— А Вы отдаёте себе отчёт, что «отличники» под началом «хулигана» (не обладая особо бойцовыми качествами для открытой драки) — должны действовать методами подковёрных интриг? Применяя в том числе клевету, ложь, обман, подлые удары из-за угла?
Побледнев, тот тем не менее — не особо долго раздумывая:
— Отдаю…
Расслабленно откидываюсь на спинку кресла:
— А Вы не могли бы, Александр Михайлович, огласить список «отличников»? На которых наш «антихулиган» мог бы рассчитывать? Только, очень хорошо думайте — прежде чем рекомендовать! И ещё условие: в данном случае, как никогда верны слова Ленина — «лучше меньше, но чаще!».
После очень долгого молчания — видимо хорошенько подумав, Краснощёков:
— Первым я хотел бы порекомендовать Вам…
* * *
Итак, круг интересующих меня лиц обозначен, теперь требуется инструмент — «ключик», через который к ним можно подобраться.
Во время моего заграничного вояжа, моя Королева — Елизавета Молчанова, успешно справилась с «особо важным заданием». Она произведя тщательнейший, многоступенчатый отбор (в чём обученная иной уже преуспела ранее) — выбрала из сотен кандидатов подходящих и, по методичке — мной составленной по учебнику Ильи Мельникова из «послезнания, подготовила за три месяца семерых секретарей-референтов — пятерых девушек и двух парней.
Я считал это настолько важным, что курсанты жили в съёмных через «Бюро по трудоустройству «Шанс»» отдельных комнатах, а не в общагах и, я им платил — по сто двадцать рублей стипендии, при полном продовольственном пайке и выдаваемой одежде с обувью.
Занятия были очень интенсивными по следующим основным предметам: делопроизводство, основы бухучёта, скоропись и печатание, практическая психология, корпоративная этика… И не менее десятка дополнительным. Обучение вели нанятые педагоги по специально составленным мной методичкам.
А как же искусство «раздвигать» ноги, спросите?
Ещё на первой ступени отбора, со времён поступления молодого человека в «УКО» или в «УКМСО» — ему всячески прививался так называемый «корпоративный патриотизм».
Что это?
Это, из того же ряда, что и так называемый «местечковый», или даже — «дворовый» патриотизм… Или, вспомним «наших» футбольных фанатов — с превеликим удовольствием бьющих морды другим футбольным фанатам.
Человеческой психологии свойственно разделять:
МЫ И ОНИ!!!
Главное, противопоставление своей группы — чужакам, остальное суть не важно:
МЫ — КРУТЫЕ, ОНИ — ГОВНО!!!
Нет, вообще-то я за всеобщее братство… Но уж коль человеку, такое присуще на генетическом уровне — почему бы этим не воспользоваться?
БЛАГО ТО, ЧТО ИДЁТ НА ПОЛЬЗУ СВОИМ И, ВО ВРЕД ЧУЖИМ!!!
Кто-то из моих собратьев по несчастью — попаданцев, знает и умеет как-то иначе создать свою собственную мафию?
Флаг в руки, барабан на шею и в добрый путь, коллеги!
А ради «корпорации», можно так сказать и совместить приятное с полезным — добиться карьерного роста через «постель». Прямо об этом не говорилось, но среди курсантов распространялись брошюрки по «искусству любви» — с приёмами обольщения, техникой секса и способами удержания сексуальной зависимости партнёра…
Многие положения там — ну прямо, как будто со слов Лили Брик списаны!
А там пусть каждый сделает для себя выбор.
Из первого «потока», двоих самых способных курсантов — парня и девушку, имеющих к тому же педагогические способности — Елизавета оставила себе, для так сказать — «воспроизводства». Ведь, «Курсы секретарей-референтов» — продолжили работать, приняв в себя следующие — уже четырнадцать человек.
Остальные пятеро, вошли в созданный мной «Организационно-технический сектор» (ОТС) при Секретариате Нижегородского Губисполкома ВКП(б), на первоначальном этапе создания Средневолжской партийной мафии.
* * *
Итак, сделав первые, самые первоочерёдные дела по созданию «Организационно-технического сектора» и убедившись, что дело на верном пути и с курса его уже не свернуть, приступаю к следующему этапу своей прогрессорской деятельности.
Как-то раз после недолгого обсуждения трудов моей Королевы на стезе изобразительного искусства прикладного характера — рекламных плакатов и комиксов, то есть, задаю вопрос:
— Как там наши с тобой товарищи красные командиры? Как твои «романы по переписке» с ними?
Дразня её, негромко напеваю:
«А я люблю военных, красивых, здоровенных
Ещё люблю крутых и всяких деловых…».
Она, дразняще-игриво:
— Никак, ревнуешь?
Поширше расширяю очи:
— Кто, я?! Ревность — это недоверие. А я тебе верю, Елизавета…
Ласково проведя ладонью по щёчке, я затем слегка по ней хлопнул:
— …Верю, что ты не наделаешь глупостей — пока я пробиваю для тебя путь к трону.
Тяжело вздыхает, томно закатив шалые глазки:
— Пока ты мне его «пробьёшь» — я состарюсь и стану некрасивой…
— Не торопись, а то успеешь, моя Королева! Так что там у нас с нашими «гвардейцами»?
Враз забыв про «приближающуюся» старость, Лизка оживлённо защебетав — поведала мне все свои «сердечные тайны».
Как и, предполагалась — моя ученица запудрила мозги взрослым и тёртым мужикам так, что — как и в случае с Андреем Ждановым, их «озабоченная» влюблённость — пройдя несколько промежуточных этапов, превратилась просто в дружбу.
Вдруг, так и не услышав про самого главного «стратега», настораживаюсь:
— А Михаил Тухачевский?
Пожимает плечиками и, с заметным облегчением — как от сброшенного с плеч напрягающе-обременяющего груза, который заставляют нести:
— Наша с ним переписка закончилась ещё прошлой зимой… Должно быть — другую себе «художницу» нашёл.
Ну, вот тебе и раз!
Ну и, что теперь делать? Через кого военную реформу двигать?
* * *
После недолгих раздумий, принимаю решение Тухачевского оставить «на сладкое», а пока спрашиваю:
— Как там наши секретари-референты из второго потока?
— Вынуждена тебя огорчить: увеличение численности курсантов — не пошло на пользу качеству их подготовки…
Сделав вид, что считает на счётах, она:
— …Из четырнадцати, двух пришлось отчислить, ещё трое нуждаются в дополнительном обучении. Итого: полностью готовы к трудоустройству те же семеро секретарей-референтов.
Остаётся только, разведя руками резумировать:
— Ну, что ж… Демография, это судьба! Стало быть число «семь» на ближайшее будущее — самое для нас оптимальное, с него и будем вытанцовывать.
На следующий день, после встречи и беседы с выпускниками «Курсов», я отобрав пятерых из них и приказав им «сидеть на чемоданах», вечером обратился к Елизавете:
— …Помнишь, тебе и ребятам я рассказывал про критерий руководителя по Генри Форду?
— Помню, Серафим.
— У тебя есть на кого оставить свой Секретариат в Губкоме РЛКСМ? Ты подобрала себе толкового заместителя?
— Подобрала.
— А на «Курсах секретарей-референтов»? В «Изостудии смыслового плаката»?
— Конечно, подобрала — даже целых трёх. Ведь, ты всегда мне талдычишь, насколько это важно!
— Справятся?
Категорически твёрдо:
— Уверена, как в самой себе.
— Тогда пакуй вещи — поедем в Москву.
— Надолго? Или на две недели, как в прошлый раз?
— Как знать! Возможно, навсегда.
Несколько испуганно:
— А как же ты и ребята?
Пожав плечами, мол — так надо и, ничего здесь не поделаешь:
— Надеюсь, предстоящая разлука не разобьёт наш союз — заключённый на небесах. Ну а с ребятами будете дружить по переписке и при первой же возможности — наведываться друг к другу в гости.
Судя по её враз скуксикувшемуся личику — предстоящий переезд особого энтузиазма у неё не вызвал:
С требовательным нажимом:
— Надо, девочка, надо! Королевой, ты сможешь стать только в Москве. В Нижнем Новгороде же — только удельной боярыней.
* * *
Итак, как говорил…
Как скажет лысый как женская коленка «Попкорн», если с ним — ничего не случится нехорошего в новой реальности, конечно:
— «Наши цели ясны, задачи определены! За работу, товарищи»!
Задумав спасти НЭП, как экономику смешанного типа с социально-ответственной государственной надстройкой вместо казарменного госкапитализма под личиной якобы «социализма» — который по тем или иным причинам получился у наших предков в «реальной» истории, я поставил перед собой несколько задач.
Народу — доступное жильё, дешёвый хлеб, ширпотреб и естественно — зрелища.
Правящий элите — деньги, деньги и ещё раз деньги… Плюс современное оружие и всевозможные «блескучки» для удовлетворения тщеславия: шоб вона могла с другими мировыми элитами — на равных писюками меряться.
Обществу в целом — гражданский мир, вместо подспудно тлеющей до сих пор «холодной» Гражданской войны.
Согласен — задачи неимоверной сложности!
Однако, большая часть из них уже выполняется с той или иной степенью успешности.
«Акционерное Общество Российского Среднего Машиностроения» лавинообразно наращивает выпуск тракторов «Мужик» — что автоматически даст мощный толчок к различным формам естественной коллективизации сельского хозяйства, на пару порядков повысит производительность труда и, соответственно — накормит народ.
Мои с Ксавером совместные детища — АО «Жилстрой», имея в своём составе «Домостроительный комбинат» (ДСК) и «Деревообрабатывающий комбинат» (ДОК), руками комсомольцев из «Ударных комсомольско-молодёжных строительных отрядов» (УКМСО) со временем — если и, не решат окончательно «жилищный вопрос» (это невозможно априори) — то сделают его не таким «портящий» народ.
Промышленно-торговый кооператив «Красный рассвет» год от года увеличивает выпуск ширпотреб и разнообразит его номенклатуру.
Не так давно взятая под контроль киностудия «Красная Русь — Межрабпом», надеюсь, с моей и божьей помощью — даст народу развлекательно-игровые фильмы уровня голливудских, а то и выше.
Ну а уж про свои литературные произведения в стихах, песнях и прозе, публикующиеся под псевдонимами Артур Сталк, Марк Бернес и Юра Шатунов…
Я уж из присущей мне неимоверно-ложной скромности, вообще промолчу!
Всё это вместе, плюс «Окна Овертона» — пока неизвестная хроноаборигеннам технология манипулирования общественным мнением — изменит у «низов» и «верхов», как само отношение к НЭПу в целом — так и, к нэпманам и «бывшим» в частности.
Бардак творящийся в стране — мне помешает, говорите?
Ах, оставьте…
А когда у нас бардака то, в стране не было?
«При Сталине»?!
Э, бросьте!
* * *
В принципе, создать группу влияния из топ-большевиков «второго уровня» а затем через влиять на них и на самую «верхушку», достаточно легко.
НЭП разделил и, так-то — не очень «дружное» руководство ВКП(б), проведя между его отдельными членами «красную линию» по их культурно-интеллектуальному уровню. Начался «естественный отбор», прям «по Дарвину» — ибо «Новая экономическая политика» требовала умения не с трибуны балаболить или шашкой махать, а вполне конкретных специальных знаний и, главное — способности воплощать их в конкретных же делах на практике.
Именно коммунистические фанатики-доктринеры, не желающие поступаться ни одной буквой из теорий Маркса прошло вековой давности — представлялись Ленину главной помехой на пути к строительству социализма через НЭП45.
Ленин, под конец жизни несколько отойдя от замшелых догм марксизма, стал понимать — кто должен стать следующей «двойкой» классов при социализме и делал ставку на СПЕЦИАЛИСТОВ(!!!): инженеров и ученых с мировыми именами — Кондратьева, Чаянова, Юровского, Вавилова, Павлова и прочих им подобных.
Как-то раз, он даже изрек знаменитую фразу, которую не любят вспоминать:
«Дайте мне хорошего специалиста, который обещает честно работать, так я не променяю его на десять коммунистов, которых заслуга состоит в том, что они поступили в партию».
Чтоб добиться лояльности специалистов, отойдя от царствующих тогда повсеместно принципов «уравниловки» — Ленин обеспечил им более лучшие условия жизни, чем даже те, что имелись у них при «батюшке-императоре». И главное: обеспечил этих людей свободой творчества, занял их интересным для себя и полезным для государства делом — чем старая власть похвастать не могла.
Однако, весь трагизм ситуации заключается в том, что после смерти Вождя и Основателя, при этих СПЕЦИАЛИСТАХ(!!!) не оказалось ни одного толкового МЕНЕДЖЕРА(!!!) вроде него — который мог бы их объединить, заинтересовав если не материально — то хотя бы интересной целью.
История краха СССР наглядно показала, что люди очень умные и опытные в своих узких специальностях — оказываются крайне глупыми в вопросах общественных, в определении сущности власти. Обитатели Академгородков были самими настойчивыми и последовательными сторонниками рыночных отношений. А когда в Россию пришел дикий рыночный капитализм во всей его красе, эти «академики, профессора и доценты с кандидатами» — были вынуждены массово идти торговать на барахолку, не сумев организоваться в политическую силу, для отстаивания своих интересов.
Точно так же и здесь: все эти, без всякого сомнения — выдающиеся во всех отношениях люди, напоминали мне музыкальные инструменты без оркестра и дирижёра: дудят что-то, пиликают и стучат…
Но музыки нет!
Сумею ли я заставить их играть в унисон? Несомненно — если найду что-то общее, что объединяет всех этих совершенно разных в общем-то людей.
А, что объединяет этих людей?
Со слов Краснощёкова они обижены тем, что после ухода Ленина, в Советском правительстве — всё меньше и меньше с ними считаются.
Вот от этой «печки» то и, будем плясать!
* * *
Итак, главной целью моей поездки в начале лета 1925 года в Москву, было создание группы «агентов влияния» — или «лобби», кому как угодно.
Думаете, это нереально трудно?
Отнюдь!
Сделать человека своим агентом влияния, достаточно просто — если знаешь его увлечения, слабости и тайные мечты. Потом всё достаточно просто, если убедишь его — что с твоей помощью он их удовлетворит, преодолеет или осуществит.
Для Клима Евграфьевича Крынкина, ныне Председателя торгово-промышленного кооператива «Красный рассвет» — было достаточно «американских» рыболовных крючков и «японской» лески, для кремлёвских же правителей — «крючок» нужен позабористее.
