для Ленина и его последователей, изначально была неким «Брестским миром» — жизненно важной передышкой после двух подряд разрушительных войн.
2) НЭП привёл к восстановлению в первую очередь сельского хозяйства и лёгкую промышленность. В тяжёлой индустрии, в первую очередь необходимой для производства оружия — по-прежнему наблюдался застой.
3) Крестьяне и нэпманы богатели и, это могло привести к реставрации капитализма в России.
Я очень хорошо помню — прямо-таки монолитно-единодушное мнение мастистых историков, идеологов и экономистов всех наших исторических периодов — об обречённости НЭПа, об неизбежности сталинской индустриализации и коллективизации. Буквально всех: от «ленинского гвардейца» Юрия Ларина (Лурье) до Егора Гайдара — лидера группы «нанайских мальчиков», при первом президенте свободно-демократической России.
Так ли это?
Не знаю кого как, а меня — зрелище злейше-непримиримых врагов — вместе, дружно и в ногу марширующих в каком-то направлении — всегда не на шутку настораживает.
А давайте мы с вами пороемся — там «где собаку зарыли», покопаемся в мелочах — в коих обычно имеет привычку скрываться вездесущий дьявол, ища ответа на вопрос:
— А так ли уж был безнадёжен «пациент»? Или его похоронили живьём?
Я б, наверное успокоился и, в конце концов ограничился «творческим запилом заклёпок», как и планировал в самом начале… Пока не добрался до инфы в своём компьютере и не разгрёб её завалы.
Так вот, в современной мне историографии представлена (скорее в виде исключения, чем правила) и, иная точка зрения — согласно которой, тезис о фатально-непоправимом кризисе НЭПа — является как минимум спорным. Так, английский историк Р. Дэвис считает, что: «…Советская экономика середины 20-х годов не зашла в тупик» и «та нестабильная рыночная связь между государством и крестьянином, которая характерна для НЭПа, была способна поддерживать более высокие уровни индустриализации, чем те, которые были достигнуты накануне Первой мировой войны».
Интересно, интересно… Очень интересно!
На чём эти утверждения основываются?
А ну-ка ещё чуток в своей инфе пороемся… Так, так, так…
УПС!!!
«Как много нам открытий чудных, готовит просвещенья дух»!
Если конечно не повторять как попугай вслед за твердолобыми «экспЭрдами», а читая первоисточники — хоть немного пытаться собственной головёнкой думать, то вырисовывается картинка — как бы, не диаметрально противоположная общепринятому утверждению.
Начнём, как говориться — «от яйца», с самых истоков, то есть.
Британский премьер-министр Ллойд Джордж, еще в 1921 году — сразу после исторического выступления Ленина на X съезде РКП(б), назвал решение о начале «Новой экономической политики» — эпохальным. Думаете, это он о нас — «белых индейцах», так пёкся-печалился?
Отнюдь!
Главный мировой «буржуин» увидел в предложенных Лениным методах регулирования государством социально-экономических отношений — особую модель выхода из послевоенного кризиса всей капиталистической системы. И не только он: все «флагманы» мирового капитала после Первой мировой войны и Русской революции — сделали надлежащие выводы из этих катастроф и встали на путь своего собственного «НЭПа».
Государственного управления экономикой (именно экономикой, а не каждой частной лавочкой!), при социальных гарантиях населению, то есть.
Последним, в разгар «Великой депрессии», это осуществил Рузвельт с программой реформ, которая называлась «Новый курс». К примеру, он конфисковал у частников всё золото в казну…
Вам это ничего не напоминает?
Правильно!
Американские правые и консерваторы, так Дядюшку Тедди и называли — «красным» и даже — «социалистом ещё худшим, чем Сталин»…
А ведь казалось, куда хуже, то?!
Такая политика сочетания буржуазного реформизма с государственным регулированием экономической и социальной жизни — оказалась для Запада спасительной. После Второй мировой войны, она же возобладала почти во всех странах буржуазного парламентаризма. Партии развитых стран различной политической направленности, включили в свои программы основной принцип НЭПа — государственное регулирование рыночных отношений, приняли ленинскую концепцию «революционного реформизма» — в которой важную роль должна играть налоговая система государства.
Во Франции, например, существует «Государственный комиссариат по планированию», «Государственный комитет по ценообразованию», планируются-выполняются свои «пятилетние планы». Несмотря на якобы полною свободу торговли и отсутствия монополии внешней торговли, любая крупная сделка с иностранной фирмой санкционируется правительством — неважно внутри страны она происходит, или за её пределами.
Так, что НЭП — это вовсе никакое не теоретическое и практическое отступление от социализма, вызванное чрезвычайными обстоятельствами Гражданской войны и иностранной интервенции. НЭП — это развитие цивилизации на новом историческом витке эволюции человечества. Основополагающий принцип НЭПа — регулирование социально-экономических и товарно-денежных отношений на основе экономического плюрализма и многоукладности народного хозяйства.
Одним словом, Россия и Запад, как бы — шли с разных сторон к одной цели!
Только они перешли от «классического» капитализма XIX века — к разным формам «социализации», в виде вмешательства государства в социально-экономические отношения. А мы, от классического госкапитализма в виде «Военного коммунизма» — к «капитализации» социалистических отношений. Обе мировые экономические системы после исторической речи Ленина (может, так совпало!) начали создавать то, что позднее получит название «смешанная экономика». Но Запад продолжил этот путь, а у нас он был насильственно прерван в конце 20-х — начале 30-х годов.
А теперь приготовьте бронебойные тапки, ибо я скажу кощунственную для обоих сторон (как для так называемых «либералистов» — так и для «сталинистов») вещь:
