Страна Арманьяк. Бастард. (1)

-Из Лектура нас вывели люди кардинала и сопровождали по пути Святого Иакова* десять туазов. Так им приказал кардинал Жоффруа... ну а потом они стали требовать совершенно неподъёмную сумму... — еврей всплеснул в негодовании руками. — Да, ваша милость, требовали очень большие деньги за сопровождение до Оша. Откуда у меня? Все, все до последнего су отдал за выкуп.

-И вы решили следовать дальше сами. Так?

-Да, ваша милость. Со мной было шесть дюжих вооруженных слуг и Самуил... простите ваша милость... Симон, племянник мой. Очень искусный в обращении с оружием мальчик, храбрый и сильный как Давид. До этого самого места дошли нормально, у меня есть охранная грамота от кардинала, но стало темнеть и мы сошли с дороги для ночевки. Кто же мог подозревать, что на нас нападут эти коварные филистимляне. Нас таки застали врасплох... ваша светлость, гора мускулов без мозгов это бедствие. Да, это мои слуги, их вырезали очень быстро. Симон дрался как лев и поразил четырех разбойников. Но он не успел одеть доспехи и его коварно убили стрелой... пепел на мою седую голову не уберег я надежду нашего рода... — еврей заплакал.

-Не спеши посыпать голову пеплом. Я вижу у тебя еще две красавицы дочери.

-Да, ваша светлость, — ювелир гордо улыбнулся и позвал дочерей. — Девочки мои, идите сюда и благодарите нашего спасителя.

Девушки вместе с матерью подошли. Мать осталась чуть в сторонке а дочки ювелира повалились мне в ноги.

-Встаньте девочки и представьтесь, — приказал я, чувствуя определенную неловкость.

Что за мода, чуть что падать в ноги... хотя признаюсь, ощущения от этих поклонений были двойственные... даже немного нравилось. Но этот момент я списываю на остатки бастарда во мне... возможно.

-Мария Луиза, ваша милость, — прощебетала девушка чуть поплотнее и повыше и присела в приветствии.

-Анна Мария, ваша милость, — представилась вторая, сложением поизящнее и неожиданно густо покраснела.

Надо сказать что дочери у ювелира были очень миловидные. Несомненно просматривались признаки еврейской крови: выбивавшиеся из под чепцов пышные волнистые черные волосы, легкая смуглость и красиво очерченные полные губы, развитая не смотря на возраст грудь, и все это, только подчеркивало экзотическую красоту. Хороши девочки... где-то лет по пятнадцать-шестнадцать... в самом соку...

— Эугения Магдалина, ваша светлость, — жена ювелира повторила вслед за остальными процедуру падения на колени и принялась целовать мне руки. — Пусках хранит вас святая Богородица...

-Встань... — я поднял за руку женщину. — Не надо. Я сделал то, что сделал бы любой кабальеро...

И жена... жена тоже у еврея еще ого-го... плотная дама лет сорока пяти с выдающейся, разрывающей лиф грудью и крепким задом. Даже личико еще пышет свежестью, ярко выраженные еврейские, а скорее всего даже испанские черты лица... так, надо брать себя в руки, а то упавшее было естество вновь стало наливаться силой. Да... кстати, дамы вопреки возведенной на них современными историками хулы, не воняли. Совсем... от Эугении Магдалины даже пахло чем-то цветочным, кажется розами.

-Куда вы следовали? — поинтересовался у ювелира.

-В Ош ваша милость. Планировали остановится у родственников, мой родной брат там проживает, а потом... потом не знаю. Скорее всего отправимся в Барселону. Это родина моей жены... хотя не представляю что делать... мы разорены, полностью разорены...

Вдруг раздался испуганный крик, я обернулся и увидел как Тук, поднимает за шиворот оставшегося в живых разбойника и ставит его на колени с целью... ну с какой целью? Конечно хочет лишить его головы... ну и хрен с ним. Пусть рубит. Начнешь выпытывать зачем он стал разбойничать, услышишь душещипательный рассказ о печальной судьбе и нужде, выведшей его на большую дорогу... и самое неприятное что это скорее всего правда. Некогда мне... мда... быстро выветрился налет цивилизованности, а может...

Раздавшееся хекание Тука, свист, тупой стук и шум падающего тела, просигнализировали о том, что все мои намерения поучаствовать в судьбе разбойника и наставить его на путь истинный уже опоздали. Мда... надо будет в следующий раз соображать быстрее...

-Я не смогу вас сопровождать до Оша... — высказал я наконец свою мысль. — Я спешу по своим делам. Но сейчас день и я думаю вы благополучно доберетесь Флеранса, а там наймете охрану до Оша. Мое общество вряд ли будет вам полезным, а скорее всего опасным... о моем положении вы прекрасно осведомлены.

-Я понимаю ваша милость, — ювелир склонил голову. — Я хочу отблагодарить вас...

-Вы можете отблагодарить, предоставив в мое распоряжение одну из лошадей и некоторую одежду для моего слуги. Сами видите он остался практически голым.

-Этого мало ваша милость. Вы совершили несоизмеримо больше, чем моя скромная благодарность, — еврей торжественно поднял палец. — Но мне кажется мы еще встретимся и я смогу быть вам полезным... а пока, в дополнение к коню моего племянника, позвольте подарить вам его доспехи и оружие. А помимо этого еще маленькую безделицу.

Ювелир встал и подошел к возку и склонившись стал ковыряться в его днище. Потом заглянул еще внутрь и вернулся с письменными принадлежностями.

-Примите для начала от меня вот это, — старик протянул на ладони золотой перстень.

Массивный, грубоватый, но по своему изящный и красивый, по центру большой, обработанный в виде кабошона рубин, окруженный россыпью мелких изумрудов. Я благодаря своей бывшей женушке научился разбираться за годы совместной жизни в ювелирных изделиях. Еще бы... большую часть моих и своих заработков, Людка спускала на побрякушки.

Да... ценная вещь, не знаю как по нынешним временам, но в современное время это целое состояние, особенно камень.

-Это моя работа. Лал* родом из Персии, — гордо заявил ювелир. — Вы всегда в случае нужды, сможете перстень продать, но я прошу вас по возможности сохранять его. Я знаю, что он принесет вам удачу. И сейчас я напишу рекомендательное письмо. Насколько я понимаю вам нужно как можно быстрее выбираться из земель руа франков в безопасное место. Значит практически наверняка вы окажетесь в Арагоне. В Вальядолиде, найдете Эзру бен Элизеера, он скромный меняла в еврейском квартале*и покажите ему мое письмо. Поверьте, этот достойный человек при вашей нужде поможет вам в довольно больших пределах.

Ювелир быстро, каллиграфическим почерком начертал несколько строк, сделал оттиск своей печати и посыпал бумагу мелким песком. Потом стряхнул его, свернул письмо в трубку, сложил в пенал и подал мне.

-Вот, ваша милость.

-Почему ты так щедр? — честно говоря я не ожидал столько благодарностей от ювелира. Не смотря на многие байки о скупости евреев, достаточно часто оказывающиеся правдой, Исаак абсолютно не показался мне прижимистым. Это могла быть просто сиюминутная слабость вызванная впечатлениями от спасения или действительно истинная натура еврея. Но... что-то мне подсказывало, что помимо этого есть еще причины пока скрытые от меня. Хотя если разобраться это могла быть обычная расчётливость. Семья оказалась в полном моем распоряжении и ничего не мешало мне продолжить дело разбойников и старик просто откупался от меня. Вот даже не знаю... в любом случае, я ничего не теряю, а только приобретаю.

-Воспринимайте мои дары как осознанную благодарность ваша милость. Поверьте я не щедр. Я просто уже много жил и много видел. Судьба такая своевольная госпожа, что не знаешь где она наградит тебя, а где накажет... — очень загадочно ответил Исаак. — Но не будем много разговаривать. Идем, примите доспехи, оружие и коня. Мне и вам, надо спешить...

Доспех оказался полным вариантом кольчато-пластинчатого*, был на первый взгляд мне в пору и явно не европейского производства. Ювелир это подтвердил, сообщив что его ему привезли из Святой Земли итальянские купцы. К комплекту прилагались чешуйчатые перчатки, шлем шишак* с пластинчатой бармицей* и наносником с наушниками, тоже восточного образца, наручи и наножи, а так же небольшой круглый щит с коническим острием посередине. Доспех новый, не посеченный и на первый взгляд очень дорогой, с золотой насечкой и гравировкой.

Доспех еще больше укрепил меня в мысли, что во первых, ювелир не так прост как кажется, такую ценность у него в плену должны были отобрать однозначно, а во вторых, то что он так просто расстался с ним, более чем доказывало наличие каких-то планов на меня... или просто... даже не знаю что сказать. Вот только не спроста все это.

Из оружия мне в наследство достался меч очень похожий на мою эспаду, с таким же сложным корзинчатым эфесом, только длиннее, шире и тяжелее. Не знаю как его назвать, прежних знаний не хватает, а бастард не спешит подсказывать. Очень похож на хаудеген*, но насколько я знаю оружие такого типа появилось гораздо позднее. Заточка обоюдоострая, так что явно не палаш*. Возможно какая-то переходная модель или фантазия оружейника. Меч оказался производства толедского мастера и тоже очень высокого качества.

Племянник ювелира успел покромсать им четырех разбойников, пока его не расстреляли из лука.

-Ваш племянник был хорошим воином, — сказал я еврею в желании сделать приятное.

-Да, — печально кивнул Исаак. — Он мечтал быть кабальеро, но реально понимал, что никогда им не станет. Ему оставалось только упражняться в воинском исскустве. Я и его отец не одобряли это занятие, но и не мешали. У него была очень светлая голова и он обещал стать хорошим помощником отцу. Но не будем отвлекаться ваша милость, время... время течет не в нашу пользу. Займемся лошадьми.

И в завершении я оказался обладателем неплохого жеребца по имени Роланд. Довольно массивного, хотя и меньше чем мой андалузец, тоже какой-то испанской породы, только менее ценной. С хорошим седлом и упряжью. Как раз для Тука.

На самом деле нам был нужен еще один конь. Поклажи с учетом наследства оказалось много и я быстро сторговал у ювелира еще одну лошадку, оказавшуюся лишней, у одной телеги отвалилось колесо и ее пришлось бросить. Обошелся мне конь в три франка. Исаак не хотел брать денег, но я настоял вызвав у Тука бурю молчаливых эмоций. Ну ни как шотландец не хотел понимать хорошего обращения с евреем, даже обращенным в христианскую веру.

Он тоже отлично прибарахлится. Туку достался запасной комплект одежды того же несчастного племянника и выглядел он теперь более чем прилично. Хотя бритая голова в порезах портила все впечатление. Положение спас обычный берет.

Из оружия он обзавелся здоровенным фальшионом*, панцирной кольчугой содранной с главаря разбойников и еще каким-то подобием алебарды, выглядевшим совершенно страхолюдно.

Вот собственно и все, если не считать некоторых мелочей как прибор для письма, запасного белья и одежды и жуткого набора хирургических инструментов принадлежавших тому-же покойному Симону. Погибший парень оказался врачом. Ну и естественно денег и ювелирных украшений собранных Туком с трупов.

Заставил Тука помочь собрать и сложить в телегу трупы евреев, разбойников же, бросили там где и лежали. Попрощались и двинулись в путь. Исаак с домочадцами в сторону Флеранса, а я в сторону Родеза. Почему Родеза? Я собрался догнать кортеж сопровождающий мою мачеху вынашивающую, моего же, еще не родившегося братика или сестричку. И освободить ее.

Достаточно идиотский поступок... но это как на первый взгляд.

Да, мне должно быть абсолютно наплевать на новообретенных родственников. По большому счету оно так и есть, но все же с маленькими исключениями...

Ситуация в которой я оказался, как ни смягчать ее определение, остается полностью... хреновой, если сказать одним словом. Никаких перспектив, ни в ближайшем, ни в достаточно отдаленном будущем. Сам по себе я возможно и проживу, но наличие такого могущественного врага как Луи Паук сводит шансы на это, к полностью призрачным.

Мелькали мысли свалить на восток или вообще на Русь, но туда еще добраться надо, да и смысла нет если честно.

Остается что? Единственный выход... сопротивляться. Использовать все возможности что бы насолить Людовику. Для чего отправили мачеху в Родез, сомнений не вызывало. Если ей он причинить вред скорее всего не осмелится, все-таки не простая селянка, то ребенок умрет однозначно. Он законный наследник земель Арманьяка, которые Паук так успешно присоединил к своей короне и конкуренты ему не нужны.

Вот я и задумал отбить мачеху, правда сам еще не знаю как. И вернуть в Наварру, где она благополучно и выносит ребенка. Насколько я понимаю правители Наврры тоже явно не союзники Пауку.

Я абсолютный дилетант в средневековой политике, но свой первый шаг вижу именно таким. Прав я или не прав, очень скоро прояснится. Скорее всего не прав, но знать, что моим, еще не родившемся братику или сестричке грозит смерть, и ничего не предпринять, я не могу. Что же будет дальше? Не знаю... возможно захочу увидеть свою мать...

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

* 'Колет'— мужская короткая приталенная куртка без рукавов (жилет), обычно из светлой кожи, надевавшаяся поверх дублета в XV-XVII веках. В варианте поддоспешника, то же что и гамбинезон*.

* 'Гамбинезон' (англ. gambeson) — вид поддоспешника. Появился с широким распространением кольчужных рубах. Гамбезон, стёганка, акетон, пурпуэн, жак, жакет и проч. — все они имели одинаковые цели использования и технологию изготовления. Гамбезон активно применялся в Европе с начала XIV ст., и как непосредственный элемент латного доспеха (поддоспешник), и как самостоятельный доспех. Пехотинец часто не имел даже кольчуги, используя вместо неё грубо выделанный и дешёвый крытый кожей, многократно усиленный (по свойствам материала и слоям — от 18 до 30) гамбезон в паре со шлемом стал основным средством защиты обычного солдата в течение всего средневековья вплоть до появления огнестрельного оружия.

* 'Дублет' — мужская верхняя одежда, распространенная в Западной Европе в период с 1330-х годов по 1660-е -70-е года. Это был первый образец одежды, который плотно сидел на теле. Первые дублеты были до середины бедра, позже они стали укорачиваться, и в моду вошли сшивные шоссы (взамен раздельным шоссам-чулкам) и дублет соединялся с ними рядом завязок, доходя ниже паховой впадины.

* 'Варфоломеевская ночь' — массовая резня гугенотов во Франции, устроенная католиками в ночь на24 августа 1572 года, в канун дня святого Варфоломея. По различным оценкам, погибло около 30 тысяч человек.

* 'Идиот' (лат. Idioto) — в средневековье так называли в католицизме монаха, не знающего латыни.

* 'Камиза' — — нижняя рубашка. Могла быть просторной либо облегать тело благодаря шнуровке, которая собирала ткань на боках. Женская камиза была длиной до пят и часто без рукавов.

* 'Контртемп' — нападение с целью опередить атаку противника на подготовку.

* 'Приемы маневрирования' — шаги, скрестные шаги, скачки, бег, закрытия после выпада.