— Димка? — спросил он и посмотрел на Игоря.
— У него лихорадка, он жутко мучается. Мы очень быстро стартовали с астероида, перегрузка плохо отразилась на нас, энергии у корабля едва хватило, чтобы дотянуть сюда, на взлет уже нет. Я болен, не знаю чем. Видимо энергии астероида повлияли. Извини, я едва стою на ногах. Алька, одно утешение, что ты живой.
— Я увезу вас отсюда. Пошли. Нельзя тут оставаться. Вокруг вас крутятся любопытные. Удивительно, что вас не поймали. Бросаем корабль и уходим.
Игорь сел на пол. Алик оставил его и пошел в рубку. Дмитрий весь в поту, тяжело дыша, сидел в кресле пилота. Алик похлопал его по щекам. Димка открыл глаза и отмахнулся, едва подняв руку. Алик взял его голову в руки.
— Очнись, Дмитрий, пожалуйста.
— Игорь, — тихо позвал он.
— Ты меня слышишь?
— Мы не взлетим, дружище, рывок повредил навигационную сеть, двигатель сгорит. Лучше не взлетать. Тут лучше, правда. Ольгу жалко, она его любила. Я — убийца.
Он снова закрыл глаза. Алик потрогал лоб, Дмитрий пылал. Он влил в рот пилоту жаропонижающее и оставил в покое. Потом заставил Игоря съесть пилюли из своего кормового запаса.
Наконец, настал черед заняться "Жужей". Алик стер из мозга корабля всю информацию о полетах и атлас Амадея, сложил в контейнер те вещи, которые могли бы указать будущим владельцам на прежних хозяев. Появился Игорь и в меру своих невеликих сил помог ему. Он переключил некоторые системы в ждущий режим, выключил защиту. "Жужа-2" стала безликим сооружением без имени и владельцев. Повреждений оказалось много, летать корабль уже не будет. В темноте они ушли. Димка все еще думал, что Алик — галлюцинация, но уходу не сопротивлялся, жар спал, он шел своими ногами.
Алик окончательно пришел в себя, когда они были в безопасности. Он сначала готовился выяснять шаг за шагом цепь событий, потом решил предоставить все Расселу. Возвращаться назад в колонию Алик не собирался. На счет провала Амадей заставил их выучить четкую программу действий. Управитель дома знает, как действовать, скоро их следов не найдут. Им предстояло добраться в Галактис любым кратчайшим путем, потом нужно связаться с разведкой, найти Ольгу и Курка. На фоне происходящего, недавнее приключение ушло на второй план. Алик думал об Амадее и к удивлению своему не испытывал отчаяния, горечи и чувства потери. За время общения с ним Алик твердо усвоил, что этот человек редко ошибается, коль скоро Амадей рискнул, то эта сделка стоила жизни. Возможно у него самого шок, отчаяние придет позднее, а может быть, он так привык к смертям, что гибель друга и наставника не вызывает в его душе отклика. Не зная никаких подробностей, Алик не брался судить, кто и когда допустил ошибку, а потом окончательно понял, что не хочет выяснять, тем более искать виноватых. Каждый знал, что однажды такое случиться, и последние дни Амадей намекал, что никогда не умрет своей смертью, он умел шутить на эту тему, не вызывая опасений у учеников. "Смерть дышит в спину", — повторял он.
Игорь и Дмитрий спали крепким сном. Алик подсчитал, что они не меньше десяти дней провели в поврежденном корабле без пищи и в угнетенном состоянии, если бы он не подоспел, шансов выбраться у них было мало, их ждало рабство.
Сообщение о провале обогнало их. Они пересели на военный крейсер, Игоря и Димку быстро поставили на ноги. Потом еще полет. И вот они оказались на третьей планете от местного солнца, но не на Земле, эта планета называла коротко — Эфа. А именно на Землю, домой, так нестерпимо хотелось вернуться Алику. Их встретил Курк. Один. Он с трудом уговорил Ольгу остаться и ждать визита в отведенном им доме. Курк, узнав о смерти Амадея, только понимающе кивнул.
— Значит, не получилось, — спокойно сказал он. — Хотите или нет, но нам следует тщательно разобраться. Странно все это. Вы все трое родились не в рубашке, а в шубе.
— Ольга как? — спросил Алик.
— Я подозревал худшее, но не сказал ей. Она не хотела улетать оттуда, но здравого смысла у нее хватило, чтобы не устраивать скандал. Кто-то должен решиться сказать ей.
— Я скажу, — вызвался Игорь. — Пусть я.
— А может ты, Дмитрий, — предложил Рассел.
— Я его убил. — В знак протеста Дмитрий замотал головой.
Рассел посмотрел сочувственно.
Ольга выскочила им на встречу, и как каждый ожидал, первый ее вопрос был:
— А Амадей? Где Амадей?
Игорь набрал воздуха в легкие.
— Он погиб, Оля, — громко и четко произнес Игорь.
Ольга закрыла глаза. Она заплакала бесшумно, продолжая стоять там, где стояла.
Алик бросил взгляд на Рассела и друзей, и они ушли в дом. Он подошел и обнял Ольгу за плечи, она вздрогнула, словно хотела высвободиться, Алик удержал ее. Тогда тихие слезы перешли в рыдания. Алик обнял ее еще крепче. Она долго плакала, пряча голову у него на груди. Алик никак не мог почувствовать ответную боль. Уверенность, что Амадей все сделал правильно, не давала отчаиваться. О том, чем Амадей занимался последнее время, Алик не знал. Кто сомневался, что они рискуют многим. Димка мог знать или догадывался, потому так неистово сопротивлялся этому полету. Но спросить у него сейчас, Алик ни за что бы не решиться. Он еще припомнит им эту следку. Ольга начнет задавать вопросы, требовать объяснений, а ответить нечего. Он попался и ничего не знал.
Он повел ее в дом. Изнутри он выглядел странно, на первый взгляд не ясно было, как в нем жить. Одна большая комната, как кокон и ничего больше. Стены отливали приятным перламутровым светом, поэтому без окон тут не нужно было освещения. Алик поискал взглядом остальных, никого в этом импровизированном зале не было. Он выпустил Ольгу из объятий, чтобы найти, где присесть.
— Не оставляй меня, не уходи. Мне холодно и плохо, — стала умолять она и вцепилась в его костюм.
— Я не уйду. Я здесь.
Она потянула его за собой к стене, потом они пошли сквозь стену и оказались в другом зале. Ольга села на некое подобие скамьи. Алик не стал разглядывать обстановку, сейчас не до изучения интерьера. Он сел рядом, обнял ее за плечи, голова ее безвольно поникла, и он услышал тихий голос:
— Ты меня понимаешь. Ты потерял Эл. Алька, как же ты это вынес? Он даже не простился, — она опять заплакала.
Алик молчал, но Ольга снова задала вопрос:
— Скажи, что мне делать?
— Жить дальше, — тут же ответил он и, как бы банально не звучали эти слова, ничего другого в голову не пришло.
— Как ты сможешь жить без нее? Эта война — только отсрочка. Кончиться. Она кончиться когда-нибудь. Как мы будем жить, Алька? У тебя хоть надежда есть, слабая, но есть. А у меня — никакой. За что мне все это?
— На этот вопрос можешь ответить только ты. Как решишь, так и будет. Только месть ничего не решит.
— Какая месть! — сквозь рыдания простонала она. — Это вы сильные, а я слабая. Сла-ба-я. Маленькая, глупая дурочка, которую все опекают. Я — трусиха. Я — пустое место, ничего не значу, без Амадея, без вас.
— И верно, дурочка. — Алик сжал ее крепче. — Если бы не ты, еще неизвестно был бы жив я или Димка, да и все мы. Разве что, у Курка хватило бы здравого смысла не расставаться с жизнью. Ты спросила, как я вынес, а я не вынес, я загнал боль глубоко. Она есть.
Ольга подняла голову и посмотрела на него. На лице ее была мука и выражение совершенной беззащитности. Глядя на нее, Алик почувствовал, как и у него глаза стали влажными.
— Я люблю его, — прошептала она. — Хотя странно. Так странно. Он мне не признался, а он очень старый. Я не разглядела за его искусственной внешностью его настоящего. — Ольга смутилась. — Я влюбилась в человека, ничего о нем не зная. Он не сказал, не признался, он думал, что я испугаюсь, он тоже считал меня слабой.
— Если бы было так, он бы не доверил тебе работу. Никогда. Прекрати, Ольга. Ты сильная.
— Я? Это Эл была сильная.
— Глупо вас сравнивать. Вы разные.
— Еще бы! Это она запредельная, а я простой человечек. — Ольга нахмурилась. — Как я сразу не поняла. Это Нейбо его убил. Почему я не поняла раньше? — Ольга закрыла лицо руками. — Когда-нибудь я начну ее ненавидеть. Все с нее началось.
— Кого ненавидеть? Ты о чем?
— Ее. Эл.
— Оля, опомнись, ты не в себе?
Она снова заплакала.
— Он ее искал.
— Эл?! — Алик отшатнулся от девушки.
— А ты спроси у других. Что сказал о ней Рассел, Димка, Игорь. Амадей все записал. Я рылась в его архиве, пока вас не было. Достаточно долго, чтобы понять, как все на самом деле было, — на лице Ольги появилось злость. — Там такие откровения! Черт бы побрал Эл с ее тайнами! Он искал ее, а где она — там и Нейбо! Он не просто так нас учил. Мы были такими источниками информации, которых нет нигде. Мы с тобой оказались в стороне. Слишком чувствительные. Как замечательно любить человека, плавать в иллюзиях, даже не задумываться, чем он занимается, и что завтра он умрет. Тут мы похожи. Алик, лучше бы я сошла с ума.
— Перестань, Оля. Ты себя не контролируешь. Перестань. Тебе сейчас лучше принять лекарство и поспать.
— Прости. Прости. Я не буду. Не буду говорить о ней. Прости меня. Я не думаю, что говорю.
Плакать она уже не могла. Сидела, смотрела перед собой. Алику стало не по себе от ее последних слов. За его спиной что-то происходило. Друзья знали, но оставили его в неведении. Выпытывать у отчаявшейся Оли про архив и прочее, он счел жестоким.
— Пойдем. Тебе нельзя быть одной, — сказал он.
— Не пойду. Не хочу никого видеть. Мне больно и плохо. Как вы допустили? Ты же должен был его охранять. Алика, где ты был?
— Меня схватили. Потом я сбежал. — Алик вспомнил о побеге. Отсюда все казалось нереальным, сказочным. Такое везение в духе Димки. Может быть, он видит сон?
— Алик, — позвала Ольга.
— Да.
— От него что-нибудь осталось? Мне ничего не дали взять из дому. Ничего.
— Ничего не осталось. У меня точно ничего. У меня даже костюм отобрали. Я спрошу у ребят.
— Как же он решился пойти на это? Он должен был знать, что встретиться с ним.
— С кем?
— С Нейбо.
— С чего ты взяла?
— Я чувствую. Это он. Он его убил.
— Оленька. Не думай об этом. Тебе нужно поспать. Немного. Нельзя тебе доводить себя до отчаяния.
— Опять. Опять ты меня опекаешь. — Ольга оттолкнула его.
— Я хочу о тебе заботиться. Я твой друг.
— Эл ты так не опекал.
— Если бы она ревела как ты, то я заботился бы о ней не меньше. Что с тобой? Причем здесь Эл?
Ольга не слышала его. Глаза ее устремились в пустоту, и она нервно заговорила.
— Он мне ничего не обещал. Наоборот, он сказал, что я не смогу разделить с ним жизнь. Но он не против моей любви, он тоже любил меня. А я готова тенью была ходить за ним. Он ничего мне не обещал, но я бы стала ему хорошей женой. Я бы смогла. Я представляла его таким заоблачным, недосягаемым, а он стал таким близким. Он не сказал мне, потому что думал, что вернется.
Алик вспомнил, как категорично Амадей отказался брать ее с собой.
— Иди. Иди к ним. Не хочу, чтобы меня жалели. Я хочу остаться одна. Иди, Алик.
Ольга встала, шмыгнула носом и постаралась изобразить уверенность.
Алик ушел. Он вынырнул в овальный зал, проскочил через несколько дверей-мембран прежде, чем обнаружил остальных. Рассел сидел в углу, сложив руки на груди в неизменно полуспящей позе. Значит, обдумывает что-то. Он всегда делал так, когда был занят серьезным анализом. Дмитрий сидел на такой же лавочке, на какой Алик только что сидел с Ольгой. Димка согнулся, собрался в комок, положив руки на колени, а на них голову. Лица видно не было. Игорь сидел в самой дальней части небольшого помещеница, но эффект от обстановки был такой, словно он удален далеко. Алик обвел всех взглядом несколько раз, потом уставился на Рассела. Куру сонно приподнял веки.
— Не время задавать вопросы, — начал Алик. — Но что мы будем теперь делать? Хотя рано говорить. У меня просьба ко всем. Я хочу знать, что за тайное расследование вы затеяли вместе с Амадеем за моей спиной. Речь идет об Эл. Рассел, ты лучше других владеешь информацией. В силу возраста, как выяснилось, Амадей доверял тебе. Я хочу знать.
— Ничего нового, чего ты не знал раньше. Амадей пришел к выводу, что Эл жива. Его изыскания в большей степени касались Нейбо, а Эл оставалась в поле зрения, как жертва.
— Есть доказательства?
— Есть сведения, которые прояснили историю появления некоторых мифов, окружающих Нейбо. Амадей посвятил меня в суть вопроса только потому, что я изучал Нейбо раньше, наши интересы совпали. Я же поделился данными об Эл. Какую бы степень уважения я не испытывал к Эл, ее имя фигурирует рядом с именем Нейбо уже много лет подряд. Только глупый не уловит связи, или тот, кто связи видеть не хочет.
— Намекаешь? — спросил Алик.
— Чтобы разумно взглянуть на суть проблемы нужно отстраниться от личных пристрастий, — добавил Рассел.
— Как Амадей пришел к выводу, что она жива?
— Он не делал выводы, он создал гипотезу. Она основана на поступках Нейбо до захвата Эл и после, на всем протяжении времени, на поведении флота пиратов, на анализе военных действий. Амадей добыл все факты, какие мог, всеми методами какими мог. Он знал вопрос, как говорится, изнутри.
— Он доказал, что она жива?
— Алик-Алик, — Рассел покачал головой, — не так прямолинейно. Конечно, если бы он не погиб, ответ, вероятно, был бы. Я ответа не знаю.
— Хорошо, каковы факты связи Эл с пиратами?
— Пираты применяют построения боев аналогичные галактическим и аналогичные наработкам Щита-14. Будто ты не знал. Земляне в начале войны потеряли половину боевых сил, противник знал слабые места. И время появления этих знаний у пиратов совпадает с исчезновением Эл. Техника полетов и методы атаки. Не берусь судить, Эл я на войне не видел, но допускаю, что ее таланта хватит и на многое. Ну, вот, ты смотришь на меня лютым зверем. Предрассудки, Алик, предрассудки. Если бы ты не работал с Амадеем, я еще согласился бы, что ты не поймешь. Но опыт не спрячешь.
— Других доказательств нет?
— Косвенные.
— Посвяти.
— Не могу. Я дал клятву Амадею не разглашать их никому, даже разведке. Дождемся конца войны, тогда скажу.
Рассел бросил беглый взгляд на еще двоих присутствующих. Дмитрий не поднял голову с рук, все так же смотрел вниз. Игорь откровенно смотрел на Рассела, на его лице читалась обреченность, точно он услышал правду, до которой давно докопался сам и только искал последнее подтверждение.
— Лучше подними наш боевой дух, капитан, и расскажи, каким чудом ты украл штурмовик у пиратов? — спросил Рассел.
— Ты уже знаешь? — удивился Алик.
— Знать — это моя работа, герой, — Рассел просиял светлой, какой-то неестественной улыбкой.
— Ко-гда-а? — хрипло простонал Дмитрий.
— Рассказывай, — настаивал Рассел.
Алик пожал плечами, смутился, словно ему предстояло оправдываться.
— Все произошло так стремительно, — начал он. — Как во сне. Меня схватили на астероиде. Я очнулся в чужом корабле. Даже не знаю где. Клянусь, — начал Алик. — Меня бросили. Я выбрался из корабля наружу, чтобы сбежать. Я заметил пять штурмовиков. Никакой охраны. Представляете? Я стал приближаться к ним. Подошел очень близко. Рядом никого. Я и не думал лезть внутрь. Но меня кто-то схватил. Я его видел. Не знаю, какой вид, он был так одет, что не разглядишь. Я даже не смог его почувствовать. Он пригрозил мне, и я решил, что он меня убьет или что-нибудь еще сделает. Я честно решил, что попался. Бежать не было никакой возможности. И тут он вталкивает меня в корабль. Это как в Геликсе. А потом система опутала меня, и я взлетел. Он управляется просто — мыслью. Я ушел от погони — прыгнул через пространство. Я искал ближайшую базу или маяки, где укрыться и только подумал, как оказался между шестнадцатым и восемнадцатым щитами. Там меня облепили наши. Ребята, эту штуку поймать невозможно! Вы представить не можете, какие там возможности! Но корабль хотел меня убить, он меня душил. Я сел на пирс ближайшей базы на дикой скорости, чтобы свои не попали. Чудом не разбился! Я остановил корабль, точнее он сам остановился и развернулся, так как мы тогда садились. Комбинация была у меня в голове. Он прочитал мою мысль мгновенно и выполнил команду. Я не командовал кораблем, я боролся, что бы машина меня не убила. Потом я освободился с трудом, выполз из корабля, и меня, конечно, арестовали. Я доказывал, что не пират. Пока меня опознали, прошло время. Остальное время ушло на то, чтобы вернуться сюда. Дальше вы знаете. Какой я герой? Везенье. Удачное стечение обстоятельств.
