Ведьма. Наивная.

Страшны они только всражениях! Ну да, три ряда зубок оскалят и побегут с победным кличем, а то яорков будто не знаю! Им только дай кровь испустить, они и рады стараться.Только пусть не надеется этот уродливый потомок хоббитов, лишившийсядостоинства благородной расы, что я к нему буду снисходительно относиться.Обойдется! Я в жизни не поверю, что орки могут жить мирно и дружно.

— Да-да, слышала я от предсказательницыКассандрии, будто орки из Медведного леса дух свой боевой потеряли, -сощурившись я пропела, глядя непосредственно в глаза противному созданию.

На мгновение мнепоказалось, что уродец ничего подобного отродясь не слышал, но потом, потупиввзгляд, он сказал.

— Да, орки страшны всражениях, но мы боимся драться.

— И кто вам привил культтрусости? — тут же задала вопрос я.

Тут надо работать чутьли не как журналист: сыпать вопросами, чтобы у собеседника не было времениподумать. Не то как начнет на мне тренироваться.

— Мы не боимся, — развелруками орченок, — мы просто разучились сражаться. Потому что Повелитель Тьмысказал, будто мы неправильно это делаем.

Все ясно, надо имустроить урок физкультуры. Я посмотрела на стоявшего рядом с лошадкой Димиана.Парень закрыл глаза и, как мне показалось, он думал о чем-то. Ладно, не будуему мешать, небось, у него много дел, он сейчас работает по какой-нибудьмыслесвязи. Я и так рада, что он уделяет мне столько внимания, возит на своейлошадке и, вообще, согласился путешествовать со мной до самого конца. И онобязательно станет моим. Я просто уверена, что он замечательно целуется.

Ладно, Димиан — это ужемысли не по существу. Надо помочь оркам с занятиями физкультурой. А потомнатравить на банду разбойников-извращенцев, что гнались за нами, не прикрывсрамоту.

— Значит так, маленькийорк, — тоном главнокомандующего заявила я, — веди нас в свою деревню, завтра яначну заниматься улучшением вашей физподготовки!

— Меня зовут Кодабра, -надувшись, заявил орченок, — и не называй меня маленьким, мне уже сто лет.

— Договорились, — сдуруя протянула руку этому малогабаритному мерзавцу.

Ведь не знала я, из чегосостоит кожа орков, а вдруг он пожмет мне руку, и там у меня раз в три днябудут появляться незаживающие язвы. Но, к счастью, несмотря на неприглядныйцвет, кожа Кодабры оказалась мягкой и приятной на ощупь. Так бы вечно и жалаему руку.

— Вас проводить,прекрасная воительница? — спросил он.

А то как же. Без часунеделя я в этом мире, а уже обязана знать всю местную географию. Я, признатьсячестно, и Российской географией мозги не засоряю, только знаю, что Сочи на югерядом с Турцией и Египтом, Новосибирск и Иркутск — на крайнем севере, где-тонеподалеку от Питера; так мне еще и Фуфляндскую навязывают. Главное, чтобы былотут тепло, а где север, юг, запад и восток Димиан разберется. Кто у нас вкомпании мужчина: он или я?

Именно поэтому ялюбезнейше попросила орка проводить меня.

Правда, Димиан,обеспокоившись моим здоровьем после падения в обморок, решил посадить меня налошадку, а сам повел ее за уздечку.

Наконец-то мойпрекрасный рыцарь догадался, что я только ноги царапаю об их грубую траву. Еслимне нужно спасти орков, то въехать в их деревню я должна на коняшке верхом.

Я, открыв рот, смотрелапо сторонам, в то время, как Димиан с Кодаброй о чем-то переговаривались.Результатом их болтовни стало отсутствие орченка.

Он живо развернулся комне и крикнул:

— Ну, я побегу вдеревню, предупрежу всех наших, что Избранная приехала, и что завтра наша жизньизменится в лучшую сторону.

— Обязательно! -подмигнула ему я. — И не забудь назвать меня по имени: Мария Сусанина.

Он дал мне понять, чтоименно так и будет, и я с нетерпением дожидалась, когда тропинка закончится, имы очутимся в орочьем поселении.

Насколько я помнила изфантастических сказок, у орков никогда не было организованных поселений:городов, деревень и всего прочего. Кодабра и Димиан развеяли мои заблуждения.Может, в каком другом мире орки и предпочитали жить в пещерах, горах и лесах,но в Фуфляндии они оборудовали под деревню большое поле неподалеку от пропасти,щелью пересекающей Медведный лес.

Когда мы вышли из-подполога деревьев, передо мной открылся прекраснейший вид — широкая поляна, покраям засаженная желтыми травами, а в середине — небольшая деревня домов надвадцать. Дорога шла прямо через поселение, и там, где оно кончалось, тут женачинался лес.

— Это обман зрения, -комментировал мне Ди, — деревня заканчивается у обрыва, а лес, что ты видишь -за ним. Если ты разгонишься, то не успеешь остановиться и сорвешься вниз.Ржаные поля загораживают пути отступления вправо и влево. Может, ты удивишься,но рожь — это священное растение у наших орков.

Ладно, я все поняла:живут местные выродки над пропастью во ржи, если к ним попал — уже не уйдешьживым. Возвращаться плохая примета, направо и налево священные территории, авпереди ничего нет. Странно, что орки до сих пор не переехали. Ладно,разберемся сначала с физкультурой, а потом, глядишь, Избранная и переселениеустроит.

Городская, то есть,деревенская стена из узких длинных осиновых стволов, заточенных кверху, былазаперта. То и дело на нас, остановившихся у ворот, пялилась то одно противнаярожа, то другая. Иногда двое-трое за один раз выглядывали за изгородь и очем-то перешептывались.

Мне это надоело: к нимпришла Избранная жизнь улучшать, а они еще телятся. Я спрыгнула с лошади: ох, илегко же это у меня получилось. Представить только, даже юбка у меня при этомне задралась. Я подошла к воротам и пнула их изо всей силы.

— Эй, уроды, — истошнокрикнула я, — неужели вы не цените время Избранной?! У меня и без вашихпрыщавых харь дел полно! Фуфляндия большая, а вы первые на прием. А ну, открыливеликой волшебнице Марии Сусаниной.

Высказав все, что ядумаю об орках, я оглянулась на Димиана. По моим подсчетам, он сейчас долженбыл гордо смотреть на ворота, подтверждая сказанное мной: рожа кирпичом ивперед. Однако, Ди стоял, закрыв лицо руками. Что с ним, я так и не успелавыяснить, потому что на заборе повисло с десяток орков во главе с Кодаброй, иони о чем-то перешептывались.

— Не хотите пускать -ваше дело, — я улыбнулась, словно передо мной был не десяток нелюдей, аконкурентка, возжелавшая отвоевать у меня Димиана, — было бы предложено, какговорится. Кассандрия сказала, что вам нелегко живется, я к вам и поспешила,предварительно опозорив шайку разбойников, которых, кстати, не мешало быустрашать вам, подлые трусы.

Кажется, я переборщила соскорблениями, потому что орки недовольно покинули стену. Зато прошло не большеминуты, как ворота скрипнули, и под ними появилась фигура низенькогоморщинистого старичка-орка в синей мантии.

Оценивающим взглядом оннесколько раз осмотрел меня с ног до головы, а потом упал в ноги:

— О, Мария Сусанина, вынаше спасение! — причитал он.

Как мне льстит подобноеотношение к моей персоне. Ладно, не буду показывать, как меня распирает отгордости, потому что к скромным супергероям относятся куда лучше.

— Да, я знаю, что я вашеспасение. Но, понимаете ли, уже вечер на дворе, и я думала, что отправленныймоим величеством посланник по имени Кодабра, куда более внятно поведает вам омоих указаниях.

— О чем? — орк поднялсяв колен, вопросительно глядя на меня.

Как еще о чем! Я вамженщина или кто? Принять душ, побрить ноги, вымыть волосы, не то мои кудряшкипревратятся в засаленные сосульки, постирать запылившийся за день костюм, — воткак встречают спасителей мира, а не целуют пыльные после долгой дороги ногти, скоторых, о, ужас, облупился лак. Ладно, я пообещала быть скромной, поэтомусказала только:

— Устройте нас сДимианом на постоялом дворе...

А потом, немногоподумав:

— Номер на двоих с однойкроватью.

— Эй, ты что задумала? -Ди тотчас же бросил все свои раздумья.

Странный молодойчеловек. Он старше меня, а до сих пор не знает, что влюбленным подобает житьвместе? Хотя, да, ему еще не известно, что я влюбилась в него с первого взглядаи собираюсь спать с ним в обнимку, словно с плюшевым мишкой, каждую ночь. А обольшем... посмотрим, как сложится наша любовь.

— Ди, дорогой, у тебя женет денег на два номера, — стрельнула я глазами в его сторону.

— Найдутся, — буркнулон.

А к тому времени, вокругнас уже собралась целая толпа любопытных орков. Будто к их воинствующемуплемени никогда не заезжали путники.

— Зато у нас нетпостоялого двора, почтеннейшая Мария, — потупил взгляд старый орк в синеймантии.

Рядом с ним тут жеоказался Кодабра и предложил нам с Ди переночевать у него дома. Встреченныйнами рьяно утверждал, что и для лошадки нашей у него найдется стойбище, и чтонам не нужно будет платить за те ночи, что мы будем оставаться у него. Какзамечательно вот так просто дружить со всеми, даже с противными на вид орками.

Возможность халявыпобедила во мне все, и я сразу же согласилась. Поймав улыбку на лице у Ди, японяла: он тоже счастлив, что все вот так разрешилось.

Я уже было отправилась кКодабре, когда меня остановил главарь банды орков, староста деревни, или кемтам был этот старикашка в синей мантии.

Губы его тряслись, когдаон говорил мне:

— Спасительница, когдавы отоспитесь, приходите ко мне — мой дом на самом краю пропасти. Нужнообсудить план ваших действий.

Вот еще придумал — план.Я не привыкла думать, будем действовать сразу. Но чтобы обеспечить себеспокойную ночь в обнимку с Ди, я вежливо пообещала, что поутру обязательнозайду. Остальные орки, обсуждая мою персону, не иначе, отправились по домам.Ничего, завтра я научу их тренироваться. Жаль, что я так часто прогуливалафизру, но кое-какие упражнения я помнила из занятий шейпингом и аэробикой.Думаю, оркам понравится этот высокохудожественный стиль ведения битвы, а ихвраги отныне будут падать не от оружия нелюдей, а от их очарования. Осталосьтолько вспомнить последнюю тренировку, и все будет в шоколаде.

Я успела немалопередумать, пока Кодабра закоулками вел нас к своему домику.

Увидев жилище орка, мнестало не по себе. Минус-пяти-звездочный отель, не иначе. Этот отсталый мирначал меня раздражать. И я, закрыв глаза, представила, как полусгнившаядеревянная халупа моего недавнего знакомого превращается... нет, не в замок... а всимпатичный дачный домик. Об удобствах внутри я не забыла.

Закончив мысленныетрансформации, я открыла глаза. Результат не заставил себя долго ждать.Очаровательный домик из новенького красного кирпича с зеленой крышей изнемецкой черепицы радовал глаз. Ди устало смотрел на вход, а Кодабра радостныбегал вокруг. И только загон для лошадей не вписывался в красоту новой дачиорка. Я еще раз закрыла глаза, пытаясь представить заново отстроенную конюшню,но в моей голове не было ни одного мыслеобраза оного строения. Одним словом, уменя не получилось.

— Прости, Ко, — кислоулыбнулась я, — но лошадкам придется жить в бомжатнике. И твоим, и Димиановой.

— Ничего, спасибо и задомик, — несмотря на прокол, Кодабра был счастлив.

Он взял нашего белогоконя за узды и отвел на задний двор в конюшни. Димиан отправился следом ипроследил, чтобы лошадку устроили подобающим образом и накормили овсом.

А потом орк отвел нас вдом. Он с открытым от удивления ртом расхаживал по своим хоромам, которые яоформила, вспомнив в мыслях квартиру моей лучшей подруги Лариски: двухэтажныйдом — наверху спальни, снизу — гостиная и кухня. Дом мечты, не иначе. ПокаКодабра любовался новым дизайном своего жилища, я схватила Димиана за руку ипотащила в спальню. Я прекрасно знала, где в Лариной квартире находятся данныекомнаты, и ошибиться не могла.

— Постой, Мария, — онвстал как вкопанный, что я не могла и с места сдвинуть упрямого мага.

— Я люблю сидеть поночам в одиночку. Любоваться на луну.

— А я люблю тебя. И еслия люблю тебя, я должна спать с тобой в одной комнате! — я не собираласьотпускать красавчика.

Самой страшной мыслью вмоей голове была: а вдруг сейчас вернется жена Кодабры и влюбится по уши вмоего колдуна. Я просто не могла и мысли допустить о том, что Ди можетдостаться не мне.

— Зато я тебя не люблю,— холодно отрезал Димиан.

— Тьфу, — я врезала емупо щеке, — сразу бы сказал! Я бы тогда отправилась путешествовать с НикитойМалининым или, вообще, с 'Челси' в полном составе. Ты даже не представляешь,Дима Колдун, что тебе выпал шанс один из миллиарда спасти Фуфляндию вместе сИзбранной.

— Ладно, если ты такхочешь, я тебя люблю, — мне показалось, что его улыбка натянута, а во взгляденапрочь отсутствует искренность.

Он взял меня на руки, о,мечта, и понес в спальню. Я не помню, как я уснула. Мне показалось, что этопроизошло прямо на руках у Ди. Неужели я так сильно устаю, что у меня нехватает сил даже на то, чтобы лечь в постель самостоятельно и обнять колдуна. Ипоследняя мысль, которую я поймала, засыпая: 'Вот блин, придется мыться сутра!'

* * *

Эта девушка все чаще ставитменя в неловкое положение. Ну что она нашла во внешности того парня, личинукоторого я постоянно перед ней натягиваю? Почему ей так нравится этот противныйрозовый цвет? Это только два вопроса из тех, что мучили меня. Как только яусыпил Марию, я устроился за столом, включил светильник и принялся писатьпервые страницы дипломной работы.

Итак, Мария Сусанина,двадцать лет (если верить информации в ее голове), родом из таинственного мирапод названием Москва и есть существо неизвестного науке Фуфляндии вида мерисью.Характерные черты. Так, чего там у этой девушки такого выдающегося?

Завышенная самооценка -это раз. Практическое отсутствие ума — это два. Подозрительнаяизобретательность — это три. Любовь к розовому цвету — четыре. Совершеннонеправильные (если судить по нашему миру) идеалы — пять. Неоправданнаяубежденность в том, что именно ей предписано спасти наш мир от гибели, — шесть.Найдутся и еще особенности, но пока остановимся и будем развивать эти шестьпунктов.

То ли еще будет завтра,когда эта ходячая катастрофа заявится на главную площадь орочьей деревни. Судяпо ее хрупкой фигуре, кою в Фуфляндии имеют только больные от рожедния люди,вряд ли она устроит оркам жестокую бойню. Скорее всего, она выкрутится за счетсвоего, как она говорит, блестящего интеллекта. Только ее шуточки мне вовсе ненравятся. Ну что за привычка преобразовывать дом под свой вкус? Мне не жалкосил на иллюзии, но хозяевам-то неприятно. Но как ей объяснить, что не онахозяйка в этих домах. Счастье Кодабры, что у этой ужасной женщины не нашлось вголове образа розовой конюшни, не то мой скакун и коровы да козы гостеприимногохозяина сегодня бы не спали от перемены обстановки.

Орк пришел ко мне черезпару часов. Время я измерял количеством исписанных страниц. Когда Кодабра остановилсяу меня за спиной, я написал уже десять листов. Чернила у меня ужезаканчивались, и я собирался спуститься вниз за материалом для новой. Но оркпопросил выйти поговорить.

— Нет нужды, — махнулрукой я в сторону Марии, — мои чары настолько сильны, что она не проснется дорассвета.

— И на том спасибо, -ухмыльнулся Кодабра.