— Но Хатгаута же ты всегда слушаешь?
— Потому что пока ничего не смыслю в шаманизме, а он — старший шаман и мой учитель.
— Иногда лучше быть погибче, Аргнак.
— А я и не тараню лбом скалу, когда её можно обойти. Где та грань, о мудрейшая сестра, что отделяет гибкость от безволия?
— У каждого она своя, — произнесла Шарилгра.
— Верю, — завершаю спор. — Ты поможешь мне в подготовке к свадьбе?
— Ещё спрашиваешь! — отзывается сестра. — Как я могу пропустить свадьбу брата?
— Хорошо. Я оставлю мяса, его всё надо замариновать.
— А колбаса будет?
— Конечно. Но жёны хотят заняться этим сами.
Кивнув, Шарилгра проверила малышей, после чего спросила: — Есть будешь?
— Дома поем, дел ещё много.
Поболтав ещё немного (так и не открыл способа охоты, впрочем, сестра не сильно настаивала), откланялся. Дел и впрямь было много, но сейчас главное — правильно перераспределить обязанности. Впрочем, остальные и так знали, что им надо делать, а вот постройку печей для готовки следует проконтролировать.
* * *
Вернувшись в шатёр, увидел, что Реррия уже тут, и её взяли в оборот — пока мои орчанки спорили о начинке для колбасы, та варила обед. Помешивая ложкой варево, та вовсю слушала перепалку, чему-то довольно улыбаясь. Я же пока прикидывал, какую часть и сколько отпилить от рога. Если взять верхушку — её будет меньше обрабатывать. Что же, не буду сильно мудрствовать, иногда простое решение — самое лучшее. Пока я отделял нужную часть, Бьюкигра и Дувейли договорились, решив делать свои части по собственному рецепту. Покатав кусок рога в руке, отложил его к зельям — обрабатывать пока некогда, а ещё мне нужна часть черепа. Тут заминки не произошло — взял лобную. Пока возился, время подошло к обеду.
— Я проведаю Хатгаута, — сказала Реррия, поднимаясь на ноги.
— Хорошо, но приходи обратно, — говорю орчанке.
Не успели мы съесть и половины, как она вернулась.
— Старший шаман опять где-то ходит, — сообщила Реррия. — Но еда для него готова.
Едим, сегодня у нас, как и в ближайшее время, мясо копытня. И пускай оно в нашем шатре появляется всё чаще, всё равно приносит с собой вкус праздника, ведь охота на этого зверя предшествует знаменательным событиям. Реррия уже собирала опустевшую посуду, чтобы её вычистить, но я её остановил: — Оставь, сейчас у нас будет другая работа.
— Какая? — поинтересовалась Дувейли.
С окончания охоты и до сей поры довольная улыбка то и дело посещала её лицо.
— Будет помогать лепить земляные печи для завтрашней готовки.
— Запекать мясо в углях? А оно не сгорит? — поинтересовалась Бьюкигра.
— Сегодня их просто сделаем, а готовить будем завтра.
— Я с тобой, — сказала Кайнати.
— Хорошо, идём.
* * *
Дошли до расчищенного от снега места в пяти минутах ходьбы от стойбища. Орчата, закончив разгребать сугробы, уже вовсю снимали и оттаскивали в сторону дёрн. Площадка была довольно большой, шесть на шесть орочьих ростов.
— Будешь руководить работами, — говорю Реррии. — Только нужно будет делать печи немного не так, как обычно.
— Как именно? — интересуется орчанка.
— Мы не будем пережигать брёвна, но как показала практика, мелкий сухостой вполне на это дело годится. Делайте печи так, чтобы помещался котёл, и вокруг было расстояние в ладонь. Высота — ещё котёл, а посередине — яма глубиной в локоть. Края у ямы делать такими, чтобы котёл не провалился. Всё понятно?
— Да. Но зачем яма?
— Думаю, это для завтрашней готовки, — произнесла Кайнати.
Она уже видела устройство дренейских печей, поэтому поняла, что я хочу сделать свой аналог. Таким образом я хотел добиться нескольких целей. Первое — печи будут готовы к завтрашнему утру, и даже если не всё дерево превратится в уголь — не страшно. Второе — сразу же будет готово и топливо для запекания мяса. Ну и третье — печи не будут холодными. Партия орчат уже принесла хворост, и я велел первым делом развести костёр, чтобы подогревать воду для замеса — дрязгаться в холодном не очень полезно для здоровья.
Земля не успела сильно промёрзнуть, и орчата принялись формировать печи. Котелок не простаивал — едва вода нагревалась до приемлемой температуры, она сразу выливалась на землю и тут же ставилась подогреваться новая. Хорошо быть руководителем! Стоишь, руками водишь, потом сплавляешь работу на зама или просто подчинённого — и думай дальше мудрые мысли! Проследив, как сделали первую печь, оставил Реррию с Кайнати, а сам вернулся в шатёр.
* * *
Вечер того же дня, Дувейли.
День, занятый приятными хлопотами, походами по гостям, сплетнями с подругами и готовкой, подошёл к концу. Несмотря на то, что всё шло практически идеально, мысль, что она гнала прочь, возвращалась вновь и вновь. Орчанка понимала, насколько она абсурдна, но живой ум и развитое воображение возвращали её вновь и вновь, наполняя новыми красками. Завтра свадьба, такой удачный момент, чтобы её бросить...
Тем более, что перед глазами яркий пример — Бьюкигра. Доводы вроде и были неправильными, но сам факт возможности такого исхода портил настроение. Тем более, что Аргнак при их знакомстве это озвучил...
Подойдя к своим вещам, девушка стала перебирать украшения, чтобы занять руки и успокоить нервы, но радости в этом не было никакой. Вспомнились слова Аргнака, что у неё хороший старт в жизни — она дочь вождя, а потому имеет лучшее оружие и доспехи. Чего она добилась сама, а не правом рождения? Несколько раз поучаствовала в охоте? Да хотя бы и так! Сняв браслет с левой руки, надела на палец колечко со стеклянными вставками дренейской работы.
Мысли её переключились на синекожих соседей. И тут Аргнак отметился. Она помнила, что рассказывал молодой шаман отцу, когда вернулся от них. Если он откажется от третьей жены — вождь не накажет? Что лучше — опала своевольному шаману или секреты стали, стекла и ткани? Кто знает, что ещё скрывают дренеи? Краем глаза Дувейли глянула на Бьюкигру, что щеголяла в одежде из светло-серой ткани. Старшая жена в это время тоже перебирала украшения. К ограм всё! Она не боится! Решительно встав, девушка направилась к сидящему у очага с закрытыми глазами Аргнаку.
* * *
Сижу, отдыхаю и привожу мысли в порядок. Сегодня отложил все свои шаманские практики, но небольшая медитация будет полезна. Слух уловил приближение Дувейли, и я, открыв глаза, поворачиваю к ней голову. Нахмуренные бровки, решительное выражение лица, сжатые кулачки — видимо, предстоит серьёзный разговор. Отложив посох в сторону, спрашиваю: — Что случилось, Дувейли?
— Ничего страшного, — ответила орчанка, подходя ещё ближе и усаживаясь на мои скрещенные ноги.
Смотрим друг другу в глаза, во всей её позе какое-то напряжение. Усмехнувшись, она качнула головой, рассыпая по плечам косы, после чего, обвив руками, подалась вперёд. Целую её, что делал уже не раз, но судя по настрою, сегодня мы этим не ограничимся. Оторвавшись, стягивает топик, а я помогаю, поддев ладонями со стороны спины. Не тратя слов, переходим подальше от очага. Дувейли смотрит на свёртки шкур, а я, не задумываясь, выбираю шкуру добытого копытня — будет весьма символично и мягко — при такой толщине свёртка она нам матрас заменит! Задорный блеск в глазах девушки и кивок, одобряющий мой выбор. "А всё-таки я — натуральный султан!" — мелькнула мысль.
Не спешу, хоть Дувейли и довольно напориста — первый раз — самый запоминающийся. Целуемся, а я ощущаю в ней нечто, напомнившее мне Фетису. Несмотря на сумбур в мыслях, понимаю, что аура орчанки ощущается сильнее, чем у моих первых жён. Одарённая? Пока не важно!
* * *
Наступил торжественный и поворотный день для меня и моей семьи. Ощущение праздника витало с самого утра, весёлые крики и суета царили на улице. Не каждый день дочь вождя выдают замуж, а потому свадьба должна запомниться надолго. Плюс к этому позиция вождя укрепится — ведь нас отныне будут связывать родственные узы. Конечно, шаманы крайне редко становились вождями — и у того, и у другого много обязанностей, но путь во власть мне не закрыт. Но теперь я буду восприниматься другими как поддержка Гултадора и Дубеута, а не возможный конкурент. Да и мне, откровенно говоря, пока не надо такого счастья. Своих забот хватает. Ведь власть — это не только права, но и куча обязанностей.
Девушки, наскоро разогрев и перекусив зажаренным с вечера мясом, прихорашивались, готовясь к торжеству. Сегодня они особенно тщательно заплетали друг дружку, придирчиво осматривали украшения и смотрели, как они смотрятся со стороны.
— Мы готовы, Аргнак, — произнесла Бьюкигра. — А ты нет.
— Я весь ваш, — подставляю волосы под зубни девушек.
Раньше я ходил или с распущенными волосами, или собрав их в хвост, чтобы не мешались. Но с момента становления шаманом делаю косицы — непременный атрибут моего жизненного пути. Переплетали меня раз в три-четыре дня, но сегодня особый день, и мои девушки хотят, чтобы всё было идеально.
— Готово! — произнесла Дувейли, закончив крепить последнюю костяную фигурку.
— Тогда пора расходиться, — поднимаюсь на ноги.
— Я с тобой, — сказала Кайнати.
Согласно киваю, ведь я собираюсь к земляным печам, а ими занимались она и Реррия. Та, кстати, с утра так и не появилась, но я сам определил её на постой к учителю. Раз не пришла — значит, занята. Выходим из шатра, где нас уже ждут орчата и орчанки — пришло время расплатиться за вчерашнюю работу. Кому четыре, а кому и пять кулаков мяса. Мальрок, брат Бьюкигры, тоже был здесь, но вопреки обыкновению молчал, напуская на себя важный вид.
— Рассказывай, — приветствую его.
— Все печи целы, и снег ночью не шёл.
— Хорошо. А как насчёт хвороста?
— Принесли, сколько уговорились!
Раздав оплату, собираю принесённую стопку котлов (такого количества у нас нет, потому заняли у соседей) и, захватив мяса, вместе с Кайнати иду к месту будущей готовки. По дороге к нам присоединялись орчата или даже взрослые орчанки. На улице немного морозно, зато снег не идёт. Впрочем, никакая непогода не помешает нашему празднику. Кроме нас на улице почти никто готовить не будет — ведь это даёт не только еду, но и тепло. Несомненно, будь шатры оборудованы печами, мы бы тоже не заморачивались их отдельным сооружением. Но чего нет, того нет.
Дошли до места, и я принялся распределять обязанности. Часть орчат отправилась за водой, Кайнати разводила костры, чтобы вскипятить на них котлы с мясом, я ходил от печи к печи, прорезая в каждой "дверцу" и небольшое отверстие сверху земляного купола, а следовавшие за мной помощники выгребали уголь.
Котлы в печи будем ставить только тогда, когда закипят — так и заготовленного на готовку угля с гарантией хватит, может даже, ещё останется. Закончив с последним "холмиком", пошёл к Кайнати, поджигавшей заготовленный хворост по мере того, как приносили воду. Да, долго бы мы возились с готовкой, доведись делать всё самим!
* * *
Несколько часов спустя, Кайрилса.
Свадьба началась, и пусть мужа пока нет, он вряд ли пропустит свадьбу собственной дочери. Глядя на счастливо улыбающуюся Дувейли, Кайрилса удовлетворённо кивнула. Хорошо, что Аргнак взялся за ум и нашёл с ней общий язык. Что ни говори, а молодой шаман — хорошая партия для её дочери!
Сам виновник торжества пока стоял в стороне, обсуждая что-то с охотниками. Обведя взглядом всех гостей, женщина воздала должное богатому угощению. Было много мяса — жареного, варёного, солёного и просто сырого, нарезанного полосками. Но сейчас она хотела попробовать нового блюда. Знакомая, что участвовала в готовке, сказала, что у него необычный вкус. Сплетни и слухи уже донесли, что Аргнак готовил в печах, в которых орки обычно пережигали уголь.
Мясо было разварено так, что волокна стали очень мягкими и разошлись в стороны. Добавленные пряные травы и листья придавали ему пикантный вкус. Прожевав, Кайрилса признала, что прежде такого не пробовала. Скорее всего, задумка Аргнака приживётся, но вряд ли будет иметь сильное распространение. Слишком много лишней работы и дров, что так необходимы в холода. Но для праздников так несомненно будут готовить.
— Привет, мама! Как хорошо, что ты пришла! — сказала Дувейли, подходя ближе.
— Разве я могла пропустить такое событие?
— Кто знает! Отец ведь так и не пришёл...
— Он будет, но позже. Дела.
— Конечно. Я понимаю, — чуть печально отзывается Дувейли. — У вождя всегда много дел...
Но грусть быстро покинула её лицо, и дочь снова улыбнулась.
— Когда нам ждать внуков?
— В свой срок! — не стушевалась орчанка. — Обязательно принесём понянчить!
Кайрилса улыбнулась в ответ. Подумать только, как сильно изменилась её девочка за это время!..
35
Два месяца спустя, шатёр Аргнака.
Кайнати, негромко напевая песенку, скатывала постель, проветренную после ночи. Закончив, орчанка принялась заплетать волосы. После того, как их семью пополнила дочь вождя (всё ещё пытавшаяся занять место главной жены, но раз от раза терпевшая поражение от Бьюкигры, снисходительно и мягко пресекавшей её поползновения), Кайнати успела обзавестись зубнем для волос из пластины копытня. Эта придумка мужа быстро была оценена по достоинству, и теперь зубень есть уже у каждой орчанки их клана (и даже у Реррии), а мастерицы соревнуются в красоте отделки и материале. Но и тот, первый, что Аргнак изготовил для неё в подарок, Кайнати хранила и время от времени пользовалась.
— Тебе помочь? — спросила Бьюкигра, заметив её приготовления.
— Если не трудно.
Кивнув, подруга подошла со спины, принявшись расчёсывать её волосы. Сама она в это время выбирала, что вплести — нужно что-то простое, чтобы причёска хорошо держалась под капюшоном и не мешала, а потому её выбор пал на ремешки из разноцветной кожи.
— Сделай два хвоста, нам ведь скоро идти, — попросила она Бьюкигру.
— Хорошо.
Дувейли в это время готовила снаряжение в дорогу — в отличие от них, она не расплела волосы на ночь, и теперь ей не надо было прихорашиваться. Живот Кайнати сыто буркнул, и словно отзываясь на это, изнутри толкнулись — раз, другой, третий. Улыбнувшись, орчанка провела по нему ладонью — скоро у неё появятся малыши. Аргнак сказал, что будет двойня, но она это знала и сама. Чувствовала. А ещё её живот был больше, чем у Бьюкигры. Заметив этот жест, третья жена тоже улыбнулась и кивнула чему-то своему с довольным видом. Наверное, опять вечер вспоминает — из-за сроков они уже несколько недель не могут крепко обниматься с Аргнаком, и всё его внимание в этом вопросе достаётся дочери вождя. Хотя нет, теперь она — жена шамана.
Завтрак уже кончился, и Аргнак вышел покурить трубку. Почему-то он никогда не делал этого в шатре — только на улице. Полог колыхнулся, впуская клубы морозного пара и мужа, что не став снимать верхнюю одежду, прошёл к очагу.
* * *
Немногим ранее, Аргнак.
Наевшись, выхожу на улицу — подымить. Трубку я всё же сделал, но использовал редко, предпочитая вдыханию дыма долгую подготовку и настройку. Одно радовало — огонёк отзывался легко. Думаю, здесь сошлось несколько факторов — моя предрасположенность к Огню, первая вызванная стихия, ну и дух-контактёр. С остальным дело было хуже. Призыву духов воды и молнии Хатгаут меня пока вообще не учил. Духа земли я мог призвать за десять-пятнадцать минут. Духа воздуха теперь вызывал и без воскурения трав, но лишь после получасовой медитации. А вот призвать духа жизни без шаргора пока не мог вовсе. Что и послужило одним из мотивов для изготовления трубки — после ранения счёт идёт на минуты, если не секунды, и некогда ждать, пока шаман накамлается или достанет из шатра или рюкзака чашу для воскурения трав.
