Посторонним вход воспрещён. Часть первая.

Конверт, с которым обошлись столь непочтительно, полетел на столик под зеркалом — между монументальной стойкой для галош и корзиной для тростей и зонтиков, — а Ромка (простите, разумеется — поручик Смольский!) торопливо зашуршал письмом.

* * *

Июль 2015 года, Москва.

Дом на ул. Строителей

Поздний вечер. Темнота благоволит

неправедным замыслам.

Светлые старые джинсы, кроссовки, серая водолазка — чтобы не выделяться на плиточной облицовки стены дома. Веревку аккуратно свернуть. Все тщательно уложить в рюкзачок — чтобы никакой путаницы. Попрактиковаться пару раз — так, отлично, руки сами находят нужный предмет... Перчатки. Что ещё забыла? Документы надо непременно оставить в машине — а то мало ли?

И уже только в темном подъезде Алиса осознала, что сейчас она совершенно "взаправду", на самом деле полезет в чужую квартиру. До сих пор все было игрушки, но это — это уже серьезно. Глеб наверняка назвал бы такой поступок неоправданным безрассудством. Ну и пусть! Алиса проверила, крепко ли сидит на своих кронштейнах и трубах батарея. Шатается как-то подозрительно -нет уж, привяжем-ка мы верёвку к перилам, так будет надёжнее. В Алисе, конечно, едва-едва полсотни кэгэ наберётся, а все же....

Парой этажей выше хлопнула дверь, послышались шаркающие шаги кто-то вышел покурить. В шлёпанцах, наверное, и в замызганной майке ... топчется по бетону, харкает в окно. Вот свинья! Алису передёрнуло от отвращения. Она, понимаешь, затеялась на джеймсбондовские подвиги, а тут...

Девушка замерла, стараясь не дышать. И что не спится этому типу после полуночи? Ушел. Да. Выждать ещё минут пять — для верности, а то вдруг захочет ещё одну выкурить? Как медленно ползут стрелки часов... пора!

Сердце гулко стучит в груди.

Алиса начинает травить веревку — жестяной подоконник окна грохочет и прогибается. Под ногами — десятки метров пустоты... Не думать, вниз не смотреть! Алиса медленно сползает на два этажа вниз. Все, стоп! Веревку застопорить специальным карабином... подумать только — ее жизнь зависит от того, в самом ли деле эта веревка выдержит вес человека! Хотя, Олежек говорил — до двух тонн.. а вдруг бракованная? Стоп, не думать об этом!

Алиса попыталась раскачаться на веревке. Получилось как-то криво — едва-едва удалось коснуться кончиками пальцев рамы. Еще попытка — опять неудача. Только бы вцепиться в раму — уж тогда она её ни за что не выпустит. НЕ смотреть вниз!!! Оттолкнувшись, Алиса перелетает в раскачке в сторону — и намертво хватается за раму открытой форточки. Та отчаянно скрипит... приходит запоздалый страх — а если не выдержит? Выломается — и полетит вниз, со звоном и грохотом, теряя по дороге блёстки стёкол. Нет, пронесло... так, теперь выдохнуть-вдохнуть, перехватиться за раму поудобнее... Между прочим — неосторожно: кто же оставляет окно открытым, надолго уезжая из дома? Тоже, кстати, штришок... может хозяин и не собирался надолго уезжать?

Не до штришков теперь, потом! Открыта форточка — и открыта, спасибо раззяве-хозяину... и тут рука в перчатке предательски соскальзывает с рамы! Алису мотнуло назад и чувствительно приложило об стену. Черт! Дождавшись, когда раскачивание угаснет, Алиса снова отталкивается от рамы и повторяет попытку.

Есть!

Зависнув, Алиса по плечо засовывает руку в форточку и на ощупь находит щеколду. В принципе, можно и в форточку пролезть, комплекция позволяет... тоже мне, "Манька-форточница"! Или в бессмертном фильме было "Манька-облигация"? Да какая теперь разница....

Пальцы нащупывают щеколду и с усилием сдвигают её. Ф-фух, окно подалось, распахивается! Алиса с неподобающим домушнице шумом вваливается на темную кухню.

Тут же начинают трястись руки. Ноги делаются ватными, колени подкашиваются... Но она сделала это!

Выпутавшись из обвязки, Алиса прицепила ее за раму. О, господи! Ей что, назад тем же путем возвращаться? Может и обойдётся — если замок на двери можно защёлкнуть. Тогда куда проще выйти как белые люди, через лестничную клетку. Кстати — сейчас и проверим.

Аккуратно сложив снаряжение на стул, Алиса крадучись прошла по коридору. В прихожей её ожидало счастье — запасной ключ от входной двери в ключнице! Да и замок с виду не навороченный — несложный, и никаких тебе коробочек сигнализации со светодиодами!

Осталось открыть дверь, подняться по лестнице и отвязать веревку от перил. Ну что, рискуем?

Так, медленно-медленно провернуть ключ... оттянуть пуговку замка... дверь подалась и чуть приоткрылась. Девушка выглянула в узкую щелочку — на лестничной площадке пусто.

Так. Это удача. Теперь — досчитать до двадцати пяти, прислушаться — и бегом наверх, на два этажа — быстро снять верёвку — и опрометью вниз, в квартиру Семёнова. Уже на бегу, пронзила неожиданная мысль — а если сквозняком дверь захлопнет? Дура, дура, дилетантка — надо было хоть тапок подложить в щель!

Пронесло.

Аккуратно, тихо-тихо закрыть дверь — чтобы замок не издал звонкий, слышный, кажется, даже на улице, металлический щелчок. Теперь — на кухню, втянуть альпинистское снаряжение в окно, а потом быстро уложить в рюкзачок. Если кто-нибудь вызовет полицию — можно наплести, что знакома с хозяином, что у нее — свой ключ. Правда, полицию уже никто, скорее всего, не вызовет — заметь соседи проникновение, тут уже сейчас было бы не протолкнуться от неприветливых дядей в характерной форме. Теперь — закрыть окно, потом (форточка пусть останется, как и была, открытой), потом, для верности задвинуть шторы. Спасибо хозяевам квартиры — они тут плотные, настоящие гардины — хоть светомаскировку устраивай, как в старых фильмах про войну.

Всё? Кажется, всё. Можно выдохнуть.

Задумавшись, Алиса чувствительно приложилась коленом об угол табурета и злобно зашипела. Между прочим, сколько ей ещё шарить тут в темноте? Не дай бог, сшибёт что-нибудь с грохотом — вот тогда соседи точно поднимут кипеж!

Надо нашарить на стене выключатель. В кармане фонарик — но она хорошо помнит реплику из какого-то криминального сериала: "отсветы ручного фонарика очень хорошо заметны в тёмной квартире с улицы. А вот на включённый свет никто наверняка не обратит внимание".

Остаётся надеяться, что у этого сериала был толковый консультант.

Вот он выключатель. Теперь можно и осмотреться.

Пыль. Окно и пол под ним грязные от дождей. Тут очень давно никого не было.

Приличная хорошо обставленная квартира интеллигентного человека среднего достатка. У хозяина в кабинете на стенах — оружие. Шпаги, сабли, кинжалы. И — черно-белые фотографии парусно-паровых военных кораблей. Это что, как в фильме "Адмиралъ", иди ещё раньше? Жаль, Алиса не очень в этом разбирается.

На почетном месте три тоже черно-белые фотографии каких-то людей на природе, с мечами, в нелепых плащах, с хайратниками. Качество — отвратительное. На двух из них — Олег Семенов, только гораздо моложе — лет тридцати с небольшим. Наверное — начало этой реконструкторской бодяги. Или вообще что-то из зари ролевой тусовки — Шурик, вроде, говорил, что Семёнов имел к ней отношение. Точно, вот надпись в углу фотки: "Красноярск, река Мана, Хоббитские Игрища — 90". Запомним, потом разберёмся, что к чему — а сейчас не время.

Алиса шагнула назад и щёлкнула смартфоном, запечатлевая на всякий случай все три снимка. Пригодится.

А это — явно комната Ивана. Диски, компьютер на столе. Игровой приставки, что характерно, не видно. Ну да, обходится писишником... Учебники, какие-то коробки на диване... крошечные модельки танков, перед монитором — массивная фаянсовая кружка с узнаваемым логотипом "WoT". Еще один "танковод" — ну повсюду они теперь, куда ни плюнь...

На спинке стула небрежно висит пиджак — форменный, явно старомодного покроя.

Как там полагается проводить первичный обыск? А как в детективах — искать, двигаясь по комнате по часовой стрелке, не пропуская ничего? Вот и займемся...

Алиса по очереди открыла все шкафы, ящики, тумбочки. Хм, сразу чувствуется, что женщины в доме нет. Первое, что бросалось в глаза в квартире Семёновых — огромное количество книг. Это произвело на девушку впечатление — сейчас такое мало где можно встретить. Вот и она сама давно не покупает книг — всё больше качает из интернета, читает с ридера. Хотя... если подумать — чему тут радоваться? В детективных сериалах при обыске всегда перебирают одну за одной книги, тщательно их пролистывая — это ж сколько предстоит возни! А ведь её обыск — тайный, а значит, потом придётся ставить всё на место, да еще и в том же порядке. Нет,с книгами, пожалуй, повременим...

В кабинете хозяина квартиры, в ящике стола обнаружился плотный зеленый файл со старинным даже на вид старым документом на неизвестном языке. В том же файле нашёлся выполненный от руки чертежик с подписями, а ещё — несколько распечатанных страниц текста. Аккуратно вытащив бумаги, Алиса бросила файл на стол — уголок его странно топорщился, будто туда завалился какой-то мелкий предмет. Девушка встряхнула файл — и на столешницу выпал небольшой запечатанный пакетик. А в нем — черные бусинки... шесть штук черных бусинок. Ключи от портала в прошлое, про которые говорил псих?! Ну и ну...

Алиса до того растерялась, что уселась на кресло и принялась читать листки из файла. Здравый смысл подсказывал — собрать найденное при обыске и побыстрее валить с место преступления, пока не явился кто-нибудь непрошенный и не насыпал ей полные карманы неприятностей. Но — удивление, испытанное девушкой при виде тех самых" бусинок оказалось слишком велико — о щекотливости положения было на время забыто...

Наскоро изучив текст (как же неудобно перебирать листки в перчатках! ), Джемс Бонд и Степан Стопкин вместе с Алисой пришли в глубокое волнение. Текст оказался описанием некоего устройства — скорее, приспособления, наводящее на мысль о проволочных рамках "лозоходцев" — такими порой торгуют в подземных переходах странного вида личности. Если верить листочкам — следует взять проволоку, бусинки в количестве пяти штук; собрав всё это особым, — впрочем, весьма нехитрым — образом, можно смастерить штуковину, которая способна отыскать те самые порталы, о которых говорил сиделец из института Сербского. Использование "искалки" — так именовалось приспособление в тексте, — мало чем отличалось от использования упомянутых уже рамок — Алиса пару раз видела такие штучки по телеканалу ТВ-3 (настоящему мистическому)! И запомнила, как экстрасенсы медленно вращают свои проволочные загогулины в руках, улавливая малейшее их колебание.

Итак, если верить автору листков — видимо, самому Олегу Ивановичу Семёнову — "искалка" должна указать на ближайшую "червоточину". Так он именовал те самые порталы, которые (опять же, если предположить что всё это не бред) связывают прошлое с будущим. Алиса разложила листки на столешнице и пересняла их. потом сделала несколько снимков чертежа — и задумалась, взвешивая на ладони пакетик с "бусинками"...

Итак, копии документов имеются. Перевод старинного текста, сам текст, чертёж... только ведь из всего этого "искалку" не сделать, верно? Нужны вот эти самые бусинки. И они есть — вот лежат себе спокойненько в пакете. Взять? Вот тогда это уже будет чистой воды воровство.

* * *

Июль 2015 года,

Москва, Ясенево.

Ночь. Воспоминания и размышления.

Второе расследование Степана Стопкина как раз и было посвящено воровству, а точнее — плагиату в научной сфере. Тогда проныра-репортёр вывел на чистую воду ушлого ловчилу, доцента, МГУ, который опубликовал монографию, списанную с курсовых своих студентов. Этот ученый-филолог раздал студентам темы, связанные со своей работой. Дело, в общем, обычное — но приличные люди в таких случаях указывают соавторство, или хотя бы ссылаются на источники! Но в "авторской монографии" ничего, кроме таких вот ссылок в этом случае не осталось бы — а потому труд вышел под одной единственной фамилией.

Четверо студентов подошли к заданиям весьма добросовестно — и изрядно удивились, пролистав только что вышедшую из печати монографию своего наставника. Удивление перешло в фазу непонимания, когда в конце работы не обнаружилось ссылок на использованные материалы.

Препод немножко не рассчитал — воспитанный в реалиях девяностых, он не сомневался, что обворованные студиозусы не станут поднимать шума. Да и зачем — что они, скажите на милость, могут с этого поиметь кроме "немножко геморроя"? Но — не тут-то было; теперь каждый уже представлял себе, что такое авторское право, и что у приличных людей за интеллектуальную собственность принято платить. Так что ребята поскакали выяснять отношения — и тут-то оказалось, что курсовые удивительным образом пропали — будто и тем-то таких на свете не было! Мало того — отсутствовали даже записи о темах курсовых, что уж вообще не лезло ни в какие ворота!

Эту тему для журналистского расследования подкинул Алисе Хвост — не преминув добавить, что матерьялец, в общем, гнилой и по большому счёту, безнадёжный — разве что удастся хорошенько подпортить репутацию ушлому гаеру. То есть задачка — в самый раз для Стёпы Стопкина, ну будто прямо для него придумана! Хвост тоже имел в этом свой интерес — ему было очень интересно, подаст ли наглец плагиатор на его страничку в суд за клевету? Очень надеялся, что подаст — плохой рекламы как известно, не бывает. А потому — и предложил Алисе хорошенько покопать эту тему. Может получится нарыть что-нибудь существенное?

И Алиса нарыла. Черновики курсовых с собственноручными правками "научного руководителя", черновик списка тем, розданных студентам — к счастью, одна из однокурсниц обиженных студентов сохранила никчёмный листочек... Хитрован-препод имел неосторожность несколько раз консультировать студентов удаленно, через почту. Следы этих консультаций, понятное дело, нашлись в Сети — и скриншоты бесед были тщательнейше "подшиты в дело".

После появления обличительной статьи плагиатор и в самом деле попытался достать разоблачителя — даже грозил судом. И к тому же, начал травить тех четверых помогавших ей студентов. Зря он это затеял! Ребята, подробно проинструктированные журналисткой, на все его придирки включали в карманах диктофоны — так что папка с обличительными материалами росла, как на дрожжах. В итоге "злодей" допустил несколько вроде бы мелких оплошностей наговорил лишнего. Разумеется, запись разговора тут же оказалась в сети.

Хвост был в восторге. Страничка с расследованием неуклонно набирала рейтинг; разразился громкий скандал местного значения — в результате которого виновнику торжества пришлось покинуть университет. Коллеги прозрачно намекнули — и думать забыть о теме данной монографии, как о материале для диссертации. Да тот и сам прекрасно всё понимал — учёная среда достаточно тесна, все и про все знают, ни один диссертационный совет не примет тему к рассмотрению после такой некрасивой истории.

Справедливость, конечно не была вполне восстановлена — статья по прежнему, числилась за авторством хитрого мошенника. А Алиса стала с тех пор регулярно просматривать публикующиеся списка соискателей учёных степеней в области филологии. Так что расследование, может статься, еще и получит продолжение — чем чёрт не шутит?