Оракул

* * *

— Ненавижу! Как же я их всех ненавижу! — отчаянно, но с некоторой долей беспомощности шептал мальчик. На вид ребёнку было семь-восемь лет, и он был довольно высок для своего возраста. Короткие иссиня-чёрные волосы, из-за которых кожа мальчика казалась ещё бледнее, чем была на самом деле, слегка выпирающие скулы и немного высокомерный взгляд синих глаз из-под пушистых ресниц — таким представал перед всеми Кристиан — сирота, четыре года назад оказавшийся в приюте.

— Но ничего, когда-нибудь я отомщу, они за всё ответят. — И мальчик начинал с ещё большим ожесточением тереть грязные тарелки. Едкое чистящее средство щипало детскую кожу, забиралось в небольшие царапины, прохладный воздух неприятно холодил влажную кожу. Проникающий в зарешёченные окошки свет освещал горы немытой посуды, часть из которой была наполнена объедками. — Ненавижу! — словно мантру повторял Крис, соскабливая жир с очередной тарелки.

'Но почему это происходит только со мной? Я не разбивал то стекло!' — он пытался убедить самого себя...

Солнце уже клонилось к горизонту, когда Кристиан наконец-то смог выйти на улицу. После долгого времени, проведённого в полумраке кухни, даже теперешний мягкий солнечный свет немилосердно слепил глаза, заставляя мальчика прикрывать их рукой. Крис медленно подошёл к одному из кустов, растущих возле площадки с качелями, и уселся на деревянную скамеечку, поставленную возле растения. Тут на соседний куст опустилась маленькая серая птичка и начала весело чирикать, перепрыгивая с ветки на ветку. Наклоняя головку то в одну, то в другую сторону, она, казалось, внимательно разглядывала мальчика своими чёрными глазками-бусинками.

'Маленький — чирик — глупенький Кристиан...' — почему-то Крису показалось, что птичка насмехается над ним, мальчик, словно наяву, услышал явно проскальзывающие в беззаботном чирикании птицы слова.

Мальчишка поднял руку, пытаясь прогнать птичку, но та лишь, вновь весело чирикнув, перепорхнула на другой куст. Паренёк же, удовлетворившись этим, вновь устало облокотился на спинку скамейки. Мимо с громким гудением пролетел большой жук. Рядом опять раздалось назойливое чириканье, из здания приюта донесся гул детских голосов — ребята собирались на прогулку.

В груди Кристиана вдруг поднялось необъяснимое раздражение, медленно перерастающее в ярость. 'Я хочу побыть один... птица мешает...' — бессвязные мысли наполнили голову паренька. В его голове нарастал странный гул, перед глазами на миг всё поплыло. Не осознавая, что же он делает, Крис выпустил на волю свою силу, отрицательную энергию, накопленную за последние дни. Кристиан никогда позже не сможет объяснить, что и, главное, зачем, он сделал... — но сейчас перед внутренним взором мальчика появилась такая картина:

...Стрела, словно бы сотканная из чёрных туманных, все время перетекающих друг в друга нитей, срываясь с бледной ладони Криса, пронзает трепещущее сердце птички...

— вздрогнув, Кристиан помотал головой, пытаясь отогнать настойчивое видение, а затем перевел взгляд на сёрую птицу. Та же уже не чирикала, а сидела, странно нахохлившись и закрыв глаза. Ещё мгновенье — и вот уже маленькие лапки не удерживают на ветке безвольное тельце, и, последний раз пискнув, птичка упала на землю.

— Что же это? — прошептал мальчик, пустым взглядом смотря на недвижимую тушку. Но нет ответа... — Это не мог быть я! — Крис медленно потянул руку к лежащей на земле птичке. — Сначала стекло, а теперь...

'Еда...' — внезапно раздавшийся где-то рядом тихий голос заставил так и не дотронувшегося до тельца Кристиана отдёрнуть руку. Мальчик быстро огляделся, но вокруг никого не было, лишь с другой стороны приюта доносился скрип двери, петли которой не смазывали уже больше года.

'Моя... — тот же голос. Крис услышал тихий шелест и, посмотрев вниз, увидел небольшую чёрно-коричневую змейку, целеустремлённо ползущую к мёртвой птице. — Есссть...' — шипела она. Мальчик резко вскочил: ведь только что сейчас он понял, что же говорила змея, которая, не обращая на человека абсолютно никакого внимания, ползала вокруг тушки, вслух раздумывая над тем, как бы оттащить её к гнезду. Крис мысленно попятился назад, словно загипнотизированный, смотря на игру света на чешуе извивающейся змейки.

'Нет!' — только одна мысль крутилась в его голове, но вместе с тем была ещё и какая-то неправильная, безумная тяга... накатывающее понимание того, что он особенный, не такой, как все... какая-то часть мальчика влеклась к этому, безрассудно желая понять, что, почему, это происходит.

'Кто ты?' — тихо прошептал Крис.

'Я Эйшшша... — змейка резко вскинула треугольную головку. — Ты понимаешшшь' — констатировала она, пробуя маленьким раздвоенным язычком воздух. Змея медленно подползла к мальчику, не находящему сил разорвать зрительный контакт. Паренька завораживало тихое шипение; блеск маленьких тёмно-коричневых глазок манил, порождая в сердце желание повиноваться. И вдруг всё закончилось. Крис быстро заморгал, пытаясь отогнать остатки наваждения.

'Детёнышшш. — прошипела Эйша. — Ещщщё увидимссся...' — и она уползла, всё-таки каким-то образом умудрившись захватить птичку.

Несколько часов спустя.

Маленькую комнатку заливал мертвенно-бледный лунный свет, проникающий через приоткрытое окошко. В полутьме предметы отбрасывали какие-то странные, причудливые тени. С улицы донёсся стрёкот сверчка. А на железной кровати под грубым стёганым покрывалом лежал восьмилетий мальчик. Чёрные пряди волос прилипли к влажному от пота лбу, глаза, казавшиеся почти чёрными, сверкали в свете луны.

Всю ночь Крис плохо спал: ему снились какие-то неясные мечущиеся тени, бледная рука и то и дело срывающийся с неё сгусток тёмной энергии. Такой небольшой и смертельный. Остекленевшие глаза птицы. В который раз проснувшись в холодном поту, Кристиан попытался отдышаться и успокоить бешено бьющееся сердце. Мальчик снова обдумывал события прошедшего дня. У потолка, попавшись в сети паука, пытаясь выбраться, зажужжала муха. Крис вздрогнул и моргнул. Вновь наступила тишина.

'Ты другой, — нашёптывал тихий голос в подсознании, — не такой, как они — лучше, сильнее...'

* * *

'Я другой', — вновь и вновь повторял про себя Крис, и на следующий день продолжая отбывать наказание за якобы разбитое им стекло. Вновь мытьё посуды после завтрака.

— О, наша маленькая уборщица, — вдруг раздался рядом насмешливый голос.

— Отвали, Джейтинкс, — как можно более презрительно попытался произнести Кристиан. Мальчик старался держать себя в руках, его рука лишь немного сильнее, чем обычно сжала тряпку, которой он до этого протирал тарелки.

— А если нет, то что? — по-видимому, Томми Джейтинксу — приютскому задире — чрезвычайно нравилось доводить младшего и слабого сироту.

'Лучше, чем они...' — Крис с силой сжал кулаки. Стёкла в тёмной кухне тихо задребезжали.

'Тишшше...' — донеслось откуда-то снизу тихое шипение.

Кристиан вздрогнул и покачнулся, едва не выронив из рук тарелку. На короткий миг перед его глазами предстала картина вчерашнего вечера.

— Аааа!!! Здесь змея!!! — Крис недоумевающе посмотрел на истошно вопящего Джейтинкса, который, тем не менее, не двигался с места.

— Или сюда... — отложив тарелку в сторону, Кристиан опустился на корточки и протянул руку уже знакомой чёрно-коричневой змейке, которая, извиваясь, ползла мимо ног замершего Томми.

— Мама... — прошептал старший мальчик, затем он с ужасом в глазах сорвался с места и с криком, — змея!!! — бросился вверх по лестнице. А Крис, с немым удовлетворением слушая топот ног удаляющегося недруга, спокойно дождался, пока Эйша заберётся ему на руку.

'Детёнышшш, уссспокойсссся...' — недовольно поведя головой, прошипела змея, удобно устроившись на руке мальчика.

— Что?! — тут же вскинулся Крис, в ответ на что жалобно звякнули стёкла. — Я спокоен!

С самого детства мальчик терпеть не мог, когда ему указывали, что делать. Кристиан мечтал о том дне, когда он сможет наконец-то покинуть этот приют. Стать свободным и независимым.

'Детёнышшш... — змейка подняла треугольную головку и пристально посмотрела в глаза возмущённому пареньку. Её язычок розово-серой ленточкой мелькал в воздухе. — Тишшше...' — глаза Эйши сверкнули в полумраке кухни.

И вот дыхание Криса стало постепенно выравниваться, сердце успокаивалось. В воздухе перестало витать ощущение несущей в себе опасность силы, а дребезжащие стёкла затихли.

'Вот и всссё', — казалось, змея тяжело вздохнула.

Но тут на ведущей в кухню лестнице раздались торопливые шаги.

'Ссспрячччь меня', — прошипела Эйша, тотчас юркнув под рубашку Кристиана.

Крис, словно бы очнувшись от какого-то транса, медленно поднялся на ноги и потянулся, делая вид, что он только что оторвался от своего занятия.

— В-вот, она была здесь! — со стороны двери донёсся звонкий мальчишеский голос, в котором отчётливо звучали нотки страха. — А п-потом Крис позвал змею, и она подползла к нему.

Повернувшись, Кристиан спокойно посмотрел на всё ещё испуганного Джейтинкса, стоящего за спиной взволнованной миссис Кент, которая, пожалуй, была лучшей воспитательницей в приюте имени Святой Марии. Одетая в своё строгое платье, миссис Кент, по мнению большинства детей, напоминала какую-то высокопоставленную особу. Она очень любила детей и свою работу. Конечно, женщина была довольно

строга, но дети уважали и слушались её.

— Томми сказал, что на кухне была змея, — взволновано произнесла воспитательница. — Это правда, Крис? — она вопросительно посмотрела на черноволосого мальчика.

— Если и так, то я её не видел, — Кристиан равнодушно пожал плечами, меж делом бросая неприязненный взгляд на замершего Джейтинкса.

— Он врёт! Я сам видел, как он что-то прошипел ей! — почти истерично выкрикнул Билли, указывая пальцем на невозмутимого Криса.

— Миссис Кент, наверное, Томми заболел, — с притворной заботливостью в голосе откликнулся Кристиан, иронично приподнимая бровь. — Разве может человек разговаривать со змеями? — он перевёл на женщину вопросительный взгляд.

— Миссис Кент, я говорю правду! — лицо Джейтинкса покраснело от возмущения.

— Я всё поняла, Томми, — холодно ответила воспитательница, ещё раз внимательно посмотрев на мальчика. — Пойдём наверх. Крис, можешь быть свободен.

Глава 2. Сны

Когда во мне что-то изменилось? Не знаю... возможно, в тот миг, когда я понял, что могу разговаривать с животными. И не надо мне говорить, что такое невозможно! С того самого дня я начал чувствовать превосходство над другими людьми. Они просто не стоили меня. Я их презирал, твердо зная, что когда-нибудь выберусь отсюда. В приюте меня ничего не держало, друзей не было. И, смотря на окружающих, я понимал, что меня этот факт отнюдь не огорчает. Хотя нет, вру — друг был, а точнее подруга, жаль только, что я осознал, как она была дорога мне лишь после ее смерти. Она приходила в моих снах, словно открывая дорогу в другой мир. Как оказалось позже — буквально. Кристиан

* * *

В приют имени святой Магдалены Кристиан попал в возрасте трех лет. Просто одним летним вечером оказался на пороге. Это было неудивительно — в годы кризиса некоторые родители часто оставляли своих детей на произвол судьбы. Мальчик был довольно-таки упитанным, и одетым в одежду из странной ткани. На все вопросы воспитательниц смуглокожий малыш лишь таинственно сверкал синими глазищами. Взрослые смогли добиться от него лишь одно слово на вопрос об имени: 'Илион'. Так и не поняв, кто мог так странно назвать ребенка, воспитатели предпочли забыть об этом факте. Мальчик был записан в приют под именем Кристиан.

А потом малыш замолчал. Долгие четыре года он не произносил ни слова, будто бы уйдя в себя. Доктор говорил, что это свидетельствовало о перенесенной в детстве трагедии. На этом попытки узнать о прошлом мальчика закончились — взрослым просто не было дела до одного из многих приютских детей, каждый из которых требовал к себе особого внимания и подхода.

Первое время дети смеялись над тихим и задумчивым мальчиком, но тот не обращал на них особого внимания, и постепенно все отстали от молчаливого ребенка. Фактически, о Кристиан вспоминали лишь натыкаясь на него в саду или на игровой площадке, где тот любил рисовать в отсутствие других людей. В общую столовую он приходил, когда все дети и большинство воспитателей уже покидали ее. На занятиях сидел в самом дальнем углу класса. Мальчик умел оставаться незамеченным. Никто не видел, как Крис, забравшись с ногами на скамейку в скрытой от глаз части сада, закусив губу, увлеченно вырисовывает на бумаге леса, остроухих людей или, чаще всего, женщину в синем платье. Шли месяца, мальчик рос, и постепенно с его рисунков уходили яркие живые цвета — все чаще он изображал разнообразных монстров, красную луну и многое другое.

И вот спустя четыре года с момента попадания в приют, Кристиан пришел на завтрак вместе с остальными детьми, что те не преминули заметить. Местный задира — Тони — сразу сел рядом, присматриваясь к Крису. Тот не обращал на него никакого внимания, спокойно продолжая есть молочную кашу. Тони, не привыкший к такому отношению к себе любимому, уже было поднял руку, чтобы дать Кристиану подзатыльник, как его остановил холодный голос: 'Опусти руку'. Вздрогнув, задира поймал на себе пристальный взгляд Криса. Затем рефлекторно опустил руку, подчиняясь приказу.

То, что Кристиан заговорил, отнюдь не способствовало налаживанию его отношений с другими детьми. Это лишь на некоторое время вновь всколыхнуло волну внимания окружающих к странному мальчику. Желающих подружиться было немного, но и тех Крис отталкивал своей нелюдимостью, да странными историями, которые мальчик выдумывал, казалось на ходу. Воспитатели не поощряли увлечение сказками, не раз приютский психолог пыталась разговорить Кристиана, но тот лишь угрюмо пожимал плечами и вновь скрывался в своей любимой беседке. Именно здесь мальчик вскоре и понял, что может разговаривать с животными. Не со всеми, и не по своему желанию, но может.

А потом во снах Криса стала появляться незнакомая девушка. На вид она была лет на пять старше Кристиана. У девушки были тонкие черты лица, чрезвычайно бледная кожа и серые глаза такие темные, что зрачок почти сливался с радужкой, и нельзя было сразу сказать, куда именно она смотрит. Длинные русые волосы достигали талии и обычно были заплетены в толстую косу. Одета незнакомка была в серое длинное платье, полностью закрывающее ноги.

В первый раз мальчик отнесся к ней с настороженностью — сон был таким реальным, что казалось, будто все происходит на самом деле. Тогда они оказались на берегу реки, серебристой змейкой огибающей темный пугающий лес. Выше по течению бы виден уютный домик с разбитым вокруг него аккуратным садом — совсем таким, как Кристиан рисовал на бумаге. Первые несколько минут мальчик сидел один, задумчиво вертя в руках травинку. Его не покидало странное чувство узнавания, будто он уже был здесь когда-то. Все было таким знакомым и, одновременно чужим.