Секретарь его светлости

Рядом с подписью Ноэми легла подпись де Вена. Герцог скрепил документ личной печатью и протянул девушке.

— Вот и ваше первое задание — прошейте и снимите вторую копию для себя. Но это после, вечером. Сейчас же идёмте, экипаж уже заложили.

Карета! Возблагодари Вседержители де Вена!

Не стоило столько есть, теперь приходилось расплачиваться.

Герцог убрал контракт в стол, обещав вечером дать ключ от своего кабинета, и встал. Ноэми поднялась вслед за ним. Де Вен галантно открыл перед ней дверь, а после взял за локоток.

— Надеюсь, вы не против немного побыть моей гостьей?

Ноэми не возражала и бок о бок с герцогом спустилась в холл. Там, к великому удивлению девушки, ей подали перчатки и накидку. Ноэми вопросительно глянула на герцога. Тот, принимая из рук слуги хлыст, — интересно зачем, если ехать предстояло в экипаже? — заверил, он ничего специально не покупал, нашлось в замковых закромах.

— Леди не предстало появляться на людях с непокрытой головой и голыми руками. Даже если эта леди пока без фамилии.

Ноэми кивнула, соглашаясь, и примерила вещи с чужого плечами. Не первые, но, верилось, последние в её жизни.

Интересно, кто раньше натягивал эти перчатки? Удивительно, но они пришлись впору Ноэми, хотя, тут герцог не солгался, действительно выглядели неновыми. Зато из кожи превосходной выделки.

Спрашивать не стала, справедливо полагая, де Вен не ответит.

Вещи принадлежали покойной герцогине. Они долгое время пылились в сундуках, пока, наконец, не появилась Ноэми, не имевшая за душой столь обыденных вещей.

Экипаж оказался со складывающимся верхом и гербами на дверцах кареты. Погода стояла хорошая, поэтому герцог распорядился не поднимать крыши.

Ноэми с интересом рассматривала карету. Кажется, она называлась ландо. Девушка только видела такие: финансовое положение семьи не позволяло обзавести подобной модной вещью. И лэрд Вард, и его дети сызмальства ездили верхом, а для слабой здоровьем матери держали обшарпанную, жутко скрипящую коляску.

— Прошу вас!

Кучер тут же соскочил с козел и распахнул дверцу.

Де Вен подал Ноэми руку, и та, с некоторой опаской глянув на него: не задумал бы чего, с помощью герцога забралась в экипаж. Девушка устроилась лицом к движению, де Вен занял место напротив и приказал править к винодельням.

Затянутые в печатки руки лениво сжимали хлыст. Не удержавшись, Ноэми спросила, зачем герцог взял его в поездку на экипаже.

— Потому, — де Вен проводил взглядом скрывшееся из глаз парадное крыльцо, — что обратно мы вернёмся верхом. Пожалеем себя и лошадей.

Значит, Ноэми предстоит путешествие по сильно пересечённой местности. Девушка невольно порадовалась, что умеет держаться в седле.

Проплыла над головой арка ворот, исчезли крыши служб, остались позади стены замка.

Ландо катило по пыльной просёлочной дороге. Странное дело, Ноэми почти не чувствовала тряски. Значит, экипаж герцога рессорный, а не на ремнях.

— Мы направляемся к виноградникам, — де Вен случайно или намеренно коснулся кончика туфельки спутницы. Та тут же убрала ногу. — Поглядите, как делают вино. Это понадобится при проверке отчётов. Или вы передумали, госпожа? — быстрый взгляд, от которого девушку бросило в жар, прошёлся от её губ до сложенных на коленях рук. — Если переоценили собственные силы...

— Я не стану вашей наложницей, — тихо, но чётко произнесла Ноэми и гордо отвернулась. — На досуге подумайте о своём отвратительном поведении, ваша светлость.

— Тут и думать нечего! — усмехнулся герцог. — Некоторые желания мужчин естественны. Однако я никогда не предлагал вам столь унизительного статуса, а сейчас и вовсе предлагал всего лишь расторгнуть контракт, а не заключить новый. Или ваше собственное желание столь сильно?..

Ноэми залилась краской по шею, ощутив поглаживание голени. Герцог посмел забраться ей ногой под юбки и, будто этого мало, словно невзначай, поправляя якобы запутавшийся подол, коснулся пальцами щиколотки. Этого девушка стерпеть не могла, развернулась и молчаливо влепила де Вену пощёчину.

На лице герцога тут же расплылось алое пятно. Удар вышел сильным и болезненным.

Потирая скулу, де Вен с уважением смотрел на Ноэми. Она не кричала, не читала морали, а восседала напротив, словно оскорблённая королева.

И вновь мелькнула мысль: 'Только моя, вся без остатка, до самого потаённого местечка'.

Запретный плод манил, а смелость и добродетель делали его ещё притягательнее.

Герцог покаянно склонил голову и с мнимым раскаяньем произнёс:

— Мне очень жаль, госпожа. Подобное больше не повторится.

Такое случалось с де Веном впервые: так желать женщину! Будь его воля, он под мерное раскачивание экипажа раскачал бы кое-что другое. Ритм выбрал бы другой и добился бы от Ноэми безоговорочной капитуляции. Но нельзя. Ничего, потом он осуществит свою фантазию. Тогда, когда Ноэми не постесняется впустить его в себя и захочет удержать. В последнем герцог не сомневался: он считал себя великолепным любовником.

Если бы Ноэми знала, о чём думал, что представлял сидевший напротив 'раскаявшийся грешник', то спрыгнула бы на ходу и сбежала. Но она не знала и, всем своим видом выражая презрение, оглядывала окрестности. Герцог же мысленно предавался с ней любви во всех мыслимых и немыслимых позах в покачивающемся экипаже. Обязательно с опущенной крышей, чтобы солнце ласкало разгоряченное юное тело и добавляло ощущениям остроты.

Де Вен с трудом избавился от эротических видений. Он распалился до того, что брюки вздыбились. Пришлось срочно накрыть ладонью и силой убеждения успокаивать плоть. Она в отличие от разума доводов слушать не желала, требовала остановить экипаж, отослать кучера и сделать Ноэми женщину.

Да, герцог получит небывалое удовольствие, такое, что Вседержители услышат, но плата за него слишком велика, а изнасилование остаётся изнасилованием. Пусть Ноэми пока без фамилии, но по происхождению дворянка. Кроме того, девочка умная, полезная, таких соблазняют, а не насилуют.

Итак, простейшая проверка показала, Ноэми он как мужчина не интересен. Значит, нужно сначала возбудить этот интерес, а потом уже заводить разговор о спальне.

Плоть упрямо продолжала дыбиться. Налившись, она норовила порвать ткань. Проклиная не вовремя проснувшуюся потенцию, — кому рассказать, от пощёчины! — герцог, убедившись, что Ноэми не смотрит, быстро скользнул пальцами в расстёгнутую ширинку.

Ох, Вседержители, да он же до смерти затрахает девочку, когда доберётся!

К счастью, разрядка случилась быстро. Как и предполагал герцог, вышла сильной. Пришлось стиснуть зубы и закусить язык.

Достав платок, де Вен ликвидировал следы своего позора и незаметно выкинул. Затем, убедившись, что одежда безупречна, решился заговорить со спутницей.

Герцогу стало легче, кровь уже бешено не пульсировала в чреслах, а обнажённая Ноэми не изгибалась перед мысленным взором.

Небывалое дело! Ни одна женщина так его не заводила.

— Простите ещё раз, госпожа, — де Вен тщательно подбирался слова, теперь, когда тело не требовало удовлетворения, это давалось проще. — Я не знаю, что на меня нашло. Повторение подобного исключено. Даю вам слово.

Вроде, вышло, как нужно. Немного покаянного, униженного тона, поставить себя вровень с Ноэми, позволить ей на мгновение стать повелительницей, а себя сделать слугой.

Однако девушка не спешила сдаваться. Её не проняло чужое самоуничижение, не данное герцогом слово.

— Ваше поведение и желания омерзительны! Только контракт заставляет меня сидеть рядом с вами.

— Всё так печально, госпожа? — приподнял бровь де Вен.

Он старательно сдерживался, хотя всё внутри кипело от ярости.

Какая-то безродная дворянка, от которой отрёкся отец, смеет отчитывать его, де Вена!

— Вы позволили себе недопустимое, — напомнила Ноэми и, зардевшись, пояснила: — Трогали мои ноги!

— Ненамеренно, — держался избранной линии герцог. — Ваши юбки зацепились за мой сапог, я всего лишь поправил.

— А лодыжку вы мне не гладили?! — позабыв о присутствии кучера, вспылила девушка. — Это домогательства, ваша светлость!

— Ноэми, — устав играть, серьёзным тоном произнёс де Вен, откинувшись на спинку сиденья, — рано или поздно вам понадобится покровитель. Место моего секретаря даёт деньги, крышу, но не защитит от общества. Положение женщины изначально зыбко, она, давайте говорить откровенно, — товар на брачном рынке. А женщина без фамилии... В лучшем случае на вас станут презрительно коситься. В худшем... Не все порядочны, найдутся те, кто воспользуются ситуацией.

Девушка поняла, на что намекал герцог. Ничего, кроме принципов, не мешало мужчинам поступать с ней как угодно дурно. Теперь она это поняла, впервые в полной мере поняла, насколько беззащитна.

Трудно, ох, как трудно будет выжить!

С одной стороны, образование, уважение, с другой, женщина действительно не равна мужчине и нужна только для деторождения и поправки финансов.

— Я могу обратиться за защитой к вам как к работодателю, — уцепилась за соломинку Ноэми.

Герцог пожал плечами.

— Можете. И я постараюсь помочь, только смогу далеко не всё.

— Ваша светлость, — девушка чувствовала, куда он клонит, — давайте не будем! Мы только что пришли к взаимопониманию, а вы снова ставите меня на место шлюхи. Если секретарь вам не нужен...

— Нужен, — оборвал её де Вен. — Но знайте, одно ваше слово... Вы во всех отношениях останетесь довольны и в шлюху точно не превратитесь.

— А как ещё назвать сожительствующую с мужчиной женщину? — чуть слышно, краснея, возразила Ноэми.

— Любовницей. Закроем эту тему, — герцог тоном дал понять, обсуждение закончено. — Лучше запоминайте дорогу. Вам частенько придётся ездить на винодельню.

Девушка кивнула и вся обратилась во взгляд.

Холмы казались одинаковыми, деревья тоже, но должны же найтись ориентиры? И постепенно Ноэми стала отмечать для себя: замок слева, поваленное дерево чуть наискось справа. Вон там деревня, тут развилка, а вот и виноградники. Разбивая поля на ровные квадраты, они сеткой тянулись до самого горизонта.

Герцог искоса наблюдал за Ноэми и мысленно кивал. Теперь, когда желание улеглось, он видел в ней не только женщину, но и человека. Неглупого, стремящегося освоить новое дело. Ноэми ведь не просто смотрела, она осматривала и запоминала. Кажется, даже считала квадраты зелёных лоз.

— Я дам почитать необходимые документы. Сколько акров земли, как используются.

Ноэми кивнула и вновь углубилась в созерцание. Она пыталась подсчитать, какой доход приносят виноградники и какие подати за них герцог платит в казну. К сожалению, выходило только примерно. К своему стыду девушка не знала всех тонкостей законодательства, её познания ограничивались хозяйственными вопросами — тем, что записывали в амбарные книги.

— Как вам, госпожа? — с гордостью спросил герцог.

Ему льстил восторг Ноэми. Пусть восхищается и видит, как он богат. Может, тогда девушка поймёт, что стать любовницей такого человека не зазорно.

— Впечатляет! — коротко ответила Ноэми и, нахмурив носик, деловито спросила: — А вы вино продаёте? Какой сорт винограда!

— Из вас выйдет отличный секретарь! — рассмеялся герцог. — Да, продаю. У меня лучшее розовое в Лиргии. Красное тоже своё, но ставку делаю именно на розовое. Вы попробуете и убедитесь, такого вина нет даже в Веосе!

Ноэми скривила губы, выражая сомнения в правдивости хвастливых слов де Вена. Лучшее розовое! Так говорит любой владелец виноградников.

— Что я должна знать об этом?

— Следить за тем, чтобы партии разливались и отправлялись в срок. То есть каждый месяц наведываться на винодельню и сверять бумаги с бочками. Разумеется, не все: меня интересует один единственный сорт, тот, который мы поставляем к столу его величества. Остальным заведует управляющий.

Ноэми кивнула. На первый взгляд ничего сложного, но время покажет.

Экипаж, между тем, свернул на дорогу между квадратами виноградников и сбавил ход. Перед глазами Ноэми плыли ровные ряды лоз. Между ними мелькали соломенные шляпы рабочих. При виде герцога крестьяне выпрямлялись и кланялись.

Наконец показалась винодельня — огромная усадьба с рядами каменных хранилищ для бочек. Всюду кипела жизнь. К примеру, во дворе грузили подводы. Их отправляли в ближайший город, где порталом переправляли в нужное место.

За штакетником поливали и изучали опытные образцы — попытки вывести новый сорт или усовершенствовать старый.

Чуть поодаль сушили бочки. Ноэми никогда ещё не видела таких. В них можно засунуть десяток человек!

— Нравится моё хозяйство?

Герцог упивался девичьим восторгом. Как и любому мужчине, ему нравилось быть первым и лучшим во всём.

— Видно, что вы человек хозяйственный, ваша светлость, — кивнула Ноэми.

— Свои владения нужно любить, госпожа Вард.

Де Вен ступил на землю первым и подал руку Ноэми. Их уже поджидал местный управляющий, который без лишних слов поспешил показать 'юной леди', как всё тут устроено.

После винодельни отправились смотреть мельницы и сельскохозяйственные угодья. Герцог не вдавался в подробности, только махал рукой направо и налево, прекрасно понимая, столько сведений сразу не запомнишь. Он и сам знал далеко не всё, хотя тщательно следил за жизнью своих владений.

Пообедали в деревне.

К удивлению Ноэми, герцог остановил выбор на обычной харчевне и не побрезговал простой едой, хотя ел с истинно аристократическим достоинством. Герцог не забывал о спутнице, с готовностью отрезал ей кусочки курицы и подливал местного напитка из ягод, который Ноэми предпочла алкоголю.

— Теперь отдадим дань прекрасному? — промокнув губы полотенцем — ради герцога нашлось всё, — спросил де Вен.

Ноэми пожала плечами. Она не знала, что ей предстоит, но предпочла бы отдохнуть. Увы, в планы герцога этого не входило.

Выйдя из харчевни, Ноэми увидела лошадей. Пара великолепных гнедых; один под мужским седлом, другой — под дамским.

Девушка без сразу направилась к своему скакуну. Она не собиралась капризничать, просто сесть в седло и поехать, куда следует. Время капризов прошло, теперь только работа.

— Вам помочь?

Де Вен тут же оказался рядом, предложив руку. Ноэми поблагодарила вежливой улыбкой и напряжённо, опасаясь подвоха, оперлась о плечо его светлости. Однако герцог не позволил себе никаких вольностей, не прижал к себе, не поцеловал или погладил, а просто подсадил в седло.

— Ваша светлость? — запыхавшийся кучер с поклоном протянул де Вену корзинку для пикника.

Ноэми заволновалась ещё больше. Меньше всего на свете она хотела бы остаться наедине с герцогом в каком-нибудь уединённом уголке.

Де Вен даже не кивнул, равнодушно забрал корзину и приторочил к седлу.

— Перекусим у водяной мельницы. Тут то самое розовое, о котором я вам говорил.

— А его величество?..

Ноэми хотела спросить, не обидится ли король, не досчитавшись бутылки. На самом деле девушка опасалась совсем другого, но боялась озвучить вопрос.