Глава 8. Хирургия
Побеждай болезнь разными способами.
Один и тот же способ никому не интересен.
Богатый ишиб-целитель
Солнечное утро следующего дня не предвещало беды. Стояла прекрасная погода. Михаил нехотя занимался очередным делом по поручению Аррала. На этот раз молодой человек с лопатой в руках выяснял, а не закопал ли что-нибудь на заднем дворе прежний владелец хибары. И уже успел вырыть и обратно засыпать землей несколько больших ям. Он копал и думал о том, что, наверное, никакого прежнего владельца у этого дома не было. Хибара могла не выдержать смены жильцов.
Аррал давал своему ученику бесполезные в практическом смысле задания не из вредности, а исходя из фундаментальных основ педагогики. Он искренне считал, что безделье не идет на пользу людям, особенно тем, кто учится. И если они хотят о чем-то подумать, то тяжелая и монотонная работа лишь стимулирует мысли о других вещах.
Так вот, в это прекрасное солнечное утро к дому Аррала снова прибежал запыхавшийся Еннер. Судя по всему, бежать ему пришлось издалека.
— Что случилось? — спросил старик, сидя на бревнышке и прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за дома, где Михаил проводил раскопки культурных слоев Камора.
— Нужно быстро бежать к полю, — выговорил ребенок, пытаясь перевести дыхание, — там Сантр умирает.
— Почему умирает? — деловито спросил Аррал. Сантр был мужчина лет тридцати. И обладал вполне здоровым ти. Умирать ему было рановато.
— Косой поранился! — Еннер стал показывать знаками, куда нужно бежать.
— Пойдем, Михаил, — крикнул старик. — Посмотришь, как нужно работать с ти при ранениях.
Молодой человек с удовольствием отбросил ненавистную лопату и устремился за Арралом.
Несчастный случай произошел примерно в полукилометре от Камора. Расстояние невелико, но нужно находиться в хорошей физической форме, чтобы преодолеть его быстро. К удивлению Михаила, старик отлично справился с этой задачей, несмотря на легкую хромоту.
Когда они подбежали к пострадавшему, то обнаружили, что тот еще жив, хотя и потерял много крови. На его бедре зияла обширная, обильно кровоточившая рваная рана Люди, столпившиеся вокруг раненого, пытались хоть как-то остановить кровь. Сантр лежал на спине и уже даже не стонал, он был без сознания.
Ишиб раздвинул толпу и начал изменять ти мужчины. Это сразу же помогло — кровотечение прекратилось. Также старик показал ученику, как нужно снимать боль на случай, если Сантр придет в себя. Это было несложно, если воздействовать лишь на ограниченный участок.
Затем Аррал еще раз неторопливо осмотрел бедро и нахмурился.
— Я могу заживить рану лишь в таком виде, как она есть сейчас. Кровотечение не возобновится, рана закроется очень быстро, но будут огромные рубцы. Может быть, ишиб получше и смог бы избежать этого, но я не могу. Скорее всего, Сантр не будет ходить.
Михаил внимательно наблюдал, как старик изменяет ти, останавливая кровь. Ему казалось, что он понял общий принцип воздействия на ти при повреждениях.
— Подожди-ка, — сказал он Арралу. — Не делай пока ничего. Я могу использовать свои способности целителя. Если все получится, то рубцы не возникнут.
— А что ты собираешься делать?
— Для начала перенести его в деревню. Ведь кровотечение прекратилось.
Аррал согласился с этим и начал отдавать распоряжения. Сантр был крупный мужчина. Поэтому сначала прикатили повозку и уложили на нее пострадавшего. Лошадей в деревне после прихода кочевников не было. Поэтому толкать повозку пришлось людям.
В деревне ученик ишиба развил бурную деятельность. Ему нужны были три вещи: стол, игла и нить. При молчаливом одобрении Аррала и чернобородого, жители выполняли все его просьбы. Ксарр предоставил свой большой и прочный стол. А пожилая мать Сантра принесла иглу и нить. Михаил предупредил ее, что иглу придется сильно согнуть. Она нисколько не возражала, только просила помочь сыну, — сделать так, чтобы он снова мог ходить.
Когда все было готово, а пациента уложили на стол, молодой человек согнул иглу и приступил к процессу зашивания. Теперь пришло время показать его навыки классического врача. К счастью, о стерильности здесь можно было не заботиться — правильная работа с ти позволяла подавлять всякую инфекцию. Он еще раз нейтрализовал чувствительность нервов в области раны, проведя таким образом анестезию. А затем начал, не торопясь, слой за слоем сшивать разрезанные мышцы. У него не было особенных навыков в наложении глубоких швов, но, с другой стороны, спешить тоже было некуда. Поэтому мало-помалу молодой человек сшил все ткани.
Способность видеть ти значительно помогала ему. Казалось бы, прошло совсем немного времени с момента его появления в мире Горр, а он уже не представлял себе жизни без возможности управления ти. Михаил использовал свои новые навыки везде, где только можно. И даже ходил, как заправский ишиб, выпуская впереди себя щуп и изучая все, на что падал его взор.
Когда ученик ишиба наложил последний стежок на кожу, то увидел одобрительный взгляд Аррала. После этого он постарался скопировать заживляющие воздействия старика. Ишиб с большим удовлетворением и самодовольством наблюдал за его работой. Ему начинало казаться, что он сделал правильный выбор, обучив странного гостя. Ведь его сумасшествие отступило, и сейчас он выглядел вполне нормальным. Если, конечно, не пытаться говорить с ним о том месте, где он жил ранее. Тогда, по мнению Аррала, ученик нес полную чушь. Однако старик не терял надежды на его полное выздоровление. Он считал, что это — лишь вопрос времени и интенсивного труда. К тому же ишибу было любопытно узнать, что случилось с Михаилом на самом деле. И, как Аррал не раз говорил себе, нужно лишь дождаться, когда молодой человек полностью восстановится после непонятной травмы.
Ни старик, ни его ученик не могли сразу и окончательно заживить рану Сантра. Для этого требовался ишиб более высокого уровня, чем они вместе взятые. Но все равно выздоровление теперь стало возможно и лишь требовало времени.
— Ты можешь стать неплохим врачевателем, — сказал старик. — Не самым дорогим, но на жизнь тебе хватать будет. Даже в городе, если не будешь заламывать цены. Эта работа как раз для твоих ограниченных способностей по управлению ти.
— Для этого до города еще нужно добраться. Сколько мне еще учиться?
— У хорошего ишиба ты учился бы года два, — честно ответил старик. — У одного из лучших — лет пять. А то, что умею я, ты можешь освоить и за полгода.
— Мне не очень хочется быть целителем здесь, — произнес молодой человек.
— Почему? — удивился Аррал.
Михаил помедлил с ответом. Даже дома ему больше хотелось заниматься наукой, чем лечить больных. Но там были условия для того, чтобы выбирать. А в мире Горр все упиралось в две проблемы. В его слабые способности и в отсутствие прав и безопасности. Даже если он доберется до города, то что с того? Во что при случае будет оценена его жизнь в этом мире? Заступится ли за него кто-нибудь? Он ведь не великий ишиб, даже не дворянин. А бесправное существо. Хорошо, что хотя бы не раб. Каким бы он ни был врачевателем, власть предержащих ему не лечить. А только это могло бы хоть как-то обеспечить его безопасность.
— Сейчас я живу у тебя, в твоей деревне, и очень благодарен за это, — наконец произнес он. — Но разве это жизнь, по большому счету? Я прячусь в погребе как крыса при малейшей опасности. Да и ты, и Ксарр не можете быть уверены, что кочевники вас не убьют — просто так, желая развлечься.
— О чем ты говоришь? — удивился Аррал. — Это совершенно естественно. Убить могут любого! Я думаю, что даже король не чувствует себя в безопасности. Только великие ишибы, может быть, спокойны по этому поводу. Вот их убить очень сложно, почти невозможно.
— Убить могут любого, — горько повторил Михаил. — В моем мире, там, откуда я пришел, могли тоже убить любого. Но потом скрывались бы от наказания. И с очень большой вероятностью оно бы последовало. Поэтому убийств совершалось мало. Чрезвычайно мало относительно численности населения. И не было рабства. Не было дворян. Все были равны в сословном смысле.
Старик скривился. Опять его гость начал говорить о том, чего не может существовать.
— Но здесь не твой мир, — заметил он. — Простолюдины гибнут от рук лихих людей или дворян, дворяне гибнут в войнах, рабы гибнут от побоев, голода, изнурения, их могут убить и просто так. Нас вот вообще никто не защищает.
— Это очень плохо. Я бы хотел это изменить.
— Изменить? Как?! — Аррал бы поражен и раздражен.
— Не знаю, — честно ответил молодой человек и добавил. — Пока что не знаю.
— Ты это брось, — серьезно произнес старик. — Я понимаю, что тебе бывает тяжело контролировать свои желания по причине безумия, но ты пытайся хотя бы. Если человек собирается изменить мир в одиночку, то он гибнет. А терять своего единственного ученика мне не хочется.
Михаил мог бы поспорить с тем, что одиночка неизбежно гибнет. Его мир знал несколько примеров, когда один человек полностью менял ход истории. Также он мог бы поспорить и с тем, что безумен. Но не стал делать ни того, ни другого.
— Я уже многого достиг в обучении, — вместо этого сказал он. — И мои способности могут позволить мне хотя бы выжить...
— Выжить?! — воскликнул Аррал. Он был по-настоящему разгневан. В основном, наивностью своего ученика. — Ты действительно думаешь, что можешь выжить в одиночку?!
— Ну... да. Почему нет?
— Почему нет?! Ну ты и бестолочь! — бородка старика затряслась. — Я тебе сейчас покажу, какая ты бестолочь. Пошли!
Аррал быстро вышел из дома. Ученик, недоумевая, последовал за ним.
— Ксарр, — сказал старик чернобородому, который находился неподалеку. — Этот вот человек считает, что он может выжить сам.
— Ты так думаешь? — удивился тот, обращаясь к Михаилу.
— Думаю, — осторожно ответил тот.
Ксарр пожал плечами и слегка нахмурил брови. Ему даже не хотелось спорить с этим нелепым утверждением.
— Возьми-ка оглоблю, — сказал чернобородому Аррал.
Ксарр усмехнулся, от чего его усы встопорщились. Оглобля стояла рядом. Она была прислонена к сараю, в котором раньше содержались лошади. Чернобородый взвесил ее в руке. Он был силен. Оглобля не представляла для него особенной тяжести.
— Ты, — произнес старик, обращаясь к ученику, — отойди-ка туда, подальше. К воротам.
Молодой человек подчинился. Он догадывался, что задумал старик. И сейчас изо всех сил пытался сконцентрироваться.
— Я не буду просить тебя победить в схватке с Ксарром, — сказал Аррал. — Но постарайся хотя бы продержаться минуту. Только одну минуту. Можешь бегать, прыгать по двору, нападать на Ксарра. Можешь использовать свой аб, можешь делать что угодно. Но продержись лишь минуту.
Задание представлялось Михаилу несложным. Что такое минута? Она пролетит очень быстро. К тому же Аррал собирался отсчитывать время по биению своего сердца. Возможно, что на самом деле, получилось бы еще меньше минуты.
— А ты смотри, не убей его, — рявкнул разгневанный старик на Ксарра.
Тот пожал плечами. У него и в мыслях не было убивать человека, который только что так помог одному из сельчан.
— Начинайте, — пробурчал Аррал.
Михаил напрягся. Он был уже готов немедленно воздействовать на ти Ксарра, чтобы остановить его. Но, несмотря на всю готовность, сделать ничего не успел. Какое-то мгновение, и оглобля просвистела над ним. Ему едва удалось пригнуться. Затем он бросил быстрый взгляд в сторону — оглобля возвращалась. Ксарр орудовал ею на удивление ловко. Теперь уже было не до управления ти. Михаил перекатился, уходя от очередного удара, кое-как поднялся на ноги и припустил, как заяц, вдоль ограды, в надежде, что сумеет хоть таким образом продержаться минуту или то время, которое осталось до ее окончания. Он ошибался. Не успел Михаил толком разогнаться, как резкий удар по ногам сбил его. Молодой человек упал в пыль, как подрубленное дерево. Или как мешок с картошкой. Каждый мог сравнить это падение с тем, что подсказывало ему воображение. Он сильно ударился рукой и лицом. А Ксарр, неторопливо подойдя к нему, слегка постучал его оглоблей по спине. Результат схватки был ясен.
— Поднимайся, — сказал Аррал, обращаясь к побежденному. — У тебя нет особенных повреждений.
Кряхтя и опираясь на ограду, ученик начал вставать на ноги.
— Видишь теперь, что ты переоценил себя? — спросил старик. Он был уже не так разгневан, как прежде. Длительные эмоции вообще не являлись его характерной чертой. Он был типичным холериком — вспыхивал, как спичка, и так же быстро остывал.
Михаил ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Схватка показала, насколько молодой человек заблуждался. А также то, что наглядные примеры гораздо эффективнее споров и увещеваний.
Когда он возвращался домой, его одолевали смешанные чувства. С одной стороны, Михаил был горд тем, что так хорошо справился с лечением больного. С другой стороны, ему было невыносимо стыдно за столь бездарно проведенный поединок. Хуже всего было то, что он даже не мог найти своих ошибок, чтобы подкорректировать их в дальнейшем. Выходило, что он оказался побежденным, не совершив не единого промаха. Это означало лишь одно — у него не было шансов выиграть схватку. Никаких.
Впрочем, сдаваться он не собирался. Столь тягостные раздумья приводили его лишь к одной мысли — нужно совершенствоваться. Совершенствоваться любым доступным способом. Разрабатывать свой аб, если это возможно. Или стать великим ишибом, не разрабатывая его, если это тоже возможно. Он ясно понимал, что от его личной силы зависит самое дорогое, что у него есть, — жизнь.
После этого случая, даже занимаясь бесполезной работой, навязываемой стариком, Михаил не терял времени даром. Он размышлял. Ему уже было понятно, что единственный способ нормально жить в этом мире — это быть великим ишибом. Но как им стать?
Как можно стать выдающимся художником, если ты умеешь писать картины только на среднем уровне? Как можно стать замечательным писателем, если даже сам четко видишь, что твои строки не дотягивают до вершины? Обычным путем этого достигнуть невозможно. Даже если тренироваться все ночи и дни напролет. Возможно, в результате мастерство лишь возрастет немного — и все. Никаких откровений не будет. Толпы людей не восхитятся красотой и точностью мазка. Множество читателей не будет плакать и переживать вместе с героями. Как же быть? Что делать человеку с небольшими способностями, если его выживание зависит от того, чтобы эти способности увеличивались?
Михаил знал только один ответ на этот вопрос. Ответ простой и одновременно сложный. Чтобы стать великим в какой-либо области, нужно найти свой особый путь. Хочешь стать выдающимся художником — найди особенный стиль, хочешь стать замечательным писателем — пиши так, как никогда и никто еще не писал до тебя. Хочешь стать великим ишибом... — опять-таки, иди своим, особенным путем.
