Рассматривать участников у меня уже не было времени, я почти опаздывал из-за того, что решил проводить Наруто.
— Удачи, — помахал я.
— И тебе тоже, ирьенин-Ирука! — прокричал мелкий, чем привлек всеобщее внимание.
Чужие смотрели на меня с непривычным уважением, а некоторые местные с недоумением. Видимо это были те ученики Ируки, которые не особо интересовались моей судьбой.
К полигону я несся как в одно место ужаленный. Я же не Какаши, чтоб опаздывать.
А у ворот Леса Смерти скучал Митате, пялясь в небо, дремал Ияши, пуская слюни, и хихикая, что-то читал Канпо, шепотом зачитывая фрагменты из книги для улыбающихся Хошо и Кусуши. В отличие от меня, все пятеро ниндзя-медиков были уже в форме.
Поздоровавшись, я уставился на лес через забор, уж очень интересно мне было глянуть на гигантские деревья и на местную живность с безопасного расстояния. Когда побежим к башне будет не до того.
Сетка-рабица не выглядела надежной защитой против тех монстров, которые обитали под сенью деревьев-мутантов, но затем я разглядел печати, вырезанные на камнях по ту сторону забора и расслабился.
За то, что одет не по форме, меня попытались пожурить, на что я резонно заметил, что мне неудобно даже в укороченной версии ирьенинского халата.
— А там, — кивнул в сторону полигона, — неудобство может стоить мне жизни. Вот привыкну...
— Ну, так-то да, — почесал Кусуши макушку прямо через дурацкую шапочку, похожую на фрагмент бежевого костюма аквалангиста.
Как-то раз я поинтересовался, почему на голове все носят что попало. Так вот, оказалось, что в инструкциях не прописано какого-то определенного образца для головных уборов, главное, чтобы он был, и из-под него не сыпались волосы в раны твоих пациентов. Даже цвет мог быть не бежевый.
Не успели мы толком обсудить плюсы и минусы разных видов "тюбетеек", как к нам подошли четверо АНБУ и проведя короткий инструктаж, открыли калитку.
Звон цепи заставил сердце екнуть, а в голове поселиться легкой тупой боли. Животные тоже испытывают эмоции.
— Ибо ночь темна и полна ужасов, — пробормотал я, когда калитка на полигон 44 со скрипом и звоном закрылась уже за нашими спинами. Под кронами исполинских деревьев было сумрачно, как поздним вечером, несмотря на солнце, зависшее над нашими головами.
— Что ты там бормочешь, Ирука? — спросил Канпо.
— Просто нервирует меня это место.
— Не тебя одного, тут такие мерзкие гады водятся, что всегда надо быть настороже.
Один из АНБУ, сопровождавший нас, остался за калиткой, а трое других вышли вперед.
— До двух мы уже будем на месте, — сказал один из бойцов. — Двигаемся тройками. Один АНБУ, два ирьенина.
Лес полностью оправдывал свое название: отовсюду подозрительные звуки, брошенные зверьем кости и свежие трупы. Такое чувство, что пир брюха тут не замирает ни на секунду.
Несколько раз мы останавливались, чтобы обогнуть лежбище каких-то опасных зверей, видели, как четыре тигра жрут медвежонка. Да только медвежонок был размером с обычного взрослого бурого медведя. Само собой, вмешиваться в естественный ход вещей мы не стали, чтобы не стать его частью — в виде добычи для тигров.
Но умные твари переглянулись и я почувствовал интерес хищников. Один тигр остался рядом с добычей, а трое направились к нам.
— Ой, мама! — я так и не понял, кто это пискнул.
Двое АНБУ задержались метнув в полосатые морды взрыв тег с дымовой бомбой, а потом как белки разбежались по деревьям в разные стороны, отвлекая животных.
Вот только шиноби два, а тигров-то — три. Третий АНБУ остался нас опекать.
Чувствуя, что возня с тиграми может мало того что затянуться, так еще и кончиться плохо, я распечатал кое-что из свитка.
— Кто хочет котика погладить? — крикнул я, осторожно подбросив в руке кокос-бомбу, чтобы привыкнуть к весу и не промазать.
Таких снарядов Наруто сделал несколько штук и запечатал, воодушевившись своим опытом с нукенином из Кумо. Полосатого тут же закидали кунаями, заставив спрыгнуть с веток вниз. Там-то его и нагнал кокос. Бухнуло так, что отдачей меня чуть не снесло с дерева вниз. Хорошо, что Митате меня за шиворот поймал.
— Ирука, ты больной! Хоть бы предупредил, что оно так бахнет!
— Сам в шоке, — захлопнул я рот.
Рвануло еще сильнее, чем в ранних версиях.
Монстр взревел и начал пятиться, мотая опаленной мордой — если бы отскочил чуть в сторону — он бы так легко не отделался. Мы даже остановились, чтобы на это поглазеть, ну и АНБУ подождать, которые второго тигра увели.
Наш "Котик" обиделся, и нападать снова не стал, так что второй снаряд, я убрал обратно в свиток.
После тигров других приключений на пятую точку мы не нашли. Чему некоторые (вот странные) были не рады. Я, конечно, понимаю, что в Госпитале приключений нет, но не лезть же из-за этого в опасности двумя ногами?
В башне нас разместили на третьем этаже, прямо над входом в мини-арену. Пока больных не наблюдалось, мы разбрелись по кроватям, поставив допотопный будильник на два часа дня.
Выспаться впрок, угу. Будто это возможно.
В два начнется экзамен и у нас могут появиться первые пациенты. Да и персонал башни тоже может покалечиться в Лесу.
Под глубокое сопение можно было уснуть даже мне, с моими не в меру чуткими ушами. Но как тут уснешь, если скоро Анко предстоит встретиться с Орочимару?
Повалявшись, я понял, что не усну, и пошел бродить по коридорам, мешаясь шиноби в серой форме. Иногда кто-то таскал коробки и толстые пучки кабелей и еще какой-то электроники. Вроде бы живность попортила что-то, но я не узнавал, что конкретно и какая именно живность.
Бесцельная прогулка привела меня на арену. Большая аскетичная зала, никакой мебели или сидячих мест, из удобств — только балкон, чтобы "гладиаторы" ненароком не зашибли зрителей. Впрочем, тут кроме шиноби других зрителей не будет, так что радуемся балкону, а то пришлось бы по стенкам липнуть, как Питер Паркер.
Главной достопримечательностью всего комплекса являлась уродливая статуя в виде рук. Занимала много места, качеством и красотой не отличалась. Казалось, что руки варварски отпилили от более крупной скульптуры и приперли сюда, потому что жаль выбросить, а поставить некуда.
Чем-то эти лапищи напоминали мемориальный комплекс "Родина-мать зовет", но смысл скульптур противоположен, как небо и земля.
Местный архитектор то ли поскупился, то ли просто окна недолюбливал и вместо естественного освещения уже сейчас горели лампы, закрытые решетками в форме собачьего намордника.
Вид донельзя унылый, но мне в самый раз, чтоб не отвлекало от посторонних мыслей.
Шарканьем по бетонному полу мое внимание привлек темноволосый джонин. Видок у него был такой, что захотелось предложить помощь. Он покрутился на месте, отметив что-то в жиденькой стопке листов, с громким щелчком закрепил в зажиме планшета кисточку и быстро ушел.
Немного подумав, я навалился на перила, проверяя, выдержат ли они вес моей задницы, чтобы посидеть и был остановлен вопросом:
— Казенное имущество портишь?
— Марио... тьфу! Морио! — скорчил постную рожу. — Ты-то что тут забыл?
Рыжий друг счастливо оскалился и одернул новенькую серую форму, какую носили подчиненные Ибики.
— Слежу за порядком. — а шепотом добавил. — ну ты понимаешь для кого.
А затем Морио хлопнул меня по плечу и нормальным голосом заявил:
— Видел бы ты свою рожу! Будто спалили за проделкой!
Мы поболтали немного о детстве.
А потом я все же взгромоздился на перила, и Морио последовал моему примеру.
— Слышал о твоем выступлении. Ну, когда джонины подавали заявки на участие своих команд в экзамене.
— А что я там такого сделал? — не понимающе ответил рыжему.
Тот внимательно посмотрел на меня, будто хотел что-то угадать по моему лицу.
— Ирука, мы тут уже поспорить успели. Ты или очень тупой, или хорошо притворяешься. Подскажи мне, я на инсайде наварюсь, когда ставки делать будут.
Я с умным видом пожал плечами.
— Так чего ты хочешь знать?
— Как ты решился вот так нахамить Хатаке при всех? Тебя, ассистента беспамятного, пригласили на собрание джонинов, оказали тебе честь, а ты взял и при всех сказал, что твой командир брехло, и на самом деле команда не готова. Это даже не дурной тон, это хамство.
Снова пожав плечами, я посмотрел на коридор, убедился, что нас никто не слышит, и только после этого ответил.
— Я сказал чистую правду. Нас позвали, чтобы узнать наше мнение, и я его озвучил.
Маугли застонал, будто у него хомячок преставился.
— Ирука, биджу тебя дери, ну хватит уже мне мозг сношать и притворяться идиотом!
Ну ты же не дурак, амнезия там или нет. Так насрать на традиции и общественное мнение...
Да ты бы никогда так не сделал, если бы у тебя не было на это очень веских причин.
— Потому что так было правильно, — ответил я первое, что пришло в голову.
-Хм... рискованно. — задумчиво пробормотал Морио. — Если с седьмыми на экзамене что-то случится, то на тебя нельзя будет повесить вину за это, ты — предупреждал, ну а если все будет в порядке? Ты пошел против традиций, выставил Хатаке лжецом или дураком, настроил всех против себя да еще и выглядишь недалеким паникером.
Вздохнув, ответил рыжему.
— Морио, я буду счастлив, если у моей команды все будет хорошо, но там я сказал чистую правду: они не готовы к тому, что их ждет на этом экзамене, поэтому я не стал поддакивать дурной инициативе Хатаке.
С точки зрения местных традиций я свое выступление на собрании джонинов не рассматривал. А тут вот как! С одной стороны, я вроде как нахамил, а с другой, если какие косяки — "я же говорил" и взятки гладки!
— Ты мне так и не ответил, — скорчив обиженную рожу пихнул меня плечом Маугли, — рыба ты скользкая.
— Извини, как-нибудь в другой раз. Меня, наверное, уже обыскались коллеги. Слышишь?
Морио даже руку к уху приставил, согласившись, что звуки в коридорах подозрительные.
— И кстати, дельфины не рыбы, — уходя, бросил я через плечо.
Донесшийся до меня стон Маугли прозвучал музыкой для моих ушей.
Кстати сказать, слух меня не обманул. Лес Смерти начал жатву.
После безуспешных попыток спасти светловолосого мальчика, к нам заявился АНБУ. Я не знал его в реальности, но узнал по торчащим, почти как у Хатаке серым волосам и трещине в маске "сшитой" скобами на лбу.
— Опять какие-то дебилы влезли к сороконожкам? — скучающим тоном осведомился Митате. — Или мишку повстречали? В прошлом году...
— Да всем плевать, — зевнул Кусуши, — что там было в прошлом году.
Свое беспокойство за Анко, я скрыть бы не сумел, так что пробормотал вполне отчетливо:
— Надеюсь, с Наруто все в порядке, — солгал я о настоящей причине.
— Хэй, — треснул Кусуши меня по плечу, — нормально с ним все будет. Ты зря переживаешь, Рей-сан наверняка обучил его паре полезных трюков как раз на такой случай.
Мужик в штопанной маске подождал, пока мы замолчим и сказал, что помощь нужна экзаменатору. Но тут же успокоил, сказав, что ничего серьезного не произошло иначе бы он зашел раньше.
Анко была бледнее обычного, но в ее голосе звенел металл, когда она отдавала приказы чуунинам, носившимся с записями с видеокамер и бумажками.
АНБУ нас оставили быстро, так что они уже не слышали, как серошинельный шиноби удивлялся новому рекорду прохождения.
— 97 минут! — точно как в манге, сказал чуунин, чуть ли не носом елозя по экрану.
Двинутый на всю голову паренек проложил кровавую тропинку от ворот до самой башни. Он просто пер напрямую, как танк, и убивал всех подряд. От продемонстрированных кадров всем стало как-то не по себе. Я нарушил молчание, и подавив дрожь, сказал нарочито небрежно.
— Чего тут удивляться, если пацан — джинчурики Суны. Кандзи на лбу, бутылка за спиной — это Гаара.
— Откуда ты знаешь? — полюбопытствовала Анко, грея холодные пальцы в моих ладонях.
А ее подчиненный, задумчиво теребил черную козлиную бородку, всем своим видом показывая, что ему тоже любопытно.
— Потом расскажу, — покосился я на лишние уши. — Ну, все. Руку лучше не напрягать, хотя бы дня два.
— Иваши, выйди, пожалуйста — сказала Анко, поморщившись, как от боли.
— Рука? — в два голоса встрепенулись я и Иваши.
— Нет, — потянулась она к вороту, невинно похлопав глазками, но заметив, что подчиненный так и не свалил, отчеканила. — Иваши, ушел!
— Я же сказал, не двигать, — мягко остановил ее, силясь не заржать от такого контраста эмоций. — Забудешь еще раз, я тебе руку зафиксирую, как при переломе.
— Уже ушел, — ехидно пропел этот тип, закрыв за собой дверь.
Анко вымученно улыбнулась, наклонив голову. С такими печатями я дела не имел, так что мог только дать обезболивающее. Лезть чакрой в творенье Орочимару — все равно что в щиток под напряжением. Сам не пострадаешь, так щит выгорит.
А Узумаки-то пояснений не давали, что делать, если с печатью рядом появится ее создатель.
— И ты не спросишь, почему она потемнела? — прошептала девушка, заглядывая в глаза.
— Если ты сама не захочешь рассказать — нет, — так же тихо сказал я, почти в губы.
— Не увлекайтесь, — посмеялся Иваши, когда мы вздрогнули от его голоса. — Больше пяти минут вам не дадут.
— Татами, — став пунцовой рявкнула Анко, — я же просила выйти!
— Теперь точно ушел. Забыл тут...
— Иваш-ши-и... — шибануло от девушки КИ. И только тогда этот надоеда нас оставил.
Успокоившись, Анко спросила про Гаару, а я солгал ей, что искал информацию о других джинчурики из-за Наруто.
— Так и узнал о Гааре, — перетащил девушку с дивана, себе на колени. — А теперь ты расскажи, что на самом деле случилось. Я ни за что не поверю, что тебя поранили какие-то животные или участники экзамена. Кроме Гаары никого по-настоящему опасного среди них нет, а ты с ним явно не встречалась.
— А Наруто? — попыталась она все перевести в шутку.
Вместо ответа я промолчал, а Анко вскоре заговорила сама.
— Это был Орочимару, — сказала она так тихо, что я едва расслышал.
Как и в каноне, Анко безрассудно ринулась в бой и выжила только потому, что бывший сенсей не хотел ее убивать и тигров вовремя обездвижили.
— Еще и тигры, — вздохнул я, бережно прижимая девушку к себе. — Чуть не убили и чуть не съели.
Анко совсем притихла, склонив голову.
Задумчиво перебирая аметистовые пряди ее волос, я пытался вспомнить что мне известно о судьбе Анко после экзамена и отчетливо понял, что ничего. Будто ее и нет вовсе. Это меня пугало.
— Солнце мое, о чем ты вообще и каким местом думала, когда решила в одиночку идти убивать Орочимару? Он ведь намного сильнее тебя.
От Анко отчетливо потянуло чувством вины, а мне только это было и нужно.
— Подумать только, я чуть было тебя не потерял.
— Прости, — шмыгнув носом, крепко обняла меня за шею.
И ты прости, — подумал я, утешая Анко, — что расстраиваю, но я надеюсь, что после случившегося ты начнешь думать головой и не будешь так же безрассудно бросаться в бой. Я боюсь тебя потерять.
